Текст книги "Хранители. Книга третья"

Автор книги: Джордж Мариус

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

– Архадор, я лишь могу сказать то, что увижу. Я могу тебе врать…

– Да, Дионатан. Ты единственный человек, который говорит мне правду…

– Но Элдарида может забеременеть и завтра…

Архадор сделал жест, отсылающий секретаря в его комнату.

Король вернул в свои Гнёзда трёх предыдущих жён. По закону он выплатил им солидные компенсации, и ему пришлось принести публичные извинения. Но оставаться в течение пятидесяти лет без наследника доставляло королю больше боли, чем возращение жён.

Архадор не был глупым монархом, но ему не везло в семейной жизни. И не только в ней. Все его начинания заканчивались крахом. Безысходный рок лежал на нём, будто чьё-то проклятье. Тень величия его деда постоянно преследовала его. Эпоха процветания Архадора Первого сменилась застоем. После смерти деда власть узурпировал наследник Гнезда Сатирионов Аларог, поскольку отец Архадора – Велиадор Завоеватель – пал в одной из битв на Кдамсе, а сам он был несовершеннолетним и не мог занять трон.

Совет Демонов высокородных Гнёзд выбрал Аларога регентом при юном Архадоре. Но Аларогу регентства оказалось мало. Заручившись поддержкой военных и части флота, он короновался, пригрозив Совету Демонов полным истреблением. Он изгнал старцев из столицы, объявив себя абсолютным монархом. По словам Аларога, советы выживших из ума лютов ему были не нужны.

Совет Демонов вместе с несовершеннолетним наследником отправился на Демонион. Планета была собственностью королевского Гнезда Элларионов. В древней, хорошо укреплённой крепости в горах они чувствовали себя в безопасности. Аларог, мечтавший о военной славе, начал собирать армию, для завоеваний территорий Света, чего так и не смог добиться Архадор Первый. Планета Кдамс, большая часть которой находилась в Мире Света, была для тёмных королей лакомым кусочком. Они мечтали иметь постоянный плацдарм на стороне врага. Но армия Светлых Воинов всегда побеждала, возвращая границы на прежние места.

В призывы Аларога мало кто верил. Не оправившиеся от прежней войны люты с неохотой шли в ряды новой армии. Вербовщики заманивали рекрутов самыми разными уловками, отправляя их на подготовку в специально созданные лагеря. Многие семьи оставались без кормильцев, что вызывало недовольство среди лютов.

Совет Демонов, воспользовавшись ситуацией, вернул в свои ряды мятежных генералов и адмиралов. Корабли флота перекрыли гавань Бельтигора – столицы Мрака, а сухопутные войска отрезали с запада гвардию Аларога, которая не смогла соединиться с силами, расположенными в городе. Чтобы избежать кровопролития, отряды сторонников Аларога сдались, а сам узурпатор сбежал в Такхор – главный город южного материка, который поддерживал его. Вернее, Совет Демонов велел оставить небольшую брешь между кораблями флота, чтобы Аларог мог воспользоваться ею. Старцы, вернув себе власть, обязаны были казнить Аларога, но лишить жизни прямого потомка Вельсева они не посмели.

Совет Демонов объявил Архадора совершеннолетним, поскольку он доказал, что способен править без регента тем, что сам вернул себе трон. Для полного восстановления мира между двумя Гнёздами потомков Вельсева – Элларионов и Сатирионов, Совет женил короля на юной сестре Аларога – Кариде. Ей было всего тридцать шесть лет (год в Мире Мрака равен ста двадцати дням, то есть по земным меркам девочке было около тринадцати), а королю пятьдесят семь лет. Закон запрещал им совокупляться до достижения совершеннолетия юной люты, но Архадор полюбил красавицу Кариду. Он был очень нежным и любящим мужем, и быстро завладел сердцем девочки, за одну ночь ставшей взрослой. Живот Кариды быстро вырос, но тело не было готово к ношению плода. Преждевременные роды мёртвого младенца были трагедией для Архадора. Но несчастье Кариды настроило её мать против зятя. Она прокляла короля, и пыталась забрать дочь домой до совершеннолетия. Карида любила мужа и не захотела покинуть его в трудную минуту.

Архадор и Карида прожили пятнадцать лет. Их любовь, не приносящая плоды, постепенно угасла. Супруги возненавидели друг друга и решили, что должны расстаться. Хитрый Архадор откупился замком с наделами неподалёку от Такхора, которыми владел лишь юридически. Замок находился под юрисдикцией Сатирионов. Аларог, брат Кариды, вернувшийся в родной дом после позорного побега из столицы, был взбешён поступком короля, но формально никаких претензий его семья не могла предъявить монарху.

Вторая и третья женитьба тоже не принесли Архадору детей. В отличие от первого брака, два последующих продлились около шести лет.

Нынешняя супруга – Элдарида Ксафанион – принадлежала к Гнезду мелкопоместного дворянства. Кроткая люта, выросшая на дальней планете королевства, приглянулась Архадору во время одной поездок к скоплению астероидов, богатых медью и железом. Маркиз Ксафанион – отец люты – принял короля в своём поместье. Архадор и его свита прогостили две недели. Элдарида не была сногсшибательной красавицей, но кротость её характера, прекрасный голос и слух очаровали короля и он попросил у старого виконта руки его дочери. Ксафанион не был в восторге от предложения, поскольку Элдарида была его единственной дочерью и опорой. Но возразить внуку короля, которому верно прослужил целый век, виконт не смог. Отставной генерал Ардон Ксафанион получил от Архадора Первого титул маркиза и поместье с тремястами крестьянами. Особого богатства у маркиза не накопилось, но поставки пшеницы в королевские амбары давали возможность безбедной жизни отцу и дочери.

Через год после свадьбы, Элдарида забеременела. Радости Архадора не было предела. Во время одной прогулок королева потеряла сознание и упала прямо на живот. Король приказал обезглавить свиту сопровождения, но лютенка это не спасло. Он сильнее полюбил Элдариду и был к ней ласков и нежен, как с первой женой. Кроткая маркиза за десять лет выросла во властную королеву, которая купила своему отцу всю планету, где они жили, и переименовала её в Ксафан. Предприимчивый маркиз расширил свои земельные угодья, став самым крупным поставщиком зерна в королевские амбары…

– Арх, ты тут? – Элдарида слегка приоткрыла дверь королевского кабинета и заглянула внутрь. – Мне нужно поговорить с тобой.

– Да, дорогая. Я тут и свободен, – отозвался король.

Элдарида была одета в платье, отделанное в глубине складок мелкими бриллиантами. Глубокий лиф и тугой серебряный пояс выделяли её стройную фигуру. На лбу королевы красовалась серебряная диадема с крупным алмазом в центре, а её рога украшали ажурно заплетённые серебряные нити.

– Элда, ты сегодня великолепна! – Архадор поцеловал жену в щёку. – Ты поразила меня в самоё сердце.

– Я тоже тебя люблю, Арх. Мне нужно слетать к отцу. Ардон совсем уже слаб.

– Конечно, дорогая. Прости, что за всё это время не смогли достать нужных материалов для трубы перемещения.

– Я не доверяю транспортёрам, – отмахнулась королева. – Ты хочешь, чтобы однажды я материализовалась вывернутая наизнанку? Увольте, я ещё хочу пожить.

– Что ты, милая. Трубы безопасны, – заверил её Архадор. – Как жаль, что запасов торридия хватило только на шесть транспортёров. Мы установили их до того, как ты стала королевой на Демонионе и ещё в двух важных местах.

– Избавь меня, дорогой, от подробностей, которые я и так знаю.

Она поцеловала мужа, прощаясь.

– Я вернусь через месяц с подарками. Не смей скучать. Я завела себе магистра, и буду общаться с тобой через шары.

– Как это мило, Элда, – обрадовался король. – Я прикажу Хананору поставить шар прямо тут. Он будет ворчать, что мы потратим уйму магических ингредиентов.

Элдарида засмеялась, продемонстрировав свои изящные клыки с сапфировыми клыковалами. Она поцеловала мужа и, шурша складками длинного платья, вышла из кабинета.

Архадор решил не откладывать вопрос с установкой шара связи. Ему захотелось прогуляться по дворцу и самому навестить магистра Хананора в его лаборатории. За дверью стояли четверо алебардщиков и дежурный начальник личной охраны короля.

– Аброзион, – позвал он капитана. – Я иду в подвал к Хананору.

– Рад служить, монсеньор! – отозвался дежурный начальник.

Архадор один пошёл по длинному коридору, ведущему к лестнице. У каждой двери стояли по два алебардщика, которые вытягивались в стойку «смирно» при виде короля. Он быстро сбежал по лестнице два этажа и оказался перед толстой металлической дверью, которая запиралась только изнутри. На двери висел молоток. Архадор ударил три раза, сделал небольшую паузу и стукнул молотком ещё два раза. Этот сигнал означал прибытие короля к его Первому Магистру.

Тяжёлая дверь медленно раскрылась. В проёме показался лаборант, который упал на колени.

– Добрый день, Ваше Величество, – поздоровался лаборант, не поднимая головы. – Магистра нет сейчас на месте.

– Утром он был тут, – удивился король. – Вы так трясли дворец, что ожидал, когда же он обрушится мне на голову.

– Простите, Ваше Величество. Всё для вашего благоденствия и процветания, – заскулил лаборант, не поднимаясь с колен.

– Знаю, знаю. Я не ругать вас пришёл. Мне нужен шар для связи с женой. А для этого нужен Хананор. Куда его Свет унёс?

– Магистру стало плохо, и он срочно вернулся домой, – поспешно ответил лаборант. – Но шар вам принесёт его личный подмастерье. Мы займёмся подготовкой немедленно.

– Хорошо. Когда Хананор выздоровеет и вернётся, пусть поднимется ко мне, – приказал король. – Пойду, пройдусь по саду. Там хорошо думается.

– Конечно, Ваше Величество. Я обязательно передам ваш приказ магистру.

Архадор поднялся наверх и вышел в парк перед дворцом. Он взглянул на разноцветное небо, переливающееся всеми цветами спектра. С юга, со стороны океана на город надвигалась лиловая туча, обещавшая проливной дождь к вечеру. Вокруг большого фонтана, с сидевшим в центре обсидиановым Вельсевом, на животном, похожем на пони с маленькими ножками, скакал лютенок. Коричневая с жёлтыми на боках полосками лошадка резво брыкалась задними ногами, пытаясь сбросить маленького наездника. Дюжина слуг, ахая и возмущаясь непослушанием лютенка, бегала за ним, норовя остановить.

– Гедор! – громко позвал король.

Лютенок натянул узду и остановил рогатого пони. Он быстро соскочил на землю и побежал к королю. Гедор обнял Архадора за живот.

– Дядя, я тебя не видел целую неделю, – укорил лютенок короля.

– Мой славный Гедор, прости. Я был занят. Но это не значит, что я забыл про тебя.

– Мне понравился Рогатик. Спасибо. Он такой забавный, – верещал малыш.

– Рогатик?

– Ага, я так назвал пони. Мама сказала, что ты привёз его с далёкой планеты. Это, правда?

– Правда. Он вырос на Ксафане. Тётя Элдарида привезла его для тебя.

Архадор сел на пластиковую скамью и посадил племянника на колени. Он прижимал малыша к груди, размышляя о собственном наследнике.

– Дядя Арх, почему ты грустишь?

– Эх, мой дорогой. По всей видимости, Вельсев не даст мне детей. Но одно меня радует, что следующим королём будешь ты.

– Я не хочу быть королём, – серьёзно возразил лютенок.

– Вырастешь – захочешь, – усмехнулся король. – Скажи мне Гедор, что тебе больше нравиться: сражаться на саблях, ездить на боевых конях или вертеться перед зеркалом в красивых нарядах?

– Мне уже сорок два года, дядя, я уже понимаю такие вещи, – красная кожа на лице лютенка позеленела. – Я буду лютом, как ты, и буду драться с воинами Света во славу Трона!

– Хвала Вельсеву! – воскликнул король. – Хвала Непоколебимому Трону, что у сына моей сестры задатки мужчины.

– Я уже готовлюсь к пятидесятилетию, – похвастался Гедор. – Мама мне купила алый плащ и заказала клыковал.

– Нуу, скоро ты станешь совсем большим, – засмеялся Архадор. – Ты так вырос, что уже неудобно сажать тебя на колени.

– Можно тогда я поскачу на Рогатике?

– Можно, можно, – разрешил король, смеясь, приласкав тонкий хвост лютенка…

Пожилая дама, в высокой старомодной шляпе, всем весом налегла на тяжёлую дверь цветочного магазина. Оказавшись внутри, люта шаркающей походкой подошла к стеллажу с узколистными растениями с белым цветком посередине.

– Антида, они зацвели! – радостно воскликнула старуха.

– Да, графиня. Все белиоды зацвели вчера.

– Я слышала, у тебя большая радость, – говорила старая соседка, не отрывая глаз от кустов. – Твой сын вернулся.

– Мой Адамор дома. Вы не представляете, какое это счастье.

– Хвала Вельсеву! Я верила, что он не оставит тебя… Белиоды зацвели от твоей радости.

– Спасибо, графиня. Вы очень добры. Цветок будет держаться всю неделю. Вы возьмёте один?

– Нет, – покачала головой старуха, – я возьму целых шесть кустов. Белый цвет в моде в этом сезоне. Завтра приедут мои подруги из Залрога на чай. Они лопнут от зависти. Я их немного помучаю, но потом обязательно приведу к вам.

– Спасибо, леди Аброзион. Я выберу для вас ещё не раскрытые бутоны, – Антида подошла к стеллажу. – Вот эти откроются к вечеру, а завтра будут во всей красе.

– Ты так добра, Антида. Вельсев любит тебя. Твой сынок опять такой красавчик? – кокетливо спросила старая графиня.

– Он стал ещё лучше, повзрослел, – похвасталась Антида.

– Не мог бы он привезти цветы в замок? И заглянуть на чашечку чая? Хочу, чтоб мои подружки подумали, будто он мой кавалер, – хихикнула леди Аброзион, выставив напоказ сточенные клыки.

– Я передам ваше приглашение, графиня, но у Адамора заболел очень близкий друг, и он не отходит от его постели.

– О, какой милый мальчик. Такой заботливый… Ну всё равно, если другу станет лучше, пусть оба приходят. Друг такой же красавец?

– Да, леди Аброзион…

– Мы будем в старом замке моего покойного мужа. Ты же помнишь, где это?

– Конечно, разве я могу забыть вечера, которые устраивал старый граф в замке Аброзунг.

– Теперь там полное запустение, – с горечью в голосе отметила старая леди. – Мои мальчики с концами перебрались в королевский дворец… Но к моему приезду замок приведут в порядок…

– У вас замечательные сыновья, леди Аброзион. Служить в личной охране короля большая честь для Гнезда.

– Ты так любезна, милая Антида… Я буду ждать ребят.

– Спасибо ещё раз, графиня, я передам.

Старая леди достала из ридикюля несколько золотых монет и расплатилась с Антидой. Заговорщицки подмигнув, она уселась в карету.

Леди Мерезион любила рано вставать и приучила сына начинать дела задолго до рассвета. Но Адамор, перенёсший потрясения последних дней, только что раскрыл глаза. Он лежал на диване, который придвинул к своей широкой кровати. На своё привычное место он уложил бессознательное тело новорождённого люта – своего единственного друга Нила Спинера. Глаза Адамора слипались. Он провёл вторую, почти бессонную ночь, просыпаясь от малейшего шороха или вскрикивания Нила.

Хананор сделал ему несколько инъекций для поддержания жизнедеятельности нового организма. Спинер спал ровно, временами переворачиваясь с боку на бок. Несколько раз Нил звал Адама, но его на вопросы не реагировал. В первую ночь Спинер сел в постели и просидел полчаса, уставившись в одну точку. Адамор не смог привлечь его внимания. Перед тем, как заснуть Нил громко сказал:

– Отстань от меня! Я не знаю где Скипетр!

Лют догадался, кто пытался с ним общаться. Он попросил Хананора поставить магические барьеры вокруг спальни, пока Нил не придёт в сознание…

Адамор выполз из-под одеяла и потянулся, широко зевнув. Он прислушался к спокойному дыханию друга, подвернув угол покрывала. Лют направился в душ, чтобы окончательно проснуться. Он постоял под живительными струями минут двадцать, одевшись, он спустился на кухню, где застал завтракающего дядю.

– Доброе утро, Хананор, – поздоровался он, наливая горячего туньяка.

– Привет, сынок. Как ночь? Больше твоего друга никто не беспокоил?

– Слава Вельсеву, он спал спокойнее. А где мама?

– Антида пошла проведать свои цветы в магазине.

Дверь, выходящая во внутренний дворик, открылась. Антида вошла на кухню. Она поцеловала кудри сына, погладив его плечо.

– Как тут мои мальчики? Нашли еду? Может ещё чего-нибудь? – спросила она.

– Я уже сыт, дорогая, спасибо, – ответил Хананор, вытирая салфеткой губы.

– Я не хочу есть, – мрачно ответил Адамор.

– Ты? – удивилась мать. – Ненасытный дракон не хочет есть?

Адамор улыбнулся маме.

– За эти слова я и полюбил Нила. Он меня называл драконом, грязнулей, совсем как ты.

– Он ещё будет тебя так называть, – заверил его дядя. – Как странно, Антида, как всё это странно.

– Действительно, лют полюбил человека, а человек люта. Неисповедимы пути Вельсева.

Услышав шорох, все трое обернулись к двери, выходящей в коридор. На пороге стоял обнажённый Нил. Широко раскрыв глаза, он рассматривал присутствующих.

– Кто вы? – спросил Спинер.

– Мы – твоя семья, – ответила Антида, подав сыну из комода чистую скатерть.

Адамор быстро обернул материю вокруг живота Нила, прикрыв неловкие места.

– Кто я? – непонимающе спросил новорождённый, осматривая себя и сравнивая с Адамором.

– Нил, ты меня совсем не узнаёшь? – с горечью в голосе спросил лют, обнимая друга.

– Ниленор ещё не проснулся, – ласково сказала Антида, окрестив его именем, подходящим для Мира Мрака.

– Кто ты? – спросил Нил Адамора, с интересом изучая его лицо.

– Ты не помнишь Адама, Нил?

Лют погладил хвостом шею и плечи друга. Приятная дрожь пробежала по телу Нила.

– Адам. Милый Адам, – проговорил Нил, всё ещё не узнавая друга.

– Да, дорогой, это я.

– Адам! – закричал Спинер, теряя сознание.

Адамор подхватил его и отнёс в спальню. Хананор пошёл за ним. Он приготовил ещё одну инъекцию снотворного, но племянник остановил его.

– Пусть спит своим сном, – покачал головой лют. – Введи ему только питание.

– Хорошо, сынок, – улыбнулся Хананор. – И доктор, и сиделка тут ты. Он прекрасно стоит на ногах.

– Удивительно, – поддержал его Адамор. – Он самостоятельно спустился вниз.

– Я думаю, он придёт в сознание намного раньше, чем предполагал Хранитель Оробас.

– Хвала Вельсеву и Трону, – Адамор поклонился картине с изображением Скалы.

– Сынок, прости меня за прямоту, но, – замялся Хананор, – при матери нельзя ласкать партнёра хвостом…

– Дядя! – разозлился лют. – Он ещё младенец! Мама поняла всё правильно.

– Прости, наверное, ты прав.

– Хананор, неужели ты считаешь меня древней старухой? – спросила Антида, неожиданно возникшая в комнате.

– Что ты, милая. Я… тревожусь за твои чувства… Ты даёшь Адамору слишком много свободы. Не хочу, чтобы он переступал какие-то границы…

Молодой лют позеленел от злости и, возмущённый его словами, хотел ответить дяде. Но мать остановила его.

– Адамор никогда не переступает границ приличия, – спокойно сказала люта. – Достоинства Мерезионов крепко сидят в нём.

– Спасибо мама, – поблагодарил он, возвращая обычный цвет кожи.

– Я вовсе не хотел обидеть мальчика, Антида, – насупился Хананор. – Ты ведь знаешь, как я его люблю…

– Ладно, Хананор, забыли, – отмахнулся Адамор, прислушиваясь к ровному дыханию спящего друга.

Вдруг Антида громко засмеялась и опустилась на диван.

– Мам, ты в порядке?

– Да. Вспомнила, что тебя и Ниленора пригласила на чай одна моя постоянная клиентка.

– Меня и Нила?

– Она пригласила тебя в качестве эскорта. Я ответила, что у тебя заболел друг. Леди Аброзион пожелала ему скорого выздоровления и пригласила обоих, – смеялась Антида.

– Старая шельма, – выругался Адамор, улыбаясь. – Я видел однажды эту жабу в магазине. Та ещё развратница, всё глазки мне строила. Леди Образина.

– Простите, госпожа, что помешал вам, – услышали они голос слуги из коридора. – Гонец из дворца принёс письмо магистру.

Слуга, не переступая порога, протянул конверт, лежавший на подносе, с печатями лаборатории. Хананор забрал письмо и жестом отослал слугу. Магистр сломал печать.

– Архадору внезапно понадобился шар связи, – произнёс он, пробежав глазами строчки аккуратного почерка лаборанта. – Элдарида выдумала говорить с ним каждый день. Они изведут все запасы моих солей.

Хананор застегнул несколько пуговиц дорогой шёлковой сорочки. Ворча под нос проклятья, он собрал свою сумку с препаратами.

– Просите, мои дорогие, но король зовёт меня, – извинился магистр недовольным тоном. – Как я и предполагал, больше двух дней погостить не удастся.

– Когда появится свободное время, наша дверь будет открыта, – успокоил его Адамор.

– Спасибо, сынок, я всегда помню.

Антида вышла вслед за братом. Адамор заправил одеяло на диване и сел. Он смотрел на спящего Нила, отмечая на его лице знакомые черты. Рожки на голове ещё не выросли в полную длину. Самоё поразительное, что делало его непохожим на типичного люта, это были длинные до плеч пепельные волосы. Адамор прикоснулся к ним, ощутив приятную шелковистость. От прикосновения Нил поднял тяжёлые веки.

– Адам, ты опять снял заклинание? – медленно произнёс он. – Ты распугаешь весь Олдинг-Хаус.

– Милый, ты узнал меня. Как ты себя чувствуешь?

– Как загнанная лошадь, – Нил попытался приподняться на локтях. – А почему я не должен был тебя узнать?

– Два часа назад ты смотрел на меня и спрашивал, кто я, – улыбнулся Адамор.

– Правда? Со мной что-то случилось? Я ничего не помню.

– Это нормально. Хананор вколол в тебя столько снотворного…

– Кто? – Нил резко сел в постели.

Только сейчас он обнаружил, что находится не в своей спальне. Он достал руки из-под одеяла и уставился на них. Затем посмотрел на свой живот и ноги. Красная кожа смутила его. Нил вытянул руки, демонстрируя их люту.

– Зачем ты меня в дьявола превратил? – спросил он недовольно.

– Если ты обещаешь выслушать спокойно, то я расскажу тебе события последней недели.

– Хорошо, дорогой.

– Только лежи. Я тебя укрою.

Адамор начал с момента выключения электричества в Олдинг-Хаусе. Он подробно рассказал, как пытался привлечь внимание обоих артефактов, как проснулся у себя в спальне, о появлении из картины Хранителя Скалы и его помощь в перерождении Нила в люта.

– Трон Всемогущего не властен на человеческими телами, – с грустью завершил Адамор своё повествование.

Нил спокойно воспринял все новости, не произнеся ни слова.

– Твоё молчание меня убивает больше, чем, если бы ты сейчас накричал на меня.

– Ты всё сделал правильно, Адам. Раз мы находимся на стороне Мрака, то всё равно было бы невозможно разгуливать тут в человеческом обличье.

– Пожалуйста, называй меня Адамор при посторонних, – попросил озадаченный реакцией друга лют. – Мама тебе дала новое имя, подобающее твоему теперешнему положению.

– Да, и какое имя?

– Ниленор.

– Спасибо, постараюсь быстрее привыкнуть.

Нил откинул одеяло и его взгляд упал между ног.

– Ого! Зачем так много?

– Как раз в самый раз, – улыбнулся Адамор. – Вполне нормально. Но знай, что самоё чувствительное место люта – хвост.

Он обвил своим хвостом грудь Нила, а тот, в свою очередь, повторил за другом. Словно мощный электрический разряд пронзил тело Ниленора. Он вскочил с постели, перепрыгнув через диван.

– Не делай так больше, – серьёзно сказал Нил. – У меня тут всё затвердело.

Адамор засмеялся, протягивая другу халат.

– Все люты в первый раз испытывают похожие ощущения.

– Да но… Ну, ладно.

– Мне в голову пришла мысль, которая поможет тебе разобраться со своими ощущениями и прочими вещами.

– Правда? – ухмыльнулся Ниленор.

– Завтра нас ждут в гости три дьяволицы. Будешь вливаться в высшее общество.

Ниленор выгнул брови, бросив взгляд на друга.

– Мы будем играть роли их кавалеров.

Он вновь вопросительно посмотрел на него.

– Так принято среди вдов, – пояснил Адамор. – Это ни к чему нас не обязывает. Мы будем просто любезно улыбаться, наливать дамам вино и немного потанцуем.

– Танцевать я не умею.

– Это не помеха. Просто позволь вести даме. Да ещё одно… ммм, если вдруг тебе захочется от люты чего-нибудь ещё, – Адамор многозначительно улыбнулся, – отведи её в другую комнату.

– У меня ещё нет опыта в обращении с новым телом…

– Она сделает всё сама и будет тебе опыт, – засмеялся Адамор. Он обнял друга. – Это просто чудо, что ты так быстро пришёл в себя.

Ниленор спрятал хвост под халат и осторожно обнял друга за плечи. Старые чувства, которые он испытывал к юному Адаму, постепенно возвращались. Он прижался сильнее.

– Мне кажется, что я не видел тебя вечность, – прошептал Ниленор. – И очень скучал.

– Я готов был ждать твоего пробуждения до самой смерти.

– Ниленор! – услышали они радостный возглас матери с порога. – Как я рада!

– Это моя мама, – представил Адамор. – Антида Мерезион.

– Госпожа Антида, – Ниленор поклонился.

– Леди Антида, – поправила его мать, нежно обнимая. – Если тебе будет удобно, можешь тоже называть меня мамой. Адамор столько рассказывал о тебе, с такой любовью, как к родному брату.

– Спасибо, леди Антида, за добрые слова.

– Ниленор, одевайтесь оба. Я накрою стол. Этот безобразный дракон второй день ничего не ел.

– А-а, значит, и дома знают, какой ты отвратительный дракон! – воскликнул Ниленор, пытаясь повалить друга на пол.

Адамор прыгнул на него, словно кошка.

– Мальчики, не разбейте чего-нибудь, – засмеялась Антида. – Храни вас Вельсев. Какое счастье. Нужно сообщить Хананору.

Поборовшись недолго на ковре, друзья оправились умываться.

Вечерний Урух освещали фонарные столбы с масляными лампами. Тёмная фигура волшебника на вороном коне сливалась со стенами домов. Он ехал в южный район города, где проживали зажиточные горожане, подобно банкиру Бейла, доктору Ортону. Иигол направлялся домой к голове Летику для подтверждения или опровержения своих некоторых подозрений. Уставшая Арлин спала крепким сном в замке.

Иигол спешился. Он привязал коня во дворе таверны, которая первая попалась на пути. Дальше он планировал пойти пешком. До дома Летика оставалось пройти два квартала по выложенному мозаичной плиткой тротуару. Он наложил на себя заклинание Отводящее Взгляд, чтобы случайные прохожие или выглянувшие из окна горожане не задерживали своё внимание.

Трёхэтажный угловой особняк принадлежал городскому голове Летику. Близилась полночь, но Иигол, надеявшийся, что голова не спит, увидел в окнах второго этажа свет. Он решил подлететь к окну, но свет от фонарного столба ярко освещал фасад, и отброшенная им тень могла привлечь находящегося в комнате. Иигол решил прибегнуть к заклинанию, которое сам составил ещё в первые годы своего призрачного существования. Один раз он использовал его, но ощущение полной наготы и страх беззащитности, которые появлялись побочным эффектом, заставили волшебника отказаться от заклинания.

Иигол вошёл в тёмный переулок и сел в нишу одного из зданий. Он долго читал заклинание, складывая вместе невидимые руны. Призрачная субстанция постепенно покидала материальную оболочку. Отделившееся сознание несколько минут смотрело на бездыханное тело. Он сидел такой позе, что случайный прохожий мог принять его за бездомного нищего, который спал на улице.

Волшебник подлетел к освещённому окну и беспрепятственно пролетел сквозь стекло. Иигол осмотрелся, в поисках зеркал. Он не знал, что может случиться, если он пройдёт сквозь него. Согласно теоретическим предположениям его собратьев-хранителей, призрак, застрявший на границе зеркала, должен был видеть многократно отражённый мир. На этой грани он не мог определить, какой из миров являлся подлинным, поскольку не видел своего отражения. Могло пройти бесконечное количество времени, пока случай не подвёл бы к этому зеркалу другого хранителя, который указал бы верное направление. Сейчас Иигол не имел никакого желания проверять теорию с зеркалами, а пытался найти восходящие потоки света, чтобы использовать их в качестве материальной опоры. Двойственная структура света была единственной ощутимой почвой, или же ему пришлось бы находиться в постоянном движении, чтобы не провалиться сквозь пол. Бестелесное сознание хранителей притягивалось гравитацией планеты.

Он остановился у большой люстры под потолком, которая висела в центре комнаты. За столом сидели Летик и Бейла. Часть стола была завалена толстыми книгами, заполненными длинными рядами цифр, а на другой части стояла бутыль вина и несколько тарелок с закуской.

– В прошлогодней книге их нет, Летик, – услышал Иигол голос Бейлы. – Я два раза её прошёл.

– Тогда в позапрошлом году. Я точно помню их в банке, – настаивал голова.

– В позапрошлом году они взяли только месячную ссуду.

– Вот и замечательно! Оформи на них ссуду за день до смерти всех троих, – с радостью сказал Летик. – Нам нужно много денег, иначе мы навсегда застрянем на этой планете.

– Опять ты за своё? Я не верю, что в мире есть ещё места с разумной жизнью.

– Ну и не верь. А я точно знаю, что галактика полна населёнными планетами.

– Ох, Летик. Надо же было именно тебе повстречать инопланетянина и договориться с ним. Он отнимет всё твоё золото и сбежит.

Летик смеялся над наивностью своего компаньона. Бейла родился и жил на планет, где о полётах в космос ещё даже и не думали.

– Поскольку мы связаны множеством секретов, – произнёс голова сквозь смех, – я доверю тебе ещё одну тайну. Убийца лесорубов и есть тот инопланетный тип, о котором я тебе говорил.

– Что? – изумился Бейла. – Мальчик кричал, что видел дракона. Ты тоже его заметил?

– Никакой он ни дракон, – возмутился Летик. – Обыкновенный дьявол из Мрака.

– Свет мой! – воскликнул Бейла, падая на колени и поднося четыре пальца ко лбу. – Храни меня Свет! Ты говорил с дьяволом? Тьфу, сожги его, Истинный!

– Он такое же разумное существо, как и мы с тобой, – уверял его Летик. – Просто кожа красная и рога.

– Тьфу! – осенял себя Бейла. – Храни меня Свет! Что ты несёшь такое?

– Сядь, Бейла, и выпей ещё стаканчик! – прикрикнул на него голова.

Банкир прекратил свои причитания и сел за стол. Летик наполнил ему стакан. Бейла осушил его до дна, и, в ожидании полного рассказа, уставился на голову.

– Мы столько лет знакомы, Бейла. Неужели ты считаешь меня за сказочника или, того ещё хуже, за ненормального? – спросил Летик.

– Нет, конечно. Но ты рассказываешь такие невероятные вещи…

– Когда ты в оборванных носках бегал за своим нищим отцом в поисках пищи, разве то, что ты будешь богатым банкиром, тогда не казалось невероятным?

Бейла лишь закивал головой, наливая себе ещё один полный стакан вина.

– Тогда слушайся меня. Мы облетим всё планеты и останемся на той, которая тебе придётся по душе. Золото ценится во всей галактике. Там совсем другая жизнь, поверь. Он показывал мне.

– Тебе не кажется, что дьявол прельщал тебя, чтобы завладеть твоей душой?

– Нет, он открыл мне глаза. Наши души всего лишь вроде масла для этой лампы, – уверял его Летик. – И в какой лампе оно сгорит, не имеет никакого значения.

– Осторожно, мой друг, ты говоришь противные Свету вещи, – Бейла вновь приложил пальцы ко лбу.

– Свет и Мрак сейчас заняты разделом владений, – усмехнулся Летик. – Им не до этой захолустной планеты.