Текст книги "Всд: Психолухи вас обманывают!(СИ)"

Автор книги: Джонни Псих

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 14 страниц)

Для Джонни куда более важным индикатором общего уровня человека были, скажем, сотни по большому счёту бессмысленных сообщений, которыми не раз обменивались Петя Петькин и Надежда Граблина (да-да, та самая очень занятая сильная женщина, работавшая по двенадцать часов в день!), загаживая ими стену группы "ВСД: Возвращение к жизни".

Если же Петя и пытался высказывать "по делу" своё "авторитетное" мнение, то для действительно знающего человека выглядело это так, как в своё время в рекламе по зомбоящику: "иногда лучше жевать, чем говорить". Например, когда Екатерина написала, как ей плохо, "великий судмедэксперт" заявил: "Тебе надо себе парня нормального найти, и тогда все твои симптомы пройдут!"

– Правда?! Да неужели? Прям все-все без исключения симптомы? Головокружение?! Атаксия?! Тиннитус?! Даже ангиопатия сетчатки?! Если так, то, может, мне тоже парня себе найти, а вдруг полегчает?! Эх, как жаль, я никому совсем не нужен, а то бы, смотришь, вылечился!– думал цинично Джонни, читая сообщения знатока медицины Пети Петькина.

Впрочем, помимо Надежды Граблиной и Пети Петькина в группе "ВСД: Возвращение к жизни" было много и других колоритных персонажей. Чего стоила, например, "сексолог" Анна Сношахина. По специальности она выучилась на психолуха – психотерапевта. Но вот незадача: в славном городе Мухосранске, откуда она родом, не находилось достаточно (по крайней мере, для меркантильных потребностей Анны) любителей, чтобы им трахали мозг за их же деньги – видимо, простым (и даже несколько "быдловатым") ребятам и девчатам оттуда было не понять, зачем людям вообще такое нужно! Поэтому Анна покинула своё родное и насиженное, но не хлебное место, и приехала в Москву.

Надо отдать ей должное, она не пыталась скрывать от других участников группы свою ВСД и даже пикантных обстоятельств, при которых эта болезнь у неё проявлялась. Например, однажды она поделилась, как после секса её мало того что "накрыло", так у неё ещё конечности покрылись странным (сосудистым?) рисунком а-ля сетчатое ливедо. И в то же время отказаться сочетать "приятное с полезным" ей было нельзя, т.к. надо же было пробивать себе путь в нерезиновую теми местами, которыми хоть как-то получалось!

Не менее зрелищно проявлялся интерес Анны к сексу также и в её общении с другими участницами сообщества "ВСД: Возвращение к жизни". Стоило новенькой появиться в группе, как Анна адресовала ей вопрос: "А как у Вас с ЭТИМ?" Если женщина пыталась уклониться под предлогом, мол, ЭТО её личное дело, почему она должна рассказывать и т.д., Анна реагировала так: "А, ну при столь сильно выраженном чувстве ложного стыда понятно, почему у Вас ВСД!" С другой стороны, стоило женщине проявить неосторожность и признаться: "не очень", или "у меня в настоящее время нет секса", Анна снова делала неизбежный вывод: "А, ну ясно тогда, откуда Ваш невроз!" Поэтому со временем новенькие, приходя в группу и видя на стене беседы Анны с другими недавно пришедшими участницами, уже не дожидаясь унизительных расспросов, спешили сами заявить: "У меня с ЭТИМ делом вроде всё нормально, только с головой всё равно почему-то плохо!"

Другим выразительным персонажем в группе "ВСД: Возвращение к жизни" оказался уютно обосновавшийся в ней рекламный агент (как Джонни очень скоро понял по его поведению) Вячеслав Склизкий, писавший, в частности:

"Дорогие друзья! Всё, что вы тут описываете – это телесные проявления эмоций! Этого не стоит бояться! Организм сам себя убить не может!

Когда вы смотрите на мир не гибко, слишком эмоционально, то у вас появляются противоречия сознания с подсознанием, вашего мировоззрения с обстоятельствами и ситуациями в вашей жизни. И если эти ситуации не решаются и их накапливается достаточно, то у вас возникает внутреннее напряжение вегетативной нервной системы, что вызывает симптоматизацию вашего тела". И вот тогда вы идете себе в магазин или находитесь на работе, и вдруг резко начинаете ощущать не смерть, не инфаркт или инсульт, а вегетативное проявление вашего внутреннего конфликта. Тогда вы начинаете пугаться этого состояния, и ваша оценка этого вегетативного проявления вызывает у вас панику.

И хватит сидеть на форумах и перемывать косточки: а у Пети колет здесь, а у Даши там, а у Вити понос и т.д. и т.п. Вы тем самым себя только закапываете в симптом. Собираете на себя чужие проявления, а потом говорите: блин, а у меня тоже там болит и колет! Половину симптоматики вы вычитали на форумах, и если бы туда вовсе не лезли, то было бы вам значительно лучше!..

Пока вы находитесь на уровне "исследую свой организм", прислушиваетесь к нему: "там болит, там колет", вы находитесь в том состоянии, в которое и уводит вас ваш защитный механизм, невроз, решая тем самым за вас вашу проблему, которую вы не можете решить. Нужно вывести конфликт между сознанием и подсознанием в зону осознанности, что дает выбор, как его разрешить. Тем самым мы как бы оголяем опять этот конфликт, который был закрыт фобиями, страхами, мыслями и прочим, и делаем его актуальным, и после этого уже работаем в данном направлении!

Люди спрашивают: "могу ли я сам проработать свою личность, разрешить внутренний конфликт?" Вряд ли! Та информация, которую мы пытаемся найти через книги, фильмы и прочее зачастую только усугубляет наше положение, потому что начинаем искать у себя различные психиатрические заболевания, находим симптомы шизофрении и прочих расстройств. Люди в неврозе мнительны и внушаемы, поэтому так часто чувствуют много различных симптомов, которых и не было бы вовсе, если бы они не залезли в интернет и не прочитали бы кучу статей.

Работать с панической атакой и некоторыми фобиями можно самостоятельно, это не трудно, но основную работу над личностью над ее корректировкой лучше доверить специалисту, человеку, который разбирается в этих вещах. Ведь когда вы лечите зубы или сердце, вы не занимаетесь этим самостоятельно. Так же и к психике человека надо относиться бережно, и доверять её только в надёжные руки! Без терапевта никуда, потому что включается такая функция как психологические защиты, и то, что вы сделать сможете с терапевтом, вы не сможете совершить без его помощи. Ваш защитный механизм просто-напросто не даст вам это сделать, а терапевт умеет обходить эти защиты и двигаться с вами дальше!..

Многие спрашивают: Почему у меня страхи, если раньше я ничего не боялся? Дело в том, что у вас есть проблема, которую вы не решаете, внутренний конфликт, и тем самым в вашей головушке перегружается доминанта (зона, отвечающая за внутренний конфликт), и чтобы ее разгрузить, мозгу надо придумать другую доминанту. Эта доминанта и есть ваши страхи и тревоги, из-за этого вы боитесь всего чего только можно, хотя и понимаете, что это глупо и абсурдно. И вот пока вы не решите свой внутренний конфликт, вы так и будете бояться всего на свете! Таблетки разгружают эту доминанту, и тем самым отпадает потребность бояться. Когда таблетка выводится из крови, происходит рецидив, и симптом возвращается!"

Вячеслава Склизкого поддержал и дополнил психолух Александр Пискунов:

"Это называется принцип смещения доминанты. В большинстве случаев смещение происходит на самое важное в жизни. В результате возникает страх за здоровье со всеми вытекающими отсюда последствиями. <Соматическая> симптоматика – это просто телесное проявление эмоций и следствие динамического столкновения". А когда его попросили объяснить "на человеческом языке... что такое динамическое столкновение", он ответил: Это столкновение реальности с твоими детскими стратегиями: "Хочу с не хочу, надо с не надо, хорошо с плохо". После чего добавил: "Внутренний конфликт ищется методом психоанализа, и после корректировки ложных глубинных убеждений изменится жизнь и уйдет симптоматика".

Джонни попытался обратить внимание участников группы на деструктивность подхода таких рекламных агентов, как этот Вячеслав. Сначала они пытаются внушить (потенциальным) жертвам своих продажных речей убеждение в их дефективности, несостоятельности как личностей, чтобы они одновременно почувствовали свою ущербность и неспособность её исправить без посторонней "помощи", принятие которой означает фактически покупку предлагаемых платных услуг.

Это отчётливо проявилось, например, в эпизоде, когда одна девушка написала: "Грёбаная ВСД лишила почти всех радостей в жизни... 3 года эта погань сидит во мне". Тогда Вячеслав склизкий заявил ей: "Эта погань – Ваша личность. Давно уже обратились бы к специалисту, и всё было бы хорошо! Вы сами делаете выбор страдать". Девушка попыталась объяснить, что посетила уже множество врачей, выписывавших ей антидепрессанты, которые "пить всю жизнь невыносимо" (видимо, имелось в виду из-за побочных эффектов данных препаратов, которые ей пришлось на себе испытать). Но Вячеслав настаивал: "Найдите не оправдание, а специалиста, который будет заниматься с вашей личностью, и всё у вас наладится".

Несмотря на весь пафос речей Джонни, обличавшего рекламного мерзавца, заявлявшего, что больные люди "выбирают страдать", его, как всегда, никто не захотел поддержать. Скорее наоборот. Негативную реакцию инициировал сам Вячеслав, нагло отрицавший коммерческий характер своей деятельности ("чем докажете") после чего заявил, что ему "жаль" Джонни, у которого "серьёзные проблемы" (очевидно, имелось в виду с психикой). Другие же завсегдатаи дискуссий в сообществе "ВСД: Возвращение к жизни" поспешили сделать из этой истории назидательный вывод, которым принялись делиться с новыми участниками: важно при первых же признаках ВСД обращаться за помощью к психолухам и психотерапевтам, пока окончательно не загнали себя своими мыслями в безумие, как это случилось с Джонни.

Печальный финал, или К чему ведёт ВСД

Джонни оказался теперь в весьма некомфортной ситуации: во всех открытых группах контактика, посвящённых ВСД с численностью больше тысячи он был либо заблокирован, либо считался подавляющим большинством участников сумасшедшим. Однако когда он уже собрался впасть по этой причине в отчаяние, неожиданно его пригласили ещё в одно, на сей раз закрытое, сообщество. Вначале Джонни даже не хотел туда вступать, заранее предвидя бесперспективность для себя этой затеи. Однако потом любопытство всё же взяло верх, и Джонни решил заглянуть, раз позвали, придя туда, правда, под другой учётной записью, дабы у него самого эта группа не светилась в подписках – он принципиально держал там только сообщества, созданные им самим, а потому не вступал обычно в закрытые тусовки.

Внутри оказалось ещё омерзительнее, чем снаружи. В принципе, Джонни изначально не связывал с этой группой никаких иллюзий, а потому сначала даже не хотел в неё вступать. Одно название чего стоило: "Время Стать Другим". Оно словно специально было сформулировано в стиле, характерном для рекламных речей Вячеслава Склизкого, и предназначено дать почувствовать участникам ущербность и неадекватность их личности.

Но содержание сообщества было ещё отвратительнее названия. Почти все записи на стене от имени сообщества представляли собой тупые и бессмысленные "мотивационные" лозунги. Когда же какая-нибудь новенькая жаловалась на своё самочувствие и описывала свои симптомы, на неё тут же налетала стая агрессивных куриц – постоянных участниц, так и норовивших самоутверждаться за её счёт, строго указывавших ей взять себя в руки, а если с этим сложно – немедленно обращаться к психолухам и психотерапевтам.

Видя недвусмысленную общую тональность сообщества, Джонни вначале не решался писать на стене новые посты, дабы их не стёрли, а то будет обидно. Вместо этого он писал комментарии тем, кто рассказывал о своих симптомах, с просьбой уточнить, либо указывая на возможные реальные механизмы болезни. Но ему почему-то почти ничего не отвечали, словно боялись. Складывалось неприятное впечатление, будто слава о нём как "шизофренике" разнеслась уже повсюду. И только администраторша сообщества Екатерина Грядкина написала ему: "привет".

Джонни сразу же почувствовал подвох. Ему уже доводилось встречать эту Екатерину в других группах, где его потом банили или где ему просто со временем становилось нечего делать из-за неизменно негативного отношения к нему подавляющего большинства участников. Она была одной из тех, кто распространял "новость" про его "шизофрению". Теперь же Екатерина с несколькими подругами по другим группам создала собственное сообщество, где радовала себя, самоутверждаясь за счёт тех, кому было реально плохо. Ей нравилось писать им в личку и гордиться перед ними историей своего "исцеления", как она "взяла себя в руки и победила ВСД", правда, с помощью психотерапевта. На самом деле, конечно, уменьшение у неё неприятных симптомов было никоим образом не её заслугой, а если только забугорных фармацевтических компаний, производящих препараты, которые Екатерина принимала для снижения тревожности и связанных с ней соматических/вегетативных проявлений. Однако её бедные виртуальные собеседницы, по-прежнему сильно страдавшие от ВСД, очевидно, этого не понимали, а испытывали зависть и восхищались ею, когда она рассказывала, как поправилась, а потом удачно вышла замуж, какой у неё крутой муж, любовь с ним, хата в центре её родного Омска и прочее.

Джонни же она была неприятна, и ему просто хотелось при случае сбить её самодовольство, возникшее, как ему представлялось, практически на пустом месте. В то же время, в сложившейся ситуации сразу отвечать хамством на приветствие было глупо, и Джонни просто сказал Екатерине: "здравствуй!" Но тогда она неожиданно принялась писать ему в омерзительной манере – такой, как обычно разговаривают с маленькими детьми, а также, надо думать, по понятиям Екатерины, с сумасшедшими, не понимающими "взрослого" языка адекватных, сознательных людей: уси – пуси и всё такое.

Естественно, Джонни тут же разозлился, сочтя такую манеру общения с ним не просто неуважительной, но вопиюще унизительной и оскорбительной. Ему захотелось сразу же поставить эту обнаглевшую курицу на место, или хотя бы просто послать её на х**. Однако делать это в руководимом ею сообществе, очевидно, было бы ужасно глупо, т.к. она тут же ругательное сообщение сотрёт, а его заблокирует. И что он тогда этим кому докажет?!

Но, с другой стороны, оставлять такой базар с ним не отвеченным, т.е. без наказания, Джонни также не собирался. Тем более, ему в любом случае больше нечего было делать по существу в этом сборище зомбированных куриц. Поэтому Джонни решил пойти другим путём. Он сочинил и написал на стене той группы сообщение о реальных патологических процессах, стоящих за "ВСД", подробно рассказал о том, как знакомился с историями пациентов, у которых ещё в далеко не старческом возрасте это переросло в серьёзные, непосредственно угрожающие жизни болезни и т.д.

Отправив данное сообщение, Джонни не решался потом некоторое время зайти в группу, не желая себя расстраивать, когда увидит, как его пост сразу удалили. И действительно, заглянув на следующий день, он не обнаружил уже на стене своего пламенного обращения. Тем не менее, Джонни со злорадным удовлетворением отметил, как то тут, то там тлели отблески срача, который он запалил вчера, а также убывание прежде неуклонно росшей численности на сто с лишним человек. Некоторые участники сообщества "Время Стать Другим" теперь уже не стеснялись писать о своём неверии в то, что это "всё у нас в голове".

Впрочем, для Джонни теперь и эта группа была фактически закрыта. Конечно, его там не заблокировали пока, так как вроде не было достаточно серьёзного повода, но в то же время было очевидно: его сообщения теперь будут удалять со стены проворнее, а потому ему не было смысла больше там ничего писать. В других же местах, практически везде, ситуация была ещё хуже – он был попросту забанен.

Тем не менее, несмотря на встреченные сложности, сдаваться Джонни никоим образом не собирался. Напротив, рассказать людям правду о болезни, от которой он страдал столько лет, стало теперь для него основным смыслом существования на весь остаток его жизни. Джонни намеревался написать книгу. Нет, разумеется, он не планировал её официально издавать, так как бесплатно печатать его бред никто не будет, а денег у него никогда не было, нет, и взяться им неоткуда, да и платить их кому-то в такой ситуации унизительно и жаба душит. Поэтому придётся распространять своё творение через интернет, насколько получится, чтобы каждый страждущий смог прочитать.

В книге Джонни хотел рассказать людям правду о реальных процессах, происходящих в организме, и о том, как их обманывают психолухи, чтобы нажиться на них, втирая им, как они якобы сами вызывают свою болезнь своими мыслями. Он мечтал, чтобы его труды смогли подвигнуть настоящую медицину к поиску путей лечения, вместо спихивания пациентов в лапы индустрии обмана, продающей им втридорога мифы о внутреннем конфликте и прочий рекламный высер.

Джонни понимал, как нелегко ему придётся и сколько понадобится новых знаний. В качестве базового источника информации он собирался использовать купленную им когда-то на последние средства книжку "медицина для идиотов", которую так и не осилил раньше, а оригинальное содержание планировал формировать на основе фактического материала из историй тех, кто писал о своей болезни на специализированных форумах, в группах контактика и т.д.

Однако в итоге Джонни было не суждено реализовать его грандиозный проект. Через несколько месяцев после того, как он начал заниматься им вплотную, сидеть в группах ВСД и снова пытаться читать старую книжку "медицина для полных идиотов", за которую тогда-то отдал последние деньги, у него начались серьёзные проблемы со зрением.

Когда Джонни как-то впервые поздним вечером по пути домой из магазина обратил внимание на зловещий симптом, ему сначала даже не хотелось в это верить. Ведь он совсем недавно читал об этом в "медицине для идиотов"! Как же могло случиться такое совпадение?!

На следующий день после тревожной, практически бессонной ночи Джонни отправился в районную поликлинику к окулисту. Врач не мог не выразить даже некоторого рода восхищения тем, как чётко, словно по учебнику, Джонни описывал свои симптомы. Несомненно, для офтальмолога поликлиники N 666 такое изложение было приятным контрастом с бабушками – его традиционными пациентками. Врач поинтересовался для порядка, была ли у Джонни в роду у кого-то глаукома, на что тот ответил отрицательно, оговорившись, правда, что отца своего никогда не видел, а потому может судить о своей наследственности лишь максимум наполовину.

На протяжении следовавшего за этим визитом к окулисту месяца Джонни несколько раз ходил в другую поликлинику измерять внутриглазное давление пшикалкой, так как в его районной поликлинике N666 не нашлось даже такого незамысловатого девайса. Зато, с другой стороны, добродушная медсестра сказала ему: ходите столько, сколько нужно. Видимо, ей неприятно было наблюдать, как люди даже такого возраста как Джонни уже теряют зрение на оба глаза.

Однако когда Джонни снова пришёл к окулисту в своей поликлинике, тот заявил, что у него не столь высокое давление, чтобы объяснить такие симптомы. При этом Джонни не мог не отметить для себя примечательную закономерность: верхний порог нормы данного показателя в РФ был на несколько миллиметров выше, нежели в цивилизованных странах. Не иначе, чтобы люди слепли, теряя в первую очередь периферическое зрение/широту кругозора и не замечали, какую гибельную политику проводят власти в области здравоохранения,– думал он с горьким цинизмом.

Желая всё же получить какое-то определённое заключение специалиста, Джонни попытался задать ему "наводящий" вопрос, могут ли быть столь странные симптомы следствием его неврологического заболевания. Однако окулист так и не ответил ничего определённого, лишь попросив резким тоном не пытать его вопросами, на которые у него нет объяснения и поинтересоваться у соответствующего врача, а к нему приходить только через год для наблюдения.

Услышав последнее предписание, Джонни не мог не подумать цинично про себя: "меня уже через год скорее всего в живых не будет, не говоря уже как я дойду, если ничего совсем не буду видеть к тому времени!" Но вслух такую мысль высказать не решился, опасаясь услышать настоятельную рекомендацию непременно обратиться к ещё одному врачу – психиатру.

Тем не менее, в то злополучное лето у Джонни появилось ещё сразу несколько оснований для мрачных предчувствий, связанных со здоровьем, и, как следствие, вероятным скорым завершением жизненного пути. Странные, жутко пугающие вещи стали твориться у него не только с глазами, но и сразу с несколькими другими частями организма. Например, однажды случайно увидев свои зубы (обычно он на них не смотрел когда чистил), Джонни увидел страшную картину: повсюду спереди, сверху и снизу с них неровно слезла эмаль, обнажив под собой безобразное зрелище бурого дентина. Один клык слева вообще почернел. Смотрелось это просто ужасно.

Когда же перепуганному Джонни в тот же день удалось попасть на приём к стоматологу, врачиха не только не выказала ни малейшего понимания или сострадания к его ситуации, но ещё и цинично усмехнулась по поводу паники, которую он испытывал по поводу катастрофы, случившейся в его ротовой полости. Поскольку мысли об этом не давали ему покоя, через пару дней Джонни сумел так же дуриком, рассказывая тёткам в регистратуре, какой у него кошмар творится во рту, попасть к врачу уже в другой поликлинике. Эта доктор показалась ему удивительно милой и внимательной, но и она также не могла сказать ничего определённого о возможных причинах необъяснимого разрушения его зубов, удивившись только его осведомлённости, когда он заявил с порога, мол, никакие тетрациклины не принимал (один из возможных факторов, с которым она могла связать такое явление).

Наверное, со стороны, особенно для суеверных людей, такое стечение напастей выглядело так, словно Джонни подвергся какому-то страшному проклятию, отнимавшему у него одновременно возможность видеть мир и показывать себя миру в сколько-нибудь презентабельном виде.

Однако даже на этом основания для его опасений за своё здоровье тем летом не заканчивались. Ещё одна плохая новость ждала Джонни у терапевта, к которой необходимо было сходить, чтобы получить направление к неврологу. Уровень железа в биохимическом анализе крови, который она зачем-то отметила в бланке (какой смысл его определять без ферритина, трансферрина и связывающей способности?– недоумевал Джонни, который, не подозревая пакостей со стороны данного микроэлемента, то ли поленился, то ли постыдился отмечать данные параметры в бланке), оказался несколько сниженным, а раньше был нормальным! Когда Джонни вышел из кабинета, где он узнал результаты, его сразу же осенила зловещая догадка: раковые клетки новообразования, растущего где-то в его организме, сжирали железо! А может, срабатывал некий защитный механизм, противящийся подкармливать этим металлом быстро растущую губительную опухоль. Даже свои зрительные симптомы Джонни интерпретировал теперь в новом, паранеопластическом, свете: вероятно, злокачественная опухоль спровоцировала реакцию иммунной системы, поражавшую теперь сетчатку обоих его глаз!

Конечно же, обсуждать свои "раковые" мысли с терапевтом Джонни не решился, так как в любом случае, поступи он таким образом, до появления явных признаков болезни она, наверное, отправила бы его консультироваться по этому поводу не в онкологический центр, а в ПНД, а потому просто попросил у неё направление на общий анализ крови. Сама же терапевт никаких пугающих предположений на основании сниженного показателя делать не стала, а лишь рекомендовала принимать какое-то железосодержащее средство, называвшееся "железный дуралей" или как-то так.

Увидев в результатах общего анализа гемоглобин 144 и гематокрит 45, Джонни вначале немного успокоился относительно "анемии хронической болезни" (он ожидал гематокрит около 30), подумав "раковые клетки ещё не всё железо у меня успели сожрать". Однако когда заметил увеличение тромбоцитов (не в сравнении с нормой, т.к. теперь они были у нижней её границы, но на фоне прежнего показателя) тревожные мысли охватили его с новой силой.

Терапевт также почему-то ещё к тому же не испытывала особого энтузиазма направлять Джонни к неврологу, указывая на отсутствие соответствующей записи со стороны офтальмолога в карте, но в конце концов согласилась, добавив при этом: "Вы только объясните там подробно, что окулист рекомендовал Вам обратиться, потому что у Вас такие симптомы..."

Джонни почувствовал себя глупо, будучи вынужден выпрашивать аудиенцию у врачихи, которая и в прошлый раз ему ничего внятного не сказала относительно его состояния. Тем не менее, он питал скрытую надежду, что его всё же направят куда-нибудь на обследования "в приличное место".

Невролог вначале даже очень удивила его. Когда Джонни рассказал ей свои симптомы, она понимающе кивнула головой и сказала, что это, мол, "спазмы сосудов". Естественно, спрашивать у неё, откуда она это знает было глупо, а потому Джонни с видом искреннего удивления поинтересовался лишь, неужели в её практике ещё подобные случаи встречались, на что врач ответила вроде как утвердительно, после чего выписала уколы.

Это был отечественный препарат Месидол, разработка которого в своё время была почему-то заброшена в СССР – то ли, как с тревогой предполагал Джонни, из-за жутких побочек, то ли по причине общего сгорбливания медицины во второй половине восьмидесятых. Первым делом тщательно изучив вкладыш, Джонни не мог не отметить для себя, каким чудодейственным там преподносился этот препарат, по крайней мере, если судить по списку показаний к применению – от инсультов и инфарктов до вегетососудистой дистонии. Не иначе, государства Запада спешат внедрить его у себя,– думал он с циничной иронией. Джонни догадывался о суровой правде: за бугром если и слышали про Месидол, то задвинули его в разряд сомнительных снадобий с недоказанной эффективностью, которые российская фарминдустрия скармливает нищим лохам, которые если и помрут в результате, никто особо сокрушаться не будет.

Поэтому Джонни был поражён удивлением, которое выразила невролог, когда он ей сказал, что после десяти уколов чудодейственного препарата его зрительные проблемы ничуть не уменьшились. Впрочем, он в любом случае теперь больше концентрировал своё внимание не на этом факте, а на том, направят ли его ещё куда-то для выяснения причин поражения глаз.

И действительно, врач записала его в другую, более "центральную" поликлинику, к неврологу "второго уровня". Сама она, надо думать, находилась на первом. Пытаясь представить себе функционирование этой системы, Джонни невольно цинично подумал: Интересно, до какого уровня нужно дойти, чтобы они разобрались, наконец, почему я теряю зрение?!

Но деваться было некуда, и он принялся мысленно готовиться к предстоящему визиту, продумывая то, как лучше построить рассказ о своих симптомах. Ведь говорить о них полностью, как есть, было нельзя: Джонни догадывался, к какому специалисту его направят дальше, если он расскажет правду о том, как видит своё отражение в стенах!

Зайдя в кабинет невролога второго уровня, Джонни невольно отметил для себя: она значительно младше по годам своей коллеги из его поликлиники. Но при этом, очевидно, у неё выше статус. Каким образом ей удалось этого добиться?– недоумевал он. В чём секрет её "профессионального успеха"?

По завершении приёма у него появились некоторые соображения на эту тему, когда он подводил для себя безрадостные итоги визита. После беглого осмотра и расспроса, невролог "второго уровня" небрежно сказала: "Я там написала заключение для Вашего доктора". Джонни, не готовый совершенно к такому повороту, вначале опешил даже: ведь он-то ожидал разъяснений, что и как. Может, надо было спросить у неё? Но, с другой стороны, тогда она бы просто сказала: "Ваш доктор Вам всё объяснит!"

У Джонни возникли нехорошие предчувствия. Закрыв дверь кабинета, он принялся рассматривать листок, едва державшийся в его сильно дрожавшей от волнения руке. "Что там такого страшного написано? Почему она мне не рассказала?" – недоумевал Джонни. К счастью, у "невролога второго уровня" был ещё отнюдь не худший из врачебных почерков. Джонни удалось разобрать текст её предписания, адресованного врачихе из поликлиники N666: "Изыскать возможность сделать МРТ головного мозга для исключения органической патологии. Рекомендовать консультацию психотерапевта".

Формулировка поразила Джонни: что значит "исключить"? Ведь у него в любом случае была патология головного мозга, а МРТ может лишь помочь выявить то, насколько она серьёзна! Но запись насчёт психотерапевта впечатлила Джонни не меньше! Ему также показалась странной формулировка "изыскать возможность". Получалось, при желании это можно сделать, но...

Прочитав же фразу о желательности обращения к психотерапевту, Джонни задумался: "за что?" Ведь он же так тщательно старался избегать в разговоре с врачихой упоминания своей тревоги, беспокойства, разнообразных навязчивостей, делая упор исключительно на соматических, физических симптомах. Ему только показалось подозрительным, когда невролог спросила, усиливается ли тремор при эмоциональном возбуждении. И теперь Джонни вроде как понимал, на чём погорел.

Хотя, с другой стороны, не зря же в народе говорят: "кур воровал"! Таким образом, некий тремор в ситуации аффекта рассматривается как "вариант нормы". Или тогда, получается, всем, кто ворует кур, требуется "помощь" психотерапевта?! Не иначе, тогда у мозг**б*в бизнес отлично пойдёт!– цинично думал Джонни.

Руководствуясь такими рассуждениями, Джонни даже счёл вопрос провокационным, наподобие тех что включают в опросники типа MMPI – 2 с целью выявить лживость респондента, ну и ответил соответственно.

Однако когда Джонни более основательно размыслил об этой ситуации, ему открылось более мрачное и вместе с тем реалистичное её видение. На самом деле, те или иные его ответы ничего не решали. Важно было лишь следующее: у него была серьёзная проблема со здоровьем, которую врачи, к которым он обращался, не только не знали, как лечить и вообще не понимали, но и не хотели/не имели возможности в ней разбираться. В то же время, сознаться в этом и отправить его к тем, кто мог знать лучше, они также не могли.

Теперь, взглянув ещё раз на злополучный листок с заключением, Джонни, наконец, удалось не только наконец разобрать почерк врачихи, но и лучше понять смысл написанного ею. Упомянув диагноз, который в своё время Джонни поставил себе сам и который назвал теперь, придя к ней на приём, врачиха отметила в заключении, мол, многообразные "зрительные" (она взяла это слово в кавычки) и прочие симптомы не укладываются в клиническую картину...