Текст книги "Волчье озеро"

Автор книги: Джон Вердон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

Глава 14

Дорога спустилась к озеру, и лес снова преобразился – здесь росли высокие, могучие сосны, скрывающие из виду окрестные горы.

Проехав последний поворот, они поравнялись с озером и направились к внушительному дому из камня и дерева, стоявшему на берегу. С удивительной остротой Гурни почувствовал первозданную силу этого места и нависавших над ним Клыка Дьявола и Кладбищенского кряжа.

Впереди они увидели огромный деревянный навес, пристроенный к дому. Лэндон уже поставил свой “лендровер” под навесом и махал рукой Гурни, чтобы тот припарковался за ним. Когда они с Мадлен вылезли из машины, Лэндон прятал в карман свой мобильный.

– Я сообщил Остену, что вы приехали.

Он указал в сторону застекленных деревянных дверей, одна из которых как раз открылась.

Из дома вышел крепкий мужчина с бритой головой и пронзительными глазами. От него исходила какая-то невероятная мощь, которая, казалось, вместе с потом проступала на его лысой голове.

– Детектив Гурни, миссис Гурни, добро пожаловать в гостиницу “Волчье озеро”. Меня зовут Остен Стекл.

Его рукопожатие оказалось крепким, как у спортсмена-профессионала. Гурни заметил обгрызенные до мяса ногти. Грубый голос и городской выговор Стекла разительно отличались от неуловимо надменного аристократичного урчания Лэндона.

– Позвольте помочь вам с багажом.

– Спасибо, но у нас совсем немного вещей, – Гурни обошел автомобиль и достал спортивные сумки. – Можно оставить машину здесь?

– Разумеется. Кстати, у нас есть парочка новеньких джипов в полном распоряжении гостей. Отличные внедорожники. Если вам это по душе, конечно. Предупредите меня, если захотите прокатиться.

– Ладно, Дэйв, – вклинился Лэндон, – кажется, вы в надежных руках – Он взглянул на часы. – Два сорок два. Как насчет того, чтобы собраться в каминном зале в три часа и пропустить стаканчик-другой?

– Договорились. До скорого.

Лэндон не спеша вошел в гостиницу, за ним последовал Стекл, передвигавшийся с легкостью и быстротой, необычной для такого плотного человека. Мадлен и Гурни вошли последними.

За огромной двойной дверью располагалась комната с высоким потолком, обшитая сосновыми панелями и освещенная громадной люстрой из оленьих рогов. На стенах висело множество охотничьих трофеев, а также старинных ружей, мечей, ножей и индейских щитов, украшенных перьями.

В темном углу стояло чучело черного медведя – с оскаленной пастью и устрашающими когтями.

Подойдя к стойке регистрации, Гурни увидел у Стекла в руках большой старинный ключ.

– Это вам, детектив. Президентский номер. За счет заведения.

Гурни вопросительно посмотрел на него, и Стекл объяснил:

– Джейн рассказала мне, зачем вы здесь – чтобы помочь, разобраться в деле и все такое. Самое малое, что мы можем сделать, – это позаботиться о том, чтобы вам было хорошо и удобно. Президентский номер принадлежал хозяину, основоположнику этого дома, Далтону Голлу. Он добился больших успехов. Владел рудниками, полезными ископаемыми. Косил деньги косой. Через несколько лет после открытия сюда приезжал президент Уоррен Гардинг. Само собой, его поселили в комнате хозяина. Президенту так понравилось здесь, что он задержался аж на целый месяц. С тех пор номер и зовется президентским. Надеюсь, вам понравится. Не подняться ли нам наверх?

Гурни подхватил сумки, и Стекл провел их из холла вверх по широкой сосновой лестнице в коридор с узорчатым красным ковром, напомнившим Гурни ковер из гостиницы в фильме “Сияние”.

Стекл остановился перед массивной деревянной дверью и вставил большой железный ключ в старинную замочную скважину. Повернув потускневшую ручку, он открыл дверь. Он вошел первым, через несколько мгновений зажегся свет, и взору открылась большая комната, обставленная в грубоватом традиционном стиле кантри – кожаные диваны и кресла, индейские ковры, простые дощатые полы и настольные лампы.

Мадлен попятилась, пропуская Гурни вперед.

– Здесь нет мертвых животных, вроде той огромной туши в холле?

– Нет, ничего такого.

Она осторожно вошла в комнату.

– Ненавижу подобные штуки.

Стекл раздвинул шторы, за которыми оказались окна, выходящие на озеро, и стеклянная дверь на балкон. Слева от Гурни были дверь и арочный проход в большую спальню, где стояла кровать с балдахином. За дверью находилась ванная комната, размером превосходившая домашний кабинет Гурни: отделенный туалет, душевая кабина в углу, чересчур большая раковина, огромная ванна на львиных лапах и столик с кипой махровых полотенец.

Справа, на огромном, почти во всю стену, портрете был изображен Уоррен Гардинг, управлявший Америкой, скатившейся в преступный беспредел во времена сухого закона. Портрет висел над баром, забитым выпивкой. В глубине комнаты по той же стене был камин, облицованный камнем, и чугунная подставка с дровами.

Стекл показал на вид, открывавшийся из окон, и сказал:

– Добро пожаловать в нашу глухомань.

Каминный зал, названный так из-за гигантского каменного камина, был обставлен в том же роскошном загородном стиле, что и номер Гурни, – кожаная мебель, племенное искусство и оружие, а также бар со всевозможными сортами бурбона, скотча, джина, портвейна, хереса, вермута, хрустальными стаканами и серебряными ведерками для льда, оставшимися от прошлых поколений.

Когда Мадлен и Гурни вошли в комнату, им приветливо помахал Норрис Лэндон, уже сидевший в одном из мягких кожаных кресел.

– Налейте себе чего-нибудь покрепче и идите сюда, к камину.

Подойдя к бару, Гурни взял простую содовую. Он удивился, увидев, что Мадлен налила себе джин с апельсиновым соком.

Взяв стаканы, они пошли в другой конец зала, к камину, и уселись на диван напротив Лэндона, который, переодевшись, выглядел очень по-домашнему: на нем был желтый кашемировый свитер, песочные вельветовые штаны и мокасины на меху. Вяло улыбнувшись, он поднял стакан, в котором было нечто похожее на скотч со льдом:

– Выпьем за успех вашего визита.

– Спасибо, – сказал Гурни.

Мадлен кивнула, улыбнувшись.

Лэндон пригубил виски.

– Всегда приятно посидеть у огня, не правда ли?

– Очень, – согласился Гурни. – А кроме нас, есть еще гости?

– Сейчас весь дом в нашем полном распоряжении. Нет худа без добра, как говорится, – число работников сократилось. Конечно, Хэммонды все еще тут, но они живут отдельно, в шале Ричарда. После тех трагических событий Остен отменил все зимние бронирования. Вполне закономерное решение. Учитывая произошедшее, да и этот чрезмерный энтузиазм журналистов. Чертовски мудрое решение прикрыть бизнес до тех пор, пока не будет каких-то удовлетворительных результатов расследования. Во всяком случае я так понимаю решение Остена. Остена и Пейтона, само собой.

Кивнув, Гурни прихлебнул содовой.

– Вы, должно быть, весьма необычный гость, учитывая, что все зимние бронирования отменены.

Лэндон смущенно рассмеялся.

– Не сказал бы, что я необычный. Но я довольно часто сюда приезжаю. И поскольку я был здесь, когда все случилось… Видимо, Остен позволил мне остаться.

– Давно вы сюда приезжаете? – спросила Мадлен.

– Не так уж давно, я обнаружил это место пару лет назад. Но с тех пор… Сезон охоты на пернатую дичь, весенняя охота на индейку, осенняя охота на индейку, охота на оленя, на медведя, на мелкую дичь, рыбалка. Да и вообще, если честно, я просто влюбился в это место. Я так надеюсь, что это не конец, – он снова поднял стакан. – За скорейшее разрешение проблемы! Ради всех нас!

Последовавшая тишина была нарушена Гурни.

– Все эти виды охоты, вероятно, требуют целого арсенала оружия?

– Признаюсь, у меня славный ассортимент спортивного оружия.

– Вы, кажется, упомянули, что штат был сокращен. Кроме Остена, кто еще здесь сейчас работает?

– Шеф-повар – он каждый день приезжает из Платсберга. Помощник по кухне. Горничная – она содержит дом в порядке. Еще пара ребят, которых Остен вызывает по необходимости, – он, словно извиняясь, пожал плечами, – ну и Барлоу Тарр, конечно.

– Необычный работник для столь роскошного места.

– О да, я согласен. Видите ли, Итан считал, что нет безнадежных людей. Полная чепуха, на мой взгляд. Наглядный тому пример – весь клан Тарров. Даже Итан, с его проклятым оптимизмом, был близок к тому, чтобы поставить крест на Тарре. Ему было крайне сложно признать, что он не в силах кому-то помочь. Вот в чем штука. Барлоу, он как погода в горах. Отвернешься на минуту и никогда не угадаешь, как она переменится. Итан разрешил ему остаться, жить в домике в лесу, с условием, что тот будет держаться подальше от гостей. Но вот к вам-то он вышел – явно нарушив договор.

Лэндон замолчал, будто обдумывая последствия нарушения договора.

– Я правильно понимаю, что Итан частенько нанимал на работу… людей с трудностями?

– Несомненно. Его главная добродетель и его же главный недостаток.

Гурни задумался об этой особенности Итана, а затем спросил:

– Вы что-нибудь знаете о фонде Голла “Новая жизнь”?

Лэндон задумчиво разглядывал свой стакан.

– Сколотить такой фонд, несомненно, в духе Итана. Он был непростым человеком. Целеустремленным, упрямым, деспотичным. Человеком с железной волей. Не сомневался, что делает все правильно. Акула бизнеса. В одиночку возродил это место.

– Однако вас, кажется, что-то смущает?

– Мда. Под личиной акулы скрывался миссионер. Фанатик. Фанатик, уверовавший в то, что всякого можно исправить. Отсюда и вырос фонд Голла “Новая жизнь”, который перевоспитывает опасных преступников и помогает им начать жизнь в обществе с чистого листа.

– Я слышал, у них были хорошие результаты.

– Совершенно верно. Выдающиеся! Яркий пример тому сам Остен.

– Остен Стекл – бывший преступник?

Лэндон огорченно поморщился.

– Кажется, я увлекся, хотя он и сам этого не скрывает… Тем не менее это не мое дело. Пусть он сам расскажет, – на несколько мгновений он притих. – Если у вас появятся какие-то еще вопросы про Волчье озеро, я всегда рад поделиться своими скромными знаниями.

Вдруг, с тревогой в голосе, Мадлен сказала:

– Сегодня на дороге этот Тарр сказал что-то про озеро без дна. Вы не знаете, что это могло бы значить?

– Ах, да. Бездонное озеро. Один из Близнецов Дьявола.

– Кого?

– Близнецы Дьявола. Особенность местной геологии, обросшая суевериями. Похоже, что два озера, находящиеся на противоположных концах главного хребта, на довольно большом расстоянии друг от друга, соединяются системой подземных тоннелей и пещер. Одно из них – Волчье озеро.

– Он это имел в виду, говоря, что у озера нет дна?

– Отчасти. Есть еще одна важная подробность – то, как была обнаружена связь между озерами. В середине прошлого столетия две юные девочки катались на каноэ по другому озеру. Каноэ перевернулось. Одна девочка сумела доплыть до берега, а вторая утонула. Озеро прочесали от и до, водолазы долго вели поиски, но тело так и не нашли. Необъяснимая загадка тех лет. Строилось множество предположений. Сговор преступников, мистическая версия. Короче говоря, полный цирк.

Мадлен нетерпеливо заморгала и спросила:

– А что потом?

– Ну, что потом. Спустя пять лет рыбак, ловивший сомиков, зацепился леской за останки давно пропавшего тела – вернее, за скелет с остатками какой-то одежды. Суть в том, что рыбачил он на Волчьем озере, а не на том, где утонула девочка.

Гурни отреагировал весьма скептически:

– Существуют ли еще какие-нибудь убедительные доказательства этих подземных соединений?

– Да. Многократные синхронизированные измерения уровня воды обоих озер показали, что вода в них поднимается и убывает точь-в-точь в унисон, даже в случае проливного дождя над одним озером. Так что сомнений нет: соединение существует, однако оно никогда не было толком изучено и нанесено на карты, – он сделал глоток виски и улыбнулся. – Подобные истории частенько занимают умы малограмотных людей, тут же готовых напридумывать невероятных версий, желательно с участием темных сил.

Гурни не мог с этим не согласиться, однако тон Лэндона его раздражал. Он решил сменить тему.

– Вы, кажется, приезжаете и уезжаете, когда вам вздумается. Вы либо на пенсии, либо у вас очень гибкий график работы.

– Собственно говоря, я на пенсии. Иногда консультирую. Люблю природу, дикие места. Проживаю мечту заядлого туриста. Сами знаете, время летит. Живем лишь раз. Знаете старую поговорку: никто еще на смертном одре не пожалел о том, что слишком мало времени проводил на работе. А вы, Дэйв? Джейн говорила, что вы вроде как и на пенсии, а вроде и не совсем.

Гурни все еще было непросто описать свой статус. Как частенько отмечала Мадлен, термин “на пенсии” не очень подходил человеку, который с момента своей официальной отставки четыре раза с головой погружался в резонансные дела об убийствах.

– Ко мне то и дело обращаются за экспертным мнением, – объяснил Гурни, – иногда это приводит к более серьезному вмешательству в процесс.

Умышленно туманный ответ Гурни вызвал у Лэндона улыбку:

– Что касается профессий, особенно связанных с риском, я считаю, что важно вовремя уйти. Предоставить другим возможность выполнять свою работу и нести ответственность. Как это должно быть ужасно – погибнуть лишь из-за жажды риска.

– Есть и другие причины оставаться.

– Хм, ну да. Тогда все куда запутаннее, – Лэндон задумчиво оглядел свой стакан, – эго, гордыня, наши представления о самих себе, все то, что придает смысл нашей жизни.

Он умолк.

Гурни нарушил молчание, как бы между прочим спросив:

– А какого рода консультации вы даете?

– Даю клиентам рекомендации по вопросам международного бизнеса. Правовые дела, культурологические аспекты, проблемы безопасности. По мне, так лучше гулять по лесам, – он повернулся к Мадлен. – А вы? Готов поспорить, вы тоже любительница природы.

Его вопрос словно вырвал ее из потока собственных мыслей.

– Да, я люблю бывать на природе. Если я не могу выбраться на свежий воздух, я чувствую…

Мадлен не успела договорить, как в зал вошла Джейн. В ее лице читались одновременно облегчение и беспокойство. Короткие неряшливо окрашенные волосы причудливо торчали во все стороны.

– Дэйв! Мадлен! Вы добрались! Я так волновалась из-за этой ужасной погоды… Но вы приехали! Как я вам рада!

Голос у нее был охрипший.

– Норрис пришел нам на помощь, – сказала Мадлен.

– На помощь? Боже мой! Что случилось?

Мадлен взглянула на Гурни.

Тот пожал плечами.

– Трудный участок дороги, мой неудачный маневр, скользкий кювет…

– Вот черт! Я переживала, что случится нечто подобное – потому-то и попросила Норриса проверить дорогу. Как хорошо, что попросила.

– Все в порядке.

– Но мы видели нечто жуткое, – добавила Мадлен.

Джейн испуганно вытаращила глаза.

– Что произошло?

– Из леса к нам вышел странный человек.

– Тарр, – объяснил Лэндон.

– Ах, да. Барлоу. Он может напугать. Он был агрессивен?

– Он сказал что-то о силах зла, обитающих здесь, на Волчьем озере.

– Господи! – Джейн с ужасом посмотрела на Лэндона.

– Ну, вот так. У Тарров это наследственное. Ничего хорошего. Все Тарры попадают в местный дурдом – семейная традиция.

Мадлен с удивлением переспросила:

– Говоря “местный дурдом”, что именно вы…

Лэндон не дал ей договорить.

– Государственная больница для душевнобольных преступников. Неподалеку отсюда. Местная достопримечательность, которую вряд ли стали бы рекомендовать в гостинице. Узнав о ней, люди не могут перестать о ней думать. Вы когда-нибудь слыхали адирондакскую гагару? Даже когда знаешь, что это всего лишь птица, иногда становится не по себе от ее жалобного зова. А уж если представить себе, что это вопль психа, блуждающего по лесу, то… Скажем так, это не способствует здоровому сну.

Джейн пристально посмотрела на Лэндона, а затем повернулась к Гурни и Мадлен, сидевшим на краю дивана:

– Я сказала Ричарду, что пригласила вас на ужин. Не скажу, что он был в восторге, но во всяком случае не заявил, что в это время должен быть где-то еще. Первая преграда позади. Я решила, что совместный ужин…

Негромкий однообразный звук прервал ее на полуслове.

Лэндон заерзал на стуле, достал из кармана мобильный телефон и поглядел на экран.

– Простите, – он встал и, приложив трубку к уху, вышел из зала.

Джейн затараторила:

– Я подумала, совместный ужин позволил бы вам в более естественной, расслабленной обстановке составить представление о ситуации… и познакомиться с Ричардом… чтобы вы сами убедились, насколько нелепа идея о том, что он мог…

Она покачала головой, к глазам подступили слезы.

Обычно Гурни скептически относился к выражению эмоций, высматривая слишком уж деланные жесты и стараясь расслышать фальшивые нотки. Однако он пришел к выводу: если Джейн и притворялась, что беспокоится за брата, делала она это чертовски профессионально.

– То есть вы передумали? Я полагал, мы решили, что я появлюсь внезапно и ваш брат не сможет отказать мне, поскольку я проделал такой длинный путь лишь ради разговора с ним.

– Да, но потом я подумала, что идея совместного ужина еще лучше – более непринужденная атмосфера, особенно в присутствии Мадлен; отличный способ познакомиться с Ричардом, узнать, какой он на самом деле.

– И он не против?

Джейн утерла платочком нос.

– Ну, я немножко ему приврала.

– Насколько немножко?

Она подошла ближе к дивану и заговорщически склонилась к ним.

– Я сказала, что просила вашей помощи, но у вас серьезные сомнения насчет этого дела, и вы не хотите участвовать в расследовании. Поскольку Ричард противится помощи, в случае вашего отказа он, разумеется, расслабится и будет держаться более свободно.

– Так, а что же я тогда здесь делаю?

– Я сказала, что вы с женой будете проезжать через Адирондакские горы по дороге на лыжный курорт в Вермонте, а я пригласила вас заехать к нам на ужин.

– То есть ваш брат будет рад моему визиту, при условии, что я не буду интересоваться делом?

– При условии, что вы не будете участвовать в расследовании. А определенный интерес – это вполне естественно, правда же?

– А ему не любопытно, что за сомнения у меня якобы возникли?

– Я сказала, что не знаю. Если он спросит, вы можете что-нибудь придумать.

Эта женщина не просто опекунша и спаситель, отметил про себя Гурни. Она – патологический манипулятор. Организатор жизни других людей, мнящая себя самоотверженной помощницей.

Гурни, любопытного от природы, уже начали раздражать ее попытки привлечь его к делу. И тем не менее он скрепя сердце согласился на новый план, про себя подумав, что сможет отказаться в любой момент.

– Итак, ужин – где и во сколько?

– В шале Ричарда. В пять тридцать, если вы не возражаете. Зимой мы рано ужинаем.

Гурни вопросительно взглянул на Мадлен.

Та кивнула:

– Хорошо.

Глаза Джейн загорелись:

– Я сообщу шеф-повару. У него нынче весьма ограниченный выбор, но уверена, он придумает что-нибудь эдакое. – Она чихнула и вытерла нос скомканным платочком. – Доехать до шале Ричарда очень легко. Едете по дороге вдоль озера. Где-то в полумиле отсюда, на берегу, с лесной стороны дороги стоят три шале. Первые два – пустые. А в третьем живет Ричард. Если доберетесь до лодочного домика или до дома Голлов, туда, где дорога кончается, поймете, что заехали слишком далеко.

– Дом Голлов?

– Семейный дом Голлов. Само собой, теперь там живет только Пейтон. Пейтон и… его гости.

– Какие гости?

– Его милые подруги – хоть они ему вовсе не подруги и вовсе не милые. Неважно. Не мое дело. – Она шмыгнула носом. – Этот громадный мрачный каменный дом, за безобразным забором, выглядывает из леса прямо у подножия Клыка Дьявола. Но я правда не думаю, что вы заедете так далеко. Шале трудно пропустить. Я обязательно зажгу на улице фонари.

– Хорошо, – произнес Гурни, почувствовав как в нем закипает беспокойство. В голове его роились вопросы, которые пока было неудобно задавать.

Глава 15

Бледный зимний свет, проникавший в окна, не освещал комнату, а скорее погружал ее в серый полумрак. Мадлен стояла, скрестив руки на груди, пока Гурни бродил по комнате, зажигая светильники.

– А камин работает? – спросила она.

– Думаю, да. Хочешь, я разведу огонь?

– Было бы неплохо.

Около камина Гурни обнаружил аккуратно сложенные дрова, щепу для розжига, полдюжины вощеных топливных брикетов и длинную газовую зажигалку. Он взялся раскладывать дрова на стальной решетке, в топке. Эти простые действия отвлекали Гурни от чересчур непростых вопросов, крутившихся в голове. В тот момент, когда он уже почти поднес зажигалку к щепе, у него зазвонил телефон. На экране он увидел, что звонит Ребекка Холденфилд.

Ответить или нет? Он до сих пор ничего не решил насчет их встречи в гостинице “Колд-Брук”, однако, возможно, она сообщит что-то, что подтолкнет его к решению.

Гурни ответил на звонок.

Она сказала, что планирует остаться в Платсберге по крайней мере на два дня, с завтрашнего утра и до вечера следующего дня.

Он пообещал перезвонить ей, как только разберется со своими планами – вероятно, сегодня вечером, после встречи с Хэммондом, – и закончил разговор.

Мадлен нахмурилась:

– Чего она хочет?

Гурни опешил от ее тона и понял, что сам начинает злиться.

– Что ты имеешь в виду?

Мадлен промолчала, только покачала головой.

Гурни задумался.

– Со вчерашнего утра с тобой что-то происходит. Может, расскажешь?

Она стала растирать плечи ладонями.

– Мне просто нужно согреться.

Развернувшись, она пошла в сторону уборной.

– Пойду отогреюсь в ванне.

Она зашла в ванную комнату и закрыла за собой дверь.

Спустя несколько мгновений, Гурни подошел к камину и поджег щепу. Несколько минут он выжидающе смотрел, как вспыхивает и разгорается огонь.

Когда камин как следует разгорелся, он подошел к двери ванной, постучал и прислушался, но услышал лишь звук льющейся воды. Он снова постучал, но ответа снова не последовало. Он открыл дверь и увидел Мадлен, которая лежала в огромной ванне на львиных лапах, а в ноги ей лилась вода из двух больших серебряных кранов. Кафельная стена рядом с ванной покрылась каплями конденсата.

– Ты слышала, как я стучал?

– Да.

– Но не ответила.

– Нет.

– Почему?

Она закрыла глаза.

– Выйди и закрой дверь. Пожалуйста. Мне дует.

Он помедлил, а потом закрыл дверь, наверное, резче, чем следовало.

Он надел лыжную куртку и шапку, взял увесистый ключ от номера и спустился вниз. Пройдя через фойе, он вышел на холодный воздух.

Засунув руки в карманы, он бесцельно побрел по узкой дороге, лишь бы выбраться из гостиницы. Слева от него раскинулось озеро, которое в этот поздний закатный час отливало цветом тусклого серебра. Еловый лес справа казался непроходимым. Колючие нижние ветки переплетались и сцеплялись, образуя плотные заросли. Он шел и медленно, глубоко вдыхал холодный воздух, пытаясь прояснить хоть что-то в этой безумной неразберихе. Но это не помогало. Слишком много деталей, слишком много эксцентричных персонажей, слишком много эмоций. Всего каких-то тридцать два часа назад его единственной заботой был странно ведущий себя дикобраз. А сейчас ему предстояло разгадывать тайны, невообразимые и почти невозможные.

Никогда еще в самом начале расследования Гурни не оказывался в таком тупике. И он никак не мог выбросить из головы Баумана Кокса, все вспоминал, как тот склоняется над пластмассовым столиком в закусочной, в уголках его губ скопилась слюна, и он твердит, что Хэммонд виноват в смерти Кристофера Хорана.