Текст книги "Чистилище (ЛП)"
Автор книги: Джон Миллер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Джон Джексон Миллер
ГЛАВА 1
ГЛАВА 2
ГЛАВА 3
ГЛАВА 4
notes
1
2
Джон Джексон Миллер
ЗАТЕРЯННОЕ ПЛЕМЯ СИТХОВ 5
ЧИСТИЛИЩЕ
3960 ЛЕТ ДО ЯВИНСКОЙ БИТВЫ
ГЛАВА 1
День их начался обыденно. Неторопливо опускаясь, грабли рыхлили черную землю ровными рядками. После, размеренно поднимались вновь, чтобы, опустившись опять, оставить за собой аккуратные борозды.
Ори Китай наблюдала за молодым фермером из-за живой изгороди. Работал он медленно. Грабли, сооруженные из веток хеджарбо и осколков кремня, несмотря на свой хлипкий вид, легко справлялись с мягкой плодородной почвой. Только вот Джелф с Марисоты никуда не спешил.
Как это, должно быть, скучно, подумала Ори. Целыми днями человек в соломенной шляпе копался в земле. Он никуда не ходил, ни с кем не общался. Да и поговорить здесь было не с кем – по соседству никто не жил. Ферма одиноко стояла в излучине реки Марисота, и до оживленных ситхских городов было далеко. Выше по течению дымились заросшие джунглями вулканы; ниже – стояли в безмолвии города – призраки озер Рагноса. Далеко не самое удачное место для жизни.
– Леди Ориэль, – Джелф заметил ее и снял шляпу. Длинные песочные волосы, заплетенные в косу, свесились поверх воротника его мокрой от пота рубахи.
– Просто Ори. Я тебе уже раз десять говорила, – ответила она.
– Значит, и навещали вы меня десять раз, – у него был странный акцент. – Это большая честь для меня.
Стройная девушка с копной темно-рыжих волос медленно побрела вдоль изгороди, искоса поглядывая поверх зеленых кустов на прервавшего свою работу фермера. Ей не требовалось скрывать причины своих визитов сюда. Статус семьи Китай был высок, и Ори ждало блестящее будущее. Так что она могла делать все, что ей вздумается. Но, пройдя сквозь брешь в густых кустах и ступив на посыпанную гравием дорожку, она вдруг смутилась, словно глупая пятнадцатилетняя девчонка. А ведь ей уже двадцать пять, и она – Меченосец Племени ситхов.
Прикрыв ресницами свои теплые карие глаза, старательно рассматривая землю под ногами, девушка мысленно фыркнула. Не ей здесь смущаться. Ори носила черную служебную форму, а Джелф был одет в какие-то лохмотья. Она училась во дворце, по великолепным залам которого ходил более тысячи лет назад сам Великий Лорд Корсин. Дом Джелфа представлял собой жалкую лачугу – его ферма была даже меньше, чем амбары для плодородной почвы, которую он доставлял городским садовникам.
Но все же таких людей она никогда раньше не встречала – в Джелфе не было ни капли корысти, горделивости или алчности. В Тахв Ори ни в ком не встречала настоящей искренности. Общаясь с ней, люди, так или иначе, подспудно думали о своей выгоде, просчитывали, чем и как может быть полезна им ее мать. Джелф же ни о какой выгоде не думал.
Да и что есть выгода для раба?
Опустив грабли, фермер вылез из грязи и снял с пояса полотенце.
– Я знаю, зачем вы пришли, – сказал он, вытирая руки. – Но не знаю, почему именно сегодня. Какое важное дело привело вас сюда на этот раз?
– День Донеллана.
Взгляд Джелфа остался безучастным:
– Это один из ваших ситхских праздников?
Ори повернула голову, провожая взглядом огибающего хижину фермера:
– Твои предки тоже были ситхами, знаешь ли.
– Мне что-то говорили, – он, не глядя, отбросил полотенце, точно попав в стоящее на земле ведро. – Но, боюсь, здесь, в глубинке, мы не особо культивируем семейные предания.
Ори улыбнулась. Она изучила его до мелочей. Джефл культивировал прекрасные растения, но с тропы, возле которой она оставила пастись своего увака, цветник видно не было. За домом, за глиняными речными откосами, где фермер торговал с кешири, стояло шесть шпалер с самыми красивыми цветами далсы, которые Ори когда-либо видела. Как и грабли с хижиной, шпалеры представляли собой хлипкую конструкцию из сплетенных вместе веток хеджарбо. Но, несмотря на свой непрезентабельный вид, сделаны они были все же напоказ и вполне могли соперничать с садоводческими чудесами Высокого Места. Такое великолепие и где – позади рабских халуп, в безымянном захолустье.
Взяв предложенное Ори хрустальное лезвие, темноглазый фермер стал срезать выбранные ею цветы. По праздникам они обычно украшали урны в ложе ее матери.
– Итак, у вас праздник. Расскажите о нем, – он замолчал, взглянув на нее сверху вниз. – Если хотите.
– Завтра будет тысяча лет со дня рождения первенца Ниды Корсин.
– А, – сказал Джефл, обрезая стебли. – Он стал Великим Лордом или что-то вроде?
Ори усмехнулась:
– О, нет.
С правления Ниды Корсин началась великая и нерушимая эра ситхов, начала рассказывать девушка. Донеллан знал, что его отец, Лорд-консорт[1] будет предан смерти вместе со своей женой. Такова была воля Яру Корсина. Но сын Ниды не дождался своего трона. Донеллан умер стариком, так и не став Великим Лордом. Это положило конец династической системе; после смерти сына, не имеющая наследников Нида постановила, что власть перейдет к более достойному, без учета родословной.
– Так этот парень неудачник, но у него есть свой собственный день?
Ори объяснила ему, что больше всего в этой истории ситхам понравилась развязка. Честолюбие и амбициозность у них в крови, а после смерти Донеллана у каждого появилась возможность заполучить трон.
– День Донеллана называется также Днем Лишенных. Подумай об этом, – добавила Ори, любуясь мускулистыми руками Джелфа, проглядывающими сквозь разрезы рукавов. – Да и нужен ли Племени повод для праздника?
Он коротко хохотнул – хриплый смешок заставил Ори тоже улыбнуться.
– Нет. Думаю, нет, – ответил фермер. – Во всяком случае, все эти празднества дают подзаработать таким, как я.
Это точно. Семь Высоких Лордов, не оглядываясь на траты, старались превзойти друг друга в украшении своих лож на играх. Около восьми месяцев назад Ори взялась за декорирование ложи своей матери. О Джелфе и о его секретном цветнике она узнала от одного кеширского цветочника в Тахв. Скорее, даже, вызнала – слишком явно чувствовалась ложь в заверениях торговца о том, что он сам выращивает продаваемые им цветы. Однажды, оседлав увака, она просто проследила за ним. Кешири было запрещено летать на ящерах, и цветочник пешком потащился встречать караван телег, везущих с Марисоты удобрения. Так она встретила Джелфа – и с тех пор их встречи стали регулярными. Исключение составил лишь тот небольшой отрезок времени, когда фермер уплыл на своем плоту вверх по реке, в джунгли.
Джунгли. Ори посмотрела поверх шпалер на зеленые холмы, обрамляющие дымящиеся далеко на востоке пики. Даже ситхы Племени не рисковали соваться в этот спутанный, непроходимый клубок из плотного подлеска и нависающей листвы. «Никто в здравом уме туда не полезет», – говорил Джелф. Но то, что он привозил оттуда на своей маленькой лодке, было секретом его садоводческих успехов – и успехов его покупателей. «К этому времени стоки уходят вниз по течению», – однажды объяснил он, зарывшись руками в привезенную землю. – «И уносят с собой почти все полезные вещества». Ори ночами лежала без сна – она представляла Джелфа. То, как он стоит по пояс в темной воде горного потока и набирает в свою плоскую лодочку драгоценную почву.
Глупости. Это от безделья. Но ведь она ситх, не так ли? Не ей ли должны угождать?
Встав на колени, фермер стал осторожно заворачивать срезанные цветы в широкий тканевый лоскут, расстеленный на земле. Его испачканные в грязи, грубые руки удивительно осторожно и деликатно перебирали цветы, срывая испорченные бутоны. Закончив, Джелф внимательно посмотрел на нее:
– Знаете, я могу назвать вам имена моих покупателей, живущих в окрестностях Тахв. Они выращивают растения в такой же почве.
– Твои лучше, – ответила Ори. И это было правдой. Может, цветам просто было комфортней вблизи от родины. А может, кешири не могут сравниться в мастерстве с человеком.
Или дело именно в этом человеке. Когда она только познакомилась с ним, то решила, что Джелф стал рабом недавно. Никто из встречавшихся ей ранее людей низшего сословия или кешири, не обладал такой грамотной речью. Он определенно был кем-то прежде, в городах ситхов. Но на ее вопрос Джелф без малейшей запинки ответил: «Я – никто. Я даже никого из ситхов не знал до вас». Он родился рабом, он им и останется. Он сам и все его дети, если они у него когда-нибудь будут.
Люди-рабы появились вскоре после того, как закончилось правление Корсинов. Многие из потомков экипажа и пассажиров «Знамения» были чувствительны к Силе. Те же, кто не был, постепенно выделились в отдельный класс, подчиняющийся окружению Великого Лорда. Будучи свободными гражданами, частью Племени, такие землевладельцы эффективно управляли кешири, стоящими в самом низу социальной лестницы. Но когда любой ситхский гражданин смог претендовать на трон Великого Лорда, право по рождению было потеряно навсегда. У Джелфа из Марисоты не было фамилии, его отец не смог ему ее дать. Он стоял выше, чем кешири – она никогда бы не позволила никому из краснокожих рабов называть ее по имени – но только потому, что он был человеком, а не потому, что он был ситхом.
Джелф обязан был хранить ситхам верность и служить им, если кто-либо из них того пожелает. Но только Ори неизменно уговаривала его на все, что угодно.
Как расточительно, – думала она, любуясь как работником, так и его работой.
– Ты знаешь, моя мать – Высокий Лорд.
– Вы упоминали об этом.
– Она многое может, но традиции сильнее, – сказала Ори. – Это позор, что для тебя нет пути назад.
– Я никогда не был где-то еще, чтобы куда-то возвращаться. Да и что мне делать в Тахв? Вряд ли я впишусь в ваше изысканное общество, – он подмигнул ей. В ярком солнечном свете хорошо был виден длинный красноватый шрам, тянущийся от его правой щеки на шею. Она иногда представляла, что этот шрам – последствие какой-то великой битвы, а не несчастного случая на ферме. Но Джелф был прав. Даже будь у него имя, из-за своего увечья в Племя он не вписался бы.
Джелф резко выпрямился.
– Ты их завернешь? – спросила Ори, переводя взгляд с него на цветы.
– Вообще-то, у меня есть для вас подарок, – сказал он, указав пальцем себе за спину. – В честь вашего Дня Лишения.
– Дня Лишенных.
– Прошу прощения, – он повел ее на задворки фермы, куда она никогда не заходила, мимо земляных валов к строению, которое раньше она видела только с неба. Сарай, расположенный на берегу реки, был раза в два больше и выше хижины Джелфа. Ори побледнела.
– Что там? Воняет ужасно!
– Навоз обычно воняет. Производящие его уваки, конечно, симпатичнее, – он подошел к запертой двери. Служивший стойлом для предыдущего обитателя – увака, сейчас сарай предоставлял фермеру массу пустого места для хранения навоза и смешивания почв.
– Думаю, вам лучше остаться снаружи, пока я буду грузить корзины, – он открыл дверь.
– Надеюсь, это – не твой подарок, – недовольно сказала Ори, поморщившись и закрыв нос.
– Конечно, нет, – он остановился в дверном проеме, выуживая откуда-то странного вида хомут. – Это один из моих рабочих инструментов. Я удлинил бурдюки для воды и прикрепил их к увакской сбруе.
Регулируя центральные ремни, он продемонстрировал ей, как длинные карманы должны свешиваться с обеих сторон. – Вам приходиться перевозить далсы по воздуху во влажной ткани. А с помощью этого, вы сможете нести их прямо с водой – и не намокнуть.
Джелф закрыл дверь вонючего сарая, а Ори широко распахнула глаза:
– Ты сделал это для меня?
Джелф посмотрел вокруг:
– Хмм. Сегодня я не вижу тут Великого Лорда, так что… уверен, что да. Думаю, это для вас.
Они пошли назад вдоль берега реки, мимо небольшой плоской лодки, привязанной к берегу. Возвращавшийся со своего пастбища Шин – увак Ори – спикировал сверху и приземлился на небольшой полянке. Джелф уверенно подошел к ящеру, пристроил свой хомут на его кожаную упряжь. Подошло идеально. Шин, обычно никого не подпускавший к себе, лишь покорно склонился.
Вот почему я здесь, подумала Ори. Жизнь при дворе жестока – а последний месяц выдался особенно трудным. И по большей части не из-за жажды власти, а из-за страха ее потерять. Этот же человек ничего не имел и ничего не боялся.
Ее мать назвала это бесстрашием безысходности.
Джелф налил в бурдюки немного воды, а затем разместил внутри обрезанные цветы. Шин выглядел сейчас очень празднично-украшенный цветами, точно на парад. А неплохая идея, решила Ори. Не для завтрашнего дня, разумеется, а так… на будущее. Она смотрела, как Джелф закрепляет верхние клапаны, защищающие нежные бутоны.
– Все. Вполне достойно даже Великого Лорда, – он помог ей забраться на увака.
– Джелф, – она посмотрела вниз. – С твоими талантами тебе следовало бы учить кешири цветоводству, а не продавать им грязь.
– Осторожнее, – сказал он, кивая на сарай с компостом. – Это грязь – моя жизнь.
Он потрепал Шина по длинной морде и повернулся к своей плоской лодочке, качающейся на речных волнах:
– Я не часть Племени, но у меня есть корабль, – он рассмеялся. – Какой бы он ни был!
ГЛАВА 2
Ори знала – у ситхов тоже был корабль. Правда, она никогда его не видела. Никто не видел. Одним из последних деяний Яру Корсина стало возвращение ситхов в Тахв, дабы Племя множилось и процветало. Запретный Храм видели сверху лишь воздушные часовые, постоянно защищавшие святое место от нарушителей – ситхов или иных. Но гора всегда была видна над теперь уже ненужными защитными стенами столицы ситхов, напоминая об их звездном происхождении.
Из новой роскошной ложи ее матери в Корсинате далекий пик был отлично виден. Многоярусные трибуны стадиона возвышались над пятиугольным игровым полем, и выше всех – ложа Великого Лорда. В это утро мать Ори поучила награду – давно желанное место по-соседству с Великим Лордом, чей балкон был всегда развернут к Храму.
«Еще ближе к звездам», – пробормотала Ори себе под нос. Мы возвышаемся.
Она рассматривала горизонт. Там, за много километров отсюда, «Знамение» покоилось в своем неприступном бункере, ожидая дня, когда ситхи придут за своими потерянными сородичами. Но никто не приходил, и существовало несколько довольно привлекательных объяснений, почему. Легендарный Лорд ситхов Нага Садоу уже давно бы нашел их, выиграй он свою войну. А если ситхи и джедаи уничтожили друг друга, то, возможно, никто никогда и не придет.
А если победили джедаи? Ори побледнела – как тогда, на ферме – подумав об этом. Она знала о джедаях только от своих учителей – хранителей истории. Но этого было достаточно, чтобы ненавидеть джедаев и все, что они олицетворяли. Слабость. Сострадание. Самоотречение. Следовать пути джедаев – страшная судьба, на самом деле.
Но, самым худшим, как выяснилось со временем, оказалось то, что в своих попытках покинуть этот мир, легендарные пионеры столетия назад растратили большую часть ресурсов, которые очень пригодились бы Племени сейчас. Кристаллов Лигнана на «Знамении» было предостаточно, но они годились лишь для световых мечей и еще кое-каких мелочей. А знания о том, как функционировало «Знамение» постепенно терялись; сейчас хоть что-то об этом знали лишь ученые, но доступа к кораблю у них уже не было. Только Великий Лорд мог бы отменить запрет Корсина и обратить взоры Племени к звездам.
Но нынешний Великий Лорд – самая ничтожный из всех Великих Лордов, что существовали когда-либо – не способна на это. Ори жутко рассердилась, заметив высохший бутончик в своей богато украшенной ложе. А Лиллия Венн тряслась, утопая в своем троне. Ее парализованная рука дергалась, абсолютно не попадая в такт играющей внизу музыке. Великий Лорд Венн была выбрана годом ранее, став компромиссным решением для остальных шести Высоких Лордов, так и не сумевших договориться. Будучи к тому времени уже более двадцати лет Высоким Лордом – старейшим из всех – Венн не представлялась помехой. Все были уверены, что долго она не протянет. И две соперничающие политические партии – Красные и Золотые, носящие, соответственно, красные и золотые ленты, – присягнули на верность старухе, продолжив свою борьбу за власть. Этот Великий Лорд считался, собственно, уже трупом.
– Не забывай о приветствиях, дорогая.
Ори оглянулась, встретилась взглядом с темными глазами Чандры Китай. Очень энергичная в свои пятьдесят, самая молодая из Высоких Лордов подошла к перилам, чопорно повернулась к королевской ложе и поклонилась. Великий Лорд не ответила, и лицо Чандры застыло так, что Ори испугалась, как бы оно не потрескалось.
– Полегче, мам, – осторожно произнесла она. – Ты ведь сама говорила мне – это наш большой день.
Месяцем ранее мать Ори заняла место Венн среди семи Высоких Лордов, став вторым по значимости человеком в Племени. Чандра не отдавала предпочтения ни одной из противоборствующих партий, и ее голос на выборах нового Великого Лорда стал бы решающим.
Признавая важность Чандры, Венн выделила ей ложу поблизости, в пределах видимости даже своих слабых глаз. Если хорошенько подумать, Чандра могла держать остальных Высоких Лордов в неопределенности бесконечно, парируя все вызовы.
А потом? Кто знает, подумала Ори, следующий день Донеллана мы можем отмечать и в королевской ложе.
Ее собственные соперники среди командования Мечников – братья Лузо – стояли по обе стороны Великого Лорда. Выпятив грудь, парочка косилась на Ори с едва прикрытым презрением. Злятся – решила Ори. Ведь сейчас навредить они ей не в состоянии. А ведь братья пристально наблюдали за девушкой уже много месяцев, пытаясь получить свою выгоду при малейшей ее ошибке. Если повезет, конец Венн станет и концом Лузо.
– Полегче, дорогая, – толкнула ее Чандра, уловив мысли дочери. – Сегодня мы все друзья.
И Чандра Китай, развернувшись, поприветствовала поочередно лидеров обеих партий, сидящих в своих, разумеется, выдержанных в красных и золотых тонах, ложах. Высокие Лорды Дернас и Паллима были важны Чандре не менее, чем Великий Лорд. Как и Чандра им.
– Верно. Друзья… – Ори закатила глаза.
– Наша ложа великолепна. Снова отличная работа.
Мать напомнила ей о далекой ферме, и Ори с радостью перевела взгляд на свежие, яркие цветы далсы. Джелф с Марисоты никогда не появиться здесь, но часть его Ори доставила в Корсинату.
Снизу донесся грохот. Ори бросила взгляд на арену, куда выходили наездники, одетые в древнюю форму Небесных Всадников Ниды Корсин, со своими покалеченными уваками. Самые кровавые из всех жестоких игр Кеша, Дикие скачки и начинались с крови. Мышцы крыльев едва вылупившихся уваков подрезались, ограничивая дальность и высоту их полета. Сейчас по арене шествовали взрослые чудовища с вживленными в жесткие края крыльев стеклянными зубцами, превращавшими их в грозное оружие.
Прищурившись, Ори старалась разглядеть всадников. Были там как фавориты Дернаса и его Красных, так и фавориты Паллимы и его Золотых. У Венн было два представителя, выдвинутых братьями Лузо. Тот, кого высматривала Ори вышел на поле одним из последних – Кэмпион Дей, всадник из южных земель, фаворит Чандры. Дэй отсалютовал Ори и ее матери.
– Думаю, он неплохо себя покажет, – заметила Ори.
– Он умрет, – ответила Чандра.
Ори удивленно оглянулась. Чандра устроилась в своем комфортном кресле, равнодушно слушая доносящийся снизу барабанный бой. Ори вгляделась в лицо матери и поняла – эти спортивные состязания лишь олицетворение другой борьбы, за спиной выходящих на арену всадников всегда стоит кто-то еще. Противоборствующие партии могут пытаться завоевать благосклонность Чандры, позволив выиграть ее фавориту. Но только что получившая титул Высокого Лорда женщина не собиралась хоть как-то провоцировать Великого Лорда Венн. Не сегодня.
– Мы вообще когда-нибудь выигрывать собираемся, – проворчала Ори.
– Не сегодня, – ответила Чандра. Кэмпион Дэй был хорошим всадником. И, фактически, мертвым.
Зазвучал рог-раковина. Поле мгновенно исчезло в облаке пыли и крови. В Диких скачках не было никакой стратегии, никакой системы. Световые мечи имелись у всех всадников, но способностей большинства хватало лишь на то, чтобы удержать поводья. Как и все Меченосцы, Ори любила хороший бой; но это была просто бойня с участием животных: громадины рвали друг друга, бросаясь из стороны в сторону.
А фаворит ее семьи просто занимал место на арене, как и цветы в…
«Смотри!»
Все взгляды обратились к Кэмпиону Дэю, чей увак внезапно присел на своих когтистых лапах, чуть попятившись. Потом ящер вдруг бросился вперед, расправляя оснащенные бритвами крылья. Но вместо того, чтобы напасть на противника, злополучно запнувшегося перед ним, чудище подпрыгнуло…
… и полетело. Подрезанные крылья не могли полностью расправиться – увак и его всадник достигли только нижних трибун.
Дэй, встав в седле, поднял свой световой меч и что-то закричал – Ори не расслышала. Но все под контролем, все в порядке. Активировав собственное оружие, Ори вскочила на перила, готовая драться, если придется. Чудовище, тем временем, с грохотом подалось влево, неуклюже процарапывая себе путь сквозь паникующую толпу наверх, к роскошной ложе Великого Лорда.
Ори видела Лиллию Венн. Старуха твердо стояла у трона, наблюдая за уваком, карабкающимся к ней по каменным трибунам. И, когда расстояние между ними сократилось достаточно, Великий Лорд высвободила поток Темной Силы, высоко подняв трясущиеся руки. Голубой огонь, потрескивая, охватил изувеченные крылья; ошарашенное животное спиной упало на нижние сиденья, сбросив своего всадника. Из королевской ложи выпрыгнули Лузо, их оружие превратилось в размытые красные пятна, когда они нырнули вниз, к потенциальному убийце.
– Мама, назад! – завопила Ори.
Напротив, в ложе Великого Лорда кеширский слуга закрывал ставни. Ори сделала то же, опрокинув большие вазы с цветами Джелфа. Она повернулась к матери, ошеломленная произошедшим.
– Что происходит, мама?
Они давно знали Кэмпиона. Знали много лет, помогали ему тренироваться. Почему он творит это безумие?
Чандра только покачала головой. Она была бледна и словно постарела на несколько лет за прошедшие мгновения:
– Ты… тебе лучше идти, Ори.
– Там достаточно Меченосцев. Они расправятся с Дэем, – сказала Ори, перекрывая вход в их ложу.
– Я не об этом.
Ори потрясенно посмотрела на мать.
– Мы не делали этого. Нам не о чем волноваться, верно?
Она взяла женщину за руку:
– Верно, мам?
Собравшись с силами, Чандра выпрямилась:
– Я не знаю, что только что произошло. Но, так или иначе, узнаю.
Она прошла мимо дочери и открыла дверь. Снаружи ситхи и кешири бездумно громили нижние трибуны Корсинаты.
– Мама!
Чандра обернулась, ее взгляд был печальным:
– Я не могу говорить сейчас, Ори. Просто доберись до поместья. Скажи слугам, что сегодня я домой не вернусь.
И она исчезла в толпе.
* * *
Звезда просто упала с неба. Приземлившись на холме, она превратила ночь в яркий день, и сады Кеша расцвели так, как никогда ранее.
До тех пор пока они не вырастут снова, будет только огонь. Каменный дом Ори рассыпался в пыль еще до того, как горячий ветер отправил в ад ее саму. Обугленная и умирающая, она преследовала звезду в джунглях, чтобы спросить – почему та уничтожила ее мир. Звезда ответила: «Потому что ты считала меня другом».
Это видение было послано ей, едва она встала на самую нижнюю ступень в иерархии Племени – тиро. Ори никогда не придавала ему значения. Но сейчас, подлетая к Звездопаду – поместью ее матери к югу от Тахв – она вспомнила о видении. Был повод. Слуги-кешири непрерывным потоком выходили из мраморного особняка, кидая вещи в огромный костер, разожженный на лужайке.
Ее слуги. Ее вещи.
Оставив Шина у колонн, обрамлявших центральную аллею, Ори побежала к костру. Достав световой меч, она набросилась на тощего фиолетового старичка, руководившего сожжением – смотрителя поместья.
– Что происходит? – Ори схватила мужчину. – Кто приказал тебе делать это?
Узнав дочь хозяйки, кешири украдкой оглянулся и крепко обхватил ее запястье, тихо прошептав:
– Это личный приказ Великого Лорда, миледи. Все началось часа два назад.
Два часа назад? Ори мотнула головой. С момента покушения прошло не больше четырех часов. Как это возможно?
Смотритель указал на главный вход. В центральных дверях маячило двое учеников братьев Лузо. Они наблюдали за проходящими мимо слугами, гружеными мебелью. Ее еще не заметили, но Ори, решив это упущение исправить, шагнула к дому.
Старик-смотритель дернул девушку назад.
– В доме их полно, – он потянул ее за собой, на другую сторону костра, прячась за высоким пламенем. – Они роются в вещах вашей матери.
– Она все еще Высокий Лорд? – спросила Ори.
Смотритель опустил глаза.
И тут ее остро кольнула другая мысль: «А я все еще Меченосец?»
Внезапно почувствовав тошноту, Ори шатнулась к огню, пытаясь вспомнить, что она видела и слышала, когда покидала Корсинату.
Там царил хаос. Кэмпиона Дэя убили спустя какие-то секунды после его провальной атаки, а слухи о случившемся быстро расползались. Партия Красных утверждала, что ее мать заключила ужасный договор с Золотыми, которые, в свою очередь, заявляли то же, с точностью до наоборот. Некоторые уверяли, что Венн умерла в своей ложе, слишком много сил вложив в свою контратаку; другие говорили, что видели, как убили Высоких Лордов Дернаса и Паллиму прямо на их балконах. Все это казалось бредом.
Но в одном слухи были единогласны – убийцу на стадион подослала семья Китай.
Нужно вернуться в Тахв, поговорить со своими верными учениками, имеющими доступ в Верховный Совет. Они – защитники ее семьи и должны знать, что происходит. Важно не поддаться гневу сейчас – из-за этого костра. Слишком очевидная провокация. В лагере Великого Лорда наверняка ждут бурной реакции, чтобы была причина обвинить Китай в предательстве.
Бросив взгляд на особняк, Ори усмехнулась. Чандра Китай была опытным и искусным политиком, не имеющим себе равных. Она наверняка уже разобралась со всеми обвинениями в свой адрес. И поняла на кого ставить. Когда Ори доберется до Тахв, Чандра будет сидеть по правую руку от победителя, кто бы это ни был. Сейчас не время попадаться в топорные ловушки, расставленные Лузо.
– Все будет в порядке, – сказала она смотрителю, разворачиваясь к уваку.
– До свидания, Ори.
Забравшись на Шина, Ори взяла поводья. И остановилась, только сейчас осознав, что сказал старик.
– Подожди. Ты назвал меня Ори, – крикнула она ему вслед.
Кешири, не ответив, опустил голову и побрел прочь.
Темная сторона, подумала она. Только не это.
* * *
Джелф опрокинул шаткую тачку, высыпая в корыто еще одну порцию почвы. Едва началось лето, как насыпи стали сохнуть, становясь все кислее; чтобы сохранить плодородие почвы требовался щелочной полив. Его кеширские клиенты ничего не знали об ионах водорода, но их разборчивость от этого не страдала.
Услышав шум, Джелф бросил свою лопату и обогнул хижину. Там, в мутноватом вечернем свете, едва не уткнувшись лицом в грубую шкуру увака и отчаянно сжимая поводья, стояла его вчерашняя посетительница.
– Я удивлен вашим визитом, – сказал Джелф, подходя к ней сзади. – Я надеюсь, с далсами все в порядке.
Повернувшись, девушка выпустила поводья. Ее блестящие темные глаза были полны боли и гнева.
– Меня приговорили, – сказала Ори из Тахв. – Теперь я рабыня.
ГЛАВА 3
Джелф подбавил в ее миску невзрачного на первый взгляд месива. Но блюдо кеширских бедняков – простая безвкусная каша – в его приготовлении оказалось чем-то особенным. Там были приправы с его огорода и крошечные кусочки соленого мяса. Ори понятия не имела, чье это мясо, но поглощала еду с жадностью. Два дня она гордо сдерживалась, и этого оказалось более чем достаточно.
Было непривычно видеть Джелфа не в поле. Каждый из прошедших двух дней он вставал еще до рассвета и начинал свою рутинную работу, чтобы успеть больше времени уделить ей. Умывался он в реке еще до того, как она просыпалась. Когда наступала ее очередь, он, отдавая дань ее скромности, уходил в служивший кухней угол хижины. Ори не считала себя скромной, но его странная смиренность льстила. Ведь Джелф был не какой-то кеширской игрушкой. Он был человеком, пусть и рабом.
Как и она.
Почему-то Ори ничего не рассказала в первый вечер. Джелф все равно не смог бы ничем помочь. Все это было далеко за пределами его возможностей. Она молча сидела в дверях, уставившись в одну точку, до тех пор, пока не потеряла сознание. Проснулась Ори следующим утром уже в доме, на подстилке из соломы, которая служила Джелфу кроватью. Где спал он сам, да и спал ли вообще, Ори не знала.
Этим вечером, так и не притронувшись к ужину, она рассказывала почти взахлеб о том, что произошло; о том, что она узнала в Тахв. Сделав когда-то Венн «игрушечным властелином», оба противоборствующих лидера теперь действительно пали к ее ногам. Покушение на играх дало основание слугам Великого Лорда обезглавить – в буквальном смысле – руководство Красных и Золотых.
Источники Ори уверяли, что ее мать пока жива и находиться в плену у мстительной Венн. Чандре поздно было спасать свою карьеру, но, сказав что надо и о ком надо, она еще могла сохранить себе жизнь. Подобно Донеллану, Чандра слишком долго тянула с выбором стороны, с выдвижением себя в преемники власти. Она всего год, как стала Высоким Лордом – и это казалось небольшим сроком. Но Венн, каждый вдох которой почитался за чудо, было необходимо пережить своих соперников.
Узнав о своем приговоре – рабстве – Ори бросилась к уваку и полетела в единственное место, которое ее растерянный ум посчитал безопасным. Джелф, поколебавшись, весьма радушно принял ее, но вот что делать с Шином, он не знал. Рабы не имели права владеть уваками. Вспомнив о компостном сарае, служившем когда-то стойлом, Ори убедила фермера спрятать увака там – позади лотков для хранения навоза. Джелф, в конце концов, уступил ей. Едва открылась дверь в это гадкое место, Ори, уже несколько часов чувствующую себя больной, стошнило. А на вторую ночь ее вырвало снова – после завершения рассказа о таком незначительном в масштабах вселенной, и таком глобальном для нее самой крахе семьи Китай.
Джелф был предупредителен и заботлив. Он носил ей прохладную речную воду, дал чудесные мягкие полотенца. Но сейчас, в сумерках, на исходе третьего дня своего пребывания на Марисоте, Ори всерьез испытывала пределы его гостеприимства. Сегодня она почувствовала себя лучше и весь день провела на улице. Бесцельно бродя в окрестностях фермы, Ори перебирала в уме прошедшие события, размышляя о том, как вернуть своей семье былое положение. Несмотря на то, что семьей сейчас была только она. И за ужином все эти раздумья вылились в настоящую проверку знаний и терпения фермера.
– Я не понимаю, – произнес Джелф, скобля дно миски, сделанной из раковины орьо. – Я думал, в Племени это нормально – что люди карабкаются наверх по головам других.
