Текст книги "Инспектор Уэст в одиночестве"

Автор книги: Джон Кризи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава IV. НАПАДЕНИЕ

Свет фар выхватил из темноты фигуру человека в дождевике и низко надвинутой на лоб шляпе. Он стоял перед машиной, направив на нее пистолет. Роджер заметил еще каких-то людей. Один из них быстро подбежал к машине и дернул дверцу водителя, направив на него оружие.

Харрис что-то проворчал и сильно сжал руку Роджера. Роджер ощутил на ней холодок стали, потом раздался щелчок – и он снова оказался связан наручником, но теперь уже с Харрисом.

– Спокойно, – произнес ровным, невыразительным голосом человек с пистолетом. Нижняя часть его лица, словно маской, была закрыта широким шарфом. – Делайте, что вам скажут, и вас никто не тронет.

– Вы с ума сошли! – раздался резкий голос сержанта Дрейтона.

– Не более, чем вы, – последовал ответ. – Нам нужен Уэст.

– Здесь нет никакого Уэста… – начал было шофер.

– О'кэй. Забудь это имя. Нам нужен ваш пленник. Это наш парень. Давай, друг, вылезай! – и он посмотрел на Роджера.

Взгляд был запоминающимся: глаза незнакомца в лучах фар словно излучали пламя.

– Мы из полиции! – вскричал Дрейтон.

– А нам нужен наш приятель, даже если бы вы были армией, флотом и авицией. – Дуло револьвера качнулось в сторону Роджера. – А ну, вылезай!

Дверца с той стороны, где сидел Роджер, открылась, В ее проеме появился еще один человек с оружием.

– Я не могу… – начал было Роджер.

– Можешь, можешь, парень. И поспеши, мы не намерены торчать здесь всю ночь.

– Ну, хватит! – вскипел Харрис. Он в отличие от Дрейтона не утратил выдержки. – Убирайтесь отсюда! – крикнул он хорошо поставленным голосом, словно обращался к толпе зевак, сбежавшихся поглазеть на уличное происшествие. – Этот человек арестован! Прочь с дороги!

– Мне мешают наручники, – произнес Роджер. Ему нелегко было сохранять спокойствие и говорить безразличным голосом, сознавая, что наступила вторая фаза задуманного против него заговора.

Харрис откинулся на спинку сиденья, и извлечь его из машины, даже силой, было далеко не простой задачей: весил он явно больше сотни килограммов.

– У него ключ, не так ли? – хрипло спросил человек с необычными глазами, указывая на полицейского.

– Я сказал, чтобы ты убирался, – снова проворчал Харрис. – Через минуту подойдет еще машина, и тогда…

– Не морочь нам голову, – сказал человек. – Тебе же будет лучше, если ты откроешь наручники.

– Кто? Я? – спросил Харрис. Он взмахнул левой рукой, и какойтто предмет, блеснув в свете фар, полетел в кусты. Это был ключ. Теперь на то, чтобы отыскать его, ушло бы несколько часов.

Дверца машины, там, где сидел Харрис, распахнулась. Он обернулся и тут же получил сильный удар, рукояткой револьвера по голове. Вслед за ним – удар в челюсть. Резким движением сбив с головы Харриса шлем, человек снова ударил его.

Харрис сполз на пол машины и затих.

– Послушайте, вы что, рехнулись? – выдохнул Дрейтон.

– Вот именно. Делай, что тебе сказали.

Нападавшие уже вытаскивали тело Харриса из машины. Вместе с ним скользнул к дверце и Роджер. Наручники больно сдавливали ему руку. Наконец Харрис оказался на земле, а Роджер вывалился из машины на его обмякшее тело.

– Спокойно, – произнес человек, нокаутировавший Харриса. Подошел другой и взял Роджера за руку. Теперь ему была видна стальная цепочка, соединявшая полисмена с узником. Он склонился над замком и тонкой пилкой стал перепиливать цепь. К шуму дождя прибавился скрежещущий звук. Вода холодными струйками стекала Роджеру за ворот. Одежда быстро намокала. Двое полисменов молчи стояли возле машины под дулом пистолетов. Человеку с пилкой потребовалось всего пять-шесть минут.

Вскоре Роджер уже в новой компании ехал в машине вниз по склону холма.

Роджер не анализировал происшедших с ним событии. Схема Быглядела довольно просто. Выбирается какой-нибудь полицейский. С помощью фальшивой записки его заманивают в пустынный дом. Там убивают беззащитную девушку. Все улики выстраивают против этого детектива. Ему «присваивают» фальшивое имя. Под этим именем он попадает в руки полиции. Затем его уже под настоящим именем отбивают у нее. И, наконец, увозят в неизвестном направлении.

– Сигарету? – предложил человек, сидевший рядом, и глаза его загорелись странным серебристым огнем.

– Благодарю.

Человек зажег две сигареты, одну протянул Роджеру и откинулся на спинку сиденья. Было слишком темно, и разглядеть его лицо не удавалось. Но вот он стянул о лица шарф, и огонек сигареты осветил острый кончик его носа. Машина свернула с узкой дороги на шоссе, ведущее через Хелшэм к Лондону. Мощный автомобиль легко съедал километры дороги.

– Отдыхаете? – спросил сосед Роджера. Его голос и манеры не соответствовали взгляду его глаз.

– Так себе.

– Должен вам заметить, что вы вели себя превосходно. Я полагаю, мы сработаемся.

– Рано или поздно вам придется спросить, буду ли я работать с вами, – ответил Роджер. – И это совсем не маловажный вопрос.

Человек рассмеялся. Он был явно уверен в успехе.

– Теперь у меня к вам вопрос, чтобы окончательно успокоиться, – как бы между прочим сказал Роджер.

– Ну что ж, слушаю.

– Что с моей женой?

– Вероятно, она ждет вас дома, если уже не позвонила в Скотленд-Ярд, чтобы сообщить о вашем исчезновении.

У Роджера не было оснований не верить этому человеку. На душе стало немного легче. Значит, Джанет избрали наживкой, и винить в этом Эдди Дэя не стоило. Машина, не сбавляя скорости, неслась по освещенным авеню, иногда сворачивая в темные улицы. Наконец возле Гилдфорда она выехала на объездную дорогу и теперь мчалась вдоль рядов маленьких домиков. Впереди, метрах в двадцати, шел такой же мощный автомобиль, который обгонять они, видимо, не намеревались. Навстречу им внезапно выскочила еще одна машина с надписью «полиция» на дверях, и человек тут же мягко сжал колено Роджера.

– Мне не раз приходилось слышать, что если существует такое понятие, как «хороший полицейский», то оно непременно относится к Роджеру Уэсту, – сказал он.

– Благодарю, но я всего лишь новичок.

– Если вы будете вести себя подобающим образом, то у вас еще впереди масса времени для того, чтобы сделать карьеру. Хотите выпить?

– Нет, спасибо.

– Выпейте, чтобы доставить мне удовольствие, – сказал собеседник. – Это шотландское виски, оно приятно на вкус. Вы ничего не почувствуете, зато отдохнете несколько часов. А тогда уж поговорим о деле.

– А что, если я выплюну?

– Ну тогда вас придется обработать, как того быка на дороге.

Сказав это, человек извлек из заднего кармана фляжку. Он отвинтил крышку и зажег свет в салоне машины. У человека было узкое бледное лицо и сверкающие глаза под длинными темными ресницами. Несмотря на покачивание машины, руки его почти не дрожали. Роджер взял протянутую флягу: содержимое по запаху действительно напоминало виски, Напиток согрел его и немного взбодрил.

– Достаточно, – произнес человек, отбирая у Роджера флягу и завинчивая крышечку. – Если не подействует, тогда выпьете еще.

Роджер откинулся на спинку сиденья и, устроившись поудобнее, погрузился в дремоту. Теперь он уже не узнавал дороги.

Когда Роджер очнулся, был уже день. Он лежал на удобной кровати, еще не отойдя до конца ото сна, а потому пока безразличный ко вчерашним болям, но лицо и рука ощущали некоторую неловкость. Но вот Роджер вспомнил о том, что произошло в машине, и тут же возникло чувство тревоги. На несколько минут он закрыл глаза, потом открыл и оглядел комнату. Она была небольшой, но со вкусом обставленной: пожалуй, спальня принадлежала женщине.

Роджер чувствовал, что пора вставать, но не было желания даже пошевелиться. Во рту – сушь: очень хотелось чаю. И ломоть хлеба с маслом. Это было первой стоящей мыслью с момента пробуждения: значит, он приходил в себя. Роджер рывком сбросил одеяло и сел. Ноги были словно ватные. Он с трудом опустил их на пол. Сразу же возникла боль в голове. Почувствовав себя лучше, Роджер встал и медленно подошел к окну. Взгляд его скользнул по зеленой ухоженной лужайке, грядкам с кустиками нарциссов, живой зеленой изгороди, стволам и ветвям деревьев с пожухлыми листьями. Сквозь толщу оконных стекол в комнату не проникало ни единого звука, только видно было, как под напором ветра раскачивались деревья. Окно было о одной рамой, и когда Роджер обследовал ее, то обнаружил, что она не открывалась. Он прижался лицом к стеклу и посмотрел вверх. Стекло имело желтоватый оттенок – очевидно, небьющееся.

Теперь Роджер направился к двери. Она была с ручкой, но без замка и без замочной скважины. Он легонько постучал по ней – похоже, дверь была из металла. Роджер постучал громче, чтобы удостовериться, что таким способом можно привлечь к себе внимание. Потом отошел от двери и: стал обследовать комнату. Только теперь Роджер заметил, что на нем была бело-голубая полосатая пижама, на кровати лежал халат, а на полу– шлепанцы. Верхней одежды не было. Он заглянул в гардероб: там тоже ничего, кроме пустых плечиков.

В зеркале Роджер увидел свое лицо и очень удивился: оно было вполне нормальным. Он приблизил лицо к зеркалу и только тогда различил едва заметные розовые царапины: после удаления с них сгустков крови их покрыли слоем какой-то мази или грима. Запястье руки с ссадинами от наручников было обработано таким же образом. Так вот почему, проснувшись, он ощутил здесь некоторую неловкость. Роджер внимательно изучил свое лицо и улыбнулся, вспомнив, как в Скотленд-Ярде его называли Красавчиком. Теперь, наверное, эта кличка не очень к нему подходила.

Роджер подошел к умывальнику, осторожно вымыл руки и лицо теплой водой и вытер, их насухо. Царапины на лице проступили, приобрели пунцовый оттенок и защипали. Тогда Роджер подскочил к двери и забарабанил в нее кулаком, потом отступил несколько назад и стал ждать.

Спустя некоторое время он услышал шаги.

Глава V. МАРИОН

Прежде чем дверь открылась, Роджер уже знал, что за ней стоит женщина. Шаги были быстрыми, легкими, он слышал их отчетливо даже сквозь стальную дверь. Послышался щелчок отпираемого запора – значит, замок был снаружи. Роджер сел на кровать.

Вошла девушка. Завидев его, она сначала оглянулась, потом улыбнулась и закрыла за собой дверь. Роджер успел заметить человека, который остался в коридоре,

– Доброе утро! – приветливо произнесла девушка. – Вам что-нибудь нужно?

– Чаю, – ответил Роджер. – Целый чайник или хотя бы большую кружку.

– Через несколько минут вам принесут.

– Сигареты и зажигалку.

– Я могу вас угостить сигаретой, – сказала она, – но вам запрещено иметь спички и курить, когда в комнате никого нет.

Она достала из кармана светло-серого платья пластмассовую коробочку и зажигалку. Теперь ей надо было подойти ближе, протянуть сигарету и зажечь ее. Вряд ли нашлись бы мужчины, которые возразили бы против того, чтобы оказаться с ней наедине. Ее нельзя было назвать красавицей, скорее просто очень привлекательной. Привлекательность заключалась в ее чистых серых глазах, в мягком румянце щек, в красивом изгибе губ. У нее был правильный овал лица и светло-каштановые волосы. Роджер скорее назвал бы их темно-рыжими. Они были коротко острижены, и Роджер очень удивился бы, узнав, что их естественные волны сделаны в парикмахерской. Ее руки были хоть и не маленькими, но очень изящными, а ногти покрывал светло-розовый лак, достаточно бледный, чтобы придать им натуральный вид.

Роджер затянулся сигаретой.

– Ну как, все в порядке?

– Да, спасибо. А вы кто?

– Зовите меня Марион.

Он оперся о стену, обхватив колени руками, и уже открыто посмотрел на девушку.

– Очень любезно с вашей стороны. А как вы собираетесь называть меня?

– Мистер Кинг.

– О, вот я и снова король, не правда ли?

Девушка отошла от кровати и присела на ручку одного из кресел, изящно закинув ногу на ногу. На ней было длинное платье, которое не скрывало ее стройной фигуры и красивых коленей.

– Это вы подлатали мое лицо вчера ночью? – спросил Роджер.

– Да, я. А как вы себя чувствуете?

– Думаю, что оно нуждается в повторном уходе. – Прямо сейчас?

– А почему бы и нет?

Девушка подошла к умывальнику, открыла шкафчик над раковиной, сняла с белой полочки небольшую баночку с белой мазью и вернулась к Роджеру.

– Сядьте прямо, – попросила она. Когда Роджер принял требуемую позу, девушка взяла на палец немного мази и начала мягкими движениями массировать царапины на его лице. Закончив, она отступила на шаг и спросила:

– А как насчет руки?

Он послушно протянул руку.

– Очень вам благодарен, – сказал Роджер, когда она закончила эту процедуру, – У вас навыки валифицированной медсестры.

– Вам придется познакомиться со всем понемножку. Дверь вдруг открылась.

Вошел человек, небольшого роста, одетый в белый пиджак, с седой головой и грустным взглядом.

Первое, чем он обратил на себя внимание, начищенные до блеска коричневые ботинки. С изяществом опытного официанта он поставил принесенный им поднос на столик у кровати. Роджер тут же заинтересовался его содержимым. Он увидел сначала большой нож из слоновой кости, по виду напоминавший больше нож для резки бумаги. На подносе были чай, тосты, мармелад, масло и две тарелки под серебряными крышками.

– Я бы на вашем месте позавтракала в постели, – посоветовала Марион.

– Я никогда не завтракаю в кровати.

– Вам не следует переутомляться, – возразила она и тут же придвинула к столику табурет, чем очень рассмешила Роджера. Вначале он налил себе чашку чаю и выпил залпом. Потом приподнял крышки – овсяная каша, яичница с беконом. Роджер съел все без остатка.

– Ну и прекрасно! – сказала она.

– Что прекрасно?

– Ваш аппетит.

– Но это еще не все, – возразил Роджер. – Мне бы хотелось побриться.

– Сейчас я это устрою.

Когда она вышла, Роджер подошел к шкафчику над умывальником. Ни ножниц, ни лезвий – ничего режущего в нем не было. Он ждал минут десять – по крайней мере, ему так показалось: часов в комнате также не было. Затем дверь открылась, и снова вошла Марион вместе с официантом. В руках у него был небольшой черный мешочек.

Официант впервые заговорил. По выговору Роджер понял, что это типичный кокни из самого сердца Ист-Энда.

– Сядете на кровать или к зеркалу? – спросил он, – К зеркалу, – ответил Роджер.

– Хорошо.

Человек обошел вокруг табурета и развязал свой мешочек. Из него он извлек большую розовую салфетку, Роджер сел. Человек профессиональным движением обмотал ею шею Роджера, быстро побрил его безопасной бритвой.

Очевидно, к Роджеру относились настороженно; девушка к тому же, вероятно, считала его еще и лунатиком.

Официант принес ленч. Пока Роджер расправлялся с ним, орудуя костяным ножом, официант стоял молча поодаль. Минут через пять после того, как Роджер закончил есть, в комнату вошла Марион, держа в руках поднос с кофейником и двумя чашечками. Он сидел в кресле возле окна.

– Вы не возражаете, если я выпью с вами кофе? – Я просто мечтал об этом.

– Как самочувствие? – спросила она.

– Хотя все это ужасно таинственно, но я вполне доволен.

– Я так рада. – Она никак не среагировала на слово «таинственно» и стала по-хозяйски разливать кофе.

– Благодарю. Когда вы намерены посвятить меня в местные секреты? – спросил Роджер.

– Я ничего не могу вам рассказать, – проговорила она.

– Вы считаете меня сумасшедшим?

– Что вы, конечно, нет! – Она пролила кофе на блюдце. – Это же нелепо. Просто вам было плохо, а сейчас вы поправляетесь и скоро будете в полном порядке. Я хочу вам помочь. И мне хотелось бы, чтобы, вы говорили со мной откровенно.

– О чем?

– Обо всем, что придет вам в голову.

– О прикладной психологии? Или психиатрии? Или еще о чем?

– Просто говорите. Приятно, когда люди что-нибудь рассказывают.

– Ну, допустим, я стану говорить о своей жене. О сыновьях. – На ее лице снова появился испуг, и Роджер решил, что у «мистера Кинга», вероятно, нет ни жены, ни детей. – Джанет не похожа на вас, разве только руки… Руки о многом говорят – вы знаете об этом?

– Да, – согласилась она.

Роджер напустил на себя мечтательный вид. – О человеке можно безошибочно судить, если сравнить отпечатки на кончиках пальцев с линиями на ступнях ног. Да, я, кажется, собирался рассказать вам о своей семье. О Джанет рассказывать не стоит, а вот о мальчиках… У меня их двое. Старший – Мартин, но мы зовем его «Скупи». Смешно, не правда ли?

– Мне нравится. – Она делала вид, что верит ему.

– Скупи у нас большой парень. Почти шесть лет. На жизнь смотрит очень серьезно. Ричард на год младше и совсем не такой. Он воспринимает жизнь, не задумываясь, как она есть. Веселый малый и далеко пойдет, если выработает в себе солидность брата. Вы не верите ни одному моему слову, не так ли?

– Прошу вас, продолжайте.

– Почему вы мне не верите?

– Продолжайте, прошу вас.

– Почему вы работаете на убийцу?

– Просто это моя работа.

– Вам совсем не идет быть подручной убийцы. Она улыбнулась.

– А если я, как сумасшедший, вдруг ударю вас?

– На эту тему мне нельзя с вами разговаривать, – сказала она. – Я знаю, что вас мучают сны и кошмары. Сны – это хорошо, а что касается кошмаров – я помогу забыть вам их и спокойно уснуть. Кошмары – временное явление, результат стресса. Не думайте об этом. Расскажите мне о ваших снах. Вот и все, что от вас требуется. Меня вы не испугаете. Я столько слышала всяких странных историй от разных людей. Расскажите самый страшный сон. Прошу вас.

«Что им нужно? Хотят заставить меня поверить в то, что я сумасшедший?»

Глава VI. КОШМАР

Он слышал стон…

Ему привиделась девушка с обезображенным лицом, в белой блузке, и ее рука безжизненно свисала с кровати.

Кошмар поглотил его всего, он продолжался, казалось, бесконечно, и каждый раз повторялось одно и то же – девушка, стон, четче, ближе, четче, ближе. Ему хотелось закричать, он открывал рот, но крик застревал в горле.

Потом он проснулся.

Уже третью ночь Роджера мучили кошмары.

Когда он просыпался, было всегда темно. Роджер знал, что, стоит ему уступить и включить свет, он уже не сумеет перебороть страх.

Шагов Роджер не слышал, но внезапно почувствовал, что кромешная тьма рассеивается. Он открыл глаза. Слабый свет пробивался из-под осторожно открывающейся двери. В комнату бесшумно проскользнула Марион и так же неслышно затворила за собой дверь. На ней был халат, волосы стягивала сеточка, на лице играла ободряющая улыбка. Она подошла прямо к нему, и ее прохладная, нежная ладонь легла на его горячий лоб. Затем Марион намочила губку и обтерла ему лицо и руки. Роджеру хотелось, чтобы она как можно дольше не отнимала своих рук.

– Все будет хорошо. Успокойтесь, – говорила Марион. – Если бы вы раньше рассказали мне о них, то теперь вам бы не пришлось так беспокриться.

Она произносила эту фразу десятки раз за последние трое суток, обычно это случалось днем. Утром же, просыпаясь, он никогда не видел ее в комнате. Роджер лежал, глядя на Марион – воплощение привлекательности. Она была для него всего лишь женщиной, с которой можно только поговорить, никак не изменив ее отношения к нему. Она же была уверена, что он болен, и считала своей обязанностью помочь ему. Роджер даже иногда испытывал желание возненавидеть ее, но ничего из этого не получалось.

– Скоро вам будет лучше, – мягко сказала Марион. Он сел на кровати.

– Дайте, пожалуйста, воды.

Она подала ему полный стакан. Роджер медленно пил, не сводя с нее взгляда.

Марион напоминала ему Джанет. Однако, если бы здесь была Джанет, стало бы легче. Быть с ней в разлуке – настоящая пытка. Он знал, что она не находит себе места из-за его исчезновения. Мысли о Джанет терзали его, как терзал и мучительный вопрос: что все это значит?

Роджер не видел газет, не слышал радио. Он не имел ни малейшего представления о том, что происходит за стенами этого дома в недоступном ему мире. Когда приходила Марион, за дверью всегда стоял вооруженный стражник.

– Расскажите мне, что вам снилось? – прошептала она, склонившись над Роджером.

Ему ни в коем случае нельзя уступать им.

– Мне очень жарко.

– Я уберу одеяло. – Она встала и, сложив накидку из гагачьего пуха, положила ее на кресло. – Теперь ложитесь, – сказала Марион и, когда он повиновался, легла рядом с ним. Она показалась ему холодной и бесчувственной, совсем как неживая.

– Расскажите, что с вами произошло? Ее тон был ровным, как всегда.

– Скоро вам будет лучше. Это звучало уже обещанием.

– Все хорошо. Я с вами, – проговорила она ободряюще. – Теперь Роджер уже не думал о ней, его охватила внезапно пришедшая на ум идея – рассмеяться. Еще ни разу с тех самых пор, как он оказался здесь, ему не хотелось этого. Он чувствовал, что наступает новый этап его тюремного заключения, а потому ему необходимо разговаривать, чтобы «они» не подумали, что он побежден.

– Расскажите же мне…

Он стряхнул с себя ее руку, резко сел на кровати и оттолкнул Марион.

– Мистер Кинг…

– Убирайтесь! Уйдите прочь! Вы мне противны!

– Если вы только…

– Убирайтесь! – Он снова толкнул Марион и вдруг, подняв руки, схватил ее за горло. Не сильно – лишь бы напугать. Марион пронзительно закричала: «Сюда, на помощь!» Он все еще держал ее, когда дверь отворилась и в комнату ворвались двое. Один схватил Роджера за руки и оторвал от Марион, другой помог ей встать с кровати. После этого все трое вышли, оставив его одного.

Роджер ощутил озноб. Но вместе с ознобом пришло новое чувство – чувство уверенности в своих силах. Теперь у него был план. Роджер уяснил для себя одно – с ним ничего не случится до тех пор, пока он будет выполнять все требования Марион, откровенничать с ней.

Роджер встал и подошел к окну.

Хотелось курить, но курить ему разрешалось, только когда приходила Марион или парикмахер-официант. Вне всякого сомнения, это означало, что они боятся, как бы он не поджег дом, И вообще, эти двое своим поведением давали ему понять, что его считают буйнопомешанным.

Наконец Роджер решил, что пришло время действовать» Он лег на кровать и стал кричать во всю глотку:

– Нет, нет, нет!.. Никакой реакции.

Он снова завопил истошным голосом:

– Нет, нет, нет!..

Интересно, как люди теряют рассудок? Как кричит буйно-помешанный и вообще кричит ли он в пустой комнате, когда никто его не может слышать?

Вспыхнул свет.

В дверях стояла Марион, улыбающаяся, невозмутимая. Свет лился откуда-то сверху, и Роджеру казалось, что ее голова находилась в центре нимба. Марион неслышно прикрыла за собой дверь.

– Опять дурной сон? – осведомилась она.

– Я– я не могу больше… – пролепетал Роджер, облизывая губы и стараясь говорить как можно убедительнее. Очевидно, ему это удалось, потому что Марион молча смочила водой губку и, склонившись над ним, обтерла ею потный лоб и руки Роджера.

Потом снова прилегла рядом с ним.

– Ну, рассказывайте, – попросила она.

И тогда он рассказал, ничего не скрывая, о том, что с ним произошло в Копс-коттедже. Его голос звучал ломко, дважды он обрывал свой рассказ и отворачивался от нее, тело его напрягалось. И всякий раз Марион гладила его руку и терпеливо ждала, когда он заговорит снова.

Странно, но Роджер испытывал облегчение.

Марион обняла его за плечи и приблизила свое лицо к нему.

– Не волнуйтесь, – проговорила она очень спокойно. – Вам нужно уснуть.

– Сколько… который сейчас час?

– Сейчас полночь. Не волнуйтесь, спите. Кошмар вам больше не приснится. И кошмар ему действительно не приснился.

Был уже день, когда Роджер открыл глаза, солнце стояло в зените. Он хорошо отдохнул, и на душе было спокойнее, чем в предыдущие три дня, вернее, даже четыре. Он немного полежал, разглядывая солнечный зайчик, притаившийся в углу комнаты, а затем встал и посмотрел через окно в сад. Трава блестела, а нарциссы подняли к солнцу свои головки; пейзаж завораживал и успокаивал. Роджер даже не стал раздумывать о том, удался ли ему ночной спектакль. Он знал, что удался. Потом пришла Марион с завтраком.

Человек в белом пиджаке, со скорбным лицом побрил его.

После завтрака Марион принесла ему одежду. Кроме носового платка, в карманах ничего не оказалось. Одевшись, Роджер почувствовал себя уверенней. Одежда оказалась ему по росту. Галстука не дали. Воротничок рубашки был пристежным. Вместо ботинок со шнурками ему принесли пару кожаных шлепанцев.

На одевание Марион отвела ему двадцать минут, после чего снова вошла в комнату. Дверь она оставила открытой настежь. За спиной Марион никого не было видно, Сама она выглядела свежей, и ничто не говорило о том, что ночью она почти не спала.

– Не хотите ли прогуляться по саду?

– Э-э… а можно?

– Да. Сегодня прекрасное утро, – сказала она. – Потом мы немного посидим с вами в саду. Смена обстановки пойдет вам на пользу. Вы сегодня хорошо спали?

– Э-э… да.

– Ничего не снилось?

– Нет.

– Я же вам говорила, – обрадовалась Марион,

В узкий, с кремового цвета стенами коридор выходили четыре двери, Заканчивался он площадкой, за которой виднелась лестница. Скорее всего она вела во двор или в сад. В конце лестницы в маленьком холле была вешалка. Марион сняла о крючка пальто и помогла Роджеру одеться, Накинув на плечи свое, она отперла дверь. Солнце ударило ему в лицо по-весеннему теплыми лучами. Было приятно вдохнуть полной грудью свежий воздух.

Какой-то сгорбленный старик подошел к цветочной грядке, не, заметив их, быстро исчез. Кустарниковая изгородь на деле оказалась куда больше, чем выглядела из окна, – примерно семи-восьми футов высотой и значительно гуще. Перелезть через нее будет нелегким делом. Гуляя, Марион беззаботно болтала о пустяках.

В конце сада Роджер остановился и окинул взглядом весь дом. Внешне он был ничем не примечателен. Серые стены, маленькие окна, причем открывались только те, что на первой этаже. Из одной комнаты слышались звуки музыки. Роджер догадался – Марион не хотелось, чтобы он рассматривал здание, и она, мягко взяв его за руку, увлекла за собой. Чуть погодя Роджер обернулся снова. И в этот момент заметил в окне первого этажа человека. Роджер узнал его. Это был тот, с кем оа разговаривал в машине. Даже на таком расстоянии Роджер увидел его серо-серебристые глаза.