Текст книги "Спящий дракон"

Автор книги: Джоэл Розенберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

Глава одиннадцатая
ИГРЫ

Нельзя быть слишком осторожным, выбирая себе врагов.

Оскар Уайльд.

Карл хмурился. Место было вроде нормальное, а вот разговоры настораживали. Помещение для мечников под правыми трибунами Колизея – большой каменный зал – освещалось лишь несколькими тусклыми масляными лампами, кое-где свешивающимися с потолка. Было сыро и холодно. Вонючие опилки на грязном полу давно следовало бы сменить.

Но разговоры были веселые.

– Спорим, я выйду во второй круг, не получив и пары отметин, а ты…

– Ты серьезно? Я поставил на себя пригоршню серебра, но рассчитываю получить всего лишь тридцать к одному – в финале. Ты с кем дерешься? Я – с Антрием, этим скользким сыном навозной мухи…

– Разумеется, первым будет Ольмин. Никто к нему и близко не подберется. Так что я не собираюсь упускать своего в первых раундах; меня вполне устроит просто выйти в финал…

– Ты грезишь, парень. Или бредишь. Гномы – никакие лучники: слишком уж они низенькие. Хотя эти маленькие канальи…

Узколицый эльф взмахом руки призвал сотню поединщиков – людей, гномов, эльфов и чудных метисов, которых Карлу так и не удалось опознать – к молчанию. В голубой тунике и таких же лосинах он стоял на каменной тумбе высотой по пояс, на голове его сиял золотой обруч – знак распорядителя Игр, а на лице застыло выражение скуки, показывая, что пребывать среди немытых мечников – не самое большое удовольствие в жизни.

– Я, – начал он, – Кхоральт ип Терранж, представитель Гильдии виноделов в Совете Гильдий…

– Ну так принеси нам вина! – издевательски выкрикнули из толпы.

Эльф вздохнул.

– Если вы помолчите хоть пару секунд, мы покончим со всем, и вы сможете отправиться зарабатывать свои денежки. – Он сделал шаг, будто собираясь соскочить с тумбы, но вернулся к ее середине, когда шум пошел на спад. – Я буду распорядителем соревнований мечников. Главный приз – двести золотых. Остальные награды – как обычно.

– Если все как всегда, – раздался тот же ехидный голос, – так что ж ты тут тратишь наше время?

Карл оглянулся: говорил худой темноволосый человек, одетый – как и все – в сандалии, лосины и тунику: доспехи на Пандатавэйских Играх не допускались. Карл ощутил вспышку неприязни: длинные скрещенные руки мечника, его кривоватая ухмылка показывали, что здесь он – только для развлечения, что он на голову выше обычных воинов.

Кхоральт снова вздохнул:

– Не все же здесь такие ветераны Игр, как ты, Ольмин. Я уже вижу новые лица; может, среди них есть и такие, кто о тебе слыхом не слыхивал.

Худой воин – Ольмин – тряхнул головой.

– Не знают – так узнают. И скоро. – Он скупо улыбнулся. – В последнее время дела шли плохо. Мне пришлось поставить партию в Аэрик, и если я сейчас не выиграю, то влечу в убытки.

Кхоральт пожал плечами:

– Твои дела никого не касаются, Ольмин, но… – и, вскинув голову, обратился к толпе: – Этот вот человек – Ольмин – выигрывает все соревнования мечников, в которых участвует, а он делает это всякий раз, когда цена на его рабов падает так низко, что у него появляется нужда в деньгах. – Он снова повернулся к Ольмину. – Ну что – хорошо я тебя представил?

Тот помолчал.

– Для начала – вполне. – И усмехнулся.

При другом раскладе Карл постарался бы стереть улыбочку с губ Ольмина, но сейчас привлекать к себе внимание было бы последней глупостью – и к тому же невыгодной.

– Прежде чем я начну, – продолжал Кхоральт, – одно объявление. Наш дракон, как большинство из вас знает, вчера удрал. Пока мы не знаем, сам он освободился или ему помогли. При необходимости Гильдия магов это выяснит. Но в любом случае за поимку виновника – или виновников – назначена награда в триста золотых.

– За живого или мертвого? – осведомился кто-то.

– За живого. А за тело или тела – двести пятьдесят. Если будут предъявлены доказательства, что это – именно тот труп. Или те. – Эльф сжал губы. – Нам нужны преступники для казни в Колизее. А теперь – о состязаниях. Они проходят по правилу «проигравший выбывает» и начнутся, как только завершатся состязания с топором и молотом. Как только я закончу, можете выбирать оружие: у нас богатая коллекция, так что не волнуйтесь, хватит всем. Две серьезные раны означают победу, и не надо спорить, является ли рана руки без меча серьезной. Говорю сразу: не является. Решения судей – окончательны. Любая попытка возмутиться против их решения будет пресекаться лучниками – по знаку судей. – Губы его растянулись в слабой улыбке. – И уж тогда оно действительно станет окончательным. Вопросы есть? Если нет…

– Подождите! – выкрикнул кто-то. – Кто победил у лучников? Я поставил там на кое-кого, а чертовы стражники говорят: если я выйду – назад уже не войду.

Кхоральт со вздохом вытащил из рукава и развернул свиток.

– Я назову всех победителей. Борьба: Гронни из Энделл Варренса. Арбалеты: Эдринсик, Предводитель Стражников Пандатавэя. – Раздались восторженные крики: местные воины, очевидно, ставили на него. – А в состязании на топорах и молотах как раз идет последняя схватка – между Винхриром из Аэрика и… кхм… Ахирой из… – он сверился с пергаменом, – Ленкахнских пещер. И я, как и вы, не знаю, чем кончился бой.

Карл улыбнулся. По крайней мере в финал Ахира пробился. И если ему повезет…

Эльф склонил голову к плечу, вслушиваясь в рев толпы.

– Рискну предположить – по шуму, – что выиграл новичок.

Карл перевел дух. Теперь все зависит от меня. Дорога до Времена долгая; доберутся ли они туда в целости, зависит от того, как они будут экипированы. А это зависит от того, выиграет ли он приз, и от ставок, которые сделали на него Дория и Уолтер.

Эльф торопливо поклонился.

– А теперь – выбирайте оружие и выходите. Удачи вам всем. Любой возмутитель спокойствия получит стрелу в живот.

Вместе со всеми Карл потянулся к выходу, остановившись лишь у стойки – поставить туда свой меч и взять другой, примерно такой же по величине и весу.

Хотя на самом деле это не был настоящий меч. Оружие было деревянным, не считая железного перекрестья. Но весило оно как нужно; возможно, внутрь был залит свинец. Карл взялся за рукоять и осторожно крутанул меч несколько раз. Сбалансирован он был неплохо; вот только деготь, что покрывал «клинок», вызывал у воина подозрения.

– Ты участвуешь в этом развлекалове первый раз?

Мечник справа от Карла качнул собственным мечом, тремя пальцами удерживая его от прикосновения к ногам.

Карл кивнул.

– Да. Эта штука… она вполне ничего, но…

Его собеседник, невысокий кряжистый воин с открытой щербатой улыбкой, понимающе закивал еще до того, как Карл договорил.

– Но ты боишься пометить сам себя. – Он помотал головой. – Не волнуйся, постарайся только не зацепить себя до начала первого боя: в перерывах устроители высылают рабов, и те стирают все метки. – Он склонил голову набок и предложил, выходя вместе с Карлом на залитую солнцем арену Колизея: – Не хочешь сделать мне одолжение?

Карл задохнулся. Он еще не видел Колизея изнутри – а это был вид! Колизей Пандатавэя изгибался огромной подковой, два серых каменных полукруга открывались на пригородные поля, заполненные вопящими, размахивающими руками зрителями. В центре изгиба, где стояли мечники, камень Колизея был темен, изъеден веками. Дальше, по направлению к открытому концу, он светлел, словно там были недавние пристройки.

А вдали вздымался Аэрштильский Кряж – огромная заставка, закрывшая горизонт. Отсюда горы казались синими, вкруг их пиков сплелись, как газовые шарфы, перистые облака. На самых высоких вершинах лежал снег, и Мерцающие нити ледников сбегали по склонам, давая начала ручьям и рекам.

– Чертовски трудно было играть здесь актерам, – пробормотал его спутник.

Карл оторвал взгляд от гор.

– Что?

Улыбка.

– Ты и правда здесь новичок – Классический Фестиваль месяц как кончился. Каково оно – играть так, чтобы зритель видел тебя, а не все вокруг? Актер либо проваливается, либо играет так, как никогда в жизни.

– Еще бы.

Всего несколько недель – несколько эпох – назад Карл был актером студенческого театра – не очень-то внимательным, не дающим себе труда выучить свою роль в «Стеклянном зверинце». Да и роль-то была не из главных; он подвизался на просцениуме: всякие там шуточки и ужимки, чтобы повеселить зрителей. Карл покачал головой: игра на такой сцене устрашила бы и самого Алека Гиннесса.

– Ну так как же насчет одолжения?

Нахмурясь – слишком уж настойчив был коротышка, – Карл повернулся к нему.

– Что за одолжение?

– Понимаешь, приятель, ты тут впервые; странным будет, если ты пройдешь дальше первой схватки. – Он показал подбородком на рабов, что ровняли песок. – Как только они закончат – мы выходим на первый тур. Не возражаешь выбрать меня? Мне бы не помешала легкая победа.

Карл улыбнулся.

– Я ведь могу и победить.

Воин слегка пожал плечами и с сомнением хмыкнул.

– Я все же попытаю счастья. А теперь пошли – хочу выбрать местечко подальше от трибун. Оттуда иногда черт-те чем кидаются.

Карл двинулся за ним на площадку в центре арены. Как и остальные пятьдесят, она была квадратной, с врытыми по углам металлическими шестами. Было две возможности проиграть бой и дать противнику продолжать состязания: получить две метки – два удара, – которые судьи сочтут «серьезными», или вылететь во время схватки за пятиярдовую площадку, которую ограждали шесты.

Когда остальные мечники заняли свои места, шум постепенно улегся, только кое-кто из мечников бурчал, как им не повезло: не досталось слабых противников.

Карл выбросил это из головы, пробуя заодно отгородиться и от нарастающего рева толпы. Он должен выиграть; слишком многое от этого зависело, он просто не мог позволить победить себя.

А если он намерен победить – ему надо сохранить силы для предстоящих – и более трудных – боев. Он не считал поединщиков, но очень сомнительно, что их число равно точной степени двойки, а значит, сейчас или в следующих турах будут свободные от схваток. Скорее всего освобождать будут явных фаворитов; чтобы быть готовым к последним раундам, Карлу надо побеждать в первых легко и быстро.

Слева и чуть сзади раздался голос Кхоральта:

– Приготовиться к бою!

Карл получше перехватил меч.

– Бой!

Противник Карла двигался осторожно, меч покачивался, готовый закрыть – и ударить. Маленький воин сделал выпад…

Карл повалился навзничь, правая нога взлетела, целясь в руки противника. Подошва сандалии ударила того по запястьям; наградой Карлу был вскрик боли и зрелище вражеского меча, вылетающего из рук соперника – и за границу площадки.

Поднявшись, Карл острием меча начертил большую черную букву «X» на груди противника. Тот вздохнул и шутливым жестом поднял руки.

– Черт возьми! – Он помотал головой. – Ты вовсе не так неуклюж, как выглядишь, великанище. Впредь мне наука: не пытайся взять верх над новичком. – Карл пожал протянутую руку, и он расцвел. – Ну вот, теперь я выбыл и могу поставить пару монет – пойду да поставлю на тебя. Думаешь продержаться до финала?

Карл пожал плечами.

– Во всяком случае, постараюсь.

– Тут будет чем дальше, тем труднее, ты учти, – сказал побежденный и пошел прочь.

Пока выбывшие уходили с поля, Карл посчитал оставшихся соперников. Их осталось шестьдесят два. Один из судей поманил Ольмина и тяжелобрового гнома и освободил их от боя в этом круге, а Карл оказался лицом к лицу со своим противником, высоким эльфом ростом почти с Карла. Был он светлокож и светловолос, едва ли не альбинос, но вовсе не такой хилый, каким казался. Карлу понадобилось несколько весьма утомительных минут, чтобы пробить защиту соперника и вывернуть меч из его руки.

Тридцать два. В пару Карлу достался гном, в прошлом круге свободный от боя. Меч его был длиннее, чем у Карла да и силой боги его не обидели. К счастью, он был медлителен и попался на ложный выпад.

Из этого боя Карл вышел, хромая. Этот коротышка успел-таки заехать ему по правому колену.

Осталось шестнадцать. Карл прохромал на указанную судьями площадку. На сей раз соперником его был человек – длинноволосый, гладко выбритый воин с двумя мечами. Карлу потребовалось время, чтобы пройти атаки длинного меча и защиту короткого – и победа стоила ему еще одного удара в правое колено.

Этот бой он закончил ударом в висок. Противник повалился как подкошенный.

Пока набежавшие рабы торопливо оттирали оставшихся от меток, Карл медленно, методично дышал. Если повезет, ему осталось три раунда, а этот чертов Ольмин даже не вспотел! Карл притормозил юркнувшего мимо раба и вытер тряпкой выступивший на лбу пот. На миг отложив меч, он потер ноющее колено. Пока что опираться на него было можно – но только пока что.

Восемь соперников. Против Карла вышло неповоротливое создание, не иначе как получеловек-полугном: тяжелые брови и выступающая челюсть у него были гномьи, но вымахал этот верзила на все шесть футов. Оскалив в ухмылке желтые зубы, он ехидно отсалютовал.

Я устал. Я просто очень устал. По команде начать Карл поднял больной ногой тучу песка, противник шарахнулся, согнулся и попал прямехонько Карлу на меч. Удар рукоятью в зубы вышиб его и с площадки, и из сознания – и из соревнований.

Четверо. Карл нырнул под опережающий удар эльфа, потом сам провел удар – слева наискось, вроде бы метя эльфу в грудь, на самом же деле коснувшись горла. Задохнувшись, эльф отлетел к шесту, оттолкнулся от него – и «наделся» на меч Карла.

Карл повернулся – с ближней площадки ему улыбался Ольмин.

– Отлично! – крикнул он. – Но теперь ты против меня. Сдашься сразу или предпочитаешь поспорить с судьбой?

Спокойнее – он просто пытается разозлить тебя, выбить из колеи. Может, именно так невысокий воин и побеждал в поединках, даже не вспотев? Не такой он крепкий, чтобы одолеть соперников силой. Не настолько умелый.

– Нет уж, – откликнулся Карл, заставив себя не пыхтеть и не двигаться с места. Ни к чему Ольмину видеть, насколько он хром. – Иди сюда и попробуй одолеть меня, коротышка!

Подбежал раб с грязной тряпкой; Карл принялся изо всех сил тереть больное колено, стараясь большую часть маслянистой краски растереть по нему. Попробуем скрыть от Ольмина, насколько коленка распухла.

Карл швырнул тряпку на песок.

– Я не видел, как ты движешься. Может, не так уж ты и хорош в конце-то концов.

На миг смуглое лицо перекосил гнев.

– Я бы на твоем месте поостерегся.

С вернувшейся улыбкой превосходства на губах Ольмин подошел к площадке Карла и занял позицию в дальнем ее конце.

– Поостерегся чего? – Карл шагнул назад, вздрогнув от пронзившей ногу резкой боли. Колено распухало – и болело все больше.

Проклятие.

– Поостерегся задевать меня лично. – Ольмин медленно, мрачно покачал головой. – Последний, кто осмелился на это, теперь прикован к мельничному колесу в Скифорте. – Свободной рукой он почесал нос. – За ноздри. – Ольмин опустил руку и улыбнулся. – После того как я победил его на арене. – Подняв меч, он задержал его в паре сантиметров от груди Карла. – Так что постарайся не обижать меня.

Карл отвел его меч своим.

– Я только…

Ольмин ударил его по правому колену. Жаркая боль взорвалась в ноге. Карл упал.

– Нарушение правил! – закричал, подбегая, Кхоральт. – Удар до начала схватки!

Ольмин ровно смотрел на него. Карл с трудом встал. Колено горело.

– Прошу прощения. – Ольмин отвесил быстрый поклон. – Мне показалось, я слышал, как ты скомандовал начинать.

Кхоральт подумал, покачал головой и указал на выход, – зрители отозвались волной криков и свиста. Эльф скрестил руки на груди.

– Должен сказать, – он одарил Карла виновато-робким взглядом: возможно, единственным извинением, которое суждено было тому получить, – что обязан удалить тебя с поля, Ольмин. Но это было бы слишком сурово, учитывая, что это твоя первая и единственная ошибка. Вместо этого ты будешь наказан тем, что тебе надлежит нанести три удара, чтобы победить. Твоему противнику для победы по-прежнему достаточно двух.

Карл открыл было рот, чтобы возразить, но промолчал. К добру это не приведет. Толпа жаждет увидеть последний бой, и эльф не пойдет против толпы. Попробуем хотя бы выторговать немного времени, чтобы нога успокоилась.

– Мне нужно время стереть метку, – сказал он. Кхоральт печально покачал головой.

– Нет, состязание должно продолжаться. Мы запомним, что у тебя на штанах лишняя метка. – Пятясь, он вышел с площадки. – Приготовиться…

Карл ощупал колено. Если не опираться на него всем весом, оно выдержит. Наверное.

– … бой!

Ольмин улыбнулся – и атаковал.

В первые же мгновения схватки Карл понял, что безнадежно слабее – и был бы слабее, даже не боли у него нога. Пляшущий меч Ольмина без малейших усилий парировал удары Карла, Ольмин теснил его, теснил – и если б Карл не уперся спиной в шест, совсем вытеснил бы его с площадки.

Кончик Ольминова меча скользнул вперед и прочертил тонкую линию по груди Карла. Карл отбил меч, ударил… Ольмин шагнул назад и с легкостью парировал.

– Попробуй снова, великанище. – Он сплюнул. – Я не тороплюсь.

– Один удар в пользу Ольмина! – возвестил Кхоральт. – У его соперника – ноль. Обоим для победы нужно два удара.

Ольмин помедлил. Карл сделал выпад; Ольмин уклонился.

Мне не одолеть его. Я владею мечом, но этот быстрее – и лучше. Но будь я проклят, если позволю переступить через себя.

Ольмин шагнул вперед.

– Сдавайся. Против меня ты не выстоишь. Никто не выстоит. – Он провел атаку, сойдясь с Карлом грудь в грудь. Тот попытался оттолкнуть его, но «коротышка» оказался сильнее, чем выглядел.

С ядовитой ухмылкой Ольмин плюнул Карлу в лицо и крутнулся прочь.

– Я бы больше боялся ученика, чем тебя. Ученик непредсказуем. В отличие от тебя.

– Заткнись и бейся. – Хотя в чем-то он прав. Ученик мог бы метнуть в него меч или еще что-нибудь, или вышибить Ольмина с…

Точно! Карл метнул меч в противника. Ольмин мягко ушел вбок. Меч пролетел мимо шеста и упал за площадкой.

– А вот это…

Карл бросился на него безоружным, получил удар в висок, но успел вцепиться в левой рукой в запястье той руки Ольмина, что держала меч.

Карл сжал пальцы. Ольмин вскрикнул.

Кость в ладони Карла хрустнула; свободной рукой воин ухватил Ольмина за тунику, оторвал от земли и…

– Два удара у Ольмина, ни одного…

…опираясь на здоровую ногу, Карл поднял над головой брыкающееся тело и швырнул противника так далеко, как только сумел – подальше от площадки. Ольмин упал с глухим стуком и приглушенным стоном.

Кхоральт улыбнулся Карлу.

– Ольмин покинул поле и признается проигравшим. Победителем в состязаниях на мечах стал… как твое имя?

Карл выпрямился.

– Куллинан. Карл Куллинан.

– Победитель состязаний на мечах – Карл Куллинан. – Эльф наклонился. – Если примешь мой совет, Карл Куллинан, я рекомендовал бы тебе побыстрее получить выигрыш – и убираться из Пандатавэя.

Карл улыбнулся.

– Именно это я и собираюсь сделать.

Насвистывая себе под нос, Ахира поднимался в апартаменты в «Тихом приюте» – топор у пояса, плечо оттягивает торба с золотом. Его выигрыш, выигрыш Карла да еще то, что должны были получить Хаким и Дория, поставив на них, – да, проблем со снаряжением у них не будет. И если им чуть-чуть повезет, остальные скоро пройдут сквозь Врата – домой. Войдя в общую залу, он увидел Хакима, Дорию и Аристобулуса – а перед ними россыпь монет, каменьев и маленьких, в палец, золотых слитков.

– А где остальные?

Хаким со странным виноватым выражением пожал плечами.

– Карл еще не вернулся, Андреа в Библиотеке – добывает свое заклятие. – Он обвел взглядом мага и клирика и покачал головой.

Аристобулус кивнул. Дория нахмурилась, потом фыркнула.

Что происходит? У этой троицы вид такой, будто они замыслили общую каверзу.

– Может, объясните, в чем дело?

Аристобулус немного подумал.

– Хорошо. Вчера вечером я не стал в это вдаваться: хотелось еще раз все проверить. – Он пожевал губами, потирая виски сухими пальцами. – Если я только не ошибаюсь, Врата Между Мирами работают не совсем так, как считал – считает – Дейтон.

– Они не перенесут нас домой? – Ахира пошатнулся. – Хочешь сказать, все это зря?

– Нет, нет, не это. Просто в нашей родной вселенной магия работает… по-другому. Дверь – не столько дверь, сколько… ловушка. Мы вернемся – принадлежность к тому миру вернет нас, – но назад, сюда, уже не войдем.

Для Ахиры это проблемой не было. Он распрямил плечи, поиграл крепкими мышцами. Возвращение назад, в тело Майкла Джеймса Финнегана, для него невозможно, хоть на время, хоть навсегда. Но для мага все было иначе. И если Аристобулус не сможет вернуться – он вообще не пойдет к Двери. Нет, иначе: Аристобулус не пошел бы, считай он, что не сможет возвратиться сюда – да не один, а с заклинательными книгами.

– Это меня не волнует. – Ахира отвязал топор, потом уселся рядом с остальными. Он захватил горсть камушков, покатал их в ладонях, потом пустил шуршащую переливчатую ленточку рубинов, опалов и кругло окатанных бриллиантов сквозь пальцы назад, в общую груду.

Обязательства, обязательства – мы никогда не пошли бы назад, если бы дело касалось одного меня. Никому из них не нужно остаться настолько, насколько это нужно мне. Даже Аристобулусу. Я должен вернуть Хакима, Дорию, Карла и Андрей домой.

– Дейтон однажды уже послал сюда нас всех. Уверен, мы сумеем заставить его сделать это еще раз – для тебя. Он вернет тебя – и с книгами.

– Заставить? Даже если это ничем не поможет ему? Что-то я не припомню, чтобы ты раньше принуждал кого-либо – там, у нас. – Маг фыркнул. – Да и вряд ли у тебя хватит…

– У меня хватит, – вмешался Хаким. – Может, там, у нас, я и не так силен, как Карл здесь, но…

– Ты поможешь? – Маг с надеждой взглянул на Хакима.

– Обещаю, – улыбнулся вор. – Если он не согласится отправить тебя назад – во всеоружии, – я стану ломать ему палец за пальцем, пока он этого не сделает. А ты покуда станешь держать язык за зубами и ничего не скажешь Ка…

– Что еще такое? – вопросил Ахира. – Вы разве не разобрались с ним еще на «Гордости»?

– Не о том речь. – Хаким взял бриллиант размером с его глаз и принялся рассматривать на свет. – Черт, там пятнышко. – Он положил камень и улыбнулся. – Но у нас и без него немало – учитывая твой и Карлов выигрыши…

– И ваши тоже – те, что вы получили, ставя на нас. Нам должно хватить на все, даже с лихвой. Кстати, я хочу, чтобы вы двое взяли часть золота и пошли за лекарствами. Покупайте все снадобья и настои, какие отыщите. Не то мы можем просто…

– А это не вполне выигрыши. – Дория усмехнулась, убирая три золотых «пальца» в кожаный кошель. – Это то, что мы выиграли, ставя на тебя. Нам повезло – выигрыш составил примерно восемь к одному…

– А остальное – от ставок на Карла? Тогда сколько же там вышло – сто к одному?

– Двести к одному. – Хаким покачал головой. – Все были настолько уверены, что Ольмин победит – коротышка всегда выигрывал все схватки, в каких ни выходил, – что просто отказывались заключать на него пари. Так что…

– Так что?

– Так что я не ставил на Карла. Счел это пустой тратой денег, черт побери все. – Хаким развел руками. – Да ты же видел, как ему далась победа – он вспотел, и хромал, и…

– Так откуда? Не может быть, чтобы ты…

Хаким виновато улыбнулся.

– Может, может. Я очищал карманы – все утро и почти весь день. Воистину, Пандатавэй богатый город.

Ахира вздохнул. Если Карл узнает, что он так тяжко потрудился, чтобы выиграть, а друзья настолько не верили в него, что даже ставок не сделали…

– Он свернет тебе шею.

– Только если кто-нибудь проболтается.

– Мы ничего не скажем. Но если правда выплывет…

Хаким кивнул.

– Тогда мне придется отскакивать подальше.

Ахира покачал головой.

– Лучше уж тогда сразу удирай – чем дальше, тем лучше. – Он поднялся. – Что ж, вернемся к делам: нам надо собраться и к закату выйти из Пандатавэя. Дория, мы с Хакимом сейчас отправляемся по лавкам. Ари, ты остаешься и дожидаешься остальных.

Уйти из Пандатавэя к закату – неплохое начало. Потом по дороге через Аэрштильский Кряж, мимо Аэрика и, срезав угол Пустоши, к Бремону.

И – к Вратам. И больше ни за кого не отвечать. Не вытаскивать никого из могил, которые они сами себе роют.

Гном вздохнул.

Хаким понимающе кивнул.

– Очень тяжко?

– Слабо сказано.