Текст книги "Собственность Рипера (ЛП)"
Автор книги: Джоанна Уайлд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)
– Даже не думай, – сказала я сквозь стиснутые зубы.
Хос встал и стянул с себя джинсы, взобрался на кровать и навис надо мной, опираясь на колени и агрессивно толкаясь членом. Он прищурился, и я быстро покачала головой, начиная закипать.
Он опустил руку на член, поглаживая себя, и капелька смазки выступила на его кончике.
– Я знаю, ты хочешь этого.
Я хотела, но не когда у нас были слушатели. Я снова покачала головой.
– Нет, я именно это имею в виду. Я не занимаюсь этим со стадом парней, сидящих в моей гостиной. Как они сюда попали? Я не слышала звуков подъезжающих мотоциклов.
– Прибыли в клетке (байк. сленг «машина, грузовик и т.п.» – прим. пер.), – ответил он, скользя рукой вверх и вниз и сильно сжимая себя.
Я никогда в жизни не видела ничего сексуальнее. Он прерывисто втянул в себя воздух, я видела, как быстро бился его пульс на шее.
– Не имеет значения. Раскрой чертов презерватив. Я хочу почувствовать, как ты натягиваешь его на меня.
– Нет.
Хос замер, и что-то темное и тяжелое прошло по комнате и повисло между нами.
– Нет?
– Нет, – ответила тихо. – Я слышала, что они сказали. Мне это не понравилось, и у меня нет желания заниматься сексом со всеми.
Медленно и не спеша Хос отпустил свой член и склонился надо мной, опираясь на руки по обе стороны от моей головы. Он, не отрываясь, смотрел в мои глаза, взгляд холодный и жесткий.
– Я трахаюсь когда хочу и как хочу, – сказал он.
Я задрожала. Это был тот наводящий ужас мужчина, которого я встретила в первый день. Я уже и забыла, как сильно он пугал меня.
– Как и мои братья. Это моя забота – беспокоиться о них, а не твоя. Твоя забота – беспокоиться обо мне.
– Нет, – произнесла я испуганно, но решительно. – То, что мы делали раньше, было невероятно, и я сожалею, что ты не получил своей разрядки. Но я не занимаюсь сексом на публике. Время вышло. Проваливай с моей кровати.
– Это ошибка, – сказал он мне.
– Проваливай с кровати, – повторила я, стоя на своем.
Я протянула руку и толкнула его в грудь. Он взорвался от моего прикосновения: развернулся и ударил в стену кулаком. Затем он схватил свои джинсы и натянул их на свой мощный член прямо без нижнего белья. Затем последовал его жилет, надетый на его обнаженное туловище. Он схватил сумку и вышел за дверь, захлопнув ее за собой так сильно, что я слышала, как что-то треснуло.
Затем я осталась в кровати одна, ошеломленная и в окружении нераскрытых презервативов.
Спустя час в мою дверь осторожно постучал Джефф.
– Мари, ты в порядке? – спросил он немного дрожащим голосом. – Эм, ты в курсе, что твоя дверь треснула по центру?
– Да, – произнесла я тихо, сидя на кровати и поджав колени к груди.
Я уже успела одеться и написать сообщение Дениз о том, что я очень плохо себя чувствовала, чтобы выйти на работу. Я слышала, как уехал мотоцикл Хоса, как Джефф и ребята спорили о чем-то. Слышала, как пикап съехал с подъездной дороги. Сейчас же я просто сидела, пытаясь обдумать произошедшее.
Я никогда не была ни с кем, кроме Гэри.
Хос же просто сразил меня наповал, сначала своей мягкостью, затем своим мастерством. Но он разрушил это тем, что напугал меня до смерти, не говоря уже о том, что нанес серьезные повреждения моей комнате. Какой из этих мужчин был настоящим? Увижу ли я его снова?
Хотела ли я увидеть его снова?
– Мари, могу я войти?
– Нет, – ответила я, осматривая комнату.
Черная футболка Хоса с символикой «Риперов» валялась скомканная на полу рядом с его боксерами. Аккуратная стопка презервативов лежала на тумбочке.
Джеффу не нужно было ничего из этого видеть.
– Я собираюсь немного поспать, – сказала я после долгой паузы. – Давай просто оставим все как есть.
Глава 4
17 сентября – Наши дни
Я уставилась на Хоса.
– Ты угрожаешь убить моего брата только для того, чтобы иметь возможность спать со мной?
Мужчина с ирокезом не спеша подошел к Хосу и закинул руку ему на плечо.
– Она милая, но явно не сообразительная, брат, – изрек он, глядя на меня и ухмыляясь. – Почему бы тебе не дать мне прокатиться с ней, да, так сказать, подготовить ее для тебя?
Он с намеком подвигал бедрами, и остальные ребята засмеялись. Хос быстро развернулся и ударил его в живот. Мужчина согнулся пополам, но сумел устоять на ногах, в то время как Хос схватил меня за руку и выволок за дверь. Он вел меня от дома в сад, пока мы не отошли на довольно приличное расстояние, а затем прижал к дереву, склонившись к моему лицу и схватив за плечи.
– Я не хочу спать с тобой, – медленно и тщательно проговаривая каждое слово, заявил он, тряхнув меня за плечи для убедительности. – Я хочу трахать тебя. Спать, обниматься и тому подобное дерьмо – для подруг и старух.[12]12
Старуха (англ. Old Lady) – жена или постоянная подруга члена клуба байкеров.
[Закрыть] И ты, черт возьми, довольно ясно дала понять, что не заинтересована хоть в чем-то из этого, так что давай воспринимать вещи такими, какие они есть. Это никоим образом не связано с тобой. Я угрожаю твоему брату, потому что он обворовал клуб. Воруешь у клуба – платишь кровью. Ты – его кровь. Мы забираем тебя, он платит. Трахать тебя – всего лишь бонус.
– Получается, ты забираешь меня, чтобы показать людям, что не следует красть у клуба?
– Это, мать твою, невероятно, до нее дошло, – пробормотал он, разводя руками и ни к кому конкретно не обращаясь. – Твоему брату повезло, что я хочу вонзить в тебя свой член сильнее, чем хочу убить его. В противном же случае, я не стал бы раздумывать. Если Джефф поднапряжет свою задницу и вернет деньги клубу, я тебя отпущу, но лишь после того, как закончу с тобой. Если же не вернет, тогда я найду для тебя другое применение. Поняла?
Я снова кивнула.
– Никаких игр, никакого дерьма, – сказал он.
Отступив на шаг назад, он небрежно провел рукой по волосам. Затем он стал уходить. Я начала идти за ним, но он вдруг обернулся ко мне.
– Ты согласилась, это твой выбор. Я тебя не заставляю. Ты принимаешь решение заплатить за ошибку своего брата. Ты понимаешь меня?
На самом деле, это трудно назвать выбором, учитывая пистолет, приставленный к голове моего брата. Но я не произнесла этого вслух. Если Риперы были готовы дать нам отсрочку, я приму ее, и не важно, как они это называют.
– Я говорю серьезно. – Хос взглянул на меня. – Ты в любой момент можешь расторгнуть нашу сделку. Я не собираюсь сажать тебя под замок и присматривать за тобой каждую минуту. Это ты заключаешь сделку, и только тебе решать, придерживаться ли соглашения. Ты вообще не должна заключать эту чертову сделку. Твой брат идиот, и он знал, во что ввязывался. Не ты заварила эту кашу и не твоя забота – расхлебывать ее, чтобы выручить брата.
– Ты пытаешься отговорить меня? – спросила я. – Что ж, у тебя не получится. Я имела в виду именно то, что сказала. Я что угодно сделаю ради Джеффа. Что угодно.
Его челюсти сжались, когда он повернулся, зарычал и так сильно пнул ногой одно из деревьев, что было удивительно, как он не сломал себе палец. Затем он повел меня обратно в дом.
Когда мы вошли внутрь, его ребята сидели, пили пиво и разговаривали. Тихо всхлипывая, Джефф, покрытый синяками, которые с каждой минутой становились все уродливее, лежал на боку в центре комнаты. Проигнорировав их всех, Хос затолкнул меня в комнату, закрыв за собой треснувшую по его вине дверь. Он распахнул дверцу шкафа, нашел в нем рюкзак и сунул его мне в руки.
– У тебя есть тридцать минут, – сказал он. – Затем ты садишься на мой байк, и мы отправляемся ко мне домой. Возьми все, что тебе необходимо.
– Хорошо, – ответила я, надеясь, что он оставит меня, чтобы я спокойно упаковала вещи.
Вместо этого он прислонился к двери и стал наблюдать, как я роюсь в своем шкафу. Я решила включить в нем свет. Помимо большого количества одежды я также хотела взять с собой фотографии и памятные безделушки, которые забрала от Гэри. Было ужасно грустно осознавать, как же мало их у меня было.
Я вытащила коробку из-под обуви, заполненную бумагами, и бросила ее на кровать. Коробка опрокинулась, и из нее высыпались фотографии. Проигнорировав это, я отвернулась и снова принялась рыться в шкафу. Где-то там была довольно хорошая пара маминых кожаных сапог, и хотя я никогда не была любительницей сапог, думаю, надеть что-то, что защитило бы мои ноги во время езды на мотоцикле, было важно.
Усевшись на кровать, Хос стал листать фотографии. Не обращая на него внимания, я стащила с себя капри-карго[13]13
Капри-карго – женские укороченные брюки с карманами по бокам.
[Закрыть], и когда они съехали, то открыли вид на мои стринги. И зачем я надела их сегодня?
– Ты носишь это дерьмо для него? – спросил Хос ледяным голосом.
Я обернулась и посмотрела на него, показывающего мне свадебную фотографию, запачканную засохшей кровью. Я и Гэри. Такие чертовски молодые.
– Ношу что? – не поняла я.
– Эти ниточки для задницы,[14]14
Здесь гл. герой имеет в виду стринги модели Т-стринги (три узких полоски ткани, которые сзади образуют нечто вроде буквы Т).
[Закрыть] – рявкнул он. – Зачем, черт возьми, ты надеваешь стринги на работу в детском саду? Ты снова видишься с ним?
– Нет! – в ужасе воскликнула я. – Я не видела его с тех пор, как он ударил меня, уж ты-то должен знать. Он даже ни разу не позвонил мне. Муж Дениз сказал, что, как только я получу на руки готовые документы, он займется ими.
– Ты хранишь ее?
– Ага, – ответила я, изучая фотографию.
Тогда я была полна надежд и грез, и я позволила мужчине разрушить их.
– Я не хочу забывать. По крайней мере, пока.
Хос молча отбросил фотографию, а я продолжила паковать вещи, периодически поглядывая на телефон, чтобы следить за временем. В конечном счете, я окинула взглядом выросшую кучу на моей кровати. Печально, что вся моя жизнь заняла так мало места. Все, что мне осталось взять с собой, – это лифчики и трусики, в которых я точно не хотела копаться, пока он смотрит на меня.
Хотя у меня определенно не было другого выбора.
Я встала и выдвинула ящик с нижним бельем. Его было немного, но если я собиралась стать для Хоса… ну… не важно кем… симпатичные трусики могли бы пригодиться. Он подошел ко мне сзади, обхватил своими большими руками мои бедра, притянул к своему телу и склонился к моему плечу. Затем сделал глубокий вдох.
– Обожаю запах твоих волос, – произнес он хрипло, прижимаясь своим твердым членом к моей попке.
Я слышала как Пикник и остальные разговаривали в гостиной. Там же находился и Джефф, ожидавший своей участи.
– У меня есть еще десять минут, – пробормотала я напряженным голосом. – Пожалуйста.
Отпустив мои бедра, Хос грубо схватил меня за волосы и оттянул мою голову назад. Его губы накрыли мои, а язык жадно ворвался внутрь. Я застонала, не смея сопротивляться. Другая его рука принялась грубо расстегивать пуговицы на моих капри, и я услышала, как одна из них упала на пол. Его пальцы забрались ко мне в трусики и грубо прошлись по моему клитору, прежде чем погрузиться внутрь. Я застонала, презирая себя за то, как сильно меня это возбудило.
Он оторвался от моих губ и пригвоздил своим взглядом. Я не могла вздохнуть. Желание, похоть и гнев в его глазах – все это было направлено на меня.
Погружая в меня пальцы, он произнес:
– Эта киска…
Я застонала в ответ, стыдясь того, как легко он сделал меня влажной.
– Эта киска – моя. Ты – моя. Я трахну тебя, когда и где захочу, а ты или примешь это или можешь проваливать. Это ясно?
Я кивнула, чувствуя, как начинаю дрожать. Умом я хотела его ненавидеть, но мое тело было несогласно. Крепко удерживая за волосы, он не переставал меня ласкать. Ноги ослабли, и я захныкала, отчаянно нуждаясь в освобождении. Тогда он снова захватил мой рот.
Теперь его язык погружался в такт с его пальцами. Моя плоть сжималась, от чего я дрожала всем телом. Хос стал ласкать сильнее, подводя меня к самому краю. Он оторвался от моих губ и опустил свой рот на мою шею, посасывая, проводя по ней языком, пока я толкалась напротив его бедер, отчаянно пытаясь кончить. Затем он прикусил мою шею, и из моей груди вырвался стон. Я уверена, достаточно громкий, чтобы его услышали в другой комнате.
Хос вытащил руку из моих штанов и отступил назад. Я застыла в недоумении, а мое учащенное дыхание было единственным звуком в комнате. Когда я, пошатываясь, повернулась к нему, он одарил меня улыбкой, не затронувшей его глаз. Затем он нарочито медленно поднес ко рту свои пальцы и слизал с них мои соки.
– Не переживай, насколько хороша ты на вкус, здесь правила диктую я, – прошептал он. – Мы поняли друг друга?
– Твои правила, – прошептала я в ответ, – или я ухожу. А что будет, если я уйду?
– Тебе? – спросил он. – Ничего. Ты со мной по собственной воле. Но клубу нужно платить кровью, Мари, и даже я не в силах что-то изменить. Не забывай.
Я быстро кивнула.
Он мягко отодвинул меня в сторону, подошел к комоду и, выдвинув ящик с моим нижним бельем, начал в нем копаться. Он достал несколько стрингов и тедди[15]15
Тедди (англ. teddy) – элегантное, эротическое женское белье, которое соединяет в единое целое – трусики и бюстгальтер. Тедди является разновидностью известной комбинации, однако отличается от последней облегченным вариантом исполнения, имея глубокие вырезы на животе, спине и по бокам.
[Закрыть] и бросил их на пол.
– Это тебе не понадобится, – сказал он.
Кивнув, когда он повернулся обратно к ящику, я старалась не думать о том, что еще он мог бы в нем найти. Когда он неожиданно замер, я вздрогнула, думая о том, что я самый неудачливый человек на земле, потому что все не могло стать еще хуже.
Он достал сложенную черную футболку «Риперов», которую оставил валяться на полу в моей комнате в ту роковую ночь, когда он впервые побывал в моей постели. Держа ее перед собой, он вопросительно взглянул на меня. Я покачала головой, отчаянно краснея и протягивая руку, чтобы забрать ее.
Но Хос не отдал. Вместо этого он развернул ее, и его глаза расширились, когда он обнаружил ярко-розовый силиконовый вибратор с двумя головками – одна для клитора, а другая для стимуляции точки G. Мы оба стояли, молча глядя на него. Затем он завернул его обратно в футболку и вручил мне, взгляд его при этом был полным удовлетворения.
– Возьми с собой футболку и игрушку, – сказал он, наблюдая за тем, как я укладываю их в самый низ своего рюкзака.
Не думаю, что когда-либо в своей жизни была так смущена. Я не встречалась с ним глазами, пока укладывала остальные вещи в рюкзак. Закончив, застегнула молнию и закинула рюкзак на плечо.
– Это все? – спросил он. – Не хочешь забрать что-то из гостиной или кухни? Если захочешь вернуться, этого здесь уже не будет.
Все еще не в состоянии говорить, я покачала головой.
«Дура, дура, дура…»
Он наклонился ближе и прошептал мне на ухо:
– Когда в следующий раз захочешь поиграть со своей милой розовой игрушкой, ты будешь делать это на моих глазах. Будешь хорошей девочкой, и я разрешу тебе носить футболку. Поняла?
Я кивнула, и мы, пройдя через гостиную мимо Джеффа и Риперов, вышли из дома.
Глава 5
13 августа – Шестью неделями ранее
После внезапного прекращения нашего так называемого занятия любовью, я не ожидала снова увидеть Хоса. Пикник, Макс и еще один парень по прозвищу Бам-Бам приезжали к нам несколько раз. Джефф, казалось, был рад их видеть, а парни тем временем обожали, как я готовила. Когда же они уходили, Джефф всегда становился слишком тихим и раздражительным. Он также стал чаще ходить в казино, и это беспокоило меня.
Он всегда возвращался домой с видом проигравшего.
Но, даже несмотря на мои опасения, я наслаждалась их пребыванием. Я не была уверена, хотела ли, чтобы Хос вернулся или нет. Каждый раз, когда я видела мотоциклы на подъездной дорожке, я боялась увидеть его и расстраивалась, когда так и не видела. Я постоянно мечтала о нем и не единожды прибегала к помощи вибратора, вспоминая наше потрясающее утро.
Он же, видимо, забыл обо мне. Но я не собиралась спрашивать о нем кого-то из его ребят. Я бы не выдержала их жалости, и жалость – это лучшее, на что я могла надеяться. За это время Джефф, казалось, все больше отдалялся, постоянно курил и едва ли разговаривал или ел со мной. Я, конечно, беспокоилась о нем, а сегодня была особенно расстроена, потому что он обещал оставаться вменяемым.
Видите ли, я планировала сегодня поехать забрать из старого дома свои вещи.
Вчера у меня был выходной, и я ездила в женский центр в Кенневик, чтобы разузнать, как развестись с Гэри. Я не могла себе позволить нанять адвоката, но от Гэри мне ничего не нужно, так что я решила, что процесс будет быстрым и легким. И если повезет, мне даже не придется его видеть. Я могла бы просто отправить ему бумаги на подпись.
Но очень милая женщина, Джинджер, которая общалась со мной, донесла до меня несколько жестоких истин. Например, когда я уходила из дома, я забрала с собой лишь сумочку и чемодан, полный одежды. Но я не взяла свои карту социального страхования, свидетельство о рождении, право собственности на машину или же фотографии и всякие памятные безделушки. И она была права, когда отметила, что, пока я не беспокоилась об этих вещах сейчас, они, возможно, понадобятся мне в будущем. Определенно, я не должна и дальше оставлять их у Гэри.
Она дала дельный совет.
Она также хотела, чтобы я подала заявку на запретительный судебный приказ[16]16
Запретительный судебный приказ (англ. Restraining order) – вид судебного приказа в англосаксонском праве, в особенности в США, которым суд предписывает тому или иному лицу совершать определенные действия в отношении другого лица либо, напротив, воздерживаться от совершения таких действий. По сути, этот приказ является гарантом неприкосновенности в отношении определенного лица, если это лицо чувствует угрозу, подверглось насилию/сексуальному насилию.
[Закрыть] против Гэри. Но, зная Гэри, я могла с уверенностью сказать, что запретительный судебный приказ очень сильно разозлит его. Сейчас он не придирается ко мне. Но если я спровоцирую его этим приказом, он, возможно, найдет меня и снова причинит боль, так что я решила поехать и забрать свои вещи в то время, пока его не будет дома.
Каждый понедельник он играл в покер со своими приятелями. Он не пропустил игру, даже когда умерла его мама. Если я поеду в понедельник, то буду в безопасности, если не столкнусь с Мисти, которая была не только его новой шлюхой, но и тем человеком, который проработал со мной в продуктовом магазине два года. По проверенным мною данным, каждый понедельник она работала в ночную смену. Даже если бы я столкнулась с ней, полагаю, она не встала бы на моем пути. Не то чтобы она считала меня угрозой, но и я не боялась ее. Может она и была выше меня, но она до ужаса худющая и слишком беспокоится о своем маникюре, чтобы влезать в кошачью драку. На самом деле, чем дольше я была свободна от Гэри, тем больше жалости я испытывала к ней. В отличие от нее, я уже выпуталась из этой петли. А она была настолько глупа, что сама отобрала ее у меня, обернула вокруг своей шеи и затянула.
Тем не менее, я хотела, чтобы Джефф совершил со мной эту двухчасовую поездку домой в Элленсбург, где мы жили последние три года с Гэри. Так, на всякий случай. Мне не угрожала реальная опасность, но мне до сих пор снились кошмары, в которых он избивает меня. Мне так же было стыдно и неловко. Я даже не поставила никого в известность в супермаркете «Сейфвей», что увольняюсь. Что если я столкнусь со своим старым начальником?
Я не хотела ни с кем встречаться.
Когда после работы я подъехала к дому, Джефф был в отключке на диване. Его трубка валялась на полу рядом с пустым пакетиком из-под травки и четырьмя пивными бутылками. Я пыталась привести его в чувства, но он был полностью в невменяемом состоянии. Взяв его с собой, помощи от него я бы не получила.
Так что я решила поехать одна.
И да, теперь я понимаю, как неимоверно глупо это было.
Уж поверьте.
Подъезжать к старому дому казалось чем-то невероятным.
Все вокруг выглядело так же, но как-то меньше и грязнее. Тот же неухоженный газон, та же выцветшая и облупившаяся краска, тот же разваливающийся мустанг, стоящий на блоках, на подъездной дорожке. В целом, это уверило меня в правильности моего решения уйти.
Наш маленький домик мог быть дерьмовым, но он, по крайней мере, находился посреди сада. Мой отец работал на владельца Джона Бенсона, и в его заработную плату входило проживание в старом трейлере. Когда отец ушел, Джон сжалился над нами и позволил жить в трейлере за очень низкую арендную плату, аргументируя это тем, что, на самом деле, не собирается как-либо еще его использовать. Я думаю, что когда-то у него было что-то с моей мамой, но я не знала и не хотела знать подробности. Мы сделали ремонт, старались не выделяться, и все было хорошо.
Я припарковала свою машину на улице, с удовольствием отметив, что автомобиля Мисти там не было, а свет в окнах не горел. Я не встретила никого из соседей, так что была избавлена от необходимости вести с кем-либо неловкий и бессмысленный разговор. В любом случае наш район нельзя было назвать тем, в котором люди присматривают друг за другом или ведут соседский дозор.
В какой-то момент я забеспокоилась, когда дверь не открылась. Я подумала, что Гэри, возможно, поменял замки, но затем замок щелкнул, и я зашла в дом. Внутри все выглядело так же, но грязнее. Видимо, Мисти была той еще домохозяйкой. Я хихикнула, полагая, что это, должно быть, сводило Гэри с ума.
Придурок.
Я достаточно легко нашла все свои документы, не считая прав собственности на машину. Коробку с памятными безделушками и фотографиями я держала в шкафу в нашей спальне. За мое отсутствие она никуда не делась, так что, схватив коробку, я отнесла ее в свой хетчбэк, а затем, поддавшись искушению, вернулась в дом. Я подумала, что раз уж я тут, то могла бы проверить, осталась ли еще моя одежда, или Мисти уже выкинула ее.
Как ни странно, не выкинула. Я нашла ее на заднем крыльце, аккуратно разложенную по сумкам. Удобно. Потребовалось четыре захода, чтобы загрузить их все в машину, а затем я вернулась в дом в последний раз. Не уверена только зачем… Может, попрощаться? Гэри до сих пор хранил нашу свадебную фотографию, рядом с той, что сделали на выпускном балу. Я рассматривала себя на них, жалея, что не могла вернуться назад в прошлое и дать себе дружеский совет. Что-то типа: «Беги и ни за что не оборачивайся назад!»
По каким-то неведомым мне причинам я сняла свадебную фотографию со стены, вытащила из рамки заднюю часть и взяла фотографию. Она не была какой-то особенной, всего лишь моментальный снимок размером тринадцать на восемнадцать. У нас даже не было настоящего фотографа на свадьбе.
Все равно, фотография была хорошей.
Гэри выглядел молодым и красивым, а я выглядела свежей и милой, полной надежд на будущее. Не знаю, как долго я стояла там, погруженная в свои мысли, но даже не заметила, когда Гэри, пропахший дымом и пивом, вошел дом, пока он не бросил свои ключи на кофейный столик.
Развернувшись, я открыла от удивления рот. Фотография выпала из моих рук, так сильно они дрожали.
– Э, привет, Гэри? – удалось мне прошептать.
– Это тот день, когда ты обвела меня вокруг пальца, – сказал он, указывая подбородком на нашу свадебную фотографию.
Его лицо было ярко-красным, и я видела, как билась жилка у него на лбу. Он был зол. Очень зол.
– Я мог бы добиться чего-нибудь, но тебе было нужно обручальное кольцо, и сейчас я застрял в этой деревне ни с чем. Чертовски гениальный план, Мари. Надеюсь, ты гордишься собой.
Я с опаской наблюдала за тем, как он медленно наступал на меня, и старалась не поддаваться панике. В последний раз, когда я видела его, я получила в глаз. И я не была готова к тому ужасу и чувству беспомощности, которые ударили по мне в воспоминаниях, парализуя тело. Я заставила себя думать. Удастся ли мне проскользнуть мимо него через парадную дверь? Он рассмеялся.
– Ты здесь, чтобы снова портить мне жизнь, дрянь?
Слова были невнятные. Гэри был пьян. Сильно пьян. Возможно, даже пьян до чертиков.
Нужно было убираться отсюда. Сейчас же.
Я бросилась бежать, но он кинулся на меня, сбив с ног с присущими ему скоростью и силой, благодаря которым он стал школьным квотербэком.[17]17
Квотербэк (англ. quarterback) – основной игрок нападения в американском футболе, разыгрывающий мяч.
[Закрыть] Меня пронзила боль, когда моя голова ударилась о твердое дерево паркета, который я с удивлением обнаружила в прошлом году, когда мы убрали с пола ковер. Гэри сел, расставив ноги по обе стороны от меня, и притянул к себе за рубашку.
Затем он начал меня избивать.
После этого все было как в тумане.
Я провела долгое время на полу, постанывая. В какой-то момент Мисти, войдя в дом, закричала. Гэри вырубился на диване и не обращал внимания на то, как она помогла мне подняться и проводила меня на кухню. Она хотела вызвать полицию, но я попросила ее этого не делать. Я не смогла бы справиться с унижением, со всеми этими вопросами и жалостливыми взглядами.
Я также не хотела, чтобы мне нравилась Мисти.
Я почувствовала себя опустошенной и преданной, когда узнала, что она спала с моим мужем. Та ссора, что произошла из-за нее, в первую очередь привела к тому, что он ударил меня. Но ее прикосновения были мягкими и нежными, а ужас в ее глазах – неподдельным. Она заставила меня принять «Тайленол», когда я отказалась идти в травмпункт. Затем она пошла и собрала все свои вещи в три чемодана, не переставая все это время лить тихие слезы. «Тайленол» подействовал довольно быстро, и, пока я не могла помочь ей переносить ее вещи, я придерживала для нее дверь. Мы закрыли ее за собой, и я смотрела, как она загружает чемоданы в свой автомобиль. Затем она взяла меня за руку, и проводила до моей машины.
– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я вызвала полицию? – спросила она. – Он должен ответить за это. Я знала, что он пил, и характер у него отчасти сумасшедший, но я и понятия не имела…
– Я просто хочу домой, – прошептала я.
Она заключила меня в объятия, нежно приобняв, и маленькая частичка моей души удивилась, что моим спасителем стала женщина, которую я так сильно ненавидела. Жизнь – странная штука.
– Не возвращайся, – прошептала она в ответ. – Человек, который способен на такое, может убить тебя в следующий раз. Думаю, я пока поживу у брата. Он полицейский. Я буду в безопасности, но Гэри постоянно говорит о тебе: о том, как ненавидит тебя, как его бесит то, что он впустую растратил свою жизнь, после того как вы поженились. Пожалуйста, не возвращайся.
– Я не вернусь, – сказала я, не сомневаясь в своих словах.
Я подъехала к дому в четвертом часу утра. Должно быть, у меня была худшая удача на земле, потому что у дома были припаркованы пять мотоциклов с навешанными на них дорожными сумками и спальниками. Измученная, я просто сидела в машине и смотрела на них. Во всем доме был включен свет, и я также заметила мерцающее оранжевое свечение у восточного угла домика.
Они уже развели костер. Видимо, Джефф протрезвел достаточно, чтобы поджечь еще что-то, кроме травки. У меня не был на это сил. Мое тело затекло во время поездки, которая оказалась для меня трудной задачей. Я кое-как дотащилась до двери, надеясь на чудо, что все они были снаружи у костра, и я смогла бы спокойно проскользнуть в дом и рухнуть на постель.
Не тут-то было!
Я открыла дверь и вошла в дом, обнаружив внутри Хоса, Макса, Бам-Бама и Джеффа. Я с минуту постояла там, держась за раму в дверном проеме, чтобы удержать себя в вертикальном положении.
– Срань Господня, – сказал Бам-Бам, и я понимающе кивнула.
Лучше и не скажешь.
Джефф просто сидел на диване, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на сушу рыба. Я не стала утруждать себя разговором с ним или с кем-либо из парней и просто пошла, испытывая боль, в свою комнату. В следующую секунду Хос был рядом со мной, очень бережно подхватив меня, пинком открыл треснутую дверь в мою комнату и уложил меня на кровать. Он включил маленький ночник, и со щелчком комнату озарил мягкий свет.
Я упала на подушку, слезы облегчения навернулись на глаза, когда я опустилась на мягкий матрац.
Дома. Я сделала это.
– Кто это сделал? – спросил Хос, его голос был холоднее, чем я когда-либо слышала.
Он сел рядом со мной на кровать, взгляд убийственный, а выражение лица пустое. Я не хотела смотреть на него, не могла столкнуться с реальностью того, что он видел меня в таком состоянии. Я закрыла глаза, чтобы не видеть его лицо.
– Гэри, – пробормотала я. – Мой муж. Я ездила забрать свои вещи. Его не должно было быть там.
– Тебе нужен врач, – заявил он. – Ты вызовешь полицию?
Не отрывая головы от подушки, я покачала головой.
– Нет, и я не хочу кому-либо говорить об этом, – пробубнила я. – Никому. Я не поеду в травмпункт, он ничего мне не сломал. Он просто избил меня, ничего серьезного.
В течение минуты Хос молчал.
– Я должен спросить, детка. Он изнасиловал тебя?
Твою мать. Резкий и грубый, почти истерический смешок сорвался с моих губ. Я даже не думала об этом, полагаю, тогда бы все было намного хуже.
«Спасибо тебе, Гэри. Спасибо, что не изнасиловал меня, придурок».
– Нет.
– Детка, посмотри мне в глаза и ответь на вопрос.
Открыв глаза, я увидела его, склонившегося надо мной. Его лицо страшно напряженное и полное ужасного, пылающего гнева, о причине которого я даже не хотела думать. У меня не было сил управлять своими эмоциями, не говоря уже о его.
– Нет, он не изнасиловал меня, – коротко ответила я, затем снова закрыла глаза, позволяя себе абстрагироваться от боли.
Через некоторое время я услышала шаги вошедшего в комнату, затем низкий ропот голоса Пикника, но поначалу я не смогла разобрать слов. Он повторил их, подойдя ближе:
– Свидетели есть?
Я проигнорировала его.
– Детка, мы должны знать, есть ли свидетели, – настойчивым голосом произнес Хос. – Кто-нибудь видел, что он сделал с тобой? Ты рассказала кому-либо вообще?
– Ну, Мисти, – прошептала я слегка нерешительно. – Мисти нашла меня. Она помогла мне сесть в машину. Она хотела вызвать полицию, но я не позволила ей.
– Кто такая Мисти? – спросил Хос.
– Новая девушка Гэри, – ответила я, осторожно дотрагиваясь рукой до разбитой губы.
Даже говорить было больно.
– В каком-то смысле она даже нравится мне. Она собрала свои вещи и ушла. Не столь глупа, в отличие от меня, быстро разобралась, что нужно делать.
– Не против небольшой поездки? – спросил Хос у Пикника.
– Звучит неплохо, – ответил он.
– Дай мне для начала привести ее в порядок и убедиться, что она не нуждается в помощи врача.
Я ожидала чего-то похожего.
После этого я то отключалась, то приходила в себя. Мое лицо обтерли холодной водой. Хос положил несколько таблеток мне в рот, а затем поднес к губам чашку с водой, чтобы я их проглотила. Джефф сидел рядом со мной, держа меня за руку, пока боль не исчезла полностью.
«Хорошие таблетки, – подумала я. – Определенно не “Тайленол”».
Мотоциклы взревели, и затем я отключилась. Когда наступило утро, Джефф позвонил на работу и сказал им, что я попала в аварию и мне, вероятно, потребуются несколько выходных. Он пытался заставить меня съесть завтрак, но я не могла переварить даже мысли о еде. Я решила просто лежать в постели и жалеть себя. В десятом часу я снова услышала гул мотоциклов, но в этот раз вся компания не зашла в дом, только Хос. Он вошел и, ничего не говоря, присел рядом со мной на кровать.
– Я очень устала, – произнесла я, отказываясь смотреть на него.
Я чувствовала себя так глупо и так неловко. Я знала, что Гэри мог быть жестоким. В женском центре меня предупреждали, что не стоит возвращаться туда одной, но я чувствовала себя такой дурой, из-за того, что боялась приехать в свой собственный дом.
– Думаю, ты должен уйти.
Хос нежно провел пальцем по моей ключице, одному из немногих мест на моем теле без уродливых фиолетовых синяков.
