Текст книги "Скажи, что любишь"

Автор книги: Джоанна Рид

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Джоанна Рид
Скажи, что любишь

Scan: Sunset; OCR amp; SpellCheck: Larisa_F

Рид Дж. Р49 Скажи, что любишь: Роман. – М.: Издательский Дом «Панорама», 2011. – 192 с.

(Серия «Панорама романов о любви», 11-035)

Оригинал: Reed Joanna, 2011

ISBN 978-5-7024-2786-7

Аннотация

Стефани ведет на американском телевидении популярное шоу для детей. Она обожает свою работу – живое общение в студии с малышами и их родителями. Маленькие зрители тоже любят Стеф и не пропускают ни одной передачи с ее участием.

Назойливые поклонники – оборотная сторона любой публичной профессии, но Стеф любит детей и с удовольствием общается с ними. Однако она даже не могла предположить, что детскую передачу с большим интересом смотрят и молодые привлекательные мужчины…

Пролог

Осветители один за другим выключали софиты: огромная студия постепенно погружалась в темноту. Казалось, и ее душа погружается во мрак после подъема, ненадолго вызванного радостью и весельем передачи для детей, которую она вела. Наблюдая, как родители уводят взволнованных малышей, прижимающих к груди подарки, Стефани чувствовала, что к горлу подступает ставшая уже привычной тошнота, желудок стягивает ноющая боль, а кожа покрывается неприятным липким потом.

В кого она превратилась? Прежде жизнерадостная девушка, которая всегда, казалось, заряжала весельем и энергией окружающих, стала нервным и запуганным существом, боящимся собственной тени. Теперь Стефани постоянно ощущала почти животный страх. На ум приходило сравнение с маленьким загнанным зверьком, которого догоняет крупный безжалостный хищник. Ужас, боязнь преследования прочно поселились в ее жизни.

И сейчас Стефани было страшно пройти по длинным пустым коридорам телецентра. Но вскоре ее стали пугать длинные тени и темные углы в опустевшей студии, и, подхватив папку с текстами, Стефани бросилась к выходу.

Усевшись в свой красный автомобильчик, девушка поехала домой. Нет, все же красный цвет очень заметен, подумала она. Ей казалось, что все прохожие оборачиваются и глядят вслед ее машине.

В зеркале заднего вида Стефани заметила темно-синий «форд», следующий за ней по пятам. Сердце бешено заколотилось. Петляя, как заяц, по улицам, Стефани оторвалась от «форда» и, проехав еще пару улиц, остановилась у бровки тротуара. Сил вести машину больше не было. Девушка выбралась из автомобиля и поплелась в ближайший супермаркет, всячески оттягивая время возвращения домой.

Но и бродя с тележкой по торговым рядам, Стефани опасалась, что где-то здесь ее снова подстерегает неведомый ей человек…

И после того как она некоторое время постояла перед пирамидой баночек с горошком, не в силах ее обогнуть и страшась увидеть за ней незнакомца, Стефани поняла, что ей плохо везде. Но хуже всего дома. Наверняка опять ее ожидают конверты с угрозами, посылки с нижним бельем и звонки. Или… хуже того -зловещее молчание отключенного телефона.

Нет. Домой она не поедет. Закинув на заднее сиденье машины сумки с продуктами, девушка решительно рванула автомобиль с места и отправилась искать прибежища у отца…

Глава 1

Царившую в доме тишину разорвал звонок у входной двери. Стефани вздрогнула и замерла в центре комнаты. В широко открытых голубых глазах застыл ужас, сердце бешено заколотилось.

– Кто там? – попыталась произнести девушка, но голос ее прозвучал так тихо, что слова наверняка не долетели до звонившего.

– Кто вы?

Стефани сделала новую попытку, но все еще недостаточно громкую, чтобы получить ответ.

Нужно посмотреть в глазок, недавно установленный по распоряжению отца, так она сможет узнать…

Узнать что? – всплыл в голове непрошеный вопрос, заставляя признать жестокую реальность. Как она узнает человека, перед которым ее страх не знает границ?

Девушка колебалась секунду-другую, но, парализованная страхом, все же отступила в глубину прихожей. В замке послышался звук поворачиваемого ключа, и дверь распахнулась.

– Это только я, Стеф, – прозвучал успокаивающий голос отца.

Тонкие плечи Стефани ссутулились от нахлынувшей на нее волны облегчения, сердце замедлило свой бешеный бег, чувство ужаса при виде улыбающегося лица отца стало уходить, подобно туману, рассеивающемуся под первыми веселыми лучами яркого солнца.

Но почти в ту же секунду только обретенный покой исчез – Стеф заметила, что какой-то высокий черноволосый мужчина последовал за отцом. Напряжение и страх мгновенно вернулись.

– Папа! – В ее голосе вновь прозвучала паника, возникавшая всякий раз, когда она видела незнакомых мужчин.

– О, извини, дорогая, – выражение лица Джефри Ливингтона моментально изменилось. Просьба о прощении светилась в его голубых глазах, точно таких же, как и у дочери. – Мне следовало предупредить тебя по телефону. Я попросил Алекса прийти сюда вместе со мной…

– Нет… все в порядке.

Если отец так уверен в этом человеке, ей нечего бояться.

Но в предательски дрожащем голосе отсутствовала убежденность, и к тому же ее взволновал неподдельный интерес в так и сверливших ее глазах человека, названного Алексом. Эти глаза, имевшие совершенно необычный цвет, напоминали изменчивую морскую воду в зимний день.

– 3…здравствуйте…

Слабая попытка Стефани изобразить бодрую улыбку осталась без ответа. Девушке стало не по себе от его взгляда. Из-под полуприкрытых нахмуренных век и черных бровей его глаза беззастенчиво скользили по ней, начиная от пепельных волос до голых ступней. Босые ноги Стефани торчали из-под потертых голубых джинсов, полы старой полинявшей рубашки отца безобразными складками прикрывали узкие бедра девушки.

Стефани взглянула прямо в прищуренные глаза незнакомца, пытаясь скрыть свой страх, заставляющий ее нервы оставаться натянутыми, словно струны. Вообще-то, Стефани привыкла к вниманию к ее особе – это оказалось необходимой частью ее работы, – но к подобному беззастенчивому разглядыванию ей, наверное, не привыкнуть никогда, в особенности если оно сопровождается крайне хмурым, осуждающим выражением лица.

– Алекс, кто?… – переспросила Стефани, на этот раз голосом потверже, стараясь сгладить первую неудачную попытку завязать разговор.

Голос девушки прозвучал холодно и отрешенно. Ответом на это стал новый быстрый взгляд.

– Александр Хингис, – последовал краткий ответ, и Стефани почувствовала себя так, будто ее ударили.

Голос мужчины звучал низко, слегка хрипло и в то же время мягко, чего вряд ли можно было ожидать от человека столь внушительных размеров.

А этот Алекс Хингис действительно казался огромным. Ее отец был никак не меньше шести футов, но этот мужчина выше его на добрых три-четыре дюйма, мысленно прикинула Стефани. Под стать высокому росту были широкие плечи и внушительная мускулатура. По безукоризненно сшитому темно-синему пиджаку, кремовым брюкам, светлой рубашке и неброскому галстуку в первый момент Хингиса можно было принять за преуспевающего бизнесмена, но потом неизбежно в голову приходила мысль, что тело мужчины под этой дорогой одеждой вряд ли принадлежит человеку, привыкшему просиживать в офисе целыми днями. Черты его лица также нельзя было назвать утонченными: выдающиеся скулы, тяжелый подбородок, горбинка на носу, явно свидетельствующая, что носу этому когда-то здорово досталось. Во всем облике пришельца таилась угроза и мощь, как у полуприрученного тигра, и было ясно, что полностью доверять его спокойствию нельзя.

– Алекс занимается установкой сигнализации в моем офисе, – попытался успокоить дочь отец.

– О, так вы – охранник. – Стефани даже не постаралась произнести эту фразу вежливо.

Оказывается, отец просто привел с собой специалиста по охране зданий. Джефри уже думал о чем-то подобном в последнее время.

– Я принимаю участие в этой работе, верно… – ворвался в вихрь ее мыслей голос Алекса.

– И мне пришло в голову, что мы можем воспользоваться опытом Хингиса… – перебил его отец.

– Не думаю, – резко оборвала Стефани. -Мне не требуются ни сигнализация, ни камеры слежения. Или этот человек предлагает себя в качестве телохранителя?

– Я ничего не предлагаю. – В низком голосе гостя послышались нотки, значение которых Стефани не смогла уловить, но они заставили ее насторожиться. – Джефри просто попросил меня прийти сюда…

– И еще предложил выпить, – вмешался отец. – Почему бы нам не пойти в оранжерею, там довольно мило? – Непроизвольное движение Стефани заставило Джефри передумать. – Нет, вероятно, все же лучше пойти в гостиную. Стефи, дорогая, почему бы тебе не проводить Алекса, пока я попрошу миссис Смит приготовить нам что-нибудь. Как насчет кофе, Александр? Или чего-нибудь покрепче?

– Вполне достаточно кофе. – Сдвинув манжет, Хингис взглянул на простые часы на тонком кожаном ремешке. – У меня через час встреча с другом. Мы собираемся пообедать.

И опаздывать он не собирается, об этом свидетельствовал весь его вид.

Провожая великана в гостиную, Стефани подумала: что это за друг, встрече с которым придается такое значение? Наверняка подруга, которая, безусловно, очень дорога ему.

Девушка попыталась представить, какой тип женщин может вызвать интерес Хингиса. Скорее всего, жгучие брюнетки с необычайным темпераментом, их внешность может служить безупречной оправой драгоценному камню его мужского начала.

– Боюсь, вы зря пришли к нам, мистер Хингис. – Она бросила эту фразу через плечо, подходя к огромному окну и резким движением поддергивая голубые джинсы. – У нас уже установлена отличная сигнализация.

– Не думаю, что ваш отец пригласил меня в гости из-за этого, мисс Ливингтон. – Голос Алекса звучал тихо, но в нем отчетливо слышалась насмешка. – Полагаю, вы действительно Стефани? – резко изменив тему, добавил он.

– Конечно, а кем я еще могу быть?

От удивления девушка обернулась и взглянула ему прямо в лицо.

– Подружкой, – глядя ей прямо в глаза заявил Хингис.

– Моего отца? Едва ли! Как вы могли так подумать?

Александр лишь холодно пожал мощными плечами под безупречно сшитым пиджаком.

– А почему нет? Или вы могли оказаться горничной. – Слабая усмешка заиграла на его лице, когда он заметил полное недоумение на лице Стефани. – Никак не ожидал, что дочь Ливингтона окажется столь… столь зрелой…

Александр одарил хозяйку еще одним беззастенчивым взглядом: сначала внимательно взглянув на бледный овал ее лица со слегка выдающимися скулами и довольно большим ртом с полными губами, затем скользнул глазами по ее телу, не пропустив мягкой выпуклости ее груди и изгиба бедер под поношенными джинсами.

Последнее слово прозвучало с явной иронией. С таким же успехом он мог бы добавить слово «физически» к слову «зрелая» – казалось, оно повисло в воздухе.

Краска тут же залила бледные щеки Стефани.

– В конце концов, ваш отец не выглядит человеком, у которого такая взрослая дочь… – лениво продолжил гость, с удовольствием взирая на смутившуюся Стефани.

– Увы. Это последствия моей бурно проведенной молодости, – появляясь в дверях, вмешался в разговор Джефри. К смеху отца примешивалось смущение. – Мне едва исполнилось девятнадцать, когда родилась Стеф, хотя ее мать старше меня, ей тогда было двадцать четыре.

– Ладно, папа, – поспешно вступила в разговор Стефани. – Мне кажется, мистеру Хингису совсем не интересно слушать подробности нашей семейной истории.

– Наоборот, – улыбаясь заметил Алекс. – Признаюсь, я даже заинтригован. Направляясь сюда, я ожидал увидеть девочку-подростка. А вместо этого встречаю восхитительную блондинку, которая явно вышла из переходного возраста.

Если слово «восхитительная» было произнесено, чтобы польстить ей и успокоить, то оно не достигло своей цели – волнение девушки, наоборот, лишь возросло.

– Мне двадцать шесть, если именно это вас так интересует, – заявила Стефани.

И тут же пожалела о резкости своего тона, заметив внимательный взгляд, изучающий ее, и злые искорки, сверкающие в голубых глазах.

– Я бы дал вам двадцать два, не больше, -мягко отозвался Алекс. – Без косметики вы выглядите как юная девушка.

– Не люблю употреблять косметику постоянно. Я вынуждена… – Стефани резко оборвала начатую было фразу, не желая ничего объяснять. – Предпочитаю, чтобы кожа дышала, – поспешно поправилась она.

– Ну совсем как моя сестра.

Прозвучало это довольно вежливо и легко, но Стеф понимала, что от его внимания не ускользнула ее оговорка. Аквамариновые глаза резко сузились, и девушка почувствовала, что он полностью контролирует ситуацию.

Неприятное предчувствие шевельнулось у нее в душе. Внезапно стало трудно дышать, стены словно надвинулись на нее. Казалось, эта элегантно обставленная гостиная в серо-голубых тонах слишком мала, чтобы вместить нежданного пришельца. Впрочем, состояние удушья теперь неизменно появлялось у нее, когда она находилась рядом с любым незнакомым мужчиной.

– Кофе уже наверняка готов. Пойду принесу его. – Стефани рванулась к дверям.

– Миссис Смит займется этим, – удивился хозяйственному порыву дочери отец.

– Нет. – Девушка решительно покачала головой. – Пойду и принесу. Ты слишком много требуешь от своей экономки, папа. Уже седьмой час и надо дать ей отдохнуть.

Девушка поспешно вышла из комнаты, радуясь возможности избавиться от общества Алекса Хингиса, чье присутствие в доме отца действовало ей на нервы и чей пристальный взгляд просто выводил из себя.

В кухне, благодаря заботам экономки, все оказалось готово, но тем не менее, отпустив миссис Смит домой, Стефани оттягивала время возвращения в гостиную: то так, то этак расставляла на подносе чашки и блюдца, потом добавила тарелочку с печеньем, горячее молоко и сливки и, наконец, не зная, что еще можно сделать, замерла, уставившись отсутствующим взглядом на плотно задернутые занавески в цветочек. Она понимала, что старается любыми средствами избежать общества отца и его гостя.

Неужели ее возбуждение при виде Алекса Хингиса лишь естественная, учитывая последние события, реакция на присутствие незнакомого мужчины? Испытывает ли подобный страх любой человек, оказавшийся в ее положении? Так же ли ощущает все нарастающий стресс? Или ее реакция на гостя связана непосредственно с личностью Алекса?

Стефани пришлось признать, что при взгляде на этого мужчину она почувствовала странную дрожь, интуитивно ощутив исходившую от него угрозу. Казалось, даже ее волосы зашевелились подобно тому, как шерсть встает дыбом у насторожившейся кошки, заметившей вторжение непрошеных гостей на свою территорию.

Но следует ли ей доверять этому чувству? Стала ли эта обостренная реакция естественным следствием ее внутреннего смятения или за этим первобытным, бессознательным чувством кроется отклик на его ярко выраженное мужское начало?

– Вам помочь?

Голос позади Стефани прозвучал столь неожиданно, что она вздрогнула. Из пальцев девушки выпала ложка и ударилась о поднос с пугающим звоном. Стеф резко обернулась.

– Какого черта! Что вы себе позволяете, потихоньку подкрадываться ко мне? Как вы смеете? Я…

– Эй! – Алекс сжал словно в тисках ее руки, положив конец бешеной жестикуляции. -Успокойтесь, леди! Это ни к чему.

– Ни к чему?! – взвилась Стефани.

Если бы он не коснулся ее, возможно, тогда бы она смогла взять себя в руки, но теперь перепуганная девушка ощутила нечто вроде электрических разрядов, посылаемых его теплыми сильными пальцами. Постоянная в последнее время стрессовая ситуация дала себя знать. Взгляд ее затуманился, она видела в Алексе Хингисе лишь воплощение грубого мужского начала, чего-то мрачного и зловеще угрожающего.

– Ни к чему! Вы украдкой заходите… – залепетала Стеф.

– Я сказал – успокойтесь! – прервал ее резкий окрик.

Алекс буквально встряхнул ее, несильно, но достаточно чувствительно, чтобы до нее дошел смысл его слов. Это непочтительное обращение все же положило конец ее смятению, вернуло ей способность здраво рассуждать.

– Вы задержались с кофе, поэтому я отправился взглянуть, не нужна ли помощь. Я ничего не делал украдкой! – живо добавил Хингис. – В том, что вы столь глубоко погрузились в свои мысли и не слышали, как я вошел в кухню, нет моей вины.

– Прошу прощения, – твердо сказала девушка. -Я… я действительно глубоко задумалась. И… не ожидала…

– Очевидно, – прозвучал ироничный ответ великана. – И по-видимому, вы думали о чем-то очень неприятном, судя по вашей реакции. Так о чем же?

Стефани хорошо помнила свои мысли в тот момент, когда он подошел к ней. Но она не считала нужным раскрывать ему самые сокровенные переживания.

– Мои мысли принадлежат только мне, мистер Хингис, – холодно бросила девушка. – Буду благодарна, если вы перемените тему.

– Отлично.

Это прозвучало холодно и кратко, и он отпустил ее руки.

Но Стефани оказалась абсолютно неподготовленной к сразу же возникшему чувству пустоты, когда прохладный воздух вызвал ощущение холода в том месте, где лишь секундой раньше она чувствовала теплое прикосновение его сильных пальцев. Сбитая с толку наплывом эмоций, девушка вдруг испытала желание разрыдаться.

– Помочь донести поднос или вы это расцените как вторжение в вашу личную жизнь?

– Что? О нет…

Стефани попыталась взять себя в руки. Однако девушка испытывала такое ощущение, словно частички утраченного самообладания развевались вокруг нее подобно лоскутам разорванной одежды под сильным порывом ветра.

– Благодарю… Очень мило с вашей стороны.

Алекс двинулся вперед. Девушка тотчас умолкла, завороженно рассматривая черты его по-мужски грубоватого лица.

Красивым его назвать нельзя, не подходит и слово «симпатичный», думала Стеф. Лицо его было слишком резким, слишком сильным, чтобы описать его таким образом; оно казалось вырубленным из твердой неструганой древесины, на которой остались все узлы и сучки…

– Что произошло с вашим носом?

Вопрос вырвался у Стефани прежде, чем она успела понять, сколь невежливым можно считать подобное проявление любопытства.

– Мой нос? – Почему-то бестактный вопрос напугал Алекса так же, как и Стефани. – Ах… это. – Крепкие пальцы коснулись горбинки, делавшей лицо Хингиса несколько асимметричным. – Я сломал его.

– Да уж неверное. – Эхом его недавнему ироничному тону прозвучали слова Стефани. – Но как это произошло?

– Это случилось в армии, во время учений. – Александр усмехнулся. – Мне пришлось лезть по канату, который, как я полагал, был надежно закреплен. Я сорвался с довольно большой высоты. Результат – сломанный нос и уязвленное самолюбие. Само собой разумеется, что теперь я не доверяю ничему, пока сам не проверю несколько раз.

– Вы служили в армии? Когда? Долго ли?

– Пару лет. Я попал туда сразу после школы. Мой отец считал, что мне необходимо научиться дисциплине, а я был готов на все, лишь бы вырваться из родительского дома. Но, – сухо добавил Алекс, – скажем так: армия и я несколько не подходили друг другу.

Стефани вполне согласилась с этим. Хингис производил впечатление человека столь независимого, что беспрекословное подчинение, являющееся обязательной частью ежедневной армейской рутины, никоим образом не вязалось с образом Александра.

– Полагаю, что именно в армии вы научились всему, что связано с охраной. Кажется, бывшие военные довольно охотно идут в этот бизнес?

– Да. Те, кто не хочет стать просто сторожами.

Под пристальным взглядом его глаз Стефани опять разнервничалась. Хингис, казалось, гипнотизировал ее, словно пытаясь найти объяснение ее поведению.

– Пожалуй, лучше отнести кофе в гостиную, – бесцветным голосом произнесла Стефани, отворачиваясь. – А то папа скоро пошлет еще кого-нибудь на мои поиски.

– Он всегда защищает вас?

Вопрос прозвучал как бы между прочим. Алекс тут же взял в руки поднос.

Стефани замерла на полпути к двери.

– Что значит защищает? – Голос девушки срывался, хотя она и старалась говорить спокойно. – Джефри обычный заботливый отец…

– Конечно… – В голосе Алекса послышалась явная насмешка над ее возмущением. -Послушайте, милочка, обычно я не делаю поспешных заключений, но здесь, похоже, творится нечто весьма неординарное.

– Не понимаю, о чем вы говорите… – слабым голосом проговорила Стеф.

– Не понимаете? Тогда позвольте рассказать, что произошло. Мы работаем с вашим отцом уже довольно давно, но в последнее время я почувствовал, что работа его совсем не интересует. Сегодня я заглянул к Джефри в офис обсудить дела. Он очень торопился и ясно дал мне понять, что не может опаздывать домой, а несколько минут спустя стало очевидно, что Ливингтон меня совсем не слушает. Его мысли витали где-то далеко. В конце концов он предложил мне продолжить разговор у него дома.

– А что в этом необычного? – попыталась оправдать отца Стефани. – Папа частенько приносит работу домой, когда не успевает сделать ее в офисе.

– Сейчас едва пробило пять. Его секретарша даже не закончила свой рабочий день, а ее босс уже дома – он, видите ли, беспокоится за свою дочь.

Нотки раздражения в голосе Алекса еще больше задели и без того натянутые нервы Стефани. Девушка схватила лежащее на мойке посудное полотенце и принялась усердно разглаживать и расправлять пестрый кусок ткани.

– Естественно, судя по степени его беспокойства, я предположил, что у Джефри юная дочь, скорее всего школьница, а может, и моложе, и вы можете представить мое удивление, когда я увидел, что его дочь отнюдь не ребенок, а взрослая женщина двадцати шести лет, достаточно зрелая…

– Мы очень близки с отцом, – прервала его разглагольствования Стефани. – Вероятно, оттого что разница в возрасте между нами невелика.

– Здесь нечто большее? – тихо прозвучал низкий голос.

– На что вы намекаете?! – вскрикнула Стеф.

– Я ни на что не намекаю – мне просто любопытно, – улыбаясь, успокаивающе произнес Алекс.

– Видите ли, моя мать покинула нас, когда мне едва исполнилось пять лет, папа и я с тех пор вместе. Естественно, мы очень привязаны друг к другу хотя у меня есть сильные сомнения, что вы в состоянии это понять.

– Что вы хотите этим сказать?

Совершенно спокойный тон Алекса не сулил ничего хорошего. Мурашки пробежали по спине Стефани.

– Вы ведь сказали, что пошли в армию, стремясь покинуть свой дом. Из-за того, что вы и ваши родители, вероятно, не ладили, мне кажется, вы не можете судить о наших отношениях с отцом.

Наверное, это удар ниже пояса, подумала Стефани, но чувства вины не испытала. В конце концов, Хингис сам виноват, что затеял этот разговор.

– А теперь пойдемте, мы и так слишком задержались. Я бы хотела выпить кофе, пока он совсем не остыл.

Стефани повернулась и пошла к двери, ничуть не заботясь, какой эффект ее слова произвели на гостя.

Она не оставила ему другого выбора, кроме как последовать за ней, но Стефани прекрасно понимала, что Алекс Хингис отнюдь не тот человек, кто оставит все как есть. А по выражению лица великана, когда он ставил поднос на столик в гостиной, девушка поняла, что только разбудила любопытство этого мужчины.

Стефани проклинала свою нервозность, заставившую ее потерять самообладание. Внутри все переворачивалось от предчувствия неизбежности дальнейших расспросов.

Долго ждать не пришлось. Едва она разлила кофе и протянула Алексу чашку, тот сразу же взял разговор в свои руки. Откинувшись на спинку кресла, Александр глотнул кофе и задумчиво посмотрел на Стефани.

– Неплохая простояла неделька, не так ли? – спокойно спросил Хингис, вызвал у Стефани чувство крайнего недоумения, ибо она ожидала чего угодно, но только не разговоров о погоде, и от неожиданности пробормотала что-то банальное.

Ее отец, очевидно не замечая напряжения между гостем и дочерью, с жаром подхватил тему:

– Наконец-то настало настоящее лето. Прошлый месяц был такой дождливый и холодный.

– Да, – подтвердил Алекс.

От удивления Стефани слушала этот разговор с открытым ртом, едва веря своим ушам. Уж наверняка Хингис не собирался беседовать о погоде.

– И, конечно, хорошо, что поздно темнеет. Светлые вечера – дополнительное преимущество, – сказал Джефри.

– Вот именно. – Ехидный тон Хингиса больно резанул слух Стефани.

– Папа!… – вскрикнула девушка.

С запозданием она поняла ход мыслей Алекса и посмотрела на отца расширенными глазами. Но, казалось, Джефри ничего не замечал.

– Не хотите ли печенья, мистер Хингис? -сквозь стиснутые зубы спросила Стефани.

– Нет, благодарю, – коротко бросил Алекс. -Я хочу узнать в чем дело…

– В чем дело? – Джефри нахмурился, не понимая, о чем идет речь.

– Похоже, мистер Хингис думает, что мы что-то скрываем, папа, – помогла отцу Стефани. – Ему кажется, что мы слишком заботимся друг о друге. Но, полагаю, мы не обязаны давать мистеру Хингису никаких объяснений – да и объяснять, в общем, нечего… – Она поспешно отвела взгляд, заметив искорки триумфа в глазах Алекса. – Даже если бы и было что, его это не касается.

– О, здесь вы ошибаетесь, – вмешался Александр, поставив чашку, и подался вперед, как бы подчеркивая важность своих слов. – Ваш отец сам пригласил меня сюда под предлогом обсуждения вопросов, решение которых вполне могло подождать до завтра.

– Не понимаю, при чем тут вы? – Снова Стефани попыталась сделать вид, что ничего не происходит. – Будет вам, мистер Хингис, преувеличивать. Ничего…

– Ничего?

Бровь гостя поползла вверх, на лице появилось выражение насмешливого недоверия.

Стефани нервно поежилась, чувствуя, что этому человеку удалось загнать ее в угол.

– Отлично, давайте рассуждать логически, – с ледяным спокойствием, от которого становилось не по себе, заявил Алекс. – Весь день ваш отец сидел как на иголках, едва слушая мои слова и совсем не уделяя внимания работе. Второе, – загибая пальцы на левой руке, Хингис четко отделял один вопрос от другого, – Джефри спешил позаботиться о дочери, и это в пять часов вечера. Время, когда даже простая школьница в полной безопасности в доме, где к тому же присутствует экономка. И третье – дочь моего партнера отнюдь не маленький ребенок или подросток, ей двадцать шесть лет и у нее есть собственная квартира.

Этого человека не провести, в отчаянии подумала Стефани. Он даже отметил, что у нее собственная квартира. Ах, зачем отец его привел?

– Мне продолжать?

Стефани и Джефри лишь смотрели на своего гостя удивленными глазами.

Алекс продолжил:

– У вас есть собственный дом, но по каким-то причинам вы скрываетесь у отца…

– Я не скрываюсь! – уже слабо запротестовала Стефани.

– Нет? – Вновь поднятая бровь явно выражала сомнение Хингиса в правдивости слов Стефани. – Тогда зачем вашему отцу надо было звонить у двери собственного дома? И зачем громогласно объявлять о своем приходе? Почему при любом шорохе вы вздрагиваете?

Сыпавшиеся вопросы казались Стефани ударами, наносимыми по лицу.

– Отчего вы набросились на меня, словно я пришелец с чужой планеты, когда я внезапно подошел к вам на кухне? – продолжал допрос Алекс. – И последнее, почему в разгар лета, когда все наслаждаются прекрасной погодой – работают в саду, ездят на пикник или просто сидят, подставляя лицо солнцу, – занавески в вашем доме задернуты так плотно, что ни один луч света не может сюда проникнуть? Либо один из вас вампир и боится, что иссохнет под лучами солнца, либо здесь кое-что другое, более веская причина, чтобы прятаться.

Наконец обличитель умолк и устремил на отца с дочерью взгляд, каким обычно смотрит прокурор на подсудимого, отметила про себя Стефани, однако она все же отдавала должное умению гостя безошибочно разбираться в ситуации с точки зрения логики.

– Итак, настало время, – медленно промолвил Алекс, при этом его глаза не отрываясь смотрели на Стефани, и, казалось, он читает ее мысли, – прекратить глупые игры и рассказать все, что происходит.