Текст книги "Герой – романтик"

Автор книги: Джоанна Беррингтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

2

Мелисса провела рукой по коротким волосам, словно стараясь смахнуть паутину воспоминаний. Воспоминаний, которые она раньше считала светлыми. Но из-за сегодняшних событий ей было больно думать о знакомстве с Питером.

И вдруг молодая женщина вспомнила одну маленькую деталь. Конечно, как она не поняла раньше! Ведь смуглая брюнетка, которую она сегодня застала в объятиях Питера, ни кто иная, как та самая Лора!

Хотя… что это меняет? Любимый мужчина предал ее чувства. На месте Лоры могла оказаться другая женщина… Вновь вспомнилось, как ОН целовал ДРУГУЮ, как скользили его руки по чужому телу. И душа вновь наполнилась нестерпимой болью.

Он же говорил, что любит. Он признался в этом спустя две недели после знакомства. И она сразу же ему поверила. Не задумываясь, открыла свое сердце… А еще через месяц он предложил жить вместе. Они сняли уютную квартиру и начали обустраиваться. Все было романтично, как в кино. Он будил ее нежными поцелуями, они вместе завтракали, и Мелисса шла на работу. А Питер рассылал резюме на киностудии, в надежде, что им заинтересуются и пригласят сниматься в каком-нибудь фильме. И действительно, предложения поступали. Да, роли были маленькие, но даже съемки в эпизодах давали неплохой доход.

Габриэла часто заходила в гости, и Мелисса с гордостью рассказывала о своем любимом – что скоро он наверняка получит главную роль, станет знаменитым, и тогда наступит абсолютное счастье. Наивные мечты…

Пытался разрушить их только отец Мелиссы. Пятидесятилетний Алан Уиллис изначально не одобрял выбор дочери. Он, как и многие отцы, ясно представлял себе тот день, когда поведет Мелиссу в белом подвенечном платье к алтарю, где ее будет ждать жених. Жених, который сможет сделать его дочь счастливой.

Питер Хокман, по мнению Алана Уиллиса, совершенно не подходил Мелиссе. Актер? Ну что за профессия! Неизвестный актер? Еще хуже! Наверняка бездарь с замашками гения. Из тех, которые лет до сорока скачут по жизни вприпрыжку, а потом находят свое место за барной стойкой, поняв, что они всего лишь неудачники. Разве можно положиться на такого человека? Разве можно ему доверить самое дорогое?

Поэтому, разумеется, Алан Уиллис совсем не обрадовался, когда Мелисса призналась, что они с Питером решили жить вместе. Он пытался повлиять на дочь и отговорить ее от этого шага. Сначала убеждал, приводя разумные доводы, что этот мужчина ей не пара. Потом пытался добиться своего молчаливым укором. Все напрасно. Мелисса влюбилась. Да так сильно, что готова была пойти наперекор отцу.

– Я никогда не перестану любить тебя, папа, – сказала она после очередного тяжелого разговора, – но дай мне возможность жить собственной жизнью. Пойми, Питер для меня очень дорог. И если ты будешь мне мешать, то тогда точно потеряешь меня.

И Алан Уиллис сдался. Махнул рукой – делай что хочешь. Мелисса вздохнула с облегчением.

Но, к сожалению, в отношениях отца и дочери наметилась трещина, которая начала расти с тех пор, как она переехала из отчего дома в съемную квартиру. Алан Уиллис страдал, но, поскольку считал себя сильным мужчиной, был уверен, что не имеет права проявлять свои чувства. Поэтому, когда Мелисса заезжала его проведать, он встречал ее напряженным молчанием.

Дочь пыталась несколько раз поговорить с ним, но всякий раз словно наталкивалась на стену. Она стала приезжать все реже.

Когда-то прекрасные отношения трансформировались в редкие телефонные разговоры. Говорили в основном о делах – Мелисса продолжала работать на отца, – и лишь изредка перекидывались ни к чему не обязывающими вежливыми фразами:

– Как ты?

– Нормально. А ты как?

Вот, собственно, и все… Мелисса смахнула рукой непрошеную слезу. Она уже достаточно наплакалась, лежа в своей комнате. Подушка промокла от слез – раньше молодая женщина думала, что так пишут в книгах для красного словца. Оказалось, это действительно возможно…

Она лежала на кровати, подтянув колени к подбородку и уставившись в стену. Там в рамке висела старая фотография – мамина. Мелисса почти ее не помнила. Та умерла, когда дочери исполнилось два года. И отец избегал разговоров о жене. Мелисса всегда думала, что он не хочет рассказывать о ней, потому что воспоминания больно ранят его душу. Ведь он ее очень любил. Даже так и не женился больше никогда, хотя претенденток на руку и сердце богатого вдовца, надо полагать, было предостаточно.

Мелисса была совсем не похожа на маму и очень жалела об этом. Та была яркой женщиной, рыжеволосой и зеленоглазой. Подстать отцу – высокому и видному. А дочь, по всей видимости, «удалась» в каких-нибудь далеких предков, иначе чем еще объяснить светлые волосы и карие глаза…

Она подумала, что сейчас ей очень не достает материнской поддержки. Так хотелось поделиться с кем-нибудь своей бедой. А вечером наверняка состоится неприятный разговор с отцом. Он скажет, что ничего другого и не ожидал от этого актеришки… Вот мама, будь она жива, наверняка бы выслушала всю историю от начала и до конца, погладила бы дочь по волосам и успокоила, сказав, что все образуется…

– Мама, как же мне не хватает тебя, – беззвучно пошевелила губами Мелисса.

Стрелки часов показывали семь вечера. Мелисса очнулась от дремоты и с удивлением огляделась по сторонам, вспоминая, как она оказалась в своей старой комнате. А вспомнив, чуть не застонала от боли, вновь пронзившей ее сердце.

Видимо, она так наплакалась, что попросту заснула на мягкой кровати. Ей, кажется, даже что-то снилось… Ах да, цветочная поляна и мамины руки. Чудесный сон, полный радости и света. Но он растаял, как утренний туман, и воспоминания вновь навалились тяжелым грузом…

Лучше бы мне не просыпаться, подумала Мелисса. Реальность так жестока, хуже всякого кошмара. Надо бы позвонить Габриэле, у кого еще искать сочувствия, если не у лучшей подруги? И потом, она же такая умная и уверенная в себе, наверняка посоветует, как жить дальше…

Молодая женщина встала с кровати и подошла к шкафу. Платье, в котором она пришла в дом отца, помялось, и Мелисса хотела сменить одежду.

Она достала из шкафа спортивные темно-серые брюки и белую майку. Переодевшись, взглянула на себя в зеркало. Оттуда на нее смотрела девушка с заплаканным лицом, усталым взглядом и взъерошенными волосами.

В дверь тихонько постучали.

– Мисс Уиллис, ваш отец вернулся и зовет вас ужинать, – раздался из коридора голос горничной.

– Да, я сейчас спущусь, – отозвалась Мелисса.

Ну вот, подумала она. Настала пора выслушать нотации, которые будут начинаться словами «я же тебе говорил!». Впрочем, этого разговора все равно не избежать, поэтому пусть он быстрее начнется, а значит, быстрее закончится…

Молодая женщина пригладила волосы и вышла из своей комнаты. Ступеньки, ведущие на первый этаж, гостиная, дверь налево… вот и столовая.

Мистер Уиллис уже восседал за накрытым столом. Как всегда, при параде – в пиджаке и галстуке. Мелисса тут же пожалела, что переоделась в домашнюю одежду. Просто отвыкла от официоза ужинов в этом доме – они-то с Питером никогда не соблюдали всех этих церемоний… В горле снова встал ком.

Только не плакать, надо держаться, повторяла про себя молодая женщина, усаживаясь по левую руку от отца. Не поднимая на него глаз, сказала горничной, что обойдется салатом и соком – аппетита не было, – и уткнулась в тарелку.

– Как твои дела? – Алан Уиллис первым нарушил тишину.

Его голос звучал удивительно спокойно. Но в этом спокойствии чувствовалась какая-то особенная мощь. Ему, хозяину сети кафе и ресторанов, редко приходилось кричать на подчиненных. Его власть строилась на хладнокровии. Каждое слово, произнесенное им, было тщательно взвешено. Каждый приказ – хорошо обдуман. Он никогда не ругался, если кто-то игнорировал его указания. Просто уже следующим утром этот человек не работал на Алана Уиллиса. И подчиненные отлично знали эту систему.

Статный, когда-то черноволосый, а теперь совершенно седой… Он всегда нравился женщинам. Но его сердце принадлежало только одной – его жене Саманте. Давным-давно – Мелисса практически не помнила те времена – отец был совсем другим человеком. Открытым, общительным, веселым. Это было видно на фотографиях двадцатилетней давности… Зато от снимков последующих лет словно веяло холодом. Красивый, но всегда серьезный, Алан после смерти жены словно забыл, что такое смех.

Хотя с единственной дочерью мистер Уиллис всегда был ласков и приветлив. Можно сказать, что она долгие годы была его утешением. Они вместе играли, читали вечерами, обсуждали планы на будущее. Будучи малышкой, Мелисса вверяла отцу детские секреты, а став взрослой, без утайки рассказывала о девичьих мечтах. И всегда получала поддержку и понимание.

Так продолжалось до прошлой осени, когда Мелисса познакомилась с Питером Хокманом и решила уйти из отчего дома.

Ковыряясь вилкой в салате, дочь раздумывала над тем, как ответить на вопрос отца. Раздумывала так долго, что тот повторил:

– Так как твои дела?

И она решилась. Подняла на него полные слез карие глаза, вдохнула в грудь побольше воздуха и тихо произнесла:

– Папа, ты был прав. Как всегда. Питер мне не пара…

И тут же побежали по щекам горячие ручьи, заливая тарелку с салатом и белую скатерть…

– Мелисса, принцесса моя, что случилось? – испугался Алан, увидев дочь в таком состоянии. – Тебе нехорошо?

Он вскочил со стула, подошел к дочери, присел, словно перед маленькой девочкой, и начал вытирать слезы бумажной салфеткой. В столовую заглянула горничная, но мистер Уиллис метнул в нее столь яростный взгляд, что она поспешила удалиться.

– Папа, Питер мне изменил, – всхлипнула Мелисса, утыкаясь носом в отцовское плечо. – И я не знаю, как жить дальше…

Алан скомкал уже намокшую салфетку и взял другую. Да, новости были отвратительные. Этот актеришка действительно испортил жизнь его дочери! Он знал, что этим все и закончится! Но, глядя на плачущую дочь, ему меньше всего хотелось читать наставления. Девочка так расстроена! Разве нотации ее успокоят?

– Ну-ну, дорогая, не переживай так, все образуется, – приговаривал он, поглаживая Мелиссу по спине. – И не такое в жизни бывает. Все будет хорошо…

Алан вдруг вспомнил, что когда-то он вот так же уговаривал дочь успокоиться. Только тогда она была совсем малышкой, и у нее потерялась любимая кукла. Но в том случае уже на следующий день потерянную куклу заменила новая, в платье с оборками и волосами пшеничного цвета…

А сейчас мистер Уиллис чувствовал себя беспомощным. Что он должен сделать, чтобы дочь снова улыбалась? Он же не может купить ей нового Питера!

К счастью, Мелиссе вскоре удалось взять себя в руки.

– Мне, наверное, придется перевезти назад вещи… – прошептала она.

– Не волнуйся, я распоряжусь, и это сделает кто-нибудь из моих сотрудников, – поспешил уверить отец.

Мелисса взглянула на него с благодарностью. Как она могла думать, что он не поймет ее душевных переживаний? Как могла предположить, будто папа будет поучать в такой тяжелый момент? Он поступил так, как и должен был поступить близкий и родной человек.

И будто не было нескольких месяцев напряженного молчания и сухих телефонных разговоров. Странно, но, потеряв Питера, Мелисса осознала, что вновь обретает гармонию отношений со своим отцом. Если честно, то ей стало немного легче, потому что рядом был любящий и готовый помочь человек…

– Знаешь, я просто в шоке! – Габриэла недоуменно пожала плечами. – Я была уверена, что Питер относится к тебе более чем серьезно. И ты рассказывала, и сама я видела. Бред какой-то!

Мелисса только что поведала ей историю, произошедшую вчерашним утром. Молодые женщины сидели в кафе. Народу было немного, и ничто не мешало неторопливому разговору.

Габриэла отодвинула чашку с нетронутым кофе. Неожиданные новости расстроили ее.

– Как ты, дорогая? – участливо взглянула она на подругу.

– Ничего, – ответила та.

Действительно, боль немного отступила, и дышать стало легче. Вчера Мелисса весь вечер провела, беседуя с отцом. Он утешал ее – говорил, что все, что ни делается, к лучшему, что неприятности случаются со всеми, что в страданиях душа закаляется и даже самый горький опыт полезен…

Отец был, конечно, прав, и умом молодая женщина это понимала. Но сердце болело, а душа была не на месте. Ведь Питер даже не позвонил ей ни разу со вчерашнего дня! Стала бы она с ним разговаривать или нет – другой вопрос, но он даже не попытался что-то объяснить!

– На самом деле я полностью раздавлена, – проговорила Мелисса. – Я знаю, что нужно как-то жить дальше, что-то делать… Но все мои мысли только об одном.

– Я понимаю, – сочувствующе кивнула Габриэла. – Тебе бы сейчас отвлечься. Хочешь, погуляем? Или сходим в кино? По магазинам?

– Да, наверное, хочу, – улыбнулась подруга. – А может, и не хочу. Я не знаю.

Они немного помолчали. Что можно было сказать? Такие сердечные травмы проходят лишь со временем, которое, как известно, лучший лекарь.

– Но Лоре я этого никогда не прощу! – взвилась неожиданно Габриэла. – Да как она вообще посмела! Вот дрянь!

– Дело не в ней, думаю, – покачала головой Мелисса. – На ее месте могла оказаться и другая. А вот Питер…

Дверь кафе открылась, и на пороге появилась странная женщина. Подруги удивленно переглянулись. Вошедшая была одета несуразно, словно капуста – несколько кофт, одна на другую, несколько шуршащих пестрых юбок, разные туфли на ногах. На голове – потрепанная широкополая шляпа с цветочками. Из-под шляпы свисали пряди седых волос. В руках невообразимое создание держало несколько полиэтиленовых пакетов, набитых жестяными банками из-под пива.

Габриэла оглянулась по сторонам, но ни охранников, ни официанток в зале не было, а бармен, отвернувшись к стене, увлеченно беседовал по телефону и не замечал происходящего.

Странная особа, между тем, внимательно осмотрела немногочисленных посетителей и двинулась прямо к столику, за которым расположились подруги.

– О ужас, она идет сюда, – прошептала Мелисса.

– Я вижу, что у вас добрые сердца, может, вы дадите мне немного денег на хлеб? – прошамкала беззубым ртом старуха.

Габриэла уже открыла рот, чтобы окликнуть бармена, как вдруг женщина схватила ее за руку и, развернув ладонь к свету, быстро заговорила:

– Не замужем, и выйдешь не скоро. Слишком самостоятельная! Успех в делах, успех в работе…

– Прекратите, что вы делаете! – Габриэла вырвала свою ладонь из цепких пальцев женщины.

Впрочем, та быстро потеряла к ней интерес, уставившись на Мелиссу. Девушка даже поежилась под ее пронзительным взглядом. Старуха на мгновение замолчала, а потом вдруг сочувствующе улыбнулась, обнажив беззубые десны:

– Он сделал тебе больно? Изменил, да?

Мелисса оторопела. Что может знать эта нищенка про ее жизнь?

– Не переживай, это того не стоит, – зашептала незнакомка. – Что слезы? Их еще много у тебя будет. Но ты не бойся, эти слезы как вода – выплачешь, и печаль твоя вместе с ними утечет. Ты будешь счастлива. Обязательно будешь. Только счастье не упусти…

Она еще пристальнее вгляделась в глаза Мелиссы:

– А я вижу, ты будешь от счастья отказываться. Вот глупая, от счастья своего отказываться будешь…

И старуха затряслась в беззвучном смехе.

Откуда-то появились два охранника и начали подталкивать непрошеную гостью к выходу.

– Вот глупая, ты не вздумай от своего счастья отказываться, – продолжала бубнить незнакомка, находясь уже у дверей. – Если откажешься, то жалеть будешь всю жизнь!

Еще мгновение – и она оказалась на улице. Все произошедшее тянулось не больше пары минут, но теперь Мелисса сидела как завороженная, раздумывая над услышанным. Габриэла, наоборот, была очень возбуждена, глаза ее так и метали молнии.

– Нет, это просто невероятно, – возмущалась она. – Мы думали, что пришли в приличное место, а сюда, оказывается, пускают кого попало!

И молодая женщина гневно взглянула на бармена, который как раз что-то выговаривал охранникам, некстати отлучившимся со своих рабочих мест.

– Она просила денег, – вдруг вспомнила Мелисса, и, прежде чем подруга смогла что-то сообразить, выскочила на улицу вслед за старухой.

Та еще не успела уйти далеко и сейчас стояла у урны, выуживая оттуда жестяные банки. Многочисленные юбки шуршали, а седые волосы трепал весенний ветерок.

– Вот, возьмите, – молодая женщина протянула нищенке купюру. – Вы сказали, вам нужно на хлеб…

Старуха взглянула на нее мутными глазами, словно не узнавая. Однако быстро сцапала деньги и ловко засунула их в карман одной из кофт. А потом, потеряв всякий интерес к Мелиссе, снова повернулась к урне.

Та немного постояла в нерешительности, ожидая, что будет дальше, но, поняв, что шоу закончено, побрела назад в кафе, где ее ждала ничего не понимающая подруга.

– Что тебе говорила эта сумасшедшая? – поинтересовалась Габриэла, когда Мелисса опустилась на стул.

– Что я глупая, – отшутилась та.

– Ну для этого не нужно быть нищей гадалкой, – заявила молодая женщина, откидывая за плечи каштановые волосы. – Да уж, жизнь становится все интереснее и интереснее. Может, вина закажем? Вдруг из бутылки вылетит джин и исполнит три наших желания? Я теперь готова поверить в сказки!

Мелисса засмеялась. Это был первый смех за последние сутки. История со странной старухой каким-то образом встряхнула ее. Захотелось что-то сделать, куда-нибудь пойти… Например, по магазинам.

– Ну что, может, потратим немного денег на новую одежду? – предложила она.

Габриэла с готовностью поднялась со стула:

– Знаешь, это отличная идея. Тем более что мне не терпится поскорее покинуть это милое кафе. Пока сюда не заявились остальные артисты с ярмарки…

Две блузки, три пары брюк, несколько комплектов кружевного белья, туфли… Что и говорить, пройдясь по магазинам, Мелисса значительно потратилась. Но ведь многие психологи рекомендуют шопинг в качестве средства от депрессии!

Даже стоя в примерочной и застегивая очередную блузку, молодая женщина вспоминала слова той странной особы, которая зашла в кафе. Что значит «будешь отказываться от своего счастья»? Как это понять?

Если честно, Мелисса не очень верила в гадания, предсказания и прочие чудеса. Но сейчас она была готова прислушаться к любому, кто мог пообещать, что все будет хорошо. А эта полусумасшедшая говорила, что Мелисса будет счастлива.

Если не упустит свое счастье, не откажется от него.

Понять бы только, что это значит…

3

За окном щебетала какая-то птичка. Небольшая, серенькая, но такая голосистая! Она прыгала по ветвям, на которых только-только начали набухать почки, и громко пела. Наверное, ее песня была посвящена ранней весне, хорошей погоде, теплому солнцу…

Мелисса открыла глаза и потянулась. Совсем как в детстве, с некоторой грустью подумала она. Просыпаешься на десять минут раньше будильника и лежишь, глядя на небо за окном. Если небо чистое – хорошо, если в белых облаках – красиво, а если в тучах… Тоже неплохо. Ведь когда идет дождь, в доме становится особенно уютно.

Прошла неделя с того момента, когда Мелисса застала Питера с другой. Эти дни, пожалуй, были самыми худшими в жизни молодой женщины. Да, кто-то скажет, что она настоящего горя не знала. Ну что же, это действительно так. Ведь когда ее мама умерла, она была совсем крошкой, следовательно, не могла осознать всю полноту утраты. А потом жизнь протекала довольно ровно – девочка росла, словно цветок в оранжерее, оберегаемая отцом от всех неприятностей. Так что получалось, что потеря Питера – первое серьезное испытание, выпавшее на долю Мелиссы.

Она страдала. Каждое утро просыпалась с мыслью о нем – мужчине, разбившем ее мечты…

У Мелиссы, разумеется, и до него были отношения с молодыми людьми – в старших классах школы она симпатизировала однокласснику, а в колледже встречалась с капитаном бейсбольной команды, мечтой всех девушек. Но и в том, и в другом случае отношения закончились ничем. Ведь Мелисса ждала большую любовь…

А в Питера она влюбилась так быстро, что даже не смогла понять, когда именно это произошло. Когда впервые увидела его у бассейна? Или когда они стояли в саду Лоры, возле кустов шиповника? Иногда Мелисса даже думала, что она всегда любила Питера, даже до их знакомства. Поэтому, когда увидела, то сразу поняла, что этот человек – ее судьба.

Сейчас эти мысли казались молодой женщине обычной романтичной чушью. Ее предали. Подняли высоко-высоко в небо, дали насладиться чувством полета, а потом бросили вниз, на острые скалы.

Умом она понимала, что душевная боль со временем будет становиться все тише… пока не утихнет совсем. Но сколько дней, недель, месяцев, а может быть, лет, должно пройти до этого момента? Ах, если бы можно было приказать себе – все, хватит страдать! Но сердце, к сожалению, не слушается приказов разума…

Зазвенел будильник, и Мелисса привычным движением нажала на кнопку, прекращая веселое треньканье. Пора было вставать, собираться и ехать на работу. Что ж, работа спасала ее от тоски. Каждое утро молодая женщина, словно в омут, бросалась в бумажные дела, и выныривала оттуда только вечером. Она читала отчеты, пересчитывала данные, сверяла показатели и старалась не думать о Питере. Иногда у нее это даже получалось. Почти. Высокий красавец все равно маячил где-то позади счетов и квитанций. Но Мелиссу радовало уже то, что он не выходит на первый план.

Она встала с кровати. Комната была заставлена коробками – несколько дней назад служащие кампании отца перевезли ее вещи из прежней квартиры. Но разобрать их и разложить все по своим местам пока не получалось. То ли руки не доходили, то ли Мелисса боялась, что снова расплачется посреди этих коробок, как среди осколков разбитой мечты.

Попрошу сегодня горничную все распаковать, подумала она. Сама я, наверное, никогда этим не займусь…

Мелисса уже хотела пойти в душ, как в комнату постучали. За дверью стояла горничная в белом переднике.

– О, вы очень кстати, – обрадовалась молодая женщина. – Пожалуйста, тут нужно все разобрать…

Та кивнула и произнесла:

– Мисс Уиллис, вам звонят. Мужчина.

Сердце Мелиссы екнуло. А вдруг это… Неужели… Нет, даже думать об этом глупо. И все же – вдруг это Питер?

– Спасибо, я сейчас подойду к телефону, – побледнев, проговорила она. – Я отвечу из кабинета.

Горничная отправилась по своим делам, а Мелисса бросилась по коридору второго этажа в отцовский кабинет, где можно было поговорить без лишних ушей.

Подбежала к столу, схватила трубку и осипшим от волнения голосом произнесла:

– Алло, я слушаю…

Какое-то время на том конце провода молчали, и молодая женщина даже подумала, что собеседник, видимо, передумал разговаривать. Но потом она услышала знакомый голос:

– Привет, это Питер. Я не слишком рано?

Мелиссу захватили эмоции. Это был действительно Питер. Он позвонил ей! Пусть прошла уже целая неделя, но он все-таки позвонил! Да, она была очень оскорблена его поступком, и обида никуда не делась. Но как же она соскучилась по Питеру, по его голосу! Он стал таким родным за последние месяцы, что неделя без него показалась ей вечностью…

– Нет, я уже проснулась, – ответила она.

Мелисса не знала, что нужно говорить в таких случаях. Ведь не о том, что она скучает. И ворошить прошлое ей в данный момент не хотелось. Не выяснять же отношения по телефону!

– Знаешь, Мелисса, я так много думал в последние дни… О тебе, о себе, о наших отношениях… И пришел к выводу, что нам надо встретиться. Это возможно? Например, завтра?

Молодая женщина почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она вдруг поняла, что все еще любит. Любит его, несмотря ни на что. Осознание этого было ужасно. Как бы она сейчас хотела прислушаться к разуму и ответить – нет, я не буду с тобой встречаться, потому что нам не о чем разговаривать. Но чувства перевешивали, и совладать с ними Мелисса была не в силах. Она тяжело вздохнула и проговорила:

– Да, я тоже хочу с тобой встретиться…

Габриэла сказала, что Мелисса сумасшедшая. И еще, что если та пойдет на эту встречу, то поступит глупо. А еще она напомнила подруге, что та всего несколько дней назад застала Питера в постели с другой. И раз уж он однажды растоптал ее чувства, то ни о каких отношениях больше не может идти и речи!

Молодая женщина молча выслушала эмоциональный монолог подруги. Да, та во многом права. Возможно, встреча с Питером – большая ошибка. Но она уже все для себя решила.

– Ладно, в конце концов, это твой выбор, – согласилась Габриэла. – Но вот тебе последний совет. Когда почувствуешь, что мерзавец вешает тебе лапшу на уши, сразу же представь его в объятиях Лоры. Эта картина должна отрезвить рассудок.

Она вызвалась подвезти Мелиссу. Ее автомобиль катил по Пятой авеню, направляясь к западному краю Центрального парка, где была запланирована встреча с Питером. Он, правда, сначала пригласил бывшую возлюбленную в ресторан, но Габриэла, на правах подруги, сразу забраковала этот вариант:

– Еще чего! Это же не романтический ужин! Ты едешь выяснять отношения.

Она вообще была скептически настроена по поводу происходящего.

– Помни, только недолго, – напутствовала молодая женщина. – Я дождусь тебя, нам надо будет обсудить этот разговор. Ох, запудрит он тебе мозги…

Мелисса растерянно кивала и почти не слушала. Она ТАК готовилась к сегодняшней встрече с Питером! Волосы красиво уложены – утром съездила в парикмахерскую, черная куртка расстегнута, чтобы была видна эффектная красная водолазка. Юбка по колено, сапожки… Габриэла даже театрально закатила глаза, когда полчаса назад встретилась с подругой. Она-то прекрасно понимала, к чему весь этот маскарад.

Выйдя из машины, Мелисса кивнула подруге на прощание. Она волновалась. Нет, волновалась – это не то слово. Внутри у нее все переворачивалось от осознания того, что сейчас она встретится с Питером.

С обманщиком Питером, напомнила себе Мелисса, соблюдая рекомендации, данные подругой. С человеком, который поступил некрасиво по отношению ко мне.

Она вздохнула. Разговор, надо полагать, предстоит тяжелый.

Он ждал ее в условленном месте – на скамейке в Центральном парке. Как всегда, хорошо одет – черная кожаная куртка и модные джинсы. Увидев Мелиссу издалека, поднялся. Даже сделал несколько шагов навстречу, словно боясь, что она его не заметит. Мелисса подошла, чувствуя, что от волнения ее немного пошатывает. Питер предложил присесть, и она опустилась на краешек скамейки. Он сел рядом. Слишком близко. Молодая женщина почувствовала запах его туалетной воды – терпкий, горький и такой знакомый…

– Я так рад, что ты согласилась встретиться, – проговорил он. – До последнего боялся, что ты не придешь.

– Как видишь, пришла, – отозвалась Мелисса, стараясь не встречаться с ним взглядом. – Только у меня мало времени, поэтому давай сразу перейдем к разговору.

Она старательно придерживалась делового тона, полагая, что лишь так сможет скрыть чувства, бушующие в ее душе. Главное, не смотреть ему в глаза, повторяла она про себя, словно боясь, что Питер загипнотизирует ее и полностью подчинит своей воле.

– Я понимаю, что сделал тебе больно, – тихо начал он. – Вся эта история мне тоже неприятна, поверь. Все получилось так глупо, так неожиданно…

Мелиссу словно пчела ужалила:

– Как это? То есть Лора оказалась в твоих объятиях неожиданно для тебя? Может, скажешь еще, что это досадная ошибка?

Внезапно на молодую женщину накатила волна злости. Ничего себе, вот так оправдание он себе придумал!

Питер нервно взъерошил волосы. Разумеется, эта реакция вполне предсказуема. Но отступать было некуда, поэтому он продолжил:

– Да, я действительно считаю это досадной ошибкой! Сам не понимаю, как очутился с Лорой в одной постели. Все начиналось вполне обыденно… Она зашла в гости, мы немного посидели. А потом я сказал, что чувствую себя напряженным из-за кастинга, который скоро должен состояться. И она предложила сделать расслабляющий массаж. А я почему-то согласился. А потом…

– Так, зачем ты мне все это рассказываешь? – не выдержала Мелисса. – Неужели думаешь, что меня интересуют подробности?! Я видела достаточно для того, чтобы сделать выводы!

Мелисса наконец взглянула в глаза Питеру. И он увидел в ее взгляде обиду.

– Я рассказываю тебе это, потому что чувствую себя подлецом и хочу оправдаться. Хотя понимаю, что мне нет оправдания. Я действительно подлец, потому что посмел сделать больно своей любимой!

Последнее слово резануло слух Мелиссы. Он назвал ее любимой! После всего, что случилось!

Она закусила нижнюю губу.

А он… Он вдруг вскочил со скамейки, как будто собираясь уйти, но потом сел обратно. Взял ее руку, словно ища поддержки. Ее пальцы дрогнули. Но все же остались лежать в его ладони. И он сжал их – сильно, но бережно.

И вдруг… Мелисса даже сама не смогла понять, как все произошло. Питер наклонился к ней и поцеловал. А она, вместо того чтобы оттолкнуть его, встать и уйти, ответила на поцелуй.

Это было так… неожиданно. И Мелисса понимала, что делает что-то не то сейчас! Но было уже поздно. Их руки сплелись, объятия стали крепче, а поцелуи – продолжительнее.

– Прости меня, я умоляю, прости, – попросил Питер, отрываясь от губ Мелиссы.

Она ничего не ответила. Хотя уже знала, что сердце ее дрогнуло. И что любовь, которую она пыталась задавить разумом, вновь вырвалась на свободу и заняла все пространство ее души. Да, он обманщик. Да, он причинил ей страдания. Но, осознавая это, Мелисса все же понимала, что уже не может совладать с чувствами. Она любит Питера. Несмотря ни на что.

– Ты вернешься ко мне? – с надеждой спросил он, поняв, что Мелисса готова сдать позиции.

Она представила, как недоволен таким поворотом событий будет отец, как недоуменно посмотрит на нее лучшая подруга. Но сердце, громко стучавшее в груди, уже подсказывало ответ.

– Я попытаюсь вновь поверить тебе…

– А я никогда больше не обману твоих ожиданий, – прошептал Питер, гладя подругу по светлым волосам.

Была ли счастлива в этот момент Мелисса? Скорее всего, нет… Но она испытывала облегчение. Облегчение, что эта ситуация разрешилась. Потому что Питер ее любит, и ей ненужно больше заставлять себя не думать о нем. Тем более что это все равно ей не удавалась.

Через полчаса Мелисса вспомнила, что на автостоянке ее ждет Габриэла.

– Мне нужно бежать, – сказала она. – Давай, я позвоню тебе вечером!

– Лучше приезжай, я буду ждать, – ответил Питер, а потом предложил: – А может, мы вместе съездим к тебе и заберем назад вещи?

– Нет, не нужно, я сама все сделаю, так будет лучше. – Мелисса подумала, что и отца, и Габриэлу, стоит морально подготовить, прежде чем сообщать, что она решила вернуться к Питеру.

Еще один долгий поцелуй на прощание, и молодая женщина поспешила по парковой дорожке прочь от скамейки.

Однако, как выяснилось, она могла и не торопиться – серебристого «мерседеса» Габриэлы не было на прежнем месте. Вероятно, подруга попросту не дождалась ее. Видимо, она поняла, чем именно вызвано столь долгое отсутствие Мелиссы.