Текст книги "Маскарад в стиле ампир"

Автор книги: Джоан Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

ГЛАВА ВТОРАЯ

Прежде чем подняться к себе в номер мистер Хартли сказал хозяину гостиницы:

– Что касается майора Стенби… видите ли… я не имею чести быть с ним знакомым… так что прошу вас, не говорите, что я справлялся о нем. Пусть это будет для него сюрпризом. – Хартли положил на стол золотую монету, которая тут же переместилась в карман хозяина с быстротой лягушки, настигающей муху.

Джереми Буллион кивнул в знак обещания хранить тайну и подмигнул посетителю колючими глазками:

– Не беспокойтесь, сэр, если нужны мои услуги, только намекните – Джереми Буллион будет счастлив угодить. Все называют меня просто Буллион.

– Отлично, вы просто золото. Буллион принял комплимент с улыбкой.

– Да, сэр, я хоть и необработанное золото, но высшей пробы – двадцать четыре карата. Если хотите сэндвич или бутылку вина в комнату – дерните за шнурок. Жена также может погладить или зашить одежду – у нее это отлично получается.

– Вы очень любезны, но скоро должен прибыть мой лакей. Стенби, случайно, не упоминал, как долго собирается оставаться в гостинице?

– Он заплатил за неделю вперед.

– Благодарю, Буллион. Еще одна просьба – сегодня вечером я хотел бы снять отдельную гостиную для обеда.

Лицо Буллиона сморщилось в жалобную гримасу.

– Извините, сэр, должен вас разочаровать. У нас маленькое заведение. Есть только одна гостиная – для фермеров и прочего простого люда и Большая Гостиная, где собираются знатные постояльцы, вроде вас. Можно подать обед в ваши комнаты, это не трудно. Или накрыть стол в Большой Гостиной, в углу, и отгородить ширмой – впечатление как от отдельной гостиной, право же.

Хартли подумал о молодой прелестной даме, которую встретил у гостиницы, когда та выходила из экипажа, и сказал:

– Нет нужды прятать меня в угол, Буллион, я сяду лицом к стене, чтобы никому не портить настроение своей физиономией. – Это заявление было встречено громким лающим смехом хозяина. – Но если вы не против посадить меня ближе к леди Крифф и ее спутнику, то сочту себя премного обязанным. Как я понимаю, леди не из этих мест?

– Шотландия, – ответил Буллион, кивая на регистрационный журнал. Он огляделся, чтобы убедиться, не подслушивает ли кто, слегка прикрыл рот рукой и добавил доверительно: – Но она связана с этими местами. Комнаты для них заказала леди Марчбэнк, жена старого лорда Марчбэнка. Ему принадлежит половина этого графства. Имеет своего представителя в парламенте и все такое прочее. Влиятельный человек этот старикан.

– Странно, что леди Крифф не остановилась у Марчбэнков.

– Я этого не знаю. Думаю, что есть причина, – он многозначительно 'подмигнул, но Хартли все равно ничего не понял.

В вестибюле появилась женщина с красным лицом, в большом белом переднике.

– Надо подбросить дров, Буллион, огонь совсем гаснет, а Вилф занят в конюшне.

Буллион робко улыбнулся и со словами «хорошая у меня жена» поспешил на кухню.

Мистер Хартли стал подниматься в свой номер, не переставая удивляться, почему леди Крифф не воспользовалась гостеприимством Марчбэнков.

Вскоре Джереми Буллиону стало ясно, что под его крышей остановились не одна, а двое сиятельных особ. Не успел мистер Хартли зайти в свои апартаменты, как прибыл его экипаж, запряженный четверкой прекрасных лошадей. Стройный молодой лакей с важным видом потребовал комнат для своего хозяина мистера Хартли.

Узнав, что господин прибыл в гостиницу раньше его, он разразился истерическими возгласами.

– Подумать только, а меня не оказалось на месте, чтобы проветрить комнаты и приготовить ванну. Проклятие! Меня надо высечь кнутом. Как он тут без меня?

– Вы его лакей, я полагаю? – спросил мистер Буллион, на которого бурный взрыв эмоций молодого слуги не произвел должного впечатления.

Мотт поклонился.

– Имею честь, сэр, состоять при мистере Хартли в качестве его преданного слуги и доверенного компаньона на период длительного путешествия. Мое имя Мотт.

Буллион отрекомендовался и протянул для рукопожатия руку.

Мотт без энтузиазма слегка дотронулся до кончиков его пальцев и быстро отдернул ладонь.

– Мой хозяин давно уже здесь?

– Минут десять, не больше. Мотт вздохнул с облегчением.

– Значит, он еще не начал переодеваться. Нам нужна будет ванна с горячей водой. Полотенца у нас свои, мы всегда берем свое белье в дорогу. Распорядитесь, пожалуйста, чтобы слуги перенесли в наш номер ящик кларета из экипажа. Только пусть несут осторожнее, чтобы не всколыхнуть осадок. Мы обедаем в семь. Я спущусь в кухню немного позднее и прослежу, как вы готовите еду для моего господина.

Буллиону предстояло решить трудную задачу. С одной стороны, нужно было оказать всяческое почтение знатному гостю, с другой – Мегги не потерпит, чтобы вмешивались в ее работу на кухне.

– Лучше поговорить с поваром, – сказал Буллион уклончиво.

– Да, я так и сделаю. А пока не покажете ли ваши отдельные гостиные, дорогой Буллион?

– Мистер Хартли уже распорядился на этот счет. Мотт презрительно поджал губы.

– Надеюсь, комната не выходит на запад? Мой господин любит, чтобы портьеры не были задернуты, я бы не хотел, чтобы солнце светило ему в глаза.

– Это не проблема, – ответил Буллион, имея в виду мрачную, скорее пещеру, чем комнату, где обедали посетители и куда луч солнца не проникал уже так давно, что все забыли, когда это было. Заросли тисовых деревьев предохраняли от солнца лучше любого занавеса.

– Ладно. А теперь будьте любезны, скажите, как попасть к моему хозяину.

– Последний этаж налево. Желтые апартаменты.

– Не забудьте о горячей воде, – напомнил Мотт и зашагал наверх, сгибаясь под тяжестью дорожной корзины, в которой, по-видимому, было постельное белье его хозяина и полотенца.

Буллион покачал головой, дивясь причудам господ и их слуг. «С Хартли придется нелегко, – подумал он, – но его напористый слуга еще хуже».

Оставив Буллиона внизу, Мотт сразу изменил выражение лица и, когда вошел в номер, капризный тон и нарочито вычурная походка мгновенно исчезли. Он опустил плетеную корзину на пол и сказал:

– Ну, вот мы и добрались. Видел уже Стенби?

– Нет, но он остановился здесь на неделю, – ответил Хартли. – Почему ты задержался, Рудольф?

– Колесо отлетело, едва мы отъехали от Лондона.

– Не верю. Небось хотел оторваться от назойливых провожатых.

– Уилби увязался, пришлось ускользнуть. Старик Буллион уверен, что он имеет дело с лакеем: я разыграл перед ним сцену. Обещает горячую воду для ванны.

– К черту ванну. Где вино?

– Сейчас принесут. А вот и оно!

Впуская в комнату слугу с ящиком вина, он изобразил на лице глупейшую улыбку.

– Смотри, не растряси бутылки, парень, а то поднимется осадок. С таким прекрасным вином нужно обращаться осторожно. Открыть бутылку, господин? – спросил он Хартли.

– Сделай любезность, Мотт, и отблагодари юношу. Он славный малый.

Мотт дал слуге щедрые чаевые. На комоде стоял поднос с фужерами.

– Они называют эти уродливые стаканы фужерами для вина! – воскликнул Рудольф презрительно. – Мы такие и в кухне не употребляем.

Когда слуга ушел, он открыл бутылку, наполнил фужеры и передал один Хартли.

– За успех. В мирной жизни я готов выполнять ваши приказания, как делал это во время войны, майор. Чертовски великодушно с вашей стороны вызваться помогать мне.

– Счастлив, что могу быть полезным. После полной опасностей жизни в Испании Англия кажется скучноватой. Между прочим, кузен, здесь я для всех мистер Хартли. Надо постараться не запутаться в новых именах.

– К черту. Не обязан же я играть придурковатого лакея, когда никто нас не видит, не так ли?

– Даже в присутствии посторонних не обязательно вкладывать в роль столько страсти, а то можно и переиграть. Подозреваю, что в тебе проснулся актерский талант и роль тебе очень нравится.

– Меня больше привлекает перспектива встречи с майором Стенби, этим негодяем. Многое бы отдал, чтобы узнать, где его носит и чем он занимается.

– Надеюсь, что сегодня вечером удастся познакомиться с ним: у меня такое впечатление, что весь beau monde* (* beau monde (франц.) – избранное общество) гостиницы будет обедать вместе – Буллион не располагает отдельными гостиными.

– Он ничего подобного не сказал, заверил, что вы обо всем договорились.

– Так оно и есть. Он предложил спрятать меня в углу за ширмой. Я же попросил место возле леди Крифф – очень симпатичная дама, тоже здесь остановилась. Тебе это имя ничего не говорит?

– Слышал, хотя не помню, чтобы встречал ее. Как она выглядит?

– Черноволосый ангел с глазами дьявола. Молодая. С ней путешествует молодой джентльмен – сэр Дэвид Крифф. Около его имени стоит «баронет» – я заметил в журнале. Баронет! Для мужа слишком молод, для сына стар. Братом ее он тоже не может быть, иначе она не была бы леди Крифф. Этот титул может принадлежать его жене. Странно, тебе не кажется?

– Чертовски странно. А, может, она просто кокотка, которая не умеет пользоваться титулами? Просто выдает себя за леди Крифф?

– Это первое, о чем начинаешь думать. У леди далеко не светская улыбка. С другой стороны, как утверждает Буллион, она приятельница леди Марчбэнк, местной знатной дамы. В любом случае, к Стенби она не имеет никакого отношения.

– Если только он не взял ее себе в компаньонки.

Если, как ты говоришь, она красива, это прекрасная наживка для его жертв.

– За ней придется последить. Я заметил, что слуга нес ее шкатулку – драгоценности, как можно предположить. Возможно, у Стенби новое хобби – продавать подделки как натуральные.

– Ты уже придумал, как свести знакомство с майором?

– Когда он увидит мое ландо и дорожный экипаж, и вышколенного лакея, уверен, что он подойдет ко мне первым.

– Ну и что?

– Пусть сделает первый шаг: лучшая возможность – карты.

– Смотри, не пей из его бутылки и не позволяй ему играть своей колодой.

– Буду пить только эль или свой собственный кларет. Лучше него ничего быть не может, – ответил Хартли, поднимая бокал.

– Как ты думаешь, будет у него с собой пятнадцать тысяч? А то зря будем стараться. Меньшая сумма нас не устроит.

– Если нет с собой, пусть достанет. Ему это легко удается.

– Боже, как я его презираю. Повесить его мало.

– Надеюсь, что до убийства не дойдет, хватит с нас крови. В конце концов, Рудольф, мы с тобой офицеры и джентльмены.

– А он самозванец. Тоже мне, выдает себя за офицера, только позорит звание военного. Наверное, и формы-то никогда не носил. Спроси, где он служил, когда представитесь друг другу.

– Нет, этого не нужно делать. Нельзя, чтобы он заподозрил, что в наших головах есть мозги. Мы вытащим у него деньги самым деликатным манером, как и положено джентльменам, дорогой кузен.

Раздался легкий стук в дверь. Мотт спустил двух служанок, которые принесли горячую воду.

Мотт засуетился, стал ворчать, что вода слишком горячая.

– Принесите холодной воды. Хотя ладно, мы подождем, пока она остынет, мой господин примет ванну позднее. Можете передать поварихе, что я скоро спущусь – мы обсудим, что приготовить моему господину на обед.

Девушки обменялись удивленными взглядами и поспешно удалились.

– Побегу вниз и начну производить впечатление на прислугу, а ты принимай ванну, – сказал Мотт. – Слуги всегда знают, что происходит в гостинице, надеюсь, что удастся что-нибудь разведать. Может быть, удастся достать ключ от комнаты Стенби, когда войду в доверие.

– Можешь осторожно навести справки о леди Крифф, – сказал Хартли. Мотт ухмыльнулся.

– Сдается мне, что ты проявляешь неумеренный интерес к леди Крифф. Мы здесь не для развлечений, Дэниел.

– Любой мужчина, если он не слепец, сделал бы то же самое на моем месте. 'Саrре diem'* (* Саrре diem (лат.) – лови момент.) – вот мой девиз. В любой ситуации нельзя упускать возможность поразвлечься, Рудольф. Если она работает на Стенби, ее можно будет использовать, заодно и повеселиться, – сказал он с лукавой ухмылкой.

– Да, конечно. А она запустит пальчики в твой кошелек тем временем. Что заказать на обед?

– Мясо с картофелем.

– Черт возьми! Что-нибудь поизысканнее придумай – надо же мне на что-то жаловаться. Я должен показать, что знаю толк в еде.

– Если будет говядина, скажешь, что пережарена. Если птица – недожарена. Сообразишь на месте, Мотт. Ты ведь знаешь, какой я гурман. Бычье мясо в Испании настолько избаловало мой вкус, что даже амброзия для меня недостаточно хороша.

Мотт вышел, а Хартли разделся и принял ванну. После нескольких лет армейской службы в Испании помощь в этом деле ему была не нужна. Он начал кампанию лейтенантом, затем был повышен в звании до капитана, а после нескольких тяжелых сражений произведен в майоры. Жизнь в таких трудных условиях, какие ему привелось испытать, учит человека умению полагаться только на себя. Своего денщика он не взял в поездку, оставив его на всякий случай дома, чем тот был весьма огорчен. Вернувшийся Мотт одобрил черный вечерний сюртук и белоснежную рубашку кузена.

– Можешь меня поздравить, – сказал Мотт, – я хорошо исполнил обязанности камердинера, Дэниел. К твоему костюму не придерешься. Леди Крифф будет убита наповал.

– Ты узнал о ней что-нибудь? Или о Стенби?

– Здесь две служанки. Они дочери Буллиона, между прочим. Так вот, они говорят, что леди Крифф никогда раньше не навещала Марчбэнков. Здесь ее ни разу не видели до сегодняшнего дня. Знакома ли она со Стенби, они не знают. Что касается сэра Дэвида, то это ее пасынок.

– Ах, пасынок, вполне возможно. Значит, ее муж значительно старше ее.

– А так как пасынок имеет титул, значит, его отец умер. Леди Крифф – вдова.

– Ненадолго, ручаюсь, – сказал Хартли задумчиво, что вызвало беспокойство его кузена.

Хартли всегда питал слабость к черноволосым леди.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Хартли был не настолько глуп, чтобы предположить, что Большая Гостиная Буллиона окажется такой же просторной, как средний бальный зал, общие размеры гостиницы исключали этот вариант. Все же он ожидал, что она будет больше и презентабельнее, чем та комната, куда его провели к обеду. В комнате был довольно низкий потолок, она была примерно площадью в десять квадратных футов, но казалась еще меньше из-за снующих взад и вперед слуг, в ней было всего шесть столов на четыре персоны каждый, два громадных буфета и перед камином – диван. Простые оштукатуренные стены уже закоптились от времени. Какие-то странные предметы, напоминающие летучих мышей, висели на потолочных перекрытиях на равном расстоянии друг от друга. Подойдя ближе, он понял, что это цветы, развешенные уже давно и превратившиеся в высохшие пучки травы.

В гостиной было много народа и довольно шумно, но в целом царившая там атмосфера не была лишена привлекательности. Весело потрескивавший в камине огонь отбрасывал мерцающий свет, разговор за столиками часто переходил в веселый смех, из кухни доносились аппетитные запахи ростбифа и печеных яблок. Хартли окинул беглым взглядом присутствующих – леди Крифф и ее спутник еще не появились.

Буллион встретил почетного гостя в дверях. По случаю обеда в Большой Гостиной он смазал волосы жиром и облачился в сюртук из желтой шерсти с огромными пуговицами ярко-синего цвета. Подмигнув и тряхнув головой, он провел Хартли к столику и принял заказ. В ожидании обеда гость принялся изучать общество. Он не обнаружил никого, похожего на Стенби, хотя два столика еще пустовали. За другими сидели семейные пары.

Между тем в своих апартаментах Мойра готовилась к первому появлению в роли леди Крифф. В декольтированном платье, несколько игриво открывавшем верхнюю часть груди, она чувствовала себя неловко, хотя фасон платья в точности повторял модель, рекомендованную для подобных случаев в последнем модном журнале, а леди Крифф, несомненно, не должна была отставать от требований моды. Ее мягкие волосы никак не хотели укладываться в замысловатую прическу, которую она увидела в том же журнале. Намочив их и закрутив на папильотки, она добилась лишь того, что они висели на голове, как проволока что было ей отнюдь не к лицу. Кончилось тем, что Мойра зачесала волосы назад и стянула их лентой.

– Ну, как? – спросила она Джонатона, когда тот вошел, чтобы проводить ее вниз.

– Совсем как девица легкого поведения, – сказал он мрачно, – хотя и прехорошенькая. Стенби не замедлит свести знакомство.

– Буду нарочно хихикать и строить глазки и, вообще, вести себя как настоящая дурочка. Постарайся не удивляться и не смеяться надо мной, Джонатон. Дело очень серьезное.

От волнения на ее матовом лице появился румянец, а в светло-серых глазах заиграли искорки. Сердце учащенно билось, когда она, опершись на руку брата, спускалась в гостиную.

Когда они вошли, в комнате воцарилось молчание. Хартли обернулся и увидел, что впечатление было вызвано появлением леди Крифф. Он не высказал ни удовольствия, ни любопытства. Отметил, что Буллион подвел их к соседнему столику. Не задержался взглядом ни на лице леди Крифф, словно выточенном из слоновой кости, ни на ее черных, как смоль, кудрях, не скользнул взглядом от стройной талии к изящному туфелькам из мягкой кожи. И все же сумел, оставаясь внешне бесстрастным, отдать должное ее прелестям. Он пришел к заключению, что леди Крифф специально выбрала темно-красное бархатное платье, чтобы казаться старше и не вызывать лишних пересудов по поводу того, что пасынок был почти ее ровесником. Насыщенный мягкий тон платья хорошо оттенял матовость ее кожи. Когда она садилась, Хартли украдкой взглянул на полные соблазнительные очертания ее груди, и от него не укрылось скромное бриллиантовое колье, красиво обрамлявшее ее шею. Пожалуй, колье было самым скромным предметом ее туалета, ибо чрезмерное количество лент и кружев придавало платью вульгарный вид, что контрастировало с прелестным личиком молодой леди. Он попытался прислушаться к разговору вновь прибывшей пары.

– Какое вино закажем, Дэвид? – спросила она тоном молодой девушки, желающей казаться более опытной, чем есть на самом деле.

– Мне хочется шампанского, – ответил молодой человек.

– Лучше возьмем кларет. И смотри, не пей много. Отцу не понравилось бы, если бы ты опьянел.

Ответ сэра Дэвида Хартли не расслышал. Джонатон сказал очень тихо:

– Кажется, Стенби здесь нет, но Хартли нас заметил. Пококетничай с ним немножко.

Хартли расправился с ростбифом и медленно потягивал вино. Когда на соседний столик принесли заказанные блюда, он позволил себе взглянуть в ту сторону снова. Леди Крифф изучала его с нескрываемым интересом. Она состроила ему глазки и шепнула что-то своему спутнику. Какое-то время они переговаривались еле слышно, потом леди Крифф занялась обедом. Время от времени она кокетливо поглядывала на Хартли, явно заигрывая с ним. Чувствовалось, что это занятие ей знакомо. Она не смотрела в упор, но робко, затем отводила глаза, снова бросала робкий взгляд и посылала обольстительные улыбки, демонстрируя восхитительные ямочки на щеках.

В гостиную вошел еще один посетитель, и Мойра свое внимание переключила на него. Это был человек с военной выправкой, который вел себя так, словно это он был хозяином заведения. Несмотря на средний возраст – лет пятьдесят – он все еще сохранял моложавость, свежий цвет лица, еще густые каштановые волосы; прекрасного покроя черный вечерний костюм сидел на нем, как влитой. Мойра застыла, словно окаменела, у нее даже перехватило дыхание от волнения, вилка выпала из рук, стукнувшись о тарелку.

– Это Лайонел Марч, – быстро шепнула она Джонатону.

– Уверена?

– Абсолютно.

– Прошу к вашему столу, майор Стенби, – говорил между тем Буллион, ведя гостя через зал к столику. Проходя мимо Хартли, он подмигнул ему за спиной майора, давая понять, что это и есть тот самый майор Стенби, о котором Хартли осведомлялся.

Хартли заказал яблочный пирог, сыр чеддер и кофе и стал наблюдать за вновь пришедшим. Он заметил, что настроение за соседним столиком изменилось с появлением майора, стало напряженным.

Леди Крифф казалась встревоженной – теперь у нее был такой вид, словно она танцевала босиком на раскаленных углях. Лицо ее побелело, как полотно. Какую власть мог иметь над ней этот человек? В глазах ее можно было прочесть страх. Дэниелу было знакомо это выражение: он часто замечал его в глазах молодых солдат перед боем. Страх и ненависть. Если даже она и работает со Стенби, то делает это против своей воли. Эти размышления только подогрели его интерес.

Он также обратил внимание, что молодой сэр Дэвид пожирал Стенби глазами. Хартли проследил за направлением его взгляда и понял, что привлекло его внимание. Стенби как раз брал вилку и на короткий миг стал виден его мизинец, на котором отсутствовала верхняя фаланга.

Однако трудно было уловить связь между этой приметой и торжествующей улыбкой молодого баронета или его жестом: он многозначительно толкнул мачеху. Слов нельзя было разобрать, но леди Крифф тоже уставилась на левую руку майора, так что о сказанном легко было догадаться. Что это? Простое детское любопытство к увечью? Если бы они принадлежали к компании Стенби, то должны были знать об этом раньше.

– Это он! Я видел его мизинец! – прошептал Джо-натон.

– Я же сказала, что это он. Никаких сомнений. Волосы немного поредели, слегка прибавил в весе, но это тот же Марч. Его глаза трудно забыть.

Глаза майора были тусклого зеленоватого цвета и имели хитрое выражение. Если и были ресницы, но абсолютно бесцветные. Мойра не была готова к вспышке эмоций, нахлынувших на нее с появлением их врага. В памяти ожили отчаяние и безысходность, которые она испытала после смерти матери, и последовавший затем шок, когда стало ясно, что Марч сбежал, прихватив с собой все состояние семьи. Ею овладело непреодолимое желание броситься на него и бить до исступления, но она не двинулась с места, наблюдая в бессильной ярости, как он невозмутимо потягивает вино. Ей потребуется все самообладание и мужество, на которые она способна, чтобы улыбаться этому демону и скрывать ненависть и отвращение. Но нужно пройти через это.

Мойра снова посмотрела на Хартли: он справился с пирогом и медленно допивал кофе, не обращая внимания на Стенби, явно довольный обедом. Мойра даже не могла вспомнить, что она ела. Кусок розового нежного мяса, йоркширский пудинг и зеленый горошек остались нетронутыми. Какая жалость, столько денег пропало зря. И это при ее стесненности в средствах, когда приходится считать каждый шиллинг.

Она заставила себя думать о более существенных вещах. Наконец ей удалось отыскать Лайонела Марча, теперь предстояло войти с ним в контакт. Надо как-то привлечь его внимание. Настало время активных действий.

– Вино никуда не годится, – громко заявила Мойра, оттолкнув в сердцах бокал.

– Давай закажем шампанское, – снова предложил сэр Дэвид.

– Ни в коем случае. Оно слишком… ты слишком молод еще, – ответила она.

Хартли удивился. «Оно слишком…» Что она собиралась сказать? Шампанское не сильнее кларета, но гораздо дороже. Или Криффы были не так богаты, как можно было предположить по титулу? Экипаж, в котором они приехали, был хоть и старый, но добротный. Четверка лошадей хорошо ухожена и подобрана по масти. Одеты оба по последнему слову моды. Однако они путешествовали без слуг. Это наводило на размышления. Уж у леди, по крайней мере, должна была быть служанка или компаньонка.

Молодой слуга по имени Уилф, стройный рыжеволосый парень, подошел к Хартли.

– Принести еще бутылку, сэр? – спросил он.

– Нет. Я закончил. Но, возможно, леди согласится попробовать вина из моего запаса? – сказал он, указывая на Мойру. – Боюсь, ваше вино ей не пришлось по вкусу. Мой лакей оставил у вас дюжину бутылок, прошу, принесите одну и передайте от меня с заверениями в нижайшем почтении.

Вскоре вино было доставлено к столу Мойры. Ее первым порывом было отказаться. Решать нужно было быстро. Если она примет подарок, следующим шагом будет знакомство с Хартли. Если отвергнет, наживет врага, и, что еще хуже, Марч, который имел возможность наблюдать сцену, поймет, что она неприступна. Инстинктивно она почувствовала, что леди Крифф должна принять подношение и постараться, чтобы Хартли пересел за их столик. Это привлечет внимание Марча. Мойра посмотрела на вино, затем на Хартли, кивнула в знак согласия и улыбнулась снисходительной улыбкой, принимая ухаживание.

– Пожалуйста, спросите джентльмена, не хочет ли он присоединиться к нам? Мы могли бы распить бутылку вместе, – обратилась она к Уилфу.

Хартли не счел нужным притворяться, что не слышал приглашения, и, таким образом, не заставил слугу повторять слова леди Крифф. Он поднялся, подошел к ее столику и сказал с поклоном:

– Как великодушно с вашей стороны, мэм, пригласить меня. Но я уже отобедал и теперь пью кофе. Слышал, как вы выразили неудовольствие по поводу вина, поданного Буллионом. Я обычно во избежание подобных недоразумений вожу с собой свое собственное вино. Меня зовут Дэниел Хартли, между прочим.

– Как умно вы поступаете, мистер Хартли! А почему это мы не захватили свое вино из Пентворт Холла, Дэвид? Уверена, что погреба сэра Обри не пустуют. О, вы еще не знакомы с моим пасынком, мистер Хартли.

Сэр Дэвид Крифф, – добавила она с обаятельной улыбкой. – Да, да, я его мачеха. Вам кажется это странным? Ничего особенного, просто мой муж был намного старше меня, что, однако, не означает, что я вышла за сэра Обри по расчету, – поспешила она объяснить ситуацию.

– Нет нужды спрашивать, из каких соображений покойный сэр Обри женился на вас, леди Крифф, – ответил Хартли, переводя взгляд с ее лица на декольте. Он понял, что особых церемоний от него не ожидается. Жаль, что такая хорошенькая дама оказалась простушкой.

– Фу, мистер Хартли! – она махнула рукой в его сторону. – Бьюсь об заклад, что эти комплименты вы говорите всем дамам подряд.

– Вовсе нет. Только замужним и то, если их красота этого заслуживает.

– Какой галантный комплимент. Вижу, что вы опасный кавалер, сэр. Вас нужно остерегаться.

Болтая так, она старалась в уме оценить ситуацию. Хартли не пришлось просить дважды, он с радостью воспользовался возможностью представиться и расточал елей. Чего он добивался? Просто хотел соблазнить молодую вдову? Или вел более хитрую игру, одним из участников которой окажется Лайонел Марч?

Хартли поклонился.

– Постараюсь вести себя прилично. Рад знакомству с вами, я об этом мечтал.

– Мечтали? Вы говорите так, словно…

– Каждая минута кажется часом, когда чего-то ждешь с нетерпением, – пришел он на выручку. Хартли ожидал увидеть жеманную улыбку в ответ на банальность, но был удивлен, когда она немного смутилась, а в глазах появились озорные огоньки. Это были не глаза вульгарной простушки, в них светилась мысль. Господи! Эта девчонка потешалась над ним! – Вы надолго остановились в гостинице? – спросил он.

– На несколько дней. Зависит от обстоятельств. А вы, мистер Хартли?

– Тоже завишу от обстоятельств, мэм.

Мойру задела эта фраза. По глазам она поняла, что он хотел сказать, что останется, пока она будет в «Приюте Совы». Мойра сделала усилие, чтобы продолжить флирт. Леди Крифф сумела склонить к женитьбе старого опытного сэра Обри не потому, что у нее ничего не было в голове. Она должна сыграть роль до конца.

Мойра кокетливо опустила ресницы, потом дерзко вскинула их.

– От чего же зависит ваше пребывание здесь, мистер Хартли, если не секрет?

– От того, насколько меня устроит здешнее общество, мэм, – ответил он, принимая вызов и глядя ей в глаза, пока она не отвела взгляд и не покраснела. – Надеюсь, что одного друга, по крайней мере, мне удалось приобрести, – добавил он.

– Хотелось бы верить. Заодно посмотрим, можно ли считать лесть кратчайшей дорогой к дружбе.

Хартли сказал, что от него ожидалось:

– Лесть? – Он начал уверять ее тоном, мягким и неискренним, что он вовсе не намеревался льстить.

– Не хотите ли перенести кофе за наш столик, сэр? – предложила она. – У меня заболит шея, если придется все время поворачиваться в вашу сторону. Вам не кажется, что люди здесь ведут себя нецивилизованно? Полный зал посетителей, но никто ни с кем не разговаривает. Что толку останавливаться в гостинице и не приобретать новые знакомства с благородными… э-э… с новыми людьми? – Она снова поиграла глазками.

– В этом неудобство поездок. Одному скучно, а напрашиваться на знакомство… это несколько вульгарно. Но я, как видите, предпочел показаться вульгарным. Мне так хотелось познакомиться с вами. Сочту за честь сесть с вами рядом.

Уилф, слушавший разговор без зазрения совести, бросился перенести кофе Хартли за соседний столик. Хартли занял место между сэром Дэвидом и леди Крифф.

Леди Крифф пригубила вино и сказала:

– Могу поздравить: у вас отличный вкус. Ваше вино может вполне соперничать с тем, что хранил в своем погребе сэр Обри. Вы из этих мест, мистер Хартли?

– Нет, из Девона. Сейчас у меня каникулы. Отсюда поеду в Лондон проведать родственников.

Она вздохнула.

– Как хорошо быть холостяком! Путешествуй себе по свету, отправляйся, куда заблагорассудится. Или я ошибаюсь? Возможно, вы женаты? – спросила она.

– Вы не ошиблись, я холост. А вы откуда?

– Шотландия.

– У меня большая овцеводческая ферма в горах Морфут, – похвалился сэр Дэвид. – Вы, наверное, слышали о нашем имении – Пентворт Холл?

– Нет. Никогда не был в Шотландии. Говорят, что там очень красивые места. Сколько голов в вашем стаде, сэр Дэвид?

– Сотни, – бросил он, беспомощно оглядываясь на леди Крифф.

– Он преуменьшает. Как не стыдно, Дэвид! – пожурила она. – У сэра Дэвида больше тысячи овец, мистер Хартли. И две тысячи акров земли, – добавила она, выбирая цифры, достаточно внушительные, но не выходящие за рамки реального. В газетах упоминалось только то, что Пентворт Холл большое и богатое поместье.

Она обратилась к сэру Дэвиду:

– И пора тебе заняться делами и знать точно, чем ты владеешь, Дэвид. Теперь, когда отца больше нет, все принадлежит тебе. А я, увы, получаю только… Но простите, мистер Хартли, вам, должно быть, неинтересно слушать о моем наследстве, – сказала она кокетливо, стрельнув глазами в его сторону.

Этот эпизод заронил сомнения в душе Хартли. Трудно было поверить, что шестнадцатилетний наследник мог не знать размеров своих владений. Хартли решил как-нибудь остаться с ним наедине в ближайшее время и допросить его более тщательно. Оставался еще один вопрос – что же получила в наследство леди Крифф? С ней прибыл внушительный ящичек, предположительно содержащий драгоценности. Хартли еще раз взглянул на бриллиантовое колье: скромное, но натуральное; при каждом повороте шеи грани сверкали всеми цветами радуги, лучи бросали блики на мраморную грудь, делая ее еще более соблазнительной. Мойра перехватила его взгляд, посмотрела многозначительно и прикрыла вырез шалью. /

– Я в своем имении специализируюсь на выращивании скота, – сообщил Хартли. – Вы уже осмотрели окрестности? – Он адресовал вопрос обоим, так как хотел, чтобы молодой человек тоже принял участие в прогулке.