Текст книги "Последняя девушка"

Автор книги: Джо Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 7 страниц)

Глава 3

– Интересно, а что прямо сейчас ест наша принцесса? – сказала Мика, перебирая на тарелке вареные овощи и консервированное мясо, которое успело остыть уже до того, как они сели на свои места. Зоуи жадно заглатывала вязкое мясо и даже не задавалась вопросом, из какого животного его приготовили. Она пожала плечами:

– Должно быть, что-то особенное.

– Я слышала, что там ты можешь получить все, что пожелаешь, – сказала Мика, потягивая воду.

– Ты не можешь получить все, что пожелаешь, если у них этого нет.

– В этом-то все дело. Я думаю, что есть. Ну смотри, большинство этих овощей всегда свежие, верно? А значит, они их где-то выращивают. Не знаю как ты, но я не видела никаких грядок на территории ОУИ. – Это была их давнишняя дискуссия, и Зоуи вступила в нее лишь для того, чтобы сгладить впечатление от предыдущей ссоры.

Продолжая жевать, она задумалась.

– А может, на крыше? – предположила Зоуи.

– Может. Но я сомневаюсь.

– Ты думаешь, они выращивают их снаружи?

– Должно быть.

– Но единственные, кто выбирается наружу, – это Жнец и Красноглазые. – От этих имен по телу Зоуи пробежала дрожь, и ей пришлось сделать усилие, чтобы унять ее.

– Они единственные, кого мы видели. Но мы не можем видеть в темноте, – сказала Мика, округлив глаза.

– Но ведь… – Зоуи нахмурилась.

– Ведь что?

Она покачала головой:

– Ничего. С такими разговорами нам явно грозят проблемы.

Мика пожала плечами:

– Да у нас кругом проблемы. Нельзя разговаривать с сыновьями наставников. Нельзя допускать сомнений. И даже ласкать себя не разрешается! Ага, так я и послушалась…

– Мика!

– Ну а что, ведь правда же. Это все, что мы имеем. Помнишь, как они поймали Кейли в туалете, когда она была там с сыном своего наставника? Как его звали…

– Эндрю, – сказала Зоуи чуть слышно.

– Они запихнули ее в карцер на день, а парня и его папашу мы больше не видели.

– Я помню. Пожалуйста, тише.

– Да мне уже все равно, правда. Впереди у меня все еще шесть месяцев, ну а потом увидим, что они для нас приготовили. В сравнении с этим уже ничего не выглядит пугающим.

На время они обе замолкли и смотрели лишь в свои тарелки.

– Держу пари, Терра сегодня получила курицу и пюре, – тихо сказала Мика. – С маслом.

От упоминания о масле у Зоуи потекли слюнки, и еда вдруг стала казаться гораздо вкуснее. Масло у них было лишь раз в году, в канун Нового года.

Зоуи вздохнула и отложила вилку.

– Ну почему ты всегда такая взбалмошная?

– Так уж устроена.

Лили раскачивалась рядом с Зоуи и фальшиво напевала себе что-то под нос. Зоуи следила за ее движениями, и страх накрывал ее, словно штормовые волны. Кто же будет присматривать за Лили, когда она уйдет? Раздался звонок, и от неожиданности Зоуи подскочила, задев рукой ложку, которая отлетела на другую сторону стола. В мгновение ока Мика подхватила ее, да так быстро, что Зоуи даже не заметила.

– Ты в порядке? – возвращая ложку, спросила Мика, когда все начали выходить из-за стола.

– Ничего, – кивнула Зоуи.

Друг за дружкой они вышли из зала в коридор и направились в свои комнаты. Зоуи проводила взглядом Лили и ее наставника. И лишь когда они исчезли за ближайшей к Зоуи дверью, она поднесла запястье к сканеру и шагнула в свою комнату. Саймон, аккуратно сложив руки за спиной, остался стоять в коридоре. Зоуи знала, что эту позу он приобрел еще со времен военной службы. Она подозревала, что не только Саймон, но и остальные наставники были бывшими военными, которых приставили к девушкам по определенным (порой – довольно загадочным) причинам.

Ей вдруг вспомнилась та ночь, когда она убедилась в том, что Саймон был солдатом…

Ей было не больше семи. Той ночью ее разбудили автоматические пушки. Стены корпуса слегка приглушали их грохотание, но тем не менее оно оставалось достаточно громким. От этих звуков девочка проснулась и с широко открытыми глазами пересекла свою комнату, лишь потом осознав, что выбралась из постели.

Вся комната была освещена потрясающим красным сиянием, ярче всего, что ей доводилось видеть раньше, даже ярче восхода солнца. Зоуи больше не вздрагивала от громыхания за стеной, и, подступив к окну, она выглянула наружу.

Непроглядную тьму за окном в ту ночь сменили краски.

Стрелы белого фосфора разрезали воздух над ОУИ, а красная звезда, падающая в сторону корпуса, все под собой освещала. И как раз в этот момент со стены оживились снайперы, поливая огненными струями что-то снизу. До Зоуи доносились громкие и протяжные крики. От воплей и ругательств внутри у нее все сжалось. Но она не могла отвести взгляда от окна. Она прижалась к стеклу и наблюдала за происходящим, когда догадалась вдруг, что молнии света – это пролетающие в воздухе пули. Однако красота этого хаоса затмила все страхи.

Сотрясающий стены взрыв отбросил Зоуи от окна. Над стеной ограждения поднялся огромный огненный шар, размером не меньше, чем комната Зоуи. По краям его мелькало пламя, перетекая с одной стороны на другую, словно вода. Коснувшись одного из снайперов в гнезде, он поджег его. Снайпер закрутился и истошно завизжал, и от этих криков Зоуи захотелось зажать уши. А потом он спрыгнул со стены – но не внутрь, на бетонные плиты, окружавшие здание, а наружу. Он выпрыгнул за пределы кампуса, и лишь один этот факт каким-то образом напугал ее даже больше, чем все, что Зоуи успела увидеть. Потому что в те годы она все еще верила, что нет ничего страшнее, чем находиться снаружи.

А потом в ее комнату ворвался Саймон. Зоуи не сразу поняла, что это был он, и потому даже вскрикнула от неожиданности. А когда узнала его, она подбежала к Саймону и обхватила его за талию. Он обнял ее, чего почти никогда уже не делал после. Его голос оставался низким и спокойным, но было в нем нечто такое, что заставило Зоуи заглянуть ему в лицо. Он тоже был напуган.

В волнении Зоуи не сразу увидела Ли рядом с Саймоном, и, лишь когда мальчик коснулся ее руки, она заметила его. Саймон велел им спрятаться в ванной и не разговаривать, вести себя как можно тише. Ли повел ее в ванную, но Зоуи успела оглянуться на Саймона еще раз. Одной рукой он запер дверь, прижавшись к ней для большей безопасности всем своим весом. В другой руке он сжимал пистолет наподобие тех, что висели на ремнях у охранников.

Они сидели в темной ванной, Ли держал Зоуи за руку и говорил о вещах, которые в тот момент не имели для нее никакого смысла. Лишь позже она поняла, что он рассказывал эти истории только для того, чтобы успокоить ее, хотя его собственная рука, обхватившая ее ладонь, дрожала не меньше. Всего на несколько месяцев старше, Ли уже в тот момент начал заботиться о ней.

Всю ночь они так и просидели. Красное свечение то приближалось, то отдалялось, будто бы мир вращался так быстро, что солнце поднималось и опускалось снова и снова. Постепенно выстрелы утихали, и с каждым взрывом паузы в их разговоре становились длиннее. Вскоре до них доносился лишь тихий треск пламени, едва различимый за их тяжелым дыханием в этом тесном пространстве…

Зоуи вдруг поняла, что смотрит в окно на бесстрастную извилистую стену, и отогнала воспоминания. В ту ночь была битва, теперь она это знала, но из-за чего и кто на них напал – об этом Зоуи могла лишь догадываться.

Она направилась к узкому стенному шкафу позади ванной комнаты и открыла дверцу. Внутри висело платье из грубой серой ткани, такой же, из какой был сшит ее повседневный костюм. Снимая его с вешалки, Зоуи поежилась. Ткань на ощупь она ненавидела даже больше, чем униформу. Прихватив его в ванную, она переоделась и мельком взглянула на себя в зеркало, только чтобы убедиться, что платье не перекрутилось. Этот уродливый, грубо скроенный мешок служил девушкам напоминанием об их положении и о том, что ждет их в будущем.

Зоуи выключила свет, предпочитая темноту, и наслаждалась окружавшей ее тишиной как целебным бальзамом.

Зоуи и Саймон поднялись по ступеням на четвертый уровень и остановились подождать остальных девушек перед дверью зала собраний, за которой должна была проходить церемония. В коридоре было тихо, но вскоре со всех сторон до них начали доноситься приближающиеся шаги. Это оказались рабочие в ярко-желтых комбинезонах, повара в зеленых фартуках и несколько свободных от работы охранников в повседневных черных жилетах и штанах цвета хаки. С ремней у них свисали штыки – длинные составные трубки, отполированные до блеска и отражающие свет вокруг уже с оттенком насилия. На обоих концах штыков серебряными клыками выступали два электрода.

Зоуи смотрела на них и представляла, каково это – быть избитым подобным оружием. Она видела это всего несколько раз. Впервые – когда один из рабочих, как им всем показалось, потерял рассудок и выхватил у охранника штык, выкрикивая бессвязные угрозы и ругательства. Четверо других охранников окружили его и набросились на мужчину, сверкая ослепительным электрическим разрядом своих дубинок. А тот даже не в силах был вскрикнуть и лишь застыл, открыв рот, где с одного зуба на другой, как увидела Зоуи, скакало бледное пламя.

Наконец все собрались, ожидая снаружи: девушки в одинаковых серых платьях, их наставники, стоявшие рядом, и сыновья наставников, собравшиеся в отдельную группу. Все эти парни были почти одного возраста, высокие и низкие. На лицах некоторых застыла нахальная усмешка, кто-то рассматривал свои ботинки. Все они были одеты в бледно-голубые рубашки и темные штаны. Среди них Зоуи отыскала и Ли, который подмигнул ей, едва сдерживая улыбку. Зоуи нахмурилась и отвернулась.

Из дальнего конца коридора раздался приближающийся топот ног, обутых в сапоги. Сердце у Зоуи замерло.

К ним направлялись Жнец и шесть Красноглазых. Их обмундирование было таким же черным, как и отполированные до зеркального блеска сапоги. В руках они сжимали короткие, мощные пулеметы и маршировали в темпе, установленном командиром. Жнец на целую голову возвышался среди остальных солдат. Это был широкоплечий мужчина с короткими темными волосами, сквозь которые просвечивался череп. Длинный шрам, прорезавший вдоль его голову, рваным швом спускался по лицу и терялся под черной маской, закрывающей его нос, рот и подбородок. Двумя ремешками она была закреплена на затылке.

Завидев приближавшихся, группы в коридоре рассеялись. Наставники остались на местах, а девушки вжались в стены. Зоуи не стала исключением. Она приказала себе не смотреть на солдат, прекрасно зная, что там увидит. Но в конце концов она не смогла себя удержать и подняла глаза на проходящего Жнеца.

Он смотрел прямо на нее.

В искусственном свете коридора его глаза казались почти бесцветными, с едва различимым оттенком серого. Взгляд их был бесстрастным, проницательным и абсолютно безжалостным. И, хотя не выражал никаких эмоций, он обжигал, словно ледяная стужа.

Зоуи вздрогнула и поспешно отвела свой взгляд, дожидаясь, пока они не пройдут. Наконец топот сапог удалился и замер в тишине. А спустя пару минут до них донесся уже другой звук – шум подлетающего вертолета где-то над головами собравшихся. Он отчетливо раздавался даже сквозь толстые слои бетонного потолка.

– Кажется, они привезли еще одну малышку, – прошептала Мика.

– Но со времен Лили они больше никого не находили, – отозвалась Зоуи.

– Но это же не означает, что они прекратили поиски.

Из динамика раздался короткий сигнал и послышался голос помощника Картера:

– Можете войти.

Прозвучал щелчок, и перед ними открылись двойные двери.

Все вошли в помещение. Это был круглый амфитеатр с рядами сидений в несколько уровней. Предполагалось, что здесь, как и во многих других залах ОУИ, должны размещаться несметные толпы. Однако присутствующих было не больше шестидесяти, и они заполнили лишь нижние ряды. Девушки прошли к самому первому ряду под возвышающимся подиумом. Перед ним висел баннер, который украшала эмблема НАД и венок красного пламени, окружавший черную аббревиатуру. А с потолка свисал еще один баннер, уже гораздо больше. В глубине зала, по правую сторону от сцены Зоуи разглядела несколько дверей. Она знала, что они ведут в лазарет, и видела их там во время ежемесячного осмотра – с обратной стороны. Оттуда они выглядели совсем иначе – стальные, всегда запертые, с приставленным к ним охранником.

Зоуи проглотила комок в горле.

Все заняли свои места и притихли.

Без всяких предисловий двери лазарета открылись, и в зал вошли два доктора в белых костюмах, заняв места по обе стороны от входа. Следом за ними шел помощник Картер.

Он казался точным отражением собственного голоса: мужчина под сорок с блестящими волосами, туго зачесанными вдоль продолговатого черепа. Нос его был длинным и острым, и его крючковатый кончик почти касался ярко-красных губ. Картер был худым и всегда тонул в своем костюме-тройке – единственной одежде, которую Зоуи когда-либо на нем видела. Его смешной желтый галстук свисал почти до пояса. Картер окинул взглядом девушек и изобразил нечто вроде улыбки. Подойдя к краю низкой сцены, он остановился в ожидании и принялся потирать ладони, словно только что намочил их и старался высушить, либо просто наслаждался процессом.

Через пару секунд в дверях появились два охранника, за которыми вошел сам Директор. Это был высокий, хорошо сложенный мужчина с серебристыми волосами, зачесанными назад с широкого лба. Лицо его было таким же раскрасневшимся, как лица тех снайперов, которых видела Зоуи, – словно он проводил большую часть своего времени снаружи, на ветру, а не в четырех стенах корпуса. Взгляд его ярко-голубых глаз был проницательным и острым («Как острие булавки», – подумала Зоуи).

Директор с будничным видом пересек сцену и, встав у микрофона, улыбнулся присутствующим. Вблизи он выглядел моложе своих лет, и мощные прожекторы подчеркивали здоровый цвет его лица.

– Всем добрый день, – сказал он в маленький микрофон, установленный на сцене. – Спасибо, что пришли.

– Как будто у нас был выбор, – прошептала Мика, не разжимая зубов, и Зоуи закусила губу.

Опустив глаза и разглядывая трибуну под собой, Директор сделал паузу, собираясь с мыслями. Наконец он поднял глаза на присутствующих и продолжил:

– Феникс – это фантастическое существо из греческой мифологии, которое часто изображают в виде благородной огненной птицы. Говорят, Феникс может прожить тысячи лет, прежде чем умереть, и, как правило, он сгорает и возрождается вновь из пепла. В общем-то идея не новая: возможность второго шанса, возрождения, обновления надежд и мечтаний. Кто-то может сказать, что это наша судьба, удел всего человеческого рода – всегда хранить надежду на спасение, даже если это последняя нить, которая соединяет нас с жизнью.

Директор замолчал, вглядываясь в лица девушек. Когда он дошел до Зоуи, она отвела свой взгляд и принялась рассматривать пустую стену позади Директора. Кто-то тихо кашлянул.

– И нить, о которой я говорю, – это вы, женщины, наша надежда на восстановление разрушенного мира. А сам этот мир, как вы видите, был птицей Феникс. Миллионы лет человечество отстраивалось на костях своих предков, стремясь к лучшему будущему. Промышленность достигла необыкновенных высот, и мы все упивались своими открытиями. Вы же читали в своей книге о том, что человек ступил на Луну. И как бы невероятно это ни звучало, так и было. В умах гениев того времени роилось множество необыкновенных идей, которые теперь – увы – не суждено уже воплотить.

Лицо Директора потемнело, и Зоуи восхитилась тем, как искусно он играл свою роль. Когда-то она прочла о том, кто такие политики, и если в мире остался хоть один из них, он стоял перед Зоуи.

– Все, как один, мы были поражены опаснейшей разновидностью вируса – натурального или синтетического, уже не важно. Поначалу он не отнимал наших жизней, но женское тело было безвозвратно поражено. И это надломило саму основу жизни, лишило нас возможности продолжения рода. На свет перестали появляться девочки. И в тот момент, когда все уже казалось потерянным, когда мы почти отчаялись, отважные ученые и исследователи Национальной ассоциации деторождения, посвятившие свои жизни решению проблемы, вернули нам последнюю надежду. Ее мы сохранили и взрастили здесь, в стенах Объединения углубленных исследований, как семя, которое однажды, как и планировали ученые, подарит новую жизнь. И именно поэтому мы собрались здесь с вами сегодня.

Замолчав, Директор опустил глаза в ожидании аплодисментов, и они не заставили себя долго ждать. Одно из рукоплесканий Зоуи услышала особенно громко и, повернув голову, увидела аплодирующую стоя мисс Гвен. Нижняя губа ее дрожала, а ладони пылали от чрезмерных усилий. Несколько секунд аплодисменты продолжались, пока Директор не поднял руку.

– День ото дня безопасная зона за стенами нашего кампуса становится все больше. Вскоре вы все переправитесь туда, и ваша жизнь начнется заново. Надежда будет восстановлена не правительствами или сражениями, а смелыми молодыми женщинами, которых я вижу перед собой, и еще одной, которая вот-вот к нам присоединится.

Директор поднял руку, указывая на главный вход, где стояли Терра и Эйб. Она была одета в струящееся белое платье, усыпанное переливающимися стразами, которое сделало ее появление очень эффектным. Казалось, ее платье излучало сияние и было главным источником света в этой комнате. Волосы были зачесаны назад, лицо светилось улыбкой, а глаза Терры были мокрыми от слез радости.

Толпа начала аплодировать, но Зоуи не смогла себя заставить. Она наблюдала за Террой, которая направилась к сцене, и ее платьем, волочащимся по полу, словно хвост кометы. Терра подошла к Директору, и он слегка приобнял ее, прошептав что-то на ухо. Она едва всхлипнула, почти неслышно за продолжавшимися аплодисментами, и кивнула. Директор сделал знак тишины, и рукоплескания утихли.

– Сегодня Терра оставляет нас – друзей, с которыми она провела свою жизнь с рождения. Но это далеко не конец. Ведь такова природа Феникса. Кому-то это может показаться пеплом, но знайте, что благодаря нашим непрерывным усилиям вскоре мы опять восстанем и увидим будущее во всем его великолепии.

Директор отступил от микрофона и протянул к Терре руки ладонями вверх, как бы указывая на нее собравшимся. Все еще заливаясь слезами, Терра слегка поклонилась и окинула девушек быстрым взглядом. Потом улыбнулась им сквозь слезы. Зоуи почувствовала, что в глазах начинает щипать, и быстро заморгала – прежде чем Терра посмотрела на нее. Они встретились глазами, и хотя Зоуи знала, что Терра ждет, она не подарила подруге ни малейшей улыбки одобрения. Наконец Директор указал ей на выход, но Терра медлила, не в силах оторвать свой взгляд от Зоуи. И вдруг в глазах Терры что-то промелькнуло. Сомнение? Зоуи удерживала свой взгляд так долго, как только могла, но в конце концов Директор увел Терру. Последний взмах белой ткани – и Терра исчезла в двойных дверях лазарета под грохот аплодисментов, разрывающих, как пушки, воздух зала.

Один за одним все вышли в коридор – девушки впереди, а остальные позади них. Мисс Гвен рыдала, ее слезы и слюни летели во все стороны, и Зоуи пришлось подобрать свое платье, чтобы на него ничего не попало. Шагающий рядом Саймон остановился и наклонил голову в сторону дверей, у которых стоял помощник Картер.

– Мне нужно поговорить с помощником Картером. Подожди меня здесь, хорошо?

– Хорошо.

Саймон отошел, и чем ближе он подходил к Картеру, тем больше его легкая в обычной жизни походка становилась неестественной. Зоуи смотрела на него и размышляла – может ли Саймон не любить этого человека так же, как она? Кто-то толкнул ее в ребро, и Зоуи охнула. Из-за спины вынырнула Мика.

– Довольно фальшиво, как думаешь?

Зоуи кивнула:

– Как обычно.

Мика замерла и слегка повернулась в сторону.

– А я надеялась, что его сегодня не будет.

– Кого? – спросила Зоуи, наблюдая за толпой, медленно растекающейся в разных направлениях, возбужденной от состоявшейся церемонии.

– Диллерта и его дружка. Они прямо там, у стены.

Зоуи оглянулась и сразу же увидела молодого охранника слева от нее. Он опирался о бетонную стену плечом. Его руки были скрещены на груди.

Диллерт Кросби был года на четыре старше их, не больше. Короткие темные волосы обрамляли его круглощекую физиономию. И эта лунообразная голова, совершенно неподходящая для его долговязого тела, сидела на нем, словно дыня, насаженная на кол. Едва заметная тень усов залегла над тяжелой верхней губой. Воротник его униформы был расстегнут, и на груди, открытой всеобщему взору, торчало несколько клочковатых волос. Его карие глазки перебежали от Мики к Зоуи. Он медленно окинул ее с головы до ног своим ядовитым взглядом, задержавшись на открытых участках ее голени, и прищелкнул языком. Казалось, он совсем не обращал внимания на рабочих и охранников, наполняющих зал и суматошно снующих между ними. Зоуи показалось, она поняла то, что Диллерт сказал одними лишь губами, но не была в этом уверена. По ее телу побежали мурашки.

– Господи, ну что за извращенец, – сказала Мика, стрельнув глазами в сторону Диллерта, – и Барон идет прямо по его стопам.

Зоуи бросила взгляд на младшего охранника позади Диллерта. Барон Гаррисон широко улыбался. Его мальчишеская миловидность почти уже уступила место привлекательной мужественности. Копна его светлых волос углом ниспадала с макушки. Глаза Барона изучали ее лицо. Посмеиваясь, он тихо говорил что-то Диллерту, который, казалось, его не слушал.

Зоуи развернулась и зашагала вниз по коридору, потянув за собой Мику.

– Не смотри на них, – сказала ей Зоуи, пока они отдалялись. За их спинами внезапно возник Томас и пристроился в нескольких шагах позади.

– До чего отчаянные, – шепнула ей Мика. – Стоит лишь кому-нибудь заметить, как они на нас пялятся, и им непременно крышка.

– Кажется, Диллерт уже забыл, какое наказание получил после того, как коснулся Хейли.

– Похоже на то.

– Думаешь, они бросили его в карцер?

Мика покачала головой.

– Думаю, для непослушных охранников у них свое наказание.

– Ну да ладно. Что бы там ни было, это уже стерлось из его памяти. Какой же он отвратительный!

– Мы ведь не можем окружать себя одними Ли, которые падают в оброк от одного лишь твоего появления.

– Мика, – шикнула Зоуи, закатив глаза, – Ли не падает в обморок.

– Ммм… ну да.

– Зоуи, тебе нужно дождаться наставника Ашера, – сказал ей Томас, – а тебе, Мика, следует переодеться и отправиться в комнату снабжения. Твоя смена вот-вот начнется.

– Я знаю, Томас, когда она начнется, спасибо. – Закатив глаза в своей привычной манере, Мика повернулась к Зоуи: – Увидимся за ужином.

– Конечно, – кивнула Зоуи. Наблюдая, как Томас и Мика отдаляются, она припоминала слова Директора. Призыв всегда сопровождался выступлением – таким, что должно было вдохновлять, поднимать тебя и двигать вперед. Однако эта речь напоминала ей туманившую марлю, обернутую вокруг чего-то беспорядочного и очень мрачного. В последние годы для нее это стало еще более очевидным, ведь одна девушка за другой, подруга за подругой, каких она знала с рождения, исчезали за этими дверями и никогда больше не возвращались.

Приближающиеся шаги отвлекли Зоуи от мыслей. На нее надвигались Диллерт и Барон, и чем ближе они подходили, тем у´же казался ей коридор. Места, чтобы свободно пройти обоим, было явно недостаточно. Расстояние между ними все уменьшалось, и с каждым шагом приближавшийся Диллерт становился выше и выше. Его губа искривилась в улыбке, а тонкие усы извивались, как какая-то ядовитая гусеница. Страх ее был нелогичным, ведь Зоуи знала, что он не может прикоснуться к ней или сделать то, что предлагал его взгляд, – и тем не менее она боялась. Зоуи вдруг ощутила спиной холодный бетон и, заметив, что прижалась к стене, немного на себя разозлилась. В этот момент она почувствовала запах – едкое зловоние тела Диллерта смешивалось с ароматом ванили, которым пахла вся их постиранная одежда. К горлу ее подступила тошнота.

– Милашка, – долетел до Зоуи шепот Диллерта, когда он проходил мимо. Он ни разу не оглянулся, но она услышала смешок Барона – тихий, клокочущий звук, который легко можно было принять за кашель. Она задрожала и стиснула зубы. В этот самый момент из зала собраний вышел Саймон и завертел головой, пытаясь отыскать ее взглядом. Увидев ее, Саймон направился к Зоуи, и она почувствовала к нему благодарность. Она знала, что Саймон готов убить ради нее – или умереть. Она в этом не сомневалась, хотя он никогда и не говорил. Словно это было просто его работой, более привлекательным занятием в числе прочего.

Когда он подошел к Зоуи, то сразу же понял, что что-то не так. Он остановился достаточно близко и, заглянув ей в глаза, спросил:

– Ты в порядке?

– Да.

– Уверена?

– Да.

– Я тебе не верю.

– Я в порядке. Пошли, – последнее слово Зоуи сказала нарочито громко. Саймон медленно кивнул и повел ее вниз по коридору.

В своей комнате Зоуи стремительно переоделась, стянув с себя ненавистное платье и бросив его на пол. К ее злости на секунду прибавилось и другое чувство – торжество неповиновения, которое тут же рассеялось, когда она поняла, что, кроме нее, подбирать платье некому. Но пока она решила оставить на полу этот скомканный кусок уродливой ткани. Выходя из комнаты, она наступила на него и отшвырнула пяткой.

Коридор был пуст, за исключением Лили и Стивена. Лили торопливо заковыляла к ней, кривовато улыбаясь, и это зрелище всегда поднимало настроение и одновременно заставляло сердце Зоуи сжиматься. Она схватила девочку за руку.

– Готова поработать, Лили?

– Ага. Аботать, – ответила Лили, зашатавшись на месте, но Зоуи крепко ее подхватила. Вместе они прошли по коридору, пока их взору не открылась лестница. Тихо обсуждая что-то, наставники шли позади и догнали их только тогда, когда девушки добрались до выхода первого этажа у основания лестницы. Саймон поднес свой браслет к сканеру и разблокировал стальную дверь.

Этаж гудел, словно улей. Стены его словно вибрировали от мощи машин позади них. Техническая комната слева была, пожалуй, самым большим помещением на первом этаже. Зоуи побывала там всего несколько раз, всегда в сопровождении Саймона и охранника. Там стояли машины в два раза выше ее, спрятанные за огромными корпусами. Внутри непрерывно гулял горячий кислый ветер, наполненный запахом паленой пыли. Даже беруши внутри этой комнаты не могли сдержать звуков – высокого рева и шумных басов, от которых кровь стыла в жилах.

Зоуи и Лили двинулись дальше, оставив позади эту громкую комнату. Справа от них простирался тренажерный зал для растяжек и упражнений, который им разрешали посещать в плохую погоду. Им позволяли использовать машины для аэробных нагрузок, но касаться силового оборудования было категорически запрещено. Это потому, что они не хотят, чтобы мы стали сильными, сказала ей Мика однажды. Здоровыми – да. Сильными – ни в коем случае. Мика всегда умудрялась выражать собственные мысли Зоуи.

В самом конце коридора перпендикулярно друг другу располагались две двери. Та, что была напротив Зоуи, вела на улицу для прогулок. Рядом с ней стоял охранник, положив руку на приклад пистолета. Она не помнила его имени, но глянула на него вопросительно. Зоуи никогда не видела, чтобы они использовали пистолеты. Насколько она знала, это было запрещено. Вот почему охранники всегда носили с собой штыки. Что-то в его позе подсказало Зоуи: он ждал, чтобы они побыстрее исчезли. Зоуи покрепче схватила руку Лили и заспешила к другой двери, по левую сторону от них. Не дожидаясь Саймона, Зоуи поднесла собственный браслет к сканеру. Это была единственная дверь во всем здании, которую девушки могли открыть самостоятельно.

– Давай-ка останемся здесь. От этих долбаных машин у меня раскалывается голова, – сказал наставник Лили Саймону. – Они никуда не денутся.

– Это не по уставу, – ответил Саймон.

– Там у них есть камера, а единственный способ войти и выйти – эта дверь. И мы будем стоять прямо тут, – настаивал Стивен.

– Все в порядке, Саймон, – произнесла Зоуи. – Все будет хорошо, – она кивнула ему и, прежде чем он успел возразить, подхватила Лили и нырнула с ней в прачечную.

Потолок здесь был выше шести метров. Голые стены без единого поручня – выкрашены грязно-желтой краской. А может, когда-то они были белыми, но не устояли перед натиском времени и потускнели. Посреди этой комнаты, плечом к плечу, стояли два гиганта из нержавеющей стали: стиральная машина и сушилка. В дальнем конце помещения из потолка торчали три соединенных друг с другом желоба. Под ними стояли широкие бельевые корзины, переполненные разноцветной одеждой. Черный глаз камеры в центре комнаты был направлен вниз. Зоуи обернулась.

– Пойдем, Лили, давай поработаем.

Вдвоем они начали сортировать белье и отправлять его в стиральную машину. С того самого раза, когда они сделали это впервые, прошло много времени, и весь азарт успел рассеяться. Теперь это было смертельно скучно.

Зоуи включила стиральную машину, и комната наполнилась звуками и ожила. Было не настолько громко, чтобы спасаться берушами, к тому же за много лет Зоуи успела привыкнуть к этому звуку. И все двадцать минут, пока одежда стиралась, они сидели на полу и чертили на его пыльной поверхности. Лили раскачивалась рядом с Зоуи и восторженно взвизгивала каждый раз, когда ей удавалось написать слово без ошибок.

А Зоуи рисовала круг за кругом. Это были стены, и не имело значения, круглые они на самом деле или квадратные. Главное, что работу свою они выполняли безукоризненно.

Зоуи встала и направилась к желобам, торчащим из потолка. Их темные кратеры тянулись вверх и терялись в непроглядном мраке. Даже если бы Лили подтолкнула ее, думала Зоуи, как бы она поднялась по скользким металлическим стенкам? Ну а если бы и поднялась на следующий уровень, что дальше? Там все равно были бы стены, охранники и камеры. Ничего бы не изменилось, а ее бы просто наказали.

Машина прогудела о завершении стирки, и они перенесли одежду в сушилку. Через полчаса девушки повторили весь процесс еще раз и отнесли тяжелые корзины, стоявшие вокруг стены у сушилки, к складному столу. Он был довольно большим, два с половиной метра в длину и не меньше метра в ширину. За ним располагался встроенный в стену лифт для одежды, который поднимался до четвертого этажа. Он состоял из трех выдвижных лотков, расположенных на расстоянии двадцати сантиметров друг от друга. Вся одежда, в зависимости от типа, складывалась и помещалась в определенный лоток. А когда лифт полностью загружался, они нажимали кнопку в стене и дверцы его смыкались. На каждом этаже он тормозил и разгружал очередную партию, пока не оставался совершенно пустым. И каждый раз Зоуи прикидывала, могла бы она сама на нем подняться. Во-первых, она не представляла, как сумела бы поместиться между полками. Ей всегда было слишком страшно попробовать – при том, что наставники обычно находились поблизости. Это был первый раз за несколько месяцев, когда их не оказалось рядом. Нет, Зоуи все-таки не понимала, как могла бы туда поместиться. Разве что отстегнуть один из лотков?.. Но опять же, что это ей даст?