Текст книги "Рискованное приключение"
Автор книги: Джо Беверли
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
Тем не менее Эльф сделает все возможное, чтобы спасти графа от последствий его собственного безрассудства. В конце концов она обещала Частити не допустить, чтобы ее брат закончил свои дни в темнице.
Слуга, сидевший в нише возле величественных двойных дверей Маллоран-Хауса, бросился открывать дверь своей хозяйке. Эльф вошла в громадный, вымощенный мраморными плитками холл, испытывая теплое чувство от возвращения домой.
Но это не ее дом, вдруг поняла она. Ей предначертано выйти замуж и найти свое место в жизни. Несмотря на громогласные заявления, что он никогда не женится, Ротгар в один прекрасный день встретит женщину, которая станет здесь хозяйкой.
Она отдала шляпу, перчатки и пелерину слуге, раздумывая, почему ее начали беспокоить подобные мысли. Наверное, все дело в том, что прежде, приезжая в Лондон, она не останавливалась в чужих домах и теперь, заехав сюда от Аманды, чувствовала себя в родных стенах, как в гостях.
Девушка отмахнулась от нелепых мыслей. Видимо, присутствие братьев превращало это здание в родной дом, где ей всегда могли помочь в случае нужды. Но братьев нет, а значит, ей самой придется искать выход. Эльф не могла отрицать, что испытывает приятное волнение. Ее братья и глазом бы не моргнули, столкнись, к примеру, Шон с подобными проблемами. Нет никаких оснований считать, что у нее меньше способностей.
Эльф отпустила лакея и пошла по коридору в заднюю часть дома, где находилась главная контора, предназначенная для ведения всех дел, касавшихся владений маркиза. Она открыла дверь и вошла в комнату.
Многие очень удивились бы, знай они, насколько деловыми были Маллораны. В обществе считали, что состояние семьи и власть, которой она обладает, растут благодаря удаче и поддержке правительства. На самом деле и то и другое – результат упорного труда всех ее членов.
Вернее, почти всех. И это тоже терзало Эльф в последнее время. Она занималась в основном домашними делами своего старшего брата – таков удел любой незамужней сестры, засидевшейся в девицах. Ей никогда не предлагали принять участие в настоящих деловых предприятиях. Неужели девушка не способна самостоятельно управлять собственностью, решать финансовые вопросы, касающиеся возможных капиталовложений, или быть в курсе, принимаемых законов?
Постаравщись на время забыть о своих обидах, она улыбнулась четырем мужчинам, работавшим за заваленными бумагами столами. Три клерка кивнули ей головой в знак приветствия и вернулись к прерванной работе. Четвертый встал, выражая готовность помочь.
Эльф жестом руки позволила ему сесть и прошла в другую жомнату, где два бухгалтера и два счетовода корпели над конторскими книгами. Один из них вопросительно взглянул на нее, и девушка опять дала понять, что он не тот, кто ей нужен. Эльф открыла дверь в следующую комнату, которую занимал Джозеф Грейндер, молодой, но весьма одаренный законник.
За этой комнатой располагался кабинет ее братьев, в данный момент пустовавший. Грейндер был служащим самого высокого ранга, к которому она могла обратиться за помощью, но он оставался слугой, и ей приходилось быть осмотрительной.
– Леди Эльфлед, – произнес, вставая, жилистый мужчина с темными волосами, – чем могу быть полезен? – Как всегда, он был одет в опрятный костюм из простой темной ткани со скромной полоской кружев на воротнике и манжетах. Эльф села на стул.
– Мне необходимо послать сообщения моим братьям, мистер Грейндер.
– Всем? – Он вопросительно приподнял брови, – Я сделаю необходимые распоряжения.
– Благодарю вас. Это, конечно, не касается Шона. Думаю, он уже отплывает. Но я хотела бы перехватить маркиза до того, как он пересечет Ла-Манш.
– Не уверен, что это возможно, миледи. Возникли проблемы?
– Незначительные, – уклончиво ответила Эльф, зная, что он ей все равно не верит. – Полагаю, Брайт в Кенделфорде?
– Боюсь, что нет, миледи. Мне передали, он уехал в Ворчестершир. Появилась возможность приобрести кое-что из картин Тициана.
– Вот незадача! – Эльф рассчитывала, хоть один из ее братьев приедет не позднее чем через день. – А мы не можем узнать, куда он направляется?
– К сэру Гарри Паркеру, но сказал, что, возможно, будет добираться туда морским путем.
– А Бранд путешествует по северу страны. Как неучтиво с их стороны, если не сказать больше!
– Может быть, я смогу вам помочь, миледи? Эльф испытывала искушение принять его предложение, так как он был очень умен, но понимала, что этого делать нельзя.
– Не сейчас, благодарю вас. – Изобразив застенчивую улыбку, она добавил":
– Это личное дело. – Вот так, надо ослабить его интерес. – Пожалуйста, разошлите им сообщение с просьбой вернуться как можно скорее, мистер Грейндер.
– Непременно, миледи.
Он улыбнулся снисходительно, явно считая, что леди ведет себя глупо. Эльф сдержала порыв осадить его в духе истинного Маллорана.
– Могу ли я сделать что-нибудь еще, миледи?
– Да. – Для Эльф наступил самый щекотливый момент. У Ротгара было множество слуг – маркиз требовал отличного и неукоснительного обслуживания в любое время. Кроме того, некоторые поручения предписывали проявление особых качеств и даже таланта.
– Мне нужно несколько человек для наблюдения за лордом Уолгрейвом.
– Неужели, миледи? – Его брови приподнялись. – И за чем же они будут наблюдать?
– За всем, выходящим за рамки обычного.
Его лицо скривилось от сдерживаемого смеха.
– Разумеется, я позабочусь об этом. Вы хотели бы видеть отчеты?
Стиснув зубы, она бросила на него взгляд Маллоранов, правда, несколько смягчив его.
– Отчеты будут предназначены только мне, мистер Грейндер. Вам вообще не стоит вникать в это дело.
– Миледи…
– Стали бы вы подвергать сомнению приказы моих братьев?
Краска выступила у него на щеках. Он был крайне раздражен.
– Ваши братья рассчитывают, что я позабочусь о вас…
Эльф встала, гордо выпрямившись.
– Нет необходимости заботиться обо мне. Я беру всю ответственность на себя, мистер Грейндер, и собираюсь обсудить этот вопрос с моими братьями, когда они вернутся. Вы будете выполнять мои распоряжения, или мне придется и это обсудить с ними?
Он поднялся, поджав губы, с выражением чрезмерного неодобрения на лице.
– Я попросил бы, миледи, изложить ваши указания в письменном виде.
Эльф шумно втянула воздух.
– Вы считаете меня способной солгать и свалить все на вас?
Ясно, что он так и подумал.
– Бумагу, – отрывисто бросила она.
Тот почтительно протянул ей чистый лист. Видимо, все же признал в ней одну из Маллоранов. Давно пора. Присев, девушка быстро набросала распоряжения и, вздохнув, поставила подпись и дату.
– Пожалуйста, мистер Грейндер. Пришлите подходящих людей ко мне в кабинет, я сама проинструктирую их.
– Слушаюсь, миледи.
Эльф уже была в дверях, когда услышала:
– Миледи…
Она обернулась, готовая к новой схватке:
– Да?
– В Уолгрейв-Хаусе уже есть двое наших людей.
Гнев Эльф пошел на убыль.
– Какая беспечность со стороны лорда.
– Они там со времен старого графа. Мне связаться с ними?
Эльф на минуту встревожилась: они могли видеть ее, но тут же успокоилась – ведь там была Лизетт…
– Попросите их явиться ко мне с докладом в дом леди Лессингтон. Я хотела бы поговорить с ними. – Так как он пошел на уступки, она тоже решила сделать шаг навстречу. – Благодарю вас, мистер Грейндер.
Во внутреннем кабинете, куда обычно не входил никто, кроме ее братьев – Брайта и Ротгара, Эльф вышагивала вокруг изысканного резного стола и больших удобных кресел, стараясь унять раздражение, вызванное поведением Грейндера и своим собственным.
Она не вправе сердиться на Грейндера, справедливо полагающего, что ее интересы не выходят за пределы меблировки, питания и слуг. Решив так, девушка несколько успокоилась, вдруг увидев все в другом свете. Бедный Грейндер, вероятно, пришел в ужас. Если Ротгар, вернувшись, обнаружит, что его сестра пострадала, в лучшем случае Джозефу Грейндеру грозит потеря должности и занимаемого положения. Все это не вызывало у Эльф возмущения – Ротгар повел бы себя столь же непреклонно, случись несчастье с одним из его братьев. Он исключительно предан своим близким.
Взглянув на картину над камином, она улыбнулась. Это был эскиз, выполненный углем, для парадного портрета ее брата, висящего в холле. Маркиз любил повторять, что на рисунке схвачены его худшие черты, и художник польстил ему, написав портрет.
Эльф так бы не сказала. Но рисунок действительно подчеркивал свойственную ее брату суровость. Темноволосый и худощавый, он, казалось, взирает на мир со всезнающим и всевидящим выражением. Свободные редкие штрихи, оставленные углем, не могут отразить широту его души и придают ему холодный, надменный вид. Почти дьявол!
Но чертовски красивый дьявол, как заметил Шон, впервые увидев портрет.
Иногда Ротгар казался всезнающим и всевидящим даже членам своей семьи, но они знали, какая горячая привязанность скрывается за властным видом. Если он и стал неприступным и могущественным, то только для того, чтобы защитить их.
В большинстве благородных семей младшие дети должны сами пробивать себе дорогу в жизни. Ротгар, унаследовав титул маркиза в девятнадцать лет, поставил себе цель добиться могущества и богатства, чтобы щедро обеспечить их всех. Это наверняка связано с трагедией, постигшей его мать.
Эльф повернулась к другой стене, которую украшал портрет женщины – единственный портрет первой жены ее отца. На нем была изображена черноглазая и темноволосая женщина – точная копия Ротгара, за исключением выражения смятения на лице. Может быть, это первый намек на безумие, в которое она впала после рождения второго ребенка. Или леди уже была безумна, или вдруг потеряла рассудок, но она убила свое дитя, несмотря на отчаянные попытки ее маленького сына помешать этому.
Эльф отвернулась. Тот случай оказал решающее влияние на формирование характера Ротгара. Возможно, этим объяснялось неистовство во всем в его юные годы. Определенно в этом кроется причина его чрезмерной заботы о своих сводных братьях и сестрах, особенно об Эльф и Хильде. Маркиз делал все, что было в его силах, дабы никто не мог причинить им вреда. Он был вне себя, когда Шон решил вступить в армию.
Что же произойдет, если история с заговором доведет ее до беды?
Ничего хорошего из этого не выйдет, поэтому ей необходимо соблюдать осторожность. Но нельзя же пустить все на самотек, пока Ротгар не вернется. Король в опасности, да и надо что-то делать с Уолгрейвом, замешанным в этом деле.
Раздался стук в дверь, и в комнату вошли семь человек: напудренный лакей, две горничные и четверо мужчин, которые могли сойти за садовников или конюхов. Все они держались почтительно, но не выказывали никаких признаков нервозности. По их виду можно было заключить, что они способны действовать самостоятельно. В этом Эльф не сомневалась-ее брат очень тщательно выбирал слуг.
– Доброе утро, – приветствовала она вошедших. – У меня есть работа для вас. Я хочу, чтобы за графом Уолгрейвом велось пристальное наблюдение. Мне надо знать, где он бывает, с кем встречается, что делает. Разумеется, он не должен догадаться о слежке за ним. Могу ли я рассчитывать на вас?
Все утвердительно кивнули, словно для них это было обычное задание.
– Должна предупредить вас: за ним могут наблюдать и другие, и они меня тоже интересуют. Один из них шотландец по имени Мюррей. Ему за тридцать, у него светло-русые волосы, он среднего роста и плотного телосложения. Остальные, возможно, также шотландцы. Если вы заметите тех, кто следит за графом, узнайте их имена и где они живут. Постарайтесь не вызвать подозрений.
Девушка не имела представления, осуществимо это или нет, но невозмутимость, с которой ее выслушали, была многообещающей.
– Миледи? – обратился к ней один из мужчин.
– Да?
– Связано ли это с опасностью?
Эльф не подумала об этом.
– Со стороны графа, думаю, нет. Но других, пожалуй, следует опасаться. – После минутного размышления она добавила:
– Убейте их, если понадобится, но постарайтесь не вывести на нас. Никто не должен знать об участии Маллоранов в этом деле до возращения маркиза или одного из моих братьев. Есть еще вопросы?
Одна из горничных спросила:
– Кому следует уделять больше внимания, миледи? Графу или остальным?
Эльф опять задумалась. Ее беспокоил Уолгрейв, но, честно говоря, именно шотландцы представляли реальную опасность.
– Остальным, – ответила она. – Мне надо знать, как их найти. – И, помолчав, добавила:
– Вы должны отчитываться только передо мной в доме леди Лессингтон на Уорвик-стрит. Держитесь подальше от этого дома. Если вас обнаружат, будет лучше, если преследователи явятся к дому леди Лессингтон, чем сюда. Лорд Лессингтон в отъезде, и никто не воспримет всерьез двух женщин. – Она сопроводила последние слова улыбкой и заметила, как губы горничных дрогнули.
Подмигнув, одна из них заметила:
– Иногда это очень удобно, миледи.
Мужчина, выглядевший как грум, нахмурился:
– Попридержи язык, Салли.
Но Эльф, улыбнувшись, поддержала женщину:
– Это действительно бывает удобно. Можете идти. Если вам нужны деньги на расходы, обратитесь к мистеру Грейндеру. Но вы не должны ничего говорить даже ему.
Оставшись одна, Эльф с тревогой еще раз обдумала свои Действия. Она не могла быть уверена, что запущенный ею механизм сработает, как надо, и не создаст новых проблем.
Но выхода нет. Мюррей сказал, что время поджимает. Уолгрейв говорил о неделе.
Всего неделя!
Когда Ротгар вернется, времени останется совсем мало. К этому моменту она, возможно, будет располагать полезной информацией. Если же изменники попытаются осуществить свои планы, ей придется действовать самой.
Она нервно потерла руки, надеясь, что до этого не дойдет. К тому же девушка беспокоилась о Уолгрейве. Надо удержать его от участия в заговоре!
Конечно, только ради Частити и Шона.
Вернувшись иа Уорвик-стрит, Эльф застала Аманду за изучением полученных приглашений.
– Никак не могу решить, куда пойти вечером.
– Ничего интересного?
– Я собиралась посетить салон леди Толмаут, но после Воксхолла обстановка там покажется тебе пресной.
– По-моему, после Воксхолла нам можно и поскучать.
– Все хорошо в меру. Ты только вообрази: почтенные авторы читают свои опусы о морали и реформах. И для придания вечеру особой пикантности не обойдутся, конечно, без анализа древних манускриптов.
– Господи! Как тебе пришло в голову туда поехать?
– Это тетка Стефена.
– А-а.
После некоторого колебания Аманда разорвала приглашение.
– Будем считать, что с леди Толмаут вопрос решен. – Она пододвинула стопку карточек Эльф. – Выбирай ты.
Эльф быстро просматривала приглашения, наметанным глазом исключая скучные, претенциозные и нелепые. Вдруг она изумленно уставилась на Аманду:
– Сафо?
Женщина, называвшая себя Сафо, была поэтессой, весьма свободомыслящей. Она редко появлялась в свете, давая понять своим поведением, что не стремится к большему. О ней ходили разные слухи.
У Аманды был такой вид, будто она хочет схватить карточку и спрятать ее подальше. Она даже покраснела.
– Я недавно встретила ее. Не знаю, почему она прислала мне визитную карточку. Едва ли я смогу посетить ее…
Эльф взяла карточку:
– Почему бы нет? Достаточно респектабельный район.
– Ее не принимают в свете!
– Скорее это она не принимает и не жаждет быть принятой. Где ты с ней встретилась?
– У мистера Квентина. Думала, речь пойдет о сборе средств для бедных, нуждающихся женщин, а оказалось, там говорят о женских правах вообще.
– Возможно, у женщин есть право не быть бедными… – Эльф прочитала приглашение. – Состоится чтение стихов. Держу пари, там будет интереснее, чем у леди Толмаут. Давай пойдем.
– Эльф! – Аманда придвинулась ближе, хотя в комнате никого, кроме них, не было. – Говорят, она предпочитает мужчинам женщин.
– Я тоже в большинстве случаев.
– В постели.
Эльф посмотрела на карточку, затем на подругу:
– Не думаю. По-моему, она любовница Ротгара.
Аманда осела в кресле, уставившись на нее:
– Что?
– Это строго между нами, Аманда.
– Как будто ты меня не знаешь!
– Просто я хотела, чтобы не было недомолвок. Скажем так, Ротгар проводит с Сафо больше времени, чем с другими женщинами, а иногда остается у нее на ночь. Мне давно хотелось с ней встретиться.
– Едва ли это прилично.
– Почему? Раньше, когда у меня не было приглашения, я не решалась. Кроме того, я бы не хотела попасть в неловкую ситуацию, застав моего брата en deshabille [12]12
Полуодетым (фр.).
[Закрыть].
Аманда начала обмахиваться рукой.
– Можно упасть в обморок от одной мысли о полуодетом Ротгаре!
– Держи себя в руках, – фыркнула Эльф. – Но как идеально все получается. У меня есть приглашение. Почти есть – едва ли она откажется принять меня, если я приду с тобой, а Ротгара нет в городе. Лучше некуда.
– Быть беде, – мрачно произнесла Аманда. – Я чувствую это.
Ближе к вечеру Кенни и Мак явились в отель «Павлин», где обычно проходили подобные встречи, по вызову Мюррея, известного здесь как преподобный Арчибальд Кемпбелл из Шотландии. Он снимал там комнаты и всегда носил черную одежду и пудреный парик, как истинный представитель шотландской церкви.
Кении, Мак и Джейми в отличие от рядовых участников заговора знали, кто он на самом деле. Если бы план провалился, никто бы даже не догадался, что Майкл Мюррей, бедный родственник могущественного графа Бута, живший в его доме, имеет к нему отношение.
– Девка сбежала ночью, – злобно бросил он.
Кенни выпрямился. Мак нахмурился.
– Она не могла! – хором возразили они.
– Смогла. Мы только что угощались лемсвулом [13]13
Напиток из горячего эля с печеными яблоками, сахаром и пряностями.
[Закрыть] с моим закадычным дружком мистером Дингволом. При всем его постном виде он не прочь посплетничать с кем-нибудь, столь же праведным, как он. Этим утром граф приказал ему выбросить пару чулок и подвязки. Чулки в красную полоску, как раз такие, как у той потаскушки. Он показал их мне.
Кении и Мак недоуменно переглянулись.
– Ну и что? – осмелился сказать Кенни. – Она могла снять чулки и подвязки.
– На подвязках и простынях были пятна крови.
– Чему здесь удивляться? – спросил Мак.
– Дурень! Граф уверял, что она его любовница. Раз так, едва ли это девственница, а? И что куда важнее, ее нет в доме. Дингвол считает, что ее удерживали в доме против воли, и она сбежала. – Он свирепо посмотрел на своих подручных. – Как ей удалось удрать?
– Не знаю, но только не со стороны фасада, – угрюмо заявил Кенни. – Я проторчал там всю ночь.
– Мак?
– Ты что, намекаешь, что я не следил за домом? Еще как. И никого, кроме чертовой кошки. – Он выставил вперед руку и предъявил воспалившиеся царапины. – Если она не обернулась кошкой, то сзади точно не выбралась.
Мюррей сжал кулаки.
– Мне это не нравится. Что-то здесь не так. Сейчас мы не можем позволить себе ни одного неверного шага. Найдите Джейми и установите слежку за, домом графа. Круглосуточно. Докладывайте о каждом, кто войдет или выйдет. О каждом. И о самом незначительном поступке Уолгрейва.
– Втроем нам не справиться, – возразил Кении. – Ведь и другие дела есть. Камень, игрушка…
– Придется покрутиться. Я нанял шайку уличных воришек. Они ютятся, как крысы, в саду пустующего дома на Абингтон-стрит, но довольно смышленые. Конечно, оборванцы ни о чем не подозревают, но за шестипенсовик могут понаблюдать за домом и сообщат мне, если заметят что-нибудь необычное. Например, то, что вы пропустите.
Он понял, что тревога сделала его чересчур раздражительным, и постарался расслабиться.
– Осталось несколько дней, друзья, и наше великое дело сдвинется с места. Мы же не допустим, чтобы какой-то пустяк все погубил?
Глава 6
Аманда предрекала беду.
Она продолжала предсказывать всевозможные несчастья даже вечером по пути к Сафо. Однако когда карета наконец остановилась на фешенебельной улице перед особняком с галереей, глазам девушек предстала привычная картина.
Окна дома были ярко освещены по случаю торжества. Группы простолюдинов глазели на представителей высших сословий, прибывающих в колясках, портшезах и пешком. Гостей встречали вышколенные слуги.
Переглянувшись, Аманда и Эльф покинули карету и вошли в дом. В элегантном холле с белыми оштукатуренными стенами горничная и лакей, приняв у женщин накидки, проводили их к лестнице. Эльф отметила, что в целом убранство холла выдержано в консервативном духе, кроме настенных украшений и картин. Ее внимание привлекла маска из тонкого золота, на которой застыла гримаса, и она заинтересовалась ее происхождением.
Зная своего брата, девушка не сомневалась: Ротгару нравится бывать у Сафо, настолько все здесь соответствует его собственным вкусам.
Наверху лестницы другой слуга направил их в гостиную, откуда раздавался оживленный говор благовоспитанной, но явно довольной публики. В дверях стояла Сафо, приветствуя гостей. Эльф понадобилась вся выдержка, чтобы не рассматривать ее слишком откровенно.
Сафо оказалась женщиной высокого роста, около шести футов. Для англичанки ее лицо слишком смуглое, подумала Эльф. Широкие скулы и слегка раскосые глаза напомнили ей русского князя, который, по его утверждению, имел примесь татарской крови.
Густые темные волосы, тяжелыми волнами ниспадающие почти до колен, прихвачены сзади украшенными драгоценными камнями гребнями. Наряд Сафо напоминал средневековый или, возможно, византийский. Поверх свободного платья цвета бронзы на ней была надета туника, расшитая золотом и инкрустированная самоцветами, пальцы унизаны причудливыми перстнями. Как ни странно, но Эльф – в корсете, кринолине, нижней юбке и платье – вдруг показалась себе смешной.
Обернувшись, Сафо приветливо улыбнулась Аманде:
– Леди Лессингтон, очень рада, что вы смогли прийти. – Если она и была удивлена, то не подала виду. – Думаю, вы встретите здесь знакомых. – Она повернулась к Эльф, и Аманда представила их друг другу. Темные глаза Сафо задержались на девушке на мгновение. – Леди Маллоран, какая приятная неожиданность. Надеюсь, вам понравится у меня. Прошу вас, дайте мне знать, если я смогу сделать ваше пребывание здесь более приятным.
Хозяйка занялась очередным гостем, а Аманда и Эльф вошли в гостиную.
В относительно небольшой комнате находилось человек тридцать, было тесновато. Это, впрочем, свидетельствовало о том, что прием пользуется успехом.
Прихожая и гостиная оформлены, как и в большинстве домов, по моде. Публика тоже казалась обычной, за исключением того, что некоторые дамы разделяли вкус хозяйки к просторным одеяниям.
– Если мы рассчитывали увидеть что-нибудь неприличное, – тихо сказала Эльф Аманде, – то едва ли найдем это здесь. Ты могла хотя бы предупредить меня, как она выглядит.
– А что такого? Очень высокая иностранка. У миссис Квентин она была одета, как все. Это платье, надо признаться, ей идет больше. Неудивительно, что Ротгар…
– Тише. – Эльф кивнула в ответ на приветствие знакомого.
Прогуливаясь по комнатам, она увидела в числе приглашенных наиболее интересных из своих знакомых. Да и все остальные явно заслуживают того, чтобы с ними познакомиться.
Эльф была заинтригована. Она недоумевала, почему Ротгар никогда не приглашал Сафо в Маллоран-Хаус. Правда, девушка никогда не встречала ее и в других домах, где имела обыкновение бывать. Либо Сафо не получала приглашений, либо не считала нужным их принимать.
Эльф обратила внимание: никого из присутствующих нельзя назвать образцом добропорядочности в глазах общества. В конце концов в общении Сафо действительно могла отдавать предпочтение женщинам-любовницам. Зачем же еще называть себя в честь греческой поэтессы, убитой за подобные наклонности.
В углу расположилось трио музыкантш. Вскоре Сафо хлопнула в ладоши, привлекая к ним внимание. К женщинам, игравшим с большим мастерством, присоединились две вокалистки с прекрасными голосами.
Слушая музыку, Эльф посматривала вокруг, отмечая появление новых лиц.
Граф Уолгрейв сразу бросился ей в глаза. Его черный костюм выделялся на фоне ярких нарядов модных расцветок. Странно, что через семь месяцев после смерти отца он все еще продолжал носить глубокий траур.
Разумеется, на нем был самый изысканный вариант траурной одежды. Камзол и панталоны до колен из черной парчи покрывал плотный узор из серебряного шитья. Так же был отделан и темно-серый шелковый жилет. Серебряные пуговицы и пряжки на туфлях сверкали от множества крошечных бриллиантов.
Это мрачное великолепие шло ему, делая голубые глаза графа еще более выразительными. Его элегантность произвела на Эльф впечатление. Перед глазами девушки возник образ мужчины в черном халате с распущенными, взъерошенными волосами…
Она тряхнула головой, пытаясь прогнать навязчивое видение. Что, черт возьми, Уолгрейву здесь понадобилось?!
Подозрения заставили ее насторожиться, но здравый смысл восторжествовал. Едва ли граф ожидал, что Эльф будет здесь. Она сама не знала этого до последней минуты. В любом случае ему следует избегать Эльфлед Маллоран, а не искать ее общества. Он наверняка не догадывается, что она и есть Лизетт. Тогда, может быть, он собирается нанести удар Ротгару, используя Сафо?
Эльф украдкой наблюдала за Уолгрейвом. Он слушал легкую мелодию со свойственным ему непроницаемым выражением лица, словно присутствовал на панихиде. Когда музыка стихла, молодая женщина, стоявшая с ним рядом, сказала что-то своим спутникам. Все, кроме Уолгрейва, засмеялись, хотя Эльф показалось, что он подавил усмешку. Впрочем, при таком освещении ни в чем нельзя быть уверенной.
Девушка обратила внимание на то, как свободно граф держится с окружающими. Конечно, его манеры едва ли можно назвать предупредительными, но как разительно отличаются они от высокомерного презрения, к которому она привыкла! Судя по реакции его собеседников, смеявшихся над шутливыми замечаниями графа, при желании он мог быть даже обходительным.
Он так живо напомнил Эльф человека, чьей пленницей она оказалась прошлой ночью, что от странного стеснения в груди ей стало дурно. Видимо, Шанталь чересчур туго зашнуровала корсет.
– Боже, – проворковала Аманда, прикрываясь веером. – Ведь это Уолгрейв?
Эльф поспешно отвела взгляд. У Аманды и так полно дурацких идей.
– Не представляю, почему он здесь.
– Возможно, из-за замечательной музыки. Признаться, если бы я знала, то выпросила бы приглашение раньше. Он прекрасно смотрится, – добавила она, продолжая рассматривать Уолгрейва из-за веера.
– Я никогда с этим не спорила.
– Такие стройные ноги. Впрочем, не исключено, что у него на икрах накладки.
Эльф взглянула на обтянутую черным шелковым чулком и узкими бриджами ногу и живо представила себе ее обнаженной.
– Что за глупости!
– Ага! Кажется, ты точно знаешь, какова истинная форма его ноги.
– В таких чулках это видят все кому не лень. Я считаю, что мужчины должны носить юбки.
Аманда фыркнула, но прежде чем она смогла продолжить разговор, началось чтение стихов.
Через некоторое время Эльф заметила, что все выступающие – женщины. И мужчины, как ей показалось, не видят в этом ничего странного. Исполнение, насколько она может судить, выше всяких похвал.
На протяжении всего чтения внимание Эльф было приковано к Уолгрейву. Видеть его здесь все равно, что застать священника в борделе, и это многое говорит о нем, на сей раз не без оснований. Как мало, оказывается, она его знает.
Эльф вспомнила слова Частити о том, что ее брат был весьма общительным до событий, сопутствовавших смерти их отца. А Порция, знавшая графа в юности, считала его своим другом и доверяла ему. Однако даже она опасалась, что Уолгрейв одержим ненавистью к Маллоранам, и это обстоятельство может уничтожить в его душе все доброе.
Неужели он так озлоблен только по отношению к Маллоранам? Едва ли это справедливо. Во всех бедах повинен его отец, и именно Ротгару пришлось все улаживать, чтобы Шон мог жениться на Частити. Правда, старый граф при этом умер…
Задумавшись, она не заметила, что не сводит с него глаз. Он, видимо, почувствовал ее взгляд и оглянулся. В тот же миг с его лица исчез даже намек на беспечность. Надменно приподняв брови, граф посмотрел на нее с выражением, ей так хорошо знакомым. Он видит в ней врага и, хуже того, непривлекательную женщину. Определенно, он не узнал Лизетт! Эльф была несколько разочарована.
Надо же быть такой дурой! Неужели она всерьез надеялась, что Уолгрейв будет чахнуть по пропавшей ветренице и | сразу почувствует ее присутствие?
Да, надеялась.
Ей еще многое предстоит узнать о себе самой. Она, видите ли, мечтает о герое, победителе драконов. Опасном и обворожительном. Чтобы он зажегся страстью.
К ней.
К леди Эльфлед Маллоран, конечно, не лишенной обаяния, но неспособной заставить мужчину сгорать от страсти.
Отвернувшись от нее, он вновь улыбнулся своим собеседникам, но Эльф видела, что теперь ему это стоит усилий. Порция права: чувства графа к Маллоранам подобны болезни и способны отравить всю его жизнь. Она подумала: а если постараться его вылечить? Ведь нельзя же оставаться равнодушной к чужим страданиям.
Когда подали закуски, Эльф нашла хозяйку и как бы невзначай заметила:
– Не ожидала встретить здесь лорда Уолгрейва. Он часто бывает у вас?
– Практически всегда, миледи. Вы этого не одобряете?
– Что вы, нет! – заявила Эльф. – Но мне казалось, он предпочитает игру и спорт музыке и поэзии.
– Видимо, он более гармоничная личность, чем вы полагали. А возможно, ему просто нравилось досаждать своему отцу, общаясь с людьми, которые Неподкупному были особенно неприятны.
– Однако с моим братом он никогда не общается.
Сафо улыбнулась, по всей видимости, соглашаясь с подтекстом, заключенным в этом утверждении.
– Форт, прежде чем прийти сюда, всегда интересуется, будет ли ваш брат.
Эльф подавила вспышку гнева, вызванную тем, что эта женщина запросто называет графа по имени.
– Лорд Уолгрейв, похоже, вместе с титулом унаследовал неприязненное отношение своего отца к людям, – сказала она.
– Вовсе нет. Ко мне он не испытывает неприязни. – Сафо остановила проходившую мимо служанку и, взяв два бокала с подноса, протянула один Эльф. – Мужчины порой ведут себя очень глупо, миледи. Умной женщине лучше не лезть в их дела.
Эльф сделала глоток чудесного молочного пунша.
– В самом деле? А если женщине небезразличен мужчина?
Уголки губ Сафо слегка приподнялись.
– Умная женщина равнодушна к мужчинам.
– Вы хотите сказать, что вас не интересуют мужчины?
– Разве я говорила, что настолько умна? Но у мужчин есть свои способы разрешать противоречия. Вмешательство может оказаться небезопасным.
– Мужчины иногда убивают друг друга при всех своих прекрасных способах решения проблем.
– Верно. – Эта мысль, казалось, совсем не взволновала Сафо. – И кого вы хотите защитить? Ваших братьев или лорда Уолгрейва?
– Конечно, моих братьев.
– Вот как.
Что, черт возьми, эта женщина о себе возомнила? Эльф раскрыла веер одной рукой и принялась с независимым видом обмахиваться, прикрывая лицо.
