Текст книги "Глория Стайнем - бунтующее общественное сознание"

Автор книги: Джин Ландрам

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

В шестидесятые Стайнем была обручена с Бобом Бентоном, с которым она работала в "Esquire". "One Woman's Power" описывал, как далеко зашли их отношения: они даже купили обручальные кольца и получили лицензию, чтобы потом дождаться того, что лицензия была просрочена, а Стайнем нашла способ избежать брака. Она называла свои серийные отношения мини-браками. Эти отношения включали Пола Десмонда, Дейва Брюбекса, звезду джаза, тенорового саксофониста. Потом был Том Гинзбург, президент "Viking Press", и начальник, ставший любовником – Клэй Фолкер. Фолкер был ее редактором в "Esquire" и владельцем журнала "New-York". Они полюбили друг друга, когда она работала на него. О своих отношениях с Соуренсоном Глория говорит как об ошибке. О своей связи с Николсом она высказалась более тонко: "Я приняла его интеллект и сердце". О Гинзбурге она говорила: "Я думала, что он любит книги". А в случае с Гербом Сарджентом определила: "Мы перестали расти вместе". Бывший начальник Гарви Куртцман также любовно описывает Стайнем: "С сексуальной точки зрения она была чрезвычайно привлекательна. Это двигало длинной чередой очень достойных мужчин, которые также находили ее привлекательной. Все эти мужчины стали ее друзьями на всю жизнь, даже после того как их отношения прекращались.

В семидесятые Стайнем стала более циничной: "Легальный брак делает вас половиной личности. А какой мужчина хочет жить с половиной женщины?" Хотя они и были друзьями, Джейн О'Рейлли говорит: "Я не думаю, что она верит в вечную любовь с одним мужчиной. Она начинает отношения с романа и продолжает их как дружбу". Стенли Поттинджер, адвокат, представляющий отделение гражданских прав департамента юстиции в середине семидесятых стал ее другом, поверенным и любовником во время этих бурных отстаиваний. Поправки о равенстве прав. У нее было несколько романов с могущественными и преуспевающими мужчинами, но ни один из них не привел к долговременному обязательству брака или созданию семьи. Лиз Смит, автор колонки в "New-York" и друг Стайнем говорит, что она "относилась слишком философски к браку и семье, что срабатывало очень плохо". Ее рациональность сослужила ей плохую службу, став серьезным недостатком. Смит так описывает подход Стайнем к этому:

"Когда я разговаривала с ней о несложившемся романе, она разговаривала со мной о культурных и социальных ограничениях, которые разрушили его". Создается впечатление, что Стайнем знала слишком многое о том, что может испортить отношения, а подобные размышления всегда были причиной неуспеха в любом виде творчества.

В семидесятые-восьмидесятые годы у Стайнем было несколько серьезных романов, но у нее всегда появлялась новая цель или политическая борьба, которые неотвратимо мешали ее личной жизни. В ответ на ее постоянные проповеди и недостаток привязанности к семейной жизни в семидесятых Дэвид Саскинд сказал: "Все, что нужно Глории – это мужчина". Стайнем рационализировала и оценивала свое предпочтение карьеры семье, высказывая такие мысли, как: "Самораскрытие – вот достойная цель жизни". В "Революции изнутри" (1973) Стайнем дает вывод из самоанализа: "Я думаю, что истина заключается в том, что поиск самих себя дает больше радости и благополучия, чем все, что может предложить роман". Это звучит как осмысленное объяснение ее предпочтения профессиональной карьеры личной стороне жизни. Профессиональное всегда стабильнее, чем личное, но обычно не так радостно. Будучи моложе, Стайнем чувствовала, что ей нужно выйти замуж, чтобы выполнить свою миссию в жизни и стать целостной личностью, что было выражением ее естественной потребности состояться как женщине. Она вспоминает свои слова "Я несомненно выйду замуж!". Позже она сказала: "Я продолжаю об этом думать, но очень неуверенно. Есть еще нечто такое, что я хотела бы успеть сделать до этого". А потом пришло время феминизма, и она ушла с головой в руководство своими "сестрами" по дороге к лучшему будущему. Многочисленные сестры-товарищи заменили ей семью и дали ей возможность избежать потенциального постоянства в отношениях с мужчинами и женщинами.

У многих женщин была и карьера, и семья, но что-то всегда выходило на первый план, а другое приносилось в жертву. Недавние исследования показали, что ценой этого является стресс даже в том случае, если женщина успешно справляется с обеими ролями. Кажется, что "суперинтеллектуальная" Стайнем видела на своем жизненном пути только карьеру. Она была очень близка к браку много раз, но ее огромная потребность в заботе о своих "сестрах" не давала ей осуществить потребность в материнстве. Первая соседка Стайнем по комнате, Барбара Нессим, художница из Нью-Йорка, вспоминает: "Я всегда говорила об этом. Глория – никогда... Нет, она со многими встречалась, мужчины всегда влюблялись в нее. Но я думаю, что Глория всегда любила человечество больше, чем людей. Всегда больше интересовалась любовью к миру, чем человеческой любовью".

Философские взгляды Стайнем на проблему карьеры и семьи никогда не были выражены более точно, чем в ее заявлении в прессе в 1988 году: "Я не могу любить в плену". Это зловещее заключение очень красноречиво. Конечно же, столь предвзятый подход не мог способствовать гармоничным взаимоотношениям с мужчиной, который заранее наделяется неприятным ярлыком.

ЖИЗНЕННЫЕ КРИЗИСЫ

У Рут, матери Стайнем, было несколько нервных припадков незадолго до ее рождения. Стайнем видит причину эмоциональных нарушений у своей матери в плохом обращении к ней со стороны мужчин-начальников. Никто не знает истинной причины этого несчастья, но несомненно, что это вызывало постоянные кризисы в ранние годы Стайнем. Большую часть детства Глории мать была прикована к кровати и девочка была вынуждена служить ей сиделкой, другом и опекуншей. Судя по тому, как она обсуждает эту тему в своих книгах и статьях, даже спустя почти шестьдесят лет эти переживания остались сильно врезавшимися в ее память. Беспомощность матери оставила чувство глубокой обиды от необходимости приносить в жертву ее болезни свою юность и отказаться от детских развлечений ради того, чтобы ухаживать за больной.

Вероятно, страдания Стайнем и стали фактором, развившим в ней творческое начало. Как было уже показано, детская травма порождает огромные творческие силы в людях, переживших ее. Линда Леонард, психолог, говорит:

"Из внутреннего хаоса и эмоциональных потрясений может возникнуть мощная творческая сила, которая даст новую жизнь личности и культуре". Кажется, что именно это имело место в случае Глории Стайнем, которая часто упоминает о хаосе, царившем в ее душе в детские годы, проведенные в Толидо с матерью.

Несчастливое детство имеет сходное влияние на формирование личностей творческих и новаторских. "Божественное неудовлетворение" психиатра Энтони Сторра получает яркое подтверждение в случае Стайнем, которая была несчастна в молодости и взахлеб фантазировала о том, чтобы внезапно узнать о своем удочерении для спасения и возвращения в нормальную семейную атмосферу к настоящим родителям. Вероятно, именно этот несчастный период и стал основой для ее великих достижений в мире литературы, феминизма и гуманизма. Трудное детство, скорее всего, и заставляло ее мечтать о счастливом мире, в который можно было бы верить, где она могла бы быть королевой. Эти "большие-чем-жизнь" фантазии – то, что движет творцами в создании утопической действительности, которая затем позволяет им черпать из своего воображения образы этой действительности ради попытки воплощения их в жизнь.

Пережитые в детстве травмы или кризисы имеют тенденцию наделять людей способностью справляться без паники с самыми жутко заканчивающимися сценариями поведения. Это формирует тех вечных мудрецов, которые в результате становятся неуязвимыми для махинаций со стороны тех, кто борется за сохранение статус-кво. Бунтарская природа Стайнем, несомненно, брала свое начале в неумолимой необходимости выстоять в начале жизненного пути. Ее фраза "Сделайте что-нибудь безумное для вое становления элементарной справедливости в следующие V часа" из книги "Безумные поступки и повседневные бунты" (1983) это лишь один из примеров страсти Стайнем к резким нападкам на систему. Большинство людей рано научаются не бросать вызов системе, так как она может подмять вас под себя. Но такие как Стайнем, переживши'; ранние кризисы, обнаруживают, что, однажды побывав и,) самом дне, они могут уже никогда ничего не бояться. Они могут двигаться вперед без страха перед неизвестностью, так как уже однажды сталкивались с травмами. Они спокойно существуют в неблагоприятном окружении.

Стайнем погружалась в фантазии с помощью книг и воображения, чтобы выжить в восточном Толидо. Потоп она решила покинуть его с помощью танца. Эти классические тактики часто используются творческими и новаторскими личностями, чтобы пережить жизненную травму. Очевидно, Стайнем запрограммировала свое подсознание на образы утопической реальности, которые позднее стали ее судьбой. Все эти драматические переживания помогли ей чувствовать себя спокойно во время продолжительного пребывания в Индии, чужой враждебной стране, в возрасте двадцати одного года. Они же дали ей круг общения, когда она интервьюировала богатых и знаменитых в "Big Apple" в свои двадцать с небольшим лет. И в конце концов это дало Стайнем смелости встретиться лицом к лицу с сильными мира мужчин в ее борьбе за права женщин в возрасте тридцати и сорока. Неунывающий дух Стайнем и вера в себя выросли из ее травмированного детства.

РОКОВАЯ ЖЕНЩИНА: БУНТУЮЩЕЕ ОБЩЕСТВЕННОЕ СОЗНАНИЕ

Когда Стайнем говорила о проблемах женщин и винила в них мужчин, к ее голосу прислушивались, так как она была девочкой из города Манхэттена, которая встречалась с мужчинами того же типа, как и те, которых она обвиняла. Много других женщин-лидеров в семидесятые также выражали свой бурный протест против неравенства в системе и винили общество мужчин. Но часто они спали с другими женщинами. Этот путь изменений аналогичен тому, как если бы проповедник давал инструкции по пользованию противозачаточными средствами и контролю над рождаемостью незамужним матерям. Возможно, из заинтересованного источника это и звучало неплохо, но не хватало реальной весомости. Стайнем завоевала доверие, и это способствовало становлению ее как классического женского лидера второй половины двадцатого века. Стайнем даже оставалось время позировать для обложек журналов "Glemour" и "Vogue", писать в "New-York Times", "Мс-Call's" и многочисленные национальные издания. Эти развлечения в мире культуры и общества помогли ей оказывать влияние на тех мужчин, с которыми она общалась.

Бунтующее общественное сознание Стайнем помогло ей изменить мир расизма так, что длина волос в качестве меры таланта значила уже не так много. Ее огромный вклад в развитие общества стал причиной того, что "McCall's" назвал ее "Женщиной года" в 1972 году, сообщив, что она признана "наиболее сильным оратором и ярким символом женского движения". В то время Стайнем уже побывала на обложке "Newsweek", а годами ранее позировала на обложку журнала "Glemour" как модель. Она достигла вершины своего влияния и власти в середине семидесятых, когда журнал "Ms." стал издаваться полным ходом, а вопрос аборта и Поправка о равенстве прав были в центре внимания. Общественное сознание и мятежность были наиболее поразительными чертами ее личности. Иногда это становилось ее величайшей силой, а иногда – величайшей слабостью, как это обычно происходит с главными свойствами личности. Экстраверта всегда обвиняют в том, что он слишком громок, а интуитивиста – в том, что ему часто не хватает здравого смысла.

Влияние Стайнем и ее успех были причиной того, что она была провозглашена наиболее влиятельной женщиной Америки журналом "Harper's Bazaar" в сентябре 1983 года. Эту награду она получила за свою работу, которую называла "Розовый воротничок для гетто". Стайнем говорит:

"В то время, как очень важно, чтобы женщины получили возможность быть политиками, космонавтами, сантехниками, это не должно накладывать отпечаток на жизни тех, кто занимается чисто женской работой". У Стайнем была уникальная способность функционировать в диаметрально противоположных ролях. Она была сильной, но не резкой; интеллектуальной, но близкой по духу рабочему классу; привлекательной, но в приемлемой для женщины форме. Ее чувство юмора часто обезоруживает эмоционально заряженную аудиторию – как ее последователей так и противников. Это сочетание черт помогло ей оказать влияние на женщин, имеющих отношение к политическим выборам, конституционному закону и дискриминации.

В недалеком прошлом политическая активность Стайнем помогла встать на ноги таким женщинам-лидерам, как Дайана Фейнштейн, Барбара Боксер, Пат Шредер, Ким Кэмнбелл, Анн Ричарде, Кей Бейли Хатчисон, Элизабет Доул и Джанет Рено. Она всегда была противоречива – это судьба любого, одержимого какой бы то ни было идеей, – но она никогда не терялась перед лицом противоречий и силы. Это обнаруживает в ней прометеевский дух. Стайнем совершенно радикальная и бунтарская личность, которая использовала свою собственную уникальную версию женского вероломства и шарма в сочетании с общественным сознанием для достижения своих высоких целей.

КРАТКИЕ ВЫВОДЫ

В книге "Глобальные тенденции в мире женщин" (1992) Эбердин и Нейсбитт говорят о том, что нужно доверять женщинам власть, чтобы преодолеть неравенство системы. Они могли бы говорить о Глории Стайнем, когда писали:

"Употребляя метафору, можно сказать – богиня проснулась.. Искры женской силы, красоты и творчества, надолго похороненные и забытые, возродились с небывалой силой и размахом". Они предсказывают, что женщина трансформирует каждый сектор современной жизни от домашнего хозяйства до политической жизни, а также, что президентом США в 2004 году будет женщина. Предсказывают очевидное преобладание женщин в спортивной и научной деятельности. Если это должно случиться, Глория Стайнем будет считаться как минимум сверхмощным катализатором, способствовавшим подобному свершению. А в лучшем случае лидером, сделавшим больше всех для его реализации.

Одна феминистка в период радикальных семидесятых писала о Стайнем как о "воплощении вечной женственности. Идеальный сексуальный образ, который ищут все: и мужчины, и все женщины". Она была исключением из большинства леворадикального крыла, которым было трудно отождествлять себя с "женщиной из города", встречающейся с самой могущественной элитой, которую движение регулярно терроризировало. Личность Стайнем резко выделялась на фоне феминистского движения. Большинство людей думали, что человек не может быть одновременно радикалом, пытающимся изменить систему, и фундаментальной частью этой системы. Другими словами, эксплуатируемые не могут объединиться с эксплуататорами. Некоторые даже хотели, чтобы Стайнем была в меньшей степени секс-символом Америки, женщиной, так как эти роли считались несовместимыми с их целью разрушить систему, в которой эти вещи так ценились. Лаконичный элегантный ответ Стайнем был таков: "Я не собираюсь разгуливать в армейских сапогах и отрезать себе волосы".

Стайнем излучала женственность, которая завораживала средства информации и ее преданных последовательниц в семидесятые-восьмидесятые. Она могла бы выбирать из великого множества карьер, но она избрала равноправие женщин, пожертвовав семьей, деньгами и положением. Она руководствовалась великой идеей и, вероятно, изгнала своих духов детства и неуверенность в последующие годы, служа идее усиления позиции женщины. Ее личная сила была в интеллекте, привлекательности, писательском таланте и ораторском искусстве, которые привели ее на вершину. Неповторимое обаяние предоставило ей доступ к правящей верхушке в Вашингтоне и на Уолл-стрит и пошатнула законодательство, чего не случилось бы без ее участия. Многие из реформ в сфере оплаты женского труда, продвижения по службе и политического представительства – губернаторов, конгрессменов, сенаторов – могут быть напрямую связаны с первооткрывательской деятельностью Глории Стайнем.

Глория Стайнем – классическая интуитивно-рациональная личность, которая использовала свои достоинства для борьбы с системой общественной несправедливости. Она сочетала макровидение и интеллект, чтобы сформировать философию феминистского движения, которая стала толчком для прогрессивного изменения законодательства, имевшего место в 90-х гг. Если в 2004 году на президентское место действительно взойдет женщина, нужно будет особенно выделить Глорию, так как именно ее голос и ее видение стояли за этим; она заплатила за это, пожертвовав спутником жизни и семьей.

Ее семьей являются "сестры" и сторонники феминизма. Если ее и следует с чем-то отождествлять, так это с ее семьей "сестер", равноправием для женщин во всех сферах бизнеса и жизни, равноправным участием в руководстве Конгрессом и усилением позиций женщины во всех сферах жизни ради самореализации в соответствии со своим желанием. Именно за это боролась Стайнем, и благодаря ее усилиям в будущем эти планы будут, вероятно, близки к осуществлению еще при ее жизни.