Текст книги "Отыграть назад"
Автор книги: Джин Корелиц
Жанр:
Зарубежные детективы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Через мгновение рядом с ней материализовался Роберт Коновер. Он положил ей на плечо широкую ладонь, прижавшись колючей щекой к ее щеке. Какую же замечательную работу проделала Грейс, заметил он.
– Это в основном Салли, – парировала Грейс. – И Спенсеры, конечно же. Надо отдать им должное.
– Ну, разумеется. Правда, заочно.
– Не нам обсуждать причины этого. – Она пожала плечами. – Лично я не стала бы цепляться за такие недостатки при столь щедром подарке. Кроме того, признайтесь: в их отсутствии было даже нечто привлекательное. Ну, примерно как в «Портном из Глостера».
– Скорее, это похоже на «кот из дома – мыши в пляс», – возразил директор школы. – Могу поспорить, мужчины сейчас разрабатывают план, как проникнуть в святая святых Спенсеров там, наверху.
– А женщины мечтают заглянуть в их гардероб, – подхватила Грейс.
Роберт рассмеялся.
– Черт! Я сам не прочь туда заглянуть.
– А Джулиан не смог прийти? – спросила Грейс. Она видела последнюю постановку в его театре, экспериментальную и достаточно трудную для понимания интерпретацию «Процесса» Кафки, и теперь ей хотелось поговорить об этом.
– К сожалению, он сейчас на конференции в Лос-Анджелесе. А где ваш супруг? Я видел его во время аукциона.
– Ему позвонили из больницы. Пришлось уехать.
Она заметила, как дернулась мышца на лице у Роберта. Но это было для нее привычным. Так происходило нередко, когда слово «больница» произносилось в связи с ее мужем.
– Боже, – словно прочитав ее мысли, произнес Роберт. – Как ему это удается?
Она вздохнула.
– Он делает для детей все возможное. И прогресс есть.
– Значит, все-таки он существует, этот прогресс?
– Конечно, – подтвердила Грейс. – Не такой заметный, как хотелось бы, но тем не менее да, существует.
– Даже не представляю, как он может каждый день просто входить в эти двери. Когда там лежала мать Джулиана – у нее был рак толстой кишки…
– Мне очень жаль, – машинально произнесла Грейс.
– Да. Она лежала там целый месяц года четыре назад, а потом еще несколько недель перед самым концом. Когда все закончилось и мы вышли оттуда в последний раз, я подумал: «Надеюсь, больше никогда в жизни не окажусь в этом здании». То есть я хотел сказать, что там повсюду, куда ни глянь, – боль, боль и боль.
«Да-да», – подумала Грейс, стараясь сохранять профессионализм, выражая свое сочувствие. Если бы Джонатан был здесь, то сказал бы Роберту Коноверу, что, да, конечно, работа напряженная, эмоции мощные, но при этом он остается привилегированной особой, поскольку именно ему позволено вторгаться в человеческую жизнь в моменты наивысшего напряжения и проявления сильнейших чувств. Именно тогда, когда инстинкт подсказывает окружить себя стеной и вежливо попросить всех посторонних удалиться. Потому что самое плохое, что только может случиться, самое ужасное, что только можно представить себе, все это уже происходит с ними, с их сыном или дочерью. Джонатан сказал бы, что не смог вылечить их ребенка, который был его пациентом, но ему почти всегда удавалось хоть чуточку облегчить ход болезни, то есть уменьшить боль, а это имело большое значение и для него самого, и для семьи ребенка. Ему задавали разные вопросы, суть которых сводилась к одному: «Как вам это удается?» Он слышал нечто подобное сотни раз, и это только в присутствии Грейс. И всякий раз отвечал без тени раздражения и с неизменной широкой улыбкой. Но Джонатана здесь не было. А сама Грейс не была уполномочена отвечать вместо него.
– Это очень сложно, – ответила она Роберту.
– Боже мой! Я вообще там полностью теряюсь. – Он повернулся, чтобы горячо, но в довольно привычной манере поприветствовать какого-то мужчину. Тот только успел положить ему на плечо свою тяжелую ладонь по пути к лифту. Затем Роберт снова повернулся к Грейс.
– Я был бы там совершенно бесполезен. Только голосил бы, вот и все. Я хочу сказать, что теряюсь и буквально схожу с ума, когда детям приходит отказ из колледжа, который они поставили первым в своем списке.
– Ну, что же, – сухо отозвалась Грейс. – Это, конечно, трагедия мирового масштаба.
– Я серьезно, – подтвердил Роберт. По всему было видно, что он ждет серьезного ответа.
– У моего мужа очень сложная работа. Но он помогает людям, следовательно, это того стоит.
Роберт кивнул, хотя, похоже, такой ответ его не удовлетворил. Чуть позже Грейс подумала, почему подобные вопросы до сих пор не считаются невежливыми? Вы же не спросите у парня, который чистит отстойники: «Как вам это удается?» Но сейчас ей хотелось, чтобы и Роберт подумал, будто у нее самой тоже остаются сомнения на этот счет. Роберт ей нравился.
– А у меня есть отличные новости о вашем маленьком школьнике. Он очень, очень хорошо успевает.
Грейс смущенно улыбнулась. Конечно же, в отличной успеваемости Генри не было ничего странного. Он рос таким умницей, но это было не его заслугой, а просто случайным сочетанием ДНК. Однако он так усердно занимался, что его достижения нельзя было отнести только на счет некоей мозговой лотереи. Он не относился к тем, кто пускал на самотек или, что еще хуже, топил свой потенциал, поскольку не ценил его или просто не хотел считать, что это важно для окружающих его людей. И все же было как-то странно обсуждать его успехи сейчас, как будто они находились на родительском собрании, куда родители наряжаются в пух и прах, только чтобы узнать, как учатся их дети.
– В этом году ему нравится их учитель математики, – честно признался директор школы.
И тут к ним присоединилась Салли Моррисон-Голден. Она обняла Роберта за плечи, возможно, больше чтобы удержать равновесие, нежели выразить свои чувства. Грейс заметила, что Салли пьяна, причем далеко не «чуточку». Она покачивалась на своих высоких каблуках, а на левой щеке у нее красовался розовый полумесяц чьей-то губной помады. После того, как были подведены итоги аукциона или хотя бы примерно подсчитаны его результаты, она, видимо, позволила себе расслабиться. А теперь окончательно слетела с катушек.
– Какой чудесный вечер, – сообщил ей Роберт.
– Просто на «ура», – с сарказмом в голосе ответила Салли. – Как мило со стороны наших хозяев показаться гостям, правда же?
«Ее до сих пор это гложет?» – удивилась Грейс, а вслух сказала:
– Это неважно. Все было замечательно, и у нас все получилось. Как вам понравились апартаменты, Роберт? Просто невероятные.
– Если бы я здесь жил, то уже был бы дома, – дружелюбно отшутился директор школы. – И тот Френсис Бэкон над диваном принадлежал бы мне. А это было бы очень мило. – Он расцеловал обеих женщин в щеки и покинул их. Салли совершенно не расстроилась оттого, что он ушел.
– Тебя Малага нашла? – поинтересовалась она. – Она тебя искала.
– Меня? – нахмурилась Грейс. – Зачем я ей?
– Боже, ты можешь себе представить, как у всех тех мужиков слюнки текли, когда они на нее смотрели? Они мне напомнили собак Павлова. Мы с Амандой решили, что тоже будем такими, как она. А Джилли Фридберг чуть с ума не сошла. Она выбралась из толпы и буквально оттащила от нее своего мужа.
Грейс только скромно улыбнулась, втайне пожалев, что не стала свидетельницей такого замечательного эпизода, а вслух произнесла:
– Она выглядела очень мило.
Салли стояла, чуть заметно покачиваясь. Когда она двинулась вперед, создалось впечатление, что она идет на цыпочках. Впрочем, учитывая высоту ее каблуков, это было недалеко от истины. Затем она изменила направление и двинулась к обеденному залу. Грейс, которой не терпелось уйти отсюда, отправилась искать Сильвию.
– Мы уже можем уйти? – спросила она. – Как считаешь, это будет нормально?
– Более чем, полагаю. Думаю, это обязательное условие, – согласилась Сильвия. – Ты видела, как на нас эти охранники поглядывают? Они хотят, чтобы мы ис-чез-ли.
– Ну, тогда ладно, – с облегчением в голосе произнесла Грейс. Она была уверена, что прислуге не понравится, если гости задержатся в доме. Но еще ее беспокоило то, что Салли, возможно, постарается не только не спешить с уходом, а еще и начнет разбирать результаты аукциона под картиной Джексона Поллока. – Я ухожу. Я уже готова.
– А где Джонатан? – спросила Сильвия. – Кажется, я его сегодня тут видела.
– Да, он здесь был, – подтвердила Грейс. – Но ему позвонили насчет одного пациента, и пришлось вернуться в больницу.
– В центре Слоуна-Кеттеринга? – спросила Сильвия. Как будто Джонатан работал где-то еще.
Грейс приготовилась выдержать еще один раунд допроса из серии «Как у него это получается?», но, к счастью, Сильвия сдержалась. Она ничего не сказала, и Грейс удалось уйти, прежде чем кто-то еще успел ее остановить.
Ей хотелось оказаться дома к тому времени, как вернется Джонатан, ждать его на тот случай, если она будет ему нужна. И если опыт правильно подсказывал ей, он может очень сильно в ней нуждаться. Он только что помогал хоронить восьмилетнего пациента в Бруклине, а теперь у еще одного его пациента наступил кризис. Джонатан будет в ужасном состоянии, когда бы ни вернулся. Он принимал все это слишком близко к сердцу.
Часть II
Во время
Глава шестая
Не очень долго
Конец ознаменовался не грохотом и не хныканьем, а безмолвным миганием иконки конверта на ее сотовом телефоне. Когда-то иконку запрограммировали вспыхнуть один раз на первом сообщении, два раза – на втором, и так далее, пока не образовывалась некая внутренняя критическая масса сообщений, после чего иконка мигала непрерывно, словно дрожащее крылышко переливчато-зеленого цвета в углу дисплея ее мобильника. Позже она вспомнит это мигание, такое обычное, что она не обратила на него внимания при приеме первых за утро пациентов (пару, обреченно сражавшуюся за сохранение брака), во время второго сеанса (давнего пациента на пороге маниакального психоза) и даже в обеденный перерыв, который она посвятила интервью с продюсером из издания «Тудэй».
Со времени благотворительного аукциона «Рирденский вечер» прошло четыре дня.
Статья в «Тудэй» появится не раньше, чем после Нового года, но в преддверии наступающих праздников, как объяснила продюсер, они старались работать на опережение.
– Вам уже дали выступить в срочных новостях?
Грейс ответила «нет». Не дали, но разве это не было очевидно?
– Да, подобные истории могут немного меняться, если обнаружится что-то новое.
Бравшую у нее интервью журналистку звали Синди Элдер. Грейс записала ее имя в блокнот по старой привычке, сложившейся за годы разговоров с потенциальными клиентами. Забавно, но голос у Синди Элдер был молодой, почти как у студентки.
– Что, как вам кажется, следует узнать о заинтересовавшем вас человеке в первую очередь?
– Я думаю, – ответила Грейс, – тут скорее встает вопрос о том, чтобы слушать то, что кто-то пытается вам сказать, нежели о том, чтобы задавать вопросы о каких-то личностных особенностях, так называемых краеугольных камнях или же об отрицательных моментах, на которых люди заостряют внимание, когда с кем-то встречаются. Например, деньги или религия. Подобные вещи, конечно, важны, однако я бы поспорила: куда важнее услышать и определить, что уже сообщают вам поведение и интонации человека, когда он рассуждает о каких-то идеях или людях.
Грейс слышала, как чуть вдалеке Синди Элдер щелкает пальцами по клавиатуре и прерывисто и поощрительно бормочет: «Мм-хм…»
Она дала уже достаточное количество интервью, чтобы определить, куда подует ветер. Нравится это ей или нет, но книгу «Ты же знала» представят миру как руководство по свиданиям, которое – очень возможно – поставят на полки по соседству с одиозным «Руководством по отношениям для чайников». Она полагала, что избежать этого нельзя, если ей хотелось, чтобы книга стала бестселлером.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
