Текст книги "Воин"

Автор книги: Джим Батчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Он вздрогнул и прежде чем ответить на несколько секунд задумчиво поджал губы.

– Другие же дети растут, – ответил он, наконец.

– И что из этого, – спросил я недоверчиво. – Вы просто сдадитесь, чтобы не случилось?

– Это не то, что я хочу. Но в мире случается множество вещей, которых я не желаю. Я всего лишь человек.

– Самое последнее, что я ожидал от вас, – сказал я, – это фатализма.

– Не фатализм, – ставшим внезапно твердым голосом сказал он. – Вера, Гарри. Вера. На то, что происходит, есть своя причина.

Я не ответил ему. С моей точки зрения, это происходило из-за того, что кто-то безжалостный и достаточно сообразительный решил наложить свои ручонки на один из Мечей. И еще хуже, судя по всему, он был смертный. Если то, что сказала Черити, было верным, то у Майкла не было небесного страхового полиса на этот случай.

Так же это означало, что если я прокомпостирую Жуку билет при помощи своих способностей, я нарушу первый Закон Магии, который запрещает использование их для убийства людей. Там была, конечно, серая зона, в пределах которой можно было действовать, но без перебора, и все же это была та вещь, с которой лучше не шутить. Белый Совет принуждал соблюдать законы, и любой, кто их нарушит, рискует столкнуться с очень большой вероятностью смертельного приговора.

– Как раз то, что мне было нужно, – пробормотал я.

– Что?

– Ничего.

Майкл поставил пикап на гравийной парковке возле моей квартиры, которая находилась в полуподвале большого, старого деревянного дома.

– Мне нужно заскочить на стройку, прежде чем мы вернемся к вашей машине. Это ничего?

Я взял меч с собой, когда вылез из пикапа.

– Ну, – сказал я, – всё всегда происходит по каким-то причинам.

* * *

Маленькая компания Майкла строила дома. Годы, исчезнувшие в постоянных битвах с силами зла, должно быть отвратили его от строительства действительно дорогих, очень выгодных домой. Так что вместо этого он строил дома для верхнего слоя среднего класса. Он, наверное, мог бы зарабатывать больше денег, если бы экономил на материалах в ущерб качеству, но это был Майкл. Я был уверен, что этого никогда не случится.

Этот дом был новым объектом, расположенным вниз к Вулф Лейк, и все место строительства выглядело очень уныло. Голая земля, спиленные и сваленные в одну кучу деревья, и стандартный набор, сопровождающий любое место подобной деятельности: грязь, опилки, остатки стройматериалов забракованных рабочими, и большое количество засохших следов от обуви на всем участке. Здесь работало полдюжины мужчин, собирая каркас дома.

– Я тут ненадолго, – сказал Майкл.

– Без проблем, – ответил я. – Идите.

Майкл спрыгнул вниз из пикапа и, прихрамывая, прошел к дому, двигаясь с такой энергией и целеустремленностью, какие я редко видел у него последнее время. Я хмуро посмотрел ему вслед, затем достал из кармана пришедший первым конверт и начал рассматривать фотографии лежащие внутри.

Фото, где Майкл на стройплощадке, было сделано здесь. Жук был здесь, наблюдая за ним.

Он может быть и сейчас здесь.

Я вылез из машины, перекинув портупею через плечо, так что рукоять меча торчала выше моей головы. Держа фото в руке, я начал нарезать круги по участку, стараясь определить, где находился Жук, когда он делал снимки. Я заработал несколько косых взглядов от работающих мужчин, но я воспринимал это как само собой полагающееся.

На то, чтобы определить место, которое использовал Жук, у меня ушло всего несколько минут – тенистое место, покрытое травой и невысоким кустарником позади сваленных в груду деревьев. Это место позволяло достаточно хорошо укрыться, если никто не будет уж очень пристально вглядываться. Правда, оно находилось далековато, поэтому для того чтобы получить снимки такого качества ему пришлось использовать какие-то линзы. Я слышал, что современные цифровые камеры дают, действительно, фантастическое приближение.

Я нашел отпечатки ног.

По ним не слишком много прочтешь. Я не Рейнджер Рик или кто-то наподобие, но у меня был учитель, который позаботился о том, чтобы я получил свою квоту занятий туризмом и кемпингом по пересеченной местность Озарка, и он обучил меня основам – куда смотреть и на что смотреть. Дождь прошлой ночью стер любые слабые следы, но я бы не доверял своей интерпретации их в любом случае. Я нашел один четкий след левой мужской ноги – достаточно глубокий, полдюжины нечетких, и несколько сломанных веточек на тропе ведущей прочь. Он пришел сюда, покрутился здесь какое-то время и затем ушел.

Впрочем, то же самое мог сказать любой, кто видел фото, даже не видя следов.

А я ведь этого парня практически схватил.

Не было никаких оберток от жевательной резинки, окурков сигарет, или случайно выпавших визитных карточек, что могло бы открыть личность Жука. Я на самом деле и не думал, что они там будут, но посмотреть все же стоило.

Я еле тащился через покрытую грязью землю обратно к пикапу, когда дверь одной из будок, используемых под склады и каптерки рабочими открылась, оттуда шатаясь, вылез преждевременно полысевший тощий парень с рабочим поясом электрика и двухфутовой катушкой провода. Я прочитал имя «Чак» на бейджике прикрепленном к футболке. Чак пошатнулся в одну сторону, задевая рукоятками инструментов бок пикапа Майкла и оставляя на нем царапины.

Я заглянул в будку. Там валялась пустая бутылка из-под «Джим Бима»

– Эй, Чак, – окликнул я парня. – Помочь тебе донести?

Он затуманенным взором посмотрел на меня и, не заметив ничего необычного во мне или в древнем мече, торчащим над моими плечами, протянул с сомнением:

– Нее. Я справлюсь.

– Это круто, – сказал я. – Я все равно собираюсь в ту сторону. А эта штуковина тяжелая. – Я подошел к нему и подхватил один край катушки, принимая на себя часть веса.

Дыхание электрика походило на шум плохо работающего парового двигателя. Он несколько раз кивнул и поменял хватку на катушке.

– Ладно, дружище. Спасибо.

Мы отнесли тяжелую катушку к строящемуся дому. Мне пришлось несколько раз приспосабливать свой шаг к случающимся время от времени пьяным кренам Чака. Грохнув катушку на бетонную плиту, которой суждено было стать гаражом или чем-то подобным мы синхронно вздохнули.

– Спасибо, парень, – сказал Чак нечетким голосом.

– Без проблем, – ответил я. – Слушай. Ты действительно считаешь, что тебе нужно прямо сейчас работать с электричеством, Чак?

Он одарил меня возмущенным, пьяно блестевшим взглядом.

– И что это еще должно значить?

– Ну, ты выглядишь немного приболевшим, вот и все.

– Я в порядке, – протянул Чак, раздраженно смотря на меня. – Мне нужно делать работу.

– Ну да, – согласился я. – При этом рискованную работу. С большой вероятностью воспламенения.

Он попытался внимательно посмотреть на меня.

– Что? – Это вышло больше похожим на – Че ?

– Я был в нескольких горящих зданиях, парень, и поверь мне, это место… – Я бросил взгляд на деревянный каркас вокруг нас. – Пфух! Я только повторю – Пфух.

Он пару секунд обдумывал это, и затем его лицо снова потемнело от злости. Он повернулся и вытащил гаечный ключ из лежащего поблизости ящика с инструментами.

– Отвали, наркот. Прежде чем я расстроюсь.

Я не хотел доставлять никому проблем, будучи втянутым в драку с полупьяным работником Майкла, поэтому я огляделся вокруг, не заметил ли кто-нибудь что-нибудь, но все были заняты своей работой. Так что я только поднял руки перед собой и мягко произнес:

– Все-все, я ухожу.

Чак наблюдал за тем, как я удаляюсь. Я вышел за пределы стройки и стал оглядываться по сторонам в поисках линии электропередач, ведущих к строящемуся зданию, найдя таковую, я прошел вдоль неё на улицу, до тех пор, пока не заметил трансформатор. Внимательно осмотрев его, я чуть виновато глянул вокруг себя и вдохнул. Затем протянул руку к ящику, напряг свою волю и прошептал:

–  Hexus.

Чародеи и технологии несовместимы. В принципе. Длительное нахождение возле активно действующего чародея пагубно сказывается на чем угодно, произведенном после второй Мировой Войны плюс-минус пару лет, особенно если это вещь электрическая. Моя машина ломалась каждые несколько недель, и это тогда, когда я этого не хотел. А что было бы, если бы я постарался?

Трансформатор взорвался гудящим ливнем сине-белых искр, и звуки электропилы, раздававшиеся где-то на стройке, тот же час стихли.

Я вернулся в пикап и тихо сидел там до тех пор, пока не пришел Майкл. Он пристально посмотрел на меня.

– Это было во имя добра, – виновато сказал я. – Ваш электрик был выпивший. К тому времени, как муниципальные власти починят это, он протрезвеет.

– Чак, – пояснил Майкл. – У него проблемы дома.

– Откуда вы это знаете?

– У него жена, дочь, – грустно улыбнулся Майкл. – Я знаю этот взгляд.

– Может быть, если бы он меньше времени проводил с «Джим Бимом», – буркнул я, – все бы наладилось.

– Выпивка, это новое, – произнес Майкл, озабоченно глядя на дом. – Он хороший человек. У него сейчас черная полоса. – Он быстро глянул на меня. – Спасибо вам, Гарри. Может быть, в следующий раз… вы сможете просто сказать мне об этом?

Упс, Гарри. Это, наверное, могло сработать. Я невозмутимо кивнул головой.

– Я так разруливаю проблемы.

– Разруливаете? – переспросил Майкл улыбаясь.

– Я слышал, Молли однажды так сказала. Так что это должно быть круто.

– Разруливаете… – Майкл покачал головой и завел пикап. – Ну что ж. Вы пытались помочь. Это благородный поступок.

Гарри Дрезден спасает мир! Один акт случайного разрушения за один раз!

* * *

– Хорошо, – сказал я Молли, готовясь садиться в машину. – Только держи своё остроумие при себе.

– Я знаю, – ответила она невозмутимо.

– Если возникнут неприятности – любые неприятности, ты позвонишь копам, – категорически заявил я. – Этот парень действует, как новичок, но он все равно может запросто тебя убить. Если ты увидишь его, не связывайся с ним. И, во всяком случае, не позволяй своему отцу делать этого.

Молли раздраженно закатила глаза. Затем она быстро прошептала слово и растворилась. Исчезла. Она стояла от меня на расстоянии вытянутой руки, но я не смог её увидеть.

– Давай посмотрим, как придурок попадется на это, – услышал я её приглушенный голос.

– И пока мы не разобрались со всем этим, будем надеяться, что он не использует инфракрасный прицел, – холодным тоном продолжил я.

Она снова стала видимой и лукаво глянула на меня.

– Это должно быть расшифровано, как: «Молли, сохраняй осторожность и зови на помощь, если возникнут проблемы». Я иду с папой на софтбол, и ты будешь вторым человеком, которому я позвоню, если почувствую дуновение опасности.

Я заворчал:

– Может быть, я должен притащить с собой Мыша. Пускай он тоже побудет с тобой.

– Может быть, ты должен держать его поближе к Мечам, – сказала Молли тихо. – Мой папа просто солдат в отставке. Мечи – вот воплощение Веры и Силы.

– Мечи это куски острого металла. Люди, которые держат их, делают их опасными.

– На тот случай, если ты этого до сих пор не заметил, мой папа больше не один из этих людей, – резко проговорила Молли. Она убрала мешающую прядь золотистых волос за ухо и озабочено посмотрела на меня. – Ты уверен, это не из-за того, что ты винишь себя в том, что случилось с моим отцом?

– Я не виню себя, – тихо буркнул я.

Моя ученица очень скептически приподняла бровь.

Я отвернулся от неё.

– Ты хочешь поговорить со мной об этом?

– Нет, – произнес я и внезапно почувствовал себя очень усталым. – Нет, до тех пор, пока я не буду, уверен, что Мечи в безопасности.

– Если он знал, куда отправить снимки, – сказала Молли, – тогда он знает, где находится твой дом.

– Но он не может попасть внутрь. Даже если он подберется, когда дверь или одно из окон будет открыто, то щиты-обереги испепелят его.

– Хоть твои щиты и идеальны, – возразила Молли. – Но разве нет другого пути, обойти их? Например, такого, как это сделали некроманты, несколько лет назад? Помнишь, ты мне рассказывал?

– Они не бродят поблизости, – напомнил я. – Они убрались отсюда. Но я понял твои доводы. Если придется, я пройду по одной из Троп в командный центр Стражей в Эдинбурге, и оставлю Мечи в моём шкафчике.

Глаза Молли расширились.

– Увау. Шкафчике?

– Формальность. Я не использую его. Но у меня есть записанная комбинация от его дверцы…. Где-то…. На салфетке…. Я так думаю….

– Это трудно, быть таким предусмотрительным, как ты, босс?

– Чертовски.

– Оно так и выглядит. – Её улыбка увяла. – Что ты собираешься делать после того, как будешь уверен, что мечи в безопасности?

У неё не было мыслей на этот счет. Она не знала, что должно было произойти в следующее несколько минут. Так что я подарил ей мою лучшую покерную улыбку и сказал:

– Всему своё время, кузнечик. Всему своё время.

* * *

Я начал собирать силу в браслет-щит примерно за полмили от дома. Такой вид активной магии не очень полезен для Жучка, но иметь обезглавленного водителя, врезавшегося в здание, было бы для него еще хуже. Одновременно я попытался как можно быстрее застегнуть пуговицы на моем кожаном пыльнике. Заклятия, которые усиливали плащ, были свежие – однажды они спасли меня от выпущенной из «Калашникова» пули – но это было не одно и то же, что пуля пятидесятого калибра, выпущенная снайпером.

Жук упустил свой шанс заполучить меч возле дома Майкла. Это действительно тяжело – следить за кем-либо и не быть замеченным, если вы работаете один, и у вас нет группы из нескольких машин, подменяющих друг друга во время слежки. Этот рок преследует все операции, которые осуществляют одиночки. Сегодня Жук за мной не следил, исключая то, что он отказался от своей затеи (ну да, конечно) – это могло означать, что он где-то меня поджидает. У него было в изобилии времени, чтобы расставить западню в том месте, где я появлюсь обязательно.

Дома.

Мечи были моим приоритетом. Я не планировал суицид или что-то вроде этого, но, в конце концов, я только человек. Мечи же были колючками в заднице злодеев около двух тысяч лет.

В долгосрочной перспективе, мир нуждался в них больше, чем в одном потрепанном и немного усталом профессиональном чародее.

Когда я выехал на улицу, ведущую к моей квартире, я надавил на газ. Конечно в старом VW Жуке, это и близко не такой впечатляющий звук. Моя машине ревет не громче, чем громкий кашель, но я увеличил скорость и вел так экстремально, как только мог, пока все колеса держались на земле. Только я успел с заносом остановиться перед моей входной дверью, как мотор задребезжал, засвистел, и начал извергать черный дым, что получилось гораздо более круто, чем было моей целью.

Держа Меч в руке, я стремглав бросился вниз к входной двери в мою полуподвальную квартиру, окруженный легким туманом защитного купола, в который я накачал максимальную силу браслета.

Когда моя нога коснулась первой ступени, возникла вспышка света и в спину мне врезалась кувалда. Это закрутило меня против часовой стрелки и швырнуло вниз. Я упал в нескольких шагах от входной двери и ударился головой, моё плечо завопило от боли, и вкус крови наполнил рот. Браслет-щит обжигал запястье. Все вертелось, я не был уверен, какой путь я выбрал, чтобы упасть, словно гравитация перестала работать.

– Поднимайся, Гарри, – сказал я себе. – Он приближается. Он приближается за Мечом. Поднимайся.

Во время падения ключи выпали из моих рук, и теперь я терял время, разыскивая их.

Я увидел кровь, залившую мою футболку.

Ключи лежали на бетонном полу лестницы. Я тупо уставился на них. Прежде чем я их поднял, мне потребовалось около минуты, чтобы вспомнить, зачем они мне нужны. Затем еще минута на то чтобы разобраться, который из пяти ключей, висевших на кольце, был от моей парадной двери. Голова раскалывалась, я чувствовал себя больным и не мог сделать вдох.

Я попытался опереться на руку, чтобы открыть дверь, но моё левое плечо не выдержало мой вес, и я почти стукнулся головой об бетон.

Я поднялся на колено и стал пихать ключ в замочную скважину.

Он приближается. Он приближается.

Вспыхнули синие искры, и маленький разряд обжег болью мою руку.

Мои обереги. Я забыл об оберегах.

Я попытался собрать снова волю, но не смог склеить мысли воедино. Я пробовал снова и снова и наконец-то смог выполнить маленькое рутинное заклинание, которое отключает их.

Вставив ключ в замок, я повернул его. Затем толкнул дверь.

Она не открылась.

Моя дверь – массивная стальная, практически сейфовая. Я устанавливал её сам, и я – ужасный плотник. Она стоит чуть криво и требует достаточно внушительных усилий, чтобы открывать и закрывать её. Обычно я использовал ставший уже привычным удар и толчок плечом и бедром, – но, как и заклинание которое отключало мои обереги, это простое задание было для меня в прошлом.

Шаги захрустели по гравию.

Он приближается.

А я не мог открыть дверь. Я снова навалился на неё, так сильно, как только мог.

Дверь заскрипела и завизжала, рывком открываясь с другой стороны. Мой огромный, лохматый серый пес, Мыш, упершись передними лапами в землю, протиснулся через щель и схватил мою правую руку за бицепс. Его челюсти были как тиски, но, несмотря на это зубы не прокусили кожу. Он потащил меня через дверь, как большую, шатающуюся пожеванную игрушку. Перевалившись через порог, я увидел Жука, появившегося наверху лестницы, темной тенью на фоне синего утреннего неба.

Он поднял пистолет – личное оружие военнослужащего.

Я пнул дверь обоими ногами, вложив в удар все имеющиеся у меня силы.

Пистолет выстрелил. Реальное оружие не похоже, на оружие в фильмах. Звук более плоский, более механический. Я не видел вспышки, потому что я смог чуть прикрыть дверь. Пули забарабанили по стали, как градины по жестяной крыше.

Мыш навалился плечом на дверь и с хлопком закрыл её.

Я, лепеча в панической спешке, обратился к оберегам и смог восстановить их как раз вовремя, чтобы услышать громкий хлопающий звук, вопль и проклятия, донесшиеся с улицы. Затем я поднялся и задвинул засов, чтобы уж наверняка.

Затем я повалился на пол квартиры наблюдая, как крутится потолок.

Спустя две или три минуты, я почувствовал себя немного лучше. Моя голова и плечо чертовски болели, но я мог дышать. Я сел и попробовал пошевелить руками и ногами – трое из них работали. Но моё левое плечо буквально взорвалось, перед глазами поплыли круги, и мне стало больно даже просто смотреть вперед.

Я знал несколько приемов для ослабления и игнорирования боли, некоторые из них были даже слишком эффективные – но я не мог сконцентрироваться ни на одном из них и заставить это работать. Моя голова слишком сильно болела.

Я нуждался в помощи.

* * *

Я дополз до телефона, набрал номер и, пробормотав что-то на другой конец линии, повалился снова на пол, чувствуя себя еще хуже. Жук должен был сейчас убраться, зная, что звуки выстрелов могут привлечь внимание. Теперь, когда меч был внутри, под защитой моих оберегов, для него не осталось причин слоняться без дела снаружи моей квартиры. Я на это надеялся.

Следующее, что я осознал, был Мыш, скребущийся воле входной двери и издающий обеспокоенные звуки. Я дотащился до входа, отключил обереги и открыл дверь.

– Это гильзы валяются на земле? А это кровь? – спросил маленький мужчина в бледно-голубом больничном халате и черном джинсовом пиджаке. У него были всклокоченные темные волосы, выглядевшие как взорванный стог сена, и черные проволочные очки. – Святая Анна, Гарри, что с тобой случилось?

Я активировал обереги и закрыл за ним дверь.

– Хай, Баттерс. Я упал.

– Нам нужно доставить тебя в больницу, – сказал он, пытаясь добраться до телефона.

Я слабо хлопнул его по руке, чтобы удержать от поднятия трубки.

– Нельзя. Никаких больниц.

– Гарри, ты же знаешь, что я не доктор.

– Да, верно. Я видел твою визитную карточку. – Результатом от высказывания такого количества слов стала усилившаяся боль.

– Я патологоанатом. Я разрезаю мертвых людей и рассказываю тебе о них различные вещи. У меня не бывает живых пациентов.

– Попридержи коней, – попытался пошутить я. – Пока еще слишком рано для этого.

Все еще слишком много слов.

– Ох, это все фигня, – пробормотал он, затем покачал головой, – Мне нужно больше света.

– Спички, – прошептал я. – Каминная полка.

Лучше.

Он взял спички и начал зажигать свечи. Ага, а следующим пунктом скажу ему, чтобы достал банку с пиявками.

Баттерс нашел аптечку под моей кухонной раковиной, вскипятил немного воды и подошел проверить меня. Ну а я отключился на несколько минут. Когда я пришел в сознание, он возился с ножницами и моим плащом.

– Эй! – запротестовал я. – Отвали от плаща!

– Ты вывихнул плечо, – проинформировал он меня, сосредоточенно нахмурившись и не отрываясь от работы с ножницами. – Ты не захочешь извиваться, пытаясь снять его.

– Это не то, что я…

Заклепка, которая держала вместе две половинки ножниц, лопнула, когда Баттерс приложил больше усилий на их ручки, и ножницы распались на две половинки. Он уставился на них в шоке.

– Говорил же тебе, – пробормотал я, – защита.

– Хорошо, – вздохнул он. – Я догадываюсь, что мы сделаем это трудным способом.

Я не буду надоедать вам подробностями. Спустя десять минут плащ был снят, плечо было вправлено, и Баттерс притворялся, что мои крики на протяжении двух неудачных попыток поставить сустав на место не надоели ему. Я снова потерял сознание, и когда очнулся, Баттерс вручил мне в руку банку холодной колы.

– Держи, – сказал он. – Выпей что-нибудь. Оставайся в сознании.

Я глотнул. Фактически – я с жадностью к ней присосался. Где-то в середине, он дал мне несколько таблеток ибупрофена, и велел проглотить их, что я и сделал.

Я затуманено смотрел на Баттерса, когда он поднял мой пыльник и повернул его, чтобы показать мне тыльную сторону.

В кожаном полотне было отверстие. Я поковырял в дыре пальцами. Чуть ниже отверстия, примерно в трех дюймах ниже воротника и в волоске от позвоночника, расплющились несколько унций металла о второй слой укрепленной заклятием кожи.

Это было пугающим. Даже с моей лучшей обороноспособностью, я сегодня был весьма близок к смерти.

Если бы Жук попал в меня шестью дюймами ниже, только один слой кожи был бы между пулей и моей шкурой; несколько дюймов выше, и она попала бы мне в абсолютно незащищенную шею. И если бы он не выждал на четверть секунды больше, когда моя нога спустится на первую ступеньку, ведущую к моей двери, он бы размазал мои мозги по стене пансиона.

– Ты снова сломал нос, – заявил Баттерс. – Вот откуда часть крови. Вдобавок ко всему рваная рана у тебя на голове. Я зашил её. У тебя напряжена шея. Возможно растяжение, из-за ударившей в тебя пули. Еще у тебя на левом запястье незначительные ожоги, и к тому же я абсолютно точно уверен, что у тебя сотрясение мозга.

– Ну а в остальном, – пробормотал я, – я чувствую себя просто прекрасно.

– Не шути, Гарри, – хмуро глянул Баттерс. – Ты должен быть под присмотром.

– Уже, – откликнулся я. – И смотри, к чему это привело.

Он поморщился.

– Доктора обязаны докладывать об огнестрельных ранениях в полицию.

– Как хорошо, что у меня нет огнестрельных ран, да? Я только упал с лестницы.

Баттерс снова покачал головой и повернулся к телефону.

– Приведи мне хороший повод не делать этого, или я позвоню Мёрфи прямо сейчас.

Я раздраженно фыркнул.

– Я защищаю что-то важное. Кое-кто другой хочет это заполучить. Если в дело вмешается полиция, то эту вещь, вероятно, конфискуют, как вещественное доказательство. Это недопустимо. Не говоря уж, что при этом может пострадать множество людей.

– Что-то важное, – серьезно глядя на меня, произнес Баттерс. – Что-то вроде магического меча?

Я бросил на него хмурый взгляд.

– Откуда ты знаешь?

Он кивком показал на мою руку.

– Потому что ты не выпускаешь его из рук.

Глянув вниз, я обнаружил, что побелевшие от напряжения обожженные пальцы моей левой руки вцепились в рукоять «Амораккиуса» мертвой хваткой.

– Ох, да. Немного похоже на намек, не так ли?

– Ты сможешь отпустить его сейчас, как ты думаешь? – спросил Баттерс спокойно.

– Я попытаюсь, – вздохнул я. – Мои пальцы, похоже, решили превратиться в замок.

– Хорошо. Давай попробуем разжимать по одному пальцу за раз.

Баттерс по очереди аккуратно разжал мои пальцы и вынул меч из моей ладони. Рука тут же сомкнулась снова, сухожилия заскрипели, и я вздрогнул. Это было немного больно, но в настоящее время это было действительно второстепенной вещью.

Баттерс отложил меч в сторону и немедленно взялся за мою руку, сильно её массируя.

– Мёрфи будет недовольна, если ты ей не позвонишь.

– У Мёрфи и у меня уже расходились взгляд на этот вопрос прежде, – пожал я плечом.

Баттерс поморщился.

– Хорошо. Чем я могу помочь?

– Ты уже помогаешь.

– Кроме этого.

Я пару мгновений смотрел на маленького М.Е… Баттерс был моим неофициальным доктором длительное время, никогда не спрашивая ничего лишнего. Он уже вляпывался в некоторые серьезные проблемы из-за меня. Однажды он спас мне жизнь. Я доверял его выбору. В целом, я доверял ему.

Так что, тем временем пока кровь возвращалась в руку, я рассказал ему в общих чертах и о Жуке и о мечах.

– Так этот парень, Жук, – продолжая массировать мне руку, спросил Баттерс, – он – просто человек?

– Давай не будем забывать, – напомнил я, – что, несмотря на все словоблудие, именно люди доминируют на большей части планеты.

– Да, но он – только человек, – повторил Баттерс. – Как теперь?

Я несколько раз согнул и разогнул пальцы, при этом чуть вздрагивая.

– Уже хорошо. Спасибо.

Он кивнул и встал, прошел на кухню, где наполнил миску моего пса водой, затем сделал тоже самое для моего кота, Мистера.

– Я подразумеваю, – серьезно произнес он, – что если этот парень не супер-магическое чего-то-там, то он должен был узнать откуда-то про мечи, как и всякий человек.

– Нуу, – кивнул я. – Да.

Баттерс глянул на меня поверх очков.

– Итак, кто знал, что у тебя есть мечи?

– Достаточно многие знают, что у меня есть меч Широ, – я прошелся по комнате. – Но этот парень попытался достать меня через Майкла. А единственные кто знал, что «Амораккиус» Майкла у меня – это несколько архангелов, Майкл, Саня, и…

Баттерс наклонил голову, выжидающе глядя на меня.

– И Церковь, – раздраженно закончил я.

* * *

Церковь Св. Марии всех Ангелов является внушительным сооружением – огромным, изящным и слегка избыточным для окружающей его городской архитектуры. Она занимает практически целый квартал – массивная, каменная и готически черная, как глазурь на торте в честь дня рожденья.

Я пытался обнаружить за собой хвост на протяжении всего пути туда, и был уверен, что меня никто не преследовал. Припарковавшись на стоянке позади церкви я поднялся к служебной двери. В результате двадцатисекундного стука в дверь она открылась, явив моему взгляду высокого, выглядевшего сбитым с толку старого священника.

– Слушаю вас? – спросил он.

– Я должен увидеть отца Фортхилла, – заявил я.

– Извините меня… – начал он.

– Все в порядке, падре, – перебил я его, хватая за плечо и, скажем так, не совсем вежливо отодвигая его в сторону. – Я найду его сам.

– Так, послушайте, молодой человек…

Он, возможно, сказал что-то еще, но я не обращал на это внимания. Пройдя мимо него в помещение церкви, я направился в комнату отца Фортхилла. Я дважды постучал, распахнул дверь и наткнулся на священника в нижнем белье.

Отец Фортхилл был коренастым мужчиной среднего роста, с остатками седых волос на практически лысой голове и глазами цвета яиц малиновки. Он был в боксерах, майке, и черных носках. Полотенце свисало с шеи, остатки волос были влажными и колючками торчали на голове. Множество людей было бы оскорблено таким моим появлением, у других это вызвало бы шок, но отец Фортхилл знал меня достаточно хорошо, поэтому он спокойно произнес:

– Привет, Гарри.

Хоть я и вломился, словно вооруженный бластером охотник на Снарка, даже не смотря на то, что я не был достаточно религиозен, у меня были кое-какие представления о том, что было или не было подобающим. Застать священника в нижнем белье подобающим не было, особенно если ты при этом вваливаешься в его комнату без приглашения.

– Ох, – пробормотал я, запинаясь – Ой.

Фортхилл покачал головой, улыбаясь.

– Да, священники купаются. Мы едим. Мы спим. Изредка мы даже ходим в туалет.

– Да, – потупился я. – Эээ. Да.

– Мне лучше одеться, – сказал он спокойно. – Я провожу мессу этой ночью.

– Мессу?

Фортхилл коротко рассмеялся.

– Гарри, ты же не думаешь, что я сижу в этом старом сарае, дожидаясь шанса сделать тебе сэндвич, перевязать раны и предложить совет. – Он кивнул на стену, где висел комплект одежды. – В будние вечера и молодой команде позволяется закинуть шар.

– Нам необходимо поговорить, – выпалил я. – Это касается мечей.

Он кивнул и улыбнулся.

– Может, сначала я надену штаны?

– Да, конечно. Извините. – Я спиной назад вышел из комнаты и закрыл дверь.

Появился незнакомый мне священник и начал сверлить меня взглядом, но Фортхилл, одетый в свою обычную черную рясу с белым воротничком, прибыл вовремя, чтобы спасти меня:

– Все в порядке, Пауло, – обратился он к священнику. – Я поговорю с ним.

Отец Пауло хмыкнул, и сердито стрельнув в меня глазами, развернулся и ушел.

– Ты выглядишь ужасно, – покачал головой Фортхилл. – Что случилось?

Я рассказал ему все без прикрас.

– Милосердный Боже, – тихо сказал он, когда я закончил. Это не прозвучало, как: «О, нет!». Это было произнесено медленно, усталым голосом.

Он знал, что происходит.

– Я не могу защищать мечи, если я не знаю, с чем имею дело, – серьезно сказал я. – Расскажите мне, Энтони.

Фортхилл покачал головой.

– Я не могу.

– Только не начинайте, – возмутился я с тихой злостью. – Мне нужно знать.

– Я поклялся не говорить об этом. Никому. Ни по каким причинам. – Он смотрел на меня, сжав челюсти. – Я держу свои обещания.

– То есть вы собираетесь остаться здесь, – зло буркнул я. – И ничего не делать.

– Я не говорил этого, – откликнулся Фортхилл. – Я сделаю все, что смогу.

– Ну да, конечно.

– Я сделаю, – повторил он. – Даю тебе мое слово. Ты должен доверять мне.

– Это было бы легче, если бы вы все объяснили.

Его глаза сузились.

– Сын мой, только не говори, что ты никогда прежде не оказывался на моём месте.

Я задумался, ища такой же саркастический и острый ответ, но все, к чему я пришел, было: «Туше».

Он провел рукой по практически лысой голове, и я внезапно заметил, насколько постарел Фортхилл с тех пор, как я первый раз встретился с ним. Его волосы стали еще более жидкими и тусклыми, руки более сухими и изрезанными морщинами времени.

– Я сожалею, Гарри, – сказал он, похоже, искренне. – Если бы я мог… есть что-нибудь еще, что я могу сделать для тебя?

– Вы можете поторопиться, – ответил я тихо. – Напряжение нарастает, кто-то отправится на встречу с Всевышним.