Текст книги "Выйти замуж за ловеласа"

– Ничего. Я тут тоже ни при чем. И больше никаких вопросов, прошу.

– Молчу, молчу… – с чувством сказала Эмма. – А что…

– Где моя жена? – оборвал ее Девон.

– Они с Шарлоттой отправились порыться в старых сундуках – нужно подыскать костюмы для девочек. Мы решили поставить любительский спектакль.

– Значит, с Шарлоттой, – повторил Девон, словно желая увериться, что не ослышался.

Разумеется, все это вздор, твердил он себе. Джоселин не способна вытворять такое, да еще под носом у Эммы. Как он мог попасться на удочку этого мерзавца?! Он оскорбил Джоселин уже тем, что поверил в эти сплетни.

– Кажется, я слышу их шаги. И грохот, – добавила Эмма. – Девон, с тобой все в порядке? – вдруг забеспокоилась она.

Девон расплылся в улыбке. Значит, его жена с Шарлоттой, все в порядке.

– Пойду, помогу им, сундук наверняка тяжелый, – пробормотал он, внезапно сообразив, что обязан придумать благовидный предлог, чтобы объяснить свое неожиданное появление. Девон скорее откусил бы себе язык, чем согласился признать, что хотя бы на минуту поверил в эту грязную сплетню.

– Я уже послала наверх мистера Гриффина им помочь, – пробормотала Эмма, сверля его подозрительным взглядом.

– Он валлиец? – встрепенулся Девон.

– Да. А что?

У Девона вдруг пересохло в горле.

– Преподаватель латыни?

– И латыни тоже. – Эмма смущенно улыбнулась. – Вообще-то он преподает несколько предметов.

Девон украдкой бросил взгляд на лестницу. Никакого грохота или шагов он не слышал. Зато определенно различал смех… сдавленное хихиканье и… да, звучный мужской голос. Проклятие!

– Похоже, кому-то наверху очень весело, – с кривой усмешкой заметил он.

– Даже слишком, – сухо буркнула Эмма. – Боюсь, в ней заговорила кровь Боскаслов.

– Она моя жена, – мрачно отрезал он. – Конечно, муж может подавать жене дурной пример, но при чем тут кровь Боскаслов, позволь спросить?

Эмма удивленно моргнула.

– Вообще-то я говорила о Шарлотте, Девон, – пролепетала она. – Она ведь наша кузина.

– Проклятие, я знаю, кем нам приходится Шарлотта! – прорычал Девон. Хотя, если честно, сейчас уже почти не помнил, кем является он сам. Вернее, в кого он понемногу превратился.

Эмма решительно поднялась из-за стола:

– Я должна вернуться к моим ученицам. А ты, будь добр, попроси их вести себя потише!

Мгновением позже, вихрем взлетев по лестнице, он уже стоял у дверей – даже уже поднял руку, собираясь постучать. Но, услышав голос Джоселин, так и замер с поднятой рукой.

– …где мука перемешана с блаженством [4]  [4]У. Шекспир. «Антоний и Клеопатра». Пер. Б. Пастернака


[Закрыть]. С блаженством… Вот осел!

Рассудок твердил, что ему не о чем волноваться. Сохрани Девон способность соображать, он бы просто постучал, чтобы его заметили.

Однако к несчастью, врожденный инстинкт, тот самый, который он унаследовал от своих необузданных предков, побуждавший их держать своих женщин взаперти, дабы не подвергать ненужным соблазнам, оказался сильнее.

Толкнув дверь, Девон ворвался в комнату. Само собой, не постучавшись.

Его жена азартно рылась в сундуке, перебирая охапки старинной одежды, – вернее сказать, речь шла исключительно о задней ее части, красовавшейся на виду, поскольку все остальное скрылось в сундуке. Рядом с ней, с любопытством заглядывая ей через плечо, топтался какой-то молодой человек, которого Девон поначалу принял за цыгана, в свободного покроя рубашке и черных бархатных штанах.

Девон многозначительно кашлянул. Ни Джоселин, ни юноша, похоже, его не замечали.

– Застигнуты на месте преступления, – громко объявил он, прислонившись спиной к двери, чтобы хорошенько разглядеть обоих.

Джоселин удивленно оглянулась.

– Да. Акт пятый, сцена вторая из «Антония и Клеопатры», – машинально кивнула она. И вдруг просияла, узнав мужа: – Девон, это ты?! Ты уже вернулся? Когда?

Ее спутник резко обернулся. Лицо его стало хмурым. В руке он держал моток шпагата.

– Мы тут искали змею, милорд, – смущенно пробормотал он. – Нам позарез нужна змея… для спектакля.

Это было сказано с такой простодушной прямотой, что Девон заставил себя улыбнуться, но улыбка получилась кривой.

– Ну, за змеей недалеко ходить…

Мистер Гриффин едва не выронил моток с бечевкой. Джоселин выпрямилась, лицо ее стало медленно заливаться краской. Оба мигом сообразили, что Девон в бешенстве, еще до того, как тот понял, что его гнев выглядит до крайности глупо: ведь в комнате находился еще один человек, оказавшийся свидетелем его дурацкой вспышки.

Этим свидетелем была кузина Шарлотта, с головы до ног закутанная в простыню, которая, видимо, изображала тогу, и с золотой повязкой на голове, съехавшей на один глаз. В руке она держала корзинку.

– Какого дьявола ты так вырядилась? – брякнул он первое, что пришло ему в голову.

– Я играю роль Чармиан, служанки Клеопатры. Мистер Гриффин робко кашлянул.

– Наверное, я пойду. Леди Лайонс, возможно, нужна моя помощь…

– Да, конечно, так будет лучше, – мягко кивнула Джоселин.

Она повернулась к мужу. Молодой валлиец благоразумно предпочел удалиться. Зато Шарлотта таращилась на них, стараясь ничего не упустить.

Девон прикрыл лицо ладонью.

– Похоже, я вел себя как полный идиот… Джоселин с Шарлоттой обменялись удивленными взглядами.

– Возможно, тебе все это показалось довольно странным…

– Вовсе нет, – не отрывая глаз от ее лица, пробормотал он.

– Я рада, что ты вернулся, Девон, – прошептала Джоселин.

Он улыбнулся. Жаль, что они не одни.

– Я тоже рад.

Джоселин никак не могла понять, что за перемена произошла в ней за последние пару недель. Ей теперь ужасно недоставало мужа, особенно по ночам, хотя его родные, надо отдать им должное, из кожи лезли вон, стараясь, чтобы она не скучала.

Она целыми днями пропадала в академии, с удовольствием помогая Эмме с Шарлоттой, а дома ее охватывала тоска, особенно когда она вспоминала, что Девон вернется только через несколько дней.

Накануне, поужинав в одиночестве, она решила, что муж, приехав из Брайтона, сразу же отправится в академию. Так и случилось.

И что же он увидел?

Копающуюся в сундуке жену и бедного мистера Гриффина, стоявшего рядом с виноватым видом, хотя он не делал ничего дурного. Только теперь до нее дошло, что Девон ревновал. Конечно! Он ведь ворвался в комнату с таким видом, будто должен был застать…

Одному Богу известно, что он ожидал застать. Любовную сцену, может быть? При одной только мысли об этом Джоселин затряслась от смеха. Она вдруг вспомнила, как он возмущался, когда она стала подозревать его в неверности из-за той проклятой статьи. Может, нечто подобное произошло и на этот раз? Что, если Девон, вернувшись из Брайтона, наткнулся на газету, из которой узнал, что его жена изменяет ему с бедным мистером Гриффином?

Обычная грязная сплетня, не более того. И хотя Джоселин скорее умерла бы, чем призналась в этом, однако в глубине души она была безумно счастлива, сообразив, что она и ее распутный супруг ненадолго поменялись ролями.

Если Девон так рвался домой лишь затем, чтобы увидеть ее… если, не застав ее там, бросился в академию, чтобы объявить, что вернулся, и застал ее в комнате с другим мужчиной… Джоселин удовлетворенно вздохнула.

Конечно, ей бы и в голову не пришло сердить Девона, чтобы заставить его ревновать. Но раз уж так вышло… Джоселин спрятала улыбку – она до сих пор не могла забыть, какое потешное лицо было у Девона, когда он смотрел на нее.

Лицо человека, который ведет отчаянную борьбу с самим собой и заранее знает, что проиграл.

И надо же было такому случиться, что ее не оказалось дома, когда он вернулся.

А теперь он снова куда-то ушел… и она опять осталась одна. Немного подумав, она звонком вызвала миссис Хэдли – Джоселин давно уже успела понять, что экономка полностью в курсе всех дел своего хозяина, вне зависимости от того, одобряет она их или нет. От ее бдительного ока ничто не могло укрыться.

– Скажите, миссис Хэдли, мой муж успел прочесть ту гадкую статью в утренних газетах? Мне казалось, их все выкинули, разве нет?

– Да, мэм, конечно, – с расстроенным видом закивала экономка. – Все, что вы видели, я своими руками отправила в мусорное ведро. К несчастью, кто-то сунул одну газету в пачку писем для лорда Девона. Какой-то дьявол постарался, не иначе!

– Но зачем? – поразилась Джоселин.

– Понятия не имею. Может, одна из этих шлюх решила таким образом поссорить вас с хозяином. Больше этого не случится, даю вам слово. Мы с Тислом с нынешнего дня решили читать все, что приносят в дом, кроме личных писем, разумеется.

– Спасибо, миссис Хэдли.

Экономка направилась к выходу. Уже возле самой двери она нерешительно оглянулась.

– Люди вечно сплетничают об этой семье, мэм, – со вздохом пробормотала она.

– Господи, помилуй, но почему?

– Что – почему? – раздался голос Девона. Джоселин поспешно встала.

– Девон, боюсь, к ужину ты опоздал, – мягко сказала она. – А жаль, потому что на ужин был ягненок с молодым горошком. Хочешь, попрошу миссис Хэдли приготовить тебе что-нибудь на скорую руку? Наверное, ты проголодался…

– Не стоит. Я только что пообедал с Хлоей и Домиником. Собственно, я не собирался – просто заглянул к ним проведать Хлою, ну а они уговорили меня остаться.

Ее всегда восхищало, как он привязан к своей семье.

– И как она?

– Лучше, мне кажется. Жаль, что я не предупредил тебя, что буду поздно. Просто не подумал, что ты станешь волноваться. Я думал…

– Что же?

Медленно обернувшись, Девон обнял жену.

– Я думал, ты злишься на меня. После того, что случилось сегодня, – смущенно объяснил он.

– Между прочим, я ведь до сих пор не знаю, что произошло, – усмехнулась она.

Девон заглянул ей в глаза:

– Неужели?

– Ты прочел ту статью? – смущенно спросила она.

– Да. Скажи, что все это неправда.

– От первого до последнего слова, – улыбнулась она. Он нагнулся, чтобы поцеловать ее.

– Я так и думал.

– Ты, наверное, устал? – спросила она. В следующее мгновение его губы прижались к ее губам.

Девон рассмеялся:

– Не настолько, чтобы тотчас не отправиться с тобой в постель. Все, чего я хочу, – это ты.

Глава 19

Грейсон, маркиз Седжкрофт, решил устроить в своем роскошном особняке на Парк-лейн небольшой костюмированный бал по настоятельной просьбе Эммы. Не то чтобы для этого Грейсону требовалась особая причина или он привык прислушиваться к советам Нежного Диктатора, как ласково звали Эмму в семье, вовсе нет.

Собственно говоря, в последние годы он научился виртуозно пропускать мимо ушей все советы сестры, касающиеся светских развлечений. Бог свидетель, жаловался он, если следовать всем советам Эммы, недолго и умереть со скуки. Беда в том, что после смерти матери Эмма взялась по-матерински опекать братьев. А заодно и весь мир. Если что-то шло не так, Эмма считала своим долгом немедленно это исправить. Конечно, она хотела, как лучше, но, черт побери, возмущался Грейсон, так и до психушки недалеко!

И вот теперь Эмма принялась постоянно сетовать на то, что Хлоя все никак не может оправиться от горя после выкидыша. Ей нужно непременно развеяться, твердила она. Да и у Девона с Джоселин, по ее мнению, семейная жизнь складывалась не слишком гладко. Близкие обязаны их поддержать, наседала она на Грейсона, этот бал разом положит конец всем грязным сплетням, от которых последнее время просто житья нет.

Возможно, поддержка семьи, в свойственной ей кроткой манере уверяла Эмма, – это как раз то, что поможет Девону с Джоселин понять, что они просто созданы друг для друга!

Против последнего довода у Грейсона аргументов не нашлось. Тем более что и Джейн, его собственная жена, советам которой в подобных вещах он привык безоговорочно доверять, полностью разделяла мнение Эммы. По странной иронии судьбы, у самой Джоселин не было ни малейшего желания ехать на бал. Да и у Девона тоже, как вскоре выяснилось. В результате у Грейсона появилась новая головная боль – учитывая, что этот самый бал и затевался исключительно для того, чтобы укрепить их брак.

Впрочем, никому из приглашенных, включая и членов семейства Боскаслов, и в голову бы не пришло отклонить приглашение маркиза, так что все, что оставалось Грейсону, – это составить список гостей – об остальном можно было не беспокоиться.

Выйдя из кареты, Джоселин поправила тяжелую золотую повязку на лбу. Возможно, выбранный ею для маскарада костюм Клеопатры кому-то показался бы слишком банальным, но ничего другого просто не оказалось под рукой, а от Девона в этом смысле помощи ждать было нечего. Он, похоже, тоже не горел желанием ехать на бал.

Джоселин и сама толком не могла понять, откуда взялась эта странная усталость, из-за которой она постоянно чувствовала себя разбитой. Вот и теперь она с большим удовольствием осталась бы дома. Ее месячные, обычно регулярные, в этот раз почему-то задерживались. Может, все дело в этом, думала она. Не потому ли у нее то и дело меняется настроение?

Стоило только Девону взглянуть на нее, как на глаза у нее моментально наворачивались слезы. А когда он вообще на нее не смотрел, Джоселин едва удерживалась от того, чтобы не зарыдать.

Но что хуже всего, не успели они переступить порог элегантного особняка Грейсона, как Девон моментально куда-то исчез. Джоселин совсем уже собралась обидеться, но тут ее невестка Джейн, заметив, как у нее задрожали губы, поспешила отвести ее в сторонку. По ее словам, это была семейная традиция – у Девона с братьями давно уже вошло в привычку в таких случаях уединяться в кабинете Грейсона, чтобы выпить по бокалу бренди.

– Знаешь, как они это называют? Мужской разговор, – хихикнула Джейн. – На самом деле это означает, что они обмениваются вульгарными шуточками и то и дело хлопают друг друга по плечу, словно они медведи какие-то, а не братья! И еще называют себя цивилизованными людьми!

Джоселин втайне позавидовала снисходительности, с которой маркиза относилась к привычкам супруга. Но куда сильнее она завидовала пылким взглядам, которыми обменивались Грейсон и Джейн, когда думали, что их никто не видит. Судя по всему, супружество не смогло притупить страсть, которая связывала эту пару.

– Какой соблазнительный туалет! – воскликнула Джейн, окинув восхищенным взглядом египетскую тунику Джоселин. – Клеопатра, угадала?

– Да. – Джоселин слегка нахмурилась. – Чувствую себя какой-то голой, – пожаловалась она, – но это все, что удалось отыскать.

– А почему тогда Девон не оделся Марком Антонием? – хихикнула Джейн. Сама она выглядела просто очаровательно: костюм дриады – полупрозрачная травянисто-зеленая туника с венком из шелковых веток в волосах – был ей удивительно к лицу. А Грейсон, одетый римским гладиатором, производил на редкость внушительное впечатление.

Подхватив Джейн под руку, Джоселин потащила ее в комнату, где для гостей был сервирован стол.

– Как-то не пришло в голову спросить, – улыбнулась она.

– Слава Богу, ему хотя бы хватило ума не одеться как грабителю с большой дороги, – захихикала Джейн.

Джоселин слегка растерялась.

– А вы с ним были уже знакомы, когда… Закончить она не успела – толпа вновь появившихся гостей закружила Джейн и увлекла ее за собой. Молодая маркиза быстро стала хозяйкой одной из самых модных лондонских гостиных, а это, разумеется, ко многому обязывало.

Джоселин почувствовала себя брошенной. Она совсем было, расстроилась, как вдруг заметила Хлою, которая приветливо махала ей рукой.

Она радостно двинулась к ней и тут же споткнулась, наткнувшись на кого-то в толпе. Джоселин растерянно подняла глаза и испуганно попятилась, увидев стоявшего рядом высокого мужчину в монашеской одежде. Из-за низко опущенного на глаза капюшона она не смогла разглядеть его лицо – заметила только мужскую руку, крепко сжимавшую висевшее на груди массивное распятие.

– Прошу прощения, мадам.

– Все в порядке. Я сама вас толкнула.

Краем глаза Джоселин заметила Уида, старшего лакея в доме Грейсона, сверлившего ее подозрительным взглядом. Из-за крючковатого носа он напомнил ей какую-то хищную птицу. Джоселин испуганно сжалась – ей вдруг показалось, что Уид собирается отчитать ее за то, что она такая неуклюжая. Что делать – на этих балах вечно была такая толкотня, что наткнуться на кого-то в толпе было самым обычным делом.

Внезапно чьи-то железные пальцы стиснули ее запястье. Джоселин, вздрогнув, попыталась высвободиться.

– Сколько миль до Вавилона? – услышала она шепот монаха. Не успела она испугаться окончательно, как железная хватка разжалась, и монах растворился в толпе.

Что за чушь он спросил? И этот голос. Этот тяжелый немигающий взгляд. Кто это? Кто-то из знакомых? Ей стало не по себе.

– Могу я чем-то помочь, миледи? – осведомился из-за ее спины другой голос.

Мгновенно смутившись, Джоселин обернулась. Позади нее стоял старший лакей. Выражение лица у него было каменное, однако угрюмый взгляд Уида был прикован к удаляющейся фигуре в черном монашеском одеянии.

Слегка порозовев от смущения, Джоселин гадала, видел ли Уид утренние газеты. Возможно, он считает ее недостойной той семьи, которой он верой и правдой служит столько лет? Или провинциальной гусыней, не умеющей держать себя в обществе?

– Я шла в бальный зал.

– Позвольте, я провожу вас, – невозмутимо предложил он.

– В этом нет необходимости, – поспешила отказаться она.

– Как скажете, мадам, – сухо поклонился Уид.

Девон вышел из кабинета Грейсона и нос к носу столкнулся с Уидом,– старший лакей только что впустил через боковую дверь какого-то высокого джентльмена с коротко вьющимися волосами. Девон так резко остановился, что шедший позади него Дрейк едва не сбил его с ног.

– Что за черт? – ошеломленно пробормотал Девон.

– Этот джентльмен спрашивал вас, милорд, – учтиво проговорил Уид. – Я взял на себя смелость проводить его сюда. Он говорит, что у него неотложное дело.

– Мистер Гриффин, – понизив голос, проговорил Девон, – если вы пришли, чтобы обсудить утреннее происшествие, позвольте сначала вам кое-что сказать. Я был введен в заблуждение…

– Милорд, все извинения потом, – перебил его молодой человек с поспешностью, которую Девон счел бы оскорбительной, если бы не почувствовал, что за ней кроется страх. – Я пришел к вам, потому что речь идет о вашей жене.

– О моей жене? Что с ней? – резко бросил Девон, немало раздосадованный тем фактом, что стоящий рядом Дрейк моментально навострил уши.

– Прошу вас, милорд, – взмолился преподаватель латыни, – только не подумайте, что я дал малейший повод к тому, о чем собираюсь с вами поговорить. – Он поспешно сунул руку в карман жилета. – Или что я хоть на мгновение поверил, что это писала ваша жена…

У Девона перехватило дыхание. Он почувствовал, как сразу насторожился Дрейк. Мистер Гриффин дрожащей рукой протянул ему смятый листок бумаги. Он пробежал глазами записку.

«Знайте же, что мое сердце принадлежит вам – несмотря на то, что я вынуждена расплачиваться за ту ужасную ошибку, которую я совершила, выйдя замуж. Вы с такой пылкостью описывали дикую красоту Уэльса, что я горю желанием уехать туда с вами. Но хватит ли у вас смелости бросить вызов моему мужу, чтобы мы могли обрести свободу?

Ваша Клеопатра».

– Клянусь, милорд, – с дрожью в голосе прошептал молодой человек, – я в полном недоумении.

Девон бросил на него сочувственный взгляд – только сейчас до него дошло, что бедняга до смерти боится, как бы его не обвинили в попытке совратить жену одного из всесильных Боскаслов. Что ж, неудивительно, особенно если вспомнить, какого страху он на него нагнал этим утром. Да, в тот раз он попался на удочку… но к этому времени Девон уже достаточно хорошо знал почерк Джоселин, чтобы позволить еще раз обвести себя вокруг пальца.

– Моя жена этого не писала. Неужели вы подумали, что меня так легко обмануть?

От облегчения мистер Гриффин разом весь обмяк.

– Боже милостивый, – простонал он, – но кому могло прийти в голову возвести такой поклеп на столь добросердечную леди?! Обвинить невинных людей! Зачем?!

Повисло гнетущее молчание. Девон невидящим взглядом уставился в окно. Какой-то мужчина с колокольчиком в руке и яростным взглядом религиозного фанатика топтался на тротуаре, выкрикивая проклятия в адрес «проклятых богохульников» – вероятно, гостей Грейсона. Ничего нового в этом не было – семья Боскасл служила мишенью для ревнителей веры, сколько он себя помнил. Кроме того, от внимания Девона не ускользнуло, что валлиец назвал «добросердечной» одну Джоселин, ни словом не упомянув его самого. Что ж, наверное, он это заслужил.

– Как упал ты с неба, о Люцифер, сын зари! – завывал под окном фанатик. – И разбился о землю…

Проповедь была прервана на полуслове – двое дюжих лакеев в ливреях Боскаслов, подхватив зловещую фигуру в черном, без церемоний швырнули ревнителя веры в толпу.

– Я посланник Божий! – донеслось из темноты.

– Ну, брат Люцифера, – помолчав, с усмешкой бросил Дрейк, – похоже, у тебя появился враг, старина!

Девон отвел взгляд от толпы за окном. «Посланник Божий»… Эта фраза эхом отдалась у него в голове, пробуждая какие-то смутные воспоминания.

– У меня нет врагов – только друзья. Помнишь, ты сам это сказал.

– Кто? – негромко спросил Дрейк. – Думай же, черт возьми! Поройся в памяти – и ты найдешь ответ.

– Посланник Божий… – задумчиво протянул Девон. – «Жены и наложницы». Вспомнил! Это слова из той статьи, где говорилось о нашей семье. Я думаю, это не случайная фраза.

– Это из Библии, милорд, – вмешался мистер Гриффин. – Книга пророка Даниила, насколько мне помнится. Может, этот человек как-то связан с церковью?

– Мало кто из приятелей Девона приходит в церковь своими ногами – большинство из них попадают туда только на свое отпевание, – буркнул Дрейк.

Девон нахмурился.

– Думаю, мистер Гриффин прав. И мне кажется, я знаю, кто этот враг. «Что скажешь ты, когда падут стены Вавилона?»

Кто-то громко кашлянул у них за спиной. Девон обернулся – позади них высилась мощная фигура Гейбриела в развевающемся рыцарском плаще.

– Если Вавилону и суждено пасть, – хмыкнул Гейбриел, по-видимому, не уловивший суть их разговора, – то наверняка в этом обвинят меня, хоть я и отсутствовал в Лондоне последние несколько дней. Почему-то мне кажется, что никто из вас по мне не скучал… или я ошибаюсь?

Дрейк рассмеялся:

– А я-то думал, почему такая тишина в городе? Что ты затеял на этот раз? Или мне лучше не спрашивать?

Девон, встрепенувшись, схватил Гейбриела за руку.

– Это не имеет значения.

– Почему же? – с притворной обидой возмутился Гейбриел.

– Потому что ты идешь со мной.

– Вот как?! – удивленно переспросил Гейбриел. – Я не ослышался? Ты просишь меня о помощи? Меня?!

Худощавое лицо Дрейка потемнело.

– К черту его! – рявкнул он. – Если он и попросит кого-то помочь, то меня!

– Нет, Дрейк. Будет лучше, если ты останешься, чтобы приглядеть за моей женой. – Девон подтолкнул Гейбриела к двери.

Дрейк ошеломленно уставился на него:

– Что?!

– Не обижайся, – пробормотал Девон. – Ты женат и любишь свою жену. А я не настолько доверяю Гейбриелу, чтобы позволить ему остаться с Джоселин.

– Я тебя понимаю, – кротко заметил кузен. – Я и сам-то себе не слишком доверяю, когда нахожусь поблизости от нее.

Усевшись в карету Гейбриела, они поехали на юго-восток, в сторону Сент-Джеймс-стрит. К счастью, Гейбриел не задавал ненужных вопросов, однако при этом ясно дал понять, что кузен может на него положиться. Девону внезапно пришло в голову, что ему очень мало известно о Гейбриеле, ну, если не считать того, что пару лет ему приходилось несладко. Гейбриел никогда не говорил о себе. И никогда не упоминал о своем прошлом.

– Спасибо, что согласился поехать со мной, – пробормотал он, как только карета двинулась в путь. – Не знаю никого, к кому бы я мог обратиться за помощью и кто бы согласился, даже не спрашивая, что от него требуется.

– Если уж просить о помощи дьявола, так того, которого знаешь, да?

– Ты не ошибся, – хмыкнул Девон. Гейбриел добродушно кивнул:

– Согласен считать это комплиментом, старина. Тем более что в последнее время я их слышу нечасто.

– Из этого я делаю вывод, что если я решу кого-то прикончить, то ты охотно станешь моим сообщником, так?

Гейбриел пожал широченными плечами.

– Ты так спрашиваешь, будто это в первый раз! Девон покачал головой.

– Кстати, хотелось бы узнать, за кем мы сегодня охотимся? – поинтересовался Гейбриел.

– Капитан Мэтью Терли – знаешь такого?

– Старший сын пастора? – помолчав, спросил Гейбриел.

– Да.

– Ну… будь я проклят! Это не его ли младший братец помогал тебе пару лет назад, когда ты изображал из себя грабителя с большой дороги?

Девон даже скривился от презрения к самому себе.

– Не напоминай мне об этом! Да, черт возьми! Это он.

– А ты знаешь, что он так и продолжал грабить кареты, пока его не схватили месяца три назад? Зарабатывал себе этим на жизнь, – небрежно бросил Гейбриел. – Я слышал, он убил клерка одного банкира на Кроули-Даунс. Вот идиот! Держу пари, его вздернут – и поделом ему. Девон снова покачал головой:

– Нет, этого я не знал.

Теперь он уже почти не сомневался – Мэтью Терли считает, что это именно он сбил его младшего брата с пути истинного. Если честно, Дэниел никогда не был образцом добродетели. Просто жизнерадостный и при этом лишенный каких-либо моральных принципов шалопай – во всяком случае, был таким, когда они с Девоном познакомились. Впрочем, они в любом случае недолго бы оставались друзьями.

– По-моему, – рассуждал Гейбриел, пока они шли к входу в клуб, – нет ничего более мерзкого, чем лицемерно прикрывать собственные грехи маской религиозного ханжества.

– Осмелюсь напомнить, что ни ты, ни я никогда особенно не старались чем-то прикрыть наши грехи, – буркнул Девон.

– Если бы мы с тобой обсудили это раньше, – продолжал Гейбриел, – то давно бы уже догадались, что это Терли пытается сломать тебе жизнь. Да что там – я бы с радостью тебе помог! – с жаром закончил он.

Девон усмехнулся.

– Ты уже мне помог с Лили Кранли, – напомнил он.

– Ну, я решил, что ты не станешь возражать…

– Ты прав. – По губам Девона скользнула хищная усмешка. – Но моя жена – другое дело!

– Должно быть, это Терли распускал о тебе сплетни в газетах.

– Думаю, да.

– И он же послал тебе записку с приглашением на свидание в башню.

Девон мрачно кивнул. Гейбриел покосился на него.

– Думаю, это Терли притащил гроб в дом к Ферншо. Девон снова кивнул. Лицо у него стало мрачнее тучи.

– Пришла пора положить конец его выходкам. Однако его планам не суждено было осуществиться – как вскоре выяснилось, капитан Терли не заглядывал в клуб вот уже несколько дней. Правда, один из лакеев шепнул ему, что не так давно капитан перевез свои пожитки в гораздо более респектабельный район. Где-то на Даунинг-стрит, добавил он.

– Помню, он жаловался, что там, где он раньше жил, постоянно шатается всякая шваль, милорд. Говорил, что это, мол; оскорбляет его нравственные принципы.

– Какой тонкий, подумать только! – буркнул Гейбриел, когда они снова уселись в карету. Он покосился на кузена. – Ты и вправду влюблен в свою жену? – неожиданно спросил он.

– А твое, какое дело, даже если и так? – сердито рявкнул Девон. Вопрос Гейбриела застал его врасплох.

– Точно! Так оно и есть! – хохотнул Гейбриел.

– Будь добр, заткнись, а?