Текст книги "Тот самый парень"

Автор книги: Джиллиан Додд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 5
Джей-Джей Рейнольдс
Восьмой класс

Каждое лето папа Филиппа устанавливает на заднем дворике палатку. Но в мае уже так жарко, что мальчики уговорили поставить ее на этих выходных, чтобы они могли пожить в ней. Я провела много ночей в палатке с мальчиками, но мои родители решили, что в этом году я уже слишком взрослая, чтобы оставаться в такой компании.

Глупость несусветная.

Не то чтобы они мне нравились.

То есть мы много времени проводим вместе, и давайте признаем, если бы я хотела чем-то заняться с ними, я бы уже давно могла это сделать.

Но так как мы только друзья, то «далеко» ничего не заходит.

Я попыталась объяснить это маме и папе, но они рассердились, когда я попыталась им объяснить свою «теорию». Меня чуть не отправили под домашний арест.

К счастью, меня не выгнали из палатки насовсем. Мне все еще можно наведываться туда, но ночевать приходится дома. Что тоже не имеет смысла, потому что много чего может произойти до моего возвращения домой. Ну ладно. Обычно мы просто едим, играем в карты и болтаем.

Я знаю, что расту, но в действительности не чувствую изменений. Я стала намного выше, чем раньше. Мой рост метр пятьдесят пять, что для меня кажется слегка чересчур. И это отстой, потому что в моем классе лишь двое мальчиков выше меня. Поэтому, если я захочу встречаться с мальчиком повыше меня, мой выбор весьма ограничен.

Рост мамы метр семьдесят девять, и она говорит, что ей нравится быть высокой. И вообще повода для беспокойства нет: через несколько лет мальчики догонят в росте. Она постоянно напоминает мне выпрямляться.

Это мне надоедает.

Разговоры с мальчиками в палатке сильно отличаются от разговоров с моими подругами Лизой и Кэти. Клянусь, они только и говорят последние три года о том, как мы растем.

У кого первой выросла грудь?

Не у меня.

У кого первой начались месячные?

Опять не у меня.

Кого первой поцеловали в губы?

Ну, это была бы я, но теперь, когда мы стали постарше, глупый поцелуй на детской площадке не в счет.

Поэтому и здесь тоже не я.

Они одержимы мальчиками и волнуются из-за поступления в старшую школу в следующем году, потому что полагают, что там полно парней, умирающих от желания отправиться с ними на свидания.

Лиза отсчитывает дни до нашего пятнадцатилетия. Тогда мы станем достаточно взрослыми, чтобы ходить на настоящие свидания (131 дней осталось у Лизы, 215 – у Кейт, и, по последним подсчетам, 321 – у меня). Эта статистика мне кажется глупой. То есть они считают, что как только нам исполнится пятнадцать, мальчики внезапно встанут в очередь, умоляя пойти с ними на свидание?

А если никто так не сделает?

Я не стала указывать им на это и, наверное, не стану.

Они обидятся на меня.

И словно мало мне беспокойств, приближается выпуск восьмого класса. Это важно. Мы проводим выпускные церемонии, вечеринки и все такое. Обычно я радуюсь таким вещам, мне нравятся тусовки, но мама попыталась испортить мою жизнь.

Клянусь.

Она сказала, что мне нужно надеть платье. Знаю, я похожа на мальчишку и мне нравится спорт, но я не против платьев. Просто обычно они не кажутся мне очень удобными. К тому же нужно позаботиться о том, чтобы не было видно белья. Так что в любом случае дело не в том, что мне придется надеть платье. Проблема в платье, которое мама хотела на мне видеть. Все, что она выбирала, было таким розовым! И она постоянно таскала меня по магазинам, заставляя примерять все новые вещи.

Я все чаще ловлю себя на мысли, что нас с Лизой подменили в роддоме. Она вполне может оказаться настоящей дочерью моей мамы. Они обе любят заниматься шопингом и говорить: «Ох! Разве оно не прелестное?» при виде нарядов со стразами, бахромой, блестками и леопардовым принтом.

Когда мы отправились за покупками в последний раз, они заставили меня примерить платье, соединившие в себе ярко-розовый цвет и леопардовый принт.

Я уверена, что видела такое в журнале «Запретная Мода», который читает Кэти.

Ей-богу, они хотят, чтобы я выглядела как проститутка.

Так я маме и сказала.

И, наверное, именно тогда она решила, что сердится на меня.

Об этом мне рассказал папа, и когда я говорю что-то вроде «мне знакомо это чувство», даже он становится сварливым.

После шопинга мама сказала, что сдается. А это о многом говорит, потому что любовь этой женщины к магазинам безгранична.

Папа пытался вмешаться и спросил меня за ужином несколько дней назад:

– Джей-Джей, ты где-нибудь видела платья, которые тебе нравятся?

– Скорее нет, – я пожала плечами и откусила кусочек курицы.

– Почему бы нам с тобой завтра вечером не отправиться за покупками? И если мы найдем нужное платье, отведаем пиццы в «У Джонни».

Я была удивлена таким развитием событий, потому что папа годами рассказывал мне, что у него аллергия на примерочные. Должно быть, поэтому он принял три таблетки антигистаминного перед тем, как мы покинули дом.

Как ни удивительно, мы с папой нашли мне платье на выпускной. Сначала мы отправились в отдел для одиннадцатиклассников в магазине, рекомендованном Кэти. Я примерила несколько платьев, но папа забраковал их как слишком сексуальные, поэтому мы продолжили поиски. Мне очень понравилось черное платье, которое папа назвал слишком откровенным, но я была голодна, поэтому сил спорить не было. Кэти также посоветовала мне зайти в «Gap», что мы и сделали. Мне правда нужно поблагодарить эту девушку, потому что это был дельный совет. Я нашла красивую ажурную юбку и по-настоящему классный топ.

Во время всего шопинга папа лишь держал себя в руках и дважды что-то пробормотал. Думаю, и для него это был хороший опыт.

Теперь я жду не дождусь выпускного.

Прямо сейчас я собираю вкусняшки, чтобы взять их в палатку.

– Филипп, помоги мне! – кричу я на другую сторону улицы, с трудом пытаясь все унести.

Подбегает Филипп и выхватывает у меня из рук две сумки, заполненные сладостями и чипсами. У меня осталась лишь миска теплого попкорна с маслом. Я иду за Филиппом через улицу, Дэнни выходит из гаража. В руках у него маленький холодильник.

– Почему ты ведешь себя так подозрительно? – спрашиваю я его, когда мы встречаемся посреди улицы.

Дэнни выглядит так же, как в ту ночь, когда мы украсили деревья МакКензи бельем Эшли. Сначала Эшли, которой в то время стукнуло шестнадцать, смеялась, словно ей все равно, но это было до того, как она поняла, что Филипп разослал сообщения всем в ее адресной книге. Она ужаснулась, когда все ее друзья, включая парней, начали подъезжать к дому и сигналить при виде ее лифчиков и трусиков с рюшками.

Дэнни что-то задумал, я почувствовала это.

– Расскажу позже. Просто веди себя как обычно, на случай если мои родители смотрят.

Позже, после того как мы перекусили и поиграли в карты, Дэнни открывает холодильник и говорит:

– Как насчет вечеринки сегодня вечером? – и достает три банки пива из-под пачек с попкорном.

Филипп, самый консервативный из нас троих (по моему мнению), должен был сказать, что это плохая идея. Но к моему удивлению он отвечает:

– Черт возьми, да!

Приходится и мне соглашаться:

– Звучит здорово!

Мы открываем пиво, и Дэнни произносит тост:

– За хорошую жизнь!

Уверена, он услышал это в какой-нибудь рекламе.

Мы пьем. Несколько часов спустя мы уже прилично навеселе. Хорошо, что наши родители уже в постели.

Видите? Говорила же я, что все может произойти еще до сна.

Мы с мальчиками болтаем о том, кто кому нравится. Сплетничаем, одним словом. Мы лишь строим догадки, но громко спорим и смеемся. Потом делим на троих последнюю банку пива.

Вообще-то я умная и только притворяюсь, что пью.

Мы дурачимся и смеемся, когда парни рассказывают мне, как они просыпаются по утрам с твердым сами знаете чем.

Поэтому я говорю: «Это еще что!» – и рассказываю им кровавые подробности месячных.

Я спрашиваю, почему они так помешаны на девушках с большими сиськами, а они хотят знать, почему девушкам нравятся высокие парни.

Позже той ночью Дэнни и Филиппа тошнит.

Я заслуживаю их уважение, потому что избегаю этой участи.

Конечно, на следующий день я чувствую себя ужасно, но я никогда им в этом не признаюсь.

Глава 6
Миссис Джей-Джей Маршалл?
Райан Маршалл
Джей-Джей Маршалл?
Девятый класс

Три дня до моего первого настоящего свидания! Я так взволнована!

Одновременно с этим я веду себя как параноик, нервная развалина.

Мне так нравится этот парень! Его зовут Райан. Райан Маршалл.

Райан выпускник и такой красавчик! Он напоминает мне о Саманте и Джейке из фильма «Шестнадцать свечей». Знаю, это старый фильм и одежда там странная, но он все равно смешной и романтичный, и его стоит посмотреть, пускай ради одного Джейка. Лиза, Кейт и я ставим Джейка в «Топ 25» нашего личного списка Самых Горячих Кинозвезд Всех Времен.

Так как это звучит?

Джей-Джей Маршалл.

Джейдин Маршалл.

Джейдин Джеймс Маршалл.

Миссис Райан Маршалл.

Разве просто не слетает с языка?

Кстати, о языках. Они – основная причина, по которой я так нервничаю. Райан старшеклассник, а я, к сожалению, не так уж опытна в романтических делах. То есть я девятиклассница и танцевала с парнями моего возраста и даже ходила на свидания, но никогда по-настоящему не целовалась. В любом случае не так, как надеюсь поцеловать Райана.

Бобби Робинсон засунул однажды язык мне в рот, когда мы целовались под трибунами во время футбольной игры. Это оказалось отвратительно. Я уверена, что он делал это не «по науке».

Я поговорила с подругами, Кэти и Лизой, насчет того, как правильно целоваться.

Вот некоторые бесполезные советы.

Просто позволь ему вести и делай все, что он хочет.

Эм-м-м, разве это не грозит мне кучей неприятностей?

Облизывай его язык, но попытайся не пускать слюни.

Не открывай рот слишком широко.

А потом: просто широко открой рот.

Видите?

Дурацкая и противоречивая информация.

И это от девушек, которые якобы должны знать, как это делать!

Я чувствую себя агентом ЦРУ под прикрытием, который пытается выведать информацию у беспощадного двойного агента, когда судьба свободного мира зависит от него. И все это время президент кричит на меня в панике, говоря: «Кто-нибудь! Кто-либо! Просто узнайте уже правду!»

Знаете, такое полезно было бы изучать на уроках здравоохранения. Это более полезная информация, чем знание о том, как функционирует фаллопиева труба или какой тип рака я могу побороть, добавив в свой рацион клетчатку.

Помилуйте, это же свидание грандиозного масштаба.

Ради бога, он же выпускник!

Моя репутация в старшей школе может быть уничтожена за один вечер.

Я не хочу быть известной как девушка, которая ужасно целуется!

Или хуже того – как совершенно неопытная!

Мне нужно что-то предпринять.

Найдите мне кого-нибудь, хоть кого-то!

Мне нужен тот, у кого есть опыт, и, самое важное, тот, кто действительно поможет.

Я выглядываю в окно и вижу, что в спальне Дэнни все еще горит свет.

Та-дам!

У Дэнни есть опыт, а я слишком отчаялась, чтобы смущаться.

Поэтому я звоню ему:

– Твои родители дома, Дэнни?

– Нет, они отправились в школу на родительское собрание вместе с твоими.

Да!

– Хорошо. Я сейчас приду. И ты совсем один? Филипп не с тобой?

– Нет, я совсем один. Что случилось, Джей?

– Мне нужна твоя помощь кое в чем. Сейчас приду.

Я завершаю звонок и выбегаю из дома, направляясь к Дэнни. Я залетаю через входную дверь и перепрыгиваю через две ступеньки на пути в его спальню. Дэнни сидит на кровати, разглядывая лежащий перед ним альбом с университетскими футбольными командами. По его напряженному взгляду я понимаю, что он усердно учился. Цель Дэнни – стать лучшим квотербеком в старшей школе во всем штате и затем играть за Небраских Кукурузников. Надо сказать, он на пути к ее достижению.

– Привет, Джей, – говорит он, выпрямляясь. – Что за окутанная тайной встреча?

Возможно, это плохая идея.

Нет. Нужно все выяснить.

Это жизненно важно для благополучия нашей страны!

Ладно, это чересчур драматично, но жизненно важно для моего собственного благополучия.

Я хожу туда-сюда по его комнате, заламывая руки, и пытаюсь набраться смелости.

– Ладно, сдаюсь. Мне нужна твоя помощь, и я очень смущаюсь, но дело в следующем. У меня свидание с Райаном в субботу, и, боюсь, я не знаю, что делать. То есть я никогда раньше этого не делала и не вполне уверена, как это делается. Я даже не знаю, захочет ли он делать это со мной, но, надеюсь, что захочет и, ну… я хочу, знаешь ли, подготовиться. Поэтому мне нужна твоя помощь, Дэнни. Покажешь мне, что делать?

Дэнни смотрит на меня, не веря своим ушам.

– Это шутка, да? – Он смеется, встает с кровати и смотрит в коридор. – Где прячется Филипп?

– Нет, Дэнни, я серьезно. То есть… если не можешь показать, можешь по крайней мере сказать мне, если я все сделаю правильно?

– Давай все проясним, Джей. Ты хочешь, чтобы я показал тебе как… заниматься сексом? – На его лице расплылась огромная дурацкая улыбка. – Вау. Ну, думаю, можно договориться…

– Подожди! Что??!! Секс?! Дэнни, о чем ты?

– А ты о чем? Ты сама сказала, что никогда такого не делала и хочешь, чтобы я показал.

– Я никогда такого не говорила! – Ну, подождите минутку, может, типа и сказала. – То есть… если я это и сказала, то я не это имела в виду.

Теперь он уставился на меня, как на сумасшедшую.

Скорее всего, так и есть.

– Черт, Дэнни, суть в том, что я никогда не целовалась. – Ну вот, я произнесла это вслух. – И я правда-правда хочу знать, как делать это правильно. Кажется, я не могу получить достоверной информации от друзей, не могу спросить родителей. Эшли в колледже, поэтому ты – моя единственная надежда, – признаюсь я.

Он все еще смотрит на меня с непроницаемым выражением лица.

– Мне казалось, что ты целовалась с Бобби?

– Ага, целовалась, и это было ужасно. А я не хочу, чтобы было ужасно, – начинаю я хныкать в отчаянии.

Потом я меняю направление мысли, пытаясь понять, как заставить его научить меня. Поэтому с вызовом говорю:

– Хм-м, ну ладно, может, ты не можешь этого сделать. Ничего страшного, я пойду попрошу Филиппа.

– Ну уж нет, – моментально реагирует Дэнни. – У него столько же опыта в этой области, сколько и у тебя. Ладно. Я помогу тебе. – Он поднимает руку к подбородку, раздумывая. – Хм-м-м-м. Иди, садись сюда.

Скрестив ноги, я опускаюсь на кровать, лицом к нему.

– Вот. Возьми. – Он кидает мне подушку.

Ох. Ням. Пахнет самим Дэнни.

Стойте. Я уже практиковалась на своей подушке, и это не помогло!

– Нет, не сработает. – Он быстро забирает пахнущую мускусом подушку. – Слишком большая. Знаю, поднеси руку к лицу, – приказывает он. – Поцелуй ее.

Я смотрю на Дэнни, словно он сошел с ума, но парень одобрительно кивает, поэтому я подношу ладонь ко рту и прижимаюсь к ней губами.

– Немного повернись в бок, чтобы я лучше видел, – командует он, и я слушаюсь его. – Ладно, но твои губы слишком напряжены. Ты не бабушку целуешь, Джей.

– Нет, хуже, – огрызаюсь я. – Я целую собственную руку.

Дэнни сердито смотрит на меня. Думаю, лучше просто делать так, как он говорит.

– Просто расслабь губы. Попробуй снова.

В этот раз я вытягиваю губы, но потом пытаюсь их расслабить. Я бросаю взгляд на Дэнни, поднимаю в надежде брови.

– Ладно, теперь слегка приоткрой рот.

Я пытаюсь следовать его указаниям.

– Выглядит смешно.

– Хм-м-м, это правда так важно для тебя?

– Еще как! Он старшеклассник! На кону вся моя репутация!

– Ну тогда ладно. – Дэнни спрыгивает с кровати, закрывает дверь, а потом выключает свет. Через окно с улицы в комнату попадает достаточно света, поэтому я все равно могу его видеть. Но, должно быть, я кажусь слегка взволнованной, потому что Дэнни говорит:

– Послушай, я просто не хочу, чтобы в самый ответственный момент сюда кто-нибудь зашел.

Он смотрит на меня, как солдат, который уходит на войну, и мне нужно гордиться его смелостью и самоотверженностью.

Вообще-то, я горжусь.

– К тому же тебе нужно расслабиться. Возможно, в темноте тебе все будет казаться не таким глупым. – Он плюхается обратно на кровать рядом со мной и продолжает: – Наклони голову слегка влево.

Я наклоняю голову.

– Облизни губы, чтобы не были сухими.

Я облизываю.

– Перестань улыбаться и закрой глаза.

Я закрываю их.

– Давай, Джей, я не должен тебе обо всем говорить! Вытяни губы.

Я вытягиваю.

– Нет! Слишком напряженно.

Потом он касается моей нижней губы пальцем, и я подпрыгиваю с кровати, резко открывая глаза. Он повышает голос:

– Урок номер один: не делай так! Ты до чертиков напугала меня! Тебе нужно расслабиться!

Потом он опускает обе руки на мои плечи и чувствует, что они сильно напряжены.

– Боже, ты слишком зажата!

Да ладно? А как иначе?

Разве вся эта чертова ситуация не требует от меня какого-то напряжения?

– Прости. – Я делаю глубокий вдох и встряхиваю плечами, но это не помогает. Волнение и скованность никуда не уходят.

Руки Дэнни все еще лежат на моих плечах, и он начинает их растирать.

Я не могу не растаять… то есть, эм, расслабиться.

– Так, давай попробуем применить позитивную визуализацию. Снова закрой глаза. – Он говорит медленно, словно гипнотизер. – Ладно, представь, что ты в кино с Райаном. Там темно, идет фильм…

– Подожди! Что мы смотрим?

– Это имеет значение?

– Еще какое! Если хочешь, чтобы я визуализировала, мне нужна полная картинка.

– Ладно, тогда что-то страшное, чтобы ты захотела прижаться к нему.

– Идет, – киваю я и улыбаюсь. – Звучит неплохо.

– Так вот, во время страшного фильма он обнимает тебя за плечи. – Дэнни пододвигается ко мне и обнимает меня за плечи. – Ты поворачиваешься к нему лицом и смотришь в глаза. – Я поворачиваюсь лицом к Дэнни. – Он улыбается и наклоняется поцеловать тебя. – Дэнни поднимает мою руку к моему лицу, прижимая мои губы к моей руке.

Мне нравится визуализация. Я притворяюсь, что моя рука – это Райан, и начинаю хорошо ее целовать, но потом представляю, как смешно выгляжу, и снова начинаю хохотать.

Дэнни тяжело выдыхает и убирает мою руку ото рта.

– Перестань смеяться.

Я продолжаю держать глаза плотно закрытыми, пока Дэнни продолжает вводить меня в транс:

– Ладно, я коснусь твоих губ и хочу, чтобы ты приоткрыла рот.

Я снова хихикаю.

Не могу! Я правда не могу устоять!

– Все, забей, – говорит он.

Я открываю глаза и вижу, что Дэнни качает головой.

– Просто это трудно объяснить.

Я готова закричать: «Я перестану смеяться, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, только не сдавайся», когда он притягивает меня к себе и накрывает мои губы своими.

О. Мой. Бог.

Он целует меня!

Дэнни меня целует!

Теория и практика. Что может быть лучше?!

Он целует меня мягкими губами, слегка приоткрыв рот.

Ох.

Он хорошо целуется.

Я целую его в ответ.

Потом он нетерпеливо стучит по моей руке.

Я понимаю, что должна что-то сделать.

Напомните, зачем я пришла?

Ах да, язык.

Я осторожно высовываю язык и каким-то образом он обхватывает его своим языком.

О боже, это мило.

Он снова касается моей руки.

Я останавливаюсь на секунду, потому что я не совсем уверена, что делать. Но потом Дэнни засовывает свой язык мне в рот, и я пытаюсь повторить то, что делал он… и эй, это работает!

Кажется, я начинаю понимать, как это делается.

Вау! Ощущения и правда приятные.

Очевидно, что это нужно делать именно так. Знала же, что Бобби Робинсон вообще понятия не имеет, как это делается.

Мы с Дэнни практикуемся чуть дольше.

Никогда не думала, что учеба может быть такой приятной!

Внезапно я что-то слышу.

Но трудно волноваться из-за какого-то звука, когда Дэнни лежит на мне, целует меня, запустив одну руку в волосы, а другую под кофту.

Но потом я слышу что-то еще, и мой мозг начинает просыпаться.

Я отрываю губы от губ Дэнни и поворачиваю голову. Дэнни оставляет дорожку из поцелуев на моей шее, пока я вглядываюсь в часы рядом с его кроватью.

Часы показывают 21.30. Как 21.30?

Подождите. Что?

21.30?

21.30?!

Это, по-видимому, какая-то ошибка!

Когда я вышла из дома, на часах было 19.30!

Я целовалась с Дэнни целых два часа?

Черт!

Родители Дэнни уже дома?

Мы с ним слышим какой-то звук. Это мама Дэнни:

– Дэнни!

Клянусь богом, она буквально должна была прилететь из гаража, потому меньше, чем через мгновение она стоит у двери, пытаясь открыть ее.

Но дверь заперта.

Мама Дэнни дергает за ручку.

– Дэнни, можно войти?

– Конечно, мама, одну секунду.

Он кажется слишком спокойным. Вместе с последним крепким поцелуем он одаряет меня своей улыбкой и спрыгивает с кровати. Дьявол Дэнни.

Проблема лишь в том, что наши ноги все еще переплетены и он падает на пол.

Не знаю почему, но, может, я слегка опьянела от его поцелуев, и мне все это кажется немного смешным, поэтому я не могу сдержать смех.

Дэнни широко улыбается мне в ответ, поднимаясь с пола.

Он улыбается. Внезапно его мама слышит мое хихиканье.

– Дэнни Даймонд, немедленно открой дверь. Кто там с тобой? – Его мать начинает сердиться, потому что Дэнни не должен приводить девушек, когда родителей нет дома.

Черт. Черт.

Секунду мы смотрим друг на друга.

Дерьмо. Это ей не понравится.

Мне нужно что-то быстро придумать.

Работай, мозг, работай!

Я вижу бинокль Дэнни на полу, спрятавшийся под брошенным носком, и хватаю его. Потом замечаю маленький телескоп на полке рядом с винтажным трофеем «Punt, Pass and Kick». Я быстро вскакиваю и кидаю его на кровать.

Тем временем Дэнни направляется к двери и открывает ее.

Все-таки я гений, – приходит мне в голову мысль.

Особенно учитывая тот факт, что последние два часа мой мозг находился в отключке.

Мама Дэнни врывается в комнату.

Она видит меня, сидящую на кровати, и строит гримасу, словно застала нас обнаженными.

Она разворачивается к Дэнни и говорит:

– Что происходит? Почему вы с Джей-Джей закрылись здесь и выключили свет?

Хотя ее голос звучит строго, в нем слышатся нотки паники. Могу лишь представить, что, по ее мнению, мы тут вытворяли.

Частично она, возможно, и права. Но это происходило, как вы знаете, только с академической (не знаю, подходящее это слово или нет) целью.

Правда!

Однако сомневаюсь, что мы сможем это объяснить.

Дэнни замер на месте. Знаю, что он думает: «Поймали!» Я вижу, что он не придумал никакого достоверного оправдания, а я точно не могу позволить ему попасть в неприятности.

Он всего лишь помогал мне, своему другу.

И очень-очень-очень помог.

Поэтому ложь дается мне легко.

– Мы просто шпионили за Филиппом, миссис Ди. – Я невинно поднимаю бинокль и показываю на другую сторону улицы на окно Филиппа. Слава богу, Филипп сидит за своим столом и что-то делает за компьютером.

Мама Дэнни подходит к окну и устремляет свой взор на Филиппа.

Я бросаю на Дэнни взгляд, полный надежды.

Он подмигивает мне.

– Ладно, а почему дверь была закрыта?

– Ну, эм, – еще немного привираю я, – чтобы никто не зашел и не испортил наше прикрытие. Вы видели, как свет из коридора осветил эту комнату. – Я развела руками. У меня неплохо получается.

Мы с Дэнни даже пригибаемся, когда Филипп бросает взгляд, словно по подсказке, в нашу сторону. Я знала, что Филипп может читать мои мысли, потому что как раз посылала ему именно это телепатическое сообщение!

Только я надеюсь, что до этого он не читал мои мысли. Не хочу, чтобы он знал то, что я думаю о Дэнни.

Эм-м, да.

– Он все еще смотрит сюда. Наверное, знает, что это мы, – шепчет Дэнни, будто боится, что Филипп нас услышит. – Мы отправляли ему тайные послания от поклонницы.

Я подхватываю ложь Дэнни, смеюсь и говорю:

– Было так весело, потому что он пытался отвечать и на наши сообщения и сообщения его девушки.

Но потом я смотрю на компьютер Дэнни и понимаю, что он даже не включен.

Черт!

Мне нужно быстро придумать что-то хорошее, чтобы выбраться из этой ситуации!

О, знаю.

– Мы также заметили, что он заходит на достаточно «интересные» сайты.

Я не говорю «порно», но вскидываю брови и широко улыбаюсь, так что мама Дэнни должна понять, что я имею в виду. Внезапно ее лицо бледнеет, и она кажется смущенной.

Видимо, мы переборщили.

– Хорошо, – говорит она. – Я не буду включать свет, но дверь остается открытой.

К счастью, она уходит вниз. Возможно, чтобы сразу же позвонить миссис Мак и косвенно устроить Филиппу неприятности.

– Спасибо, – говорит Дэнни, выдыхая. – Я не смог придумать оправдание. Ни одной мысли в голове.

– Ну, ты быстро подключился. Прятки – гениальная идея.

– Что сказать? – Дэнни дает мне пять. – Мы отлично поработали.

Поработали, обучаясь искусству поцелуя, подумала я, но не была уверена, что он это имел в виду.

– Эм, думаю, мне лучше пойти домой. Я… не оставила записки или типа того. То есть я… не рассчитывала, что настолько задержусь.

Как ни смешно, но я совершенно не ощущала смущения, пока мы целовались, но вот теперь чувствую себя немного неловко. Часть меня хочет сбежать и спрятаться, а другая закрыться от всего мира, чтобы продолжить целоваться с Дэнни.

Ну, только ради практики!

– Давай я провожу тебя домой, – говорит Дэнни, совершенно не смутившись.

Я следую за ним по лестнице вниз и выхожу на улицу.

– Эм, спасибо за все. Я… – Я запинаюсь и заламываю руки. – Дэнни, как думаешь, я хорошо справилась? У меня все получится на свидании?

– Знаешь, я так не думаю, Джей. – Он качает головой и опускает ее, явно расстроившись.

В потрясении я смотрю на него.

Потом он продолжает, хитро улыбаясь:

– Возможно, понадобится много часов усердных тренировок, чтобы все вышло как надо. Но, – он поднимает руку к сердцу, – я вижу, что ты желаешь учиться, поэтому я помогу и дам тебе еще несколько частных уроков.

Я пристально смотрю на этого парня с дурацким выражением лица.

– Знаешь, как говорят: только практика помогает достичь идеала. Давай подумаем, как насчет ежедневных мастер-классов после школы?

– Эм, у тебя же футбольные тренировки, – отвечаю я таким тоном, словно это и так ясно.

– Черт, – говорит он, смущенно махнув рукой и щелкнув пальцами. – Ну, так уж и быть, для друга я готов на все.

– Дэнни, ты такой благородный, но, думаю, тебе лучше ходить на тренировки. Ты не сможешь играть за Кукурузников, если не будешь усердно трудиться.

Я смотрю в его красивые голубые глаза. Почти жалею, что держала свои глаза закрытыми, пока целовала его.

– Правда, я тебе ужасно благодарна. Я так психовала, когда пришла к тебе домой, а теперь я полностью расслаблена.

– Ах, да, – смеется Дэнни, – два часа поцелуев могут к такому привести.

– Мне не показалось, что прошло столько времени, – заметила я, качая головой, словно не веря в это.

– Никогда не кажется. Эм, давай не будем говорить об этом другим.

– Конечно.

– Не уверен, что Бриттани одобрит мои уроки в этой области, – смеется он, имея в виду свою девушку.

– Наверное, ты прав. И должен знать, что я ценю твою самоотдачу в то время, когда мне это было нужно.

– Ты справишься на первом свидании. – Он целует меня в щеку, обнимает за плечи и говорит с южным акцентом, растягивая слова: – Джей-Джей, милая, когда будешь готова пойти дальше поцелуев и тебе понадобится практика, просто приходи навестить старика Дэнни. В любое время. Ищи помощь в семье, милая.

Боже, теперь у него британский акцент.

Я просто качаю головой. Дэнни правда меня смешит.

– Ты больной. Знаешь об этом?

– Ага, именно поэтому ты меня любишь, – остроумно отвечает он.

Мы подходим к крыльцу. Я просто улыбаюсь, качаю головой и захожу в парадную дверь.

Войдя в комнату, я ложусь на кровать и закрываю глаза. Губы покалывает. В действительности мне все еще кажется, что мы целуемся. Наверное, это похоже на ощущение, когда весь день находился в лодке и даже, оказавшись на берегу, все еще чувствуешь качку.

Теперь я с нетерпением жду свидания.

Когда Филипп звонит мне в десять часов, чтобы поболтать перед сном, я говорю, что у меня болит голова. Не хочу портить такой вечер пустой болтовней.