Текст книги "Сила страсти"

Автор книги: Джилл Шелдон (Шелвис)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Ты была тут в прошлые выходные, когда его привезли, да?

– Кого – бухгалтера?

– Нет, мужчину, с которым у меня свидание.

Тэмми улыбнулась. Она знала, что испытывала терпение Мэллори, но явно собиралась продолжать в том же духе.

– Так это глупые сплетни? Или свидание все-таки будет?

– Не важно. – Мэллори помолчала, а потом спросила: – Но… ты что-нибудь знаешь о нем?

– Что именно?

Люсиль чуть не падала с дивана, стараясь уловить каждое слово. Мэллори придвинулась ближе к сестре и прошептала ей на ухо:

– Например, его имя.

Тут Тэмми ошеломленно глянула на нее. Ей потребовалось какое-то время, чтобы прийти в себя.

– Подожди, ты что, не знаешь, как его зовут? – воскликнула сестра.

Вот черт!

– Ну ты даешь, Мэл, – продолжила Тэмми. – Не помню, чтоб ты когда-либо позволила себе пускаться во все тяжкие. Хотя нет, в шестнадцать лет ты как-то стянула какую-то мелочь из супермаркета. Но свидание с парнем, имени которого ты не знаешь, – это круто. – Тэмми повернула голову. – Ты все слышала, Люсиль?

– Ну конечно. – Она вытащила смартфон и принялась стучать по нему – наверное, печатала текст на страничку города в Фейсбуке. – Все отлично, продолжайте дальше.

Мэллори положила голову на стол и накрыла ее руками. Но к сожалению, упасть в обморок у нее не получилось, а впереди еще ждала работа.

После смены Мэллори поехала домой. Там она сначала полила цветы соседке, потому что миссис Тайлер была инвалидом и не могла сама этим заниматься. Потом она позаботилась о цветах, доставшихся ей вместе с домом от бабушки, и покормила старую кошку, которая тоже являлась частью наследства. Звали ее Горошинкой, она была очень независимым созданием и подходила поласкаться, только когда ей давали еду.

Теперь пришло время принять душ перед аукционом, но сначала Мэллори решила просмотреть электронную почту.

И тут же пожалела об этом.

Ее отметили на Фейсбуке.

Текст гласил:

«Друзья, не забудьте купить билеты на сегодняшний роскошный благотворительный бал! Организовали его медсестры нашей клиники во главе с Мэллори Куин, а все вырученные деньги пойдут прямо в Попечительский фонд клиники на строительство нового Центра помощи. Идейным вдохновителем его открытия стала опять же мисс Мэллори Куин, которая ради достижения цели чуть ли не шла по трупам. (Это просто шутка, Мэллори!)

Кстати, насчет мисс Куин: ходят упорные слухи, что сегодня у нее «может быть» свидание. И не с кем-то, а с самим Таинственным Красавчиком!

Вперед, Мэллори!

P.S. Люди, кто будет на вечере с камерами, – мы очень ждем ваши фото!»

Глава 4

Шоколад никогда не подведет.

Тай жил в Лаки-Харборе уже полгода, и все его дни проходили примерно одинаково. По утрам он или плавал в океане, или шел в тренажерный зал. Компанию ему обычно составлял Мэтт Бауэрс, главный егерь в местных краях. Это ему принадлежал старый «джимми» 1972 года, который Тай с удовольствием чинил в оставшееся от тренировок время.

Мэтт тоже был в прошлом «морским котиком». Его подразделение базировалось в Чикаго, но они вместе проходили первоначальную подготовку. А до этого он служил в военном флоте.

Когда из-за второго ранения в ногу Тай не смог больше работать, именно Мэтт уговорил его поехать на западное побережье и пожить там, пока здоровье не придет в норму. Вдвоем они порой ходили на охоту, но чаще всего занимались тем, что колошматили друг друга на матах в спортзале.

Заканчивалось это всегда одним и тем же. Они падали рядом, еле дыша, и Мэтт спрашивал:

– Еще один раунд?

– Давай, – отвечал Тай.

Но никто из них не двигался.

– Ты в порядке? – опять спрашивал Мэтт.

– Не хочу об этом говорить.

И Мэтт никогда не расспрашивал дальше.

Когда Тай шел на пляж, то плавал до полного изнеможения. Он будто хотел доказать кому-то, что у него еще полно сил, и после заплыва заставлял себя долго идти по каменистому изрезанному берегу. В первые дни он чуть ли не полз, но сейчас уже шел по-настоящему. Это было круто – во всяком случае, так ему постоянно говорил доктор, и Тай был готов с ним согласиться. Ведь четыре года назад он едва не потерял ногу, когда после крушения самолета ему сделали операцию и началась гангрена.

Но потеря ноги была сущим пустяком по сравнению с потерей жизни. Его команда, его люди – Брэд, Томми, Келли и Тревор – погибли в той катастрофе, и даже сейчас, хотя и прошло несколько лет, при мысли об этом у него привычно сжималось горло. Он не смог спасти никого из них, хоть и был врачом-травматологом. Просто их ранения оказались слишком тяжелыми, да и он сам еле выжил.

Потом его с почестями демобилизовали, и Тай постарался забыть, что он вообще когда-то лечил людей.

С тех пор он никому даже не помазал рану зеленкой.

В общем и целом его последняя работа контрактником Таю нравилась. Адреналина было хоть отбавляй, работа оказалась тяжелой и опасной, как в армии, только платили больше и даже интересовались его мнением, как лучше выполнить то или иное задание. Но шесть месяцев без дела заставили его по-новому посмотреть на свою жизнь. Раньше он был вечным скитальцем и никогда не задерживался так долго на одном месте. Одна военная база, другая, третья, череда операций и боевых заданий… Ему некогда было остановиться и подумать, и сейчас он отчаянно хотел вернуться в тот привычный мир, где надо было не размышлять о смысле жизни, а только действовать.

Он должен был вернуться туда. Только так гибель его команды обретала хоть какой-то смысл.

Но доктор Джош Скотт, к которому Тай был обязан каждую неделю являться на осмотр, этого не понимал. Он лишь неодобрительно качал головой, рассматривая очередной рентгеновский снимок.

И Тай каждый раз возвращался в огромный пустой дом, который для него снял Мэтт. Он чувствовал себя отшельником в нем, далеким от остального мира, от тех мест, где он вырос, от людей, которых знал и любил. Хотя таких людей было мало: его отец погиб во время военной операции в Ираке, а два года назад он потерял и мать. Его близкие друзья тоже лежали под мраморными плитами на Арлингтонском кладбище. Так что у него никого не осталось – ни жены, ни любимой, ни детей.

И список контактов у него в телефоне был очень коротким.

Но Тай не хотел думать об этом. Для себя он решил, что лучше иметь дело с машинами, чем с людьми, – во всяком случае, они не умирают на руках у тех, кто их любит. Так что теперь он возился не с пациентами, а с «джимми» Мэтта и со своим «шелби».

В день большого аукциона Тай долго трудился над коробкой передач у «джимми». Починив ее, он, как всегда, пошел в душ смыть грязь и пот. Но потом отступил от каждодневного ритуала и вместо привычных джинсов он надел костюм.

Когда Тай подошел к зеркалу, на него оттуда глянул почти незнакомый ему мужчина. Швы над глазом еще не сняли, на щеке красовался синяк. Вдобавок ко всему волосы у него лежали не так, как надо. К тому же он поленился и не стал бриться. За полгода Тай немного похудел, отчего черты лица заострились. Но это было поправимо: его тело медленно обретало прежнюю бойцовскую форму, чего нельзя было сказать о его душе. В его взгляде чувствовалась пустота, и так же он ощущал себя изнутри. Поправить это было гораздо труднее, чем нарастить мускулы.

Тай засунул руку в карман, вытащил пузырек викодина, наркотического препарата против боли, и повертел его между пальцами. Тот был пустым уже два месяца, и хотя по рецепту Тай мог наполнить его еще два раза, он пока держал себя в руках. Раз заметив, с какой силой его тянуло вновь забыться в одуряющей полудреме, он заставил себя бросить это дело. Хотя и сейчас он бы многое отдал, чтобы пузырек оказался полным.

Тай отвернулся от зеркала. С чего вдруг ему взбрело в голову пойти на этот аукцион? Впрочем, ответ он знал. Тай хотел опять увидеть девушку, которая говорила с ним таким мягким, сексуальным и повелительным тоном. Конечно, для него это было странно, ведь в ночь снежного шторма он почти не смог разглядеть ее из-за темноты. Но голос Тай запомнил очень хорошо. Это было единственное, что он помнил, – то, как этот голос успокаивал и смягчал боль.

Встряхнув головой, Тай положил ключи и деньги в карман. Он не стал брать пистолет, хотя без ощущения его веса на боку ему было не по себе. На телефоне количество пропущенных звонков приближалось к дюжине. Это был новый рекорд, и Тай сдался. Он нажал на проверку голосовой почты, приготовившись к неизбежному.

«Тай, – проговорил сексуальный женский голос, – перезвони мне».

Фрэнсис Сен-Клер была самой горячей рыжеволосой бестией, которую он когда-либо знал, да к тому же еще самой самодовольной. Звонки от нее начались где-то с месяц назад.

Удалить.

«Тай, я серьезно. Позвони мне».

Удалить.

«Тай, я, мать твою, не шучу. Ты должен позвонить мне».

Удалить.

«Тай, черт возьми! Позвони мне, ты, ублюдок!»

Удалить.

Все остальные сообщения были примерно такого же содержания – угрозы, проклятия его бесчестному поведению, сомнения в его законном появлении на свет, и потому Тай продолжал тупо нажимать «удалить».

Не было никакого смысла звонить ей. Он знал, что ей было нужно, – чтобы он поскорее вернулся на работу.

Тай хотел этого не меньше, чем Фрэнсис. Только пока обстоятельства были против.

Мэллори в своем маленьком черном платье и модных туфлях на высоком каблуке бродила по фойе перед Залом ветеранов. Мимо нее проходили запоздавшие гости, и она кивала им, вдыхая аромат восхитительных блюд, ожидавших гостей в центральном зале собрания. Она понимала, что сейчас должна была быть там. Наслаждаться ужином. Улыбаться. Болтать. Разжигать аппетиты гостей, чтоб они потратили больше денег на аукционе.

Но вместо этого она, как последняя дура, ждала, когда же появится ее плохой парень. Ей было уже ясно, что этого не случится, она с самого начала не особо в это верила… но, черт, Эми все-таки удалось внушить ей надежду, и теперь…

Тут мысль оборвалась, потому что Мэллори увидела перед собой саму Эми. И она едва узнала ее в этой высокой, элегантной, роскошной женщине.

– Ух ты, – только и смогла выговорить Мэллори. Она никогда не видела Эми накрашенной или в платье, но сегодня на ней был и макияж, и облегающее платье, и даже туфли на острых каблуках-стилетах, из-за которых ее ноги казались бесконечными.

– Купила в комиссионке, – небрежно пожав плечами, ответила Эми.

– Ух ты, – повторила Мэллори, – выглядишь как девушка Джеймса Бонда.

– Да-да, но слушай, я пришла, чтобы узнать, как продвигаются у тебя дело с твоим плохим парнем.

– Никак.

– Что? А где он сам?

– Мы обе знали, что вряд ли он придет на свидание. – Мэллори покачала головой. – Ты выглядишь потрясающе. Я тебя едва узнала.

– Не суди о книге по обложке, – небрежно ответила Эми. – Ты не видела Грейс? Мы решили прийти на вечер вдвоем. Она не знает ни одного парня в городе, а мне они все неинтересны.

Мэллори знала точно, что с тех пор как Эми появилась в Лаки-Харборе, у нее не произошло ни одного свидания. На ее вопросы, как такое может быть, Эми всегда отвечала, что тут просто не из кого выбирать.

– Может, мне стоит составить вам двоим список хороших парней? – спросила Мэллори.

Но Эми презрительно фыркнула и сказала:

– Это мы уже проходили.

Мимо шел Мэтт Бауэрс и остановился поздороваться с Мэллори. Она привыкла видеть его за работой, в форме егеря с оружием, но сегодня на нем был дорогой костюм темного цвета. Удивительно, что держал себя Мэтт очень естественно, как будто одевался так каждый день, и оттого выглядел по-настоящему шикарно. Он был высоким мужчиной с отличной фигурой – мускулистой, без капли лишнего жира, что неудивительно, ведь в свободное время Мэтт занимался боксом. Глаза у него были карие, и он так много лазил по горам, что его темно-русые волосы выгорели на солнце.

– Привет, – поздоровался он, дружелюбно улыбаясь Мэллори.

– И тебе привет.

Мэтт вежливо перевел взгляд на Эми и чуть рот не открыл от удивления.

– Эми, это ты?

– Ну чего ты удивляешься? Немного приоделась, – самым будничным тоном ответила она и повернулась к Мэллори: – Буду ждать тебя внутри.

Мэтт, не отрываясь, смотрел вслед Эми, пока та не скрылась из виду. Да, сегодня он выглядел отлично, и небольшое смущение только добавляло ему обаяния.

Мэллори он всегда казался спокойным, дружелюбным человеком. А еще Мэтт был умным, наблюдательным и непробиваемым, как каменная стена. Конечно, только таким мог быть бывший полицейский, который теперь работал главным лесничим их округа. Казалось, ничто не могло взволновать его.

Но Эми это, похоже, удалось. Такое событие стоило того, чтобы обсудить его в первую очередь во время очередной встречи шоколадных маньяков.

– Забыл ей дать на чай, или что-то другое? – спросила его Мэллори.

– Что-то другое, – ответил он и, покачав головой, пошел в зал.

Мэллори опять осмотрелась вокруг. Весь вечер она была занята подготовкой к аукциону, и в суете и нервотрепке ей было некогда подумать о том, что будет, когда все увидят ее, входящую в зал без пары.

Теперь она только об этом и думала, и мысли эти были крайне неприятными. Мэллори опять прошлась по фойе и, остановившись у окна, еще раз оглядела парковку. Вот черт. Она вернулась ко входу в зал и заглянула внутрь. Все забито до отказа.

Это было и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что у всех этих людей были карманы, а в них лежали деньги, которые они могли потратить на аукционе.

А плохо, потому что все эти люди станут свидетелями ее унижения, когда она войдет внутрь одна, хотя все знали, что у нее назначено свидание.

Ладно, в ее жизни бывали ситуации и похуже. И все-таки Мэллори еще немного помедлила, делая вид, что ее очень интересуют предметы, выставленные на аукцион. Она видела их уже раз сто, и на этот раз опять надолго задержалась перед серебряным браслетом с подвесками. Каждая из них могла быть символом Лаки-Харбора – крошечная пристань, вывеска семейной гостиницы в викторианском стиле, маленький золотой поддон со времен золотой лихорадки… Все это выглядело очень оригинально.

Обычно Мэллори носила только одно украшение – тонкую золотую цепочку с подвеской в виде знака бесконечности, которая раньше принадлежала Карен. Больше ей ничего не было нужно, но почему-то этот браслет притягивал ее, и Мэллори мысленно прикидывала, где же взять на него денег, которых у нее сейчас не было.

– Для медсестры со «скорой» не очень-то практичная вещь.

Мэллори обернулась и увидела позади себя миссис Берленд. Она стояла, опершись на трость, рот был растянут в нечто, напоминающее улыбку.

– Здравствуйте, миссис Берленд. Вам стало лучше?

– Конечно, нет. У меня распухли ноги, пальцы на руках ничего не чувствуют, и сосуды забились так, что никакой «Тирет» не поможет.

Мэллори уже давно привыкла к тому, что с ней говорили о таких вещах, о которых в обычном разговоре упоминать просто неприлично.

– Вы принимаете таблетки, которые вам прописали?

– В аптеке все перепутали с рецептами.

– Вы обязательно должны пить их.

– Я попыталась позвонить своему доктору. Но он идиот. Ведет себя как двенадцатилетний мальчик.

Ее доктора звали Джош Скотт. Ему было тридцать два, и он считался одним из лучших медиков в округе.

– К нему идут из-за красивых глаз, только и всего.

Мэллори не считала Джоша красивым. Симпатичным – да. Умеющим привлечь внимание… а еще серьезным, даже когда он улыбался. Джош всегда выглядел очень серьезным, как будто побывал в аду, но вернулся обратно целым и невредимым. И узнал много чего важного по пути.

Но все это не имело никакого отношения к его работе. Джош трудился как проклятый.

– Вы очень несправедливы к человеку, который спас вам жизнь. Завтра я первым же делом проверю ваши рецепты.

– Ну ладно, посмотрим. А где же твой парень?

Мэллори перевела дух.

– Ну… – начала она.

– Он не пришел? Какой позор, а ведь ты так разоделась ради него. – И с этими словами пожилая женщина пошла внутрь.

Мэллори повернулась и стала смотреть на браслет. В одном миссис Берленд была права: для женщин с такой работой, как у нее, эта вещь была совершенно непрактичной. Подвески будут звенеть и цепляться за все подряд, начиная от катетеров и заканчивая волосами пациентов.

– Дорогая, что ты тут делаешь?

Мэллори оторвалась от созерцания браслета, внутренне готовясь к разговору с мамой. Элла сегодня надела свое лучшее вечернее платье. Его голубой цвет подчеркивал загар, который она получила, сидя во время перерывов на открытой веранде больницы. Там она читала любовные романы и выдумывала такую же сказку со счастливым концом для своей единственной незамужней дочери.

– Очень мило, – сказала она насчет браслета, – но…

– Непрактично, – закончила Мэллори. – Я знаю.

– На самом деле я хотела сказать, что обычно такие вещи девушкам дарят молодые люди. Тебе нужен бойфренд, Мэллори.

Да, она как раз присмотрела одного в магазине бойфрендов.

– А где твоя пара?

Отличный вопрос.

– Ох, дорогая, он что, не пришел на свидание?

Мэллори посмотрела на носки своих туфель.

– Может, он просто немного задерживается, – проговорила она.

– Для ваших отношений это большой минус.

Ага, самый большой минус для них – это то, что их пока нет вообще.

– Тебе тоже надо сходить на свидание.

– Мне? – удивленно спросила Элла. – О нет. Я пока не готова к новым отношениям, ты же знаешь.

Мэллори знала это очень хорошо. Мама повторяла эти слова на протяжении последних десяти лет, с тех пор как на нее обрушился развод – катастрофическое событие, за которое Мэллори целиком винила только себя.

– Ты какая-то бледная. Может, подхватила этот противный грипп, который сейчас повсюду?

Нет, ее болезнь называется по-другому – Синдром Кинутой Девушки.

– Все в порядке, мама. Не волнуйся.

– Хорошо, тогда я пойду внутрь. Скоро десерт. – Элла поцеловала ее в щеку и ушла.

Мэллори опять прошлась мимо витрин с вещами для аукциона и опять посмотрела на парковку. Десерт подходил к концу. Верхний свет погас, и началась слайд-презентация выставленных на продажу товаров, которую составила сама Мэллори. Больше медлить было нельзя. Пользуясь полумраком, она прокралась в зал, села на первое пустое место и перевела дух.

Пока все шло хорошо.

Она искоса посмотрела на людей, которые сидели за ее столиком, но толком ничего не смогла разглядеть. Справа от нее было пусто, слева сидел мужчина и смотрел на экран. Он показался ей немного знакомым, и Мэллори прищурилась, стараясь понять, где она могла его видеть. Вдруг кто-то сзади положил ей руку на плечо.

– Мэллори, вот ты где.

Ее начальница. Вот черт. Она повернула голову и с улыбкой поздоровалась:

– Здравствуйте, Джейн.

– Я тебя нигде не могла найти. Ты опоздала.

Джейн Миллер заведовала сестринским отделением больницы. А в прошлой жизни, наверное, была королевой, никак не меньше. С тех времен у нее осталась царственная осанка и голос, ослушаться которого было невозможно и который предвещал головную боль, если его обладательница была хоть в малейшей степени чем-то недовольна.

– О, я тут уже давно, – уверила ее Мэллори. – И всю ночь готовилась к аукциону.

– Да? И что?

– Пока все идет отлично, – быстро ответила Мэллори. – Пришел весь город. У нас будет хороший сбор.

– Тогда ладно. – Удивительно, но эти слова она произнесла одобрительным тоном. – Молодец. – Джейн Миллер посмотрела на пустое кресло справа от Мэллори. – Твой парень не пришел?

И тут Мэллори совершила ошибку. Она так и не поняла, что на нее нашло – может, это была усталость от долгой рабочей недели, может, слишком высокие каблуки. Но скорее всего дело было в ее проклятой гордости, про которую бабушка часто говорила ей, что она-то ее и погубит.

– Вот мой парень, – прошептала Мэллори. Как можно более незаметно она кивнула в сторону мужчины слева от нее, молясь, чтобы дама, с которой он пришел, не выбрала именно этот момент, чтобы вернуться из туалета.

– Отлично. – Джейн вежливо улыбнулась его затылку. – Ты нас познакомишь?

Боже мой! Мэллори посмотрела на мужчину, радуясь, что было так темно и он не обращал на них никакого внимания.

– Он сейчас смотрит презентацию. Может, в следующий раз?

Но Джейн стояла на месте и улыбалась. Перед ее упрямством не мог устоять никто – ни администрация больницы, ни чиновники, ни сам Господь Бог.

Мэллори сжала зубы и опять посмотрела на «своего парня». Она была уверена, что тот продолжал смотреть презентацию.

Но он смотрел прямо на нее. И конечно, прямо в этот момент слайд-шоу закончилось и включился верхний свет.

У него была повязка над глазом и синяк на щеке. Мэллори точно знала, что под повязкой были швы, а синяк она сама сделала, когда кинула в него телефоном Грейс.

Это был Таинственный Красавчик.