Текст книги "ДНЕВНИК КРИШНАМУРТИ"

Автор книги: Джидду Кришнамурти

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

 Почему человек страдает? Вы все знаете, что такое страдание, но вы никогда не задавали себе вопрос: «Почему?» Никогда не углублялись в него, не завися ни от кого, не завися от Будды, не завися от того, что говорят другие религиозные лидеры в других странах. Отложите все это в сторону; ведь все, что они сказали, может быть истинным, а может быть и нет, но вы, как человек, страдаете, и если вы не решите эту проблему, не завершите ее, не разрешите ее, то ваша жизнь будет становиться все более и более механичной, все более и более повторяющейся и, пожалуй, поверхностной. Вы можете повторять и читать священные книги, повторять священные высказывания, но ваша жизнь становится все более, более и более поверхностной, что и происходит. Поэтому так важно разобраться, может ли печаль прийти к концу.

 Что есть печаль? Это потеря чего-то? Потеря работы, потеря ваших, так называемых, возлюбленных, потеря престижа, власти, положения, денег? Что есть печаль? Это жалость к себе? Во время нашего разговора исследуйте это. Говорящий – это лишь зеркало, которое есть вы, ваша книга. А когда вы смотрите в зеркало, оно не важно, важно лишь то, что вы в нем видите. После вы можете выбросить зеркало, разбить его, ведь иначе вы превратите зеркало в образ. Итак, что есть печаль? Потеря кого-то, одиночество человека, человеческая изоляция, то горе, которое приходит, когда у вас нет взаимоотношений с другим, и, в конечном счете, смерть. Жалость ли это к себе, как мы сказали? Изучите это, сэр, не стесняйтесь этих вещей. В исследовании этих вещей надо быть очень точным. Это жалость к себе? Потеря кого-то, кому вы отдали всю вашу привязанность, вашу заботу, вашу, так называемую…

 Вы отдали кому-то все это, и этот человек умирает, уходит, убегает, отвергает вас, и вы чувствуете себя настолько несчастным. Это одна из форм горя. Другая – это когда ваш ум становится настолько традиционным, настолько повторяющимся, механичным, что вы не можете видеть чего-то сразу, не способны увидеть чего-то истинного немедленно. В этом есть огромная печаль. По мере того, как человек стареет, имеют место болезни, тело ослабевает, и ум постепенно теряет свои способности. Это некоторые из факторов, и, глядя на них, вы должны разобраться, каковы ваши реакции на них, каков ваш ответ, то есть, вы хотите власти, вы хотите денег, вы хотите положения, вы хотите справедливости, вы хотите общественной революции.

 Вы хотите разобраться в том, действительно ли вы серьезный, религиозный человек, вы хотите найти что-то вневременное, то, что есть истина. И ум, являющийся запутавшимся, неуверенным, незащищенным, постоянно страдает. Является ли одним из факторов также и то, что ум никогда не может найти безопасность? Человек может чувствовать безопасность в работе, он может чувствовать безопасность в семье, – в чем я сомневаюсь, в чем человек постоянно сомневается – безопасность в вашем веровании, но в веровании, как и в вере, совершенно нет безопасности, ведь сомнение разрушает веру. Сомнение разрушает все, во что вы верите.

 В конце всех этих объяснений страдания следует сказать, что человек страдает не только из-за себя, но страдает также, когда смотрит на этот мир, со всем его несчастьем, смятением, бедностью, мерзостью, насилием, войнами. Когда человек видит все это, имеет место огромная печаль. Может ли прийти конец печали? Выступающий говорит, что может. Вам нельзя принимать то, что он говорит; он не авторитет, он не гуру, а вы не его последователи. Последователи разрушают гуру, а гуру разрушает последователей. Итак, возможно ли видеть природу страдания и не убегать от него, не пытаться найти утешение, не пытаться объяснять его, говоря, что это моя последняя жизнь, поэтому я плачу за нее. Вы знаете все эти ухищрения ума. Что означает, можете ли вы оставаться со страданием без какого-либо движения мысли?

 В тот момент, когда мысль приходит и говорит, что она должна найти способ избавиться от этого, страдание по-прежнему существует, вы лишь убегаете от него. Но если при встрече с тем, что вы называете страданием, вы останетесь совершенно неподвижным, тогда вы увидите, что страдание полностью заканчивается и что существует совершенно другое начало.

 Мы также должны вместе углубиться в вопрос: «Что есть смерть?» Ведь это часть нашей жизни – жизнь и умирание; жизнь со всем, что в ней есть уродливого, со всей ее красотой, страданиями, тревогами, борьбой – и смерть, убивающая организм с помощью болезни, старости или травмы. Большинство людей, независимо от того, религиозные они или нет, боятся смерти. То есть они живы и поэтому говорят, что смерть можно отложить. Вы понимает, что я говорю? Существует промежуток, широкий разрыв между жизнью и смертью. Это – факт. Почему мы делаем это? Почему ум разделяет жизнь и смерть? Пожалуйста, выясните. Это – ваша проблема. Если вы живы, если вы активны, если вы не просто в соответствии с традицией повторяете, повторяете, выясните в своем сердце, в своем уме, в своем мышлении, почему на протяжении веков человек разделяет жизнь и умирание.

 Это означает, что между ними оказывается время. Вы понимаете – время? Это время может быть годами или двумя днями. Между жизнью и умиранием есть промежуток, являющийся временем. Верно? Ну, господа! Почему? Для того, чтобы выяснить это, нужно исследовать, что есть жизнь и что есть умирание. Вы понимаете, господа? Мы вместе? Мы движемся вместе? Или у вас уже есть объяснения по поводу смерти, или вы уже верите в рейнкарнацию, в карму, в то, что вы воскреснете в раю и т. д. Что означает, что вы обусловлены, ваш ум настолько сужен верой, заключением, что вы неспособны ответить на этот вопрос; что означает, что ваш ум стал рабом слов, рабом верований, рабом каких-то утешающих, удобных заключений, идей. В этом случае вы никогда не поймете, почему люди делали это тысячелетие за тысячелетием, проводили это разделение, вызывали этот конфликт, этот страх. Следовательно, для того, чтобы разобраться в этом, вы должны разобраться в том, что есть жизнь.

 Не является ли жизнь, ваша повседневная жизнь, работой с девяти утра до пяти или шести вечера, день за днем, месяц за месяцем, год за годом, повторением, повторением, повторением? Это – часть жизни. Жизнь со своей семьей, со своей женой, со своим соседом, конфликт между вами и вашей женой, вами и вашим соседом, сексуальные желания, их удовлетворение, погоня за ними и вечно существующий конфликт между людьми. Конфликт между тем, что есть и тем, что должно быть, стремление держаться за авторитет[21 нажми] – политический, религиозный, мысли о том, что религиозный человек обладает авторитетом. Вы понимаете, насколько глупым это стало?

 Итак, что есть жизнь? Пожалуйста, ответьте на это сами. Что есть жизнь? Это лишь постоянная борьба, с редкими моментами радости, погоня за удовольствием и страх? Это так, это – вся жизнь. Никто не может этого отрицать. Вам не нужно идти ни к какому священнику, ни к какому психологу, ни к какому гуру; это ваша жизнь: механическая, повторяющаяся, традиционная, с верой во что-то, что не имеет никакой ценности. Важно то, что вы делаете, как вы действуете, как себя ведете – все это.

 Итак, это то, что мы называем жизнью: жизнь в привязанности к другому с ее страхами, тревогами, ревностью. Там, где есть привязанность, есть разложение.[22 нажми] Когда человек держится за авторитет и привязан к этому авторитету, он несет разложение. Когда высокого ранга священник держится за свое положение, становится авторитетом, он с неизбежностью культивирует разложение. Все это происходит прямо у вас перед глазами, прямо перед вашим носом. Это то, чем является наша жизнь. Вы боитесь отпустить все это. Отпустить все это означает умереть. Верно?

 Это то, что вы считаете смертью. Вы привязаны к вашим деньгам, к вашему положению, или вы очень бедны – в этом нет справедливости, ничего – вы внутренне пусты, не удовлетворены. Это – жизнь. и вы держитесь за это. Это также известное. Верно? Это известно, каждый знает это. А неизвестное – это смерть. Вы можете говорить, что существует рейнкарнация, что этому есть доказательства и т. д. и т. п.; мы позже углубимся в это, если у нас хватит времени. Итак, это – наша жизнь. Можете ли вы положить конец привязанности, пока вы живы? Привязанности к вере, к человеку, к семье, к идеалу, к определенной традиции; вы можете позволить этому уйти? Смерть заставит вас сделать это. Привязанность одного человека к другому может быть очень глубокой, ведь вы одиноки, вам нужно удобство, утешение, вам нужны дружеские отношения, вы не можете остаться в одиночестве.

 Поэтому вы зависите, а зависимость означает привязанность, а когда существует привязанность, то существует ревность, тревога, страх; и из этого проистекают все ваши действия, что есть разложение. Теперь смерть говорит, что вы умрете. Вы способны закончить это, пока вы живы? Вы понимаете мой вопрос? О да, вы понимаете его очень хорошо. Это очень просто. Положим, что выступающий привязан к своему положению, – прости Господи! – он не привязан, но предположим обратное. Подумайте об этом разложении, о том, как приходит в упадок ум. Ему нужна аудитория, он зависит от аудитории, он получает от нее энергию, чем аудитория больше, тем лучше; вследствие этого возникает соперничество и весь связанный с этим ужас. Итак, окончание – это начало чего-то совершенно нового. Полное окончание привязанности – это смерть. Когда вы полностью завершаете ее, существует совершенно новое измерение бытия. Тогда, что же такое смерть?

Мы вгляделись в то, что такое жизнь с ее хаосом, страданием, смятением, с ее непрочным порядком и тяжелым трудом, бесконечным трудом. Что есть смерть? Смерть связана не только с физическим организмом, с тем, что тело стареет, болеет или травмируется, с ним плохо обращаются, бесконечно потакая себе; постепенно – сознательно или вследствие сильной боли или болезней – аппетит, возбуждение, ощущения сходят на нет. Итак, что есть смерть? Умирание организма? Мы знаем это. Мы признаем это. Мы видим это. Но мы говорим также, что есть что-то такое, что не может умереть – душа, Атман, нечто вечное, – есть разные верования – нечто, что возродится после того, как вы умрете. Некоторые из вас верят в это очень глубоко, хотя некоторые из вас буддисты и т. п. Все религии предлагают различные формы утешения, но утешение – это не истина, утешение – это непонимание ума, который не способен проникнуть сквозь всевозможные иллюзии, догмы, ритуалы.

 Итак, существует ли в человеке что-то вечное, есть ли в вас это? Есть ли в вас нечто вечное, что может родиться в следующей жизни? Просто верить в рейнкарнацию бессмысленно. Если вы верите в это, тогда то, что вы делаете сейчас, сегодня, бесконечно важно. Верно? Если вы верите в рейнкарнацию, то вследствие того, что вы делаете сейчас, вы получите лучшее положение, лучший дом, – вы знаете это – или будете ближе к раю, что одно и то же.

 Итак, есть ли в вас что-то вечное: «я», «вы», ум, который говорит: «Я вечен»? Есть ли что-то вечное, или все движется, меняется, и нет ничего постоянного? Являются ли постоянными ваши отношения с другим, являются ли постоянными ваши боги, боги, которых создала мысль для вашего утешения, для того, чтобы убежать от страданий повседневности в нечто драгоценное, что есть иллюзия? Вместе мы спрашиваем, хотим выяснить для себя, есть ли в нашей жизни что-то постоянное? Этот дом постоянен, если только не случится землетрясение. Постоянны деревья, океан, реки, постоянны горы.

 Кроме этого, есть ли в вашей жизни что-то постоянное, нерушимое? «Я», эго создано мыслью; имя, форма, качества, характер, индивидуальные особенности, способности, таланты и т. д. – все это результат вашей культуры и определенного образования. Нет ничего постоянного, вы не постоянны; у вас есть физическое тело, однако ваши мысли не постоянны, они постоянно изменяются; вы находите утешение в своих верованиях и думаете, что в вашей вере имеется безопасность. Поэтому очень трудно отказаться от того, во что вы верите.

 Вера – это лишь слово, лишь идея, некая концепция, в которой вы ищете убежища. Безопасности не существует. Вы наблюдали за вашими религиозными людьми, за тем, как безопасно они себя чувствуют в своем положении, в своей вере, в своей догме? Эта безопасность есть лишь форма иллюзии. Итак, нет совершенно ничего постоянного. Сознание этого может вызвать сильную депрессию, меланхолию, но это не так. Когда вы видите тот факт, что нет ничего нерушимого, само это видение есть разумность, и в этой разумности существует полная безопасность. Это не ваша или моя разумность, и в этой разумности есть полная безопасность. Эта разумность не является вашей или моей, это – разумность. До тех пор, пока есть привязанность, должно быть разложение; немедленное видение истины этого и немедленное окончание этого есть разумность. Эта разумность является единственным фактором безопасности; не безопасности, – это неточное слово – этой разумности, не являющейся вашей или чьей-то еще, а разумности чего-то бесконечного.

 Завтра мы, возможно, поговорим о природе близости, о любви и сострадании, о медитации. Как мы уже сказали, там, где есть страдание, не может быть сострадания; когда есть сострадание, оно обладает своей собственной разумностью.

Шри-Ланка, четвертая публичная беседа

16 ноября 1980

Это последняя беседа. В предыдущих трех мы обсудили проблемы человеческой жизни, существования, множество психологических, политических, религиозных и повседневных проблем человека. Как мы уже говорили вначале, что вместе идем по одной и той же дороге. Говорящий не ведет вас, он, если вам будет угодно, лишь задает темп. Мы говорили о взаимоотношениях, страхе, удовольствии и об окончании печали. Мы также говорили о важности сомнения, важности того, чтобы все ставить под вопрос, о неприятии чего бы ни было на веру.

 Этим вечером мы углубимся в вопрос религии, в вопрос величия ума, в то, существует ли что-то за пределами ума или есть лишь то, что создала мысль, как внешне, так и глубоко внутренне. Мысль использовалась в качестве инструмента в технологических, научных, медицинских целях; мысль также исследовала вселенную, дойдя до Венеры и Марса. Человек побывал на Луне, водрузив там свой маленький флаг. Человек был в космосе, под землей, в океанах. Человек использовал свою безграничную способность в направлении внешнего контроля, контролируя космос, контролируя природу, окружающую среду и т. д. Однако человек, то есть вы и я – говорящий, не исследовал величия и глубины ума. Ум, как мы видим, обрел необычайные способности в мире технологии; они делают совершенно необычайные вещи.

 А восток лишь имитирует, усовершенствует или копирует. И мы никогда не задавали вопрос: «Что есть ум? Что лежит за пределами сегодняшнего сознания?» Мы смогли понять, что за огромная энергия находится в уме. Мы используем ум не только в качестве его способности к работе, в качестве деятельности мозга, но и в отношении своих чувств, ответов наших органов чувств, привязанности, любви – всех человеческих реакций. Также мы используем способность мозга обучаться, забывать, записывать и действовать – умело или нет – в соответствии с тем знанием, которому он обучился.

 Этим вечером мы, если сможем, если вам это интересно, откроем для себя, в чем величие ума. Это безграничный вопрос. Вы, возможно, посчитаете это нахальством. И сочтете, что говорить об этом – кощунство. Однако мы – люди, будучи настолько обусловленными, насколько мы есть, живем внутри того маленького круга, который сами создали, в маленьком углу этой огромной Земли, и воюем друг с другом за этот угол, за то, кто будет управлять, кто будет политиками, священниками и т. д.

 Но для того, чтобы действительно глубоко погрузиться в безбрежность ума и его способностей, вам, во-первых, должно быть совершенно ясно, что для того, чтобы исследовать это, необходима абсолютная тишина. Не та тишина, которая вызвана мыслью, тишина, которую приносит награда или наказание, а тишина, в которой отсутствует мотив. Существуют различные виды тишины: тишина между двумя мыслями, тишина между двумя шумами, тишина, возникающая тогда, когда перестает петь птица, тишина моря, на котором полный штиль, и тишина вечера в момент, когда почти село солнце, этого торжественного часа с его необычайным ощущением приближающейся ночи.

 Человек искал тишины за пределами слов, а религия пыталась дать объяснение или разумный смысл с помощью многих веков пропаганды – христианской пропаганды, буддистской пропаганды, индуистской, исламской и т. п. Она заставила человека принять, поверить и настолько религиозно его обусловила, что сделала для него практически невозможным выйти за пределы этой обусловленности. Он делает из этой обусловленности лучшее, что может, и пытается убежать из этой тюрьмы в различные фантастические образы, концепции, теории, теологические исследования и т. п.

 Я надеюсь, что мы следуем друг за другом. Все религии превратились просто в слова, в лозунги, в постоянное повторение того, что я буддист, что я христианин, принадлежащий к какой-то ветви христианства, индуист с его тысячей богов или мусульманин с его богом. Нам говорили это на протяжении тысячелетий, поэтому наш мозг так сильно этим перегружен, но совершенно очевидно, что тот человек, который пытается выяснить, что есть истина, не может принадлежать к какой-либо организованной религии, к какому-либо верованию во многих богов или в одного бога. Он должен быть свободен от ритуалов, от всех религиозных символов, образов, от авторитета высоких священнослужителей и т. п. Может ли ум, может ли ваш ум быть настолько свободен?

 Он не свободен, потому что постоянно ищет безопасности не только физически, но также внутренне, психологически, глубоко в тайниках ума; мысль постоянно ищет какой-то надежды, какого-то утешения, безопасности, состояния постоянства. И в своем поиске она попадает в ловушки священников по всему миру с их организациями, их ритуалами и т. п. Итак, может ли ваш ум быть свободным от этого? Иначе вы являетесь пленниками, вы не настоящие люди, вы лишь функционирующие машины.

 Недавно мы беседовали с компьютерным специалистом по поводу игры компьютера в шахматы с гроссмейстером. Первые две или три игры гроссмейстер выигрывает у компьютера, а потом компьютер начинает выигрывать, ведь он учится. Когда он проигрывает, он учится тому, какой ход привел к его поражению. То есть он обретает опыт, учится своей первой ошибке, затем второй ошибке, обретает опыт, учится и делает так до тех пор, пока не выиграет у гроссмейстера. Вы понимаете, что я говорю? И мы, то есть человеческий ум, действуем точно так же: опыт, знание, память, действие – и, исходя из этого действия, мы учимся, приобретаем больше знания.

 Итак, мы постоянно повторяем этот цикл. То есть, мы постоянно движемся от известного к известному и действуем, исходя из известного, как компьютер, как последние компьютеры, которые могут исправлять собственные ошибки, которые могут получать опыт и учиться; и они думают намного быстрее человека, быстрее решают проблемы. Итак, наши умы действуют более или менее по той же схеме. То есть, наши умы становятся механичными. Если ваше образование – это образование инженера, то всю вашу оставшуюся жизнь вы будете продолжать думать тем же образом – как строить мосты, железные дороги, самолеты и т. д. Или, если вы хирург, то вы тратите на обучение десять лет и всю оставшуюся жизнь вы являетесь великолепным или посредственным хирургом.

 Или вы тратите десять лет на чтение различных религиозных книг различных направлений и становитесь экспертом, становитесь способным спорить, но все равно движетесь от известного к известному. Я надеюсь, что вы следуете за всем этим. Следуете?

 А наша жизнь, наша повседневная жизнь настолько механична: хождение в офис с девяти утра, повторение одного и того же, возвращение домой, секс, ссоры, амбиции, тщеславие, предрассудки и т. д. Эта – наша жизнь. И наш мозг, наш ум настолько обусловлен этим, что за этой обусловленностью мы не видим, что кризис – в самой обусловленности. Технологически этот мир так быстро изменяется, однако морально, этически, мы остаемся прежними, возможно, немного другими, несколько более усложненными, несколько более утонченными, держась друг от друга на значительном расстоянии. Мы настолько сильно обусловлены, мы верим в Бога или не верим в Бога. Но верим мы в Бога или нет, религии играли в нашей жизни огромную роль.

 В Европе были религиозные войны, инквизиция, во имя Бога или во имя чего бы то ни было пытали, отлучали от церкви. Похоже, что только буддизм и индуизм не одобряли убийства, хотя здесь, в Шри-Ланке, мне сказали, что вы едите мясо и называете себя буддистами. Будда вроде бы сказал: «Не убий». Видите, это как раз то, что мы говорим: религия – это лишь притворство. Она не настоящая. В ней нет глубины, это просто набор слов, цитат, авторитет; нечто совершенно не связанное с нашей повседневной жизнью. Наша повседневная жизнь – это насилие, убийство; это привычно нам, и мы убиваем людей, животных для удовлетворения своего аппетита.

 Это – факты, а не выдумки говорящего. Посмотрите на свою жизнь, когда вы говорите, что вы буддисты, посмотрите на нее. Вы не буддисты, вы только называете себя ими, в действительности вы такие же люди, как и все остальные в этом мире, с их тяжелым трудом, смятением, несчастьем, печалью, болью и всем остальным. Итак, вы – это мир, а мир – это вы. Это совершенно бесспорно. Психологически, вы – это мир, а мир – это вы. Когда человек осознает этот факт, он становится поразительно ответственным за то, что он думает, что делает, как себя ведет. И наши умы, как мы уже говорили, становятся тем, что мы есть, мы являемся нашими умами, мы есть наше сознание. Наше сознание – это его содержание: страх, боль, удовольствие, вера, «я хочу», «я не хочу». Вы знаете это. Сознание с его содержанием – это то, чем мы является.

 Теперь, медитация – это успокоение этого содержания. Медитация – это опустошение нашего сознания от всего его содержания. Движемся ли мы вместе, выступающий и вы? Хотя бы интеллектуально, хотя бы на словах? Возможно, что кто-то из вас, следует за мной не просто интеллектуально, не просто на словах, а глубоко погружается в это. Слово «медитация» означает «подумать над чем-то, поразмышлять»; это значение слова, указанное в словаре. И ум, глубоко исследующий то, что есть медитация, не то, как медитировать, намного более важен, чем то, как медитировать. Это не тибетская медитация, не буддистская, не индуистская, не китайская, дзен или какая бы то ни было. У каждой из них есть своя особая система, со своими практиками, дыханием, сидением в особенной позе, со всеми теми, созданными мыслью вещами, по поводу того, какой должна быть медитация.

 Мы исследуем не только то, что такое религия, – не организованная религия, со всей этой бессмыслицей – а что это за ум, являющийся религиозным. Мы также пытаемся выяснить то, что такое медитация. Если вы, как многие другие, практиковали дзен, индуистскую или другую форму медитации, изобретенную или традиционно объясненную различными гуру, то вы знаете, что все они основаны на контроле, дисциплине, практике и вере в то, что говорит какая-то организация, авторитет или гуру. Для выступающего все это – не медитация. Вы можете медитировать двадцать минут в день, а остальное время по-прежнему быть злым. Это не медитация. Вы можете принадлежать к какой-то группе, практикующей какую-то свою медитацию. В мире во имя медитации происходит множество самых разнообразных вещей, особенно в последнее время; индийские гуру привезли всю эту бессмыслицу в Европу, и люди там практикуют ее, одному Богу известно зачем. Возможно, из-за денег или для здоровья, или для того, чтобы лучше контролировать свою память и т. п.

 Пожалуйста, внимательно прислушайтесь к вопросУ. что есть медитация? Вы, возможно, помните одну, часто повторяемую и, наверное, придуманную мной историю о том, как два человека, шли по улице, глядя на деревья, дома, тени, хорошо сложенные стены и т. п. Так они гуляли, и вдруг один из них поднимает что-то, и его лицо сразу засветилось, стало удивительно прекрасным, с ясными глазами, с определенным достоинством, с чувством благословения. Тогда его друг спрашивает: «Что с тобой, что ты подобрал?» А первый отвечает: «Я думаю, что это истина, и я буду хранить ее». Итак, он кладет ее в свой карман, а его друг говорит: «Я думаю, что могу помочь тебе, мы можем организовать ее». Вы понимаете, о чем я? Мы зависим от организаций, от таких организаций как почта и т. п. Эти организации необходимы.

 Мы зависим от организаций в психологическом понимании себя. Мы зависим от групп, от учителей, от лидеров и т. д. Ни политики, ни ученые, ни признанные религиозные лидеры никогда не смогут решить проблемы человечества. Никогда. То, что вы создали: политиков, религиозные организации – все это создано человеком, создано вами в вашем стремлении получить утешение, из-за желания безопасности, защищенности и т. д. Человек, который хочет проникнуть в глубину религиозного ума и понять его смысл, не принадлежит к какой-либо группе или организации, ни к одной из так называемых религиозных организаций. Теперь, можете ли вы оставить все это сейчас, не завтра, не говоря, что вы подумаете об этом? Ведь в этом случае вы никогда не сделаете этого.

 Сэр, просветление не относится к времени, просветление не приходит через годы практики, через годы самоотречения, через годы аскетизма. Времени нет места в религиозном уме. Мне интересно, понимаете ли вы это? А мы, каждый человек на земле, говорим: «Дайте мне время достичь этого райского состояния, испить этого райского молока».

 Итак, если мы исследуем, то действие – это восприятие; виденье и действие одновременны. Я объясню это заявление. Что мы обычно делаем? Вы делаете заявление, такое как, например, «привязанность ведет к разложению». Это сказал выступающий. Вы слышите это, вы привязаны и вы говорите, что, конечно, в этом есть некоторое разложение, но привязанность необходима; вы говорите, что привязаны, потому что вы одиноки, потому что хотите утешения и всего прочего. Теперь, когда вы слышите, если вы чувствительны, бдительны, наблюдательны, то сам этот момент восприятия, являющийся истиной, есть действие. Это означает немедленное оставление привязанности.

 Это – разумность, не тот хитрый ум, который может спорить, выдвигать разнообразные мнения, доктрины, рассматривать что-то с точки зрения диалектики. Все это – не разумность. Разумность – это видение. Например, видение того, что национализм – это яд для мира, видение истины этого означает немедленную свободу от национализма. Эта свобода в действии означает разумность. Эта разумность не ваша или моя, это – разумность истины, проявляющаяся в действии.

Итак, медитация – это свобода от всяческого измерения. Вы понимаете это утверждение? Свобода от всяческого измерения. Наши умы постоянно измеряют – больше, меньше, более могущественный, менее могущественный, жадный, а я не буду жадным. Ум и слово «медитация» также означают измерение. Может ли ум быть свободным от измерения, которое есть сравнение, подражание, следование? Это – измерение. Без измерения технологический мир не может существовать. Весь западный мир основан на древнегреческом подходе к интеллекту. Согласно им, измерение было единственным способом исследования.

 Способны ли ваши умы сейчас быть свободными от измерения, от «больше», «меньше», от того, то должно быть, и то того, что быть не должно, свободными настолько, чтобы не было никакого движения, которое есть измерение? Мне интересно, насколько вы следите за всем этим? Или уже слишком много для одной встречи? И, так как это последняя встреча, я должен подвести итог, сжать все в один час двадцать минут или около того. Но если вы отдадите этому свой ум, то есть ваше слушание, видение и обучение, тогда вы увидите, что наша жизнь основана на измерении.

 Честолюбие – это измерение. Привязанность стала измерением. У любви отсутствует измерение. Но мы не знаем, что есть любовь. Мы знакомы с удовольствием, с желанием, но желание и удовольствие – это не любовь. Сейчас вы слышите это утверждение и начинаете сомневаться, ведь вы живете удовольствием, желанием, у вас есть сексуальные образы, и вы не можете оставить все это. Итак, вы спрашиваете: «Так ли это? Как возможно человеку оставить это?»; что означает, что вы, на самом деле, не слушаете. Вы не хотите оставлять или хотите найти причины для этого.

 Вы уходите от слушания как такового. А выступающий говорит, что медитация – это движение без измерения. Вы понимаете красоту этого? Нет? Безмолвие ума неизмеримо. Оно имеет место, только когда ум совершенно тих, без единого движения мысли, оно может прийти только тогда, когда вы поняли содержание своего сознания. Когда это содержание, которое есть ваша повседневная жизнь, ваши реакции, ваши обиды, ваше тщеславие, ваши амбиции, ваше коварство и хитрые обманы, неисследованная часть вашего сознания – когда все это будет охвачено наблюдением, без выделения одного за другим и избавления от этого по очереди. Вы понимаете все это? Мне интересно. Вы знаете сэр, говорящий должен углубиться в нечто, что, я надеюсь, сделает эти вещи более ясными. Возможно, это несколько усложнит это, сделает более туманным, но я должен углубиться в это.

 Мы привыкли к контролю и конфликту. Мы привыкли к идее, к представлению о том, что жизнь – это сражение, борьба. Мы говорим, что природа – это постоянная борьба: тигр убивает оленя. То есть мы постоянно сравнивает нашу борьбу, наше тщеславие, наше насилие с природой. В природе есть порядок. Беспорядок возникает только с вмешательством человека. Это совершенно очевидно, мы можем это видеть. Человек убил пятьдесят миллионов китов. Подумайте об этом ужасе. Они убивают детенышей тюленей из-за прибыли и т. д.

 Можем ли мы действительно глубоко погрузиться в себя, увидеть содержание одним взглядом, а не кусочек за кусочком.

 Это требует внимания. Я хочу углубиться в то, что есть внимание. Когда выступающий говорит «внимание», вы хотите знать, что это. Он должен это объяснить. Однако, если бы ваши умы были бдительны, вы сразу узнали бы, что есть внимание. Вы не можете культивировать внимание. Вы можете культивировать концентрацию. Концентрация – это фокусирование энергии мысли на чем-то определенном, борясь со всеми другими вторжениями, направлениями, удерживание мысли, сфокусированной на чем-то одном. Это то, что обычно называется концентрацией; школьник учится этому. Ему хочется посмотреть в окно, а учитель говорит ему быть внимательным, сосредоточиться на книге. Но, ученику гораздо более интересно смотреть на летящую птицу, на муху, ползущую по стене, и на ящерицу, весящую вниз головой.