Текст книги "Падение"

Автор книги: Джейн Рейб

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

Затем он перерыл имущество людоеда, но нашел только маленький мешочек с драгоценными камнями. Можно было предположить, что тот украл мешочек, но, скорее всего, он был платой за то, что Твак позволил оставить фургон в своем доме. Мешочек Дамон бросил к остальным и продолжал свои изыскания. Их результатом были: мешочек стальных монет, кинжал с рукоятью из слоновой кости и засохшие объедки, от которых исходил настолько гнилостный запах, что Грозный Волк чихнул. Были там еще обрывки ткани и обломки невесть чего, а еще маленькая сломанная русалка из нефрита и бронзовый браслет, который был настолько грязным, что пришлось прополоскать его в луже возле гамака.

Решив, что больше ничего ценного он здесь не обнаружит, Дамон вывел из сарая под уздцы лошадь, запряженную в фургон, и поплотнее закрыл дверь.

– Осталась еще одна остановка, – сказал он себе под нос. – Самая важная.

Час спустя Грозный Волк уже возвращался к Угрюмому Кедару.

Риг стоял на противоположной стороне улицы, прислонясь к большому камню, оставшемуся от стены здания, и бросал пристальные взгляды на двери дома Угрюмого Кедара. Его глаза ввалились, вокруг них образовались темные круги, выдающие ночь, проведенную без сна. Рядом с мореходом жался взъерошенный человек, который то утвердительно кивал, то быстро мотал головой, что-то отрицая, пока Мер-Крел засыпал его вопросами. Риг еще в жизни не видел никого, кто был бы так отвратительно одет или казался таким несчастным.

Фиона намеревалась присоединиться к мореходу и уже сделала несколько шагов в его сторону, как Мер-Крел, коротко взглянув на соламнийку, покачал головой и снова начал задавать вопросы незнакомцу. Девушка пожала плечами и переключила внимание на Несуна.

– Какое у тебя необычное имя, – сказала она, наклоняясь, чтобы заглянуть в лицо кобольда.

– Это не настоящее мое имя, – отозвался тот. – Вы люди, называете это… э-э… – Он скорчил гримаску и задумчиво покачал пальцем кольцо, вставленное в нос, силясь вспомнить нужное слово.

– Прозвище? – предположила Фиона.

Кобольд кивнул:

– Да. На самом деле меня зовут Илбрет. А Несуном называют потому, что…

– Несун! – окликнула его Рикали, подходя нарочито вихляющей походкой. – Сходи-ка в дом и принеси мой заплечный мешок. Да поторопись!

– …потому что я подношу вещи, – закончил кобольд и со всех ног бросился выполнять поручение полуэльфийки.

Дамон завел лошадь прямо на дощатый тротуар, привязал ее к столбу, поддерживающему тент над входом, и велел Рикали охранять фургон – хотя бы ценой ее жизни. Входя в двери, он заметил, что, несмотря на обеденное время, не было никого, кто пил бы лекарственный чай или пришел к целителю по другому делу. Грозный Волк постучал по прилавку. Остальные вошли следом и остановились за его спиной. Через несколько мгновений из-за наборного занавеса появился Мэлдред.

Силач широко и радостно улыбнулся и развел в стороны обе руки, поворачиваясь, чтобы друзья смогли как следует рассмотреть его. На руке Мэлдреда не было и признака раны, и Дамон, изумленно глядя на своего большого друга, произнес:

– Я думал, что он отрежет тебе руку.

– Угрюмый бы так и сделал, – спокойно откликнулся Мэлдред. – Он даже попытался! Но я не позволил ему этого. Сказал, что он должен применить свою магию и вылечить мою руку, а иначе я его ославлю на весь Кринн как шарлатана. Разумеется, он не мог позволить, чтобы его репутация пострадала. Только не в Блотене. Конечно, такое лечение стоит намного больше, чем ты заплатил вчера. – (Дамон вздрогнул.) – Что поделать, друг мой. Угрюмый – лучшей целитель, которого я знаю. Правда, он не настолько могуч, чтобы остановить этот проклятый дождь. Сомневаюсь, что над этими горами выливалось столько воды за последние годы. Одно радует: по крайней мере, в городе на какое-то время станет почище. – Мэлдред засмеялся, но тут же снова стал серьезным. – Где фургон?

Дамон кивнул на дверь.

– Твак просил еще что-нибудь за свою услугу?

Дамон покачал головой:

– Нет, не потребовал. Поверь, я умею вести переговоры.

– Именно поэтому я тебя и уважаю. – Силач направился к Фионе, весело глядя на нее искрящимися глазами. – А теперь, леди-рыцарь, о том, как получить для тебя средства на выкуп.

Дамон кашлянул и произнес:

– Сегодня вечером у нас есть другие дела.

Мэлдред вскинул брови, как будто хотел сказать: «Ты и об этом позаботился?».

Дамон кивнул в ответ на его невысказанный вопрос:

– Мы идем на обед к Доннагу, чтобы обсудить кое-что.

– Тогда я немедленно должен подобрать себе одежду, чтобы выглядеть более прилично, – заявил Мэлдред. – Леди-рыцарь, хочешь присоединиться ко мне?

– А мой выкуп? – Соламнийка наморщила лоб и беспокойно посмотрела на мужчин. – «Кое-что», которое вы хотите обсудить, имеет к нему отношение?

– Да. Полагаю, сегодня вечером мы должны получить кое-какие средства, – Мэлдред не заметил, как вытянулось лицо Дамона, поскольку его внимание было полностью поглощено соламнийкой. Силач, прикрыв глаза, словно сытый кот, пустил в ход все свое обаяние и предложил девушке руку. Она подала ему свою, и они вместе вышли из лавки Угрюмого Кедара, не обращая внимания на разъяренные взгляды Рикали. Фиона бросила взгляд в оба конца улицы, но морехода нигде не было видно.

Риг медленно шел по булыжному переулку, одному из немногих мощеных в Блотене, – большинство улиц города людоедов скорее были похожи на реки грязи. Самые большие лужи мореход огибал по краю – полностью миновать их было невозможно. Скоро булыжник закончился, и началась раскисшая дорога. Домов и лавок вокруг стало меньше. Риг был уверен, что некоторый из них принадлежат людям или гномам и, очевидно, призваны удовлетворить спрос представителей других рас. Лавки явно были захудалыми; ни над одной не было тента или вывески, а вместо мостков перед входом была лишь размокшая глина. Мореход поглядел на свое отражение в лошадиной поилке – выглядел он неважно, в животе урчало. Вчера он едва прикоснулся к своему обеду. В то время как остальные насыщались от души, Риг брезговал. Сегодня у него тоже маковой росинки во рту не было: мореходу казалось, что во всем Блотене не найдется нормальной еды для него. Однако головокружение, слабость и дрожащие руки указывали на то, что рано или поздно ему придется поесть – все равно что. Мер-Крел огляделся, пытаясь определить, нет ли здесь продуктовой лавки, таверны или хотя бы пивной, и услышал чей-то оклик:

– Гарди? Гарди, это ты?

Риг понял, что неуклюжий молодой человек, высунувшийся из ближайших дверей, обращается к нему, и бросил на него удивленный взгляд.

– О, извини. Я думал, ты Гарди, – сказал тот и почти исчез в дверном проеме, но Мер-Крел рванулся вперед и успел поймать юношу за руку, прежде чем тот ушел. Молодой человек произнес какое-то слово на незнакомом Ригу языке и вдруг запнулся, расширенными глазами глядя на арсенал морехода.

– Не волнуйся, я не причиню тебе вреда, – быстро сказал Мер-Крел. – Я только хочу узнать… Я плохо знаком с этим городом и хотел бы…

– Очень плохо, – ответил молодой человек, немного успокоившись, когда Риг выпустил его запястье. Мореход изумленно воззрился на него.

– Очень плохо, что ты явился в этот город, – продолжал юноша, и на его лице отразилась неподдельная печаль. – Блотен не самое лучшее место на Кринне. И если есть возможность находиться в другом месте, то лучше быть там, а не здесь. К сожалению, мне некогда разговаривать с тобой. Мне нужно зарабатывать, чтобы платить подати. Подати, подати и еще раз подати.

Риг вытащил из кармана стальную монету и вложил ее в ладонь молодого человека.

– Расскажи мне об этом месте.

– Подати… – упрямо повторил юноша.

– Я дам тебе еще, – заверил его Мер-Крел, – если скажешь, где я могу нормально поесть.

Глава 8
Доннаг

Вечер застал Рига и остальных в центре города, возле дома Вождя Доннага, правителя Блотена.

Дом Вождя, который Несун упорно называл дворцом, очень отличался от зданий, окружавших его, и от всех остальных домов, которые путешественникам довелось увидеть в Блотене. Это было большое трехэтажное здание – высотой с пятиэтажный человеческий дом, – солидно возвышающееся над остальными, с недавно отремонтированным фасадом. Во время ремонта выровняли кладку и покрасили дом в яркий белый цвет. Правда, он все равно выглядел серым за завесой непрекращающегося дождя. Углы здания венчали деревянные изображения драконов с распростертыми крыльями и запрокинутыми к небу головами, выкрашенные оранжевой краской. Под окнами рос декоративный кустарник, правда забитый сорняками и требующий немедленной стрижки, а сами окна причудливо оплетали виноградные лозы. К массивным парадным дверям, также увитым лозами, вела чистенькая дорожка, выложенная булыжником.

По обе стороны от двери стояли два людоеда в проржавевших доспехах, с алебардами, каждая из которых была раз в два больше алебарды Рига. Защищенные от дождя, людоеды могли бы остаться сухими, но летняя жара и ливни породили ужасную духоту, и бедняги сильно потели в тяжелой броне, щедро расточая вокруг крепкий мускусный аромат.

Один из них заступил друзьям путь и указал на корзину, стоящую у дверей.

– Он хочет, чтобы вы оставили здесь свое оружие, – объяснил Мэлдред мореходу.

– Не оставлю! – Риг отстранился и покачал головой. – Не хочу оставаться беззащитным в…

Фиона отодвинула его в сторону, сняла перевязь с мечом и бросила ее в корзину, потом вытащила кинжал из голенища сапога и отправила туда же. Подумав минутку, она добавила к этому еще и шлем, положив его рядом с корзиной, и провела ладонями по волосам, поправляя прическу. Дамон снял с себя пояс вместе с мечом и бурдюками крепкого пива и, бросив подозрительный взгляд на людоедов, аккуратно уложил все в корзину. Рикали отдала кинжал с рукоятью из слоновой кости, который ей подарил Дамон, а Несун с неохотой оставил свой хупак. Четверо были готовы и ждали пятого – Рига.

– Ничего не оставлю, – повторил он.

– Тогда можешь остаться сам и подождать нас здесь, – заявил Мэлдред и снова предложил руку Фионе. Его взгляд был таким теплым, а улыбка такой искренней, что девушка не смогла устоять. Она лишь на мгновение замешкалась, взглянув на Рига, но тут же взяла силача под руку и вступила под своды дома Вождя. Больше она на морехода даже не взглянула.

Рикали ждала, что Дамон повторит жест Мэлдреда, надулась, когда он даже не подумал предложить ей руку, и скользнула в двери вслед за ним.

– Дорогой, – прошептала полуэльфийка, подталкивая Грозного Волка локтем, – тебе бы стоило поучиться хорошим манерам у Мэла. Он знает, как вести себя с леди.

Несун протиснулся перед ними, и Риг остался наедине со своей алебардой возле дома Вождя.

– Для вас будет лучше, если мое оружие останется на месте, когда я вернусь, – предупредил он стражников, положил в корзину алебарду и кинжалы и присоединился к остальным.

Обстановка в доме была внушительной. Почти всю столовую, куда препроводили посетителей, занимал длинный стол вишневого дерева, вокруг которого стояли деревянные кресла с множеством подушек; их спинки и подлокотники украшала причудливая резьба. Вся мебель была старой, во многих местах обшарпанной и потертой, но все же намного лучше, чем в доме Угрюмого Кедара или в других местах Блотена, где довелось побывать путешественникам. На стенах висели картины известных художников-людей. На одной из них Риг задержал взгляд, сузив глаза. Он узнал одну из работ Аши Маджере, жены Палина. Мореход видел много картин, написанных Ашей, когда гостил в Вайретской Башне Высшего Волшебства, чтобы узнать ее манеру рисования. Знал он и то, что она никогда не стала бы писать для правителя страны людоедов. «Значит, картина украдена, – подумал он. – Очевидно, как и многие вещи, которые теперь находятся в этом доме».

Высокая женщина в длинном бледно-зеленом платье, явно не принадлежащая к племени людоедов, предложила гостям выбрать места за столом и шепотом добавила, чтобы они не торопились садиться. После этого она хлопнула в ладоши, и в столовую вошла людоедка с подносом, на котором стояли напитки в высоких деревянных кубках, а следом за ней появился и сам Доннаг.

Вождь оказался самым крупным людоедом из всех, кого путешественникам довелось встретить за время пребывания в Блотене, – ростом почти одиннадцать футов. Его широкие плечи украшали сияющие бронзовые диски с прикрепленными к ним военными орденами Рыцарей Тьмы, Рыцарей Стального Легиона и даже Рыцарей Нераки. Доннаг был в тяжелой кольчуге, которая мерцала в свете толстых свечей, расставленных повсюду, а под ней виднелась пурпурная туника из дорогой ткани. Но, несмотря на приличествующую монарху одежду, в остальном Вождь выглядел как и любой другой людоед. Его широкое загорелое лицо было покрыто струпьями и бородавками, изо рта выступали острые клыки, а крупный нос и толстую нижнюю губу пронизывали золотые кольца. Уши Доннага, очевидно такие же большие и заостренные, как у других существ этого племени, скрывал золотой шлем, больше похожий на корону, украшенный изящно ограненными драгоценными камнями и искусственными звериными когтями.

Двигался Доннаг на удивление плавно и бесшумно. Он скользнул к креслу, больше напоминающему трон, стоящему во главе стола, и мягко опустился в него. Женщина встала справа, ожидая распоряжений. Поклонившись Доннагу, Мэлдред отодвинул кресло для Фионы и только потом сел сам. Остальные последовали его примеру, даже Риг, который сделал это с явной неохотой. Мореход продолжал с подозрением оглядывать столовую, отмечая картины, канделябры и другие ценные вещи, которые явно не были изготовлены ни людоедами, ни для людоедов, – бывший пират легко мог отличить законное имущество от награбленного.

Пристальный взгляд Рига иногда останавливался на Фионе, которая вела себя так, словно каждый день обедала в компании людоедского Вождя. Сперва он удивился, но потом вспомнил, что соламнийкой движет долг и она готова на все, чтобы получить деньги и драгоценности, необходимые для выкупа брата.

– Нам еще не доводилось принимать у себя Соламнийского Рыцаря, – начал Доннаг. Его голос, низкий и хриплый, указывал на немалый возраст людоеда, но произношение было безупречным, – Это большая честь для нас, леди Фиона. Мы счастливы, что вы почтили нас своим присутствием. – Соламнийка не ответила, изумленная тем, что Вождь знает ее имя, и Доннаг, возможно, почувствовав ее неуверенность, быстро продолжал: – Мы рады принимать в нашем скромном доме и тебя, Мэлдред, и твоего слугу Илбрета. – (Кобольд улыбнулся и кивнул.) – А также твоего друга, Дамона Грозного Волка, чьи великие деяния известны нам и впечатлили нас. Рады мы и тебе…

Мореход тем временем был занят разглядыванием другой картины, которая изображала восточное побережье Митаса, которое называлось Черный Берег. Художник изобразил вечернее небо, на котором три луны висели почти над самой водой, – картина была написана до Войны Хаоса. Живопись пробудила в душе Рига воспоминания об островах Кровавого моря Истара, и мореход совершенно не заметил, что Вождь обращается к нему.

– Его зовут Риг Мер-Крел, – представила Фиона.

– Эрготианец?

Риг, сообразив наконец, что речь идет о нем, перевел взгляд на Доннага и кивнул, с трудом подавив смех, – на его взгляд, облик Вождя, его величественная речь и одеяние слишком уж контрастировали друг с другом.

– Ты проделал далекий путь, добравшись с Эргота до Блотена.

Риг открыл было рот, чтобы ответить Доннагу, но затем передумал и лишь кивнул, моля ушедших Богов, чтобы вся эта канитель заканчивалась побыстрее.

– Леди Фиона, наши советники уведомили нас о том, что ты имеешь нужду в большом количестве денег и драгоценных камней, которые могла бы отдать как выкуп за твоего брата, и о том, что вожди Соламнийских Рыцарей не будут помогать тебе в этом, – (Фиона кивнула, и в ее глазах снова плеснуло удивление. Девушка и представить себе не могла, что Доннаг так осведомлен.) – Твой брат содержится вместе с другими рыцарями в Шрентаке? – (Снова кивок.) – И ты намереваешься идти в Шрентак? О, это очень опасное место.

Девушка покачала головой:

– Нет, Вождь Доннаг. Мне не придется путешествовать к сердцу болота. Один из фаворитов черной драконицы, драконид, встретит меня в руинах Такара. Туда же потом будет приведен и передан мне мой брат. Возможно, другие рыцари также будут освобождены, если я сумею заплатить достаточный выкуп.

Доннаг откашлялся:

– Это замечательно, что ты готова возложить на свои плечи выполнение такой важной задачи, как сохранение и оберегание семейных уз. Семья – это очень важно. – Вождь сделал паузу, чтобы глотнуть вина, и снова кашлянул. – Мы ничего не имеем против рабства и содержания пленников в ожидании выкупа. Мы полагаем, что тот, кто слаб и неудачлив, должен служить сильному и удачливому. Однако мы не питаем теплых чувств к черной драконице и ее распространяющемуся болоту. Наша армия месяц назад предприняла вылазку на болото и уничтожила множество потомков – нашли гнездо, где их создавали. Мы дорого заплатили за это, но ни один потомок не уцелел. К счастью для нас, Онисаблет в то время отсутствовала. – Доннаг медленно обвел взглядом всех присутствующих, привлекая к себе всеобщее внимание. – Итак, из-за нашего уважения к семейным узам и вражды с черной драконицей мы обеспечим тебя монетами и драгоценными камнями в достаточном количестве, чтобы ты могла выкупить твоего брата.

– Но почему? – удивленно вопросил Риг.

Доннаг раздраженно взглянул на морехода, но тут же сделал вид, что раздосадован он не вопросом, а тем, что женщина, стоящая справа от Вождя, слишком полно налила его кубок.

– Мы также выделим воинов, чтобы сопровождать ее к руинам Такара. Болото опасно, и мы поможем ей достигнуть назначенного места. Помогая ей, мы, возможно, окажем противодействие той, кого мы называем Сабл. Мы можем дать сорок мужчин.

– И чего это будет нам стоить? – спросил мореход и тут же пожалел, что не подавился этими словами, – такой бешеный взгляд бросил на него Доннаг. Но сделанного не вернешь, и Риг продолжал: – В твоей стране все имеет свою цену, не так ли? Разрешения, подати и другие поборы… Я понимаю и то, что ты взимаешь деньги с людей, и гномов даже за то, что они берут воду из твоих колодцев. Ты, Вождь, даже полулюдоедов обложил податями, только чуть меньше.

– Ты правильно сказал, эрготианец. Все имеет цену. И наша помощь тоже, – холодно ответил Доннаг, переводя пристальный взгляд на соламнийку. – В холмах на восток от Блотена есть деревни, где разводят коз. Они обеспечивают нас молоком и мясом. Ты не поверишь, но мы действительно очень любим молоко. Одна из деревень недавно понесла тяжелый урон – ночью на нее кто-то напал, и почти все козы исчезли. Мы не знаем, кто это сделал – волки, большие горные кошки или кто-то еще. В любом случае воин вроде тебя легко может помочь нам. Жители этой деревни – наши верноподданные. И если страдают они, страдаем и мы. Отправляйся в эту деревню – она называется Облачный Холм, – положи конец набегам, и мы заплатим тебе положенные монеты и драгоценные камни, чтобы ты смогла выкупить твоего брата. Облачный Холм находится недалеко отсюда – за день ты туда доберешься.

– В Блотене есть своя армия, – заметил Риг. – Почему бы тебе, Вождь, не послать ее туда? Почему ты сам не хочешь помочь своим верноподданным?

Доннаг сузил слезящиеся глаза и потянулся за вином, но пальцы его другой руки вцепились в край стола, выдавая волнение. Одним глотком осушив кубок, Вождь приказал женщине наполнить его опять и перевел взгляд на Рига.

– Ты первым сказал о цене, не так ли, эрготианец? Считай, что это услуга за услугу.

Кобольд отложил салфетку. Поглощенный едой, начало разговора он пропустил, но теперь прислушался и сильно изумился.

– Козы? – шепотом спросил он у Мэлдреда. – Мы что, нанимаемся пасти коз?

– Хорошо, – ответила Фиона Доннагу. – Я согласна помочь тебе в обмен на выкуп и помощь сорока твоим воинам.

– На все тебе должно понадобиться несколько дней, – добавил Вождь. – К твоему возращению отряд из сорока человек будет подобран и снабжен всем необходимым.

– Подождите! – Риг вскочил, опрокинув кубок. – Фиона, ты не можешь согласиться на это! Помогать… э-э… Неужели ты в самом деле собираешься…

Фиона смерила его холодным взглядом:

– Я намерена освободить брата. А какими средствами – мое дело. – Ее голос был тихим, а тон таким, будто она распекала ребенка. – Мне нужны деньги и драгоценности. И ты, Риг, прекрасно это знаешь.

– Я бы с удовольствием пошел с тобой в горы, леди-рыцарь, если бы смог, – сказал Мэлдред. – Но у меня еще есть дела в этом городе. Однако я буду с нетерпением ожидать твоего возвращения.

Риг тяжело опустился в свое кресло и тупо смотрел, как служанка-людоедка вытирает пролитое вино, бросая на морехода неодобрительные взгляды. Кубок она заменила, но наливать новую порцию вина не стала.

– Вот и хорошо, леди Фиона, – подытожил Доннаг. – Ты с эрготианцем отправишься утром в Облачный Холм. – Вождь отодвинулся от стола. – Обед окончен, но наш повар приготовит специально для тебя, Мэлдред, отличный ужин, когда мы справимся с делами. А теперь не согласишься ли ты с Дамоном Грозным Волком присоединиться к нам в нашей библиотеке, чтобы обсудить другие вопросы?

Риг все еще задумчиво смотрел в стол, потрясенный сделкой, которую им предложил Доннаг.

– Это мне не нравится еще больше, – шептал он. – Фиона, ты даже не представляешь, с кем собралась иметь дело. С безжалостным Доннагом, который обложил непосильными податями людей и гномов, вынужденных прозябать здесь в нищете. То, что творит…

– Это его дело, – спокойно откликнулась Фиона. – Это его страна. Что ты предлагаешь сделать? Свергнуть его?

«А вот это не такая уж плохая идея», – подумал мореход.

Библиотека потрясала своими размерами. Три ее стены занимали полки, которые возвышались футов на четырнадцать, до самого потолка. Каждая полка была до отказа забита книгами, надписи на корешках которых были сделаны не только на общем языке, но и на эльфийском, гномском, кендерском и нескольких других языках, которые Дамон не смог определить. Некоторые из них были летописями, другие явно содержали легенды. Один толстый том с золотым тиснением был посвящен искусству ведения войны. Грозный Волк осмотрелся в поисках людоедских фолиантов, но ни на одном корешке не было кривых знаков, характерных для людоедской письменности, на которые Дамон успел насмотреться, путешествуя по Блотену. «Очевидно, людоеды никогда не писали книг», – рассудил он.

От фолиантов пахло плесенью, их покрывал толстый слой пыли и паутины, говоривший о том, что их скорее всего никто никогда не читал, а стоят они здесь просто для красоты и престижа. «Если эти книги привести в порядок, – решил Дамон, – то в любом более-менее приличном городе Ансалона за них можно выручить целое состояние».

Четвертая стена, свободная от полок, была увешана серебряными шлемами и чернеными пластинчатыми доспехами. Первые явно достались Вождю от Соламнийских Рыцарей, вторые – от Рыцарей Тьмы. Полный набор доспехов Рыцаря Тьмы стоял позади мягкого кресла, в которое уселся Доннаг. Рядом висел огромный двуручный меч, который Мэлдред сразу же снял со стены и принялся разглядывать. Эфес меча был сделан в виде куска узловатого древесного ствола, в завитки которого были вставлены куски отполированного оникса. Силач, проверяя, хорошо ли сбалансирован меч, размахнулся и едва не опрокинул подставку из розового мрамора, на которой стоял бюст Хумы.

– Забирай этот меч, Мэлдред. Тебе он нужнее, чем нам, – сказал Доннаг. – Дамон Грозный Волк сказал нам, что свое оружие ты оставил в Долине Хаоса, поэтому прими этот меч взамен старого.

Силач провел большим пальцем по лезвию и едва не порезался, так остро клинок был отточен.

– А меч, ради которого я пришел сюда? – Дамон остановился перед Вождем и упер руки в бока. Доннаг внимательно посмотрел на него. – Меч Таниса Полуэльфа, который я искал так долго.

– Ах, тот меч… Который может разыскивать сокровища… Что ж, мы слышали о нем.

– В твоей конюшне, Вождь, стоит фургон, доверху нагруженный…

– …необработанными драгоценными камнями из нашей долины, – закончил Доннаг. – Мы знаем. Наши стражники доложили нам об этом перед обедом. Это прекрасный трофей. Мы очень довольны. И впечатлены.

– И их вполне достаточно, чтобы купить у тебя этот меч, который, как говорят, находится здесь, в Блотене.

Вождь побарабанил длинными пальцами по подлокотнику, и Дамон отметил, что ткань, которой было обито кресло, в нескольких местах протерлась так, что содержимое грозило вот-вот вывалиться.

– Да, тебе говорили правду. Меч, принадлежавший Танису Полуэльфу, действительно находится у нас…

Дамон терпеливо ждал, пока Вождь закончит.

– Но почему мы должны отказываться от меча, который помогает искать сокровища? Мы любим золото.

– Я привез…

Доннаг взмахнул унизанной перстнями рукой, приказывая Дамону замолчать.

– Да-да, ты привез вполне достаточно, чтобы купить его. Действительно, мы будем рады избавиться от этой вещи. Мы не хотим, чтобы еще кто-то узнал про меч и явился сюда. Если я не отдам его вам, сюда снова могут прийти эльфы, люди или кто-нибудь другой, и может статься так, что нам уже не предложат платы, а попытаются взять это оружие силой. А мы слишком заняты, чтобы тратить время на подобную ерунду, – сказал Вождь и добавил: – Кроме того, у нас слишком большие руки, чтобы управляться с этим мечом. Мы предпочитаем оружие других размеров. – Доннаг посмотрел на Мэлдреда, который все еще разглядывал свой новый меч. – И у нас нет времени, чтобы тащиться через горы и пробовать использовать меч, чтобы получить еще больше богатств.

Мэлдред убрал двуручный меч в решетчатые ножны за спиной и спросил:

– А как к тебе попал меч, который так хочет получить Дамон?

Толстые губы Доннага раздвинулись в ухмылке.

– О, к нам попадает много сокровищ. Этот меч нам принес один трусливый вор, который никогда не грабил живых – только мертвых. Он хотел продать мне свою добычу. – Ухмылка превратилась в широкую улыбку, и Вождь добавил тише: – Теперь он тоже мертв.

Доннаг поднялся, возвышаясь над Дамоном, словно осадная башня, по Грозный Волк, не дрогнув и не склонив головы, выдержал пристальный взгляд Вождя.

– Мы отдадим этот легендарный меч тебе, Дамон Грозный Волк, потому что ты – друг Мэлдреда, к которому мы относимся как к родному, а не потому, что ты предложил за него целый фургон драгоценных камней. Однако прежде, чем ты получишь его, мы должны требовать, чтобы ты выполнил наше поручение.

– Какое поручение?

– Мы хотим, чтобы ты сопровождал двух твоих друзей в горы, к деревне пастухов Облачный Холм. Мы хотим, чтобы ты помог им справиться с набегами волков, или кого бы то ни было и проследил, действительно ли они держат свое слово.

– Риг и Фиона мне не друзья.

– Но они – люди, так же как и ты, – возразил Доннаг.

– У меня нет никакого желания составлять им компанию. Да, я хочу получить этот меч, но не собираюсь платить за него больше, чем он стоит.

– Но мы не доверяем Соламнийскому Рыцарю и темнокожему человеку. Только если они сумеют выполнить свое обещание – избавить Облачный Холм от набегов, мы дадим Фионе все, что понадобится для того, чтобы выкупить ее брата, потому что это может развлечь нас. Тогда же мы отдадим тебе меч.

Дамон нахмурился.

– Более того, – продолжал Доннаг. – Мы еще доплатим тебе из нашей казны за то, что ты поможешь нашим подданным в деревне Облачный Холм.

Дамон скрипнул зубами, его глаза сузились и потемнели, в голосе прорезалась угроза.

– Я согласен сопровождать Фиону и Рига, но только если получу меч сейчас же. Это мое требование.

Доннаг покачал головой:

– Мы устанавливаем правила в этом городе, Дамон Грозный Волк, и здесь ты ничего не можешь требовать.

– Если ты не доверяешь им, – спросил Дамон, взяв себя в руки, – то как я могу доверять тебе?

– О, ты можешь ему доверять, – заявил Мэлдред, выходя из-за кресла людоеда, где рассматривал доспехи, и присоединяясь к беседе. – Я даю тебе слово, Дамон Грозный Волк, что Вождю Доннагу можно доверять.

– Тогда решено, – сказал Дамон, протягивая руку. – Сначала мы разберемся с деревней пастухов, а потом ты выполнишь свою часть сделки. – Он развернулся на каблуках и быстрым шагом покинул библиотеку.

Когда он вышел, Мэлдред обратился к Доннагу:

– Я не понимаю, почему ты отправил их в эту деревню? В первый раз слышу, чтобы тебя интересовали проблемы горных пастухов и вообще кого бы то ни было. С чего это ты так переменился?

– Меня они и сейчас не интересуют, – ответил Доннаг, отмахиваясь от Мэлдреда, словно от надоедливого насекомого.

– Тогда почему?…

– Ты не должен идти с Дамоном Грозным Волком и другими. Понимаешь? Ни один, ни в сопровождении Илбрета. Ты должен остаться здесь, Мэлдред. Здесь, в нашем дворце.

Лоб силача прорезали морщины – он все еще не понимал.

– Эти трое не вернутся из Облачного Холма, – продолжал Вождь. – Мы послали их на верную смерть. Теперь нам достанутся и драгоценные камни, и меч Таниса Полуэльфа, и никто не будет нам больше докучать.