Текст книги "Влюблённая ведьма (СИ)"

Автор книги: Джейн Анна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 34 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]

Глава 20

На учебу я вышла в четверг и тотчас с головой погрузилась в бурную студенческую жизнь. Близились зачеты и нужно было успеть сделать очень многое – контрольные, конспекты, рефераты… А вишенкой на этом торте жизни была курсовая, о которой мне даже думать было страшно.

С Олегом мы встретились только в субботу и, что самое забавное, на потоковой лекции по математическим методам в экономике, по которому он должен был провести у нас зачет – Филипп Георгиевич так и не выздоровел. Кстати, мнения об Олеге на нашем потоке разделились. Часть студентов считала его крутым преподом, к тому же многие девчонок продолжали заглядываться на него, что безумно бесило. А часть студентов считали, что нам не повезло – у кого-то из парней брат учился на факультете Олега и рассказал о том, какой он принципиальный и требовательный, как ужасно ко всему придирается и на какие жертвы идут несчастные студенты, чтобы сдать ему зачеты и экзамены. По потоку поползли слухи о том, что Владыко – строгий и высокомерный, и что на зачете нас ждет «настоящее веселье».

Слыша все это, я лишь ухмылялась про себя. Мне нравилось, что у Олега имидж Северуса Снейпа, а нежным и ласковым он может быть только со мной. Честно сказать, я не была уверена, что без проблем сдам ему злосчастный зачет. С другой стороны, я точно знала, что смогу найти метод, который заставит Олега быть ко мне снисходительной…

В субботу я ждала его так, как никогда не ждала ни одного из преподавателей. И едва только Олег появился в аудитории за минуту до звонка, как я стала улыбаться. Смотрела на него и не могла сдержать себя. Мне хотелось вскочить, подбежать к нему, обнять – прямо при всех. Но я сидела на своем месте рядом с проходом, по которому он спускался, и смотрела на него. А вот Олег на меня не смотрел – с совершенно невозмутимым видом прошел мимо, словно я была не его Танечкой, чьи фото дразнили его, а бетонной стеной. Даже не улыбнулся в ответ!

«Ну ты и сволочь! Просто прошел мимо!», – написала я ему, пряча руку под партой. В это время Олег уже находился за кафедрой и вытаскивал что-то из своего кожаного дипломата. Его телефон лежал на столе, и я жадно наблюдала за тем, как Олег берет его и отвечает мне – все с тем же холодным видом.

Я думала, он напишет что-то язвительное, но ошиблась.

«Я скучал», – было написано в его ответном сообщении.

«По тебе видно!» – набрала я за пару секунд.

«Не уходи после лекции», – ответил Олег и начал пару.

Я никогда не думала, что мужчина, от которого мое сердце начнет биться чаще, будет вести у меня лекции. По-хорошему мне нужно было внимательно его слушать и вести конспект, но я не могла этого делать. Слушала и уплывала на волнах своей нежности. Сидела и пялилась на Олега, то и дело начиная улыбаться.

Несколько раз я ловила презрительные взгляды Васьки, но мне было все равно.

Олег меня удивил. Он не смотрел на меня – был абсолютно беспристрастным преподавателем, но когда мы начали решать задачи, сел за стол и незаметно написал мне сообщение:

«Хватит улыбаться, Татьяна. Это важный материал. Спрошу на зачете».

Я хмыкнула в кулак и вместо ответа послала ему фото своих полуоткрытых губ, которых я касалась указательным пальцем. Его я делала вчера вечером – получилось необычно и чувственно.

Олег вдруг резко встал с места и направился к доске, за который мялась одна из подружек Дементьевой, пытаясь решить задачу, и раздраженно начал объяснять ей, что она делает не так. Он стал писать мелом, и я, подперев щеку рукой, наблюдала за ним. Белая приталенная рубашка с длинными рукавами, идеально выглаженные брюки, начищенные до блеска ботинки – Олег следил за собой и наверняка знал, какое впечатление производит. Стильный и ухоженный молодой преподаватель с пронзительными темными глазами, широкими плечами и красивыми руками. Некоторым мужчинам категорически не идут деловые костюмы, но такому, как Олег Владыко, они безумно шли – подчеркивали строгость и элегантность. А еще – какой-то внутренний аристократизм.

Я смотрела на Олега и не могла на него налюбоваться. За своей преподавательской маской Олег действительно казался холодным, недоступным и даже жестким, однако я точно знала, каким мягким и чертовски нежным он умеет быть. У нас с ним была общая тайна. Одна на двоих. И это грело.

Лекция пролетела незаметно – будто миг. Сначала я вообще не поняла, почему ребята начали собирать вещи, и только спустя несколько секунд до меня дошло, что пора домой. Я собрала сумку и вместе с Женькой и Ильей вышла из аудитории, дошла с ними до лестницы и попрощалась. Подруга все поняла и подмигнула мне, а Илья, разумеется, ничего не сообразил и принялся орать, куда это я пошла. Женя закрыла ему рот рукой и буквально потащила за собой вниз, а я забежала в туалет, поправила перед зеркалом волосы и побрызгалась духами – теми, что так нравились Олегу – и снова пошла к аудитории по пустому коридору.

Олег ждал меня – сидел за столом, рассматривая какие-то бумаги. Однако стоило мне открыть дверь, как все отложил. И все его внимание сконцентрировалось на мне.

– Олег Владимирович, можно? – смущенно спросила я.

– Заходите, Ведьмина, – любезно разрешил он, подхватывая мою игру.

Я зашла в аудиторию и остановилась у его стола. Сердце готово было взорваться. Я так по нему скучала!

– Зачем вы меня позвали? – спросила я голосом лучшей ученицы класса.

Он поднял на меня смеющиеся глаза.

– Разумеется, хотел наказать за то, что невнимательно слушали меня не лекции.

– А как? – похлопала я ресницами.

Вместо ответа Олег встал, подошел к двери, закрыл ее на замок и направился ко мне.

– Олег Владимирович, вы меня пугаете… Как вы хотите меня наказать? – весело спросила я.

– А как ты думаешь, Ведьмина? – спросил Олег. Приблизившись, он запустил руку в мои волосы, а другой поднял мое лицо за подбородок и поцеловал. Крепко, чуть-чуть грубовато, но с таким упоением, что внутри у меня что-то оборвалось – мне показалось, что я лечу. И каждая рана на сердце друг поросла нежными цветами.

Наверное, это был самый долгожданный поцелуй в моей жизни. И я упивалась его горячим дыханием словно своим. И казалось, что кроме его губ и рук ничего больше нет.

– Олег, – прошептала я, касаясь губами его скулы. – Я скучала.

– Знаю, – прошептал он и вдруг подхватил меня на руки и усадил на стол.

Глава 21

Это было какое-то безумие. А может быть, чудо.

Зимний вечер, университет, пустая потоковая аудитория, преподавательский стол у доски и мы. Я и мой Олег, по которому я так сильно скучала. Мурашки по коже, сменяющиеся горячими волнами, оборванное дыхание, дрожь по слабым рукам. Огонь на губах, по венам – до самого сердца. В душе. Особый огонь, волшебный, наполненный нашими чувствами, и сгорать в нем было легко и приятно. Правильно.

Я сидела на столе, закинув руки Олегу за шею и плотно прижав колени к его бедрам, а он запускал пальцы в мои волосы, гладил меня по спине и плечам и оставлял на шее чуть влажные следы от своих настойчивых губ.

Мы целовались безудержно, словно от этого зависело будущее всего мира. С упоением – так сильно хотели увидеть друг друга. С надеждой понять друг друга и принять такими, какие мы есть. К этому примешивался адреналин – преподаватель и его студентка уединились в стенах своей альма матер. Хотя на самом деле сейчас я чувствовала себя не просто студенткой, а взрослой девушкой, которая хотела быть со своим мужчиной и которая чувствовала себя рядом с ним защищенной и нужной.

Он – мой, и я не отпущу его. Никто не посмеет забрать его.

Кончики моих ресниц дрожали, и мне казалось, что на них искрится нежность. Та самая нежность, которая вдруг стала моей слабостью. Которая стала моим бесконечным светом. Которая делала меня хрупкой и в это же время защищала.

Возможно, мне хотелось называть любовь нежностью, потому что я все еще боялась говорить о любви напрямую. Но я знала, что это она.

Та, которую в исступлении проклинают, та, которую так долго ждут, та, за которую умирают и дарят целые жизни. Любовь. Слово, которое может ничего не значить, и которое может значить абсолютно все. И когда любовь есть, все становится так сложно, и так просто одновременно. Это и подвиг, и боль, и сомнение, и вдохновение, и усталость, и победа. Даже ненависть – тоже любовь. Искалеченная, искаженная, испорченная. Больная. Но я не хочу думать о ней. Я хочу и телом, и мыслями быть только с Олегом.

– Правда скучал? – выдохнула я ему в губы. Он склонился и наши лбы соприкасались.

– Правда, – прошептал он.

Я перехватила инициативу, заставила Олега крепче прижаться ко мне и, обхватив его лицо ладонями, стала целовать вновь, мысленно повторяя, словно безумная: «Мой, мой, мой».

Его губы стали уже привычными, но я так и не могла насладиться поцелуями досыта, словно не могла напиться живой воды из источника, что нашла сама.

Его запах заставлял меня терять голову.

Его руки скользили вдоль моего натянутого как стрела тела – от плеч до запястий, от талии до колен, обтянутых плотными джинсами. И в какой-то момент меня охватила досада – зачем на нас вся эта одежда? Я потянулась к его рубашке и расстегнула несколько первых пуговиц, и он, повторяя мои жесты, расстегнул пуговицы на свободной блузке с полосатым черно-белым принтом, в которую я была одета. Поцелуй в шею заставил меня откинуть голову назад, и его горячие губы стали спускаться от шеи вниз, к ключицам, еще ниже, заставляя меня кусать в нетерпении губы и стискивать край стола, за который я держалась, но вернулся, чтобы поцеловать впадинку между ключицами. Там, где только что были его губы, оказалась его рука. Простые касания, а огонь во мне взметнулся еще выше. Стал еще ярче и горячее.

Олег уронил меня спиной на стол. Блузка задралась, и я кожей чувствовала приятную прохладу, которая так контрастировала с жаром внутри. Олег склонился надо мной, упираясь кулаками о деревянную поверхность, и с напором продолжал наш поцелуй.

Не знаю, как так вышло, что моя блузка оказалась полностью расстегнутой, и мои руки тянулись к его ремню. Не знаю, почему я так хотела быть сейчас с ним. Почему перестала сдерживать себя. Почему наслаждалась каждым мгновением, проведенным с ним рядом – телом к телу, сердцем к сердцу.

Возможно, я бы позволила Олегу гораздо большее – ему стоило только дать мне это понять, и необязательно словами. Но он сдерживал себя от чего-то более откровенного и дерзкого, чем просто поцелуи и страстные объятия. В какой-то момент мы оказались на самом краю. Когда либо бросаешься с головой вниз и летишь, не зная, что ждет впереди, либо делаешь шаг назад и делаешь передышку.

Мы оба понимали, что должны были либо продолжить, либо остановиться, и нам обоим было тяжело решиться и выбрать. Мы слишком далеко зашли. Решение мы приняли одновременно – словно почувствовав друг друга. Он прервал поцелуй, и, переведя дыхание, несколько раз коснулся губами моего виска, после чего встал. Я поднялась следом с его помощью, но со стола слезать не спешила. Так и сидела с расстегнутой блузкой, мимолетом прижав к груди ладонь, чувствуя, как неприлично быстро бьется сердце.

Я так и не поняла, чудо это было или безумие.

– Все в порядке? – зачем-то спросил Олег. Его голос был таким теплым, что мне захотелось улыбаться.

– Да. Кстати, ты должен был показать мне свое удостоверение, – сказала я.

– Какое? – удивился он, убирая прядь моих волос за ухо.

– Горячего парня. Ты умеешь сносить головы девушкам.

– Поверь, у тебя этот навык ничуть не хуже.

– Я очень старалась.

– Это я понял.

– Признайся, ты ведь хотел этого? – лукаво спросила я и коснулась его груди – хотела проверить, так же быстро колотится его сердце, как и мое, а его рука оказалась на моем берде, чуть выше колена, крепко сжимая.

– Хотел. Но, думаю, аудитория со сквозняками – не лучшее место, – отозвался он с нервным смехом и стал застегивать мне блузку.

– Да, мне твоя квартира больше нравится, – согласилась я, а он рассмеялся.

– Ты такая забавная, Таня.

– А ты такой глупенький. Так и не смог наказать меня, как следует.

Вместо ответа он ущипнул меня за щеку.

– Эй, ты чего? – деланно возмутилась я, а он невозмутимо снял меня со стола и поставил на ноги.

– Нам пора, Ведьмина. Идем отсюда. Сказать по правде, работа мне уже надела – торчу здесь с утра.

Олег уверенно повел меня к закрытой двери, но едва мы дошли до нее, как кто-то яростно стал дергать ее снаружи.

– Олег Владимирович, вы здесь? – донесся до нас приглушенный голос замдекана. – Олег Владимирович! С вами все в порядке?

Олег закатил глаза, а я устало потерла лоб. Ну вот опять случилась какая-то глупость! Удивительно, что замдекана не начал ломиться в аудиторию раньше, чтобы прервать наше драгоценное уединение.

– Олег Владимирович! – надрывались за дверью. – Что вы там делаете?!

– Я спрячусь, – сообщила я Олегу прежде, чем он успел открыть дверь, в два счета оказалась у большого преподавательского стола и залезла под него.

Как же тяжело бедной студентке встречаться со своим преподавателем!

Глава 22

Олег повернул ключ в замке и открыл дверь.

– Я уже думал, вам стало плохо, Олег Владимирович. Или вы тут с кем-то уединились, – раздался довольно-таки неприятный голос Савельева – замдекана, который славился на факультете своим дурным характером и частыми стычками как с коллегами, так и со студентами. Человеком он был сложным, и половина нашего курса в свое время ходила к нему на пересдачу. Я же каким-то чудесным образом ему понравилась, и Савельев то и дело ставил меня в пример. Не хотелось, чтобы он нашел меня под столом.

– Увы, ни то, ни другое, – спокойно ответил Олег.

– Тогда почему вы закрылись? – наседал Савельев. Его голос был громкий и с визгливыми нотками. – Свет горит, ключей от аудитории не на месте, вас нигде нет! И на звонки не отвечаете. Вас, между прочим, ищет ваше начальство. Да так, что даже нам в деканат позвонили! Почему в конце рабочего дня я должен бегать и искать вас? Я не ваш секретарь.

– Я в курсе, что не мой, – холодно ответил Олег. – На звонки не отвечал, потому что на лекциях выключаю звук. Надеюсь, это вас утешит.

– Так чем вы тут занимались, закрывшись?

– Я должен перед вами отчитаться?

– Ну да, конечно, ты же у нас отчитываться не привык, – вдруг резко перешел на «ты» Савельев. – Птица высокого полета. А остальные – так, грязь под ногтями.

– Ну что вы, Дмитрий Сергеевич, – преувеличенно вежливо сказал Олег. – Вы как-то совсем плохо обо мне думаете.

– Считаешь, что я буду думать о тебе хорошо, после того, как ты у меня Ингу увел? – выдал Савельев, и я удивленно вскинула брови. Надо же, какие подробности. Между нашими преподавателями кипят настоящие страсти!

– Никого я не уводил, глупости, – раздраженно ответил Олег.

– Рассказывай мне тут. Из-за тебя она меня бросила, – обиженно фыркнул Савельев. – Так что ты у меня на особом счету, Владыко. Появится шанс – отправлю ответочку.

– Что за подростковый сленг? – хмыкнул Олег. – И не менее подростковые обиды? Учитесь держать себя в руках.

– Посмотрим, как ты будешь себя вести, когда я у тебя девушку уведу, – заявил Савельев, и я прыснула со смеху, представив, как он подкатывает ко мне. И тотчас зажала себе рот ладонью.

– Это еще что? – насторожился Савельев.

– Ветер дует в окно – видимо, оно плохо прилегает, – все так же спокойно ответил Олег, который тоже все слышал. – Поменяйте резиновый уплотнитель. У вас вообще с ремонтом плохо. А ведь вам недавно на него выделяли средства. Нерационально использовали?

Кажется, он попал не в бровь, а в глаз.

– Ты на моем факультете надолго не задержишься, – злобно прошипел Савельев.

– Смею напомнить, что заменяю вашего коллегу не по собственной воле. И дополнительная учебная нагрузка мне не в радость, – сообщил ему Олег. – Выходите, я закрою аудиторию.

Свет в аудитории погас, дверь захлопнулась, и я осталась одна. Из-под стола я вылезла не сразу – думала, что в любой момент может вернуться Савельев, который явно что-то начал подозревать. Однако он не приходил, да и Олег – тоже. Я сидела на преподавательском столе, на котором недавно горячо целовалась с Олегом, тяжело вздыхала и то и дело смотрела на свой разряженный телефон, который по привычке сжимала в руке. Не то чтобы я боялась темноты, но одной находиться в пустой темной аудитории было неприятно. На пол и столы падал тусклый свет из высоких окон, а за ними беззвучно качались кажущиеся черными деревья, над которыми зависла бледная луна. Просто картинка из триллера. Того и гляди, кто-нибудь постучит в стекло и захохочет.

Олега все не было и не было, я потеряла счет времени и загрустила.

Он вернулся, когда мне стало совсем тоскливо, и я зажмурилась из-за света, который хлынул из коридора в аудиторию. Олег был в верхней одежде, и лицо у него было очень злое. Однако стоило мне подбежать к нему, как его выражение тотчас смягчилось.

– Прости, – обнял он меня за плечи. – Этот идиот не отставал. Пришлось возвращаться в свой корпус.

– Ничего страшного, я привыкла, что люди приносят мне боль и страдание, – пробормотала я, уткнувшись ему в плечо. Мы не виделись совсем ничего, а я уже начала скучать!

– Я не хотел, прости, – повторил Олег, гладя меня по голове. – Все хорошо?

– Все хорошо, – отстранившись, улыбнулась я. – Ты же рядом. Только знаешь, мне…

– Неловко? – по-доброму усмехнулся он.

– И еще как! Я второй раз сижу из-за тебя под столом!

– Прелесть тоже там любит сидеть.

– Но я-то не Прелесть. Учтите, Олег Владимирович, если я из-за вас и в третий раз под стол полезу, вы на мне женитесь, – пригрозила я ему, а он коротко рассмеялся. Наверное, не поверил.

Я первой покинула порядком надоевшую мне аудиторию, забрала свои вещи в гардеробе, который вот-вот должен был закрыться, и с облегчением вышла на улицу. А потом вдруг поняла – пока я находилась в закрытой аудитории, даже мысли не допускала, что Олег не вернется за мной. Я действительно ему верила.

Олег нагнал меня на непривычно пустой парковке, посадил к себе в машину и выехал на дорогу.

– О какой Инге говорил Савельев? – ревниво спросила я. – Кто она такая?

– Девушка, с которой мы вместе учились, когда получали второе высшее, – отмахнулся Олег.

– Ты действительно увел ее? – изумилась я. Олег окинул меня выразительным взглядом.

– Таня, эта Инга мне прохода не давала. А Савельев был в нее влюблен. И решил, что это я виноват. Впрочем, как ты заметила, он скор на нелогичные выводы.

– Знаешь, Олег, мне как-то не нравится осознавать, что у тебя была куча девушек до меня.

– Считай, что я тренировался на них для тебя, – ответил он, и я, не выдержав, рассмеялась.

Мы поехали на свидение.

На этот раз все было замечательно. Ужин в уютном ресторане с окнами, выходящими на сверкающий новогодними огнями проспект. Смелые поцелуи на улице, переплетенные пальцы, ласковые касания. Разговоры и смех. И тонна нежности, обрушившаяся на сердце.

Мы гуляли по центру города, взявшись за руки, и наслаждались праздничной иллюминацией – казалось, что светилось каждое здание. На деревьях искрились серебряные шарики, над улицей перемигивались огоньки, напоминающие повисшие в воздухе крошечные звезды, мерцали золотые гирлянды, спускаясь с фасадов зданий к самой земле. А в свежем декабрьском воздухе стояла та особенная предновогодняя атмосфера, которую с нетерпением ждут и взрослые, и дети. Атмосфера волшебства.

Правда в какой-то момент эта атмосфера немного испортилась – я вдруг почувствовала на себя ей-то пристальный недобрый взгляд. Но сколько я не оглядывалась, никого не видела в толпе. Однако затем это ощущение пропало, и я забыла о нем.

Глава 23

Мы остановились рядом с иллюминацией, напоминающей цветущие пурпурные и синие глицинии, и сделали несколько общих селфи. Олег обнимал меня и улыбался в камеру, а я вдруг поняла, что у меня давно не было такого выражения глаз. Счастливого.

А потом я увидела вход на каток под открытом небом и остановилась как вкопанная.

– Я хочу туда! – потянула я Олега за рукав. – Идем, ну идем же! Они будут работать еще час!

– Я не умею кататься, Татьяна.

– Зато я – отлично умею! И тебя научу. Ну идем же, возьмем коньки напрокат. Ну Олег! Это весело!

Я так загорелась этой идеей, что он согласился. Мы взяли коньки, которые оказались на удивление приличными, оставили свою обувь в специальной ячейке и отправились кататься. Я давно не стояла на коньках, но тело помнило, что нужно делать – не зря в детстве меня водили в секцию по фигурному катанию, что называется для «хорошей осанки». Я легко скользила по льду, наслаждаясь каждым движением, и даже вспомнила какой-то легкий пируэт, а вот Олег явно чувствовал себя не столь уверенно, как я. Он держался за ботик и у него так забавно разъезжались ноги, что я не могла сдержать смеха.

– Не смешно, – одарил он меня недобрым взглядом.

– Не обижайся. Ты сегодня такой милый, – подъехала я к нему и взяла од руку. – Ты впервые встал на коньки?

– Да.

– И на роликах не катался?

– Нет.

– Многое потерял. Ничего, это не страшно. Ты уже стоишь на коньках и держишь равновесие – а это главное. Теперь тебе нужно научиться падать, – жизнерадостно сообщила я Олегу.

– Я не планировал падать.

– Знаешь, а я не планировала встречаться со своим преподом, – пожала я плечами. – Это жизнь, Олег. Может произойти все, что угодно.

Он тяжело вздохнул, но от дальнейших комментариев воздержался. И мы принялись учиться кататься. Я объясняла ему, как правильно отталкиваться ногами, как тормозить, как поворачивать, как падать, в случае непредвиденных обстоятельств, но Олег не спешил отлепляться от бортика. Когда же я все-таки заставила его это делать, он поехал вперед на прямых ногах и чуть не оказался на льду, но умудрился сохранить равновесие, схватившись за меня. Я пыталась научить его «змейке» и «фонарикам», и смеялась, глядя на его сосредоточенное лицо. У Олега был такой вид, будто бы он защищал диссертацию, а не катался на коньках. Таким же сосредоточенным был мальчик неподалеку, который пытался научиться кататься с помощью специальной скользящей по льду стойки.

Постепенно Олег более-менее освоился и перестал за меня держаться. Упал он единственный раз – мы держались за руки, когда в нас врезалась какая-то девушка. Я упала вместе с ним – так, что оказалась сверху, упираясь ладонью в грудь. И, не растерявшись, поцеловала его в губы, а после помогла подняться.

Играла романтическая музыка, под нашими ногами светился лед, люди рядом смеялись и улыбались, легкий мороз пощипывал щеки, и я чувствовала себя счастливой.

Каток мы покидали с разными чувствами – я с желанием вернутся вновь, а Олег – с облегчением.

– Ничего, – сказала я ему, дера в руке горячий стаканчик с кофе, – мы еще вернемся, и ты научишься кататься, как профи!

– Сомневаюсь, – покачал он головой. – Опыт, конечно, интересный, но это не мое.

– А что твое? Ах да, ты прыгаешь с парашютом, – вспомнила я. – Неужели это не страшно?

– Не страшнее, чем коньки, – улыбнулся Олег.

– А почему ты вообще решил прыгать? – спросила я.

– Эмоции, – коротко ответил он. – Мне не хватало эмоций. Иногда мне казалось, что у меня их совсем нет. Как будто я внутри замороженный. Знаешь, почему я искал тебя в клубе после поцелуя?

Этот неожиданный вопрос ввел меня в легкое замешательство.

– Потому что я классная?..

– Потому что рядом с тобой я начал чувствовать эмоции в полной мере. Удивление, удовольствие, драйв. Злость – когда понял, что не могу тебя найти. Замешательство. Сейчас, анализируя все то, что между нами было, я понимаю, что каждая наша встреча выводила меня на эмоции – плохие или хорошие. И мне это нравится. Я чувствую себя живым.

– Это ведь хорошо? – тихо спросила я.

– Это великолепно, – ответил он и, мимоходом поцеловав в щеку, отобрал у меня кофе.

Мы вернулись на парковку к его машине, но сесть в салон не успели – Олегу позвонили, и какое-то время он говорил по телефону, а я стояла рядом и незаметно его фотографировала. Мне нравилось то, как Олег получается на снимках – камера явно его любила.

В какой-то момент мне стало казаться, что меня снова прожигают злым взглядом. И когда я стала вертеть головой, пытаясь понять, кажется мне это или на нас действительно кто-то смотрит, одна из машин на парковке уехала, на мгновение ослепив меня фарами.

Домой Олег привез меня только за полночь, и я засыпала уставшая, но довольная. И мне снились сияющие хрустальные звезды.