Текст книги "Мой идеальный смерч"
Автор книги: Джейн Анна
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 32 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]
– К выходу. Будем ждать там. Дэнв сказал, что позвонит мне и передаст план вашей дальнейшей миссии.
Я судорожно нашарила в кармане телефон и за пару секунд убедилась, что он действительно вырубился: ничего себе, и когда только напарничек успел заметить это? У него что, зрение рентгеновское?
– Пошли-пошли, – потянул меня за кофту на плече дуралей с неведомым мне ранее именем Ланде, – как только он мне перезвонит, я тебе трубку передам.
И он, недолго думая, поставил свой коктейль прямо на пол, не потрудившись выпить.
– Что тут творится? – не спешила я уходить.
Мой орел озадаченно кружил над большим красным плато.
– Это не фигня, – тут же терпеливо принялся растолковывать мне светловолосый – нет, скорее, пшеничноволосый парень. – Все просто. Я друг Дэнва.
Как будто бы это все объясняет!
– Еще один? Сколько можно? У него один друг уже в зале сидит… сидел, – поправилась я с неизвестно откуда появившимся нервным смешком, в этот момент заметив, как именно из того кинозала, где я только что находилась, охрана выволакивает озлобленного и шипящего, как гремучая змея, Черри, а также панковских дружков, лысого бугая и его ребят. К дружной компании ругающихся присоединились несколько совершенно незнакомых мне молодых персон мужского пола, решивших вступить в ярую перепалку (драки как таковой, по-видимому, все же не было) между двумя конфликтующими сторонами. Многочисленная грозная охрана, конвоирующая нарушителей киноспокойствия, оправдала свой профессионализм – никто из задержанных ею не мог сопротивляться.
Теперь, кстати, зеленоволосый Черри, бугай и их многочисленные друзья сплотились против охраны кинокомплекса, потому что под предводительством двух лидеров все они дружно ругались и бранились. Некоторые слова я слышала впервые и как губка впитывала услышанное, чтобы когда-нибудь применить на практике. Мне даже показалось, что это Гильдия сапожников самого высокого ранга на выезде, а не потенциальные драчуны.
– Вот дурак, – с великим осуждением произнес личный голосовой почтальон Дэна, глядя на ругающегося матом Черри. Даже головой покачал осуждающе.
– Ты его знаешь? – тут же живо поинтересовалась я.
– Знаю, – с еще большим осуждением отвечал парень, нетерпеливо покручивая свой длиннющий шарф. – Позер, врун и сволочь. Я бы назвал его более крепкими словечками, но так как ты девушка, я этого при тебе делать не буду.
– Какой вежливый, блин. Ой, и эта здесь! – с восторгом проговорила я, глядя на выходивших из зала «Кино-Рая». Следом за всей этой оравой, заламывая руки, бежала девушка бугая Женечки и гневно кричала:
– Отпустите их немедленно! Я буду жаловаться! Они ведь просто разговаривали! Женечка!
Один из здоровенных охранников, незадействованный в конвое (вероятно, самый главный), хриплым басом тут же ответил ей:
– После их разговора нам пришлось бы зал заново отделывать, дамочка.
– Вы нарушаете права человека! Отпустите их. Отпустите моего Женечку!
– Не кричите так, милая вы моя, – поморщился охранник.
– Какая она тебе милая, лось ушастый? – заорал главный бугай. – Я тебе щас так вломлю, на всю жизнь милым станешь, ушлепок!
– Отпустите нас, пр-р-ридурки, – вставил и свою лепту Черри. Ох и злой же он был! Воистину, как черт. Интересно, он потом Дэну, дружку своему, устроит экскурсию к свистящему раку на горы?
Шарф внимательно посмотрел на процессию. В его светлых, как льдинки, глазах, обрамленных светлыми, почти незаметными ресницами, читались явные скорбь и ехидство, которые умудрялись каким-то образом переплетаться.
– Вот дурак. Тупица. Невежа. А мы все еще думали, сколько пройдет недель, с тех пор как его в последний раз в «обезьянник» сажали, – сам себе пробормотал мой собеседник, плавным жестом поправляя достающие до плеч волосы.
– Ух ты, ваш Черри еще и по «обезьянникам» сидит? – искренне восхитилась я зеленоволосым.
– Бывает… Ах да, побежали быстрее, нам нужно к входу! Если Дэнв сказал, нужно делать!
– Хороший аргумент, – наморщила я нос как можно более презрительно.
– Мария-Бурундук, или как там тебя, гоу! – с этими словами шарф с непроизносимым именем схватил меня за рукав где-то в районе локтя, грозя растянуть ткань, и побежал. Мне осталось только делать это самое «гоу» – нестись вслед за ним.
Орлу, конечно, летать нравится, но не тогда, когда его тянут на веревочке, привязанной к вертолету.
Но бежать пришлось все равно. Худой и неспортивный с виду Ла… Ла… Ле… шарф, в общем, бегал замечательно.
Странное ощущение было тогда во мне – такое, будто я попала в водоворот событий, который затягивал и затягивал в себя со страшной, но увлекательной силой, а все мои слабые попытки выбраться оттуда были изначально бессмысленными.
Нет, даже не в водоворот – скорее, в вихрь. Хотя, если хорошенько пораскинуть мозгами… какой вихрь? Это смерч. Я попала в самый настоящий смерч, наглый, противный, разрушительный, но манящий своей редкой и опасной красотой. Я не знала, куда движутся стремительные потоки воздуха, но лететь вместе с ними орлу начинало нравиться.
Иногда люди мало чем отличаются от бабочек. Они летят, как безумные, на то, что кажется им ярким, необычным, фееричным, и неважно им, как будет называться их магнит. Торнадо, тромбы, смерчи – все это синонимы одного и того же явления. Довольно-таки опасного.
Раньше я всегда видела этот сильнейший вихрь только со стороны. На фоне темно-синего неба с расползающимися в страхе грозными тучами, серо-белая бешеная воронка казалась чем-то загадочным и даже уникальным. На ее фоне неплохо было бы сфотографироваться или снять ее на видео, чтобы потом похвастаться друзьям, но я не сразу поняла, что вблизи дивное явление природы может принести колоссальный ущерб, а не только наслаждение его красотой.
В этот момент я не замечала, как приближаюсь, паря в недавно еще таком ясном небе, к месту возникновения этого самого смерча.
– Вот мы и на месте, Мария-Бурундук, – торжественно объявил человек-шарф, останавливаясь около входа в «Рай». На улице немного похолодало, да и стало темнее, тем не менее людей здесь было немерено: как-никак центр города.
– Ты, Лан… Лон… Лонда, – совершенно забыла я имя своего невольного спутника.
– Ланде, я – Ланде, – пояснил тот с готовностью и добавил в третий раз по слогам, думая, что я так лучше запомню. – Лан-де.
– На Улан-Удэ смахивает, – отозвалась я. – Слушай, парень, тебя действительно так зовут?
– Да. Это моя фамилия, – с достоинством пояснил обладатель пшеничного цвета волос. – Это норвежская фамилия.
– Ты что, в Норвегии жил? – полюбопытствовала я. Что поделать: любознательность во мне порой граничит с нездоровым идиотизмом. Лучше бы я про Смерча спросила.
– Нет, я же говорил, что мой папа норвежец. Я лишь наполовину, – отвечал красный шарф, ежась. – Холодно, – и он потер одну ногу о другую.
Я посмотрела на его длинные конечности, вероятно, с мылом влезавшие в узкие синие джинсы, и только головой покачала. Ну и вкус у чувака. Все больше убеждаюсь, что мой Ник – наиболее всех представителей мужского пола в округе приближен к совершенству. Кстати, о Никиточке…
– Слушай, Уланде…
– Ланде.
– Неважно! Где Денис-то? Что-то я ваших фишек не понимаю, объясни-ка мне поподробнее, а? Что у вас за дивные игры?
– Я же передал тебе сообщение Дэна. Он сейчас узнает местонахождение Ольги, когда узнает, позвонит мне, и я тебя довезу, – парень задумчиво посмотрел на собственный айфон, который он только что вытащил из кармана неформальной и жутко фирменной кофты.
– Ты? На чем, на спине? – скептически посмотрела я на нового знакомого. Такой, как он, явно мотоцикл не удержит, а насчет того, способен ли шарф машину водить, я глубоко сомневаюсь. Обычно у таких личностей из всего транспорта только скейт присутствует. Изредка самокат или велосипед.
– Не утрируй, Мария-Бурундук.
– А ты не называй меня так! – взъелась я, чувствуя, как голова идет кругом. – Мы с тобой на брудершафт не пили.
– Ну ты и злодейка, – покачал по-девчоночьи головой Ланде. – Я тебе помогаю, а ты орешь.
– Чем ты мне помогаешь?
– Я – связующее звено.
– Хорошо, звено, не называй меня больше Бурундуком. Я – Маша.
– Запомнил, – кивнул Ланде.
– Кстати, а что ты делал в холле кинотеатра? – дошло до меня, какой нужно задать вопрос. – Неужели у вашего Смерча всюду, куда ни плюнь, друзья?
– Я целенаправленно стоял в этом месте, потому что меня попросили, – загадочно отозвался красный шарф.
– Как это «целенаправленно стоял»? – я машинально продолжала оглядываться, ища глазами Ника или Дэна. И Князеву, да. Где эта гоблинша, там и парни… Может, она их приворожила?
– Я – часть плана. По идее, когда Ольга и ее… не знаю кто… парень выходили бы из кинозала, я должен был облить Олю коктейлем, чтобы у нее накапливалось все больше и больше отрицательных эмоций.
– Детский сад! – поразилась я.
– Но они выбежали так быстро и абсолютно не вовремя, что я этот коктейль чуть не вылил на Дэнва, который мчался за ними. Он остановился, описал тебя в двух словах и велел кое-что сказать тебе. А потом я ждал тебя, Мария-Бурун… Просто Мария.
Я внимательно посмотрела на мерзнувшего парня.
– И без просто, пожалуйста. Я тебе не мексиканский сериал. И ты считаешь такое поведение друга нормальным?
– Да, – легко ответил он.
– Тогда, может, ты ненормальный? Слушай, как так? Почему Денис Смерчинский попросил, а вы делаете, что он говорит?
– Ключевое слово: попросил, – пожал худыми плечами собеседник. – Он же наш друг.
– Близкий?
– Мне – да, – важно заявил парень. – Не слишком близких он бы не стал просить о такой щекотливой услуге.
– А Черри тоже близкий?
– И этот выродок тоже, – сквозь зубы ругнулся светловолосый, который, кстати, начал напоминать мне эксцентричного эльфа, сбежавшего из родного леса. – К большому несчастью.
– Чьему?
– Обычно моему. Отстань от меня со своим панком зеленым, пожалуйста. Идет? – видимо, напоминания о Черри приводили полунорвежца не в самое лучшее расположение духа.
– Идет, – легко согласилась я, понимая, что Ланде точно не любит зеленоволосого. – Слушай, может, я домой пойду?
– Нет! Дэн ведь сказал… – и в это время его айфон зазвонил. Вернее, загрохотал. Тяжелая музыка с вопящим скрим-вокалом надрывно стала доноситься из средства мобильной связи.
– Привет! Да. Она со мной. А Черри, кажется, забрали, – в мягком голосе прозвучало неприкрытое злорадство. – А я всегда говорил, что этот… ладно-ладно… Да, я передам трубку ей. Она злая, – и, выразительно посмотрев на меня, человек-шарф передал аппарат связи, во весь здоровый экран которого виднелась фотография Дениса собственной персоной: он, одетый в горнолыжный костюм, обаятельно улыбался на фоне белоснежных гор.
– Это ты? Как ты смог меня оставить, мухомор?! Ты что, издеваешься надо мной? Ты знаешь, что твои дружки устроили? Где ты сейчас? – посыпались из меня вопросы горохом.
– Чип, Чип, Чип, тише-тише, – успокоил меня голос Сморчка – так иногда разбушевавшихся или испугавшихся лошадок успокаивают. – Все в порядке! Все хорошо. Ты так была увлечена дракой, что я не стал тебя отрывать от нее, и поспешил за нашими объектами. Они, между прочим, тоже очень спешили. – В голосе прозвенело сожаление, но вот раскаяния я в нем так и не услышала.
– И где ты теперь с объектами? Ты меня, случайно, не дурачишь? – сердито спросила я.
– Конечно, нет! – в мелодичном голосе послышалось искреннее возмущение. – Я сейчас в кафе. Называется «Фарфоровая лилия», Ольга и Клара там.
– И что? – я пару раз слышала об этом заведении – оно, кстати сказать, специализировалось на парочках. Серьезно, второй этаж «Лилии» был разделен перегородками, и влюбленные могли наслаждаться друг другом за своими столиками, скрытые от глаз других таких же влюбленных. Маринка однажды была в этом кафе вместе со своим бывшим парнем и осталась после его посещения под впечатлением.
– И что? Ты тоже должна быть здесь, будем мешать дальше, – очень убеждающе произнес молодой человек. – Этот твой Клара решил сегодня пошиковать: взял такси, чтобы доехать до кафе, расположенного за пару кварталов. Да и не самое оно дешевое, скорее, наоборот.
– Сам ты Клара. А ты на мотоцикле, что ли, за ними помчался?
– Я что, глубокий клинический идиот, тащиться на стоянку? Я тоже поймал такси. Поэтому сейчас ты, Чип, тоже сядешь в машинку и приедешь ко мне, – судя по звукам, парень что-то пил, да и разговаривал спокойно, так, словно бы никуда и ни за кем не следил и не торопился.
Я тут же мрачно поинтересовалась:
– И что я там буду делать?
– Говорю же: мешать, – спокойно ответил молодой человек. – Кстати, партнер, знаешь, почему наши объекты ушли так внезапно?
– Нет. Почему?
– Им стало очень смешно из-за возникшей ситуации. Моя Ольга вообще смешливая девочка, – в голосе молодого человека сразу появилось тепло. Интересно, я доживу до того светлого дня, когда голос Ника будет теплеть только от одного упоминания моего имени?
– Или всех смешащая… Клоун в юбке местного масштаба. А я из-за них так и недосмотрела фильм, – я до сих пор хотела узнать, чем все там кончится.
– Ну-ка, фу, не говори так про нее, – в меру строго, как добрый хозяин щенку, приказал Сморчок. – Ее личность – произведение искусства.
Я мысленно засомневалась. Ну если только супрематизма.
– Идти недолго, а на машине быстрее. Бери такси, Ланде оплатит, – сообщил мне Денис тем временем.
– Ты думаешь? – с большим сомнением посмотрела я на светловолосого, перекинувшего красный теплый шарф на другое плечо. Не похож он на щедрого богача.
– Более чем уверен, Бурундук. Жду!
– Если ты еще раз исковеркаешь мою фамилию, – начала я угрожающе, но была бессовестно перебита.
– Ах, да, Ольга и Клара на втором этаже, поэтому смело заходи на первый. Я заказал тебе кофе и не хочу, чтобы он остыл. Кстати, ты прихватила мой попкорн?
– Угу.
– Не съешь его! – забеспокоился парень. – Эй, Чип! Оставь его мне!
– Отстань, – и я отдала айфон хозяину. Естественно, тут же захотелось попробовать этот самый попкорн, который я продолжала держать в руке.
– Ну что? – вопросительно посмотрел любитель шарфа на меня. Ему что, в лоб заявить: заплати за меня, чувак, Их Превосходство дал команду!
– Твой друг, – осторожно начала я, – сказал, что ты хочешь оплатить мне такси. Но ты можешь не делать этого.
– Почему же? – любезно возразил Ланде. – Я все оплачу. Ноу проблемс.
– Ноу так ноу, – только и сказала я.
Он сам (и это меня поразило – вот же покорность судьбе, вернее, Сморчку!) поймал мне такси, прямо-таки мгновенно, рассчитался с водителем не торгуясь – тот за относительно небольшое расстояние запросил сумму, как за полет на Луну, затем вежливо открыл мне дверь, подождал, когда я усядусь в машину, и даже помахал мне рукой. Вежливость на грани фантастики!
– Твой парень? – веселясь, спросил водитель, выруливая на нужную дорогу.
– Не дай Боже, – тут же ответила я, пристегиваясь. – Так, знакомый.
– А я сначала за девочку его принял. Вот чудак.
– Согласна, – кивнула я и уставилась в окно.
Дэн, Черри, Ланде – что за люди такие и что за имена они носят, эти сумасшедшие? Почему делают странные вещи и отчего двое последних так слушаются господина Смерчинского? Почему его вообще все любят, включая мегер, детишек и бомжей?
А самое главное, мне-то он почему нравится?
Ну, как человек, я имею в виду…
Со всеми этими мыслями, беспорядочно летающими в голове, я и не заметила, как доехала до нужного места. Распрощавшись с водителем, который еще раз намекнул мне, что, дескать, Ланде парень неважнецкий, да и на парня он похож с большой натяжкой, я вышла из машины и завертела головой в поисках нужного кафе.
«Фарфоровая лилия» оказалась прямо передо мной, стоявшей на тротуаре и в нетерпении стучавшей ногой об ногу, – об этом свидетельствовала стилизованная под европейскую старинную мудреная вывеска. Она крепилась к стене дома на металлический штырь-держатель, а на тонкой кованой белоснежной решетке ее была изображена лилия, над ней порхали бабочки и кто-то, смутно напоминавший крохотного эльфа. От самой выдающейся части решетки свисала на тоненькой цепи основная часть вывески в виде тонкого длинного прямоугольника, где белым по черному было написано: Kafe.
Находилось это довольно известное кафе в одном из старинных особняков, возведенных в историческом центре города не без помощи известного архитектора графа Арсицкого еще в конце девятнадцатого столетия. Таких зданий, насколько я помнила из курса лекций по архитектуре родного города, где когда-то проживали мещане, аристократы, купцы и прочие богатые люди, в этом квартале было немало. И хотя добрая половина их была снесена, а на месте старинных домов выросли банки, рестораны, спортивные центры и бутики, однако оставшиеся особняки теперь считались частью культурного наследия города, обрели неприкосновенность и охранялись государством.
В том доме, в котором находилось нужное кафе и где вроде бы имели честь сидеть Сморчок, Ник и лягушка Князева, когда-то давно жила уважаемая и обеспеченная купеческо-меценатская семья. Однако после известных событий 1917 года двухэтажный особняк, выполненный в стиле деревянного модерна, пришедшие к власти большевики сделали чем-то вроде своего штаба, а во время Великой Отечественной войны в нем организовали лазарет. Еще позже, через пару лет, власти устроили из особняка склад и продуктовый магазин. В конце бурных девяностых некоторые бизнесмены смекнули, что святое место в центре города пусто быть не должно, и тут же «переоборудовали» памятник архитектуры в казино. После того как игорному бизнесу в России пришла крышка, особняк купили другие хозяева и устроили в нем кафе. Очень примечательное, надо сказать.
Главный фасад, богато украшенный деревянным декором в виде растительного орнамента, северо-восточный угол здания, увенчанный замысловатыми башенками, наличники окон, единые на два этажа, – все это привлекало взгляды прохожих…
О какая я умная – не зря на факультете искусствоведения учусь, хоть и моя будущая специальность – это реклама… Нет, я определенно умная.
А вот Смерчинский, которого я вижу в продолговатом окне «Фарфоровой лилии», богато украшенном резьбой по дереву, – не очень.
Узрев физиономию Дэна, а также его правую верхнюю конечность, усиленно машущую мне, я все же отчего-то воспрянула духом и забежала в «Фарфоровую лилию», удачно обогнув и не врезавшись в официанта, наряженного в форму, напоминающую смесь ливреи дворецкого и одежды эльфа Леголаса из фильма «Властелин колец». У него даже волосы были светлыми, длинными и забранными сзади в аккуратный хвостик.
Изнутри кафе было колоритным и прелестным. Сразу видно, его дизайном занимались опытные специалисты. Легкий полумрак, деревянный пол, темные стены, украшенные охотничьими трубами, геральдикой, холодным оружием, большие камины по углам. Сказочно-средневековый антураж «Лилии» был изящно подчеркнут массивными прямоугольными деревянными столами и скамьями вместо стульев, светильниками в форме свечей в медных подсвечниках и другими «средневековыми» мелочами.
На импровизированной сцене, с тяжелым темно-синим бархатным занавесом, восседал на табурете печальный парень, с такими же длинными золотисто-пепельными волосами, как и у чуть не сшибленного мной официанта, и играл на какой-то музыкальной штукенции, напоминающей мне арфу. Он ловко перебирал пальцами по струнам – и по всему кафе разносилась пронзительно-печальная мелодия, такая заунывная, что хотелось подойти к грустному музыканту, из творческой тонкой души которого лилась столь безрадостная мелодия, и пожалеть, прижав его окаянную головушку к груди. Однако делать это я благоразумно не стала.
Ну, просто не кафе, а что-то вроде средневекового или сказочного трактира. Милое местечко. Хм, вот куда Ник Ольгу водит – не скупится. Эх, чтоб ей здесь официанты нагрубили, а его – обсчитали.
А еще одним неоспоримым плюсом этого дивного местечка был особенный запах. Едва я открыла тяжелую, стилизованную под старину дверь с медными ручками, как сразу же почувствовала восхитительный аромат ванили и свежевыпеченных булочек. Именно такой запах, по моему сугубо личному мнению, должен был присутствовать в любом уважающем себя сказочном трактире, где останавливаются фэнтезийные герои: эльфы, гномы, маги и ведьмы всех мастей и просто Избранные, коим суждено спасти очередной мир. Маринка, услышав это мое мнение, тут же заявила, что в «нормальной харчевне вообще-то должно пахнуть хорошо прожаренным мясом и хлебным пивом. По крайней мере – пьяными и голодными мужланами, а не стряпней, годной разве что только для изысканного пищеварения дворян и романтических девиц». Я, конечно, тут же поинтересовалась, какой такой запах имеют упомянутые мужланы и пахнут ли они в принципе, но внятного ответа не получила – не вовремя началась лекция.
– Мария, я тут! – услышала я голос Дэна, без труда перебивавший музыкальное сопровождение и общий гвалт, стоящий в кафе, – народу пятничным вечером здесь было предостаточно. И, что удивительно, все на вид присутствующие (особенно представители сильного пола) были вполне приличными и адекватными, одетыми не в спортивные штаны, «адидаски» или кожанки. Неснятых кепок на мужских головах не наблюдалось. Огромного скопления бутылок пива на столиках – тоже. И совсем никто не собирался наезжать на кого бы то ни было, да и драться не желал. Эх, как же все-таки отличается центр города от того далекого спального района, где имею честь проживать я. Между прочим, второй в городе по неблагополучной криминальной обстановке…
Я подошла к Дэну. Смерчинский, словно какой граф или герцог, вольготно расположился за уютным столиком, около самого камина, успешно имитирующего огонь. Он положил ногу на ногу и попивал кофе, держа изящную фарфоровую чашечку в одной руке, а другой набирая на сенсорном экране смс-сообщение. Наверное, подключал к делу очередного друга из своих бесконечных дружественных запасников. У Кощея в подвале хранятся золото и драгоценные каменья, а у синеглазого брюнета с ямочками на щеках – друзья всех размеров и цветов.
– Здесь вкусный кофе и горячий шоколад, кстати, тоже, – сообщил мне парень. – Я тебе сейчас закажу. Садись, что же ты стоишь, партнер? – и он похлопал рукой по мягкому сиденью стула с высокой деревянной резной спинкой, покрытой лаком.
– Я сейчас сама тебя закажу, – уселась я на стул, со скрипом подвинув его к столу, – киллеру, Смерчинский. Ты куда удрал?
– Сюда, – невозмутимо отвечал парень. – А ты должна лучше следить за состоянием своего телефона, Чип. Если бы Ланде не было рядом, я бы так и не смог с тобой связаться.
Я возмутилась такому наглому ответу, и, пока я выговаривала Сморчку о том, что за пару минут я успела испытать, он подозвал официанта и сделал заказ.
– Я заказал тебе все самое вкусное, – обрадовал он меня, перебив мою патетическую речь о том, что уж после того, как мы заключили на улице «контракт», Дэн не имел права бросать меня на произвол судьбы и человека-шарфа с невыговариваемым именем.
– Может, я сама хотела посмотреть меню и заказать, ты мне весь кайф обломал, – проворчала я, разглядывая помещение. По части бухтения я, можно сказать, ас.
Мое заявление явно расстроило парня. Он, чуть пригнувшись ко мне, сделал умиленные глазки и произнес, жалобно растягивая гласные:
– Ну вот. Я ведь хотел тебе сделать «сладкий сюрприз» и попросил принести фирменные сладости.
– Ладно-ладно, только не смотри на меня так. Люди подумают, что я тебя обидела. Ну где там Князева и Ник?
– Клара и Олечка, – голосом подчеркнул имя возлюбленной Дэн, – находятся на втором этаже – я уже говорил тебе. Кстати, раз ты уже здесь, и нам пора на второй этаж.
– А как же мои сладости? – возопила я, уже порядком устав от сегодняшней беготни. Столько ярких событий разом случалось со мной только в первом классе, когда меня учительница в цирке забыла, а я полезла в гримерку к клоунам, чтобы дать им важные, с моей точки зрения, советы о том, как быть еще смешнее. Я и в гримерке побывала, и у клеток, и в кабинете директора цирка, и в милиции, и в детской комнате… Хотя вообще-то выпускной после девятого класса мне тоже надолго запомнился большим количеством событий. После официальной части в актовом зале и торжества в кафе несколько наших мальчишек, я и еще пара девчонок решили повеселиться. Кто-то купил алкоголь. Мы, смеясь и веселясь, гуляли по улицам, катались с хохотом в трамвае от конечки до конечки, тусовались у кого-то в квартире и в конце концов решили съездить на кладбище, чтобы проверить себя на смелость и попрактиковаться в вызове духов. Хорошо, что я быстро бегала и меня сторожа не поймали… А кому-то ведь не повезло.
– Сейчас шепнем официанту, чтобы принес заказ наверх. Кстати, наши объекты нас не заметят, все столики отделены друг от друга перегородками. Мы будем сидеть к Ольге очень близко, поэтому не кричи так громко, как ты это умеешь.
– У меня просто строение связок такое, – обиделась я. – Зато я петь умею громко.
– Не сомневаюсь, – парень на миг отлучился, подойдя к барной стойке, а потом, так же быстро вернувшись, схватил меня за руку и поволок по винтовой лестнице с резными перламутровыми перилами, на которых лениво переливались мерцающие отсветы от настенных антикварных (или лжеантикварных) светильников в виде больших свечей, дающих эффект настоящей горящей свечки.
Так мы и оказались на втором этаже, в спокойном местечке, где за отдельными столиками вили свои любовные гнездышки те бездельники, которые возжелали романтики. Здесь, как и внизу, играла музыка, только уже не живая, но куда более радостная. Среди нескольких музыкальных инструментов, чье звучание было затейливо переплетено, я отчетливо слышала изящную свирель, выводящую веселую, легкую мелодию, а еще беззаботное весеннее щебетание птиц.
Орлу понравилась здешняя атмосфера. Было, где вволю погадить…
Нас встретила девушка-администратор в такой же зеленой униформе и с традиционными для этого заведения светлыми длинными волосами. Правда, они у нее были распущены и струились по спине светлыми волнами, а от висков к плечам спускались две пшеничные косички, в которые были вплетены шелковые ленточки цвета весенней зелени. Она любезно поздоровалась с нами и провела по полутемному помещению, которое больше напоминало мне своды старинного, но очень миниатюрного замка, к столику, действительно огражденному со всех сторон темными, украшенными коричнево-бордовой изящной росписью и очень высокими, до потолка, перегородками. С четвертой стороны наблюдалась стена, как будто бы выложенная каменной кладкой, с окном, выходящим на оживленную улицу. Венецианское, трехчастное, с полукруглой аркой, окно, правда, по-современному затемненное, придавало этому местечку уют.
– Присаживайтесь, дорогие гости, – пропела девушка, отчетливо выговаривая все буквы «о» – она явно косила под «окающий» северный диалект. Наверное, думала, что это еще больше сближает ее с эльфами…
Мы, естественно, тут же уселись на мягкий диванчик, заменяющий стулья. Рожа у Смерчинского была довольная-предовольная. Я бы даже сказала, гнусная.
– Вот мы и около нашей парочки, – шепнул он мне весело.
Следом за администратором (так и хотелось сказать – администратором таверны) пришел, медленно и торжественно ступая, и официант, неся внушительных размеров поднос, через минуту к нему «на помощь» пришел и его коллега. Они чинно расставили по столу заказанные Дэном сладости и напитки – на них я глазела с тем самым восторгом, с каким в детстве пожирала вожделенный домик для Барби, так и не купленный зловредными родителями. Дэн оказался не только умником и красавчиком, но и еще и щедрым парнем: наверняка куча его друзей общаются с ним только из-за того, что Лаки Бой ни на что не скупится.
Он заказал самые разнообразные на вид и, видимо, на вкус и цену тоже пирожные. Шоколадные эклеры, трехслойные охлажденные десерты, лаймово-сливочные мраморные треугольнички, украшенные замысловатым рисунком из мармелада, кофейные сладости, горячие круглые пирожные с жидкой начинкой, «брауни» с печеньем, орехами и свежей клубникой, белоснежные кремовые наполеоны, состоящие из доброго десятка слоев, высокое чудо с ромовым ароматом из сгущенки, светлого шоколада и цельных орехов, рожки со взбитыми сливками и лесными ягодами, нежные банановые шарики, каждый из которых имел в себе сюрприз – орех миндаля или фундука…
Я моментально полюбила душу Смерчинского, не испорченную жадностью и скупостью.
Работники «Фарфоровой лилии» хором пожелали нам приятного вечера и удалились.
– Слушай, – радостно спросила я, как только они ушли, до сих пор не в силах поверить, что все это мы сейчас, нет, я сейчас буду лопать. – Это что, обиталище эльфов?
Вообще-то нужно было спросить о Нике и Ольге, но они незаметно отодвинулись на второй план: первый бессовестно заняли сладости.
– М?
– Тут все официанты на одно лицо, тонкие, высокие, с одинаковыми светлыми волосами и в странной одежде. Только стрел и колчанов у них нет.
– Может быть, – парень усмехнулся, словно что-то вспомнив. – Один из хозяев этого местечка – ролевик.
– Ну, понятно тогда, – тут же в уме я поставила определенный диагноз хозяину этого заведения и потянулась за первым пирожным. На вкус оно оказалось не просто прелестным, а дико прелестным! Взбитые сливки просто таяли во рту.
– Да, это действительно что-то вроде смены эльфов, – аккуратно помешивая ложечкой сахар в новой чашечке кофе, произнес Смерчинский. – Еще есть смена их темных сородичей… как же их называют?…
– Дроу, – подсказала я, обрадованная, что великий умник запамятовал.
– Ага, они самые. Есть их смена. И в особенных случаях, например на Хэллоуин, появляются официанты-гоблины, гномы и прочие обитатели запредельных миров. Забавное местечко, – на щеках парня появились ямочки – он вновь улыбнулся, словно что-то вспомнив.
– Да уж. – Я была бы в полном восторге, если бы не каверзная Князева.
– Тебе нравится? – с любопытством посмотрел на меня Смерч. – Я выбрал самые-самые вкусные.
– Очень, – прошамкала я с полным ртом и только потом спросила, понизив голос:
– А где наши объекты?
– Там, мой милый Чип, – кивнул вправо напарничек.
– Прямо за этой стеночкой? – шепотом спросила я. Такая близость Никиты и его зазнобы пугала.
– Да. Не бойся, они нас не услышат.
– Ого! И что теперь нам делать? Какие подлянки мы им устроим? – все таким же свистящим шепотом спросила я. Должны же мы все-таки испортить им встречу?
– У тебя есть иди, Мария?
– Давай ты подкупишь официанта, чтобы он им слабительного в еду подложил? – тут же предложила я, потянувшись за вторым пирожным.
– Заманчиво, – Дэн повертел в руках корзиночку с воздушным фисташковым кремом, словно примеряясь, с какой стороны ему лучше откусить: с той, где больше россыпь малины, или с той, где больше орехов.
