Текст книги "Пробуждение Левиафана"

Автор книги: Джеймс С. А. Кори

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 31 страниц)

– Где я?

– На станции Эрос, – сказал Миллер. – Только она уже не та, что раньше. И даже не там,где раньше, но…

Он попробовал рукой постель из нитей и решился пристроиться на краешек. Тело ныло от усталости и ощущалось легче, чем должно было. Не так, как при микрогравитации. Неестественная легкость не имела отношения к усталому телу.

Джули еще раз попробовала заговорить, сбилась, сделала усилие и начала снова:

– Кто вы?

– Да, мы ведь формально не знакомы, верно? Меня зовут Миллер. Я работал детективом на службу безопасности «Звездной Спирали» на Церере. Твои родители нас наняли, хотя это было скорее через «друзей наверху». Мне полагалось тебя найти, сграбастать и отправить обратно в колодец.

– Заказ на похищение? – Ее голос окреп, взгляд сосредоточился.

– Обычное дело, – ответил Миллер и вздохнул. – Хотя я его вроде как завалил.

Веки затрепетали, закрылись, но она продолжала разговор:

– Со мной что-то случилось.

– Да, это точно.

– Я боюсь.

– Нет, нет, нет. Не бойся. Все хорошо. Правда, все перевернулось вверх ногами, но это ничего. Слушай, сейчас вся станция несется к Земле. Очень быстро.

– Мне снилась гонка. Я возвращалась домой.

– Да, только нам надо остановиться.

Ее глаза опять открылись. Она выглядела потерянной, измученной, одинокой. Из уголка глаза скатилась слеза, мерцающая голубым светом.

– Дай мне руку, – попросил Миллер. – Нет, правда, я хочу, чтобы ты за меня кое-что подержала.

Она медленно подняла руку – водоросль в тихом течении. Он взял свой терминал, вложил ей в ладонь и прижал большой палец к кнопке «мертвой руки».

– Просто держи вот так. Не отпускай.

– Что это? – спросила она.

– Долго объяснять, просто не отпускай.

Тревожный сигнал заорал на него, когда он разгерметизировал шлем. Он отключил сигнализацию. Запах был странным: уксусный, тминный, с сильной примесью мускуса, напомнившей ему о животном в спячке. Джули смотрела, как он отстегивает перчатки. Протомолекула уже вцепилась в него, пробуравила кожу и роговицу глаз, приготовилась сделать с ним то, что сделала с Эросом. Ему было все равно. Он забрал у нее терминал и сплел свои пальцы с ее.

– Ты – водитель этого автобуса, Джули, – произнес он. – Ты знаешь? Я хочу сказать, чувствуешь?

Пальцы у нее были прохладными, но не холодными.

– Я чувствую… что-то, – отозвалась она. – Голод? Нет, не голод, хотя… мне чего-то хочется. Хочется вернуться на Землю.

– Этого нельзя. Тебе нужно изменить курс, – сказал Миллер. «Что там говорил Холден? „Отдай ей Венеру“». – Поворачивай к Венере.

– Оно не того хочет, – возразила Джули.

– Другого мы ему предложить не можем, – ответил Миллер и чуть погодя добавил: – Нам нельзя домой. Нам нужно на Венеру.

Она долго молчала.

– Ты – боец, Джули. Ты никогда никому не позволяла решать за тебя. Не начинай и теперь. Если мы пойдем к Земле…

– Оно и их съест. Как съело меня.

– Да.

Она взглянула на него.

– А что будет на Венере?

– Возможно, мы умрем. Но не захватим с собой множества других людей и будем уверены, что никто не заполучит эту дрянь. – Он обвел рукой грот вокруг них. – А если не умрем… ну, это будет интересно.

– Не знаю, смогу ли я.

– Сможешь. Ты умнее, чем то, что все это натворило. Ты управляешь. Веди нас к Венере.

Светляки взвихрились над ними, голубой свет чуть запульсировал: ярко-тускло, ярко-тускло. Миллер видел по ее лицу – она решилась. Огоньки вокруг них вспыхнули ярче, грот озарился мягким голубым сиянием, потом оно померкло, и снова все стало как было. Миллер ощутил, как саднит в глубине горла, словно первое предупреждение о простуде. Он задумался, хватит ли у него времени деактивировать бомбу. А потом он посмотрел на Джули. Джульетта Андромеда Мао. Пилот АВП. Наследница престола корпорации «Мао – Квиковски». Зародышевый кристалл будущего, какое ему и не снилось. Времени у него хватит с избытком.

– Я боюсь, – сказала она.

– Не надо.

– Я не знаю, что будет.

– Никто никогда не знает. И, слушай, ты же будешь не одна.

– Я чувствую что-то в мыслях. Оно чего-то хочет. Я не понимаю. Оно такое большое.

Он задумчиво поцеловал ей руку. В глубине живота зарождалась настоящая боль. Болезненное чувство. Короткий приступ тошноты. Первые схватки перерождения в Эрос.

– Не тревожься, – сказал он. – Все у нас будет хорошо.

Глава 55
Холден

Холдену снился сон.

Он часто видел сны наяву и, когда обнаружил себя на кухне родительского дома в Монтане, беседующим с Наоми, сразу понял, что это сон. Ему не удавалось хорошенько понять, что она говорит, но она все смахивала волосы с лица, жуя печенье и запивая чаем. И хотя сам он не мог даже взять печенину в руки, не то что откусить, зато чувствовал запах и очень ясно вспоминал вкус шоколадного овсяного печенья, которое делала мама Элиза.

Это был хороший сон.

Кухня полыхнула красным, и нечто переменилось. Холден ощутил, как что-то пошло не так, почувствовал, как теплая греза соскальзывает в кошмар. Он пытался заговорить с Наоми, но слова не складывались. Комната снова замигала красным, а Наоми как будто не замечала. Он встал, прошел к кухонному окну и выглянул. При третьей вспышке он увидел, чем она вызвана. Метеоры падали с неба, оставляя за собой огненные хвосты цвета крови. Откуда-то он знал, что это обломки Эроса, разбившегося в атмосфере. Миллер не справился. Ракетная атака сорвалась.

Джули вернулась домой.

Он обернулся, чтобы сказать Наоми: «Беги!» – но черные плети проломили пол и обвились вокруг нее, пронизали ее тело во многих местах. Они выливались у нее изо рта и из глаз.

Холден хотел броситься к ней, помочь, но не мог двинуться с места и, опустив взгляд, увидел, как проросшие щупальца охватили и его. Одно обвилось вокруг пояса и держало. Другие втискивались ему в рот.

Он проснулся с воплем в темном помещении, освещавшемся красными вспышками. Что-то удерживало его за пояс. В панике он начал срывать это что-то, едва не содрав ногти на левой руке, пока трезвый рассудок не напомнил, где он. В рубке, в кресле поста, пристегнулся, как положено при невесомости.

Он сунул палец в рот, пососал пострадавший ноготь, обломанный о крепление кресла, и глубоко подышал носом. На палубе было пусто. Наоми спала внизу, в своей каюте. Алекс с Амосом, свободные от вахты, надо полагать, тоже спали. Они несколько дней не отдыхали во время гонки за Эросом на высоком ускорении. Холден скомандовал всем отбой и вызвался на первую вахту.

А потом, как видно, задремал. Нехорошо.

Рубка снова вспыхнула красным. Холден тряхнул головой, разгоняя остатки сна, и сосредоточил взгляд на панели. На ней пульсировал красный огонек, и Холден постукал по экрану, вызывая меню. Это была панель угроз. Кто-то запятнал его прицельным лазером.

Открыв дисплей, он включил активные сенсоры. Единственным кораблем на ближайшие миллионы километров оказался «Рави», и на экране мигал огонек его вызова. Открыв связь, он через секунду услышал голос Макбрайд:

– «Росинант», прекратите маневрирование, откройте внешний люк и приготовьтесь принять десант.

Холден хмуро уставился на панель. Что за дикие шутки?

– Макбрайд, это Холден. Что вы сказали?!

Ее отрывистый ответ не внушал оптимизма.

– Холден, откройте внешний шлюз и приготовьтесь к высадке. Если активируется хоть одна оборонительная система, я расстреляю ваш корабль. Как поняли?

– Не понял, – отозвался он, не сдержав обиды. – Совершенно не понял. И не дам вам себя захватить. Что за чертовщина?

– Я получила приказ Командования ООН взять контроль над вашим кораблем. Вы обвиняетесь во вмешательстве в военные операции ООН, в незаконной передаче кодов и множестве других преступлений. Мне сейчас некогда зачитывать весь список. Если вы немедленно не сдадитесь, мне придется открыть огонь.

– О! – сказал Холден. ООН увидела, что ее ракеты меняют курс, попыталась их перепрограммировать и обнаружила, что они не слушаются.

Конечно, они забеспокоились.

– Макбрайд, – помолчав, заговорил Холден. – Высаживать к нам абордажную команду бесполезно. Мы вам этих ракет вернуть не сможем. Да это и не нужно. Они просто идут малость кружным путем.

Смешок Макбрайд очень походил на короткий лай злобной собаки, готовой укусить.

– Кружным путем? – повторила она. – Вы передали три тысячи пятьсот семьдесят три высокоточные термоядерные межпланетные баллистические ракеты предателю и военному преступнику!

На обдумывание у Холдена ушла минута.

– Вы о Фреде?Мне кажется, «предатель» – несколько сильно…

Макбрайд оборвала его.

– Деактивируйте ложные передатчики, уводящие наши ракеты от Эроса, и активируйте позывные с поверхности, или мы расстреляем ваш корабль. На исполнение у вас десять минут.

Связь прервалась щелчком. Холден бросил на консоль злобный, недоверчивый взгляд и включил боевую тревогу. Палубные огни по всему кораблю загорелись яростным красным светом. Трижды рявкнула сирена. Алекс взлетел по трапу меньше чем через две минуты, а Наоми, отстав от него на полминуты, бросилась прямо в кресло командного поста.

Алекс заговорил первым.

– «Рави» в четырехстах километрах, – сообщил он. – По показаниям ладара труба открыта, и он держит нас на прицеле.

Отчетливо артикулируя каждое слово, Холден проговорил:

– Не – подчеркиваю, не– открывать нашей трубы и не пытаться взять на прицел «Рави». Просто не своди с него глаз и приготовься к мерам обороны, если покажется, что он собирается стрелять. Никаких провокаций.

– Заводить глушилку? – спросила Наоми.

– Нет, это тоже могут принять за агрессию. Но подготовь пакет защиты и держи палец на кнопке, – велел Холден. – Амос, ты в машинном?

– Роджер, кэп. Здесь все готово.

– Доведи реактор до ста процентов и возьми себе контроль за ОТО. Если увидишь на панели красную точку, тут же открывай огонь. Ясно?

– Роджер, – подтвердил Амос.

Холден выдохнул сквозь зубы и снова открыл связь с «Рави».

– Макбрайд, говорит Холден. Мы не сдаемся, отказываемся принять на борт вашу абордажную команду и не намерены подчиняться вашим требованиям. Что дальше?

– Холден, – отозвалась Макбрайд, – вы прогреваете реактор. Готовитесь к бою?

– Нет, просто хотим уцелеть. А что, будет бой?

Еще один резкий лающий смешок.

– Холден, – спросила Макбрайд, – почему это мне кажется, что вы не принимаете нас всерьез?

– О, ничего подобного, – убедительно произнес Холден. – Я не хочу, чтобы вы меня убили, и, вы не поверите, не хочу убивать вас. Ракеты пошли кружным путем, но из-за этого нам не стоит жечь друг друга. Я не могу удовлетворить ваши требования и не желаю провести следующие тридцать лет в военной тюрьме. Вы ничего не выиграете, расстреляв нас, однако, если до этого дойдет, я буду защищаться.

Макбрайд отрубила связь.

– Капитан, – позвал Алекс, – «Рави» начинает двигаться. Маневровый искрит. Думаю, они готовятся к атаке.

Дерьмо! Холден был так уверен, что сумеет ее отговорить.

– Ладно, переходи к обороне. Наоми, запускай свой пакет. Амос, держишь палец на кнопке?

– Готов, – отозвался Амос.

– Не нажимай, пока не увидишь снаряда. Не надо их провоцировать.

Резкая перегрузка втиснула его в кресло. Алекс перешел к маневрированию.

– На такой дальности я, может, и сумею увернуться, сбить им прицел, – сказал пилот.

– Уворачивайся и открой трубы.

– Роджер. – Профессиональное спокойствие пилота не скрыло возбуждения от предстоящего боя.

– Я сбила им прицел, – сказала Наоми. – Лазер у них и близко не дотягивает до «Роси». Я просто завалила его шумами.

– Ура раздутому военному бюджету марсиан, – ответил ей Холден.

Корабль внезапно задергался в серии резких маневров.

– Черт, – сдавленным от перегрузки голосом процедил Алекс, – «Рави» открыл огонь из ОТО.

На своем дисплее Холден увидел длинную жемчужную нить приближающихся снарядов. Выстрел прошел мимо – «Роси» показывал расстояние между кораблями в триста семьдесят километров – слишком далеко, чтобы компьютерная система зацепила бешено маневрирующий корабль баллистическими снарядами с другого бешено маневрирующего корабля.

– Ответный огонь? – прокричал по связи Алекс.

– Нет, – выкрикнул в ответ Холден. – Если бы она хотела нас убить, пустила бы торпеды. Не давай ей повода захотеть.

– Кэп, мы ее переигрываем, – сказал Алекс. – У «Рави» просто не хватает скорости. Расчет цели будет готов через минуту.

– Роджер, – ответил Холден.

– Стрелять? – Дурацкий ковбойский акцент в голосе Алекса от напряжения почти пропал.

– Нет.

– Их прицельный лазер отключился, – сказала Наоми.

– Что означает, что они не надеются прорваться сквозь нашу глушилку, – ответил Холден, – и переключились на радарное слежение.

– Менее точное, – с надеждой заметила Наоми.

– Корвет вроде этого несет не меньше дюжины торпед. Чтобы нас убить, хватит одного попадания. А на такой дальности…

Тихий гудок с панели угроз сообщил ему, что «Роси» рассчитал обстрел «Рави».

– Есть гудок! – выкрикнул Алекс. – Стрелять?

– Нет! – сказал Холден. Он знал, что сейчас внутри «Рави» звучит громкое тревожное предупреждение. «Остановись, – всей душой пожелал Холден. – Не заставляй себя убить».

– О, – тихо выдохнул Алекс. – Хо.

Почти одновременно с ним Наоми окликнула его сзади:

– Джим?

Он не успел спросить, потому что Алекс перешел на общую связь.

– Эй, капитан, Эрос вернулся!

– Что? – В голове у Холдена мелькнула дикая картина: астероид, словно злодей из комикса, подкрадывается к двум сцепившимся кораблям.

– Да-да, – подтвердил Алекс, – Эрос. Только что выскочил на радарный экран. Что бы там ни блокировало наши сенсоры, сейчас оно прекратилось.

– Что он делает? – спросил Холден. – Дай мне курс!

Наоми вывела данные слежения на свой экран и принялась обрабатывать, но Алекс справился на несколько секунд быстрее.

– Ага, – сказал он. – Очень похоже. Он меняет курс. По-прежнему направляется к Солнцу, но уклоняется от Земли.

– Если он удержит курс и скорость, – добавила Наоми, – я бы сказала, что он попадет на Венеру.

– Ух, – вырвалось у Холдена. – Я же пошутил.

– Шутка удалась, – сказала Наоми.

– Ну так скажите кто-нибудь Макбрайд, что ей уже ни к чему в нас стрелять.

– Да, – задумчиво протянул Алекс, – а ведь если мы заставили те ракеты перестать слушаться, значит, мы их и отрубить не сможем. Хотел бы я знать, куда Фред их скинет?

– Черт его знает, – вклинился Амос. – Но Землю он разоружил. Получится ужасно неловко.

– Непредвиденные последствия, – вздохнула Наоми. – Так всегда бывает.

Ни одно событие в истории не освещалось и не записывалось так широко, как столкновение Эроса с Венерой. К тому времени, как астероид достиг второй от Солнца планеты, на ее орбите обосновалось множество кораблей. Военные пытались отогнать гражданских, но тщетно. Те задавили их числом. Видео падения Эроса поймали армейские камеры, телескопы гражданских кораблей, обсерватории двух планет и пяти лун.

Холден хотел бы оказаться там, чтобы увидеть все вблизи, но Эрос, отвернув, набрал скорость, словно астероиду, увидевшему конец пути, не терпелось закончить странствие. Холден с командой смотрели видео по новостям, сидя в камбузе «Роси». Амос раскопал где-то бутылку эрзац-текилы и щедрой рукой разлил ее по кофейным чашкам. Алекс направил корабль к Тихо на мягкой трети g.Спешить было уже некуда.

Все кончилось, они могли смотреть салют.

Холден дотянулся до руки Наоми и крепко сжал ее, когда астероид вышел на орбиту Венеры и словно остановился. Он, кажется, чувствовал, как затаило дыхание все человечество. Никто не знал, что теперь сделает Эрос… нет, Джули. Никто не говорил с Миллером после того последнего разговора с Холденом, и ручной терминал Миллера не отвечал. Никто не мог сказать, что произошло на астероиде.

Конец был прекрасен.

Эрос на орбите вокруг Венеры раскрылся, как коробочка-головоломка. Гигантский астероид раскололся на дюжину кусков, растянувшихся вдоль экватора планеты длинным ожерельем. Потом каждый из дюжины раскололся еще на дюжину, и еще, и блестящее облако частиц-семян затянуло всю поверхность планеты, чтобы исчезнуть в толстом слое облачности, всегда скрывавшем Венеру от взглядов.

– Ух ты! – едва ли не благоговейно протянул Амос.

– Роскошное зрелище, – сказала Наоми. – Чуточку тревожное, но пышное.

– Они не останутся там навсегда, – сказал Холден.

Алекс вытряхнул в себя последние капли текилы из чашки и долил из бутылки.

– Ты это о чем, кэп? – спросил он.

– Ну, я просто гадаю. Но не думаю, чтобы те, кто создал протомолекулу, хотели всего лишь сохранить ее здесь. Это была часть большого плана. Мы спасли Землю, Марс и Пояс. Вопрос, что произойдет дальше.

Наоми с Алексом переглянулись. Амос поджал губы. На экране Венера заблестела от играющих по всей планете молний.

– Кэп, – сказал Амос, – не порти мне выпивку!

Эпилог
Фред

Фредерик Люциус Джонсон. Бывший полковник вооруженных сил Земли, палач станции Андерсон, а теперь еще и станции Тот. Неизбранный премьер-министр АВП. Он десяток раз смотрел в лицо своей смерти, терял друзей – убитых, разошедшихся с ним в политике, предавших. Он пережил четыре покушения, из которых известно было только о двух. Он с одним столовым ножом прикончил вооруженного пистолетом убийцу. Он отдавал приказы, унесшие сотни жизней, и отвечал за свои решения.

И все-таки перед публичными выступлениями он до сих пор чертовски нервничал. Нелепо, но факт.

«Леди и джентльмены, мы стоим на перекрестке дорог…»

– На приеме будет генерал Себастьян, – сказала секретарша. – Не забудьте: о муже ее не спрашивать.

– Почему? Я ведь его не убивал. Или убил?

– Нет, сэр. У него шумный адюльтер, и генерал несколько чувствительна к этому вопросу.

– Тогда, вероятно, она захочет, чтобы я его убил.

– Можете предложить, сэр.

Зеленый зал на самом деле оказался отделан в красный и охру; здесь была черная кожаная кушетка, зеркальная стена и стол с гидропонной клубникой и тщательно минерализованной водой. Глава службы безопасности Цереры, суровая женщина по имени Шаддид, три часа назад проводила его от дока к месту конференции. С тех пор он расхаживал – три шага, поворот, три шага обратно, – как капитан древнего линкора на мостике.

По всей станции в собственных комнатах разместились представители недавно воевавших сторон с личными секретарями. Большинство ненавидело Фреда, но это было не слишком серьезно. Кроме того, большинство его боялось. Конечно, не из-за его положения в АВП. Из-за протомолекулы.

Политический раскол между Землей и Марсом, возможно, устранить не удастся: верность земных сил «Протогену» толкнула их на предательство, последствия которого не загладить извинениями, да и слишком много жизней потеряла каждая сторона, чтобы будущий мир когда-нибудь стал похожим на прежний. Кое-кто в АВП по наивности радовался, надеясь, что планеты столкнутся к выгоде Пояса. Фред был не настолько глуп. Если три силы – Земля, Марс и Пояс – не добьются настоящего мира, они неминуемо скатятся в настоящую войну. Хотя если Земля и Марс видели в Поясе не более чем досадную помеху, которую можно было спихнуть ногой, разделавшись с настоящим врагом… Впрочем, по правде сказать, антимарсианские настроения на Земле сейчас были сильнее, чем в период открытой войны, а на Марсе оставалось всего четыре месяца до выборов. Значительный сдвиг в политике Марса мог или ослабить напряжение, или неизмеримо усугубить положение дел. Обеим сторонам придется шире взглянуть на вещи.

Фред остановился перед зеркалом, в сотый раз одернул мундир и поморщился.

– С каких это пор, черт меня подери, я превратился в консультанта брачной конторы? – буркнул он.

– Вы все о генерале Себастьян, сэр?

– Нет. Забудьте, что я сказал. Что еще мне нужно помнить?

– Возможно, «Синий Марс» попытается сорвать ваше выступление. Крикуны и плакаты, без оружия. Капитан Шаддид посадила нескольких «синих», но кто-то мог проскользнуть у нее между пальцами.

– Учту.

– У вас назначены интервью с двумя политическими программами и с новой станцией, базирующейся на Европе. Корреспондент с Европы, возможно, спросит о станции Андерсон.

– Учту. Что нового с Венеры?

– Там, внизу, что-то происходит, – ответила секретарша.

– Значит, она выжила.

– Вероятно, сэр.

– Потрясающе, – с горечью бросил он.

«Леди и джентльмены, мы стоим на перекрестке дорог. По одну руку весьма реальная угроза взаимного уничтожения, а по другую…

…а по другую оборотень, готовый выползти из колодца Венеры и прикончить вас всех во сне. У меня есть живые образцы, в которых ваша первая, если не единственная, надежда понять, каковы его намерения и возможности, и я запрятал их так, что просто отобрать их у меня вы не сумеете. Это единственная причина, почему хоть кто-то из вас меня слушает. Так что я рассчитываю на некоторое внимание».

Звякнул терминал секретарши, и она быстро взглянула на него.

– Капитан Холден, сэр.

– Это необходимо?

– Желательно дать ему почувствовать, что он участвует в вашем проекте, сэр. За ним известна склонность к любительским обращениям к прессе.

– Хорошо. Пригласите его.

Недели, прошедшие с тех пор, как Эрос распался на части в густых небесах Венеры, пошли Холдену на пользу, хотя следы долговременных перегрузок, испытанных «Росинантом» в погоне за Эросом, не исчезнут так скоро. Кровь из лопнувших сосудов вокруг радужки рассосалась, синяки под глазами и на шее сошли. Только замедленность походки выдавала сильную боль в суставах, хрящи которых еще не вернулись к естественной форме. В те времена, когда Фред был другим человеком, у них это называлось «перегрузочная развалочка».

– Привет, – сказал Холден. – Отлично выглядите. Видели последнюю передачу с Венеры? Хрустальная башня высотой два километра. Что вы об этом думаете?

– Сам виноват. – Фред поддержал дружеский тон. – Мог бы сказать Миллеру, чтобы взял курс на Солнце.

– Ну да, двухкилометровая хрустальная башня, торчащая из Солнца, никого бы не смутила, – согласился Холден. – Это клубника?

– Угощайся, – сказал Фред. Он с утра ничего не мог есть.

– Итак, – продолжал Холден, набив рот ягодами, – они действительно намерены предъявить мне обвинение?

– В односторонней передаче всех прав на ископаемые и разработку целой планеты по открытому радиоканалу?

– Угу, – промычал Холден.

– Я бы сказал, обвинение тебе могут предъявить законные владельцы этих прав – если удастся вычислить законных владельцев.

– Вы могли бы помочь мне выбраться? – спросил Холден.

– Я буду свидетелем защиты, – сказал Фред, – но не я составляю законы.

– Так чем вы все тут собираетесь заниматься? Что, нельзя объявить что-нибудь вроде амнистии? Мы вернули протомолекулу, разыскали на Эросе Джули Мао, спасли Землю.

–  Выспасли Землю?

– Мы помогали, – резко помрачнев, ответил Холден. Смерть Миллера все еще мучила капитана. Фред знал, что он чувствует. – Мы действовали совместными усилиями.

Секретарша Фреда кашлянула и покосилась на дверь. Им пора было идти.

– Я сделаю, что смогу, – пообещал Фред. – На мне висит много дел, но я сделаю, что смогу.

– И еще, Марс не получит обратно «Роси», – сказал Холден. – По закону о правах на спасенное имущество корабль теперь мой.

– Они будут другого мнения, но я сделаю, что смогу.

– Вы все время это повторяете.

– Это все, что я могу сказать.

– И вы им о нем расскажете, да? – сказал Холден. – О Миллере. Он этого заслужил.

– Об астере, который добровольно вернулся на Эрос, чтобы спасти Землю? Еще бы не рассказать!

– Не о каком-то «астере». О нем. О Джозефусе Алоизиусе Миллере.

Холден оторвался от дармовой клубники. Фред скрестил руки.

– Ты читал досье, – сказал Фред.

– Ну да, я не так уж много о нем знал.

– И никто о нем не знает, – сказал Фред, затем заговорил мягче. – Я понимаю, что это жестоко, но мне не нужен живой человек со всеми его сложностями. Мне нужен символ Пояса. Икона.

– Сэр, – вмешалась секретарша, – вам пора.

– Вот что нас до этого довело, – сказал Холден. – Иконы. Символы. Люди без имен. Все эти научники «Протогена» думали о биомассе и популяции. А не о Мэри, что работает в снабжении, а в свободное время разводит цветочки. Никто из них не убивал ее.

– Думаешь, они бы не смогли?

– Я думаю, если уж собирались, то должны были знать ее по имени. Знать всех по именам. И вы слишком многим обязаны Миллеру, чтобы не делать из него то, чем он не был.

Фред рассмеялся. Не смог сдержать смеха.

– Капитан, – заговорил он, – если вы хотите сказать, что я должен внести поправку в обращение к конференции и вместо повести об астере, спасшем Землю, сказать что-то вроде: «Нам случайно подвернулся коп с суицидальными наклонностями», – то вы понимаете в происходящем меньше, чем я думал. Самопожертвование Миллера – орудие, и я намерен его использовать.

– Даже если это лишит его лица? – спросил Холден. – Даже если сделает его совсем другим человеком?

– Особенно если это сделает его другим человеком, – ответил Фред. – Ты помнишь, каким он был?

Холден нахмурился, потом что-то мелькнуло в его глазах. Юмор. Воспоминание.

– Он был настоящей занозой в заднице, да?

– Этот человек мог из явления тридцати нагих ангелов божьих, возвещающих, что секс, оказывается, – вовсе не грех, сделать довольно унылое зрелище.

– Он был хорошим человеком, – сказал Холден.

– Не был, – возразил Фред. – Но он делал свое дело. А я намерен сделать свое.

– Покажите им, – попросил Холден. – И насчет амнистии. Не забудьте насчет амнистии.

Фред шел по изогнутым коридорам, секретарша держалась на шаг позади него. Конференц-зал был рассчитан на мероприятия масштабом помельче. На мелочи. На заседания по вопросам гидропоники, позволяющие ученым сбежать от жен, мужей и детей, чтобы напиться и потолковать о проращивании бобовых. На съезды шахтеров, читающих друг другу лекции по минимизации отходов и удалении пустой породы. На конкурсы студенческих оркестров. А сейчас на этих рабочих коврах, в этих каменных стенах будет твориться история. Если обшарпанные унылые залы напомнили ему о Миллере, виноват был Холден. Ибо прежде не напоминали.

Делегации расселись через проход друг от друга. Генералы, политические назначенцы и их секретари с Земли и Марса, две великие силы, сошедшиеся по его приглашению на Церере, в Поясе. На территории, ставшей нейтральной, потому что ни одна из сторон не принимала ее всерьез. Весь ход истории вел их сюда, к этому мгновению, а теперь в ближайшие несколько минут Фреду предстояло изменить его курс. Страх пропал. Улыбнувшись, он шагнул на возвышение, на место оратора.

На кафедру.

Редкие, вежливые аплодисменты. Несколько улыбок, несколько хмурых лиц. Фред улыбался. Он больше не был человеком. Он стал иконой, символом. Повестью о самом себе и о силах, сошедшихся в игре в Солнечной системе.

И на миг он почувствовал искушение. В паузе между вздохом и первым словом он задумался, что было бы, если б он отказался от заготовленной речи и заговорил о себе как о человеке и о почти незнакомом ему Джо Миллере, об ответственности, которую они несли вместе, о настоящих, небезупречных, сложных людях, какими они были на деле.

Эта был бы благородный путь к поражению.

– Леди и джентльмены, – сказал он. – Мы стоим на перекрестке дорог. По одну руку – весьма реальная угроза взаимного уничтожения. По другую…

Он выдержал эффектную паузу.

– …по другую – звезды.