Текст книги "Приятная ночь для убийства"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Снова ворчание:

– Она и должна быть в восторге. Этот дом обошелся в три миллиона.

Последовала долгая пауза.

– Ну, всего хорошего, сын. У меня сейчас начинается заседание правления. Ты скоро тоже будешь работать в нем вместе со мной. До встречи, сынок. Береги себя. – С этими словами Сайлис повесил трубку.

Анита Сертис заканчивала убирать в ванной комнате Марии, когда вошел Уилбур. Услышав, что он разговаривает с отцом, Анита торопливо приоткрыла дверь и стала слушать. Та часть разговора, которую она слышала, не дала никакой существенной информации, кроме той, которая и так была хорошо известна персоналу отеля: сердечный тон Уилбура говорил об отличных отношениях с отцом. Трудно было поверить, но это оставалось фактом, что неслыханно богатый Сайлис Уорентон и его сын очень любят друг друга. Один из кубинцев-кельнеров рассказал Аните, что старик очень хочет иметь внука, а эта избалованная стерва – жена его сына – не желает и слышать об этом. Он слышал, как они спорили об этом в спальне. Она слишком эгоистична, чтобы иметь детей. Сыну достанется нефтяное королевство. Он будет стоить миллиарды, когда умрет отец.

Анита потеряла сон. Она провела несколько часов в душной каюте рыбацкого бота Мануэля Торреса. Сначала Анита умоляла Фуентеса помочь Педро. Он только пожимал плечами.

– Ну что я могу сделать? Ты что, не понимаешь, что меня разыскивает полиция? – Его визгливый голос сорвался на крик. – Если бы я мог добыть деньги, я бы вернулся в Гавану, а теперь я прочно увяз здесь.

– Здесь ты в безопасности, – вмешался Мануэль. – Я не привык бросать друзей в беде.

– Разве мой муж не ваш друг? – настаивала Анита.

– Это его друг, – кивнул он в сторону Фуентеса. – Но не мой.

Фуентес в отчаянии замахал руками:

– Я вообще ничего не смогу сделать! Разве вы не понимаете? Он в руках полиции и ранен! Ну чем я могу помочь?

С горящими глазами Анита наклонилась вперед к мужчинам и выложила свой план. Они слушали внимательно, потом Фуентес неожиданно прервал ее.

– Это бред собачий! – взорвался он. – Ты совсем рехнулась! Убирайся и не смей больше здесь показываться! Ты просто сумасшедшая!

Мануэль успокаивающе положил руку на плечо Фуентеса.

– Я вижу здесь кое-какие возможности, – сказал Мануэль. – Давайте обсудим эту идею. Успокойся!

– Это просто чушь!

– Когда речь идет о пяти миллионах долларов, для меня это не может быть чушью. Успокойся.

Анита внимательно следила за ним и была готова к сопротивлению. Фуентес был слишком глуп, но она видела, что Мануэль уже клюнул. Женщина оглядела его: высокий, сильный, с клочковатой черной бородой. Абсолютно лысая голова и маленькие жестокие глазки… Анита была уверена: если бы только ей удалось убедить Мануэля, он смог бы осуществить ее план.

Мануэль посмотрел на нее.

– Насколько я понял, – проговорил он, – ваша идея заключается в том, чтобы проникнуть в апартаменты, захватить Уорентона и его жену и держать их до выплаты выкупа, так?

– Да, это мой план, – спокойно ответила Анита. – Уорентон стоит миллиарды. Отец очень любит его. Выкуп в пять миллионов – это для него ерунда.

– А как же проникнуть в апартаменты? – осведомился Мануэль.

– Я же сказал, что она сумасшедшая! – закричал Фуентес со злостью. – Я знаю отель. У них там охрана! Проникнуть в апартаменты? Да это же чистейший бред!

Мануэль взял его за плечо:

– Друг мой, я прошу тебя успокоиться. Давай разберемся. Пять миллионов долларов! Подумай только, что это означает.

Он посмотрел на Аниту и снова спросил:

– Так как же мы сумеем проникнуть в апартаменты?

– Через меня, – ответила она. – Я работаю в отеле. Там нет ничего такого, чего бы я не знала. И о мерах безопасности, и как попасть в апартаменты, и как миновать охрану и детективов отеля.

Она повернулась к Фуентесу:

– Тебя разыскивает полиция. Ты что, намерен годами отсиживаться здесь? Тебе не приходило в голову, что, находясь в отеле в апартаментах Уорентона, ты можешь просить для себя все: еду, выпивку, сигареты… все что угодно, и отель будет давать тебе все, пока ты держишь Уорентонов. Как только мы получим выкуп, можно вернуться на родину, с Уорентонами в качестве заложников.

Фуентес удивленно смотрел на нее, потом нервно взглянул на Мануэля.

– Да. Возможно, – медленно сказал он. – Но ты уверена, что сможешь провести нас в апартаменты Уорентонов?

Анита расслабилась. Итак, еще одна рыбка клюнула.

– Смогу, – ответила она. – У меня есть дубликаты ключей от служебного входа в отель и от апартаментов.

– Это правда? – резко спросил Мануэль. – Откуда они у вас?

Как-то Педро сказал ей: «Ключи от отеля всегда нужно иметь про запас. Никогда не знаешь, когда они могут пригодиться». И он научил ее с помощью воска сделать слепок с ключа, а потом Педро заказал ключи.

– Это не ваше дело, – возразила она. – Они у меня есть, и все.

Фуентес бросил взгляд на Мануэля:

– Что ты скажешь?

– Мне это подходит. Но нам потребуется третий мужчина. Трудно предугадать, сколько придется там пробыть. Нам нужно будет спать. А один спит, другой дежурит – это опасно. Нужен третий.

– Я буду третьим, – заявила Анита.

Мануэль покачал головой:

– Нет. Будет гораздо лучше, если вы не станете в это вмешиваться.

– Я буду третьим, – решительно повторила она. – Рано или поздно полиция установит личность Педро. Тогда меня задержат, и я потеряю работу. Если такое случится, вы уже не сможете попасть в отель. Надо торопиться.

Мануэль подумал и кивнул.

– Эта женщина рассуждает вполне разумно, – сказал он, обращаясь к Фуентесу. – Мне нужно время, чтобы обдумать детали плана, миссис Сертис. Приходите завтра вечером, тогда я дам ответ: беремся мы или нет.

Теперь они на крючке, подумала Анита и посмотрела прямо в глаза Мануэлю:

– А теперь послушайте. Я провожу вас в апартаменты только при одном условии.

Мужчины подозрительно уставились на Аниту.

– Что это за условие? – спросил Мануэль.

– Мне не нужны деньги, которые вы получите как выкуп. Все, что даст вам старик, вы разделите между собой. Но требование о выкупе должно включать условие освободить Педро с гарантией его безопасного отъезда, чтобы он мог вместе с нами отправиться в Гавану. Если вы не согласитесь с этим, я не впущу вас в апартаменты.

Фуентес снова взорвался.

– Я же тебе говорил, что она сумасшедшая! – закричал он Мануэлю. – Педро ранен! Он, может быть, уже при смерти! Копы ни за что не освободят его. Он совершил два убийства! Это же бред!

– Заткни пасть! – заорал Мануэль, потеряв терпение. – Итак, миссис Сертис, это очень тяжелое условие, но не невозможное. Как только мы захватим апартаменты и будем держать их под контролем, мы сможем диктовать свои условия. Я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы ваш муж отправился вместе с нами в Гавану. Я – человек слова. Меня называют господином своего слова. Я даю вам слово, хотя его и нелегко будет держать.

– Мануэль Торрес, – сказала Анита холодно и твердо, – я не так глупа. У меня только одна цель – снова рядом с собой видеть единственный свет моей жизни… моего мужа Педро. Если в какой-то момент я вдруг не буду уверена, что они освободят его, я прикончу эту богатую южноамериканскую стерву и убью Уорентона, если только они не согласятся выпустить Педро. Вы должны будете сказать это им, а если они не поверят, тогда скажу я сама.

Мануэль озадаченно посмотрел на нее. «Да, – подумал он, – эта женщина с железной волей!»

Мануэль не мог не восхищаться Анитой в этот момент. Не было никакого сомнения в том, что она не шутит.

Он долго смотрел на нее, затем кивнул. Сталь в голосе Аниты убедила его.

– Да, это может подействовать. Приходите завтра вечером. У меня много связей, и можно будет узнать, в каком состоянии находится ваш муж. Это не проблема. Завтра вечером приходите после работы, и мы обсудим, что следует делать.

Уставшая, но в душе ликующая, Анита встала. Мануэль тоже поднялся во весь свой огромный рост и протянул ей руку.

– Ты верная жена и прекрасная женщина, – сказал он ей. – Я думаю, мы сработаемся.

Когда Анита вышла, Фуентес выпалил:

– Она же сумасшедшая!

Мануэль посмотрел на него и покачал головой.

– Нет, она любит. Если женщина любит по-настоящему, она сильнее мужчины. А теперь давай спать.

Клод Превин был дневным портье в отеле «Спэниш Бэй». Его работа заключалась во встрече вновь прибывших, их регистрации, размещении в номерах или коттеджах, составлении счетов. Ему было лет тридцать пять. Это был высокий худощавый мужчина, красивый какой-то мрачной красотой. Он проработал несколько лет в отеле «Георг V» в Париже младшим клерком в регистратуре. По совету своего отца, владевшего двухзвездочным рестораном, Клод добился должности администратора в отеле «Спэниш Бэй». В настоящее время он уже около двух лет работал здесь, и владелец отеля Жак Дюлак был весьма им доволен. Казалось, будущее Превина было обеспечено.

В это жаркое солнечное утро Превин находился за стойкой администратора и обозревал просторный холл, в котором сидели несколько стариков. Они беседовали и потягивали свои утренние коктейли. Клод прислушался к праздной беседе богатых стариков и с тоской вспомнил «Георг V». Уж там-то непременно что-то случалось. Здесь же были в основном люди преклонного возраста, которые предъявляли ко всему очень высокие требования, но тем не менее были всем довольны.

«Богатые божьи одуванчики, – размышлял он, – просто смертельно скучные люди, но без них не было бы этого роскошного отеля».

Перед ним вдруг возникло некое видение в белом. Он на секунду закрыл глаза, не веря тому, что перед ним стоит самая шикарная и сексапильная женщина, которую он когда-либо видел.

Мегги Шульц в форме медсестры и в шапочке на волосах цвета меда, из-под которой выбивались завитки, с огромными сияющими глазами, даже одета была для Превина лучше любой красотки на развороте журнала «Плейбой». Мегги же рассматривала этого красивого парня, прекрасно сознавая, какое впечатление произвела на него ее внешность.

– Мистер Корнелий Ванс забронировал здесь номер, – проговорила она скромно.

Некоторое время Превин мог только таращиться на нее, потом взял себя в руки и поклонился. Если на свете и была женщина, с которой бы он мечтал переспать, то сейчас она несомненно стояла перед ним и улыбалась.

– Мистер Ванс. Да, конечно, – проговорил он хрипло. – Коттедж номер три.

– Ну да, он там, снаружи. Бедняга не может войти сюда. Он поручил мне сообщить о его прибытии. Я его сиделка, Стелла Джекс.

Она изобразила самую неотразимую из своих улыбок:

– Что я должна сделать?

Превин, почти загипнотизированный ее улыбкой, щелкнул пальцами. Как по волшебству, появились двое посыльных.

– Пожалуйста, мисс Джекс, распишитесь здесь за мистера Ванса. Потом вас проводят к коттеджу.

Мегги расписалась в книге прибывших, подарила Превину еще одну сексуальную улыбку и последовала за посыльными к ожидавшему «роллсу».

Превин глубоко вздохнул. Что за женщина! Он смотрел, как она идет через холл, и восхищался грациозными покачиваниями ее бедер, когда сзади по-французски спросили:

– Кто она, Клод?

Превин вздрогнул и с виноватым видом повернулся к говорившему.

– Доброе утро, мистер Дюлак, – сказал он, почтительно склонив голову.

Жаку Дюлаку, владельцу этого роскошного отеля, было чуть больше пятидесяти. Высокий, с незаурядной внешностью, с каким-то неуловимым тонким шармом, он представлял собой образец настоящего француза. Однако за этим изяществом скрывался жесткий энергичный характер дельца, создавшего этот чудо-отель «Спэниш Бэй». Он не терпел расхлябанности, небрежного обслуживания. Создав лучший в мире отель, Дюлак поставил своей задачей, чтобы этот отель оставался лучшим. И хотя в отеле работали хорошо оплачиваемые профессионалы самой высокой квалификации, он постоянно контролировал их работу, вносил поправки и предложения.

Каждое утро в половине десятого Дюлак выходил из своего кабинета и проверял все службы отеля, приветливо улыбаясь, и его острый глаз мгновенно выискивал малейшие недостатки. Осмотр начинался с прачечной, где он перекидывался несколькими словами с обожавшими его работницами. Потом он спускался в винные погреба и беседовал со смотрителем, которого привез из Франции. Затем обходил три ресторана, обсуждал ежедневное меню с метрдотелями, после шел на кухню, разговаривал с шеф-поваром, обегая взглядом все вокруг, улыбался молодым поварам, но не забывая все проверить.

Утренний ритуал требовал времени. И наконец, он появлялся в холле, где с французским акцентом подчеркнуто любезно беседовал со стариками, всегда очаровывая их с первого взгляда.

Подойдя к стойке, он снова спросил:

– Кто это был?

– Только что прибыл мистер Корнелий Ванс, сэр. Это его сиделка.

– Ах да, мистер Ванс – калека. – Дюлак улыбнулся. – Он, похоже, знает, как выбирать сиделок.

Превин склонил голову:

– Кажется, да, мсье.

Дюлак кивнул и прошел на террасу, где останавливался почти на каждом шагу, перекидывался несколькими словами с находившимися там стариками. Потом направился дальше к другим богатым гостям отеля, сидевшим вокруг бассейна.

Устроившись в шикарном коттедже и не без некоторых потрясений перетащив парализованного мистера Ванса, Бреди, Мегги и Майк осматривались вокруг и подмигивали друг другу.

Посыльные ушли. Предложение помочь распаковать вещи Мегги отклонила. На серванте для них были приготовлены две бутылки шампанского в ведре, наполненном кубиками льда. Там же были цветы и огромная корзина с фруктами.

– Очень мило, – произнес Бреди. – Этого мне всегда и хотелось: жить в роскоши за чужой счет. Майк, открой-ка одну из этих бутылок. Будем пользоваться преимуществом нашего положения, пока есть возможность.

Мегги обошла коттедж, обнаружив три спальни, три ванные комнаты и крошечную кухоньку. В тот момент, когда Майк открыл шампанское, Мегги вошла в гостиную.

– Боже, какой шик! Просто шик! – крикнула она. – Вы только взгляните на все это!

– Это лучший отель в мире, – уточнил Бреди. – Давайте чокнемся.

Потом, потягивая шампанское, Бреди сказал:

– Мегги, нам нельзя терять время. Я хотел бы, чтобы ты прошлась. Свое задание ты знаешь. Нам необходимо узнать, где находится сейф.

– Один уже есть. Портье за стойкой совершенно ошалел, увидев меня. Если мне удастся минут десять побыть с ним наедине, он будет готов.

– Тогда постарайся, беби, застать его одного.

Анита по сходням поднялась на бот Мануэля. Она видела очертания его фигуры в свете, исходящем из передней каюты. Он уже ждал ее и поднял в знак приветствия руку, когда она показалась на пороге.

В душной каюте, где был и Фуентес, нервно грызущий ногти, она устало опустилась на скамью и положила руки на засаленный стол, где Мануэль обычно обедал.

– Я приступил к организации дела, – сообщил он, усаживаясь напротив Аниты. – Прежде всего, у меня есть новость о твоем муже. Педро все еще без сознания, но он выживет. Ему обеспечен прекрасный уход. Ты можешь не беспокоиться о нем.

Анита сжала руки в кулаки и закрыла глаза. Мануэль, наблюдавший за ней, увидел на лице ее выражение, полное самоотверженной любви к этому бездарному тупице, и удивился этому.

– Полиция пытается установить его личность, – продолжал он, – но она наткнулась на стену молчания. Я предупредил наших людей, чтобы они не давали им никаких показаний. Педро, придя в сознание, тоже скорее всего будет молчать. Так что положение обнадеживающее. Теперь у нас есть время, чтобы осуществить твой план. Это хорошо, что ничего не придется делать в спешке.

Анита испытующе посмотрела на него:

– Мой муж выживет?

– Да, один из интернов в больнице – мой хороший приятель. Он говорит, что Педро тяжело ранен, однако он выкарабкается.

По лицу Аниты потекли слезы. Она нетерпеливо вытерла их.

– Итак?..

– Мы должны немного подождать, чтобы Педро был в состоянии перенести поездку. Было бы глупо спешить в этой ситуации. Если мы слишком рано вытащим его из реанимации, он может не выжить, – спокойно проговорил Мануэль. – Ты понимаешь? Я думаю не только о деньгах, но и о твоем муже.

Анита кивнула.

– Вот и хорошо. Я очень много думал об этом. Мы должны прибегнуть к давлению, причем настолько сильному, чтобы полиция выдала нам Педро.

– Давление? – Анита растерянно посмотрела на Мануэля. – Какое давление? Я не понимаю…

– Отец Уорентона, конечно, заплатит выкуп. Пять миллионов для него ничто, но освободить Педро – это значительно более сложная проблема. Думаю, что полиция окажет сопротивление, поэтому необходимо прибегнуть к шантажу.

– Какой шантаж? Я все еще ничего не понимаю.

– «Спэниш Бэй» – самый лучший и красивейший отель в мире. Для туристов он символ их положения. Даже если они и не живут в отеле, то все равно стремятся бывать там. Как сообщают мои информаторы, если их спрашивают, обедали ли они в «Спэниш Бэй», честолюбцы просто обязаны ответить утвердительно, если не хотят потерять лицо. Это снобизм богатых людей. У меня есть приятель, который работает в муниципалитете. Он говорил мне, что доходы города сократились бы наполовину, если бы не было этого отеля. Владелец отеля, Дюлак, – личный друг нашего мэра. Теперь, когда Дюлак узнает, что в его отеле спрятана мощная бомба, которая взорвется, если он не уговорит мэра и полицию освободить Педро, владелец сделает все возможное, чтобы выполнить наше требование. Мы должны дать понять, что бомба нанесет отелю такой ущерб, что выведет его из строя на несколько месяцев.

– Но предположим, мэр и полиция поймут, что ты просто блефуешь? – спросила Анита.

Мануэль злобно ухмыльнулся:

– Я никогда не блефую. Все будет по-настоящему. А твоя задача – найти место в отеле, где можно было бы спрятать бомбу.

Она широко раскрыла глаза:

– У тебя есть бомба?

Мануэль кивнул:

– Через несколько дней у меня будет две бомбы. У меня много благодарных мне друзей. Я разговаривал с одним парнем. Если бы не я, он отсидел бы в тюрьме лет тридцать. Этот парень – эксперт по взрывчатым веществам. Я объяснил ему, что я хочу. В данный момент он готовит две бомбы. Первая бомба – это мелочь. Большого ущерба она не принесет, разве что вылетит пара стекол. Вторая же может разнести все вокруг. После того как мы займем апартаменты, останется только нажать одну из двух кнопок. Со взрывом радиоуправляемой маленькой бомбы Дюлак поймет, что я не блефую. Стоит нажать вторую кнопку, и отель перестанет функционировать, как я сказал, в течение нескольких месяцев.

Анита покраснела от возбуждения.

– План просто великолепный! Ты действительно «господин своего слова»! А где я должна спрятать бомбы?

– Немаловажный вопрос. Маленькую бомбу нужно спрятать в холле отеля. Она не настолько мощная, чтобы кого-нибудь покалечить, но от нее будет много шума и разбитых стекол.

– А большую бомбу?

– Об этом я много думал. Я рассуждаю так: где, собственно, находится сердце отеля? Кухня! Если мы пригрозим, что взорвем кухню, Дюлак поймет, что его прекрасный отель выйдет из строя. Итак, большую бомбу ты спрячешь в самом надежном месте на кухне.

Анита глубоко вздохнула:

– Да, но это будет не так просто. Там постоянно кто-нибудь находится и днем и ночью. Кухня никогда не прекращает работу.

– Если тебе нужен твой муж, ты должна решить эту проблему. У нас есть время. Подумай над этим. Я не вижу другой возможности освободить Педро. Это единственный путь.

Анита, некоторое время сидевшая неподвижно, наконец кивнула и встала.

– Я найду такое место, – заверила она. – Ты умный человек. – Она положила руку на плечо Мануэля. – Спасибо тебе.

Когда она ушла, Фуентес завопил:

– Кого волнует этот ублюдок Педро? Пять миллионов долларов! К черту идею с бомбами! Это сумасшествие!

– Если это возможно, Педро уйдет с нами, – холодно сказал Мануэль. – Я дал ей слово, и это окончательно.

– Не горячись, – проговорил Фуентес. – Ты только подумай, ну кому захочется иметь дело с бомбами? Разве ты не видишь…

Мануэль перебил его:

– В таком случае иди, друг мой. Иди в порт, и пусть тебя там схватит полиция. Или ты работаешь вместе со мной и делаешь то, что я говорю, или можешь уходить!

Фуентес некоторое время молчал. Он понял, что у него нет другого выбора и придется принять условия Мануэля.

– Я буду работать с тобой, – произнес он наконец.

Мануэль наклонился и похлопал Фуентеса по плечу:

– Прекрасно сказано. За это надо выпить…

Его холодные глазки в упор уставились на Фуентеса.

– И помни, если я пью с человеком, который говорит, что будет со мной работать, это означает обязывающий договор. Понятно?

Они посмотрели друг другу в глаза, и Фуентес натянуто улыбнулся.

– Договорились, – заключил он.

Восемь детективов из Парадиз-Сити и еще шесть, присланных из Майами, прочесывали район Сикомб в поисках Фуентеса. У них была также фотография Педро Сертиса, сделанная, когда он лежал без сознания на больничной койке. Никто не знал Педро, никто его никогда не видел. Точно так же, как ни одни человек не видел Фуентеса. Наказ Мануэля действовал.

Кубинские рабочие выполняли указания Мануэля. Однажды, сказал он им, у любого могут быть неприятности с полицией. Стена молчания раздражающе действовала на полицейских, которые в этой удушающей жаре входили в каждый дом, стучали в каждую дверь, предъявляли фотографии и спрашивали одно и то же:

– Вы видели этих людей?

Лепски с детективом второго класса Максом Джейкоби обрабатывали район гавани. Этот богатый парень, владелец яхты, ходатайствовал о выдаче разрешения на ношение оружия для кубинца с тем, чтобы тот мог охранять его яхту. Салинсбери отплыл на Багамы, но, судя по документам, Фуентес так и не сдал оружия. Лепски полагал, что кто-нибудь из ночных сторожей, охраняющих другие суда, должен знать, где можно найти Фуентеса.

Шагая с напарником по набережной, Лепски жевал сухой чизбургер и ворчал. Было уже двадцать два тридцать, и он без конца вспоминал о курице, которую накануне оставил на стойке бара у Гарри Аткина, когда началась перестрелка.

– Курица под винным соусом с грибами! – стонал он. – Представь только!

– Гарри сохранит ее для тебя в холодильнике, – утешал его Джейкоби. – Если там будет достаточно для троих, пригласи и меня на ужин.

Лепски фыркнул:

– Ты слишком много думаешь о еде, Макс.

– Это не самое плохое занятие. А что делают те два парня?

Детективы пошли помедленнее. На скамье сидели двое и пили пиво из банок. На поясе у обоих висели револьверы. Это, очевидно, были сторожа с двух больших яхт, стоявших бок о бок у причала.

Лепски представился, предъявляя жетон, и показал фотографию Фуентеса. Один из охранников, коренастый мужчина в годах, прищурив глаза, посмотрел на фотографию и передал ее своему молодому напарнику.

– Точно, это Фуентес, – сказал младший. – Он работал на мистера Салинсбери. Так ведь, Жак?

– Ага. Кубинец. – Приземистый взглянул на Лепски. – Он что, замешан в чем-нибудь?

– Он мог бы дать нам кое-какие сведения, – ответил Лепски. – Вы случайно не знаете, где его можно найти?

– Он больше здесь не работает. Я не видел его уже несколько недель.

Тот, что помоложе, предположил:

– Вам стоит поговорить с Мануэлем Торресом. Они с Фуентесом приятели. У Торреса есть рыбацкий бот, он стоит в другом конце порта. Стоянка номер три. Если кто и знает, где Фуентес, так это Мануэль.

– Мануэль Торрес? – спросил Лепски. – Кто это?

– Еще один паршивый кубинец. Мне вообще-то нет дела до кубинцев, но это, похоже, важная персона. У него есть катер и лавка на рынке.

– Важная персона? – уточнил Лепски.

– Для кубинцев. У него куча друзей, которые толкутся у него на боте.

Молодой парень пожал плечами.

– Для кубинца, я считаю, это весьма важная персона.

Поблагодарив охранников, Лепски вместе с Максом направились в дальний конец порта.

– Взглянем-ка на этого Торреса, – сказал Том.

Они проделали долгий путь, миновав роскошные яхты, которые стояли на приколе, и наконец добрались до пристани, где теснились рыбацкие боты. Оба вспотели от влажной ночной духоты, и у Лепски было скверное настроение.

Мимо них прошла низкорослая смуглая кубинка, бросив на полицейских быстрый подозрительный взгляд и затем отведя глаза в сторону. Ни Лепски, ни Джейкоби даже не могли предположить, что это была жена Педро Сертиса. Они приняли ее за одну из портовых проституток.

Рыбацкий бот Мануэля они обнаружили на стоянке номер три между двух рыбачьих лодок. Сходни были подняты, однако в каюте горел свет.

Зычным голосом Лепски крикнул:

– Эй, Торрес! Полиция!

Мануэль и Фуентес в этот момент чокались стаканами с виски, чтобы скрепить договор. Голос Лепски заставил их опустить стаканы.

Фуентес позеленел. Его глаза помутнели от страха. Полиция!

Мануэль ласково похлопал его по руке:

– Я улажу это дело.

Он быстро отодвинул в сторону стол и поднял откидную дверцу.

– Давай вниз и сиди тихо. Все будет о'кей. Предоставь это мне.

В тот момент, когда Фуентес спускался в темный люк, вонявший протухшей рыбой, Мануэль вышел на палубу.

– Вы Торрес? – пробасил Лепски.

– Да, это мое имя, – спокойно ответил он. – А в чем дело?

– Мы хотели бы с вами поговорить.

Мануэль сбросил сходни и в следующий момент уже был на причале, где Лепски предъявил ему жетон.

– Где Роберто Фуентес? – спросил он резко.

– Вы имеете в виду моего друга Роберто Фуентеса? – уточнил Мануэль и заулыбался.

– Вы же не глухой! Мы разыскиваем его как соучастника убийства. Вы знаете, где он?

– Соучастие в убийстве? – Мануэль состроил удивленное лицо. – Ах! Этим все и объясняется. Так я и думал, что здесь что-то неладное.

– Что объясняется?

– Вчера вечером мой друг явился ко мне. Он казался сильно возбужденным. Роберто сообщил, что ему необходимо срочно вернуться в Гавану. Он просил одолжить ему денег. Я всегда забочусь о своих друзьях, поэтому одолжил ему сто долларов. Когда мои друзья находятся в затруднительном положении, я не задаю лишних вопросов. Вы, господин полицейский, поступили бы точно так же, попади в беду ваши друзья.

Мануэль с вдохновением разыгрывал сцену, и удалось ему это неплохо, судя по разочарованному лицу Лепски.

– Словом, мой друг Роберто Фуентес взял лодку. Теперь он у себя дома, в Гаване.

– Что за лодку? – пробурчал Лепски.

– Этого я не знаю. У него есть друзья в порту. Многие из них рыбачат. Некоторые по делам бывают в Гаване. Мы, кубинцы, поддерживаем друг друга. – Мануэль пожал плечами. – Мне про лодку ничего не известно.

Лепски подошел вплотную к Мануэлю и постучал пальцем по его груди.

– Я подозреваю, что Фуентес находится на вашей старой калоше, а вы просто лжете мне.

– Господин полицейский, я известен в порту как человек, который говорит только правду. Пожалуйста, можете обыскать мое скромное жилище. Но я уверяю вас, Фуентес сейчас находится у своих родителей в Гаване. У вас, конечно, есть ордер на обыск? Полагаю, что это пустая формальность, но она необходима.

Лепски умерил свой пыл:

– Послушайте-ка, хитрец, вас ведь могут обвинить в укрывательстве. Не боитесь увидеть небо в клетку? Лет так на пять-десять? Я вас спрашиваю: Фуентес находится на вашей посудине?

Мануэль отрицательно покачал головой:

– Он уже в Гаване. Я хозяин своего слова. Спросите любого кубинца. Бог с ним, с ордером на обыск. Поднимитесь на борт. Сделайте обыск, если вам так хочется. Тогда вы сами убедитесь, что я – хозяин своего слова.

Лепски задумался. Если он поднимется на борт и никого там не найдет, этот ублюдок может подать жалобу мэру: превышение прав. Лепски решил, что в такие неприятности ему лучше не лезть. Сначала стоит доложить обо всем шефу.

Мануэль, наблюдая за Лепски, понял, что его блеф удался лучшим образом.

– Я хочу спать, господин полицейский, – проговорил Торрес. – У меня тяжелая работа. Вам тоже пора отдыхать. Доброй ночи.

Он отступил назад, почтительно кивнул Тому, поднялся по сходням, еще раз кивнул, убрал трап и вошел в освещенную каюту.

– Похоже, он говорит правду, – предположил Джейкоби.

– Такую же правду, как то, что я – Грета Гарбо, – проворчал Лепски.