Текст книги "Положите ее среди лилий"

Автор книги: Джеймс Хедли Чейз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Он с испугом посмотрел на меня:

– Этот вопрос вы задайте доктору Зальцеру!..

– Отличная идея! Спасибо, я так и сделаю.

Медленно передвигая ноги, он отошел. Только теперь я понял, насколько он стар.

Я подошел к женщине, которая стояла у крыльца.

– Извините, что отвлек доктора. Он очень помог мне. Не могу ли я вручить вам пять долларов за беспокойство?

Она радостно встрепенулась.

– Вы очень добры.

Я вручил ей банкноту и удалился.

Глава 4

Я толкнул дверь и вошел в контору. Джек Керман, развалившись у окна, дремал. Паула сидела за столом и проверяла картотеку, которая содержала сведения о жителях нашего города.

Я швырнул шляпу в Кермана и разбудил его. Он открыл глаза, потянулся и зевнул.

– Ну, как дела? – риторически спросил он. – Или ты еще не начинал работу?

– Начал. – Я сел в кресло, с наслаждением закурил и, пуская дым к потолку, рассказал о том, что удалось узнать. Я посвятил их в историю с сестрой Гарней, хотя и знал, что Паула не одобряет такие действия, а Керман будет завидовать… – В общем, я узнал немного, – подвел я итог, – но этого достаточно, чтобы считать – в этом деле не все чисто. Возможно, здесь и нет криминала, но все же желательно, чтобы об этом деле знало как можно меньше людей. Время еще не пришло.

– Если этот парень в «Додже» следил за тобой, то ему уже известно о твоем интересе к делу Кросби.

– Да, но у нас еще нет уверенности. – Я снял телефонную трубку. – Соедините меня с полицейским управлением, – попросил я телефонистку.

– Ты знаешь номер его машины? – поинтересовалась Паула.

– Не мешай, – нетерпеливо отмахнулся я и произнес в телефонную трубку: – Позовите, пожалуйста, лейтенанта Мифлина…

– Хэлло! – откликнулся через некоторое время Мифлин.

Тим Мифлин был хорошим копом, и несколько раз мы работали вместе. Когда он нуждался в моей помощи, я помогал ему, и наоборот. Он с уважением относился к моему знанию лошадей и несколько раз умудрялся выигрывать на скачках благодаря моим советам.

– Это Мэллой. Как дела, Тим?

– Что тебе нужно? Ты же никогда бескорыстно не интересуешься моими делами.

– Кому принадлежит оливкового цвета «Додж» с номером ОР-3345?

– Ты всегда обращаешься ко мне, чтобы сэкономить собственные денежки, – проворчал Мифлин. – Если Брендон узнает об этом, будет жуткий скандал.

– Я же не скажу ему, что получил сведения от тебя, – усмехнулся я. – И еще одно, Тим, насчет экономии денег. Если хочешь, можешь завтра на Кребб-хилл поставить на номера 16 и 30.

– Ты это серьезно?

– Я всегда серьезно говорю о таких вещах. Продай дом, заложи жену, ограбь сейф Брендона! Помешать тебе может только смерть лошадок.

– Если ты говоришь…

– Можешь не сомневаться.

Я терпеливо ждал, пока Тим сверялся с картотекой. В это время Джек Керман принялся деловито крутить диск второго телефона.

– Что это ты собираешься делать? – поинтересовался я.

– Позвонить своему букмекеру. Мне эта лошадь тоже нравится.

– Забудь об этом. Я сказал ему только то, что сказали мне.

Керман разочарованно бросил трубку.

– А если он действительно продаст дом? Ты же знаешь его отношение к скачкам.

– Ты видел его дом? Нет. А я видел. Я сделал ему одолжение…

В этот момент послышался голос Мифлина:

– Машина зарегистрирована на имя Джонатана Зальцера, бульвар Футхилл, больница. Ты это хотел узнать?

– Возможно… – Я едва скрывал возбуждение. – Кто такой Зальцер? Ты что-нибудь знаешь о нем?

– Немного. Он содержит сумасшедший дом. Вернее, лечебницу для психов.

– Никакой жестокости в обращении с пациентами?

– У него нет причин быть жестоким. У доктора много денег, они просто сами плывут ему в руки.

– Спасибо, Тим.

– Машина Зальцера? – уточнил Керман.

Я кивнул.

– Итак, начинаем работать. – Я посмотрел на Паулу. – Что там у нас есть относительно Зальцера?

– Посмотрю. – Она поставила на стол картотеку.

– Вот это, вероятно, тебя тоже заинтересует. Здесь все о Дженнет Кросби.

Я бегло просмотрел карточку, пока Паула искала материалы на Зальцера.

– Танцы, теннис, гольф, – я посмотрел на Кермана. – Не очень подходящие занятия для человека с больным сердцем. Близкие друзья: Джейн Парметта и Дуглас Шеррил. Пару лет назад она была помолвлена с Шеррилом, но по непонятным причинам помолвка была расторгнута. Кто этот Шеррил?

– Никогда о нем не слыхал. Хочешь, чтобы я поискал его?

– Было бы неплохо найти этих Парметта и Шеррила. Скажи, что дружил с Дженнет еще в Сан-Франциско. Узнай их прошлое, но смотри, чтобы они не обманули тебя. Мне нужно знать их реакцию на смерть Дженнет от сердечного приступа. Может, у нее действительно было слабое сердце, но если нет, тут уж мы начнем работать по-настоящему.

– О'кей, – отозвался Керман.

Вошла Паула.

– Ничего особенного, – сказала она. – Зальцер открыл свою лечебницу в 1940 году. Лечебница по высшему разряду: двести долларов в неделю.

– Неплохо!

– Что-то я не верю, что все его больные действительно сумасшедшие, – проговорил Керман. – Скорее всего это какая-то разновидность рэкета, и нам стоит влезть в это дело.

– Что еще?

– Он женат. Бегло говорит по-французски и по-немецки. Имеет степень доктора наук. Увлечений нет. Детей тоже. Пятьдесят три года, – прочла Паула. – Вот и все, Вик.

– О'кей. – Я встал. – Помоги Джеку, Паула. Он займется поисками Джейн Парметта и Дугласа Шеррила. Я же иду к мамаше Бендикс. Хочу кое-что узнать о прислуге Кросби. Их дворецкий что-то не внушает мне доверия. Может, это она дала ему работу…

Глава 5

С первого взгляда миссис Марту Бендикс, исполнительного директора фирмы «Бендикс Эткинс», легко можно было принять за мужчину. Она была огромна и широка в плечах. Волосы коротко острижены, мужской твидовый пиджак и галстук. Но когда она выходила из-за стола, вы удивлялись еще больше, увидев ее черные чулки и тяжелые ботинки.

Она очень сердечная женщина, но боже вас упаси подходить к ней близко. У нее есть привычка хлопать собеседника по спине, после чего у того часа два-три невыносимо болит позвоночник.

Смех ее оглушает. Ни за какие коврижки я не стал бы жить с такой женщиной, несмотря на ее доброе сердце.

Робкая девушка с беличьим лицом провела меня к миссис Бендикс.

– Входи, Вик! – загудело из-за стола, заваленного бумагами. – Садись. Давненько мы не виделись. Чем ты занимаешься?

Я сел и улыбнулся.

– Да так… Разные дела. Я пришел к тебе за помощью, Марта. Ты имела дело с Кросби?

– Немного. – Она достала из-под стола бутылку виски, два стакана и пакетик с кофейными зернами. – Давай выпьем, только осторожно. Мэри не одобряет, когда пьют в рабочее время.

– Мэри – это та, с кроличьими зубками?

– Не говори о ее зубах, она тебе этого не простит… – Марта протянула мне полстакана виски и горсть кофейных зерен. – Ты имеешь в виду Кросби с бульвара Футхилл?

Я отхлебнул виски и подтвердил, что именно этих Кросби я имею в виду.

– Шесть лет назад я набрала для них весь штат прислуги. После смерти Дженнет всех старых слуг выгнали и набрали новых.

– Уволили абсолютно всех?

– Да.

– Что с ними стало потом?

– Пришлось устроить в другие места, вот и все.

– Послушай, Марта, между нами говоря, я хочу проверить причину смерти Дженнет. Я не уверен, что она умерла от сердечного приступа. У меня есть кое-какая зацепка. Скорее всего она ничего не даст, но… Я бы хотел поговорить с кем-нибудь из старой прислуги. Возможно, они что-то знают, например, дворецкий. Кто он?

– Джон Стивенс, – сказала Марта после небольшого раздумья.

Она убрала бутылку, допила виски и, сунув в рот пару кофейных зерен, нажала кнопку звонка.

– Милая, где сейчас работает Джон Стивенс?

Мэри ответила, что сейчас узнает, и через пару минут доложила, что Джон Стивенс работает у Грегори Вайнрайта, Хилсайд Джефферсон.

– А как насчет горничной Дженнет? Где она сейчас?

– Она больше не работает. Я не стала бы ее устраивать, даже если бы она приползла ко мне на коленях.

– Что ж так? – спросил я, с надеждой поглядывая на ящик, куда Марта убрала виски. – Марта, ты же знаешь, такая порция меня только раззадорила. Это не выпивка для такого парня, как я.

Она засмеялась и налила мне еще стакан.

– Так в чем же дело? – повторил я.

– Она плохая служанка, – презрительно ответила Марта. – И удивительно ленивая. Ее зовут Мэри Дрю. Мисс Рэндольф Плейфер требовалась хорошая служанка, и я сказала Мэри, что могу рекомендовать ее, а она послала меня в… – Марта немного смутилась. – В общем, она сказала мне, что вообще не собирается больше работать. Насколько я знаю, она в настоящее время живет с каким-то мужчиной в Коралл-Гейбл.

– Где это?

– На Маунт-Верд-авеню. Тебя это заинтересовало?

– Может пригодиться. А остальная прислуга?

– Я устроила всех. Если хочешь, могу дать список.

– Да, пожалуй, понадобится весь список. Как скоро после смерти Дженнет уволили эту Дрю?

– На следующий день уволили всех.

– Причина?

– Мэрилин Кросби уезжала на пару месяцев, и дом закрывали.

– Разве так поступают, уезжая всего на пару месяцев?

– Нет, конечно, но у богатых свои причуды.

– Расскажи мне об этой Дрю.

Марта снова позвонила, и вскоре расторопная помощница принесла карточку Мэри Дрю.

– Не знаю, что здесь может тебя заинтересовать… Та-ак… возраст 28 лет. Домашний адрес: 2247, Келем-стрит. Три года работала у мисс Франклин Лесберт. С июля 1943 года горничная у мисс Дженнет Кросби.

– Да, по-видимому, надо пойти и переговорить с ней лично. А откуда тебе известно, что она живет с каким-то мужчиной?

– А как еще она может зарабатывать на жизнь? Она же нигде не работает!

– Дженнет Кросби могла оставить ей небольшое наследство, – заметил я.

– Да… я об этом как-то не подумала. Вполне возможно.

– Ну, спасибо. Ты очень помогла мне. Заходи как-нибудь. У нас всегда найдется выпивка для тебя.

– Ну, нет, – твердо сказала Марта. – Это не понравится твоей Бенсингер. Я это сразу увидела по ее глазам.

Я усмехнулся:

– Да, Паула строгая девица… Но меня это не особенно волнует.

– Ты не прав, – она покачала головой. – Эта девушка любит тебя.

– Она меня не любит. Она вообще никого не любит. Эта девушка неспособна на сильные чувства.

Глава 6

Коралл-Гейбл – тупик на побережье. Когда в этом районе начал расширяться порт, здесь, как грибы после дождя, выросли убогие хижины. За ночь здесь происходят две-три драки, часто заканчивающиеся убийством. На берегу имеется бар. Маунт-Верд-авеню проходит по задам Коралл-Гейбл. Это довольно широкая улица, по обе стороны которой в беспорядке разбросаны разнообразные строения. В них живут игроки, доступные женщины, бандиты, которые ночью выходят на свой промысел, и прочая шваль. Единственный в этих краях трехэтажный особняк принадлежит Джо Бертильо, владельцу похоронного бюро, подпольному врачевателю ножевых и огнестрельных ран, а при необходимости и акушеру.

Я остановил «Бьюик» на обочине и пошел к дому Мэри Дрю. Это было внушительное строение, не меньше пяти комнат, с карликовыми деревьями перед входом. Пройдя в открытую калитку, я постучал в дверь. Мне открыла плотного сложения молодая женщина в серо-зеленых шароварах и белой шелковой блузке, с черными растрепанными волосами. Красавицей она не была, но, несомненно, привлекала взгляды мужчин.

– Мисс Дрю?

– А зачем она вам?

– У меня к ней дело, – терпеливо ответил я. – И весьма важное.

– А вы кто?

– Меня зовут Вик Мэллой. Я старый друг мисс Дженнет Кросби.

– Ну и что?

– Надеюсь, вы сможете мне помочь. – Я оперся рукой о стену. – Дело в том, что я не очень верю в смерть Дженнет от сердечного приступа…

Женщина насторожилась:

– Ну и древнюю историю вы раскопали! Столько времени прошло!.. И к тому же мне об этом ничего не известно.

– Вы были в доме, когда она умерла?

Она прислонилась спиной к двери.

– Я же сказала вам, что ничего не знаю и, кроме того, не желаю тратить время на то, что меня не касается.

– Мисс Дрю, – улыбнулся я, – стодолларовая бумажка ждет вас.

– Неужели я выгляжу так, будто нуждаюсь в сотне? – фыркнула она.

– От сотни не откажется даже сам Морган. Но могу поднять ставку, если у вас имеется что-либо стоящее…

Я понимал ее сомнения. Люди подозрительно относятся к частным сыщикам, но за доллары можно узнать от них любой секрет, проникнуть в любую тайну.

Неожиданно она усмехнулась.

– Почему вы решили, что в ее смерти есть что-то подозрительное? – резко спросила она.

– Я не сказал этого. Просто я не верю в ее смерть от сердечного приступа. Поэтому и решил поговорить с людьми, которые были рядом с Дженнет в момент ее смерти. Вы замечали, что у нее больное сердце?

– Давно это было, мистер, – улыбнулась она. – А у меня плохая память на такие дела. Возможно, если вы придете сюда где-то около девяти вечера, я смогу что-то припомнить. Но не приходите с одной бумажкой. Мои воспоминания дорого стоят…

– Во сколько же вы их оцениваете?

– Скажем, сотен в пять. Меньше чем за пять сотен я не стану напрягать свою память. Только наличными, мистер, только наличными!

Я сделал вид, что согласился с ней.

– Итак, до девяти вечера?

– Около девяти.

– Надеюсь, наше знакомство станет началом дружбы…

Она внимательно посмотрела на меня и, ни слова не говоря, закрыла дверь.

Я вышел на улицу, сел в машину.

«Почему именно в девять вечера? – гадал я. – Почему не сейчас? Хитрая, бестия… Конечно, деньги всегда нужны, но не думает же она всерьез, что я приду с такими деньгами?»

Я резко рванул с места, едва не сбив на углу старичка. Доехав до ближайшей аптеки, зашел внутрь, чтобы позвонить. Трубку взяла Паула.

– Твой старинный приятель Вик Мэллой звонит из аптеки в районе Коралл-Гейбл, – приветствовал я ее. – Бери машину, моя умница, и гони сюда. Мы с тобой проделаем небольшую работу, а потом займемся любовью. Как тебе нравится такой план?

Молчание. Я представил ее лицо.

– Где ты находишься? – наконец спросила она. Голос ее звучал обыденно, словно я спросил у нее, который час.

– На Биг-роуд. Приезжай как можно скорее.

Я вышел из аптеки и дошел до угла улицы, откуда хорошо просматривался дом Мэри Дрю. Прислонившись к фонарному столбу, я начал наблюдать за калиткой. Девять часов… Еще целых три часа ждать. Остается надеяться, что Паула догадается захватить бутерброды и виски.

Еще двадцать минут я проторчал у столба, не сводя глаз с калитки. Никто не входил и не выходил. Из соседнего дома вышли три девчонки, все как одна блондинки, и, покачивая бедрами, направились в мою сторону. У них были такие коротенькие юбчонки, что не составляло труда определить цвет их трусиков.

Со стороны Принцесс-стрит появилась двухместная машина Паулы. Поравнявшись со мной, она притормозила и открыла дверцу.

– Куда теперь? – В своем строгом сером костюме Паула выглядела щеголевато и неприступно одновременно.

– Вон туда. За поворотом оставь машину и возвращайся ко мне.

Спустя пять минут я торопливо выкладывал Пауле последние новости.

– Это дом Мэри Дрю – справа, серый с зеленым. Мне кажется, она должна с кем-то повидаться перед повторной встречей со мной, – подвел я итог. – Я могу и ошибаться, но все же не помешает ближайшие пару часов понаблюдать за домом. Чтобы не возбуждать подозрений у соседей, будем ходить парой. Здесь это обычное явление.

– Напрасно ты выбрал меня, – холодно отозвалась Паула.

– Ну не с Керманом же мне ходить! – желчно парировал я. – Позволь заметить тебе, что другие девушки обрадовались бы такому случаю…

– Разве я виновата, что у них дурной вкус?

– Смягчись немного. Ты должна делать вид, что тебе это нравится. – Я обнял ее за шею, а она прижалась ко мне спиной, мрачно уставясь на дорогу, ведущую к хижине Дрю. С точно таким же успехом я мог бы обнимать статую. – Ты не могла бы отнестись ко мне с чуть большим энтузиазмом? – осведомился я и легонько куснул за левое ухо.

– Требуй энтузиазма от своих девиц, – непримиримо отозвалась она, чуть отодвигаясь. – Если ты откроешь в моей машине отделение для перчаток, то найдешь там виски и сигареты. А также бутерброды.

– Ты сама предусмотрительность, – похвалил я ее и через некоторое время уже с аппетитом уплетал бутерброды. – Виски и еда – это единственное, что помешает мне поцеловать тебя.

– Я об этом знала, – сухо отозвалась она. – Поэтому прихватила и то и другое.

Я дожевывал очередной бутерброд, когда на дороге показался «Додж» оливкового цвета. Сразу узнав машину и шофера, я покрепче прижался к Пауле, чтобы меня невозможно было узнать.

– Это тот парень, который следил за мной в городе, – шепнул я. – Посмотри, куда он направится.

– Остановился у калитки… Направляется к дому Мэри Дрю!..

Я чуть приподнял голову. Незнакомец не постучал в дверь, а просто повернул ручку и вошел. Создавалось впечатление, что он спешит.

– Вот это, милая, и называется интуиция… – прошептал я. – Он явно прибыл проконсультировать сообщницу. Дальше будет еще интереснее.

– Что ты будешь делать, когда он уйдет?

– Зайду к ней и скажу, что не смог наскрести нужную сумму. Интересно посмотреть на ее реакцию…

Я доел бутерброд и хотел уже хлебнуть виски, как дверь открылась и из нее вышел шофер «Доджа». Он пробыл в доме одиннадцать минут. Незнакомец посмотрел налево, направо, окинул подозрительным взглядом машину, но мы были слишком далеко, чтобы он мог узнать меня.

– Что-то больно быстро закончились переговоры, – заметил я. – Теперь моя очередь. Милая, подвези меня к дому, а сама оставайся в машине.

Паула остановила машину почти на том же месте, где только что стоял «Додж». Я вышел.

– Возможно, ты услышишь вопли, – на всякий случай предупредил я Паулу. – Не обращай на них внимания.

– Надеюсь, это будут не твои вопли? – спросила Паула. – Не ровен час еще стукнет тебя чем-нибудь по голове эта Мэри Дрю.

– Что ж, подобные действия с ее стороны не исключены… Поступки таких людей трудно предугадать.

Я прошел по тропинке и подошел к дому. Постучал. Тихо. Постучал еще раз. Снова никакой реакции. Мне вспомнилось, как, выйдя из дома, тот человек осматривался по сторонам. И сейчас его действия показались мне зловещими.

Я еще раз постучал. Из машины на меня хмуро смотрела Паула.

В доме было тихо.

Нехорошее предчувствие охватило меня.

– Поезжай на Биг-роуд, – крикнул я Пауле, – и жди меня там.

Паула незамедлительно последовала моему приказу. Я нажал на ручку двери, но она была заперта. «Хорошо иметь дело с Паулой, – некстати подумал я. – Она всегда выполняет то, что ей говорят».

Я огляделся, не наблюдает ли кто за мной из соседних домов, но не заметил ничего подозрительного. Что ж, надо идти на риск. Я обошел вокруг дома. Черный ход был открыт, и я очутился на кухне. Похоже, здесь больше месяца не убирали. Кругом валялись пустые бутылки, грязные тарелки и консервные банки. Запах стоял отвратительный.

Я направился дальше. Из кухни попал в крошечный холл. Двери в гостиную и столовую были распахнуты. Я на цыпочках подкрался к двери и заглянул в гостиную. Никого. Не оказалось Мэри и в столовой. Я решил подняться наверх.

Мэри была в спальне. Она лежала поперек кровати. Ноги раскинуты, блузка порвана, вокруг шеи намотан красно-голубой шелковый шарф, очевидно, ее собственный. Да, зрелище было не для слабонервных. Она приняла нелегкую смерть.

Я торопливо осмотрел оставшиеся помещения. Все было в порядке, все осталось нетронутым.

Предусмотрительно протерев носовым платком перила лестницы, я спустился вниз, не притрагиваясь ни к чему. Пройдя холл, а затем кухню, через заднюю дверь вышел на улицу.

Медленно, чтобы не возбуждать лишних подозрений, направился к тому месту, где меня ждала Паула.

Глава 7

Капитан полиции Брендон сидел за столом и сердито смотрел на меня. Это был коренастый мужчина лет пятидесяти с седыми волосами, белыми, как свежевыпавший снег. Его лицо могло принимать самые разнообразные выражения.

Мы представляли интересный квартет. Паула с холодным и неприступным выражением лица сидела несколько в стороне. Тим Мифлин, задумавшись, подпирал стенку, а я сидел в кресле напротив Брендона.

Кабинет был просторный и хорошо обставленный. На полу прекрасный турецкий ковер, на стенах две репродукции с картин Ван Гога. Большой стол стоял между окнами, выходящими на деловую часть города.

Я уже не раз бывал в этом кабинете, и не счесть неприятностей, которые на меня здесь свалились. Брендон не жаловал меня, и сейчас я снова ожидал от него каких-либо гадостей. Разговор начался неважно, и капитан уже дымил сигарой, что было плохим предзнаменованием.

– Хорошо, – тонким, раздраженным голосом начал он, – давайте начнем все сначала… Вы получаете это письмо. – Он брезгливо прикоснулся пальцами к письму Дженнет Кросби, словно боялся заразиться столбняком. – Оно датировано 16 мая 1948 года. В этом письме было пятьсот долларов. Верно?

– Совершенно верно.

Он затянулся сигарой, с шумом выпуская дым через нос.

– Отличный метод ведения дел!

– Такие вещи случаются… – сухо ответил я. – Помню, в деле Тенци полиция потеряла…

– Не стоит упоминать о деле Тенци, – прервал меня Брендон. – Мы говорим конкретно об этом письме. Вы поехали повидать бывшую горничную мисс Дженнет некую Мэри Дрю?

– Да.

– Эта Дрю сказала, что хочет получить пятьсот долларов, прежде чем заговорит. Вы что-то заподозрили и принялись наблюдать за ее домом. И действительно, появился оливкового цвета «Додж», и из него вышел плотного сложения мужчина. Он оставался в доме Дрю немногим более десяти минут, потом ушел. После этого вы вошли в дом и нашли хозяйку мертвой, так?

Я кивнул.

Он вытащил изо рта сигару и пристально посмотрел на меня. На этот раз у него было лицо вышибалы из пивного бара.

– Вы утверждаете, что этот «Додж» принадлежит доктору Зальцеру, – сказал он. – Я просил Мифлина проверить этот номер.

Брендон перевел взгляд на Мифлина, но тот сосредоточенно изучал противоположную стенку.

– Полчаса спустя после просьбы Мэллоя вы получили уведомление доктора, что машина украдена. Верно?

– Да, сэр, – равнодушно отозвался Тим.

Брендон перевел взгляд на меня.

– Конечно.

– Хорошо. – Капитан пустил струю дыма. – Значит, когда вы узнали, что машина украдена, вам пришлось выкинуть из головы мысль, что убийца – доктор Зальцер. Возможно, вы не знаете, но доктор Зальцер – добропорядочный и влиятельный гражданин нашего города, и я не хочу, чтобы его беспокоили ни вы, ни кто-либо другой.

Я задумчиво потер нос. Да, это было полной неожиданностью.

– Разумеется.

– Вы мне не нравитесь, Мэллой, и мне не нравится ваша паршивая контора. Возможно, она кому-то и нужна, но я в этом сильно сомневаюсь. Я уверен, что вы специалист только по организации неприятностей. Несколько месяцев назад вы устроили скандал с делом Крафта, а сейчас намерены сделать то же самое с делом Кросби. Я думал, вы достаточно умны, чтобы не лезть на рожон и не искать неприятностей на свою шею. Но сейчас вижу, что ошибался. Запомните: мисс Кросби умерла. Семья Кросби весьма состоятельна, она имеет большое влияние в городе. И я не позволю причинять им неприятности. У вас нет официального права принять эти пятьсот долларов. Вы немедленно их вернете. И вы оставите в покое Мэрилин Кросби. Если ее шантажируют и она нуждается в помощи, то пусть обратится ко мне. К вам это не имеет ни малейшего отношения! И если я узнаю, что вы продолжаете совать нос не в свое дело, я приму такие меры, от которых вам не поздоровится. Вы меня поняли?

– Начинаю понимать… – медленно произнес я. – Скажите, Брендон, какую сумму доктор Зальцер внес в ваш Спортивный фонд?

Он побагровел.

– В последний раз предупреждаю вас, Мэллой, – тихо сказал Брендон. – Мои ребята имеют опыт обращения с такими типами, как вы, и не удивляйтесь, если вас когда-нибудь прибьют до полусмерти в темной аллее. Ясно? А теперь убирайтесь!

Я встал.

– А сколько вам лично заплатил Зальцер? Сколько он дал, чтобы замяли убийство, которое совершила Мэрилин Кросби два года назад? Порядочный и влиятельный гражданин! Не смешите меня, Брендон. Зальцер такой же порядочный, как Диллинджер. Какое право он имел подписывать свидетельство о смерти Макдональда Кросби, если у него нет специальности терапевта?

– Вон!

Брендон сказал это очень спокойно. Несколько минут мы смотрели друг другу в глаза, потом я поднялся и направился к двери.

– Пошли, Паула, надо выбираться отсюда, пока мы здесь не задохнулись. И запомни эту маленькую угрозу насчет темной аллеи. Будет очень интересно посадить в тюрьму капитана полиции…

Мы с Паулой шли по длинному коридору, когда нас догнал Мифлин.

– Одну минутку, – он придержал меня за локоть. – Зайдем ко мне.

Он открыл дверь кабинета. Мы с Паулой вошли. Тим нравился мне, и, кроме того, он частенько бывал нам полезен. Его красное, грубоватое лицо было встревоженным.

– Ты выбрал неверный тон для разговора с Брендоном, – с горечью сказал он. – Ты ведь не хуже меня знаешь, к чему это может привести!..

– Знаю, но эта крыса… – Я окончательно потерял самообладание.

– Мне следовало предупредить тебя, но я не успел. Ты же знаешь, как он ненавидит тебя.

– Знаю. Но что я мог поделать? Я рассказал ему все. А какое отношение к нему имеет Зальцер?

– Зальцер – друг полиции. Конечно, я знаю, что с его лечебницей не все в порядке, но ничего противозаконного он не делает.

Он немного понизил голос и продолжал:

– Как ты думаешь, откуда у Брендона появился «Кадиллак»? Оклад капитана полиции не позволяет приобретать такие машины. И еще. Ты знаешь, что Мэрилин Кросби устроила его сына в колледж? Да еще к тому же оплачивает врачей для миссис Брендон. Ты замахнулся на двух самых больших покровителей нашего шефа.

– Я так и предполагал… Послушай, Тим, Зальцер действительно заявил, что его машину украли?

– Да. Я лично принял это сообщение.

– Что ты собираешься предпринять в отношении розыска убийцы?

– Ну, мы, конечно, будем его искать… Я знаю, о чем ты думаешь, Вик, но ты не прав. Зальцер слишком хитер и осторожен, чтобы быть замешанным в убийстве. Можешь считать его вне игры.

– О'кей.

– И будь осторожен сам! Слова Брендона насчет темной аллеи – не треп. Ты будешь не первым, кого изобьют по его приказу. Таких жертв было уже много. Будь осторожен!

– Спасибо, Тим, я поберегу себя.

– Не смейся, Вик, это очень серьезно. Ты начнешь работать и обязательно попадешь в полицейскую ловушку. Против тебя быстренько сфабрикуют обвинение, и тогда шайка Брендона вышвырнет тебя из города.

Он выглянул в коридор, чтобы убедиться, что никого нет, и махнул нам рукой. Мы спустились в вестибюль. У дверей стояли двое верзил в штатском. Один был крепыш с огненно-рыжими волосами, второй – худой, с грубым лицом.

Мы молча прошли мимо них.