Текст книги "Микрофон на цепи (СИ)"

Автор книги: Джейд Дэвлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)

Глава 25

Пока Лео отправился в очередной раз репетировать танец, я пошла на поиски самого обычного, неприметного и максимально обезличенного помещения с рабочим столом и стулом. Ноут у меня с собой, но не на пол же его ставить.

А все потому, что мне назначили пересдачу. Из-за пропущенного теста. Благо случалось с Ритой это уже не первый раз и преподаватели привыкли принимать знания у необычной студентки по видеовызову. Разве что маску всегда просили снять для подтверждения личности. На лекциях и семинарах, кстати, не требовали ничего такого, чем мы с Эрикой и пользовались. Эх, деньги действительно решают если не все, то многое.

Так вот. Время икс стремительно приближалось, а покинуть студию пораньше, чтобы засесть в одной из съемных квартир, не вышло. Лео нужна была помощь в короткие перерывы между танцами, беседами и прочей дрессурой. А потом его надо везти в общагу. И разговор по душам никто не отменял.

Потому я искала любое помещение с максимально обычной и ровной стенкой, столом и стулом.

Чтобы там не висели сценические костюмы, не валялись кремы и косметика, не тусовались разные люди и не репетировали мартовские коты от поп-музыки.

И я его нашла! Правда, ради этого пришлось проникнуть на административный этаж. Где я и оккупировала один из мини-конференц-залов.

Хорошо еще, что места общественного пользования тут не закрывали на ключ, как кабинеты.

– Что ж, начнем. – Я еще раз заглянула в экран ноутбука, сверилась с инструкцией и разместила вторую камеру под правильным углом. Вроде все.

Когда до назначенного времени оставалось всего лишь три минуты, я наконец смогла разобраться с программой, которую здесь использовали для видеовызовов. Сняла очки, маску, привела в порядок волосы, на всякий случай положила рядышком тетрадь с конспектом, уверяя сама себя, что смотреть в нее не буду. Только в глаза преподавателю, да.

На экране загорелся значок, сообщающий о подключении собеседника…

– Привет еще раз, крошка. А что это ты тут делаешь? – вдруг раздалось со стороны двери, и Рю, не останавливаясь, сразу подошел ко мне. – Чего бросила своего подопечного? Бедняга места себе на сцене не находит.

– Ты… – Я не успевала что-либо толком сказать, а потому попыталась просто оттолкнуть непрошеного гостя с обзора камеры.

– Это что еще? Шпионишь? – Он заметил камеру и значок видеосвязи на экране, но больше ничего сказать не успел, потому что с перепугу и от отчаяния я способна на многое. В том числе и на дурацкие поступки. А еще знаю, что неожиданная подсечка может свалить даже шкаф. Прямиком под стол. И стулом на него наехать, чтобы утрамбовался!

– Здравствуйте, студентка Ян. Рады вас снова видеть. – На экране появилось несколько окошек с серьезными лицами преподавателей. Блин, комиссию собрали? Не слишком ли жирно для одной пропущенной темы?

Хотя постойте-ка! Ритина память уверяет, что самое левое окошко хмурится на меня не преподавательским ликом, а очень даже папочкиным! Блин! Только его не хватало! Как вообще? И зачем?

– Приветствую, миссис Джонс. Я готова к пересдаче. Еще раз извините за вчерашний пропуск.

А Ритин английский неплох… лучше моего прошлого. Она, то есть теперь я, говорит вообще без акцента.

– Отлично. Тогда начинаем.

Под столом к этому моменту слегка пришли в себя после моего фокуса с подсечкой и отчетливо зашебуршали. Я сжала зубы и пнула это шебуршащее не глядя. А потом еще и кулак продемонстрировала, угрожающе потрясая им возле чьего-то носа. Откуда знаю про нос? А он сопел. Я практически чувствовала дыхание Рю кожей.

– Назовите нам, пожалуйста…

– Да, конечно…

– Перечислите…

Тест и зачет покатились своим чередом. Я мысленно молилась всем богам за себя любимую и себя же благодарила за усердие и находчивость. Не зря вчера готовилась! Хорошее помещение нашла – судя по лицам преподавателей и родителя, их тут ничего не насторожило. Обычный коворкинг в любом цивилизованном городе. Или еще какая библиотека, например.

Вот только скотина под столом все никак не успокаивалась. Рю больше не пытался оттуда выбраться и, слава всему, молчал. Но пользовался ситуацией и своим положением от души!

Потому что сначала я почувствовала, как на одну мою ногу оперлись спиной. Через пару минут нахал и вовсе практически улегся, частично положив голову мне на колени. А по прошествии еще десяти минут совсем обнаглел, приобняв рукой вторую ногу и начав ту поглаживать, медленно поднимаясь все выше.

Зар-р-раза!

Рита, не отвлекаться! Пусть хоть что гладит! Главное – не отвлекаться!

Ах ты сволочь! Оставь в покое мою кроссовку, не смей ее снимать! Носок тем более!

Тьфу, извращенец. Я, конечно, утром ходила в душ. Надела чистые носочки. Чистые кроссовки, которые тут на ночь ставят на специальную подставку. У Риты для каждой обувки такая штука, которая сушит, обеззараживает и убирает запах изнутри. Но все равно! Я больше чем полдня на ногах. А этот псих еще и гладит мои ноги… чокнутый какой-то! Вот пну тебя, будешь знать. Оу… не смей щекотать! Все, все, не пинаюсь. Не пинаюсь! Хоть облизывай ее, ненормальный, только не мешай сдавать зачет!

Чер-р-рт, почему меня не предупредили, что у Риты на ступнях столько эрогенных зон? Попадалово какое-то…

– Ну что ж, мисс Ян. Я довольна вашим уровнем подготовки. Коллеги, у кого-нибудь еще есть вопросы?

Вопросов у коллег не было. А вот у отца, кажется, были. Потому что после озвученных результатов преподы вежливо попрощались и вышли из конференции. А вот господин Ян остался.

– И что помешало тебе сдать этот легкий экзамен вчера? – холодно и въедливо поинтересовался он уже знакомым голосом, рассеивая последние сомнения.

– Это настолько важно? – Я изобразила детскую обиду. – Сдала ведь. Постараюсь больше не забывать.

– Постарайся. Отчет о твоей учебе будет у меня на рабочем столе ежедневно. О всех посещениях. Всех семинарах. Всех проверочных работах. Ближайший месяц. Если больше не станешь «забывать» о важном, вернемся к прежнему графику – проверка раз в неделю.

И отключился.

М-да. Ни «здрасьте», ни «до свидания», ни «как себя чувствуешь, дочка»… и про сестру ничего не спросил. Хороший папочка.

– Я, конечно, слышал, что у тебя «любящие» родственники, но не подозревал, что настолько, – раздался голос Рю.

– И много ты слышал? – кисло спросила я, толчком откатывая кресло подальше от стола и извращенца под ним. – Верни обувь, чокнутый!

– Достаточно, – ухмыльнулся лохматый, даже не думая вылезать следом. Наоборот, устроился на полу поудобнее. И задумчиво вертел в руке мою кроссовку. – Вот узнать тебя под двойной маскировкой было немного сложнее. Но у меня профессиональная память на лица, крошка. А уж ведущую трейни конкурента грех не узнать.

– Обувь верни! И не пялься так на мои ноги!

– Брось, крошка, разве пристало нам стесняться друг друга после того, что между нами было?

– После кактуса-то? – В ехидство играть я тоже умею. Не хуже некоторых. – Самое время. Не вернешь – уйду так и скажу, что ты меня ограбил.

– Ну попробуй! – Гад откровенно развеселился и убрал кроссовку за спину.

Глава 26

– Я чего к тебе пришел, дорогая. – Лохматый паразит понял, что я не собираюсь возвращать обувь с боем и потискать в процессе меня не получится, вздохнул и уселся на край стола, все еще держа в заложниках мою кроссовку. – Во-первых, вот, держи. – Ко мне на колени упал запечатанный пакет из той самой пекарни. Немного смятый, но все еще шикарно пахнущий. – Здесь где-то был кулер, ты не против растворимого кофе из пакетиков? Разговор обещает быть содержательным.

Я много чего хотела сказать в ответ. Но среди бешеными блохами скакавших по мозгу слов не было ни одного, которое возражало против кофе. Даже растворимого. И круассанов? Да, свежих круассанов.

Поэтому я просто зверски промолчала. Что было принято за согласие, кто бы сомневался.

Мужчина живо притащил пару стаканчиков с кипятком и высыпал в каждый из них по маленькой пачке кофе «3 в 1». Вполне качественного бренда, из-за чего в конференц-зале сразу повеяло приятными запахами. Один стаканчик он поставил передо мной, а с другим уселся ровно напротив, подперев кулаком подбородок.

– Ну, жена моя, рассказывай. Как докатилась до жизни такой.

Я подавилась кофе. Почти подавилась. До хлопков по моей спине не дошло. Зато ему по голове пакетом с круассанами прилетело!

Потому что я, когда зла, в стремительности броска дам фору даже королевской кобре.

– Размечтался. Обувь отдай!

– Нехорошо кидаться едой. Нам ее еще есть. – В подтверждение своих слов он вытащил из пакета один из круассанов и смачно его откусил.

Я сглотнула. Кажется, выпечка была со сгущенкой. Откуда тут сгущенка?

– Я так понял, выступать в качестве айдола ты больше не хочешь. Собираешься стать агентом. – Рю еще раз откусил от выпечки, полюбовался выступившей кремовой начинкой и как ни в чем не бывало продолжил: – Так что строгая диета тебе не обязательна и ей ты уже не отговоришься. Да и слюни у тебя текут уж больно показательно.

Я молча взяла протянутый круассан и впилась в него зубами. Ярко и образно представив на его месте гадское ухо.

– Очень удачно. – Рю был возмутительно расслаблен и продолжал разглагольствовать с видимым удовольствием: – На певичке я никогда не женюсь. Это раз. Я оригинален в своих предпочтениях и не особо люблю выпирающие из женщины кости – это два. У тебя и сейчас есть за что подержаться, а дальше будет даже лучше. И наконец, я вообще сапиосексуал.

– Кто⁈ – Не то чтобы я не знала значение слова. Но услышать от Рю его не ожидала.

– На дур не встает, – коротко хохотнул нахал. – А у тебя все в порядке как с нижними полушариями, так и с верхними. Куда слать сватов? Папаше?

– Угу, зашли, – ехидно улыбнулась я. – Только предупреди, чтобы парашюты с собой взяли. Лететь будут долго. А лучше сам к нему сходи. Познакомься.

– Ну, это смотря как представиться и описать перспективы. Не забывай, что мои работы считаются лучшими в теле– и киноиндустрии, так что в пиар я умею.

– Репутация, – коротко напомнила я и солнечно улыбнулась.

– Хм. – Рю не то чтобы смутился, скорее на секунду задумался. Хотел уже что-то сказать, но не успел.

Зря он ослабил бдительность: еще один стремительный бросок – и кроссовка оказалась в моих руках. Хрен с ним, с носком, без него обойдусь, тем более что этот гад сунул его в карман.

– А чем плоха моя репутация? – Рю сделал вид, что потеря заложника его не волнует. – Мне кажется, в общении с твоим отцом-тираном она как раз поможет. Он давно грезит о пробивном и дерзком наследнике, который не пустит по ветру все накопленное им состояние.

– Вряд ли, – коротко хмыкнула я уже от двери. – Но можешь мечтать дальше, я разрешаю. Главное, слюнями не подавись.

И ускакала.

– Да я не о себе. Я о внуке! – Крик догнал меня у самого поворота на лестницу, где я судорожно снова натягивала весь свой арсенал молодого ниндзя: маску, очки и позаимствованную у Лео кепку. Ну и кроссовку, да.

Горжусь собой, я даже не споткнулась. Просто невежливо показала преследователю неприличный жест и со всех ног помчалась в сторону львиной гримерки. Я и так оставила своего подопечного больше чем на час, вдруг его съели? Понадкусывали? Довели до истерики? Водички не дали?

– Ты где была⁈ – зашипел Лео, которого я, слава богу, поймала возле репетиционного зала. Перерыв только начался. Сегодня по расписанию у него еще одна тренировка, потом фотосессия, потом собеседование… еще одно.

– Замуж выходила, – отмахнулась я.

– Чего⁈

– Не вышла, успокойся. Отбилась пока. Так, снимай майку. В душ очередь…

– Надо было занять заранее, – разворчался львенок. – Может, ты и была раньше…

– Стоп. Про мои бывшие успехи и нынешнее положение высказываться могу только я, а тебе за попытку будет большой кусь. Понял? Молодец. Подними руки, оботру тебя. Это не просто влажные салфетки, это особенные, иногда они даже лучше душа. Помоешься после финальной тренировки, тогда в этом будет смысл.

– Хорошо. Ты только скажи мне одну вещь… – Тут он понизил голос до едва слышного шепота. – Джинджер твой бывший, да?

Я сняла очки и вытаращилась на него огромными глазами. Потом начала ржать:

– Да не дай бог! Бывший… ох, не могу… а подлянок ждать. Но не из-за меня, а просто так.

– Но почему он теперь смотрит на меня так, будто готов испепелить?

– Потому что ты хорош. Потому что понимает: ты – мой шанс взять у судьбы реванш. Потому что чует – я реально могу тебе помочь.

– Но если топ-айдол проекта затаит на меня обиду, то я не то что в финал, я во второй тур не пройду! – Лео послушно поворачивался то одним боком, то другим, позволяя обтирать себя со всех сторон. Потом так же послушно взял салфетки, снял штаны и принялся обтираться ниже пояса. Ширмы тут не было, и я просто отвернулась, чтобы он совсем уж не конфузился.

Выбирая из сумки чистые трусы, носки и футболку, я рассуждала вслух:

– Посмотрим. Сильно гадить Чжу поостережется. Мы не зря пахали столько лет в одном агенстсве. Он, конечно, знает много моих секретов. Но это взаимно, понимаешь? А что страшнее – раскрыть секреты обычного стаффа из третьесортного агентства или топ-айдола шоу? Тут категории несоизмеримы. Так что взгляды взглядами, а вооруженный нейтралитет в его же интересах. Скорее он опасается, что я расскажу тебе все его слабости. Вот и корчит угрюмые морды.

– Хм… – Лео переоделся и зашарил голодным взглядом по моим рукам. Быстро же он привык к роли птенчика с раскрытым клювиком. Что в него положили, то и проглатывает.

Впрочем, мне это только на руку. Соевый сыр, немного маринованных овощей, еще один кусочек сушеной куриной грудки. Совсем капелька специй – много соли и перца крайне отрицательно влияет на состояние кожи лица. Это, между прочим, очень распространенная проблема в Юго-Восточной Азии, особенно среди подростков. Но если знать ту грань, где уже есть вкус, но еще нет вреда, есть можно.

Сытно. Силы будут. А калорий в меру.

Мы спокойно жевали и даже поймали некое подобие короткого дзена, когда нас опять потревожили:

– Эй, Ян! Надо поговорить!

Глава 27

– Легок на помине, – скривилась я, глядя на просунутую в дверь микрогримерки рыжую башку. – Поговорим. Но позже!

Я захлопнула дверь, чуть не прищемив незваного гостя, и добавила себе под нос:

– Когда ж этот день закончится⁈

– Не скоро, – сморщился Лео. – Все, я пошел. Очередь в душ займи! И найди распечатку для собеседования, я должен ее прочесть, перед тем как…

– Почитаю тебе вслух, – пообещала я, прикинув лимиты времени. – Перед собеседованием.

М-да… Все же поп-индустрия похожа на дурдом больше чего-либо другого. В каком еще месте придется переться за парнем в душ и читать ему текст с листа, пока он плещется за матовой стеклянной стенкой? А остальные участники шоу в одних полотенчиках сначала шарахаются от нас подальше, а потом начинают клеить уши…

– Так, вот здесь чушь. – Я прервала чтение и быстро пролистала несколько страниц. – Настолько явная, что ты будешь выглядеть идиотом, если так ответишь.

Слава богу, из душевой мы уже выбрались и Лео переоделся в последний комплект чистой одежды. За время его отсутствия я устроила под вешалками в гримерке импровизированное ложе, на которое с грехом пополам можно было уместиться, если согнуть ноги в коленях, и запихала туда своего подопечного.

Еще один йогурт, обезжиренное молоко с тремя каплями настойки элеутерококка, печенька без сахара и глютена. И полчаса полежать с закрытыми глазами. Будет огурцом к собеседованию. Его ведь снимут и нарезкой пустят в представление конкурсанта. Надо, чтобы Лео выглядел молодцом не только за счет макияжа, но и внутренне. Чтоб глаз горел!

– Что значит «чушь»? – Львенок привычно фыркнул, но век, на которые я ему пристроила ватные диски, пропитанные зеленым чаем, не поднял.

– То и значит. Ты вредный колючий хищник, а не кролик с розовым носом, это видно сразу. Когда пытаешься притвориться, получается не то чтобы фальшь, получается либо пустое место, либо серая обыденность.

– Ты соображаешь, что несешь? Все ответы согласованы с руководством агентства, если я начну нести отсебятину, меня уволят!

– Не уволят. Надо всего лишь чуть переставить акценты, – после короткого размышления предложила я. – То есть текст радикально не менять, а вот интонацию… тебе даже не надо ничего делать, просто будь собой. Разговаривай с камерой так, будто разговариваешь со мной. С вот этим вот слегка дергающимся глазом и желанием повесить собеседника на ближайшей люстре. Зрители сразу заметят, что ты очень стараешься быть паинькой, но истинный характер так и плещет.

– Да кому такое понравится⁈ – не понял Лео.

– Твоя задача на данном этапе – не столько понравиться, сколько выделиться из толпы, вызвать к себе интерес и запомниться. Я тебе зуб даю, все будут отвечать примерно одинаково. С одинаковым выражением лица, с закосами под милых зайчиков и мягких котиков. Будут так же говорить о том, что приложат максимум усилий и постараются не подвести ожиданий публики. Расскажут, как с детства шли к этой мечте и что не видят себя никем иным. Что жить не могут без сцены и любви публики. Но ты должен быть другим. Придумывать сейчас новую личность глупо и чревато множеством ошибок, которых не простят. А потому… ты должен быть собой.

– Зуб даешь? – мельком удивился непривычному обороту Лео. – Импланты – это очень дорого… ты настолько уверена в том, что говоришь?

– А что тебе терять, по большому-то счету? – пожала плечами я. – Вот смотри расклад. «Син-Син» на ладан дышит, поддержки как таковой ты все равно не получишь, даже если будешь выполнять все их указания слово в слово. Тем не менее два-три тура этого конкурса по-любому у тебя в кармане, даже если ты не будешь особо стараться. Ты отличная «рамка» для рыжего, и тебя вытянут уже только ради этого. Три тура будет вполне достаточно для перехода в модели среднего ценового сегмента – это намного лучше рекламы дешевой молодежки. Долги агентству до конца контракта покроешь. И сможешь более-менее зарабатывать дальше. Это в случае провала. Но если рискнешь и попробуешь меня послушать… как минимум элит-сегмент у тебя будет. Если не финал.

– Ты похожа на продавца косметики, который обещает, что достаточно один раз намазаться их кремом – и можно покорять подиумы, – проворчал из-под вешалок пацан.

– Ничего подобного я тебе не обещаю. Одним разом тут не обойдется. Чтобы попасть в финал, нам обоим надо будет не только пахать как лошадь, но и просить богов об удаче. Только это же не значит, что надо плыть по течению и не думать головой. Все, полчаса закончились, вставай. Тебе к визажистам. Попроси макияж потемнее, как на первой фотосессии. И пусть моделируют что-нибудь подо льва, благо пушистая светлая грива, торчащая во все стороны, у тебя в наличии. Ни в коем случае не зализывать!

Не знаю, собирался ли Лео последовать моему совету или мысленно послал меня подальше. Я все равно решила перестраховаться. И когда после визажистов мы отстояли очередь в студию, где параллельно писали сразу по несколько интервью с участниками, проводила своего подопечного в бой неожиданным, подлым и очень болезненным щипком за задницу.

Причем выбрала момент, когда этого никто не видел, а яростно зашипевший Лео уже не имел возможности вернуться и устроить скандал. Зато к своему боксу с камерой и микрофоном он подлетел в самом нужном настроении – из него искры так и сыпались. И волей-неволей он сам начал отвечать вроде бы по утвержденному тексту, но с такими акцентами, интонацией и блеском глаз… что даже я залюбовалась. А девица от студии, которая задавала злому котику вопросы, сама аж подалась к нему, заинтересованно поводя носом.

– Хороший ход, – насмешливо и в то же время задумчиво сказали где-то за моей спиной. – Надо взять на вооружение.

– А? – дернулась я от слишком близко раздавшегося голоса. – А, это ты, – опознала свою кучерявую двухметровую проблему.

– Ага, всего лишь я. Ловко ты это придумала. Буду тебя так же мотивировать.

– Только попробуй.

– Договорились!

И гадский гад растаял в темноте кулис так же тихо и неожиданно, как появился. Никто, кроме меня, кажется, даже не засек великого и ужасного господина Рю, снова проявившего пристальный интерес к какой-то замухрышке из заштатного стаффа.

Зато ровно через три секунды на его месте нарисовался другой персонаж. Джинджер как раз закончил давать интервью и прямым ходом направился в мой самый темный угол.

Вот уж у кого не было проблем с индивидуальностью. Его образ – солнечный рубаха-парень, веселый баламут и генератор шуток. Тщательно отрепетированных перед зеркалом. Сверенных с интернетом на предмет реакции поклонников на ту или иную тему. Обкатанных сто раз на подопытных кроликах из агентства.

– Пошли, – сказал он, когда проходил мимо. – У меня триста двенадцатая гримерка.