Текст книги "Неглавная героиня (СИ)"
Автор книги: Джейд Дэвлин
Соавторы: Рина Ских
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 17 страниц)
Глава 16
Курительные палочки наполняли комнату запахом сандала. Я сидела перед импровизированным алтарем в позе лотоса и мрачно молилась.
Мрачно – это потому, что уже третий час. В целом ситуация очень напоминала попытки дозвониться в службу поддержки крупной сетевой компании перед праздниками. Точно так же – либо занято, либо в голове включается голос робота с сообщением, что «ваш звонок очень важен для нас».
Понятно, у Сияна на молитвы никакой автоответчик не стоит, но мое воображение прекрасно справлялось само.
А все почему? А все потому, что иного способа достучаться до бога я не знаю. Из китайских новелл и дорам я уяснила, что если устроить богу храм, даже самый маленький, с коробку для обуви например, сунуть туда алтарь, на алтарь – изображение бога, то все: небесному созданию никуда не деться, молитву он услышит.
Черт его знает, Сияна, действуют ли на него эти законы, но другого способа достучаться до божественной сволочи я просто не знаю. А мне очень нужно. Очень!
Я зло прищурилась на алтарь. Портрет божка, собственноручно нарисованный на хорошей бамбуковой бумаге и наспех втиснутый в рамку из того же полезного растения, угрюмо уставился на меня в ответ. М-да, не красавчик.
Ну не художник я. Химик. Как смогла, так и нарисовала. Между прочим, здешние статуи в золоте, понатыканные по большим храмам, тоже далеки от портретного сходства с оригиналами, и ничего. Связь работает.
Я упертая. Я достучусь.
«Да хватит уже!» – взвыл вдруг в голове отчаянный голос бога. Темнота вокруг меня стремительно сгустилась, рисуя уже знакомое нигде. Откуда-то из-за моей спины выскочил встрепанный, заспанный и ужасно злой Сиян, который очень натурально шипел и почти плевался кипятком, как чайник, под которым забыли прикрутить газ.
– Это что?! – возопил он, некультурно тыча пальцем в алтарь, который неведомым образом проник вслед за мной в его пустоту. – Что это такое, я спрашиваю?!
– Скайп. Или телеграм. Или телефон, – честно доложила я, стараясь не ржать при виде того, как искреннее негодование кривит божественную физиономию. Так кривит, что он становится похож на свой портрет, нарисованный моими «умелыми» ручками. – Средство связи, короче. Ты почему так долго на вызов не отвечал? Я замучилась молиться.
– Я тебе что, скорая помощь?! – зашипел бог. – Или сантехник?!
– Не, ты мой соучастник, – вздохнула я. – Причем заинтересованный в результате. Поэтому хочешь не хочешь, а придется сотрудничать.
– Тебе мало привилегий, которые я тебе дал?!
– Не, мне нормально. Но погреб надо выкопать.
– Что?! – ахнул Сиян, падая в возникшее за его спиной кресло. – Что выкопать?! Ты вообще о чем?! И убери эту мерзкую каракулю с моего алтаря! Это, в конце концов, неуважение к богу, за такое у вас на кострах жгли!
– Дай нормальную фотку, поменяю, – покладисто согласилась я. – И отвечай на вызов, пожалуйста. Иногда срочно надо. Если сильно занят – поставь автоответчик с функцией записи сообщения.
– О господи боже… тьфу! Не уводи разговор в сторону. Какой еще погреб ты хочешь выкопать?!
– Я ничего копать хочу. Я не умею. Чем я его буду копать, палочками для еды? Нет уж. Предпочитаю делать такие вещи мужчинами… но это я отвлеклась. У нас проблема: Сан Линь загибается. В смысле – держать его постоянно под своей кроватью я не могу, он даже через кляп стонет, да и вообще, жалко парня. Его лечить нормально надо, а не издеваться над полубессознательным телом. А в моем рюкзаке время останавливается, он там, конечно, ничего не чувствует, но и регенерация того. Лекарственные бальзамы и талисманы прекращают свое действие, получается, через сутки его достаешь, а он в том же стабильно тяжелом состоянии. И что делать?
– Что? – переспросил Сиян и задумался.
– Погреб копать, говорю же, – пожала плечами я. – Потайной. Под полом моего павильона. Потому что прятать Сан Линя на территории академии больше негде – не бросать же под кустом, пусть даже в самом секретном месте, куда другие студенты и преподаватели не ходят. Помрет несчастный. А меня заметут, если я без конца стану лазить по буеракам с корзиной еды и лекарств.
– Ну, с одной стороны, логично, – вынужден был признать Сиян. – А я при чем?
– Ты при том, что в одиночку я никакой погреб не выкопаю, – терпеливо пояснила я. – Тем более без инструментов и так, чтобы никто не заметил земляных работ посреди студенческого городка.
– То есть ты предлагаешь мне его выкопать? – дошло вдруг до божественной сущности.
– Ты самое заинтересованное лицо – раз, больше мне все равно попросить некого – два. Ты мужчина, в конце концов, – три.
– Я не муж… я не тот мужчина, которым, по твоему дурацкому выражению, можно «копать погреб»! – возмутился бог.
– Бр-р! Увидеть тебя с лопатой в руках я не хочу, пожалуй, даже в страшном сне. А других вариантов нет? Только две функции: могу копать, а могу не копать? Ты же божественная сущность, в конце концов! Яму вырыть любой дурак может, организуй процесс, – фыркнула я, независимо сложив руки на груди, и, хитро прищурившись, добавила: – Или тебе слабо?
Не знаю, сколько веков разменял этот, прости господи, бог, но велся он как сопливый малолетка. Тут же мигом раздулся от возмущения, покраснел, что-то злобно пропыхтел себе под нос и свирепо взмахнул рукой.
– Все! Будет тебе яма под домиком, – проворчал он, успокаиваясь.
– Э-э? Мне мало одной ямы, я погреб просила, ну ты чего?
– И как ты себе это представляешь?! Отряд гастарбайтеров на территорию академии зашлю исключительно для улучшения жилищных условий конкретно взятой студентки? – протянул он донельзя язвительно. – Мелкую землеройную живность призвал, действуют там сообща. Если кто и заметит неучтенного кролика или крота, не придаст этому особого значения.
Так вот ты какая, Белоснежка… Или кто там еще из диснеевских принцесс призывал лесных зверьков себе на помощь по поводу и без?
– За дуру не держи. Магией не вариант? – уже спокойнее уточнила я, пытаясь не пустить разочарование в голос.
– Вариант. Вот своей ци и укрепляй то, что тебе там надо, я тебе в прорабы не нанимался. С меня яма под домиком в сжатые сроки, а дальше сама уже укрепляй и расширяй, как тебе надо. Это все?
– Почти. Раз уж изменениями ландшафта все равно занимаешься не ты, как насчет подземного хода, ведущего за пределы моего домика? Мало ли когда и зачем придется спешно сматываться или, наоборот, возвращаться? – деловито поинтересовалась я, прикидывая, что совсем по-хорошему вывести бы этот ход к самой стене. Там как раз кусты есть хорошие, непролазные, чуть подчистить – и вообще красота.
Вместо ответа со стороны Сияна послышался приглушенный страдальческий стон, перешедший почти сразу в скрип зубов.
– Да ладно тебе, как будто я попросила нечто совсем уж страшное, – попыталась подбодрить его я.
– Как будто ты меня в последний раз что-то просишь, – ответил Сиян мне в тон.
– Это значит «да, Джейсин, сию минуту все сделаю»? – мило улыбнулась я. И улыбка стала лишь шире после его тяжелого взгляда. И нечего так глазеть, сам притащил, еще и в местные Рэмбо посвятить норовит.
– Во-первых, небольшая яма под домиком – это одно, а полноценный лаз – совсем другое. На это зверюшкам нужно время. Во-вторых, укреплять магией, облагораживать и что там еще надо – не ко мне. А без поддержки оно рассыплется при первом же дожде, легком землетрясении, да мало ли от чего еще. И в-третьих, вон чернила, пергамент, рисуй давай, какого размера и куда конкретно нужен этот лаз.
– С тобой временами приятно иметь дело, – подмигнула ему, обнаружив на столике искомое. И, пододвинув кресло поближе к столику, деловито уточнила: – Ты ведь не рассчитываешь, что, раз уж я села рисовать, все ограничится маленькой ямкой и узким лазом? Своя подпольная лаборатория мне тоже совсем не помешает. Война войной, а мне в этой академии еще много лет учиться…
Глава 17
Нора, в смысле дыра, получилась та еще. И это я еще полчаса ругалась с Сияном на предмет того, что ползком сам пусть перемещается, а мне по этому потайному ходу как минимум лиса на себе таскать, когда придет время пристраивать его к главзлодею.
В результате тоннель в земле был высотой около полутора метров. Нагнувшись, пройти можно. Особенно с моим лилипутским росточком.
Влезала я в него со стороны домика. У Сияна удалось выторговать не просто яму под полом, но еще и люк в этом самом полу, выпиленный его божественными силами. Но и все – на этом он уперся и отказался дальше участвовать в хозяйственных делах. Бесцеремонно выпинал из нигде в реальность и даже кофе не угостил.
Ну и ладно. Я тут первым делом обнаружила, что с помощью ци неплохо получается трамбовать землю и спекать ее в твердую корку. Конечно, сил требуется столько, сколько у Джейсин отродясь не было, но тут на помощь пришло состояние семьи и купленная еще до поступления шкатулка с духовными камнями. На тоннель до ограды и довольно просторный погреб под домиком ушло три камня из шести. Это на самом деле до фига и больше, почти целое состояние. А что делать?
Зато заемной ци хватило даже на то, чтобы укрепить потолок, стены и пол. Кроме того, я вовремя спохватилась и сообразила самостоятельно продолбить в еще мягких стенах несколько ниш – под шкафы и под два спальных места. Причем «кровати» получились сами собой – просто на дно спальных ниш, укрепленных ци, я притащила здешние тонкие тюфяки, которых у меня оказалось с приличным запасом. И порадовалась тому, что теперь не придется думать, где взять мебель и как протащить ее в погреб.
Вообще, играть «в домик» – с магией, конечно, – оказалось почти так же интересно, как проводить серию опытов в институтской лаборатории. С детства так не развлекалась, а сейчас почти с удовольствием соорудила себе из грязи стол-остров посреди погреба, удобные тумбы возле спальных ниш, даже земляное кресло в углу слепила.
Освещение удалось наладить с помощью талисманов. Удобная вещь: рисовать их достаточно просто, выгорают они примерно за трое суток непрерывного использования и светят примерно как двадцатипятисвечовая лампочка. Налепить на потолок четыре штуки по углам и один в центре – и прямо отлично.
Последнее, что я сделала, – из той же земли спекла лестницу вдоль стены к люку. И выдохнула. Уф-ф-ф… Умоталась вконец, зато довольна по уши. Аж по лисьи, те, которые сейчас надо выложить из рюкзака в нишу и полечить.
Я бы туда сама прилегла, но увы-увы. Делу время, потехе час, лису примочки, Джейсин – моральное удовлетворение. Только надо как-то осторожно его из рюкзака вытряхивать. Он хоть и без сознания, но лоб здоровый. Очнется еще не вовремя…
Вот не зря я у Сияна выпросила так называемое вервие бессмертных – это такие красные веревочки, блокирующие силы всех и всяких волшебных существ и совершенствующихся. Если связать полудохлому лису запястья и щиколотки, течение ци в остальном теле не нарушится, лечению это не помешает, зато даст некую гарантию мне. Особенно если заранее озаботиться и вкопать-впечь в изножье и изголовье скобы-кольца, к которым я те веревочки и притянула.
Вот. Отлично. Операционное поле доступно, повязку на глаза пациенту я организовала, а кляп даже можно и не вставлять: на потолке вместе с осветительными еще и блокирующий звуки талисман. Красота! Лечи не хочу.
Чем я тут же и занялась. Вовремя нанесенное днем обеззараживающее средство не дало развиться никакой инфекции. Да и что бы там ни было, а успела я все же вовремя: палач явно поначалу развлекался, набивал руку, желая заодно помучить попавшего в руки воришку подольше. Тех самых страшных ударов кнута, которые способны рассечь плоть до кости, Сан Линю не успело достаться. Но на этом хорошие новости заканчивались. Обработали его все равно знатно. Некоторые раны выглядели просто кошмарно, нанесенные с оттяжкой.
И я, не имея днем достаточно времени рассмотреть все тщательно, упустила из виду, что для смертников кнут особо не берегли, ему явно не первый год. А следовательно, поистрепался, потому некоторые волокна во время порки так и остались в ранах. Мелкие, с волосок толщиной, так сразу и не рассмотреть, но, как и любое инородное тело в ране, запустили воспалительный процесс.
Вполголоса выругавшись уже в свой собственный адрес, я достала пинцет, обеззаразила его, направила луч света на площадь работы и сотворила все те же пузырьки ци, которые при малейших изменениях в потоках прекрасно играли роль увеличительного стекла.
Я успела извлечь только два таких волокна, когда мой пациент решил прийти в себя. Не вовремя, надо сказать. Особенно учитывая, что вот он тихо-мирно лежал спящим красавцем, практически распятый на тюфяке, привязанный за запястья и лодыжки, а в следующий миг уже резко дернулся, почти подпрыгнув над своим лежаком.
Мало того что себе же, придурок, причинил боль, судя по вырвавшемуся следом жалобному хриплому стону, так еще и меня напугал. Каюсь, в последний момент удержала рефлекс, побуждавший треснуть смутьяна по затылку.
– Лежи тихо, я тебя лечу, – прошептала ему, нарочно делая голос как можно более низким. Еще не хватало, чтобы он меня потом по нему же и опознал при встрече в будущем.
Но в ответ я не получила ни малейшей благодарности. Более того, на меня вылился поток отменной брани, щедро перемешанной с угрозами. Вот же! И даже не хлопнешь по заднице за такие слова ввиду того, что она и так представляет собой весьма плачевное зрелище.
Пару минут я даже честно послушала гневную тираду Сан Линя, умудрившегося ни разу не повториться. Быстро сообразив, что так просто освободиться он не может, лишь причиняет себе боль, он притих. Правда, только что касалось его телодвижений. Отметив на будущее пару идиом, больше особо не осторожничая, я щедро плеснула обеззараживающим средством парню прямо на спину. И поморщилась от вырвавшегося из его груди крика… Который снова закончился ругательствами. Впрочем, ничего нового.
– Отвяжи меня! – потребовал он. Да ладно, мы и обычные слова знаем? Надо же, таки удивил…
Хмыкнув, я лишь поправила луч света и достала очередную ниточку из особо страшной раны. Хм… А может, и не кнут виноват, а это из мешка посыпалось? В любом случае надо все достать.
Каждый стон и вскрик парня, искренне считавшего, что над ним издеваются нарочно, болезненно колол где-то внутри, но сейчас было не до жалости. Оставить все как есть, поддавшись эмоциям, это сделать лишь намного хуже. Последствия незавершившейся казни уже есть, от них никуда не деться.
– Я тебе заплачу! – попробовал зайти лис с другой стороны, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. – Сколько тебе пообещали за пытки?
– Тружусь бесплатно, представь себе! – фыркнула я, не сдержавшись. – Прекрати орать, тоже мне, пытки нашел. Как нарываться настолько, что дошел до смертной казни, так, небось, без криков обошлось. А как последствия порки пытаюсь излечить – так на тебе, голос прорезался! – И тут же, без перехода, вполне миролюбиво предложила: – Пить хочешь?
Глава 18
Сан Линь дернулся, его лоб наморщился, выдавая одолевшую парня растерянность. Но я успела заметить, как в ответ на предложение он невольно сглотнул и вновь провел языком по искусанным губам.
– Сейчас дам, – кивнула, не дожидаясь ответа, и набрала в стакан чистой воды. Туда же добавила несколько капель общеукрепляющего зелья из купленных еще до академии запасов. Осторожно помогла Линю напиться. Он, не издав ни звука, с жадностью припал к стакану и не успокоился, пока не осушил его полностью. Едва слышно выдохнул, но даже не подумал поблагодарить. Хмыкнув, я аккуратно поправила чуть сползшую повязку и отставила опустевшую посуду. Взяв звякнувший пинцет, вновь вернулась к его заднице, пострадавшей не меньше спины. Парень ойкнул и тут же снова выругался.
– Раздражает, между прочим, и отвлекает, – сообщила ему честно, не отрываясь от процесса. – Уверен, что хочешь на пустом месте выбешивать того, кто ковыряется сейчас в твоих ранах?
Не ожидая подобного отпора, Линь ненадолго притих, лишь глухо постанывая, судя по всему, вжимаясь лицом в подушку, когда вновь приходилось причинять ему боль.
– Ай, полегче можно? – выдохнул он недовольно, подняв голову и завертев ею, то ли пытаясь стряхнуть повязку с глаз, то ли разминая шею.
– Нельзя! Не я тебя довела до жизни такой, терпи, – заявила я категорично и не церемонясь надавила ему на затылок, вновь ткнув лицом в подушку.
Спалиться, выдав свой пол, я не опасалась. Одной из плюшек, выданных Сияном по умолчанию каждой попаданке, было знание местного китайского как родного. А в китайском языке нет изменения глаголов по родам, и «не я довела» по звучанию от «не я довел» ничем не отличается. Так что конспирируемся дальше, пусть поротый лис лучше вообще не представляет, кто такой добрый его спас.
Но он тут же вновь попытался поднять голову, каким-то образом будто прочитав мои мысли.
– Ты девушка?! – выдохнул он с бездной удивления в голосе.
– Это проблема? – только и смогла я сказать, несколько растерявшись от столь быстрой догадки. И все же задала напрашивающийся вопрос: – Как ты узнал?
В другое время, думаю, лис бы начал юлить, но тут он и сам был малость обескуражен, посему ответил честно.
– По запаху. Ты пахнешь не так, как мужчины… – отозвался парень неохотно и тут же выдал категорично: – Но ты не можешь быть девушкой!
– С чего это вдруг?
– Девушки светлые и ранимые существа, неспособные причинить боль! – заявило это чудо, вызвав у меня саркастический смешок. Ну-ну, судя хотя бы по тем змеючкам в академии, что прицепились сегодня ко мне, все эти «светлые и ранимые» могут.
– Правда? Я и не знала, – фыркнула, продолжая методично очищать рану за раной, уже особо не реагируя на дерганья и шипение Линя.
– Вам положено быть любящими и всепрощающими хранительницами очага! – взвыл лис, когда я подцепила кончик очередной ниточки, чуть ли не сросшейся уже с плотью.
– А где именно положено, не подскажешь? Может, я просто не там смотрела…
– Или боги тебе чего-то недодали. Например, сострадания к ближнему! – воскликнул он, снова на пробу дернув связанными руками. Я предупреждающе цыкнула, легонько щелкнув пальцами ему по лбу.
– О, поверь, и додали, и передали, и вообще поимели… кхм… но не надо о грустном. Все уже, теперь так больно не будет, – пообещала я ему, сжалившись, как только достала последнюю ниточку.
И закопалась в свой рюкзак за ингредиентами для целебной примочки. По-хорошему, раз у меня уже есть свое личное пространство под павильоном, расставить бы все по полочкам. Но пока у меня нет ни полочек, ни времени на это. Вон с пострадавшим разберемся и сделаем все как надо. А пока на весу, на коленках.
– Кто тебя нанял? – последовал следующий вопрос таким тоном, будто мы у него дома и я пришла просить милостыню. А не он валяется у меня тут поротым задом и спиной кверху.
– Я все равно узнаю, как выберусь!
– А ты так уверен, что выберешься? – заинтересовалась я, растирая мясистые листья семи местных растений в бурую кашицу, тщательно и по алгоритму сдабривая ее своей ци. В который раз добрым словом помянула прежнюю Джейсин. Это заживляющее зелье считается одним из самых простых и в то же время дорогих и редких. Потому что чего проще – в равных пропорциях смешать и измельчить листья семи известных и не слишком редких растений? Вот. Но дальше начинаются чудеса с местной ци, поскольку лечебной довольно едкая бурая каша становится не сама по себе, а после тончайшего, очень четко выверенного по времени и силе воздействия ци. И вроде бы алгоритм «толчков» в структуру растений простой, как детская считалочка, известный всем, потому что написан чуть ли не на первой странице каждого учебника по целительству.
Но фокус в том, что так филигранно владеть микродозами своей ци могут единицы. И до сих пор считалось, что достигают они этого путем многих лет самосовершенствования, после долгих изнурительных тренировок и полного овладения всеми потоками энергии.
Проще говоря, нужно быть как минимум магистром целительства, чтобы, владея огромной силой, управлять ее тончайшими проявлениями.
Вот только отчего-то никто не принял во внимание маленький нюанс: обычно ученики с нормальным уровнем ци и более-менее мощным ядром проскакивают этап столь слабых воздействий раньше, чем научатся в принципе управлять ци. Мои пузырики – это как раз упражнение, позволяющее им двинуться дальше.
Но такие, как Джейсин, двинуться дальше как раз и не могли. Девочке просто повезло с родителями, они готовы были платить за редчайшие зелья и духовные камни, а также нанимать учителей. Иначе их дочь никогда не смогла бы сформировать даже такое слабенькое золотое ядро.
Джейсин это знала, этим мучилась. Больно постоянно быть аутсайдером, чего уж.
А потому она с упорством дятла всю жизнь долбилась туда, где хоть что-то получалось.
И в результате заживляющую мазь семи ядов и восьми ступеней я теперь могу производить в промышленных масштабах, даже не глядя на склянку, поскольку для меня щелкать слабыми импульсами по молекулярной структуре вещества в ритме детской считалочки теперь не сложнее, чем отбарабанить тот же ритм пальцами по столу.
Чем я и занялась, добавив вкрадчиво в адрес беспокойного пациента:
– Подумай сам, ты совсем один, отрезанный от собственной ци, совершенно беспомощный. Понятия не имеешь ни где ты находишься, ни кто тебя похитил…
– Хотела бы убить – убила бы сразу. А так сама сказала, что лечишь. Чего тебе от меня надо?
– Да век бы тебя вообще не видела. Если б не ты, спала бы сейчас себе спокойно и видела красочные сны, – фыркнула я, нанося получившуюся вязкую прохладную субстанцию на первую рану, вынудив парня охнуть от неожиданности.
