Текст книги "Так близко к горизонту"

Автор книги: Джессика Кох

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

– Бежим, – крикнула я Дэнни и толкнула его вперёд. Он и в самом деле побежал. И снова потащил меня. Так мы по только нам понятным причинам неслись, как сумасшедшие, и выскочили на улицу.

За дверью мы остановились, переводя дыхание, и расхохотались, как дураки. Смех Дэнни был таким заразительным, что я никак не могла остановиться.

– Пошли! – он снова взял мою руку и побежал к стоянке.

– Зачем нам надо было обязательно уходить раньше? – пытаясь отдышаться, спросила я.

– Совсем не обязательно! – ответил он, но снизил скорость только тогда, когда мы оказались у лимузина. Водитель увидел нас и вышел, чтобы открыть дверь. Он точно решил, что мы пьяные.

В мини-баре стояли приготовленные для нас два бокала шампанского.

– За тебя! – произнёс Дэнни и высоко поднял бокал.

– За нас обоих! – закричала я. Наше бегство сделало меня слишком весёлой, я пребывала в состоянии близком к эйфории.

– Мы можем попробовать встречаться, – тихо сказал Дэнни и осушил свой бокал.

Моё сердце всё ещё пыталось вернуть себе нормальный ритм.

– А что там с подразумеваемой катастрофой?

«Если ты сейчас же не замолчишь, ты всё испортишь», – тут же возмутился мой внутренний голос и взволнованно замахал руками, чтобы я поняла, что пора замолчать. Я прикусила губу, жалея, что сказала это. Но мне нужно было это знать. Я слишком боялась, что сейчас он был милым и открытым только для того, чтобы потом безжалостно бросить меня.

Он поднял взгляд и пристально посмотрел на меня.

– Я надеюсь только на то, что ты устанешь от меня до того, как произойдёт катастрофа!

– Надеешься? – передразнила я его.

Словно извиняясь, он передёрнул плечами. Я опустила свой бокал.

«Это настоящее шампанское из Франции», – вставил мой внутренний голос. Чем бы это ни было, оно уже ударило мне в голову.

– Я никогда от тебя не устану, – пообещала я.

– We will see[7]7
  Посмотрим (англ.).


[Закрыть], – ответил он. – Я буду сильно стараться.

Покачав головой, я посмотрела в свой пустой бокал.

– Что это за катастрофа-то? – спросила я скорее себя, чем Дэнни.

Он нежно взял меня за подбородок и поднял его, чтобы посмотреть в мои глаза. Я увидела синеву, темную, как вода, и чуть не утонула в ней. Его вздох успокоил меня. Он точно любил драматизировать.

– Если бы я мог объяснить тебе проблему простыми словами, я бы не пытался избегать тебя. Если ты всё же будешь со мной, когда это станет опасным, я тебе вовремя сообщу.

Дэнни расправил плечи и казался очень решительным. Он снова почти загипнотизировал меня.

– Ты доверяешь мне? – спросил он.

«Не забывай дышать, Джессика!»

Я кивнула и уверенно прошептала:

– Да, я доверяю тебе.

– Спасибо! Я обещаю, что позабочусь о тебе.

Сколько я на самом деле выпила? Три бокала? Насколько пьян он?

Он всё ещё держал меня за подбородок, его взгляд парализовал меня. Я заставляла себя дышать глубоко, чтобы хоть немного успокоиться. Он наклонил голову и слегка приоткрыл рот. Его язык на мгновение прикоснулся к моим резцам, и я больше не могла и не хотела ждать. Я решительно устремилась к нему. На мгновение он заколебался, а потом разомкнул губы. Его запах устремился мне в нос, его пальцы нащупали мои. Я слышала, как ускорилось его дыхание. Моё сердце бешено билось, когда мой язык встретился с его…

Внезапно он отодвинулся.

– Джессика, – прошептал он. Его грудь поднималась и опускалась быстрее, чем обычно.

– Да?

Он не закончил предложение, прикрыв вместо этого глаза. Что бы он ни хотел спросить, я этого никогда не узнаю.

– Чёрт! – выругался он внезапно, налил себе ещё бокал шампанского и опустошил его.

Лимузин остановился у дома моих родителей на парковке гостиницы, и дверь автомобиля открылась. Мы не двинулись с места, поэтому водитель тактично отошёл.

– Что же я наделал? – Дэнни в отчаянии посмотрел на меня и скрестил руки на груди.

Внезапно мне стало страшно.

«Нет, только не это, только не опять!»

Я наклонилась к нему и прикоснулась к его щеке.

– Всё в порядке, Дэнни, – попыталась успокоить его я. – Номер два. Со всеми последствиями. Это только моё решение. Как выглядят другие варианты, меня не интересует. Это всегда будет номер два!

Он кивнул.

– Мы увидимся на следующих выходных?

Он снова кивнул, и я вздохнула с облегчением.

– Спасибо, – поблагодарила я скорее за то, что он хочет встретиться со мной ещё раз, чем за совместный вечер.

– До скорого! Я позвоню, – его тон был не таким самоуверенным, как обычно.

Мы оба вышли из машины и некоторое время смотрели друг на друга.

– Все хорошо, Дэнни, – заверила я его и, отвернувшись, пошла домой.

– Всё хорошо, – повторила я ещё раз, не подозревая, что «Всё хорошо!» станет потом нашим кодовым словом. Кодовым словом, которое будет символизировать наше взаимное доверие и убивать любую неуверенность в зародыше.

Февраль 2000 года

В этот раз Дэнни написал сообщение почти сразу. Не было и пяти утра среды, как мой телефон пропищал. Ещё толком и не проснувшись, я схватила его и прочитала смс:

«Доброе утро,

Не хочешь поехать в субботу к старой мельнице недалеко от моего дома?

Хочу представить тебя даме, которая значит для меня очень много».

Я немного подумала, не стоит ли подождать с ответом, но моё нетерпение выиграло.

«С удовольствием! Я безумно польщена, что буду представлена одной из дам твоего королевского двора. Пусть даже и кажется странным, что благородная дева живет в мельнице…Следует ли мне надеть вечернее платье и порепетировать реверансы?»

Дэнни, кажется, не страдал от нетерпения. Ответ пришёл только спустя два часа, когда я поднималась по лестнице отдела постройки подземных инженерных сооружений.

«Я рекомендую джинсы и кроссовки. Мы будем иметь дело не с голубой кровью, а с соломой и лошадиной шерстью. Возьми свою собаку – ей там точно понравится. В 10 у тебя».

Время до субботы тянулось бесконечно. Когда мы с Лайкой пришли на парковку, он уже ждал. Стоял, облокачиваясь на начищенный до блеска «БМВ», руки как всегда скрещены. Несмотря на то, что была зима, солнце ярко светило и пригревало.

Дэнни сделал пару шагов ко мне и поцеловал в губы. Это был мимолётный поцелуй, но воздух всё равно словно завибрировал. Я снова напомнила себе, что не следует забывать о дыхании.

По мнению моей собаки, этот чужак явно переступил черту. Она громко зарычала и приготовилась защищать меня в случае опасности. Дэнни улыбнулся:

– Какое милое приветствие!

– Извини, – сказала я. – Она немного запуталась. Она была бездомной, пока не попала ко мне, и много пережила. Над ней постоянно издевались. Её били и даже стреляли в неё из обреза. Дай ей время, и когда-нибудь она тебя полюбит.

Он оценивающе посмотрел на неё, но взгляд его был мягок, даже нежен.

– Все нормально, – ответил он. – Мы поработаем над этим. В издевательствах я разбираюсь. Мы станем лучшими друзьями, вот увидишь.

Он открыл заднюю дверь.

– Усади её. Я кое-что принес ей, но оставим это на потом. Не стоит на неё пока давить.

Оставить мою собаку в покое было лучшим способом завоевать её доверие. Многие люди сразу пытались утолить свою потребность в близости и начинали её гладить. Этим они с самого начала всё портили.

– Она может так залезть? Ты не положишь одеяло? – уточнила я.

– Да, конечно, – растерянно ответил он. Увидев, что я медлю, он добавил: – Не знаю, как было заведено у твоего Александра, но для меня машина не святыня, а средство передвижения. Оно перемещает людей – и собак – из пункта А в пункт Б. Так что усаживай её.

– Если потом она пробежится по мокрой траве, то замарает всю машину на обратном пути, – выдала я информацию для размышления.

Он пожал плечами и отшутился:

– Всё равно. Когда эта станет слишком грязной, я куплю новую.

Я отцепила поводок, дала Лайке знак запрыгивать и спрятала довольную улыбку. То, что другие приняли бы за надменность, мне в нём нравилось. Ему удавалось совмещать надменность и обаяние.

Мы выехали на шоссе. На дороге было на удивление оживлённо. Возможно, все поехали за покупками.

– У нас, вообще-то, не так много времени, – сказал Дэнни. – Вечером у меня ещё бой.

– Бой? Кикбоксинг?

– Да. Ничего особенного. Просто маленькое состязание в Фейербахе.

У меня всё никак не получалось соединить Дэнни и боевые искусства в одном образе. Мне он всё же казался слишком милым и дружелюбным для этого.

– Я могу поехать с тобой?

Он удивился:

– Как угодно. Если хочешь.

Я радостно кивнула.

– Тогда так и поступим. В следующую субботу я всё равно смогу забрать тебя только вечером. Весь день буду занят.

– Чем это?

– По утрам я бегаю, днём у меня фотосессия, но она не будет слишком долгой.

– А ещё я могу пойти с тобой на пробежку, – предложила я.

Он расхохотался:

– Думаю, ничего не получится.

– Эй, что это значит? Вообще-то я тоже могу бегать! – обиженно ответила я.

– Хорошо. Если ты настаиваешь… Тогда я заеду за тобой в субботу в восемь утра, и мы будем бегать вместе. Потом можешь подождать у меня. Тина тоже будет, так что ты не соскучишься.

Про себя я ликовала. Я снова настояла на своём.

– А одно другому не мешает? – вдруг решила спросить я. – Совмещение единоборств и фотографии?

– Почему они должны мешать друг другу?

– Ну, ты же понимаешь. Синяк под глазом, выбитые зубы…

Он снова захохотал, и я поняла, что люблю, когда он смеётся. Я уже не могла представить себе более прекрасный смех.

– Макияж и правильное освещение скрывают всё. Кроме того, речь ведь не о жизни или смерти, а о технике. В боях с полным контактом я редко участвую.

– Почему? – я была уверена, что на дипломе мирового чемпионата был указан полный контакт.

– Личные причины. Полный контакт безусловно может стать кровавым делом. В лёгком контакте борьба идёт за баллы, не за то, чтобы отправить противника в нокаут. Есть ещё ограниченный контакт, но, на мой взгляд, это уже не спортивное единоборство. Лучше тогда сразу в кружок лепки идти.

– Так кровь не брызжет? Никаких опасных для жизни травм?

Он пожал плечами:

– Брызжущая кровь не обязательна. Травмы, конечно, есть. Но они и на тренировках случаются.

Дэнни свернул на одну из просёлочных дорог.

– У тебя ещё не было серьёзных травм от кикбоксинга?

– Да нет, были. Несколько рваных ран, которые пришлось зашивать, сломанная рука, сломанное ребро, повреждения сухожилий и сломанная три раза одна и та же лодыжка. Но я сам виноват. Если ты такой идиот, что не можешь выполнить определённую комбинацию шагов, то лучше бросить её, чем всё время пытаться.

– Боже мой. Да конный спорт после этого безопасен.

– Я начал в одиннадцать лет и тренировался каждый день по три-четыре часа. Так что конечный счёт всё же неплохой, – заметил он.

Мы ехали мимо старой мельницы с большим водяным колесом. На лугу около неё лежали несколько жалких пятен снега и спорили с солнцем. Дэнни припарковался на лугу у выгона для лошадей.

– Как ты вообще додумался заниматься единоборствами?

Дэнни потянул ручной тормоз и с вызовом посмотрел на меня:

– Я внезапно почувствовал, что нужно защищать себя.

– Почему?

– Вот мы и приехали, – сказал он и начал что-то искать в сумке.

– Если сегодня на тебя нападут вооружённые парни, ты с ними справишься?

– Сколько парней нападет на меня?

– Хм, ну, скажем, пятеро.

– Да, с этим я справлюсь. Если только у них не будет автомата.

Он вытащил мешок с кусочками сыра. Потом вышел и открыл заднюю дверь для Лайки.

– Теперь я по-настоящему поздороваюсь с твоей собакой, а потом представлю тебя Майе.

Я тоже вышла и наблюдала за Дэнни и Лайкой. Дэнни сел на корточки и протянул моей собаке раскрытую ладонь с сыром. При этом он не отрывал взгляд от земли.

Интуитивно он делал именно то, что надо. Присел, чтобы не выглядеть угрозой, избегал зрительного контакта, который собаки часто ошибочно принимают за сигнал к нападению. Лайка нагнулась, подползла к нему, немного отползла обратно, помахала хвостом и быстро схватила кусок сыра. Дэнни не двигался. Он не совершил ошибку, которую часто совершают люди в таких обстоятельствах, – не попытался схватить собаку. Вместо этого он подождал, когда Лайка отползёт от него достаточно далеко, и только потом медленно поднялся. Я порадовалась, что он так хорошо понимает, что делать с травмированными собаками.

– Так, – сказал он, – теперь буду делать это каждый раз при встрече. Пойдём, я покажу Майю.

Я взяла его протянутую руку, и мы пошли к выгону. Майей оказался толстенький пони высотой 1,45 метров с лохматой серой шерстью, среди которой иногда пробивались белые пятнышки. Чёрная густая грива падала на обе стороны его толстой шеи. Дэнни позвал серую красавицу и, тяжело ступая, она подошла и горячо дыхнула мне в лицо. Я никогда не встречала такого дружелюбного пони. На выгоне стояли ещё два более мелких пони. Я подозревала, что это шотландские пони или, по крайней мере, их помесь. В случае с Майей я понятия не имела, какой она породы. Может, норвежец? Но тут не подходил цвет. Возможно, она была помесью разных пород.

Дэнни показал пальцем на других пони.

– Это Пабло, а того, что побольше, зовут Йосто. Они принадлежат приюту, в котором я жил. Майя – моя. Девочки из приюта заботятся о ней и ездят на ней. Для тебя она уже не подойдёт. Она старенькая, немного хромает и совершенно не поддаётся дрессуре. Но для прогулок детей подходит идеально.

В середине монолога он перешёл на английский, даже не заметив этого. На самом деле я тоже знала английский, но он говорил слишком быстро и с американским акцентом, так что я не могла понять. Я осторожно похлопала его по плечу.

– Э-э, не тот язык.

– О, извини, – пробормотал он. – Хотя я здесь уже давно, я всё еще начинаю говорить на английском, когда волнуюсь.

Он был взволнован? Из-за чего? Неужели из-за меня?

Дэнни несколько раз ткнул пальцем в лоб.

– Я думаю по большей части на английском. Возможно, дело в этом.

Несмотря на то, что он жил в Германии уже почти десять лет, он всё ещё казался скорее американцем, чем немцем.

– А на каком языке тебя снятся сны?

– На обоих. Чаще всего и на том, и на другом. Я даже не всегда замечаю.

«Невероятно!»

– Ты что-то рассказывал про Майю, – напомнила я, и он повторил сказанное на немецком.

– Ты писал, что она очень важна для тебя. Она у тебя уже давно? – хотелось узнать мне.

– Я купил её два года назад. Всё указывало на то, что она скоро умрёт, но она всё же выжила.

– Боже мой, зачем покупать старого и больного пони?

– Не знаю, – он пожал плечами. – Я не смог по-другому. Она стояла у цирка, мимо которого я ездил каждый день. Она была ранена и запущена, и никто о ней не заботился. Поэтому я спросил, могу ли я её забрать. Я купил её из сострадания. Потому что она была так же одинока и потеряна, как и я.

Я стояла, раскрыв рот. Одинокий и потерянный? Мне он таким совсем не показался.

Мне вдруг захотелось прикоснуться к нему. Я схватила его руку и потянула его к себе. Теперь мы были так близко, что я чувствовала его запах, ощущала его дыхание на своей шее. Воздух между нами стал потрескивать. Я встретилась с ним глазами и снова утонула в них. Я потянулась к нему ртом, а он склонил голову набок и поцеловал меня осторожно, почти робко. Я не двигалась, позволив действовать ему. Он разомкнул мои губы языком. Поцелуй становился всё более крепким, почти нетерпеливым, и мой язык устремился к его…

Я судорожно вдохнула и заметила, что и его дыхание ускорилось. Моя рука зарылась в его волосы, спустилась по его затылку, пробежала по плечам вперёд к груди. Он вдруг оцепенел, перестал целовать меня, и немного отодвинулся от меня. Он глубоко вдохнул, взял меня за руку и куда-то повел.

– Идём, – сказал он. – Возьмём Майю и пойдём гулять.

«Бегство, – резюмировал внутренний голос в моей голове. – То, что сейчас произошло, не что иное, как бегство».

«Но от чего? И почему?»

Когда мы пришли в конюшню, он снял с крючка уздечку и вместе с оголовьем пристегнул к голове Майи. Я позвала Лайку, и мы ушли из выгона. Некоторое время мы молча шли рядом. Дэнни держал узду своего пони в правой руке, а левую протянул мне. Я схватила её, и мы сцепили пальцы. Два моих пальца, два его, один мой, один его…

Любопытный способ держаться за руки.

– В котором часу ты заберёшь меня вечером? – поинтересовалась я.

– Ты можешь сразу поехать со мной. Только перекусим, а потом вместе поедем туда. Это сэкономит время.

Я улыбнулась:

– Но тогда я буду пахнуть пони.

Он приподнял брови:

– Это арена для боя. Не подиум. Это никому не помешает.

– А собака?

– Можешь оставить её у меня, – ответил он. – Потом заберём её. Или она боится чужих домов?

– А ты не боишься, что она что-то сломает у тебя?

Я вспомнила Александра. Он всегда беспокоился, что Лайка что-то сломает, погрызёт или написает на его вещи. Чего она, конечно, никогда не делала.

Он удивлённо посмотрел на меня:

– Что ты всё лезешь с этим «сломает»? Это просто вещи. Их все можно заменить.

– Она ничего не ломает, – пояснила я. – И она не боится, когда остаётся одна в чужих квартирах. Нужно будет просто постелить ей одеяло и налить миску воды.

Дэнни кивнул:

– Хорошо. Всё будет.

В таких вопросах он был просто восхитительно прост.

– Пошли обратно, – ткнул он подбородком в сторону Майи. – Не хочешь прокатиться на ней?

– Ты умеешь ездить на лошадях? – удивлённо спросила я.

Он помотал головой:

– Нет. Совершенно.

Я засмеялась:

– Дай-ка угадаю: на это твоего уровня хватит?

– Вот-вот. Она почти самостоятельно бежит домой.

– Она выдержит нас двоих?

– Гм, – задумался он. – Почти восемьдесят килограмм. Ты?

– Пятьдесят пять килограмм.

– В качестве исключения пойдёт, – решил он. – Мы же не будем ехать несколько часов.

Дэнни положил руки на спину пони, приподнялся и прыгнул на неё. Потом отодвинулся назад и похлопал перед собой, чтобы показать, что я тоже должна сесть.

– Перед тобой? – спросила я растерянно.

– Конечно, – сказал он и криво улыбнулся. – Я должен держать тебя в поле зрения.

– Э-э… Без седла я не смогу забраться на неё, – призналась я, чувствуя себя неловко.

– Не сможешь? – он сочувственно посмотрел на меня.

– Нет, – подтвердила я и скорчила ужасно несчастную мордочку.

Дэнни закатил глаза и преувеличенно вздохнул. Он перекинул правую ногу через шею пони и снова спрыгнул вниз. Я согнула колено, схватилась за густую гриву, а Дэнни рывком поднял меня на Майю. Потом он тем же способом, что и раньше, забрался на пони. Он пронёс руки мимо моих бёдер, схватил поводья и цокнул. Майя сразу побежала. Бежала она равномерно, как часовой механизм, её не нужно было подгонять или тормозить. На ней и без седла было удобно сидеть, как на плюшевом коне-качалке. Для девочек из приюта она явно была находкой. Через какое-то время Дэнни, видимо, стало неудобно держать поводья, и он сунул их мне в руки. Я взяла их, но могла бы с таким же успехом положить их между ушей Майи. Ничего бы не изменилось. Пони непоколебимо бежал к конюшне.

Без предупреждения Дэнни обхватил руками мои бёдра. Моё сердце забилось быстрее, когда он невозмутимо положил подбородок на моё плечо и устроился поудобнее.

Мысль о том, что за моей спиной он имеет полную свободу действий и руками может делать всё, что хочет, полностью сбила меня с толку. Майя сразу же почувствовала, что моё настроение изменилось. Она задвигала своими серыми ушами, как радарами, и ускорила бег.

Как раз в это время показался трактор. Он появился из-за угла слишком быстро. Вместо того, чтобы притормозить, тракторист посигналил. Майя испугалась и встала на дыбы. Я привыкла к подобному и не потеряла бы равновесие из-за этого движения, если бы за меня никто не держался. Дэнни и я немного сдвинулись назад и подали наши тела вперёд. Майя поставила копыта на землю, только для того, чтобы брыкнуть задними копытами. На это мы не рассчитывали и полетели высоко над головой пони.

Конечно, мы приземлились не на мягкий луг рядом, а на гравийную дорогу. По привычке я не разжала руки и держала в руках поводья, так что Майя остановилась. Трактор поехал дальше. Лайка, помахивая хвостом, прыгнула ко мне, чтобы лизнуть мне лицо.

– Черт, – выругался Дэнни, встряхнулся и сел. – С тобой всё в порядке?

Я с трудом села и расхохоталась.

– Да, всё классно. Ничего себе энергии у Майи! Так и не подумаешь. А с тобой всё в норме?

– Мне ещё никогда не было так хорошо.

Он ухмыльнулся, но осмотрел меня неодобрительно.

– У тебя кровь, – заметил он.

Я посмотрела вниз. Мои руки действительно были ободраны, а из небольшой, но длинной раны на левом запястье капала кровь. Я стерла её правой рукой. Рана оказалась неглубокой.

– У тебя тоже кровь, – сказала я и показала на его колено. Джинсы порвались, его рана, казалось, была глубже, чем моя.

– Нет, нет, нет. Чёрт! – ругнулся он тихо, и мне показалось, что он запаниковал.

Я не могла понять такую реакцию. Если он занимался кикбоксингом, то такая маленькая ранка не могла выбить его из колеи.

«Да он просто псих!» – возмутился мой внутренний голос, тоже ощущавший последствия падения.

– Дай посмотрю, – сказала я и притронулась к его ноге.

– Убери руки! – закричал он и ударил меня по руке.

Я смущённо посмотрела на него. Я просто хотела помочь! Он тут же раскаялся в своей ошибке.

– Извини! – произнёс он быстро. – I am sorry, извини, я не хотел ударить тебя, извини, sorry!

Его чрезмерные извинения озадачили меня ещё больше, чем его поведение после падения.

«Псих! – кричало всё внутри меня. – У него заморочки не только с алкоголем, но и с кровью».

– Я просто хотела посмотреть! – попыталась оправдаться я.

– Не надо, всё в порядке! – он встал, но даже не попытался помочь мне. Вместо этого старательно вытер руки о джинсы и снова взял ситуацию под контроль. – Мы можем идти дальше?

Я кивнула и также встала.

– Пошли я помогу тебе забраться на пони, – он обхватил мою голень, подбросил меня на пони и медленно пошёл рядом.

– Ты не будешь садиться? – спросила я.

– Нет.

– Почему? Боишься?

Дэнни с усмешкой согласился:

– О да! Никогда ещё я так не боялся.

Он молчал и смотрел на свои немного измазанные кровью руки.

Лайка ни на шаг не отступала от нас, а я заметила, как Дэнни снова строил свои стены. Его настроение очень быстро изменилось.

– Это из-за сегодняшнего боя? – пришло мне в голову. – Так ты не можешь принять участие в нём?

Он посмотрел на меня, и я угадала мимолётную улыбку в уголках его губ.

– Из-за поцарапанной коленки? – он приподнял брови и посмотрел на меня так, словно сомневался, в своём ли я уме.

– Тогда почему? – тихо спросила я, но он уже снова впал в своё оцепенение и, пока мы не оказались у него дома, не произнёс ни слова.

⁂

Дэнни вошёл в квартиру первым. Кристина вышла в коридор, чтобы встретить нас.

– Тина, – прошептал Дэнни ей, и она сразу поняла, что он хотел сказать. Она кивнула, взяла меня под локоть и увела меня в туалет. Он исчез в ванной. Пока я мыла руки, она принесла дезинфицирующее средство и большой пластырь.

– Постой так, Джессика, – сказала она и промыла рану. Я наблюдала за ней. Её лицо было невероятно красивым. Она напоминала ангела, хотя цвет волос совсем не подходил. Несмотря на то, что она была немного выше меня, весила она точно на несколько килограммов меньше. Она осторожно налепила пластырь на тщательно обработанную ранку.

– Спасибо, – пробормотала я.

Она с улыбкой посмотрела на меня:

– Пожалуйста. Я рада, когда могу помочь.

– Почему он такой? – спросила я её и показала на закрытую дверь ванной.

– Какой? – Кристина похлопала ресницами столь невинно, что у меня даже закралось подозрение, что она точно знала, о чём я спрашиваю.

– Такой закрытый. Устаивает трагедию из-за этого случая. Мы упали с Майи, а он ведёт себя так, как будто случился конец света.

Она пожала плечами:

– Ты упала с его пони. Несомненно, ему очень жаль, и он винит себя.

Звучало правдоподобно.

Почему я всегда так много копаюсь в своих мыслях? Я решила отвлечься и сказала:

– Сегодня я с Дэнни еду на его соревнование. Ты тоже?

Она отрицательно помотала головой.

– Лайка останется здесь, – я показала на высунувшую язык собаку, которая улеглась в отдалении от незнакомого ей человека. – Лучше бы оставить её в комнате Дэнни. Будет лучше, если ты не будешь подходить к ней близко. Ей тяжело с незнакомыми людьми.

– Хорошо. Я не буду заходить в комнату, – Кристина тронула меня за руку. – Пошли на кухню? Я приготовила обед. Лапша с соусом из брюквы. На всех точно хватит.

В этот момент из ванной вышел Дэнни и пошёл за нами.

Я даже понемногу начинала осваиваться здесь, в квартире, в которой была второй раз. Оба они, Кристина и Дэнни, создавали ощущение, что ты у себя дома. Никому не мешала моя собака с высунутым языком и грязными лапами. Никто не задавал вопросы, не посматривал с неодобрением, здесь это не было проблемой.

Я вдруг захотела стать частью этого.

⁂

Еды действительно хватило на всех, хотя только Дэнни съел три порции.

– Мне нужна энергия, – сказал он извиняющимся тоном, когда я удивлённо спросила, как он может столько есть.

Мы вместе соорудили Лайке подстилку и налили воду, а он собрал спортивную сумку.

– Там ты познакомишься с Йоргом, – сказал Дэнни, когда небрежно засовывал спортивные штаны в сумку.

– Кто такой Йорг?

– Мой опекун из приюта. С тех пор как мои родители… умерли, он имеет право опеки надо мной.

Я заметила, как он быстро переглянулся с Кристиной.

– Он хороший? Ты доволен им? – расспрашивала я.

– Лучше и быть не может. Я люблю его.

Он взял свою сумку и ключи от машины и подошёл к Кристине.

– Мы можем приехать поздно, – сказал он. – Ты справишься?

Она кивнула, но закусила при этом нижнюю губу. На мгновение мне показалось, что ещё немного и она кинется ему на шею и попросит остаться.

– До скорого, – сказал он с чувством и поцеловал её лоб.

А мне ещё казалось, что я смогу полюбить Кристину. Громко фыркая, я пошла за Дэнни в машину.

– Что с тобой?

Я помотала головой, закатив глаза.

– Я что-то сделал не так? – он поднял руки, жестом показывая непонимание.

«Да, – заругался внутренний голос. – Ты просто капризный псих, и тебе хватает наглости целовать при мне девушку, которая к тому же ещё и живёт с тобой!»

Я скрестила руки и до крови закусила внутреннюю сторону губы. Дэнни смотрел на меня какое-то время.

– Ты ревнуешь, – решил он в конце концов.

В мыслях я затрясла табличкой «Кандидат набрал 100 баллов», а в реальности угрюмо уставилась в пол.

– Как бы объяснить тебе, – начал он задумчиво. – Кристина мне как сестра. Мы очень близки, но не так, как ты боишься. Между нами никакой эротики. Я не притронусь к ней, даже если она будет последней женщиной на земле.

«К тебе он тоже не прикасается!»

Тихо вздохнув, Дэнни подошёл ко мне и поднял мой подбородок, как делал всегда, когда хотел сказать что-то важное.

– Ты научишься доверять мне. Когда-нибудь ты поймешь. И тогда ты посмеёшься над своей ревностью Поверь! – прошептал он, поцеловал меня в губы и сел в автомобиль.

– Он сильно рассеян, – раздражённо сказал Йорг и посмотрел на меня неодобрительно, как будто в этом была моя вина. Возможно, так и было.

Мне сразу понравился Йорг. Ему было лет сорок пять, он имел двоих взрослых дочерей и был эдаким папой-приятелем. Его мягкие светло-карие глаза сразу создавали ощущение, что ему можно во всём доверять.

Противником Дэнни стал молодой русский, выше его на половину головы и однозначно сильнее. Там, где Дэнни не хватало силы, он мог компенсировать выдержкой и скоростью. Его тренер, однако, выражал недовольство. Во время перерыва он, задыхаясь от ярости, забрался на ринг и потянул Дэнни в сторону.

– О, о, Доган очень зол, – заметил Йорг. – Дэнни придётся попотеть.

Мы тоже спустились к матам внизу. Дэнни, тяжело дыша, облокотился о стену. На нём была форма его клуба и красные бандажи для рук и ног. Доган ходил из стороны в сторону около Дэнни и напомнил мне красного быка из «Последнего единорога».

– Дэн, что ты делаешь? – ругался Доган. – Где, по твоему мнению, мы находимся? В балетной школе?

Дэнни закатил глаза, а тренер принялся анализировать бой.

– Противник сильнее тебя. Ты в разы слабее, чем он!

– Ой, – Дэнни изобразил чрезмерное удивление. – Правда? Тебе это поразит, но я уже заметил.

– Меня это удивляет, учитывая, что ты спишь на ходу! Если ты знаешь, что он сильнее, почему ты всё время наносишь удары руками? Ты не умеешь боксировать! Так что лучше оставь эту тактику!

Дэнни благоразумно кивнул.

– Потом эти нелепые попрыгушки. Какая у них цель? Ты хочешь, чтобы противник заснул от скуки?

– Было бы неплохо! – огрызнулся Дэнни.

Доган ударил его в плечо.

– Прекрати ухмыляться! Соберись и используй ноги. Бей ногами, а не руками!

– Хорошо, понял.

– Тогда сделай это, чёрт тебя дери! У тебя были три отличных возможности сделать сайд-кик! Три! Сколько из них ты заметил, а?

– Ни одной.

– Именно. В том-то и проблема. Почему?

Дэнни пожал плечами:

– Забыл.

– Если ты ещё раз о них забудешь, тогда я сам забудусь и кину тебе что-нибудь в голову, – Доган разочарованно покачал головой. – Ты и с ударом в прыжке упустил шанс. Кого ты хочешь этим впечатлить? Моя десятилетняя дочка может лучше. Что самое главное в ударе в прыжке?

– Удар в самой высокой точке прыжка, – послушно ответил Дэнни.

– Так и есть. Почему тогда ты бьёшь перед приземлением?

Рефери снова вышел на середину ринга, а Доган снова жёстко ткнул Дэнни в грудь:

– Соберись, парень. Отвлеки его нижними ударами справа и ударь высоко слева.

– М-м, – пробурчал Дэнни. – Успокойся, впереди ещё один раунд.

Рефери выпроводил тренера с ринга. Мы вернулись на свои места. Доган пошёл за нами. Он дружелюбно улыбнулся мне:

– Эй, я Доган. Не беспокойся, вообще-то мы с Дэнни друзья.

Ага, я это видела. Тут всё как в казарме.

– Джессика! – я протянула ему руку. – Ты давно его тренируешь?

– Пять лет. С тех пор, как он живёт здесь, – ответил он. – Короче, достаточно давно, чтобы знать, что иногда ему нужен пинок, чтобы он заработал.

Доган показался мне слишком честолюбивым. Наверное, тренеру и стоит таким быть. Возможно, именно поэтому Дэнни так успешен.

– Толчок ногами, Дэн! – в эйфории кричал Доган около меня. Я решила, что он мне нравится.

Внезапно он вскочил и хлопнул в ладони.

– Да. Теперь он его сделает!

Дэнни выполнил удар сверху и ударил противника по плечу. Русский удержал равновесие и снова вернулся в базовую позицию. В этот момент Дэнни сделал вид, что собирается ударить противника правой ногой по икре, и когда тот собрался ответить на этот удар, Дэнни резко ударил его левой ногой по лицу. Но противник оказал отпор с такой скоростью, которой от него никто не ожидал. Он поймал ногу Дэнни и попытался его оттолкнуть.

– Почему он сегодня такой вялый? – простонал Доган.

Дэнни не упустил возможность и выполнил раунд-кик. Он опёрся пойманной ногой о противника, чтобы быстро повернуться и ударить его правой голенью под рёбра. Русский оступился, Дэнни использовал момент, чтобы сделать удары и набрать очки. Понемногу он догонял соперника. Внезапно он полностью поменял стратегию. Он прекратил боксировать, перестал отскакивать от противника, что Доган и назвал попрыгушками. Из-за этого его настигли многие удары соперника, но зато смог нанести довольно много ударов ногой.