Текст книги "Сердце Сэмми"

Автор книги: Дженис Хадсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

7

Сэмми прекрасно сознавала, что попала в беду. И дело было не только в постоянном желании, которое испытывала она каждый день, – Сэмми хотелось, чтобы Ник снова целовал ее, держал в объятиях. Но, как будто этого было мало, теперь, после того, как Ник рассказал ей, что он не родной сын Генри, ей хотелось самой держать его в объятиях, баюкать, утешать, хоть как-то облегчить ту боль, которую Ник старательно скрывал уже много лет. Сэмми не могла даже представить себе, что испытала бы, если бы ей довелось узнать, что отец, который растил ее всю ее жизнь, на самом деле вовсе не ее отец.

Единственным, что могло утешить ее в этой ситуации, был тот факт, что после вечера, проведенного у Генри, их с Ником отношения стали намного лучше. Один раз, сдвинув на лоб защитные очки, которые он надевал во время своих долгих путешествий по цехам завода, Ник признался, что ему очень нравится новое маркировочное устройство.

– Значит, мы можем его оставить? – спросила Сэмми.

Она не сводила с Ника глаз. Одни только воспоминания заставляли ее чуть ли не стонать. Она никогда не позволяла себе ничего подобного ни с одним мужчиной.

Ник рассмеялся.

– Думаю, нам действительно придется его оставить. Ведь если бы мы решили вернуться к прежним способам маркировки, рабочие устроили бы настоящую революцию.

Сейчас, вспоминая об этом, Сэмми улыбнулась. За последние несколько дней они не раз обменивались такими вот дружескими шутками. Может быть, они с Ником действительно могли бы стать друзьями. Теперь, когда Сэмми лучше понимала этого человека, он постепенно начинал ей нравиться.

Она все время думала о том, не может ли что-то сделать, чтобы хоть как-то сблизить Ника и Генри. Ведь даже если Генри и не был биологическим отцом Ника, тот все равно растил его «с малолетства», как любил говорить дедушка Сэмми. Ник и Генри наверняка были очень близки, пока не узнали правды. И Сэмми казалось, что все эти годы их гнев должен был быть обращен на миссис Эллиот, а вовсе не друг на друга.

И все же, может быть, ей лучше вообще не вмешиваться в это дело, а предоставить их отношениям развиваться своим чередом. Ведь в тот вечер у Генри оба они достаточно приветливо обращались друг с другом. Может быть, их многолетняя вражда постепенно утихает.

В четверг вечером, размышляя на эту тему, Сэмми вдруг вспомнила, что должна предупредить Ника о своей поездке в Чикаго, намеченной на следующую неделю. Генри знал, что Сэмми собиралась в Чикаго, и вполне одобрял ее план, но, возможно, ничего не говорил об этом Нику.

Сэмми со страхом и восхищением думала о предстоящей поездке. Она готовилась впервые посетить Международную выставку машин и механизмов в центре «Маккормик плейс конвеншн» в Чикаго. К тому же ей впервые предстояло остановиться в отеле высшего класса. Ей говорили, что «Палмер-хаус» – один из лучших отелей города.

У Сэмми перехватывало дыхание при одной мысли о том, как она будет ходить по залам и разглядывать продукцию ведущих машиностроительных фирм со всего мира, многие из которых могли бы увеличить во много раз объем выпуска продукции «Эллиот эйр», – новые станки с программным управлением, с цифровыми датчиками, а некоторые наверняка и с лазерными устройствами. Международная выставка в Чикаго проводилась раз в два года. Сэмми была очень рада, что выставка пришлась на этот год, что нет необходимости ждать еще целых двенадцать месяцев. Она бы просто не выдержала этого ожидания.

Но было еще одно обстоятельство, перед которым меркло даже ее радостное волнение по поводу посещения выставки. Сэмми Карлмайкл никогда не была за пределами штата Оклахома. И хотя последние три года Сэмми участвовала в создании деталей для таких аэрогигантов, как «Боинги», «Макдоннел-дугласы» и «Локхиды», она ни разу в жизни даже не побывала в салоне самолета.

Итак, ей многое предстоит пережить впервые. Первый полет, первое путешествие за пределы штата, первое посещение знаменитой выставки. Неудивительно, что Сэмми немного побаивалась, но испытывала одновременно и радостное возбуждение.

На следующее утро Сэмми пришла на работу пораньше. У нее не было пишущей машинки, поэтому она уселась за рабочий стол Дарлы и набрала на компьютере сообщение о своей поездке, которое собиралась передать Нику.

– Только не говори мне, что хочешь получить мое место.

Сэмми буквально подскочила на стуле. Она не слышала, как вошла Дарла.

– О, Боже, как ты меня напугала! Конечно, нет, я не охочусь за твоим местом. Секретарям приходится слишком много работать.

– Уж я-то знаю, – усмехнулась Дарла.

– Я почти закончила. Осталось только распечатать.

– Если хочешь, это могу сделать я.

– Правда? Спасибо, Дарла, ты настоящее сокровище. Это сообщение для Ника о моей поездке в Чикаго на следующей неделе. Генри знает об этом, а вот насчет Ника я не уверена. Распечатай это и, если Ника нет в кабинете, просто положи ему на стол.

– Конечно, никаких проблем. – Дарла посмотрела на часы. – Разве тебе не надо быть через несколько минут в производственном отделе?

– Да-да, мне уже пора бежать вниз.

– Так беги.

Сэмми улыбнулась.

– Да, мэм.

Следующие несколько дней Сэмми часто думала о предстоящей поездке, но еще чаще мысли ее возвращались к отношениям Ника и Генри. Покидая в пятницу вечером здание компании, Сэмми подумала, что в эти выходные у нее будет возможность убедиться, продолжается ли перемирие между отцом и сыном. На выходные приходился День труда, и фирма устраивала свой традиционный ежегодный пикник, который в этом году должен был стать одновременно проводами Генри. Так что на пикнике будут присутствовать оба. Сэмми сможет внимательно к ним присмотреться. Ей не хотелось и думать, что Генри и Ник могут начать скандалить даже при всех. Нет, наверняка оба постараются показать себя с лучшей стороны.

И оказалось, что Сэмми была права. И Ник, и Генри – оба выглядели на пикнике вполне спокойными. Ярко светило солнце, было тепло. Легкий ветерок доносил до Сэмми запах печеных куриных грудок, жареной кукурузы, печеных бобов и свежего хлеба. Она сглотнула слюну. Запах пива соперничал с ароматом лимонада. Специально нанятые повара старались вовсю, чтобы накормить более трехсот сотрудников завода.

Генри был в отличной форме, его окружало человек пятьдесят, столпившихся вокруг стола. Ник тоже стоял в этой толпе и что-то ел из бумажной тарелки. Он смеялся вместе с остальными над какой-то шуткой Генри, затем отошел в сторону.

Второй раз Сэмми видела Ника не в костюме, а в другой одежде, и снова у нее перехватило дыхание при взгляде на мускулы Ника, выделявшиеся под одеждой. Белый пуловер оттенял красивый загар Ника, ветер шевелил его волосы, падавшие на лоб. Ей отчаянно хотелось провести рукой по этим волосам, откинуть их со лба.

Тут Сэмми устроила себе выговор. В последнее время они с Ником неплохо ладили. И не стоило питать к нему что-либо, кроме дружеских чувств. Это привело бы к новой беде, а бед в ее жизни и так было достаточно.

Когда Сэмми наполнила свою тарелку, Ник уже успел доесть и теперь играл на траве с детишками, которых прихватили с собой некоторые сотрудники.

Черт побери! Оказывается, он любит детей. Впрочем, это нетрудно было предположить.

Есть ли в этом человеке что-нибудь, что ей не нравится?

Закончив есть, Сэмми смяла и выбросила бумажную тарелку. Пора было сделать одну вещь, которую она давно откладывала. Надо было поговорить с Гасом. Сэмми нашла его глазами – он стоял рядом с Дарлой и наблюдал за игрой в подкову.

– Гас, можно тебя на минуточку?

Гас посмотрел на нее и пожал плечами.

– Думаю, да.

Они отошли от играющих и встали под деревом, где было не так людно.

– Я хочу еще раз извиниться за то, что случилось на прошлой неделе, – сказала Сэмми. – Я так и не поблагодарила тебя за машину. А ты так и не сказал, сколько я тебе должна.

Гас стоял, засунув руки в карманы, и сосредоточенно пинал носком ботинка одуванчик, не глядя на Сэмми.

– Забудь об этом, – сказал он.

– Не забуду, и ты прекрасно это знаешь. Послушай, Гас, мы так долго были друзьями. И я не хочу, чтобы ты на меня сердился. И не хочу, чтобы ты думал, будто Ник и я… ну, ты понимаешь… Между нами ничего нет. Неужели ты этого не видишь?

– Да ну, Сэмми, конечно, вижу. И не знаю, кто дернул меня тогда за язык. Мне тоже очень жаль.

Сэмми протянула ему руку.

– Мир?

– Мир, – согласился Гас.

Они улыбнулись друг другу.

– Так как же насчет моей машины? Сколько я тебе должна?

Гас замахал руками.

– Ничего ты мне не должна. Там просто засорился бензопровод. И мне ничего не стоило его починить. Но, черт побери, Сэмми, когда ты купишь наконец новую машину? На эту уже жалко смотреть.

Сэмми рассмеялась.

– То же самое говорит Ник.

Гас хотел было что-то ответить, но в этот момент к ним подошел Стив, начальник производственного отдела.

– Пошли, Сэмми, – потребовал он, – нам нужен второй игрок. – Он взял ее за руку и повлек за собой.

Сэмми попыталась сопротивляться.

– Для чего вам нужен второй игрок?

– Производственники вызвали на бой администраторов. Дж. В. говорит, что не хочет играть, значит, придется тебе. Нам нужна ты и оба секретаря, чтобы сколотить команду.

– Мэри и Дарла согласились на это? После того, как вы обыграли их в прошлом году?

– Эй, Карлмайкл! – позвал ее от площадки Ник. – Давай, иди сюда.

Сэмми обернулась к Гасу.

– Придется сыграть. Ты идешь?

– В бейсбол на такой жаре? Нет, я слишком стар для этого.

– Тоже мне старик!

– Буду наблюдать со стороны, – усмехнулся Гас.

Играть действительно было трудно, но не из-за жары, а из-за того, что трудно было ловить мяч, надрываясь от смеха. Игра фактически свелась к соревнованию на лучшую шутку. Кто-то раздобыл мегафон, и как только мяч попадал к одной из команд, их противники начинали выкрикивать всякие шутки.

Гас был в этом деле одним из первых. Он изо всех сил старался рассмешить членов команды администрации, как только кто-нибудь из них оказывался в штрафной зоне.

При этом каждый старался подшутить конкретно над игроком, у которого мяч. Так можно было добиться большего эффекта. Как только по мячу собралась ударить Сэмми, Кэл Хармон, который работал на новой системе трассировки, закричал:

– Эй, Сэмми, знаешь, как определить, за каким компьютером сидит рыжий?

Сэмми как раз примеривалась. Она тихо застонала. Кэл явно решил переиначить ради нее точно такую же шутку о блондинах. Сэмми покрепче сжала клюшку, пообещав себе, что не рассмеется.

– На этом компьютере всегда рыжий экран.

Сэмми повернулась в сторону Кэла и скорчила гримасу.

– Давай, бей!

Рабочие производственного отдела свистели и хохотали.

– Внимательнее, Карлмайкл!

Ник. Он один называл ее так.

После двух ударов Сэмми удалось наконец как следует попасть по мячу. Но Боб Лофлин, отвечавший за контроль качества, отбил ее подачу.

К концу пятой подачи игрокам стало не хватать шуток и они лишь обменивались не слишком остроумными каламбурами. А к шестой подаче все настолько устали смеяться, что согласились на ничью семь-семь.

Сэмми все время хотелось убежать подальше от Ника. Во время игры он вел себя так, словно они были старыми приятелями. Конечно, в последнее время их отношения наладились, но все же между ними существовала определенная дистанция. И эта дистанция была просто необходима Сэмми, чтобы держать себя в руках.

Что же такого было в этом Нике, что заставляло Сэмми все время мечтать о невозможном? Например, о том, как Ник снова поцелует ее…

Черт! Давно пора забыть об этом, иначе она точно сойдет с ума. Сэмми бросила перчатки в коробку, которую принес один из игроков команды производственников, и направилась прямо к столу с лимонадом.

Ник внимательно смотрел на удалявшуюся Сэмми. Потертые джинсы сидели на ней, словно вторая кожа. Ник мог бы поклясться, что от одного взгляда на эту женщину чувствует прилив адреналина в крови. Он отер струйку пота, стекавшую по виску.

Сэмми в джинсах, с развевающимися по ветру волосами и чумазыми щеками – Боже, что за зрелище! Эта женщина скрутила его в узел, ничего для этого не делая. А она действительно ничего для этого не делала. В последние дни Ник ясно это понял. Она просто… просто Сэмми. Никакой игры, никакого притворства. Да-да, как только Сэмми перестала держаться с ним начеку, Ник тут же понял, что она открытый и дружелюбный человек, а вовсе не холодная высокомерная амазонка, как он думал раньше.

Еще немного – и он сумеет понять эту женщину до конца. Он давно догадался, что Сэмми старается казаться неприступной лишь тогда, когда пытается скрыть свои истинные чувства. В последнее время она не прибегала к этой тактике. По крайней мере с ним – с того самого дня, когда накричала на Ника в его кабинете.

О, что за черт! Теперь они были друзьями. Так что же плохого, если он проведет немного времени в обществе Сэмми?

Ник догнал Сэмми и пошел рядом.

– У тебя вся спина в грязи, – сказал он.

– Нисколько в этом не сомневаюсь.

Вы только посмотрите! Она покраснела. Ник не мог в это поверить. Ведь они живут в двадцатом веке! Ник никак не мог вспомнить, когда он видел в последний раз, чтобы взрослая женщина краснела. Возможно, никогда.

Сэмми принялась отряхивать джинсы, и Ник не удержался, чтобы не подразнить ее немного:

– Хочешь, чтобы я помог?

Сэмми покраснела еще сильнее.

– Извини. – Ник улыбнулся. – Просто эти джинсы… это совсем не то, что твой обычный наряд в офисе.

– А чем тебе не понравились мои джинсы?

– Что ты, наоборот. Ты выглядишь в них… просто потрясающе.

– По сравнению с тем, как обычно выгляжу в офисе?

– Я этого не говорил. Не надо домысливать за меня.

Сэмми не притворялась. Она действительно не могла поверить в его искренность. Сэмми замерла под взглядом Ника, как испуганный зверек.

– А чем тебе не нравится, как я одета на работе?

И снова она не притворялась. Ей действительно хотелось это знать. Черт побери! И как его угораздило во все это ввязаться?

– Да нет же, с твоей одеждой всегда все в порядке…

– Но тебе ведь не нравится.

Ник снова улыбнулся.

– Давай скажем так: мне просто больше нравится, когда на тебе джинсы в обтяжку.

Прежде чем Сэмми отвернулась, Ник успел заметить на ее лице странное выражение. Она поморщилась, словно он сделал ей больно. А ведь только что он думал, что почти сумел понять эту женщину.

– Эй, Сэмми! – Ник подошел к ней с другой стороны.

Сэмми подняла голову, Ник чуть наклонил свою, чтобы получше разглядеть выражение ее лица.

– Что случилось? Эй! Я просто пошутил.

Сэмми фыркнула и резко подняла голову, откинув волосы со лба.

Вот он – снова – тот самый ледяной взгляд. А ведь Ник только что думал, что никогда больше его не удостоится.

– Что случилось, Сэмми? Что происходит? Почему ты так на меня смотришь?

– Ты просто потешаешься надо мной, а мне это не нравится.

– Потешаюсь? Вовсе нет!

– Тогда как же ты это называешь?

Теперь настала очередь Ника смущаться.

Господи, неужели он тоже покраснел? Его застукали на месте преступления, как мальчишку, и теперь придется признаваться.

– Наверное, я потерял квалификацию, если ты не смогла понять, как это называется. – Он пожал плечами и кривовато усмехнулся. – Я с тобой заигрывал.

У Сэмми широко открылись глаза и даже приоткрылся рот. У нее был такой вид, словно она никогда не слышала ничего подобного. Нику даже захотелось подставить ей палец под подбородок, чтобы закрыть рот, но он сдержался. Кругом было слишком много любопытных глаз и длинных языков. Поэтому он просто сказал:

– Сейчас муха залетит.

– Перестань!

– Просто хотел тебе помочь.

Сэмми смотрела на него как зачарованная. А как это называлось сейчас?

– Я ведь уже сказала, – произнесла она сквозь зубы. – Перестань надо мной потешаться. А я-то думала, что за последнее время мы успели стать друзьями…

– Я тоже так думал и теперь не понимаю, что это на тебя вдруг нашло.

– Хватит морочить мне голову. Не люблю, когда из меня делают дуру. Заигрываешь со мной. Ну конечно! Мы оба прекрасно знаем, что я не принадлежу к тому типу женщин, с которыми обычно заигрывают мужчины. Мне надоели такие шутки! В какую бы игру ты ни играл, играй в нее с кем-нибудь другим. Я не знаю ее правил и не хочу знать.

Ник стоял, словно пораженный громом, и провожал взглядом удаляющуюся Сэмми. На этот раз челюсть отвисла у него.

Проживи он хоть тысячу лет, все равно никогда не сможет понять женщин, точнее, эту женщину. Ник покачал головой.

«Я не принадлежу к тому типу женщин, с которыми обычно заигрывают мужчины».

Черт бы его побрал, если это так!

Ник со странным чувством вспоминал слова Сэмми. Что она хотела этим сказать? Ник попытался спросить ее об этом, но, пока он пришел в себя и бросился догонять Сэмми, она успела сесть в это свое ржавое подобие автомобиля и резко рвануть с места, подняв облако пыли.

Больше всего на свете Нику хотелось сейчас вскочить за руль, догнать Сэмми и выяснить, почему женщина с ее внешностью считает, что не стоит того, чтобы с ней пофлиртовать. Но Ник должен был выполнять определенные обязанности. Он не мог вдруг взять и уехать на глазах у собственных подчиненных. Ведь это он был хозяином пикника, если на пикниках это имеет какое-то значение.

Когда Ник добрался наконец домой, было уже девять часов. Ему было жарко, он устал, а пахло от него, как в раздевалке «Далласских ковбоев» после первого тайма.

К тому же он никак не мог отогнать от себя мысли о Сэмми. Почему она так неправильно поняла его слова? И что значила эта ее загадочная реплика? Еще Ник злился на себя за то, что держался как сопливый юнец и наверняка разрушил те хорошие отношения, которые возникли между ним и Сэмми за последние несколько дней.

Надо бы позвонить ей, узнать, какие мысли проносятся сейчас у нее в голове. Он даже посмотрел в справочнике и выписал в блокнотик, лежавший у аппарата, ее телефонный номер, но потом передумал и пошел к холодильнику за пивом.

Почти допив банку, Ник снова взялся за телефонную трубку, но, набрав три цифры, снова опустил ее на рычаг.

Обругав себя последними словами, Ник снял пыльную, пропахшую потом одежду и принял холодный душ. Это немного успокоило его. Выйдя из ванной с полотенцем вокруг шеи, он набрал наконец номер Сэмми. Она подошла после третьего гудка.

– Если я обидел тебя, то прошу меня извинить, – сказал Ник.

– Кто это?

– Вот это мило!

– Ник?

– А сколько еще мужчин сумели сегодня обидеть тебя и вывести из себя, так и не поняв, как им это удалось?

– Уже поздно, Ник.

– Сейчас половина десятого. Я хочу знать, что ты имела в виду, когда сказала, что мужчины не заигрывают с тобой.

– А кто это спрашивает? Мой босс или мой бывший друг?

– Теперь ты разыгрываешь комедию.

– А все же?

– Какое это имеет значение?

– Если спрашивает мой босс, то это не его дело. А если мой друг – мой бывший друг…

– Просто скажи мне, что ты имела в виду.

– Я имела в виду именно то, что сказала. Я знаю, что мужчины не находят меня привлекательной, Ник.

– Мужчины что?!

– Если ты проявил ко мне внимание, чтобы сделать мне приятное, это очень мило, но не надо больше беспокоиться на мой счет. Если же ты просто хочешь развлечься за мой счет, то мне это не нравится и ты должен это прекратить. А если непременно надо за кем-нибудь приударить, то кругом много женщин твоего типа. Выбери себе, пожалуйста, одну из них. Спокойной ночи.

В следующую секунду Ник уже слышал в трубке короткие гудки.

Черт побери! Она сделала это уже во второй раз. Оставила за собой последнее слово, не дав ему возможность ответить.

Впрочем, Ник вряд ли способен был сказать что-нибудь вразумительное. Дар речи вернулся к нему только на следующее утро, когда, зайдя в кабинет Сэмми, он обнаружил ее за письменным столом.

Сэмми вежливо улыбнулась Нику – точно так же она улыбнулась бы любому посетителю.

– Доброе утро.

– В моем кабинете сидит твой друг, который очень хочет тебя видеть, – сказал Ник.

Отодвинув стул, Сэмми встала.

– Кто это? – спросила она.

Ник едва удержался, чтобы не заскрежетать зубами. Ради друга она немедленно вскочила со стула, а его встретила холоднее не придумаешь!

– Сюрприз, – сказал он.

По выражению лица Сэмми Ник догадался, что она подумала о Генри. Что ж, пусть так и думает, пока он не приведет ее к себе. И не запрет дверь.

Они шли бок о бок по узкому коридору, шаги Ника звучали в унисон с цоканьем каблучков Сэмми по кафельному полу. Когда они проходили мимо стола Мэри, Ник попросил ни с кем его не соединять.

Сэмми зашла в его кабинет и резко остановилась.

– И где же, – спросила она, подозрительно глядя на Ника через плечо, – этот мой друг?

Ник закрыл дверь и привалился к ней спиной.

– Здесь, – сказал он.

– Это еще одна твоя шутка?

– Нет, это не шутка. Я не шучу, я не заигрываю и я не потешаюсь над тобой. Я пытаюсь быть твоим другом, если ты мне это позволишь. Но ты не выйдешь из этого кабинета, пока не объяснишь, как это тебе пришло в голову, что мужчины не находят тебя привлекательной.

Сэмми подошла к окну и теперь стояла спиной к Нику, обхватив себя руками за плечи.

За окном Ник видел единственный оставшийся во владении компании «Скайберд 2000» – самолет с увеличенной фотографии, висевшей на стене в конференц-зале. Самолет набирал скорость на взлетно-посадочной полосе. Джерри из отдела контроля качества летел на встречу с клиентом. Он не вернется раньше конца недели.

Ник смотрел, как Сэмми наблюдает за самолетом, который вскоре скрылся из виду.

– Я не могу поверить, что все это действительно происходит, – произнесла наконец Сэмми.

– А я не могу поверить, что ты действительно считаешь себя непривлекательной.

Ник подошел совсем близко к Сэмми.

Он вовсе не собирался этого делать. Он готовился к спокойной беседе двух здравомыслящих людей. Но теперь, стоя так близко к Сэмми, вдыхая аромат полевых цветов, исходивший от ее волос, Ник чувствовал, как с каждой секундой улетучиваются его благие намерения.

– Наверное, твои прежние мужчины были слепыми. Но только не я.

Сэмми резко повернулась и внимательно посмотрела на Ника. Надо отдать ей должное, она не сдавалась.

– Ты что, пытаешься доказать таким образом, что находишь меня привлекательной?

– Конечно же, это именно так. Разве стал бы я вести себя так, если бы было иначе? Если бы ты не нравилась мне, зачем я стал бы тебя целовать?

Сэмми сглотнула комок, стоявший в горле, и произнесла низким грудным голосом:

– Я… я плохо одеваюсь. Мои волосы… – Сэмми откинула со лба непослушную прядь. Рука ее дрожала.

Ник мягко отвел в сторону ее руку.

– Камуфляж, – сказал он.

– Что? – Сэмми смотрела на него, смущенно нахмурив брови.

– Эти костюмы, которые тебе не идут, волосы, туго стянутые на затылке, – все это камуфляж, вот и все, и к тому же не очень хороший.

Ник дотянулся рукой до затылка Сэмми, нащупал шпильки, затем вытянул их одну за другой и погрузил пальцы в густые распущенные волосы, упавшие на плечи Сэмми.

– Что ты делаешь? – Голос Сэмми был тихим и слабым.

Ник прижался к ней всем телом.

– То, что не должен делать, что обещал больше не делать.

– Но почему? – Сэмми облизала губы, и Ник чуть не застонал вслух от нахлынувшего на него желания.

Он никак не мог отвести взгляд от влажных губ Сэмми и маленькой, такой манящей родинки в уголке ее рта.

– Потому что ты – огонь. – Ник взял в ладони ее лицо, затем снова погрузил пальцы в густые волосы, большими пальцами продолжая поглаживать Сэмми по щекам. Губы его жадно искали губы Сэмми. – А я мотылек.