Текст книги "Убийственно прекрасная"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 39 страниц)
64
Репетиции однодневного шоу, посвященного открытию гостиничного комплекса «Ключи», стали для Винес и отдыхом, и лекарством. Она вкладывала в них все силы и весь свой талант, твердо решив устроить для подруги запоминающееся представление. Лаки потратила немало времени и средств, возводя великолепный отель, и Винес, которая из принципиальных соображений никогда не выступала в Вегасе, решила на этот раз отступить от своих правил. Так уж и быть, она сделает одолжение этому нужному вульгарному городку.
Это, однако, не означало, что она может схалтурить. Напротив, ее выступление на открытии отеля должно было быть лучшим из лучших, во-первых, чтобы не обидеть Лаки, а во-вторых, чтобы Вегас понял, чего он лишился в ее лице.
Снова встретиться со своим балетмейстером, продюсером, хореографом, танцорами и молодыми девчонками, работавшими на подпевках, Винес тоже было приятно. Как ни нравилось ей проводить время в обществе Билли, работать, не жалея себя, чтобы подняться еще на одну ступеньку выше, было еще интереснее. Как верно заметил Коул, в деньгах Винес давно не нуждалась, однако ее продолжал подхлестывать своеобразный азарт. Она как будто говорила себе: ну-ка, посмотрим, как высоко я смогу вскарабкаться? И, оглядываясь назад, Винес не без удовлетворения думала, что подняться ей удалось довольно высоко – особенно если учесть, что начинала она практически с нуля. Теперь же она была суперзнаменитой, и, как Шер или Мадонну, весь мир знал ее просто по имени. Винес, Венера, Утренняя Звезда. Суперзвезда. И всего этого она достигла за каких-нибудь двадцать с небольшим лет.
Одна из репетиций была назначена на понедельник, то есть на следующий после вечеринки в доме Лаки день. Стараясь если не забыть, то хотя бы отвлечься от воспоминаний о безобразном поведении Билли, Винес выложилась до предела и совершенно загоняла своих танцоров. Ей почти удалось достичь желаемого, однако, проверяя в перерыв свой мобильный телефон, она обнаружила, что Билли звонил ей четыре раза и оставил два голосовых сообщения, в которых говорил, что сожалеет о случившемся. Голос его звучал подкупающе искренне, однако Винес казалось, что его извинения несколько запоздали. Билли следовало извиниться еще вчера, когда они возвращались от Лаки домой.
«Он слишком молод, – снова сказала себе Винес. – И весь этот треп насчет того, будто женщина должна быть старше, – ерунда. Чушь на постном масле».
Нет, ей определенно нужен другой мужчина – более опытный, мудрый, умеющий держать себя в руках. Не такой старый, конечно, как Купер, – будет куда лучше, если он окажется примерно ее возраста. Как Джордж Клуни, например, или Бен Аффлек.
И все же мысль о расставании с Билли ее огорчала.
Нет, решила Винес. Еще не пора.
Может быть, позже…
* * *
– Господи Иисусе! – вырвалось у Билли.
– Ва-ва-ва! – проревел Кевин, который достиг оргазма почти одновременно с появлением приятеля. – Ва-ва-ва-у!..
Эли вскочила с дивана и бросилась в туалетную комнату. Было хорошо слышно, как она прополаскивает рот и сплевывает в раковину.
– Прекрасно… – Билли брезгливо поморщился. – Просто прекрасно, Кевин! Не прошло и часа, а ты уже забыл, что я говорил тебе насчет этой девицы. Я ведь велел тебе держать руки подальше, а ты что творишь?..
– Да я и сам не знаю, как это произошло, – неловко оправдывался Кевин. – Она меня практически изнасиловала. Я… в общем, я не мог отказаться.
– Что значит – она тебя изнасиловала? Может, она сама расстегнула тебе штаны и достала все, что нужно?
– Ну… более или менее.
– Идиот!
Из ванной вернулась Эли, на ходу вытирая губы «Клинексом».
– А мне показалось – именно этого ты от меня хотел, – безмятежно промурлыкала она. – У меня сложилось впечатление, будто только так я смогу получить роль. Кажется, это называется бартер – услуга за услугу.
– Получишь ты роль или не получишь, зависит вовсе не от него, – перебил Билли, еле сдерживаясь. – Кевин должен только поговорить с помощницей режиссера, которая, в свою очередь, попытается пропихнуть тебя в какой-нибудь эпизод.
– Я этого не знала.
– Зато теперь знаешь, – отрезал Билли. – И вообще, ты никогда ничего не добьешься, если будешь делать минет кому попало.
– Но так поступала Мэрилин Монро и…
– Да, поступала. Сто лет назад. Сейчас другие времена, и девушкам вовсе не обязательно добиваться своего таким способом.
– Никакие сейчас не другие времена, – неожиданно возразила Эли. – Как, ты думаешь, я получила место официантки на вчерашней вечеринке? Обслужила метрдотеля.
– О господи… – Билли только головой покачал. – Ладно, слушай меня внимательно: я, кажется, договорился, и в следующем эпизоде тебе дадут небольшую роль, но учти: ты должна вести себя как следует. Не стоит делать минет каждому, кто тебя об этом попросит. Или не попросит, – добавил он, покосившись на Кевина.
– Ладно, – подозрительно легко согласилась Эли. В следующую секунду она уже оглядывалась по сторонам с алчным блеском в глазах. – Классный прицепчик, – заметила она. – Пожалуй, он даже больше комнаты, в которой я живу.
– А где ты живешь? – тотчас спросил Кевин, заметно оживившись. Похоже, тот факт, что Билли застал его в буквальном смысле со спущенными штанами, нисколько его не смутил. Кевин жаждал повторения.
– Там, в Голливуде, – уклончиво ответила Эли. – Мы с друзьями снимаем квартиру на троих. Даже на четверых.
– Ты небось удрала из дома? – поинтересовался Билли, начиная против воли жалеть девчонку.
– Почему ты так решил? – Эли внезапно насторожилась.
– Так, показалось… – Он слегка пожал плечами. – Кстати, подружка, сколько тебе лет?
– Достаточно много, – с вызовом ответила она. – А что?
– Так, ничего… А деньги у тебя есть? – снова спросил Билли, вспоминая, как он сам впервые оказался в Лос-Анджелесе без гроша в кармане.
– Я тебе уже говорила… – Эли упрямо нахмурилась. – Мне не нужны твои деньги. Я хочу только одного – сняться с тобой в одном фильме. Мне нужно, чтобы меня заметили.
Билли кивнул. «Мне нужно, чтобы меня заметили!» – эта голливудская мантра была ему очень хорошо известна.
– О’кей… – задумчиво проговорил он, гадая, твердила ли эти слова Винес, когда двадцать лет назад впервые приехала в город, где сотни и тысячи таких же, как она, юных, никому не известных талантов вынашивали самые дерзкие планы и лелеяли самые радужные надежды. – О’кей, – повторил Билли. – Кевин познакомит тебя с Мэгги, это личная помощница нашего режиссера. Она назначит тебя на роль и проследит, чтобы тебе не только заплатили, но и выписали регистрационную карточку Гильдии киноактеров. Ну как, довольна?
– Я и так уже член Гильдии статистов, – с гордостью объявила Эли.
– Вот и отлично, – одобрил Билли.
– Но мне обязательно нужна роль со словами, – добавила она. – Только тогда я смогу претендовать на членство в актерской Гильдии.
– Не думаю, что Мэгги сумеет это устроить, – проговорил Билли, качая головой. В душе он был уверен в этом на сто и даже на двести процентов. – Алекс терпеть не может менять сценарии, а все актеры на «говорящие» роли отсматриваются и отбираются лично им задолго до начала съемок.
– Мне нужна роль со словами, – повторила Эли, и ее остренький подбородок упрямо вскинулся. – В противном случае…
– О’кей, о’кей, только перестань меня шантажировать, – усмехнулся Билли. – Тебе это не идет.
– Я здесь не для того, чтобы производить на кого-то впечатление. – Она смерила его мрачным взглядом.
– Хорошо, я узнаю, что можно сделать.
И Билли невесело усмехнулся. Происходящее с каждой минутой все больше напоминало фарс, нелепую и несмешную комедию. Куда девалась простая и безыскусная жизнь, которую он вел до того, как стал звездой, до того, как познакомился с Винес и начал сниматься у знаменитого Алекса Вудса? Да, он добился своего, его заметили, выделили среди десятков и сотен остальных, и что он теперь имеет? Лишнюю головную боль? Самое смешное заключалось в том, что, хотя Билли и стал настоящей, без дураков, звездой кино, «сделал» его не кто иной, как Алекс. Именно поэтому теперь он не мог требовать от режиссера уступок и одолжений. Вот если бы они снова стали друзьями… Но это могло произойти только после того, как Алекс перестанет распускать о нем сплетни и злословить о Билли за его спиной.
Ну а Кевин… С ним он разберется потом.
В довершение всех неприятностей в трейлер ворвалась Джейни – его рекламный агент.
– У тебя перерыв, Билли? – прощебетала она. – Как удачно! Надеюсь, ты не забыл, что на сегодня у тебя запланировано еще одно интервью с Флоренс Харбингер? Она давно здесь и ждет, пока ты освободишься. Можно привести ее сюда?
Вот черт, подумал Билли. Давно не выдавался у него такой невезучий день.
* * *
Несмотря на интенсивные утренние тренировки с Коулом, Винес основательно взмокла, снова и снова отрабатывая с кордебалетом танцевальные движения и развороты. Ее танцовщики были энергичными, амбициозными молодыми людьми, к тому же им нравилось работать с такой знаменитой исполнительницей, как Винес. Правда, сначала ей показалось, что вынужденный перерыв не пошел им на пользу, однако довольно скоро они сумели восстановить былую слаженность движений и начали выкладываться на полную катушку. Прошлогодний хит «Торнадо» они и вовсе исполнили на «отлично», и Винес с облегчением вздохнула. Не зря она рассчитывала на профессионализм этих ребят, к тому же чувство команды, которое рождалось на изнурительных репетициях, подобных сегодняшней, ей тоже очень нравилось. С этой труппой она работала уже несколько лет, и неподдельный энтузиазм ее участников всякий раз вдохновлял ее работать еще лучше. Кроме того, вскоре Винес предстоял новый концертный тур, а в дружной веселой компании, как она знала по опыту предыдущих поездок, легче переносятся неудобства и трудности пути.
Пока Винес отдыхала, ей позвонила дочь Шейна, которая, судя по всему, прекрасно проводила время в летнем лагере. После лагеря она должна была поехать с отцом на каникулы в Европу, что, похоже, приводило ее в восторг. Винес скучала по своей очаровательной маленькой дочери, однако согласна была терпеть разлуку, раз та была счастлива и довольна.
Пока она разговаривала с Шейной, пришло еще одно голосовое сообщение от Билли. Он снова просил прощения и обещал в качестве компенсации приготовить для нее свое фирменное блюдо – чили.
Что ж… Похоже, он действительно раскаивается, подумала Винес. Ну что ж, она была готова его простить. Почему бы нет, если она все равно решила, что не хочет расставаться с Билли?
Пока не хочет, а там будет видно.
* * *
– Пит, – сказала Мэгги, обращаясь к первому помощнику режиссера, – у меня к тебе просьба. Билли хочет, чтобы в следующем эпизоде мы сняли одну его знакомую девчонку.
– Вот как? Она наша статистка? – спросил Пит, перекатывая языком во рту комок табачной жвачки.
– Теперь – да, – ответила Мэгги, сопроводив свои слова выразительным взглядом. – Постарайся, Пит, ладно? Наша звезда просит об одолжении, и мы не должны ему отказывать. В конце концов, он только что получил хорошую трепку.
– А Алекс знает? – спросил Пит, продолжая жевать.
– Когда дело касается статистов, Алекс полностью доверяет тебе, – сказала Мэгги. – Думаю, ты сумеешь ее куда-нибудь всунуть.
– А что, если Алекс спросит, кто она такая?
– Не спросит. Вряд ли он ее даже заметит.
– Алекс замечает буквально все, и тебе это отлично известно.
– Ну постарайся, Пит, пожалуйста. Пусть она пройдет мимо машины или будет стоять на остановке.
– Ладно, Мэг, так и быть, попробую. Но только ради тебя!
– Огромное спасибо, Пит. Ты просто душка.
В том, что Мэгги добилась столь быстрого успеха, не было ничего странного. Ее любили все члены съемочной группы, так как именно она служила своеобразным буфером между Алексом и актерами, между Алексом и техническим персоналом. Только она умела успокоить режиссера, когда он давал волю своему раздражению, а случалось это, увы, нередко.
Поговорив с Питом, Мэгги вернулась к Билли в трейлер, чтобы сообщить ему хорошие новости.
– А как насчет того, чтобы найти ей роль со словами? – предложил он. – Одной-двух реплик будет достаточно.
– Ты просишь невозможного, Билли, – возразила Мэгги. – Будь доволен, что твою подружку снимут в массовке.
– Она хочет «говорящую» роль, – повторил Билли. – Попробуй, а?
– Не думаю, что у меня получится.
– Ты, детка, можешь добиться чего угодно!
– К сожалению, далеко не всего.
– Ну ладно, нет так нет. Снимите ее в массовке. Посмотрим, что из этого выйдет.
– Где она?
– Снаружи, курит с Кевином.
– Ты молодец, что не разрешаешь курить в своем трейлере. Кстати, кто она такая?
– Знакомая одного моего приятеля, с которым я был дружен там, у себя… – Билли махнул рукой. – Хотелось сделать приятное старому другу.
– Понятно, – кивнула Мэгги. Ни одному его слову она не поверила. – Обедать идешь?
– Пожалуй, я поем у себя в трейлере – с такой рожей как-то неудобно показываться на людях. Кстати, куда запропастилась моя ассистентка, которую я послал за льдом? Она что, на Аляску за ним отправилась?
– Если я ее увижу, то сразу пошлю к тебе. – Мэгги пристально посмотрела на его лицо. – Вообще-то ты в порядке. Синяк у тебя, возможно и будет, но завтра.
– Все равно сейчас у меня очередное интервью с Флоренс Харбингер. Для «Манхэттен стайл»… – Билли вздохнул, не особенно при этом притворяясь. – Эта баба меня просто замучила!
– Не вздумай обсуждать с ней вашу с Алексом потасовку, – предупредила Мэгги. – Даже если она предложит поговорить об этом не для печати.
– Думаешь, она уже в курсе?
– Об этом знают буквально все, а согласно моим информаторам уже сегодня вечером сообщения появятся и в электронных СМИ.
– И как это посторонние люди узнают подобные вещи?
– Очень просто. Через официантов. Уборщиков. Служащих парковки. Через платных осведомителей, наконец.
– Черт!
– Ну ладно, – сказала Мэгги, – пойду отведу твою подружку в костюмерную и…
– Она не моя подружка, – раздраженно перебил Билли, которому неосторожные слова Мэгги сразу напомнили о проблемах, которые он себе создал. – Ее зовут Эли, и она не моя подружка.
– Я не имела в виду ничего подобного. Это просто… оборот речи.
– Я же сказал – она знакомая моего знакомого!..
– Да, ты говорил, – спокойно согласилась Мэгги, которая привыкла иметь дело с актерскими капризами и просьбами снять в массовке ту или иную девицу. – Приятного аппетита и… следи за тем, что будешь говорить этой Флоренс. Особенно насчет Алекса.
Потом Мэгги ушла, а Билли сел на диван, включил мобильник и наговорил еще одно послание к Винес.
Прошло пять минут, и в трейлер ввалилась журналистка. От нее пахло французской туалетной водой и виски, и Билли едва сдержался, чтобы не поморщиться.
– Привет, Билли! – экспансивно воскликнула Флоренс. – Как я рада снова встретиться с тобой! – Тут она заговорщически понизила голос и произнесла доверительным шепотом: – Слушай, как дела у вас с Винес? Вы все еще вместе?
– Мы с вами виделись сравнительно недавно, Флоренс, – парировал Билли и сверкнул улыбкой, способной, как он считал, обезоружить любое существо женского пола в возрасте от шести до шестидесяти лет. – И уверяю вас, с тех пор ничего не изменилось. Мы очень счастливы вдвоем. У нас все прекрасно.
– Правда? А как же ваша разница в возрасте?
– Мы ее не замечаем. Чего, к сожалению, нельзя сказать об остальных.
– Понимаю, – разочарованно протянула журналистка. Атака с налета не удалась, и она несколько заскучала. – Но если что-то изменится, обещай, что я узнаю об этом первой, о’кей?
– Обязательно, Флоренс.
– А теперь к делу, – сказала журналистка, включая цифровой диктофон. – Я знаю, что вы с Винес не любите говорить об этом, но моим читателям было бы любопытно узнать, когда вы наконец поженитесь?
– Видите ли, Флоренс, – начал Билли, тщательно подбирая слова, – и я, и Винес питаем некоторое предубеждение к браку, поэтому навряд ли мы поженимся в ближайшем будущем. Устраивает вас подобный ответ?
– Посмотрим, что скажет по этому поводу сама Винес, – пробормотала Флоренс, выуживая из сумочки блокнот с какими-то каракулями.
– Вот-вот, посмотрите, – предложил Билли, улыбаясь самой любезной улыбкой, но Флоренс была опытной журналисткой, и ее нелегко было выбить из седла.
– А теперь, Билли, посмотрим, о чем я не спросила тебя в прошлый раз… – сказала она, быстро листая свой блокнот, и Билли едва удержался от вздоха.
Определенно, сегодняшний день грозил стать одним из самых паршивых.
65
Проведя в Вегасе несколько суматошных дней, Лаки вылетела домой в Лос-Анджелес. Чувствовала она себя намного спокойнее. Макс нашлась, она была дома, в безопасности, и – как много раз говорил ей по телефону Ленни – это было единственным, что имело значение.
«Не пытайся выяснять с ней отношения сейчас, – предупредил он, когда Лаки в очередной раз позвонила домой. – Макс знает, что провинилась, и, поверь мне, очень об этом сожалеет!»
«Вот как? – удивилась Лаки. – Она, значит, сожалеет, и поэтому я не должна говорить с ней о ее проступке?»
«А какой смысл? – рассудительно сказал Ленни. – Ведь этим ты ничего не достигнешь. Вы только разругаетесь вдрызг, вот и все».
И, поразмыслив над его словами, Лаки была склонна с ними согласиться. У нее было слишком много неотложных дел, чтобы она могла позволить себе выяснять отношения с дочерью. В другое время – может быть, и даже наверняка, но только не сейчас, не в эти две недели, которые были расписаны у нее буквально по минутам.
«Ключи» были почти готовы к открытию, и в ближайшие дни на Лаки должна была обрушиться настоящая лавина мелких дел и неотложных забот. И каждой из них нужно было уделить время и внимание, чтобы все прошло гладко. Многочисленные встречи с самыми разными людьми – с управляющим, с руководителем службы безопасности, с поставщиками продуктов и белья, с управляющими казино, с только что назначенными руководителями спортивно-развлекательной и других служб отеля – Лаки непременно хотелось провести самой, чтобы убедиться: все готовы, все на своих местах, все соответствуют занимаемой должности. С самого начала она мечтала построить отель, который смог бы затмить все остальные гостиницы на Стрипе. Это было нелегкой задачей, но, когда Лаки чего-нибудь очень хотелось, она, как правило, добивалась своего.
Волнение, впрочем, давало о себе знать, и хотя Лаки пыталась настроить себя должным образом, результаты были не слишком утешительными. По сравнению с открытием нового гостиничного комплекса даже торжество в честь девяностопятилетия Джино выглядело как детский утренник. Взять хотя бы количество приглашенных. Множество людей должны были прилететь в Вегас со всех концов страны, и разместить их следовало так, чтобы всем было удобно и комфортно. Целый этаж нового отеля был зарезервирован для друзей и членов семьи. Лаки уже знала, что Бриджит и Бобби привезут с собой из Нью-Йорка целую кучу знаменитостей; приедут из Палм-Спрингс Джино и Пейдж. Жена Стива Лина обещала устроить в отеле элитный показ женского белья, способного затмить последние коллекции фирмы «Виктория сикрет», следовательно, где-то нужно было поселить и ее моделей. Чарли Доллар собирался привезти из Лос-Анджелеса несколько своих друзей-кинозвезд и популярных ведущих телешоу, а их тоже надо было разместить по высшему классу.
Кроме того, был еще Алекс, который после дня рождения Джино взял за правило названивать Лаки по нескольку раз на дню и жаловаться на Билли, на Линг и вообще на весь мир. Правда, основания для жалоб у него были, и довольно веские, но у Лаки просто не было времени выслушивать его пространные речи, тем более что каждый разговор Алекс заканчивал одинаково. «Когда же, – вопрошал он, – ты наконец разведешься со своим Ленни?»
Он, похоже, считал это отменной шуткой, но Лаки было совершенно не смешно. Она чувствовала, что Алексу нужно найти женщину, которую он смог бы уважать и с которой мог бы строить нормальные, прочные отношения. Линг, похоже, была для него пройденным этапом. Лаки удивлялась только, почему они до сих пор не расстались.
Вернувшись домой, Лаки, вопреки предостережениям мужа, все же попыталась поговорить с дочерью. Макс, однако, поспешила заверить ее, что ужасно сожалеет о своем отсутствии на дне рождения Джино, что она попытается загладить свою вину перед ним и что это больше «никогда-никогда не повторится», хотя она вовсе не виновата, что каким-то придуркам вздумалось ее ограбить, зато она все-таки сумела спасти машину, и это очень хорошо, разве тебе так не кажется, мама?..
Лаки мало что поняла из этого монолога. Больше всего ей хотелось взять ремень и выпороть дочь, но, обуздав свой гнев, она ограничилась тем, что запретила Макс впредь использовать Интернет для знакомств с разными подозрительными типами, некоторые из которых могут оказаться «не совсем здоровы, в общем, ты понимаешь, что я имею в виду». Правда, с воспитательной точки зрения этот ее ход трудно было назвать достаточно эффективным, на большее у Лаки просто не хватило сил.
Ленни тоже внес свою лепту.
«У твоей мамы очень много дел, – сказал он. – Сейчас мы оба очень заняты, поэтому на сей раз мы забудем о твоей поездке в Биг-Беар, а ты постарайся, чтобы ничего подобного с тобой больше не случалось».
В том, что кошмар не повторится, Макс была уверена. Теперь она знала, к чему может привести свидание с незнакомым мужчиной. Это, впрочем, не мешало ей злиться на Куки за то, что та рассказала Лаки про «парня из Интернета». Неужели, с негодованием думала Макс, для этой дуры нет ничего святого?!
На следующий день Лаки снова собралась лететь в Вегас.
– Похоже, мне придется остаться там до самого открытия, – сказала она Ленни перед отъездом. – Я просто не выдержу, если буду летать туда-сюда каждый день. К счастью, Джино неплохо проводит время с дедом в Палм-Спрингс. Твоя задача, таким образом, несколько упрощается. Ты должен будешь присматривать за Макс, о’кей?
– Конечно, я за ней присмотрю, – пообещал Ленни. – А в следующие выходные, если у меня будет время, я постараюсь навестить тебя в Вегасе.
– Это было бы прекрасно, – с чувством сказала Лаки.
– Ты действительно так думаешь? – улыбнулся он.
– Конечно! Ты только представь: мы с тобой в Вегасе… Ведь именно там мы с тобой впервые встретились, помнишь?..
– Конечно, помню. Ты еще попыталась меня уволить.
– На этот раз ничего такого не будет, – пообещала Лаки. – Вместо этого мы с тобой займемся любовью. Нужно же осваивать наш новый пентхаус!
– Мне он уже нравится, – улыбнулся Ленни.
– О, черт!.. – внезапно спохватилась Лаки. – Я совсем забыла про Макс. Мне кажется, сейчас не стоит оставлять ее одну.
– Я мог бы взять ее с собой, если ты не против, – предложил он.
– Ни в коем случае! – замахала на него рукой Лаки. – Я очень даже против. Но не волнуйся, – добавила она, увидев, как огорчился Ленни. – Я что-нибудь придумаю.
* * *
«Кажется, пронесло! – с облегчением подумала Макс после разговора с родителями. – И, похоже, я еще легко отделалась!»
Она знала: если ее матери когда-нибудь станет известно, что на самом деле произошло в Биг-Беар, она взорвется, как какая-нибудь водородная бомба, и берегись тогда, интернет-придурок! Лаки не успокоится до тех пор, пока не выследит этого козла и не накажет его за все, что он сделал. И он, разумеется, заслуживал самого жестокого наказания, вот только как теперь его найти?
Потихоньку от матери Макс проверила, не сохранился ли его электронный адрес на главном домашнем компьютере, но ничего не нашла. Что ж, чего-то подобного следовало ожидать. Интернет-придурок исчез, не оставив следов. Больше всего Макс беспокоило, что у него остался ее ноутбук, на винчестере которого хранилось много личной информации. Теперь этот козел, чего доброго, станет мастурбировать, глядя на ее фотографии! Но, поразмыслив, Макс решила, что ей это ничем не грозит, и успокоилась. Чем меньше она будет вспоминать о происшедшем, тем лучше.
Ей, правда, по-прежнему нельзя было выходить из дома, но это ее не особенно угнетало. Макс даже приятно было посидеть в родных стенах после того, что с ней случилось. Кроме того, на время своего отсутствия Лаки вызвала из отпуска няню Леонардо Гретту, чтобы, пока Ленни нет дома, за Макс мог кто-то присматривать. Макс, однако, этому только обрадовалась – Гретту она хорошо знала и любила.
Так прошла неделя. Накануне уик-энда, когда Ленни собирался лететь к Лаки в Вегас, Макс зашла к нему в кабинет, где он работал над сценарием.
– Привет, па, – начала она, останавливаясь у отцовского стола.
– Привет, – отозвался Ленни, не отрывая взгляда от экрана. – Ты хотела что-то спросить?
– Нет… то есть да. Скажи, я все еще наказана? – осведомилась Макс с самым невинным видом.
– Потерпи еще пару дней, – рассеянно отозвался Ленни. Он был слишком занят и не стал задумываться над вопросом дочери.
– Значит, я не могу сходить в аптеку?
– Конечно, можешь, – отозвался Ленни. – Только потом сразу возвращайся домой, о’кей?
«Как с ним просто, – подумала Макс, кивая в ответ. – От Ленни я могу добиться чего угодно!»
На самом деле ни в какую аптеку она не собиралась. В последние пару дней Макс мечтала только о том, чтобы снова съездить в Биг-Беар и увидеться с Тузом. Во-первых, она хотела вернуть ему те двадцать долларов, которые она у него заняла. Во-вторых, Макс решила купить ему новые часы вместо старых, которые он разбил, спасая ее от маньяка. В-третьих… в-третьих, ей нужно было купить для рыжего Джеда обещанный плеер и диски.
Правда, она понятия не имела, как именно она встретится с Тузом. Макс звонила ему уже трижды, но каждый раз натыкалась на автоответчик. И хотя она каждый раз оставляла ему номер своего нового мобильного телефона, Туз все не перезванивал, и Макс терялась в догадках – что бы это могло значить? Неужели, думала она, ему не хочется узнать, все ли у нее благополучно?
Потом ей пришло в голову, что Туз, возможно, помирился со своей мисс «Кей-Март» и проводит время с ней. «А вдруг она хорошенькая? – с беспокойством подумала Макс. – Может быть, они даже спят вместе?»
В том, что Туз уже не раз спал с девчонками, она не сомневалась. В конце концов, ему уже исполнилось девятнадцать, и он был настолько хорош собой, что ни одна девчонка наверняка не могла бы перед ним устоять.
Но, несмотря на это, Макс твердо решила, что обязательно должна увидеться с ним снова.
И неважно, что у него уже есть девушка.
* * *
Ленни прилетел в Вегас на все выходные, и Лаки была счастлива, даже несмотря на то что в последние дни она жила в обстановке тотального хаоса, да еще возведенного в энную степень. Подготовка к торжественному открытию гостиничного комплекса шла полным ходом. Жилая часть комплекса была полностью готова: все мелочи были учтены, кухни были оборудованы по последнему слову техники. Техническая служба смонтировала и опробовала внутреннюю кабельную телевизионную сеть.
– А здесь будем жить мы, – с гордостью объявила Лаки, когда они с Ленни поднялись в роскошный пентхаус, оборудованный в полном соответствии с ее пожеланиями. – У нас здесь только одна спальня – наша; дети сюда не допускаются, и мы сможем быть наедине.
– Ты просто гений! – воскликнул Ленни, восхищаясь огромным балконом, с которого открывался великолепный вид на залитый огнями город.
– Я знаю, – согласилась Лаки. – Нет, тебе действительно нравится?
– Еще как! – ответил он. – Но еще больше я люблю тебя.
– Приятно слышать. А сейчас я покажу тебе и другие помещения наших апартаментов.
– Спальню?! – улыбнулся он, и Лаки рассмеялась.
– Нет. Сначала ты должен увидеть свою комнату.
– Мою комнату? – удивился Ленни. – Это еще что такое?!
– Это кабинет, в котором ты сможешь спокойно работать, пока я занимаюсь делами, – пояснила Лаки, распахивая тяжелые двойные двери. Двери вели в просторную, облицованную деревянными панелями комнату с вмонтированным в стену широкоформатным телевизором, мощным компьютером, профессиональной музыкальной системой и застекленными полками, на которых стояли диски со всеми фильмами Ленни, а также его сценарии, заботливо переплетенные в мягкую кожу.
– Ты потрясающая женщина, Лаки Сантанджело! – восторженно воскликнул Ленни, придя в себя. – Хотел бы я знать, где ты нашла время, чтобы устроить все это?
– Это было непросто, – призналась она. – Но я очень старалась, потому что это было для тебя. А для тебя у меня всегда есть время.
* * *
С тех пор как Макс вернулась домой, Куки и Гарри вели себя как две задницы. Казалось, их вовсе не интересует, как обстоят дела у их лучшей подруги, которая лишь чудом спаслась от интернет-маньяка. Они даже ни разу не зашли к ней! Целыми днями они сидели в комнате Куки и курили травку, а заторчав как следует, валились на кровати и отключались. Макс даже не верилось, что подобная перемена могла произойти с ее друзьями всего за несколько дней ее отсутствия, однако факт оставался фактом: Куки и Гарри превратились в двух завзятых «дуриков», и она понятия не имела, что тут можно сделать. Саму Макс наркотики никогда не прельщали. Однажды она попробовала кокаин, но ей не понравилось. От марихуаны она тоже не испытывала никакого кайфа – только сонливость. Правда, после косяка ей начинало отчаянно хотеться шоколада, но это ничего не значило – Макс всегда была сладкоежкой и не нуждалась в искусственных стимуляторах, чтобы слопать в один присест две плитки шоколада или коробку конфет.
Свою роль сыграли, вероятно, и те строгие слова, которые Макс услышала от матери лет, наверное, в двенадцать. «Наркотики принимают только дураки и неудачники, – сказала Лаки. – Если хочешь прожить жизнь в химическом тумане, пожалуйста, – нюхай, колись или кури. Но если у тебя в голове есть хотя бы крупица здравого смысла, ты очень скоро поймешь, что это дорога в никуда, и не станешь поддаваться стадному чувству, которое очень сильно среди твоих сверстников. Кстати, курить обычные сигареты тоже не стоит. Я в свое время то курила, то снова бросала и могу утверждать, исходя из собственного опыта: это нездоровая и некрасивая привычка. К сожалению, избавиться от нее совсем я не могу. Теперь я себя за это презираю, а тебе советую – лучше не начинай вовсе, чтобы не оказаться, как я, в табачном рабстве».
В Лаки ей вообще нравилось многое, но больше всего ее восхищало то, что ее мать никогда не была ни наседкой, ни ханжой. Иногда она была сурова, даже жестока, однако это не мешало Лаки прекрасно разбираться во всем, что происходило в мире, и откровенно разговаривать с дочерью о таких вещах, как, например, секс. Когда Макс исполнилось четырнадцать, Лаки сама купила ей упаковку презервативов и сказала: «Тебе это не пригодится еще, наверное, года два, но на всякий случай возьми… И не забудь, пожалуйста, ими воспользоваться. Впрочем, ты у меня девочка умная, и я уверена, что, когда настанет время, ты все сделаешь правильно».
