Текст книги "Убийственно прекрасная"
Автор книги: Джеки Коллинз
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 39 страниц)
25
– Ты, наверное, шутишь? – переспросила Макс, во все глаза глядя на Туза.
– А ты как думаешь? – лукаво усмехнулся он в ответ.
– Думаю, ты меня разыгрываешь, – ответила она, делая вид, что нисколько не удивилась.
– Почему ты так решила? – спросил Туз и прищурился.
– Потому что, если бы ты действительно собирался обчистить банк, – выпалила Макс, – ты бы не стал рассказывать об этом первому встречному.
– А почему, собственно, не стал бы?.. – Туз пожал плечами. – Разве ты что-то сможешь сделать?
– Я могу пойти в полицию, – с вызовом ответила Макс.
– И что бы ты там сказала? – проговорил Туз насмешливо.
– Я бы сказала, что… – Макс не договорила, сообразив, что, если она пойдет в полицию и скажет, дескать, какой-то незнакомый парень только что признался ей в своем намерении ограбить банк, легавые, скорее всего, сочтут ее сумасшедшей. Кроме того, зачем ей, собственно, идти в полицию? То, что собирался или не собирался сделать Туз, ее никак не касалось.
– Ну, что же ты замолчала? Продолжай!.. – поддразнил он, и Макс решительно тряхнула головой.
– Ты надо мной издеваешься, да?
– Ну, если ты так думаешь…
Но Макс не знала, что она думает. Впрочем, наплевать, решила она. По крайней мере беседа с Тузом помогала ей скоротать время в ожидании интернет-красавца, если, конечно, этот козел вообще когда-нибудь появится.
За разговором они добрались до «Старбакса», и Туз повернулся, чтобы войти внутрь, но Макс неожиданно остановилась.
– Я передумала, – сказала она капризно. – Не хочу кофе. Я проголодалась, и мне нужно нормальная еда.
– Разве я тебе мешаю? – ухмыльнулся Туз. – Ешь, пожалуйста!
– Знаешь что? – дерзко бросила она. – Нечего тут умничать. Я вполне в состоянии сама купить гамбургер. От тебя требуется только одно – показать мне, где тут можно поесть, а потом можешь идти грабить свой банк.
– Ух ты! – ухмыльнулся он. – А ты, оказывается, девушка с характером!
– Только не воображай, будто я тебе поверила, – ответила Макс, резким движением отбрасывая назад волосы.
– Никто тебя не заставляет мне верить, – сказал Туз спокойно. – Кстати, как долго ты собираешься ждать этого своего дружка-неудачника? Я спрашиваю только потому, что мне кажется – сегодня он уже не появится.
– Он приедет, – упрямо возразила Макс.
– Надеюсь, – притворно вздохнул Туз. – Потому что в противном случае мне придется нянчиться с тобой еще бог знает сколько времени.
– Нянчиться?! – возмущенно воскликнула Макс, и ее глаза яростно сверкнули. – Да вы, мистер, как я погляжу, ужасно высокого о себе мнения!
– Почему ты так решила?
– А почему ты решил, что должен со мной нянчиться, как ты выразился? Я и сама справлюсь… Вот только поем, потом сяду в машину и вернусь в Лос-Анджелес.
– Ничего у тебя не выйдет, – сказал Туз, качая головой.
– Это почему же?
– Потому что твоя машина может понадобиться мне, чтобы как можно скорее покинуть город. Было бы неразумно оставаться здесь после того, как я ограблю банк.
– Что-о-о?!.
– О, у меня идея! – воскликнул он, смеясь. – Ты можешь быть моей сообщницей и ждать в машине!
– Похоже, ты настоящий псих! – сердито сказала Макс, качая головой.
– Про тебя тоже не скажешь, что ты в своем уме, – спокойно парировал Туз.
– Че-го-о… – протянула Макс, думая о том, что Туз начинает ей нравиться.
– Того-о… – передразнил он. – Как еще назвать девчонку, которая знакомится с парнями по Интернету? Хотел бы я знать, что ты будешь делать с этим типом, если он все-таки приедет?
– Это не твое дело, – холодно ответила Макс, напуская на себя неприступный вид.
– Ага, я понял. – Туз энергично кивнул. – Ты будешь с ним встречаться.
– Не твое дело, – повторила Макс.
– Можешь не говорить. – Он покачал головой. – Я и так все знаю. Тебя бросил парень, и ты хочешь ему отомстить, встречаясь с этим пижоном. Ну что, я угадал?
Макс окинула его гневным взглядом, думая, что не такой уж он и симпатичный. Какого черта этот умник лезет в ее личную жизнь и угадывает то, что его совсем не касается?
* * *
Ужин получился великолепный; все гости очистили свои тарелки, а кое-кто даже попросил добавки. Пока Лаки разносила дополнительные порции, Ленни заговорщически подмигнул ей через стол в знак того, что все идет прекрасно, и она облегчено вздохнула. Муж был для нее крепким фундаментам, на котором она могла строить все, что угодно.
Джино-старший сидел во главе стола между Винес и Бриджит. Несмотря на возраст, он все еще был в состоянии по достоинству оценить красивую женщину, а Винес и Бриджит были лучшими из лучших.
Слева от Винес сидел Бобби, за ним – Лаки, ее кузен Стивен со своей женой Линой, которая когда-то была знаменитой английской супермоделью, и их очаровательной дочерью Кариокой. Дальше сидела Пейдж, потом – Джино-младший и Ленни. Не хватало только Леонардо, который находился в том же летнем лагере, что и Шейна, и Макс, которая, как только что сообразила Лаки, до сих пор не позвонила. Что ж, девчонка заслужила уже вторую черную метку. Первую Лаки мысленно отправила дочери, когда обнаружила, что та уехала из дома не попрощавшись. Тогда же она решила, что когда Макс вернется, – а для нее же будет лучше, если она вернется к дню рождения деда, как обещала, – им нужно будет серьезно поговорить. Очень серьезно поговорить, потому что так дальше продолжаться не могло.
– Я хочу предложить тост! – сказал Джино-старший, постучав вилкой по бокалу, и за столом сразу установилась тишина. – Моя дочь, – продолжал он, – красива и умна, она отличная жена и мать, но это еще не все. Главное, она в любой момент может получить работу в любом итальянском ресторане. Эти чертовы фрикадельки ей действительно удались! – Джино поднес к губам сложенные щепоткой пальцы и громко чмокнул. – Беллиссимо! Фантастико! – добавил он по-итальянски и, подняв бокал, встретился взглядом с Лаки. – За мою дочь! Помни, малышка: девчонки могут все! И в первую очередь я имею в виду тебя.
Теплое чувство охватило Лаки. Подобная искренность была совсем не в характере Джино; один на один он еще мог говорить с ней откровенно, но перед всеми… Такое, определенно, случалось очень редко.
– Я… Спасибо, Джино, – с трудом выговорила она и, тут же улыбнувшись, добавила: – Вот не думала, что мои фрикадельки произведут такое впечатление.
Ответом ей был дружный смех. Потом Бобби тоже поднял бокал, чтобы выпить за деда. Прошло еще немного времени, и все, кто был за столом, уже непринужденно болтали и отпускали шутливые замечания. Оглядывая гостей, Лаки подумала, как ей повезло – быть членом такой большой и дружной семьи. Каждый из ее близких был яркой индивидуальностью, но сегодня все они были едины, и объединял их, конечно же, Джино.
После ужина все члены семьи собрались в просторной гостиной, чтобы наговориться всласть и пропустить еще по стаканчику-другому. Стивен о чем-то беседовал с Джино, Бриджит и Линой, которые когда-то работали вместе, вспоминали страшные случаи из своего «модельного» прошлого. Кариока заснула, положив головку на колени Пейдж, а Ленни, Бобби и Джино-младший затеяли на терраске партию в настольный теннис. Что касалось Лаки, то, проследив за тем, чтобы у каждого в бокале был его любимый напиток, она смогла, наконец, уединиться с Винес, которая на протяжении всего вечера была непривычно молчалива и сдержанна.
– Ну, что у тебя стряслось? – спросила Лаки, наливая подруге большой бокал лимонного тоника, который та предпочитала пить после еды.
– Ничего не случилось. – Винес неопределенно взмахнула рукой. – Просто у меня предчувствие, понимаешь?..
– Какое предчувствие? Насчет чего? – уточнила Лаки, хотя заранее знала ответ.
– Не насчет чего, а насчет кого… – Винес вздохнула. – Насчет Билли, конечно.
– Мне казалось, вы оба совершенно счастливы и довольны. Вспомни, ведь еще совсем недавно ты говорила, что разница в возрасте вам нисколько не мешает и что у него очень большой…
– Ах, не напоминай! – Винес закатила глаза.
– Что же случилось? – снова спросила Лаки. – Может быть, вы поссорились?
– Нет, ничего такого не было.
– Тогда что же?
– Как я уже сказала, у меня предчувствие. Интуиция.
– Ну, тут я ничего тебе посоветовать не могу, – сказала Лаки и налила лимонного тоника себе. – Может, если ты расскажешь поподробнее…
– О’кей, – неожиданно согласилась Винес. – Слушай, как все было. Сегодня вечером мы с Билли собирались выбраться в город, чтобы вместе поужинать. Я уже начала одеваться, когда он вдруг позвонил и сказал, что не сможет.
– Что конкретно он сказал?
– Да плел какую-то ерунду насчет того, что устал, что Алекс его совсем загонял и что завтра утром ему рано ехать на съемки. Вот, собственно, и все, но…
– Что же тут такого? Ведь если завтра Билли действительно нужно быть на площадке ни свет ни заря, то… Его вполне можно понять.
– Наверное, – неуверенно сказала Винес. – Но когда я предложила приехать к нему, он тоже отказался.
– Но ведь это то же самое, – терпеливо объяснила Лаки. – Поставь себя на его место. Разве ты захотела бы, чтобы кто-то заявился к тебе домой как раз в тот день, когда ты планировала набраться сил перед ранними съемками. Уж кто-кто, а ты-то должна лучше других знать, что такое невыспавшийся артист!
– Знаешь, подруга, у меня такое ощущение, что ты его защищаешь, – раздраженно сказала Винес. – Какого черта, Лаки?
– Вовсе нет, – поспешно ответила Лаки. – Просто я пытаюсь понять…
– Я тоже пыталась, но не смогла, – ответила Винес, одним глотком осушая свой бокал.
– Мне кажется, ты не должна слишком наседать на Билли, – медленно проговорила Лаки и покачала головой. Винес вела себя как обиженная школьница, которую бросил парень, что ей совершенно не шло. Впрочем, сегодня она была сама не своя, и это чувствовалось. – Не нужно слишком ограничивать его свободу…
– Это еще почему?
– Потому что тогда он может вообразить, будто его загоняют в угол. А если ты хоть что-то знаешь о мужчинах, ты должна понимать, что они этого терпеть не могут. Мужчина, которого загоняют в угол, способен удариться в панику и сбежать. Чушь, конечно, полная, но именно так они и поступают в большинстве случаев.
– Мне кажется, я начинаю понимать, почему Билли так себя ведет, – задумчиво проговорила Винес. – На него очень действуют все те гадости, которые постоянно пишут о нем в прессе. Эти кретины-журналисты на все готовы, лишь бы состряпать сенсацию погорячее. Ей-богу, надо уехать на необитаемый остров, чтобы они нас не достали.
– К сожалению, необитаемых островов больше не осталось, – сказала Лаки. – А если и остались, то вас и там разыщут, сейчас это не проблема. Папарацци последуют за вами хоть на край света, если только у них будет хоть малейшая надежда сделать сенсационный материал.
– Но я… То есть я не знаю… – Винес безнадежно махнула рукой. – Наверное, у меня начинается депрессия.
– Билли отменил одну встречу, и у тебя уже депрессия! – воскликнула Лаки. – На тебя это непохоже, Вин. Где та лихая, бесшабашная девчонка, которую я когда-то знала?
– Дело не только в нашем свидании, Лаки. Он отдаляется от меня. Я это чувствую.
– Перестань, Винес! Ты, в конце концов, взрослая женщина, – жестко сказала Лаки, исчерпав весь свой запас сочувствия. Она просто не могла смотреть, как ее лучшая подруга сходит с ума, и из-за кого – из-за какого-то мужчины! – Почему бы тебе прямо не спросить его, что происходит?
– Потому что я боюсь.
– Чего?
– Я боюсь – он ответит, что больше не хочет быть со мной. Что я тогда буду делать?
– Найдешь себе другого, только и всего, – сказала Лаки.
– Это будет непросто.
– Ну, раньше-то у тебя никогда не было проблем.
– Я знаю, только в этот раз все по-другому. Билли… Понимаешь, я совершила ужасающую глупость.
– Какую же?
– Я в него влюбилась…
* * *
В конце концов Генри все же добрался до Биг-Беар. Оказавшись в городке, он прямиком поехал к «Кей-Марту» и, поставив «Вольво» на стоянке, вышел из салона и огляделся. Однажды Макс написала ему, что ездит на «БМВ», но цвет – хоть убей – он вспомнить не мог. А может, она ничего не писала про цвет. Ее бы он узнал сразу, потому что Макс разместила на сайте свою фотографию, распечатанный экземпляр которой хранился теперь у него в бумажнике. На снимке Макс была очень похожа на Лаки Сантанджело – женщину, которая украла у него будущее.
Ну, ничего, уж он позаботится, чтобы дочь дорого заплатила за ошибку матери.
Проклиная больную ногу, Генри похромал в универмаг – сейчас он хотел бы двигаться быстрее, но не мог. Будь проклята та авария! Ему не повезло, хотя, конечно, не так, как его дражайшему папаше, который просто взял да и окочурился.
Переходя от прохода к проходу, Генри внимательно оглядывался по сторонам и думал о том, какую глупость он совершил, когда не договорился с девчонкой о точном времени. Разговор шел о второй половине дня, но сейчас был уже вечер, и она вполне могла уехать.
Но могла и остаться. Почему бы нет? В конце концов, она же поехала в Биг-Беар, так почему бы ей не подождать?
Крупная чернокожая женщина прошла мимо, слегка задев Генри обнаженной рукой. Покачнувшись, он выругался вполголоса, но женщина услышала и резко остановилась.
– Что ты сказал?! – грозно спросила она, и ее тройной подбородок затрясся от негодования. – Что ты сказал, черт побери?!.
– Я не с вами разговаривал, – пробормотал Генри.
– В следующий раз держи рот на замке! – фыркнула женщина и ушла.
Держать рот на замке? Да он всего-то и сказал: «Не прикасайся ко мне, жирная свинья!»
Генри терпеть не мог оказываться в толпе людей, считая их всех ниже себя. В конце концов, он был не кто-нибудь, а Уитфилд-Симмонс, единственный наследник огромного состояния, человек, занимающий высокое положение в обществе. И среди тех, кто об этом не подозревал, Генри сразу начинал чувствовать себя неуютно. К счастью, людей в «Кей-Марте» было сравнительно немного, и ему не составляло труда держаться подальше от них.
Но где же, черт побери, эта девчонка? Где эта Макс-Мария Сантанджело Голден?!
Хромая, он вышел из магазина и остановился, внимательно разглядывая улицу.
Она была где-то поблизости.
Он знал это.
Чувствовал.
Ему нужно было только найти ее, и тогда…
26
На половине пути в Нью-Йорк Энтони вдруг передумал.
– Скажи пилоту, чтобы поворачивал, – велел он Грилю. – Мы летим в Майами.
Охранник ничего не сказал, хотя в Майами они побывали меньше суток назад. В конце концов, Энтони – босс, и его желания – закон.
В отличие от Гриля пилот был очень недоволен, узнав о перемене курса. В Нью-Йорке его ждали жена и двое детей, по которым он успел соскучиться. Но когда он возразил, что для полета в Майами нужно получить «добро» службы контроля воздушного движения и разрешение на посадку, охранник только приказал ему «разобраться со всей этой бодягой» и вернулся в салон.
В Майами Энтони принадлежала роскошная вилла на побережье. На вилле жили его дети и их английская гувернантка, а в гостевом флигеле, специально перестроенном и оборудованном всем необходимым, поселилась Франческа. Буквально в двух шагах от виллы, в шикарном пентхаусе на Оушн-драйв, жила Эммануэль. Собственно говоря, пентхаус тоже принадлежал ему – Энтони был не глуп и не стал оформлять его на имя любовницы. Если бы Эммануэль вдруг пришло в голову уйти от него, она бы осталась ни с чем. Точно так же он поступил и с Ирмой, заставив подписать добрачное соглашение, согласно которому в случае развода она не получала практически ничего. Развод, впрочем, был маловероятен, поскольку наличие жены Энтони считал лучшей страховкой против притязаний других женщин.
Энтони вообще никогда не предпринимал никаких шагов, не продумав возможные последствия. Осмотрительность и осторожность стали его второй натурой. Да и дед, покойный Энцо Боннатти, неплохо его вышколил. «Когда дело касается женщин, – часто повторял он, – думать надо головой, а не членом. Никогда не забывай об этом и не попадешь в беду».
Кажется, он все-таки нарушил завет старика, позволив себе позабавиться с Тасмин. Энтони, впрочем, был уверен, что его промах не будет иметь никаких серьезных последствий. Рени, наверное, уже избавилась от тела: ее криминальным друзьям вряд ли понадобилось много времени, чтобы увезти труп в пустыню и закопать где-нибудь в неприметном местечке среди песка и камней, где его никто никогда не найдет. После этого властям останется только добавить имя Тасмин к длинному списку людей, которые ежедневно пропадают в Америке если не сотнями, то десятками. Собственно говоря, ее и искать-то, наверное, никто не будет – ведь она не кинозвезда и не жена миллионера, а просто мелкая банковская служащая.
Рени, конечно, на него разозлилась, но это пройдет. Она была слишком умна, чтобы испортить с ним отношения из-за такого пустяка. Энтони знал, что Рени никогда больше не напомнит ему о Тасмин. Этот эпизод канул в прошлое, и возвращаться к нему мог только очень глупый человек. Умный предпочел бы забыть.
Когда самолет приземлился в Майами, время подходило к полудню. У Энтони был выбор – заехать домой или сразу отправиться к Эммануэль. Он выбрал второй вариант, решив устроить любовнице сюрприз.
Эммануэль жила в современном, оформленном в стиле ар-деко здании, высившемся почти в середине Оушн-драйв. Консьерж в доме хорошо знал мистера Боннатти. Энтони щедро платил и дневному дежурному, и его ночному сменщику за сведения о том, как ведет себя Эммануэль в его отсутствие.
Дневной консьерж – латиноамериканец с непокорными курчавыми волосами и плохими зубами – приветствовал Энтони подобострастной улыбкой.
– Добро пожаловать, сеньор Бонар, приятно снова увидеть вас так скоро!..
– Есть что-нибудь интересное? – спросил Энтони. Обмениваться любезностями с этой крысой он не собирался.
– Ничего нет, сеньор. Все в ажуре. – Дневной консьерж понизил голос до конфиденциального шепота: – Сеньора никого не принимала. Я смотрю, сеньор, очень внимательно смотрю…
Коротко кивнув, Энтони двинулся дальше. Дневной консьерж давно его раздражал, как, впрочем, и ночной, однако он продолжал иметь с ними дело, зная – если случится что-то необычное, ему сразу об этом донесут.
В лифт Энтони вошел в сопровождении Гриля. Он старался держать громилу под рукой на случай непредвиденных обстоятельств. Наркобизнес – не торговля подержанными автомобилями, поэтому Энтони приходилось поддерживать контакты с самыми разными людьми. Некоторые из них были опасны, на других нельзя было полагаться полностью. Кроме того, Энтони имел основания опасаться и полицейских оперативников, пытавшихся внедриться в его организацию. К счастью, у него был настоящий нюх на подставу. Обнаружив «крота», Энтони либо включал его в списки тех государственных служащих, которым он фактически платил вторую зарплату, либо устраивал так, что карьера бедняги оказывалась не слишком долгой.
Открыв дверь своим ключом, Энтони вошел в квартиру и обнаружил, что Эммануэль сладко спит в спальне, накрывшись тонкой атласной простыней нежного персикового оттенка. У его любовницы были все замашки знаменитости – она обожала дорогие аксессуары, атласные простыни, пышные подушки и толстые покрывала из натурального меха. Энтони всегда удивляло, как она умудряется спать на скользком атласном белье; сам он, ложась с ней в постель, постоянно боялся свалиться на пол. Откровенно говоря, он бы предпочел более привычное льняное белье, но ему не хотелось огорчать Эммануэль.
Быстро раздевшись, Энтони бросил одежду на пол и юркнул под покрывало. Эммануэль, как всегда, спала голой, и он решил, что сегодня не станет пользоваться виагрой. С такой девушкой никакие стимуляторы были ему не нужны.
Погладив Эммануэль по пышному заду, Энтони просунул ладонь между ее слегка разведенными ногами.
– Это ты, милый?.. – пробормотала Эммануэль, мгновенно просыпаясь. – Я ужасно рада… Что ты здесь делаешь?
– Я вернулся, – ответил он, хотя любовница об этом уже догадалась.
– Но ведь ты только недавно уехал, – проговорила она, зевая. – Неужели ты решил меня проверить?
– Я проверяю тебя постоянно, – ответил он с самодовольной улыбкой. – Только ты об этом не знала.
– Вот как? – ответила Эммануэль. – Значит, ты мне не доверяешь?!
«Может быть, ты и считаешь меня безмозглой дурой, – подумала она про себя, – но это твоя проблема. Я отлично знаю, что ты платишь этим двум педикам внизу, чтобы они следили за мной. Именно по этой причине я никогда бы не привела любовника к себе, а поехала бы к нему или сняла бы номер в отеле».
Ей, впрочем, очень повезло, что Энтони застал ее в собственной постели. Буквально накануне вечером Эммануэль от нечего делать поехала в танцевальный клуб. Там ее внимание привлекли двое роскошных парней, с которыми она откровенно флиртовала и даже почти решила переспать (она только никак не могла определиться, который из двоих нравится ей больше). Увы, усталость от недавней фотосессии давала о себе знать, и в конце концов Эммануэль вернулась домой. И слава богу, что вернулась. Страшно подумать, что было бы, если бы Энтони – а она была уверена, что он снова появится в Майами не раньше чем через пару недель, – не застал ее дома.
– И все-таки почему ты вернулся так скоро? – спросила она, проводя тонким пальчиком по его широкой груди, заросшей густыми курчавыми волосами. Эммануэль отлично знала, что он заводится, когда она прикасается к нему так.
– Наверное, я просто по тебе соскучился, – ответил Энтони, наваливаясь на нее сверху.
– О-о!.. – простонала Эммануэль, ловко выскальзывая из-под него. – Твоей курочке нужно принять душ.
– Ничего тебе не нужно, – грубо перебил Энтони. – Я хочу тебя такой, какая ты есть.
* * *
А в это время в Лас-Вегасе Рени Фалькон была переполнена не находящей никакого выхода ярости. В самом деле, что она могла предпринять? Когда в Вегасе появился Энтони Бонар, она сама нашла ему женщину, а он взял и убил ее, а потом уехал, оставив Рени с мертвым телом на руках. И он всерьез рассчитывал, что она будет не просто покрывать его, но и сама избавится от трупа.
Конечно – будет. Конечно – избавится. Она сделает все это и даже больше, потому что Энтони не оставил ей выбора. Рени не могла донести на него в полицию, как не могла допустить, чтобы труп обнаружили в ее отеле.
Они с Тасмин никогда не были подругами, просто добрыми знакомыми. Рени сталкивалась с ней, только когда приезжала по делам в банк, и все же Тасмин ей искренне нравилась. Она была умна, умела и любила работать и никогда не жаловалась, хотя одна воспитывала десятилетнего ребенка. А еще, судя по слухам, она была достаточно раскрепощенной в сексуальном отношении. Именно поэтому Рени и предложила ей встретиться с Энтони, втайне рассчитывая, что оба останутся довольны и это принесет ей определенную выгоду. Но она ошиблась, свидание закончилось трагедией.
Господи, вот так положеньице!
Главная сложность заключалась в том, что Тасмин не была одной из девок, круглый год приезжавших Лас-Вегас из отдаленных, глухих уголков в поисках легкой жизни и, чем черт не шутит, крутого любовника или даже мужа. Если кто-то из них внезапно исчезал – а такое порой случалось, – об их судьбе никто особенно не беспокоился. При отсутствии явных улик, указывающих на насильственное преступление, полиции было удобнее считать, что такая-то просто подалась куда-нибудь в другое место. Но Тасмин – это была иная статья. О ней будут спрашивать, и ее будут искать.
Рени очень хорошо понимала, насколько уязвима ее позиция. Тасмин видели с ней вместе в ресторане ее отеля, следовательно, кто-то мог обратить внимание и на то, что она ушла с Энтони.
Чертов Бонар! Он мог одеваться с иголочки, носить костюмы за пять и часы за тридцать тысяч долларов, но за этим респектабельным фасадом скрывался самый обыкновенный алчный шантажист, мужской шовинист и головорез. Да, именно таким он и был – безжалостным убийцей, утратившим последние остатки совести.
Рени прекрасно понимала, что ей придется потратить немало денег, чтобы заставить молчать тех, кто мог что-то видеть и о чем-то догадываться. Не обольщалась она и насчет участия Энтони в расходах, которые ей придется понести. Нет, он не вернет ей ни цента, потому что, помимо всего прочего, он был еще и отъявленным жмотом. Он обещал выплатить половину астрономического гонорара, который запросил за свои услуги Такер Бонд, но каждый раз, когда Рени заводила речь об этих деньгах, Энтони отмалчивался или переводил разговор на другое. Он явно не собирался платить, и она уже не раз подумывала о том, не отменить ли заказ, идея которого исходила к тому же отнюдь не от нее.
Потом, решила Рени, она все еще раз как следует обдумает и взвесит, сейчас же ей предстояло сосредоточиться на проблеме, которую задал ей этот бешеный итальянский мачо. В первую очередь нужно было, конечно, избавиться от тела. Задача не простая, но разрешимая, если знаешь, как взяться за дело. После этого необходимо было тщательно убраться в номере, поменять простыни, пропылесосить ковры, а главное – тщательно протереть все поверхности, на которых могли остаться отпечатки пальцев. Энтони Бонар не останавливался у нее в отеле – такова должна была быть ее версия. Он прилетел по делу, поужинал с ней в ресторане и сразу же покинул Вегас.
Да, пожалуй, именно так она и будет говорить всем, кто станет задавать ей неудобные вопросы. Бонар улетел, а Тасмин ушла из отеля. И больше ее никто не видел.
К счастью, Рени всегда заботилась о том, чтобы в ее отеле работали люди, на которых она могла бы положиться в каком-нибудь непредвиденном случае. Она щедро платила своим служащим, а они хранили ей верность. Кроме того, имелись у нее и другие средства, с помощью которых Рени могла добиться безоговорочного послушания от любого из своих сотрудников.
И она принялась за дело. Вскоре все или почти все было готово, но никакого удовлетворения Рени не чувствовала. Она только чертовски устала и еще сильнее злилась на этого идиота Бонара.
Когда Рени вернулась домой, Сьюзи уже лежала в постели.
– Где ты была? – капризно спросила она, накладывая на лицо розовую питательную маску. – Вот всегда так: стоит Энтони только щелкнуть пальцами, и ты начинаешь, высунув язык, носиться с его поручениями! Что ему понадобилось от тебя на этот раз? Нет, Рени, что ни говори, а я тебя не понимаю! Этот Энтони – он такой… грубый и глупый. Неотесанный. Почему каждый раз, когда он появляется в городе, мы должны его развлекать? Может, достаточно того, что он каждый месяц получает от нас кругленькую сумму?
– Не дай бог он когда-нибудь услышит, как ты называешь его глупым! – раздраженно перебила Рени. – Он тебе такое устроит!
Сьюзи надулась.
– Ради всего святого, Рен! Он мне не нравится. Сегодняшний ужин… это было отвратительно! Ты вела себя как проклятая сводня! Неужели он сам не может найти себе шлюху по своему вкусу?
– Выслушай меня внимательно, Сьюзи, – мрачно сказала Рени и села на кровать рядом с подругой. – Произошло кое-что скверное. Не скажу что, потому что не хочу, чтобы ты имела к этому хоть какое-то отношение, но ты должна знать: Тасмин мы здесь больше не увидим.
– Почему? – перебила Сьюзи. – Неужели она сбежала с этим Бонаром? Я считала ее умнее!
– Прошу тебя – никаких вопросов. – Рени вздохнула. – И если в отеле появится полиция и начнет задавать всякие вопросы, ты должна отвечать, что мы четверо просто поужинали вместе, понимаешь? Энтони не останавливался в отеле, а Тасмин не ходила к нему в номер. Это все, что тебе известно. Так и говори всем, кто станет тебя расспрашивать.
– Но почему?! – Сьюзи резко села на кровати. – Что происходит, Рен?!
– И вообще, – продолжала Рени, не обращая внимания на беспокойство подруги, – Тасмин ужинала с нами, Энтони случайно оказался в Вегасе, поэтому мы предложили ему присоединиться к нам. Это важно. Ты поняла?
– Нет, – покачала головой Сьюзи, и лицо у нее сделалось испуганным.
– Я сказала тебе все, что могла. – Рени вздохнула.
Сьюзи положила руку ей на колено.
– Что бы ни произошло, Рени, я не хочу, чтобы ты оказалась в этом замешана. Энтони – ужасный человек, и ты не должна иметь с ним ничего общего.
– Нас слишком многое связывает, – ответила Рени каким-то деревянным голосом. – Такого, чего тебе лучше не знать. Скажу тебе только одно, Сьюзи: я ничего не могу сделать, поэтому, пожалуйста, давай не будем больше об этом говорить. Просто сделай, как я тебя прошу.
* * *
– Привет! Как дела? – сказал Энтони, входя в дом.
Его четырнадцатилетний сын Эдуардо как раз собирался уходить. Небрежно кивнув в ответ на приветствие отца, он попытался выскользнуть за дверь, пробормотав что-то насчет того, что они, мол, увидятся вечером.
– Куда это ты направился? – спросил Энтони, хватая сына за руку. – Почему ты убегаешь, когда я приехал?
– Эдуардо спешит на тренировку по бейсболу, мистер Бонар, – ответила за Эдуардо его гувернантка. – За ним должен заехать отец его приятеля.
– Ну раз так, тогда иди, – ответил Энтони, отпуская сына. – Смотри, сделай побольше пробежек и отбей пару мячей за меня.
Тринадцатилетняя Каролина сидела, скрестив ноги, на диване и смотрела по МТБ какую-то кретинскую викторину. Рядом с ней расположилась ее лучшая подруга Диди. Диди жевала жевательную резинку, время от времени выдувая изо рта большой розовый пузырь.
– Привет, красотки! – весело крикнул девочкам Энтони. – Вы случайно не в курсе – никому здесь не нужны деньги?
Этот прием всегда срабатывал – Энтони знал, как привлечь внимание дочери.
Каролина и в этот раз его не разочаровала. Соскочив с дивана, она бросилась к нему на шею.
– Па-жалуйста, па-а-па!.. – проворковала она. – Нам с Диди давно хочется сходить в пассаж, поэтому нам понадобится мно-о-ого денег. Мне нужно купить новое платье или костюм к школьному вечеру, и… и много чего еще.
– Вам, женщинам, всегда нужны деньги, – согласился Энтони, улыбаясь дочери и ее подруге. Белокурая, стройная Каролина была прелестна, и он души в ней не чаял. Она была почти так же красива, как Ирма, когда он с ней только познакомился, а это немало! И никакого вреда не будет в том, чтобы потакать капризам дочери.
Эдуардо был совсем другим. Мрачноватый, замкнутый, он с каждым годом разочаровывал Энтони все больше и больше. Не такого сына он хотел бы иметь. Единственное, что интересовало Эдуардо, – это спорт. Он готов был целыми сутками пропадать на стадионе – даже девочками парень почти не интересовался, не говоря уже о семейном бизнесе. Впрочем, это было, пожалуй, к лучшему, поскольку у Эдуардо явно не хватало твердости духа, свойственного лучшим представителям семьи Боннатти.
Сунув руку в задний карман брюк, Энтони протянул Каролине целый ворох стодолларовых купюр.
– Ух ты! Спасибо, папка! – восторженно взвизгнула она и небрежно чмокнула его в щеку.
