Текст книги "Вечные любовники"

Автор книги: Джеки Кесслер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

Джеки Кесслер
Вечные любовники

Глава 1

– Вы этого не сделаете, – сказала я женщине у себя за спиной, ощущая, что острое лезвие ее складного ножа своим зазубренным краем впивается мне в горло.

– Заткнись, – прошипела она, дергая меня сзади за волосы, чтобы убрать их от шеи. – Ты сама виновата.

– Я?

– Ты забрала его у меня. Увела прямо из-под носа.

– Не делала ничего подобного, – возразила я, стараясь вразумить сумасшедшую, которая собиралась перерезать мне глотку. И вдобавок в такую рань – еще нет и семи! – Я стояла в очереди впереди вас.

– Он был мой! Я мечтала о нем. Дожидалась всю неделю, копила деньги. А ты все погубила!

Она накручивала мои волосы на кулак, мне стало нестерпимо больно. Я сжала зубы, с трудом сдерживая поток ругательств. А всего только и хотела, что сделать сюрприз Полу – угостить любимым лакомством, и вот расплата. Подвергнуться нападению тетки, которой не хватило утренней дозы здравомыслия!

Прижатая к ее толстому телу, с ножом у горла, я сказала:

– Леди, это всего-навсего пончик.

– Ванильно-шоколадный пончик, – протянул голос. – В обсыпке. Мм.

Вот черт!

Моя напускная храбрость таяла, как шоколад на солнце, и сердце ушло в пятки. Рядом со мной был демон обжорства! Этого пакостника я могла узнать и без запаха серы. Только у таких, как он, бывает голос, который жужжит, как туча мух, справляющая оргию в горшке с медом. Но сейчас, когда в моем мозгу звенело «демон! демон! демон!», мои чувства фокусировались на этом исчадии чревоугодничества. Помимо приторной сладости сахарной пудры и густого аромата кофе, мой нос чуял запах гнили, как от тухлых яиц. От страха во рту появился кислый привкус, язык покрылся налетом. Тем не менее я начала исходить слюной. Желудок сжался в тугой комок, и единственное, чего мне сейчас хотелось, так это сбежать. Без оглядки бежать от беды подальше.

И возможно, хуже всего то, что мне нельзя было реагировать на демона-чревоугодника. Мне не полагалось чувствовать его присутствие. Даже женщина, которой он сейчас пытался овладеть, не понимала, кто тут находится. Знала о нем только я – благодаря моему демоническому прошлому.

Иногда здорово, мать вашу, иметь за плечами опыт демона.

– Ванильно-шоколадный пончик! – завопила женщина прямо мне в ухо. Я дернулась и хрипло застонала, когда нож больно впился мне в шею. – В обсыпке!

– А она забрала его у тебя. – Я услышала, как демон скорбно вздохнул. – Тебе никогда не почувствовать его сладость на языке. Не узнать, как нежное масло струится в горле. Какого удовольствия ты лишилась! И все из-за нее.

Полный кошмар. Подзадориваемая злым духом тетка вполне могла располосовать мне горло прямо над подносом с завтраком, который она, по всей вероятности, даже не успела толком попробовать.

– Ты забрала его у меня!

Ее нож вонзился в кожу под челюстью. Че-ерт, острый! Стоит мне сглотнуть, и у меня появится второй рот. Ладно, попробую не глотать.

Женщина прошипела мне в ухо:

– Все пропало! Из-за тебя.

Девушка-служащая за прилавком подняла руки в успокоительном – «все хорошо, не надо крови!» – жесте:

– Мэм, я с радостью предложу вам другой пончик.

– Эй, берите мой, – подала голос я. – Только он чуток запачкался, когда свалился на пол.

Женщина зарычала:

– Хочешь, чтобы я ела микробы? Отлично.

Чревоугодник изображает брезгливость. Хотя кто знает?

– Уверена, что в определенных ситуациях отступление от правила «пяти секунд» вполне оправданно.

Нож надавил сильнее, и я тут же заткнулась.

– Лучше отпустите леди, – предложила служащая, – и покажите, какой пончик вам нравится. У нас богатый выбор.

– Я хочу ванильно-шоколадный. В обсыпке.

– Мэм, в сегодняшней поставке пончиков именно этого сорта было мало. Но у нас есть пончики с шоколадным мороженым, в шоколадной глазури, с шоколадным кремом.

Женщина взвыла:

– Разве я сказала «шоколад»? Нет! Я хочу ванильно-шоколадный в обсыпке. Я набирала очки, ждала целую неделю и не собираюсь упускать то, что мне причитается, только потому, что эта костлявая шлюха приперлась сюда раньше!

Я вытаращила глаза. Костлявая? Вот сука.

– Следует убить шлюху, – предложил демон. – Покажи торговке пончиками, что тебе не до шуток.

Ублюдок!

Чокнутая Леди обливалась потом, а я была в неприятной близости от ее подмышки. Может быть, не накати в декабре такая теплынь, она надела бы поверх рубашки куртку, и мои глаза не слезились бы от ее вонючего пота. Впрочем, будь у нас в Нью-Йорке настоящая зима, я ни за что не вылезла бы из-под одеяла, чтобы сбегать за пончиками, и не оказалась бы в подобной ситуации.

– Мне следует тебя прирезать, – сообщила она мне, и ее слюна забила мне ухо густой пеной. – Чтобы ты поняла, что я не шучу.

– Не сомневаюсь, что ты настроена серьезно.

«О'кей, Джесс. Думай. Как забрать у нее нож?»

Черт, ни малейшего представления. Четыре тысячи лет в образе суккуба приучили меня пользоваться магическими средствами самозащиты. Но какой от них прок сейчас, когда я стала человеком и все мои магические навыки сводятся к замечательному и полезному умению время от времени видеть ауру. Человеком, который очень скоро умрет, если Чокнутая Леди проткнет мне глотку. Зарубка на память: изучи карате.

– Мэм, – сказала служащая, – прошу вас, положите нож.

– Только после того, как получу мой пончик.

– Что тут за шум… О-о… Ни фига себе.

Это из подсобки выскочил подросток, весь в прыщах, и застыл на месте при виде Чокнутой Леди с ножом. Я почувствовала, что женщина за моей спиной беспокойно задвигалась, вероятно, повернула голову, чтобы посмотреть, кто там пришел. Рука, которая тянула меня за волосы, слегка ослабила хватку, совсем немного.

Долгожданная возможность, лишь бы не ошибиться.

Я схватила запястье руки, держащей нож, и рванула в противоположном от себя направлении. По крайней мере попыталась: нелегко стряхнуть с себя массивного агрессора, если в тебе росту пять футов четыре дюйма. Лезвие больше не напирало на мою шею, но жирная рука по-прежнему держала крепко, теперь на уровне рта.

Демон проревел:

– Убей суку!

Чокнутая Леди хотела было снова ткнуть в меня ножом, но я сделала то, что на моем месте сделала бы каждая уважающая себя сука. Я впилась зубами в теткино предплечье. Клацнули зубы.

Издав запредельный вопль, она отпустила мои волосы. По-прежнему в ее объятиях, я с размаху наступила ей на ногу. Сто десять фунтов веса слегка напуганной особы женского пола впечатались в нее посредством трехдюймового каблука. Хрясь!

Вопль перешел в ультразвуковую область, и тетка уронила нож.

Я выплюнула ее руку, вывернулась из захвата и сцапала с пола орудие убийства. Выставила его перед собой – не важно, что руки тряслись, словно в лихорадке. Главное, у меня был нож, а Чокнутая Леди, бесформенной грудой осев на пол, бормотала что-то, пуская слюни и оплакивая укушенную руку. Очень хорошо, за исключением солоноватого привкуса куриного мяса во рту. Может, я успела многое позабыть, но когда я служила пособницей в преисподней, люди были много приятнее на вкус.

Слева от меня шипел демон.

Поправка: все было очень хорошо, кроме того, что на полу возле женщины раскорячился злой демон. Закусив губу, я старалась смотреть только на Чокнутую Леди и не обращать внимания на колышущуюся массу, которой мне видеть не полагалось. Не видеть зло, не чувствовать зло…

К черту. Я достаточно долго была сама таким злом, чтобы понять – бояться всегда есть чего.

– Bay! Это было круто.

Обернувшись, я увидела, что девушка-служащая тычет в кнопки своего мобильника – звонит в полицию, догадалась я. Прыщавый подросток таращился на меня так, словно влюбился на всю жизнь. Мило. Вылупив глаза, он улыбнулся от уха до уха и сказал:

– Эй, ведь ты Иезавель. – Он повернулся к девушке-служащей: – Это же Иезавель, стриптизерша.

Значит, пораженный любовью юнец – восхищенный фанат. Я одарила его улыбкой, но улыбка вышла какой-то перекошенной. Лицевые мышцы отказывались повиноваться. И руки по-прежнему тряслись. Да, испытывать страх, будучи человеком, совсем не так весело, как в демонском обличье пугать других.

Продавщица подняла палец – «одну секунду, прошу вас» – и деловито заговорила по телефону. Одна из покупательниц в ее магазине в приступе безумия набросилась с ножом на другую покупательницу; никто не погиб, но не могли бы они забрать ту женщину? Побыстрее.

Да, отчет верный, если не считать демона. Я повернулась к Чокнутой Леди, которая, рыдая, нянчила укушенную руку и с тоской смотрела на пончики за прилавком. Уголком глаза я заметила, что Чревоугодник тоже наблюдал за женщиной. Он мог еще раз попытаться ею овладеть, хотя было похоже, что из нее высосали – или выкусили – всю агрессию. Моя челюсть болезненно ныла, на языке чувствовался солоноватый привкус.

– Копы уже едут, – сообщила девушка-служащая.

– Замечательно.

Я уловила иронию: меня чуть не убили, когда я покупала завтрак для моего дружка копа, который в этот час все еще нежился в постели. Иногда я думала, что Боженька просто обожает натягивать мне нос.

– Будете предъявлять обвинение, мэм?

– Нет, – ответила я, – все нормально. А у нее и без того полно проблем.

Судя по тому, как смотрел на нее Чревоугодник, как сверкали его глаза, у дамочки будет адова куча проблем, когда она отправится на тот свет. Но это уже не мое дело.

– И ты все еще танцуешь? – спросил прыщавый подросток.

– Да, в «Спайсе».

– Бывший «Леке»?

– Именно.

Девушка-служащая спросила:

– Так ты ходишь в стрип-клубы?

– Что? Да, там можно поиграть на плазменных экранах.

– Это все равно что покупать «Хастлер», чтобы читать там статьи.

– «Плейбой». Ради интервью.

И клерки принялись обсуждать достоинства обоих порножурналов. Боковым зрением я видела, как массивная, неопределенных очертаний фигура потянулась за упавшим пончиком. Вот и славно. Пожуй пирожок и оставь меня в покое. Хороший демончик… Чревоугодник проглотил злосчастное изделие из теста, чмокнул и рыгнул. Потом издал удовлетворенный вздох.

Прислонившись к прилавку, я тоже облегченно вздохнула. Похоже, сегодня Джесс Харрис – то есть я – в меню не значится.

А потом мое тело опомнилось и заявило о себе. Чертовы угодники в небесах, да меня сейчас чуть не убили из-за долбаного пончика! Мои ноги отказались держать, и я сползла на корточки, сосредоточившись на процессе дыхания – испугалась кислородного голодания.

– Вы вправду стриптизерша? – поинтересовалась девушка-служащая, перегнувшись через прилавок.

– На самом деле, – сообщила я, сидя на полу, – я предпочитаю называться «исполнительницей экзотических танцев».

– И вас вправду зовут Иезавель?

– Сценическое имя. Помимо многого другого.

Чокнутая Леди раскачивалась на полу, бормоча что-то насчет зловредных качеств бакалейных товаров. Она по-прежнему не видела сидящего рядом с ней Чревоугодника, который преспокойно ковырял в зубах. Меня демон не замечал. Для него я была обычная кукла из плоти и крови в благословенном неведении, какая мерзость разгуливает среди людей.

Слава геенне за мелкие одолжения. Чревоугоднику, разумеется, не утащить меня в ад. За мной водилось много грехов, но обжорством я не страдала. Вот в умственные игры он вполне мог со мной поиграть, а моя нервная система была теперь слишком примитивна, чтобы состязаться в остроумии с демоном. Все, чего мне хотелось, это вернуться в квартирку Пола, зарыться в одеяло и забыть о происшествии сегодняшнего утра. Разумеется, после секса на скорую руку. У меня были свои приоритеты.

Девушка-служащая деликатно кашлянула, выводя меня из состояния блаженной мечтательности – я уже видела, как ныряю в постель вместе с Полом.

– Мэм, не отдадите ли нож? Пожалуйста.

– Что? Ах да.

Я медленно поднялась на ноги, стараясь не смотреть на женщину на полу и копошащегося рядом с ней Чревоугодника, занятого перевариванием, насколько я могла судить. Демон по-прежнему меня не замечал. Очко в пользу экс-суккуба.

Я бросила на прилавок складной нож и сказала:

– Мне бы две порции пончиков и два кофе на вынос.

– У нас больше нет ванильно-шоколадных.

– Переживу. – К счастью. – Дайте мне две порции с двойным шоколадом.

Заказ мне выдали бесплатно. В моих руках оказалась коробка с дюжиной пончиков плюс два огромных дымящихся стакана с жидким кофеином. Пол будет в восторге. Он питал большое пристрастие к пончикам и кофе. Поблагодарив продавцов, я вышла, осторожно держа на весу пластиковые стаканы и коробку. Беседовать с полицейскими было незачем. Мне вовсе не улыбалось знакомство с системой криминального правосудия. Кроме того, меня дожидался мой личный коп.

– Увидимся, – сказало юное влюбленное существо мне вслед.

В самом деле, он просто милашка.

Когда я по пути огибала сидящую на полу Чокнутую Леди, демон икнул и вдруг уставился прямо на меня.

Ухмыльнулся, демонстрируя полный рот клыков, и отправил мне мысленный сигнал – «увидимся!». А потом исчез в облаке серы.

Кажется, я вляпалась. Нет, мне просто необходимо устроить каникулы.

Глава 2

За четыре тысячи лет существования в качестве суккуба – демона-обольстителя в женском обличье – я, бывало, одним прикосновением руки сводила с ума продажных вождей. Закоренелые преступники впадали в детство, стоило мне помурлыкать у них над ухом. Я даже уводила непогрешимых священников от их паствы; достаточно было облизнуть губы. Все во имя Похоти! Да, я с блеском выполняла свою работу, но была одна штука, управлять которой я так и не научилась.

– Пусти меня за руль.

Пол сверкнул улыбкой:

– Прости, детка. У тебя нет прав.

Уф! Не влюбись я в него по уши, мне давно осточертела бы его преданность букве закона. Обратная сторона любви к честному копу. Сделав умоляющие глаза, как у олененка Бемби, я повторила:

– Ну, пожалуйста!

– Нет.

– Ты не можешь оставаться глух к волшебному слову.

– Конечно, могу. Я стал глухим, получив значок полицейского.

Что ж, посмотрим, поможет ли ему значок с победной улыбкой на губах я протянула руку поверх рычага переключения передач и погладила бедро Пола. Провела ладонью вверх по бедру и легонько сжала. Даже сквозь плотную ткань джинсов я легко ощутила, как напряглись в ответ мышцы. Ага!

Он глухо сказал:

– Женские уловки тут не пройдут, Джесс.

– Нет? – Я погладила то, что вспухло у него под ширинкой. – Похоже, однако, что они очень даже действуют.

– Прекрати, или я разобью машину.

– Тогда съезжай к обочине.

– Чем скорее мы доберемся до места, тем раньше уляжемся в кровать.

– В кровать? Да кому интересно в кровати?

– Все равно не дам тебе вести. Сначала получи права.

Облом.

– Да ладно, – сказала я, возвращая руку на собственное колено. – Это всего-навсего кусок закатанной в пластик бумаги, на которой напечатано, кто я такая.

Скорее, кем я пытаюсь быть, но об этом знал только Пол. Ну, еще Кэтлин Харрис. Но, учитывая, что она была ведьмой, которая и превратила меня в человека три месяца назад, ее можно было не считать. Ну, разве еще пяток-другой адских тварей и один ангел знали о моем статусе на смертном витке существования.

Да еще повелитель ада. Уф!..

Подведем итог. Пол, один из немногих избранных, знал правду. Для всех остальных я есть и всегда была Джесс Харрис, сестра-близнец Кэтлин, единственная в известной вселенной исполнительница экзотических танцев, получившая удостоверение личности государственного образца. Недавно Кэтлин объяснила, что не дала мне заодно и водительское удостоверение, потому что сама не умела водить машину. Но я подозревала, что такова была ее месть мне за то, каким образом я украла ее внешний облик – вместе с бумажником.

– Прости, детка, – сказал Пол.

Но он вовсе не выглядел виноватым. Приятным, привлекательным – да. Виноватым? Не очень.

– Закон есть закон. Тебе нельзя водить машину, пока не получишь права. Точка.

– Не вижу, почему нет, – буркнула я. Долбаные людские законы! Иногда по сравнению с ними законы ада казались просто милостью небес. – Я отлично умею водить.

– Вот как? И когда же в последний раз ты была водителем?

– Не так давно.

Я невинно захлопала ресницами. Видит ад, я говорила чистую правду. В свое время мне приходилось немало подергать за вожжи, гоняя дилижансы для «Белль Старр». Конечно, если не считать, что это было больше двухсот лет назад. Но, принимая во внимание, как обстоят дела – например, что я живу вот уже четыре тысячи лет, – можно сказать, что это было не далее как вчера.

– Водителем автомобиля? – уточнил Пол. – С автоматической коробкой передач?

– Ну, если тебе угодно придираться к мелочам… никогда.

И Пол мне улыбнулся – обаятельной улыбкой, приподнимающей уголок рта, отчего мне отчаянно захотелось влепить ему поцелуй. Сладкий Грех, он был прекрасен – от отросших песочного цвета волос, которые кудрявились вокруг ушей и над шеей, до небольших глаз цвета морской волны и восхитительной шишечки на носу – когда-нибудь ему придется рассказать, как он сломал нос. А потом… Ох…

Крепкий подбородок, так и призывающий к поцелую… не говоря уж о шее, плечах, груди… всем остальном.

Мои соски отвердели, внизу живота сладко защекотало. Дыхание немного участилось, жаркое, взволнованное. Пол Мэтью Хэмилтон умел превратить улыбку в любовную прелюдию. Одна из причин, почему я его обожаю.

Прерывая мои сладкие грезы, он сказал:

– Просто сиди и отдыхай, детка. До Кэтскиллских гор еще два часа езды.

Фи!.. Иногда мне просто до жути не хватает былых демонических умений. То, что я умею сейчас – видеть иногда ауру, – это струйка мочи в океане по сравнению с врожденными способностями суккуба пятого уровня. Чуточку инфернальной магии – и Пол стал бы пластилином в моих руках. Исполнил бы любое мое желание.

Ах, кого я пытаюсь обмануть? Будь я все еще суккубом, ни за что не стала бы проделывать такое с Полом. Я любила его. Я бы никогда не вынудила его делать что-то против его воли. Ну, не считая того раза, когда пришлось постараться, чтобы выцарапать беднягу из ада. Но то было совсем другое: спасательная миссия. Если кого-то спасаешь, можешь пользоваться любым средством из боевого арсенала. Манипулирование, обман, боевой топор – что угодно. Так записано в книге правил, в разделе «Меньшее зло».

Сложив руки на груди, я надула губы и попыталась лягнуть Пола, но даже такой коротышке, как я, в «хонде-фит» не хватит места, чтобы хорошенько замахнуться ногой.

– Нельзя водить машину! Нельзя трогать кое-что руками! Уж, ты знаешь, как доставить девушке удовольствие.

– Как только доберемся до места, обещаю – доставлю тебе неземное удовольствие. Пальчики сведет!

Bay.

– Правда?

– Только ты и я, детка.

– А шоколад?

– Буду слизывать его с твоих грудей.

Я любила моего мужчину.

Ладно, потерплю, не умру, пока мы не доберемся до хижины, в которой нам предстоит провести романтический, свалившийся на голову отпуск. Уик-энд вдвоем, вдали от всех и всего. После того как я поведала Полу о происшествии в закусочной, он сделал пару-тройку телефонных звонков и снял для нас частный дом в Северных Кэтскиллских горах, чтобы мы могли устроить небольшой отдых. Спасибо жаре, неожиданно нагрянувшей в декабре – все относительно; двадцать градусов, конечно, не впечатлят того, кому приходилось нырять в Огненное озеро, – он смог найти этот дом без особого труда. Впрочем, не исключено, что Пол стребовал с кого-нибудь старый должок. Так или иначе, дело было сделано и нам было где провести выходные вдвоем. И у Пола, и у меня выдался свободный понедельник.

По всему видно, отпуск будет что надо. Долой стресс рабочих дней. Вдали от толпы и шума Нью-Йорка. Подальше от сверхъестественных явлений. И да здравствуют веселье и секс.

Улыбаясь собственным мыслям, где я представляла себе, какой нехорошей буду уже очень скоро, я рассеянно крутила настройку радиоприемника. Машину заполнили музыкальные обрывки. Я выбирала песню, припевы сливались в одно целое, но тут Пол заявил, перекрывая какофонию:

– Эй, вот это оставь.

Хмурясь, я откинулась в кресле. Ну и выбор. Аудиосистема автомобиля ворковала голосом Мика Джаггера, который пел: «Ночью, пока ты спишь, приползет ядовитый плющ, погребая все вокруг».

– «Коустерс» поют эту вещь лучше, – сказала я.

– «Роллинг Стоунз» песню не испортят. Мик Джаггер – бог.

– Милый, в свое время я повидала немало богов. И могу с полным основанием утверждать – Мик Джаггер вовсе не бог.

– Не оскорбляй сэра Мика. Одно время, когда я был подростком, мне хотелось пойти по его стопам.

Я фыркнула, представив, как Пол поет в микрофон.

– А я думала, ты поколение Эм-ти-ви. Когда они это записывали, твой отец еще не догадывался, откуда берутся дети.

– Да, я вырос на альтернативе и гранже. Но это не значит, что я не балдею от хорошего рока. – Пол вздохнул со счастливым видом. – Мы с отцом были на концерте «Стоунз» на стадионе Шэй, в восемьдесят девятом. Лучший концерт, концерт на все времена.

– Кто бы говорил – тебя ведь не было в Вудстоке.

– Темнота. Сэр Мик – лучший фронтмен в истории рок-музыки.

– Пусть так, – согласилась я. – Но он поет как Мадонна, выкурившая предварительно пачек пять сигарет.

Пол отвел глаза от дороги и одарил меня таким торжественно-печальным взглядом, что я едва могла сохранять бесстрастное выражение лица.

– Джесс, я люблю тебя всем сердцем. Но не заставляй меня выбирать между тобой и моим рок-идолом.

Потом он подмигнул, и мне стоило немалых усилий, чтобы не схватить его за волосы и не впиться в губы вынимающим душу поцелуем.

Безграничное самообладание. Я могла гордиться собой – мой горизонт расширялся.

Песня закончилась, и я лениво надеялась, что теперь услышу что-нибудь повеселее, например, «Сострадание к дьяволу». Разумеется, никаких дел с не имеющим имени злом у меня больше не было, однако это было бы то, что надо. Не тут-то было – в дело вступила Дион со своими жалобами на неразборчивость «Вертихвостки Сью». Ну-ну.

Пол принялся подпевать вполголоса. Я улыбалась – у него был отличный голос, низкий, сочный. Исполненный страсти.

Такой же страсти были исполнены его прикосновения, когда он ласкал мое тело, исследуя каждый изгиб, когда дразнил поцелуями губы и…

И мне стало мокро. В следующий раз не забыть воспользоваться прокладкой.

Я скрестила ноги, стараясь не обращать внимания на чудеса, происходящие в моем теле. Бесполезно. Стоило украдкой взглянуть на моего мужчину за рулем – как он кивает в такт музыке с блаженной улыбкой на лице, – и меня обдавало жаром, и сердце неслось кувырком. Я уже хотела его.

Ох, как же я его захотела. Прямо сейчас.

Нет. Никакого секса, пока не доберемся до Кэтскиллских гор.

Но тело отказывалось внимать голосу разума. Оно жаждало Пола. Я уже чувствовала его ладони на моей груди, его губы на…

Надо чем-то отвлечься. Отвлечься. Закусив губу – черт, больно! – я уставилась в окно на стремительно пролетающие мимо деревья. Мчаться на север по Пэлисейдс-парквэй так же увлекательно, как, например, следить за тем, как растет трава.

Или наблюдать за лицом Пола, когда я облизывала его от корня до кончика…

Соски – уймитесь, девочки. Что ни делай, в мыслях я все еще одержимый плотскими желаниями суккуб. И я сказала:

– Пусти меня за руль.

– Ты побиваешь все рекорды.

– Да знаешь ли ты, что такое «рекорд»?

– Я даже знаю, что такое «восьмиполосное движение».

– Впечатляет. Да ладно тебе, милый. Я отлично смотрюсь в машине.

Особенно на заднем сиденье. Насколько далеко можно зайти, чтобы добраться до руля?

– Не важно, – твердо сказал он. – Это противозаконно.

– Смысл закона в том, что за руль могут садиться только опытные водители. А уж опыта мне как раз не занимать.

– Откуда у тебя опыт?

– Я соблазнила целую толпу гонщиков. И угонщиков тоже.

– Извини. Это не в счет.

– Знаешь, – обиженно сказала я, – демоном быть куда веселее. У вас, смертных, слишком много ограничений.

Я надеялась, что он рассмеется. Или по крайней мере улыбнется. Но он голосом сухим, как старая доска, сказал:

– У нас, смертных. Ты теперь одна из нас.

– Всего пару месяцев.

– Не важно. Ты должна вести себя так, как люди. А это означает – подчиняться человеческим законам.

– Сами люди их, бывает, нарушают.

Если бы все были законопослушны, в аду не было бы такого столпотворения, как сейчас.

– Но вот этот человек их соблюдает.

Он бросил на меня тяжелый, многозначительный взгляд. Глаза блеснули, как звездная пыль в океане, и рот упрямо сжался. Злость. Пол разозлился.

Черт. Как же это произошло? Я просто хотела его рассмешить.

Снова уставясь на дорогу, Пол сказал:

– Если ты всерьез решила стать частью моей жизни, тебе тоже придется чтить закон.

Я растерянно захлопала глазами. Что он имеет в виду – «всерьез»?

– Но я же не прошу тебя разнообразить жизнь, пристрелив парочку прохожих просто для того, чтобы полюбоваться, куда брызнет кровь.

– Милая картинка.

Уфф! Что мне делать, если в душе я все еще демон?

– Извини.

– Обещаю – когда ты получишь удостоверение ученика, я с радостью буду давать тебе уроки вождения. Но черт меня подери, если я разрешу тебе в первый раз садиться за руль на скоростной автостраде.

– Мы в Нью-Джерси! Если я поеду чуть быстрей, никто и не заметит.

Уж я-то знала, что помчусь, как ветер. Скорость меня заводит.

– Нет.

Мне следовало остановиться. Он был сыт по горло этой игрой; это сияло на его лбу как татуировка. Но как скучно быть пассажиром! Демоны отличаются адским терпением, но я больше не демон. До меня стало доходить, что никогда не научусь такой добродетели, как терпение. Поэтому я продолжила гнуть свое:

– Хочу за руль.

Пауза. Может быть, Пол все-таки смягчится и позволит мне сесть ему на колени и взять в руки руль? Но он сказал:

– Видишь ли, Джесс, дело не только в том, чего ты хочешь или что кажется тебе разумным. Уже нет. Принимай во внимание другие факторы. – Он бросил на меня косой взгляд. – И других людей.

Уф!..

– Как известно, демонам, в общем, плевать на других людей, – сказала я, сдаваясь. – У меня было достаточно времени, чтобы превратиться в эгоистку.

– Бросай эту привычку. Ты больше не демон.

Облом. Не самое лучшее начало для нашего романтически-греховного уик-энда. Я знала – мне еще многому придется научиться, чтобы поддерживать моногамные – я внутренне содрогнулась – отношения, не говоря уж о том, чтобы быть человеком. Но мне стало совершенно ясно, что такими темпами я не только не научусь водить машину, но и мой любимый мужчина выпроводит меня из своей жизни. И все из-за эгоизма, проявления моей бывшей демонической сущности.

Что ж, придется побороть собственный эгоизм. Мне это по силам.

Песня по радио закончилась, и пошла реклама – как избавиться от сорняков.

– Ты прав. Прости, – сказала я, надеясь, что в моем голосе звучит раскаяние. Но наверное, со стороны было скорее похоже на то, что у меня запор. Зарубка на память: научись извиняться убедительно. – Веди сам.

– Отлично.

Но он все еще кипел, и мне нужно было срочно принять меры к примирению. Если нельзя рукой, то оральный контакт уж точно исключался. Хм. Тыча в настройку радио, я поймала станцию, где пела Мадонна.

– Вот тебе, – сказала я, улыбаясь. – Сэр Мик!

Пол рассмеялся утробным смехом, который согрел мне сердце. Теперь я знала, что мир снова в полном порядке. На некоторое время.

Я планировала растянуть это «некоторое время» как можно дольше. Откидываясь на спинку пассажирского кресла, я дала себе клятву не гнать волну в этот уик-энд ни при каких обстоятельствах. Никаких жалоб. Никакого нытья. Мы с Полом чудесно проведем время. Любовь, секс, нежные взгляды – и прочь зло. Чем напоминать Полу о моем инфернальном прошлом, лучше навести его на мечты о нашем счастливом будущем. И никаких проблем.