Текст книги "Вот и поговори с ними"

Автор книги: Джек Шарки

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Шарки Джек
Вот и поговори с ними

Джек Шарки

Вот и поговори с ними

– На помощь! На помощь!

Генри едва не подскочил от изумления, услышав писклявый, отчаянно взывавший голосок. Он только что вернулся из соседнего кино, где снова показывали фантастический фильм "Муха", и все еще был под впечатлением заключительной жуткой сцены гибели героини в тенетах паука.

– Почудилось, – сказал он самому себе, но на всякий случай огляделся и спросил: – Ты где?

– В левом углу под потолком. Скорее! – пропищал голосок. В нем слышался ужас.

В указанном месте Генри ничего не увидел, и не удивительно, потому что его комнатушку освещала одна слабенькая пятнадцатисвечовая лампочка. Только взобравшись на стул с прямой спинкой и внимательно приглядевшись, он обнаружил в углу паутину, в которой билась маленькая оса: ее трепещущие крылья пытались разорвать предательскую сеть, но липкие нити, словно серые морские водоросли, опутывали ее все больше. За паутиной на стене притаился паук; все восемь глаз его горели жарче рубинов.

– Это ты зовешь? – недоверчиво спросил осу Генри.

– Я, конечно, – плаксиво отозвался тоненький голосок. – Скорее спаси меня, пока это чудище в хитиновой броне меня не прикончило!

Генри потянулся было к паутине, но приостановился.

– А что я получу за это? – осторожно спросил он.

– Сжалься! – взмолился голосок. – Сначала спаси, потом договоримся о награде.

– Ничего не выйдет, – сказал Генри. – Ты потом забьешься в какой-нибудь темный уголок, а я останусь ни с чем, только вывожусь в паутине.

– Ты жестокий человек, – жалобно пропищал голосок.

– Совсем нет, – возразил Генри. – Я мягче воска. В том-то вся и беда. Я ни в чем не уверен – ни в завтрашнем дне, ни в своих силах, ни в своей внешности. Всю жизнь я читал книги о том, как стать сильным и как завоевывать симпатии, а посмотри, что из этого вышло!

Помолчав, голосок неуверенно произнес:

– Да, пожалуй, ты не Геркулес.

– Знаю, – грустно согласился Генри. – Во мне всего сто фунтов веса, рост – пять футов три дюйма, у меня прыщи, больные глаза и редкие волосы. Вряд ли это в твоей власти, но, если ты хоть что-нибудь можешь, помоги мне стать другим.

– Честно говоря, как раз это в моей власти, – признался голосок. – Я вовсе не то, чем кажусь, поэтому я и могу с тобой разговаривать. Злой дух, мой соперник, превратил меня в насекомое, а я – добрый дух.

– Добрый дух? – Генри чуть не поперхнулся. – Вроде джинна из "Тысячи и одной ночи"? Волшебное существо, – которое исполняет желания и все такое?

– Вот и-и-именно! – пропищал тоненький-тоненький голосок. – А теперь раздави скорее это отвратительное создание, пока оно до меня не добралось, и я исполню твое желание!

– Но если ты обладаешь такой властью, почему бы тебе просто не испепелить это создание или как там его еще? – подозрительно спросил Генри.

– Духи, – ответил голосок, – никогда не пользуются своим могуществом ради самих себя: они могут служить только своему господину.

Это прозвучало как цитата из священной книги.

– Вы что, даете такую клятву или как? – спросил Генри.

– Разумеется! Иначе нельзя стать могущественным духом. Для этого надо отказаться от власти над миром.

– А если нарушить клятву?

– Вся твоя волшебная сила улетучится, и ты станешь бесплотным духом, который только наблюдает за событиями, но ничего не может изменить. А это поистине ужасно!

– Могу себе представить, – сочувственно пробормотал Генри. – Но постой, почему только одно желание? Я вроде слышал, вы исполняете три.

Маленькая оса еще отчаяннее забилась в паутине. Паук перебежал на другой край своей сети и оттуда продолжал за ней следить.

– Люди стали слишком жадными и загадывают слишком хитрые желания, объяснил голосок. – Поэтому теперь мы сократили норму до одного.

– Неужели нельзя исполнить три желания? – настаивал Генри. – Даже ради спасения жизни?

– Нельзя. Если я попробую исполнить больше одного желания, я нарушу клятву и вся моя волшебная сила пропадет.

– Вот беда, – вздохнул Генри. – Просто не знаю, чего и пожелать.

– Прежде спаси меня, придумаешь потом!

– Ну нет, – сказал Генри. – Все духи коварны. Я хочу, чтобы мое желание было исполнено до того, как я тебя вызволю, – так будет вернее.

– Вернее не вернее, пусть будет по-твоему, – заверещал голосок. Только думай скорее!

Генри думал изо всех сил, тревожно поглядывая на паутину: а ну как его добрый дух погибнет, пока он раздумывает! Но в такой спешке решиться на что-либо было страшно трудно.

– Я, наверное, мог бы пожелать богатства, – медленно проговорил он. Богатому человеку все доступно, как бы он ни выглядел...

– Ты хочешь денег? – спросил голосок. – По рукам!

Устрашающе сверкнула желто-лимонная молния, пронесся порыв горячего ветра, и всю комнату вдруг затопил водопад порхающих зеленых банкнотов, среди которых сверкающими каплями падали изумруды. На кухонном столике появилось множество драгоценных колец с рубинами и сердоликами, ониксами и топазами, а раковина умывальника на глазах Генри наполнилась до краев золотыми дублонами.

– Теперь спаси меня! – крикнул голосок.

– По-по-погоди, – пробормотал Генри, ошеломленный всеми этими сокровищами; сердце его так колотилось, что он едва мог говорить. Погоди... Но ведь богатство – это еще не все!

– Что такое?! – взвыл голосок почти в отчаянии. – Ты получил царский выкуп и еще сомневаешься?

Генри провел ладонью по своим реденьким волосишкам, взглянул на свою цыплячью грудь и выступающий животик, – кругленький, словно дынька, но как он портил фигуру! – поморгал близорукими глазками и буркнул:

– Я хотел сказать, что даже со всеми этими деньгами и властью, которую они дают, даже в компании всяких приживальщиков, друзей до первого черного дня, мне придется всю жизнь видеть свое уродство, жить с ним, и я...

– Будь по-твоему! – всхлипнул голосок. – Да свершится!

Снова пронесся горячий ветер, сверкнула лимонная молния, и среди вихря, уносящего все его сокровища, Генри вдруг стукнулся головой о потолок, потому что сразу стал ростом в шесть футов четыре дюйма, с плечами в косую сажень и плоским, как щит, животом. Подняв руку к голове, он ощупал густые волнистые волосы, а когда оттянул вниз одну прядь, то обнаружил, что превратился в восхитительного брюнета. Он чувствовал, как дупла в его зубах исчезают, а на месте выпавших зубов вырастают новые, крепкие, он чувствовал, как прыщи его сглаживаются и лицо обтягивает тугая загорелая кожа.

– Как я выгляжу? – спросил он, весь дрожа.

– Как Тарзан! – взвизгнул голосок. – А теперь быстрее избавь меня от этого... О тысяча чертей, чем ты еще недоволен?!

– Мне... мне не хватает теперь этих денег, – сказал Генри. – Нельзя ли как-нибудь скомбинировать оба желания? Я хочу сказать: не можешь ли ты превратить меня в красавца миллионера, чтобы было и то и это?

– Невозможно! – простонал голосок. – Деньги – это одно, а красота другое. Пластическая операция, парик, десятинедельный курс массажа и ботинки на толстой подошве сделают тебя...

– Но я все равно уже не буду похож на Тарзана, – проговорил Генри, качая головой. – Это будет уже не то.

– А как насчет славы? – нетерпеливо спросил голосок. – Если к тебе придет слава, настоящая слава, внешность уже не будет иметь значения: людям ты будешь нравиться такой, как есть. А что касается денег, то, пользуясь своей репутацией, ты сможешь занимать сколько угодно или же...

– Ладно, – сказал Генри, прельщенный такой перспективой. – Я полагаю, даже Тарзан не способен привлечь любую женщину, в то время как слава...

– Да будет так! – оборвал его тоненький голос.

И снова подул ветер, и снова сверкнула молния, и Генри, как проколотый воздушный шарик, сморщился до своих прежних размеров. Но ничего особенного при этом не почувствовал.

– Я теперь и вправду всемирно прославлен? – с надеждой спросил он.

В тот же миг затрезвонил телефон, задребезжал дверной звонок, дверь распахнулась настежь, и в комнату ворвалась толпа восторженных девиц с горящими пунцовыми губами, с огромными искрящимися глазами, и все они закружились вокруг Генри, называя его самыми ласковыми уменьшительными прозвищами. Он бросился к ближайшей из них, раскрыл объятия и...

– Назад! Немедленно иди сюда! – проверещал пронзительный голосок.

БУМ! ТРАХ!! ТАРАРАХ!!!

Руки Генри сомкнулись в пустоте, и он шлепнулся на пол. В комнате не было никого. Пристыженный, он поднялся с потертого ковра, прохромал в угол и снова вскарабкался на стул.

– Я извиняюсь, – прошептал он, когда его лицо оказалось на уровне паутины. – Я забылся, и... мне очень жаль...

– Ты еще не так пожалеешь! – завизжал голосок. – Довольно с меня твоих капризов! Загадывай желание, да поскорей, иначе будет поздно!

Генри присмотрелся. Положение и в самом деле становилось критическим. Маленькая оса проделала в паутине большую дыру, но теперь ее отделял от страшных челюстей паука всего какой-нибудь дюйм. Она жужжала и билась как сумасшедшая.

– Хорошо, – сказал Генри, – надеюсь, тебе можно верить. Но ты исполнишь мое желание, когда я тебя выручу?

– Да, да, да, да! – затараторил голосок, становясь все жалобнее, по мере того как расстояние между насекомыми угрожающе сокращалось. – Я исполню все, что захочешь! Только скорее! Скорей!!

Генри принял решение.

– Ладно, – сказал он, спрыгивая со стула. Он схватил с купонной полки молоток, снова влез на стул и приблизил лицо к паутине, в которой готова была разыграться трагедия. – Замри, чтобы я тебя не задел!

– Хорошо, – всхлипнул голосок.

Генри размахнулся и ударил молотком что было сил!

От расплющенного паука на обоях осталось тошнотворное пятно. Генри содрогнулся и уронил молоток на пол.

– Ну вот, теперь ты свободна, – сказал он со вздохом.

Молчание.

– Ты свободна! – повторил он, подталкивая маленькую осу костлявым пальцем. Но тут руку его пронзила такая острая боль, что он грохнулся со стула на пол, едва не разбив себе голову. С ужасом и недоверием смотрел он, как на указательном пальце вздувается красная опухоль.

Внезапная ярость охватила его, и он снова вскочил на стул.

– Ты зачем это сделала? – спросил он. – Зачем? Ведь в конце концов я тебя спас от паука! Ты меня слышишь?

Все то же молчание.

И тут у него зародилось страшное подозрение. Он бросился к телефону, схватил трубку и попросил соединить его с музеем естественной истории.

– Скажите, у пауков есть природные враги? – выпалил он, едва дождавшись ответа.

– Разумеется, – отозвался работник музея. – Птицы, жабы, мухи-наездницы и прежде всего – хищные осы.

– О господи, боже мой! – простонал Генри и повесил трубку.

Когда разговариваешь с двумя насекомыми, вся беда в том, что никак не поймешь, кто тебе отвечает: они ведь не шевелят губами!

На следующий же день Генри переехал на другую квартиру.

Это пятно на стене буквально сводило его с ума!