Текст книги "Должок (СИ)"
Автор книги: Джек Астер Астер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Он собрал в комок остатки сил и рванул что есть мочи своё усталое измученное тело вверх. За спиной послышался треск – это рвалась примёрзшая ткань униформы. Мышцы в ногах затекли, но он продолжал отрывать себя от стены, принимая вертикальное положение. С диким остервенением, дюйм за дюймом, не обращая внимания на все трудности процесса. Наконец, он встал и даже на миг оторвал спину от стены. Всё вокруг плыло, постоянно накатывала тошнота. Келвину пришлось напрячь всю свою силу воли, чтобы не поддаться дикому желанию снова рухнуть на пол и уснуть. Пошатываясь и держась за стену, он побрёл в сторону переборки справа. Казалось, прошла вечность, прежде чем ему удалось добраться до цели. Упёршись носом в угол в месте соприкосновения стены и переборки, Келвин произнёс как можно энергичней:
– Я ффа-тофф ...
– Готовы? – голос Дадли звучал по-прежнему бодро и оптимистично.
– Еее ... – выдохнул Келвин протяжно, выпуская долгую струю пара изо рта.
– Окей, значит так: я открываю переборку со стороны выгоревшего отсека. Ваша задача – пробежать его как можно быстрее и выбраться в следующий за ним отсек. Как только вы это сделаете, дайте мне знать любым доступным способом, что вы уже там. Тогда я снова задраиваю горячий отсек, и мы вновь продолжим наше общение. Начинаем! Бегите так быстро, как только сможете! Поехали!
Секунду ничего не происходило, затем правая переборка с лёгким шипением начала стремительное движение вверх. Поднявшись на три фута, её движение резко замедлилось, появилась вибрация, и металл застонал глубоким протяжным воем. Однако переборка всё же продолжила движение вверх. Из образовавшегося проёма в камеру Келвина ворвался горячий воздух. Келвин мысленно отметил для себя, что в соседнем отсеке по-прежнему достаточно жарко. Вторым сюрпризом было то, что там царила полнейшая темнота. В огне сгорело всё, включая, естественно, все лампы. Отсек освещался лишь тусклым светом аварийной лампы из камеры Келвина, а также далёким, но ярким светом отсека, следующего за обгоревшим. Так что бежать придётся в темном и горячем пространстве. Но даже не это больше всего тревожило Келвина. В темноте угадывались очертания каких-то переплетений, похожих на длинные тонкие канаты или сети туго натянутых проводов, в которых застряли куски чего-то покрупнее. Только бы ни на что не напороться в этой кромешной тьме! Только бы не рухнуть на раскалённый пол!
Когда переборка поднялась на шесть футов, Келвин решил, что пора выбираться отсюда, так как температуры в отсеках почти сровнялись. Иней на стенах в его камере растаял. От холодной переборки и одежды Келвина клубился пар, который заполнял камеру, делая воздух ещё жарче, а свет аварийной лампы – ещё тусклее. Всё вокруг начало погружаться в унылый красный туман. «Ну, помчались!» – пронеслось в голове у Келвина, и он ринулся в пышущую жаром темноту.
Погасшая топка или остывающее жерло вулкана – вот как это можно было бы описать. В темноте ещё краснели какие-то разогретые части металла. Воздух был насыщен пылью с запахом серы и пластика. С первых же шагов Келвин отметил, что подошвы ботинок плавятся и прилипают к раскалённому полу. Но в дальнем конце отсека белел шестиугольный проём, из которого бил яркий свет, и он был решительно настроен добраться туда, во что бы то ни стало. У него больше не было пути назад. Через минуту Келвин услышал, как лопнула и заискрилась аварийная лампа за спиной в отсеке, который он только что покинул. Несколько ярких вспышек на миг озарили выгоревший отсек, по которому он сейчас перемещался в сторону освещённого шестиугольника. Видимо, температура снова начала расти. Однако воздух в отсеке был насыщен кислородом. Шаги Келвина становились всё более уверенными. Он понемногу перешёл на рысь. Через некоторое время что-то больно полоснуло по лицу. Он так и не понял, была это боль от ожога или от пореза. Инстинктивно отпрыгнув в сторону, но продолжил свой бег в темноте по направлению ко всё ещё столь далёкому освещённому выходу из этого мрачного пекла. На бегу, не останавливаясь, Келвин пару раз оглянулся назад. Там, в том месте, откуда он недавно стартовал, зияла чернота, в которой уже начинали краснеть какие-то очертания. Сейчас там уже была топка. И температура явно продолжала подниматься.
Вдруг он налетел на что-то твёрдое, больно ударился коленом и обжёг правую руку, пытаясь ухватиться за невидимую опору, чтобы сохранить равновесие. Чудом не упав, он решил больше не рисковать. Приблизившись к массе запутанных нитей или проводов, он понял, что это, больше похоже на чёрное вулканическое стекло. Содрав с себя куртку и обмотав ею правую руку, он начал проламываться сквозь застывшую стеклянную паутину. Работая правой рукой и ногами, он пробивал проход сквозь твёрдые, но всё ещё горячие тяжи. Тёмные стеклянные нити лопались и со звоном падали на пол, прилипая к размякшим оплавленным подошвам его ботинок. Тонкие невидимые осколки стекла царапали по лицу и оголённым плечам, впивались в волосы и, казалось, специально норовили попасть глаза. Но он старался не замечать такие мелочи. Либо он выберется отсюда любыми средствами, пусть даже полностью изрезанный вдоль и поперёк, либо он застрянет в этой паутине, и тогда жар очень скоро прикончит его. Келвин даже представил себя, орущего из последних сил в этой топке, среди растущего жара в сотне футов от спасительного света, и это заставило его двигаться ещё быстрее. В какой-то момент он даже начал слегка подвывать на вдохе и, выдыхая, сыпать бранью на бесконечные стеклянные дебри. Но от этого пыль набивалась в рот, а мелкие стеклянные осколки саднили горло. Поэтому, в конце концов, он сцепил зубы и молча продолжил борьбу с неясно откуда взявшимся тут чёрным стеклом.
Казалось, уже прошла целая вечность, а стеклянной паутине не было ни конца, ни края. Наконец, он прорвался на открытое пространство и вовсю прыть помчался к освещённому выходу.
Последний десяток футов он заканчивал, как спринтер, рывком. Мышцы пружинили. При каждом новом движении в них ощущался щекотливый зуд, который переходил в резкую расслабленность, снова сменяющуюся зудом при каждом новом цикле напряжения. Мысленно он представил себе поршни древнего двигателя внутреннего сгорания, которые синхронно колотили в своих цилиндрах, двигая тяжёлый механизм вперёд с приличной скоростью.
Наконец он добрался до спасительного выхода и, влетев в чистый освещённый отсек, рухнул на пол. Воздух здесь тоже нагрелся, но всё же был заметно прохладней. По полу дул поток свежего воздуха, направляясь в топку, из которой Келвин только что выбрался. Немного отдышавшись, он заставил себя подняться с прохладного пола, не смотря на дикое желание так и остаться лежать на остывших металлических плитах. Всё тело саднило, липкая горячая масса медленно стекала по лицу. Он попытался стереть пот со лба, но тут же взвыл – вся кожа была покрыта стеклянной крошкой, смешанной с его потом и кровью, которая сочилась из множества мелких порезов на лице. Левая рука и плечи, которые не были защищены одеждой, также были покрыты гарью и стеклянной крошкой, и тоже кровоточили. Не обращая на это внимание, Келвин стал рыться по карманам в поисках коммуникатора. Последний раз он держал его в руках ещё на старте, а затем по привычке засунул в нагрудный корман куртки, которая была сейчас намотана на правую руку. Он быстро размотал куртку, пытаясь нащупать твёрдый предмет в складках одежды. Коммуникатор сам вывалился на пол и отлетел в сторону. Келвин бросил куртку и схватил его правой рукой. Связь была прервана! О чёрт! Ведь он же не может позвонить сам! Как же быть? Он оглянулся вокруг и его взгляд упал на блок аварийной сигнализации у входной двери. Подскочив к нему, Келвин разбил локтем стеклянный корпус, отметив про себя, что он никогда ещё не бил так много стекла за один день. Большая красная кнопка, мягко пружинив, ушла в паз. По кораблю пронеслась сирена. Резкий вой с определённой периодичностью стал разрывать тишину, отдаваясь эхом в других отсеках и корридорах. Почти тут же зазвонил коммуникатор:
– Келвин, вы уже на месте? Поздравляю! – голос Дадли был полон радости и оптимизма. «Ещё один кандидат на разбитие носа», подумал Келвин и недобро ухмыльнулся. Похоже, он становился агрессивным и злопамятным.
– Да, я здесь! – прохрипел Келвин – Что дальше?
Переборка с шипением захлопнулась, укрыв жаркую топку за массивной металлической плитой. Затем сирена внезапно смолкла.
– Келвин, продолжайте двигаться в том же направлении. Идите дальше по коридору. Я открыл все переборки по ходу вашего движения. Через два отсека будет рубка пилота. Доберитесь туда и мы продолжим общение уже по центральной корабельной связи. Удачи вам!
Дадли отключился, а Келвин остался один в звенящей тишине ярко освещённого коридора с прекрасным свежим воздухом. «Как будто ничего и не произошло» – промелькнула одинокая мысль. Сделав пару шагов, ему пришлось снять ботинки. Множество осколков чёрного стекла прилипло к расплавленной подошве и теперь, застыв, вся эта стеклянно-резиновая масса причиняла значительные неудобства при ходьбе. Босиком, он засеменил дальше по коридору.
Пройдя два отсека, он действительно оказался перед входом в пилотскую рубку. Дверь была закрыта. Он набрал собственный код доступа и подставил глаз под сканер. Дверь мягко ушла в стену, открыв проход в рубку. Внутри царила обычная рабочая атмосфера: на экранах мониторов перемигивались какие-то символы и ползли таблицы показателей. В самом центре рубки на небольшом возвышении располагался голографический монитор. Множество точек с прикреплёнными к ним названиями парило в пространстве, демонстрирую звёздную карту текущего района галактики. В центре сверкала маленькая оранжевая точка – это был их корабль и его местоположение в секторе, который они сейчас пролетали. Единственное, чего не хватало в столь привычной картине рубки – самого пилота. Он просто исчез, не оставив никаких следов. Келвин подошёл к центральному пульту и остановился в растерянности. Даже будучи техником, ему понадобится время, чтобы разобраться, где здесь переключатель корабельной связи. При этом, он решил не рисковать и не тыкать наугад в разные кнопки, так как по словам Дадли двигатели работали и корабль по-прежнему двигался в заданном направлении.
Вдруг ему показалось, что он слышит слабо различимое постукивание где-то снаружи отсека. Келвин повернулся и начал прислушиваться, пытаясь определить, откуда доносится стук. В какой-то момент его взгляд упал на дверь в стене с характерным значком – уборная. Похоже, постукивание доносилось оттуда. Он подошёл и прислушался. Так и есть, где-то там за толстой дверью кто-то пытался до него достучаться. Келвин постучал в ответ. Далеко за дверью забарабанили что есть силы и к стуку прибавились приглушённые проклятия. Келвин подёргал за ручку, но дверь была заблокирована также крепко, как и переборки между отсеками. Позвонить? Не выйдет. Тогда он решил применить проверенный приём – он нашёл красную кнопку аварийной сигнализации на стене рядом со входной дверью, разбил локтем стекло и нажал красную кнопку. Взвыла сирена, затем зазвонил коммуникатор у него в кармане, а сирена снова смолкла:
– Келвин, вы уже там? Извините, я как-то не подумал, что вам самому не найти переключатель селекторной связи…
– Дадли, здесь внутри есть туалет и, похоже, наш пилот находится там. Я пробовал открыть дверь, но она заблокирована. Вы можете её разблокировать?
– О господи! Я совсем про неё и забыл! Конечно! Минутку ...
Послышался короткий щелчок, затем дверь с шипением уползла внутрь стены. За дверью был небольшой предбанник с душем и умывальником. В глубине помещения находилась вторая дверь, ведущая непосредственно в туалет. Вторая дверь разблокировалась одновременно с первой и из туалета, передвигаясь на четвереньках, страшно ругаясь и жадно хватая воздух ртом, выполз пилот.
Его коммуникатор беспрестанно звонил, однако, похоже, его это абсолютно не интересовало. Выбравшись в рубку, он повалился на пол и закрыл глаза, потихоньку приходя в себя и выравнивая дыхание. Коммуникатор пилота снова зазвонил и Келвин попытался вытащить его из нагрудного кармана куртки пилота, но был тут же грубо отстранён твёрдой рукой хозяина рубки. Затем, также не открывая глаз, пилот сам достал свой коммуникатор и с силой швырнул его в стену. Аппарат звонко ударился о металлическую балку и разлетелся по рубке фонтаном осколков. В трубке Келвина был слышен голос Дадли, который пытался выяснить, что там происходит. Келвин поднёс трубку и коротко ответил:
– Дадли, пилот жив, пытается отдышаться. Мы свяжемся с вами по корабельной связи, как только будем готовы, – и прервал связь.
Начав дышать ровно, пилот открыл глаза и уставился на Келвина:
– Кто ты и что здесь происходит?
– Келвин Мокс, техник третьего разряда из генераторного отсека. По-моему, нас что-то протаранило. Жилые отсеки разгерметизированы, вряд ли там кто-то выжил. Я сам чудом выбрался из заблокированного отсека.
– Чертовщина какая-то! Я только вышел на минуту в туалет, когда почувствовал удар и дверь тут же заблокировало. В случае аварии предусмотрена блокировка всех дверей, даже в туалет! Прекрасно! Но там же негде развернуться и совершенно нечем дышать! При этом никаких шансов разблокировать дверь самостоятельно. А потом в девять утра начались эти бесконечные звонки. Я их умолял связаться с грёбанным «Скай Эксплорер Инк.»-дринк-твою-мать, а им хоть кол на голове теши, их мол это не интересует, у них свои проблемы. И как вы думаете, кто звонил?
– Я так думаю … звонили из вашего банка по поводу непроплаты по кредиту …
В воздухе повисла гнетущая тишина. Ошарашенный пилот уставился на Келвина, пытаясь определить, снится ему это или же он действительно выбрался из заточения и перед ним реальный живой человек.
– Откуда вы знаете?!
Но Келвин его уже не слушал. Подойдя к центральному пульту, он спросил:
– Надеюсь, у вас достаточно большой кредит в приличном банке?
– У меня кредитная линия в «Нейшнл Нуклеар Траст Банк», по которой скопился уже приличный долг – грустно ответил пилот.
На лице Келвина заиграла лукавая улыбка:
– А, ну тогда всё в порядке! Тогда мы точно вернёмся домой живыми. Эти жадные ублюдки не дадут нам умереть. Подскажите, где тут переключатель корабельной связи, чтобы связаться с Землёй? Надо разворачиваться и поскорее убираться отсюда!
Судя по нелепому выражению лица пилота, тот ещё не понял хода мыслей своего спасителя. Келвин улыбнулся и пояснил:
– Жизнь в кредит, это жизнь, обеспеченная кредитом. Так что давай, рули скорее, пока не набежали проценты!
