Текст книги "Чума насилия"

Автор книги: Джадсон Пентикост Филипс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

– Наверное, с сегодняшнего дня мы можем считать Томми взрослым человеком, – решил он наконец.

Прентис вытащил носовой платок из нагрудного кармана и промокнул капли пота, выступившие у него на лбу. Он посмотрел на Томми, его налитые кровью глаза болезненно сощурились.

– Так уж случилось, – произнес он, как бы вспомнив о чем-то, потом глубоко вздохнул. – У них не хватает людей, там, в городе. Но так случилось, что на аукционе присутствовал окружной прокурор, поэтому он заглянул в полицейские казармы, чтобы выяснить, что происходит. Сейчас он едет сюда вместе с двумя вооруженными помощниками. Макс Шеннон. Человек с большим опытом. Двадцать пять лет назад он начал службу агентом ФБР, потом был адвокатом в департаменте юстиции. Когда вышел в отставку, то занялся частной практикой в Коннектикуте и заинтересовался политикой. Это настоящий джентльмен.

– Продолжайте, – поощрил его Джерико.

В карих глазах Прентиса промелькнула усмешка.

– Разве вам неизвестно, что я – напыщенное ничтожество? Я думал, вы уже знаете об этом от Дэвида. Я просто хотел сказать, что Макс – человек нашего круга, а не какой-нибудь полисмен с изжеванной сигарой. Он лучше, чем кто-либо другой, сумеет помочь Лиз и всем остальным.

– Если ему удастся справиться с этим делом.

– Я же не зря сказал, что он – человек с большим опытом. Видите ли, Джерико, вы должны понять, до какой степени я беспокоюсь о Дэвиде.

– Мы все беспокоимся, – ответил Джерико, он бросил взгляд на окна второго этажа, где находилась комната Томми. – Если бы вы видели, что там, наверху, то убедились бы, что против нас выступает не один, а целая армия психов. Понимаете, они в исступлении от того, что находятся на свободе, да к тому же с оружием в руках. Если им не удалось вынести свое оружие из усадьбы Уолтура, то теперь они обнаружили полный шкаф оружия и боеприпасов. Так что им ничего не стоит отрезать уши и вашему джентльмену, и его подручным, просто так, ради развлечения.

– Вы считаете, что эти анархисты еще могут сюда вернуться? – спросил Прентис, облизнув губы.

– К несчастью, я не умею думать так же, как они, – ответил Джерико. Когда людей охватывает жажда убийств и разрушения, их невозможно остановить доводами разума. Дэвиду известно, что они задумали, поэтому он так нужен нам.

– Тогда почему бы нам всем не уехать отсюда как можно скорее? – спросил Прентис.

Джерико перевел взгляд на петляющее шоссе:

– Вы думаете, они не смогут остановить нас, если захотят? Против вооруженной толпы у нас одна винтовка двадцать второго калибра. Они держат нас в ловушке, и выбраться из нее не так-то просто. Телефонные провода обрезаны, машина выведена из строя, а лошади сбежали.

Прентис вытаращил глаза:

– Но вы же сами послали меня за подмогой. Вы знали, что мне грозит опасность, и тем не менее заставили ехать!

Джерико кивнул:

– Вы – отец их приятеля Дэвида. Единственный человек, которого они пропустили бы. Благодаря Дэвиду.

Все присутствующие – гости, прислуга и Лиз, которая снова сомкнула створки своей раковины, – собрались в столовой. Кто-то включил огромную кофеварку.

Навстречу входившим в дом Джерико, Прентису и Томми по лестнице спускался Боб Уилсон. Казалось, его вот-вот вырвет.

– Невозможно, – прошептал он. – Лиз хотела подняться со мной, но я сказал, что сначала сам посмотрю, что там такое. Боже милостивый!

В столовой к ним подошел Мартин Ломекс:

– Не вижу никаких причин, чтобы мы все оставались здесь, дожидаясь, когда на нас набросится банда убийц! – Его голос сорвался и зазвучал фальцетом. – Когда все уезжали в фонд, Бауман махал нам на прощанье с крыльца. Вернулись мы тоже все вместе. Ни один из нас не мог быть причастен к тому, что здесь случилось. Никто из нас ничего не видел. Поэтому если полиция и сможет сюда добраться, нам нечего будет рассказать. Так зачем же сидеть здесь, превращая себя в мишень? Я, например, собираюсь уехать, причем немедленно!

– Дайте ему ключи от машины, – крикнул Джерико с порога столовой. – Но я обязан предупредить вас, Ломекс, что лес, возможно, кишит хиппи. Они вооружены, и одному Богу известно, что у них на уме. Если вас не пугает шанс быть распятым на каком-нибудь дереве, то поезжайте.

– Если мы останемся, то все рискуем попасть в такое положение, ответил Ломекс, кажется, готовый истерически разрыдаться.

– Здесь у нас есть вот это. – И Джерико продемонстрировал винтовку. – К тому же, если верить Прентису, к нам едут вооруженные люди шерифа. Так что наше положение вскоре изменится к лучшему. Но если вы хотите уехать, то поезжайте, Ломекс.

Актер Трейл утратил свой непринужденно-элегантный вид:

– Если мы все сядем в машины и попытаемся прорваться...

– А если они нас поджидают, вы готовы оказаться одним из тех, кого подстрелят?

Джерико глубоко вздохнул и продолжил, так и не дождавшись ответа:

– Помощь близка, это уже вопрос нескольких минут. Я предлагаю всем остаться здесь.

– Я не настаиваю, это просто совет. Полиция...

– Джонни прав, – вмешался Боб Уилсон. – Если мы попробуем сбежать, то сыграем им на руку, только и всего.

– А если останемся, то рискуем так никогда и не выйти из этой комнаты, – ответил Ломекс. – Слушайте!

Он замер. Откуда-то издалека послышался звук приближающейся машины.

Томми подбежал к французскому окну прежде, чем Джерико успел остановить его.

– Это мистер Шеннон и с ним двое вооруженных мужчин! – воскликнул он.

– Слава богу! – вздохнул с облегчением Прентис.

Макс Шеннон поразил их. Он был высоким, почти как Джерико, но толстым. Он напоминал бывшего футболиста, который утратил форму. Над мясистым лицом щетинился седой "ежик". А подбородки – их у него была целая коллекция. Он мог бы показаться настоящим олицетворением добродушного толстяка, если бы не глаза. Серые, холодные и проницательные. Двое, приехавшие с ним, были в штатском – в летних брюках и спортивных рубашках. Один из них держал в руках дробовик, на втором была полицейская портупея с кобурой; этот второй был худым и малорослым, поэтому кобура то и дело съезжала у него с бедра и ему приходилось все время возвращать ее на место. Оба помощника шерифа были явно напуганы, хотя держались с подчеркнутой бравадой.

– Какие новости, Уайли? – обратился Шеннон к Прентису, который вышел в вестибюль, чтобы поприветствовать своего приятеля.

Голос у Шеннона оказался хриплым из-за множества выкуренных сигарет и, видимо, не меньшего количества выпитого бурбона.

– Черт знает что здесь творится, Макс, – ответил Прентис. – Вы никого не видели в лесу по дороге сюда?

– Там никого не было, – ответил тощий помощник шерифа, поправляя портупею.

– Мы никого не видели, – подтвердил Шеннон, внося в его слова необходимое уточнение. – По телефону вы сказали, что...

– Он наверху, – объяснил Прентис.

На Шенноне был превосходный, аккуратно сшитый светло-серый костюм. Если не принимать в расчет его размеры, то выглядел он настоящим денди. Он взглянул на Лиз, сидевшую позади Прентиса. Казалось, она не заметила его приезда.

– Кто его обнаружил? – спросил Шеннон.

– Погодите! – прервал его Ломекс. – Меня не интересуют ваши чертовы полицейские вопросы! Нам нужно выбраться отсюда, мистер Как-вас-там, пока нас всех не поубивали.

– Похоже, что это дело рук коммуны, – сказал Прентис.

– Что навело вас на такую мысль?

– Наверное, вам стоит подняться наверх, чтобы прийти к собственному заключению, – предложил Боб Уилсон.

– Кто из вас Джерико? – спросил Шеннон и, когда Джерико выступил вперед, попросил: – Может, проводите нас?

– Будет гораздо лучше оставить ваших людей с оружием здесь, – возразил Ломекс.

– Хорошо, – ответил Шеннон. – Джордж и вы, Ред, ждите меня здесь.

Джерико медленно стал подниматься по ступеням. По дороге он дал прокурору краткий отчет о том, что произошло после того, как они с Дэвидом вернулись в дом. Подойдя к двери, ведущей в комнату, Джерико протянул руку, чтобы открыть ее.

– Подождите, – остановил его Шеннон.

– К сожалению, – ответил Джерико, – на дверной ручке нет никаких отпечатков, кроме моих собственных. Я прикасался к ней, когда еще не знал, что увижу внутри.

Шеннон пожал плечами:

– Тогда открывайте.

Джерико открыл дверь и отошел в сторону. Шеннон вошел в комнату. Джерико было слышно, как шумно, со свистом, он дышит.

– Когда я зашел в комнату в первый раз, он был еще жив. Но он умер до того, как я успел к нему подойти.

– Господи, да эти ребята – настоящие чудовища! – воскликнул Шеннон. – И почти весь день гуляют на свободе. – Своими большими руками он мял пачку сигарет. – К чему вы прикасались в комнате?

– Я взял со стены винтовку. За ней я и приходил. Внизу тоже была целая коллекция оружия, но все исчезло. Видимо, на винтовку здесь, на стене, они не обратили внимания или решили, что это игрушка.

– И больше вы ничего не трогали?

– Я открывал ящики стола, когда искал патроны.

Макс Шеннон уставился на труп холодным немигающим взглядом.

– А сын Уайли? – спросил он. – Вы не думаете, что это он испортил вам колеса и выпустил лошадей?

– Может быть. Случилось что-то такое, из-за чего ему пришлось уйти в страшной спешке. Он начал переодеваться, и тут что-то произошло, так что он не успел положить в карман свои ключи и деньги. Они так и остались в его комнате на комоде.

– Вы ничего не слышали?

– Некоторое время я был в душе. Тогда я еще не знал о Баумане. Поэтому мне было ни к чему прислушиваться или что-нибудь подозревать, кроме, пожалуй...

– Кроме чего?

– Вы верно заметили, что денек еще тот. Все началось на рассвете. Я выходил прогуляться в роще, и кто-то начал в меня стрелять.

– Стрелять?

– Да. – Сейчас Джерико не хотелось снова пересказывать эту историю. Возможно, это не имело отношения к делу. – Стреляли с близкого расстояния. В Корее я получил некоторый опыт общения со снайперами. Мне удалось вернуться в дом, отделавшись царапиной на руке. – Он показал Шеннону ранку. – Позже, так и не увидев в этом происшествии никакого смысла, я поехал в город, чтобы сообщить в полицию. Вот тогда-то и начался самый разгар. Лейтенанту Фарроу пришло в голову, причем без всяких оснований, что стреляли ребята из коммуны. Он поехал к ним и принялся громить их пристанище, не имея ни законных оснований, ни ордера. После этого начались взрывы, а потом погибла девушка.

– Вы были очевидцем того, как это случилось?

– Да. Я обещал Фарроу, что засвидетельствую, как это произошло. Он стрелял по тем, кто пытался скрыться в лесу. Девушка набросилась на него и попыталась выцарапать ему глаза. Он отбивался от нее и, защищаясь, случайно ударил ее стволом пистолета по голове.

– Тогда почему эти ребята переключились на него? – Шеннон кивнул в сторону кровати.

– У меня только предположения.

– Так поделитесь.

– Бауман со своими приятелями как мог пытался выжить коммуну с земли Уолтура и вообще из города. Он был врагом хиппи. Когда все барьеры рухнули и ребята разбежались, они были готовы сорвать злость на первом попавшемся. Только уступ горы отделяет землю Уолтура от этого дома. Кто-нибудь из хиппи мог оказаться в роще, когда убегал от полиции. Они могли вспомнить, что Бауман положил немало сил на то, чтобы расправиться с ними. Возможно, они увидели его. А разум им уже застлала кровавая пелена.

– Но в вас-то они стреляли еще до того, как полиция разгромила их резиденцию.

– Нет никаких доказательств, что это были они, – ответил Джерико.

– Вы рассуждаете не как любитель.

– Кто в моем возрасте и в наше время может позволить себе быть любителем?

В пронзительных серых глазах Шеннона появилось задумчивое выражение.

– Прежде чем мы сможем вынести тело, придется послать за экспертами, чтобы сделать фотографии, снять отпечатки и прочее. Я заметил, что вы не заперли дверь.

– Тут нет ключа.

– Придется поставить одного из помощников в коридоре. – На загорелых щеках Шеннона заиграли желваки. – Давайте уйдем отсюда. Бедняга. Если он был в сознании, когда они проделывали с ним все это...

Выйдя в коридор, Джерико заколебался:

– Вы знаете, что телефон не работает?

– Да.

– Как же вы собираетесь вызвать специалистов?

– Послать за ними.

– Можно не доехать.

Темные брови Шеннона поползли вверх.

– Вы считаете, что хиппи могут устроить засаду?

– Вполне.

– Но Уайли Прентису удалось выехать отсюда, позвонить нам и вернуться!

– Прентис – отец Дэвида, а Дэвид – один из них, – ответил Джерико.

– Значит, мы снова отправим Прентиса.

– Может быть, вам стоит еще раз осмотреть Баумана, прежде чем мы спустимся.

Шеннон обернулся.

– Еще раз? – Уголок его большого рта приподнялся в кривой усмешке. – Не стройте из себя всезнайку, Джерико.

Шеннон вселял во всех уверенность своим присутствием – огромный, знающий свое дело, внушающий доверие. Но чувствовалось, что среди собравшихся на первом этаже царила паника. От Мартина Ломекса она передалась прислуге, и теперь две служанки рыдали. Джерико отметил, что Нельсон так и не вернулся из конюшни.

Через минуту после того, как Шеннон вновь присоединился к ним, Ломекс кинулся к нему с новым предложением. Теперь среди них было трое вооруженных мужчин. Если они разместятся в трех машинах, почему бы им не предпринять попытку совершить побег, которая теперь достаточно безопасна? Если Шеннону необходимо допросить их, то почему он не может сделать это в городе? Например, в полицейских казармах, где им ничего не будет угрожать. Никто из них не был в доме, когда все случилось. Никто из них не мог ничего рассказать об этом. Но если Шеннону нужно задать им какие-то вопросы, почему не сделать это в безопасном месте?

Джерико, очевидно, удалось поколебать самоуверенность Шеннона. Идея прорываться на машинах через рощу его больше не привлекала. Вероятно, ему рассказали о том, как в мгновение ока были уничтожены полицейские машины в усадьбе Уолтура. Не особенно приятно было представлять себе, как бомба взрывается под колесами машины с беглецами. Ломекс, поддерживаемый Эриком Трейлом, продолжал настаивать на побеге.

– Вы проводите Реда наверх? – обратился Шеннон к Джерико. – Никого не пускайте туда, Ред, и сами не входите.

Помощник в сползающей портупее с безрадостным видом последовал за Джерико на второй этаж.

– Это точно, что его убили те ребята?

– Шеннон думает, что это они.

– А вы?

– Они потерпели поражение, и теперь их переполняет злоба.

– Вы обыскивали дом?

– Только этот этаж.

– Так, значит, кто-нибудь из них мог остаться, в подвале, например, да мало ли где! Знаете что, скажите Шеннону, что я не хочу оставаться здесь один.

– Скажу, – согласился Джерико.

Он спустился в вестибюль и возле двери, ведущей в столовую, привлек внимание Боба Уилсона и поманил его. Уилсон подошел к нему, и они отошли в сторонку, чтобы их разговор не достиг ушей Ломекса.

– Ты думаешь, оставаться здесь действительно опасно? – спросил его Уилсон.

– Посмотри на колеса моей машины. И лошадей кто-то выпустил. Наверное, этот человек ушел отсюда, пока я переодевался. Но о Баумане он позаботиться успел.

– А до того был этот твой приятель с ружьем.

– Это был Бауман.

– Как!

– Томми сказал мне. Он знал.

– Боже мой! А ты знаешь, какую историю Бауман рассказывал всем подряд, после того как ты уехал с Таней?

– Могу себе представить.

– Если бы я не знал тебя, то спросил бы себя...

– А теперь не спрашиваешь? – Джерико безрадостно улыбнулся.

– Господи, конечно нет, Джонни. Но когда у них кончится истерика, кто-нибудь может вспомнить об этом и рассказать Шеннону...

– Ты думаешь, я способен убить человека таким способом? Искромсав ножом и ослепив?

Уилсон покачал головой:

– Наверное, кто-то нашел отличный способ, чтобы отвести от себя подозрения. На этих ребят ополчился весь город. Желание выставить их отсюда настолько велико, что горожане готовы воспользоваться любым предлогом.

– Ты собираешься подкинуть эту идею Шеннону? – резко спросил Джерико.

– Не валяй дурака, Джонни. Я просто рассуждаю... – Он поднял обеспокоенный взгляд на своего друга. – Что произошло между тобой и Лиз?

– Мы поговорили. Она пришла ко мне в спальню посреди ночи, чтобы попросить защиты.

– Защиты от чего?

– Спроси ее сам. И кстати, Боб, я ведь ехал сюда не для того, чтобы устроить себе праздник секса. Таня доехала со мной до города, и около десяти я высадил ее на Мэйн-стрит. С тех пор я ее не видел. Все ее вещи остались в комнате. Я начинаю беспокоиться. Ты не знаешь, есть ли у нее в городе знакомые, кроме Бауманов?

– Уверен, что нет, – ответил Уилсон. – Она приехала, чтобы сделать мне любезность. Я знаю ее с тех пор, когда она еще не была знаменитостью, я тогда отвечал за связи с общественностью в городском балете. Я сам приглашал ее.

– Между нами произошла небольшая ссора. Она могла нанять машину или вскочить в автобус или поезд и вернуться в город, наплевав на вещи, которые здесь оставила. Теперь я надеюсь, что так она и поступила.

– Не могу себе представить, чтобы она сбежала с аукциона и даже не позвонила мне.

– Сегодня в этом кровожадном местечке могло произойти все, что угодно. Меня беспокоит одна вещь, Боб.

– Только одна?

– На твоей записке было проставлено время – 12.25. Но ведь на аукцион вы уехали раньше? Вам нужно было успеть на завтрак.

– Да, мы выехали около полудня. Я возвращался.

– Ты возвращался сюда?

– Да. Лиз забыла свою чековую книжку, на которую я возлагал большие надежды. – Он рассмеялся. – Послать за ней было некого, поэтому я вызвался сам. К тому же я надеялся застать вас с Таней. Предполагалось, что вы с ней будете открывать шоу. А времени оставалось немного.

– Ты видел Баумана?

– Господи, конечно нет. Мне незачем было заходить в комнату Томми.

– Тогда он мог быть еще жив. А в доме ты с ним не встречался?

– Нет.

– Когда мы с Дэвидом подъехали, перед домом не было ни одной машины. Естественно, вы не могли уехать и оставить его без машины.

– У него оставалась спортивная машина. "Корвет", по-моему. Так его не было перед домом?

– Нет, – Джерико вздохнул. – Ты понимаешь, что в это время, в двенадцать двадцать пять, в доме мог находиться убийца или даже несколько.

– Ничего себе!

– Видно, тебе везет больше, чем ты можешь предположить. – Джерико едва заметно улыбнулся. – Во всяком случае, Роберт, если ты начнешь указывать на меня пальцем, мне не останется ничего другого, как обратить палец на тебя. Кто, кроме Лиз, знает, что ты возвращался за чековой книжкой?

– Она могла кому-нибудь сказать. Сам я не говорил. Я спешил поскорее найти ее и вернуться.

– А "корвет" стоял перед домом?

Уилсон нахмурился:

– Честно говоря, не помню. Понимаешь, я не думал о Баумане. Поэтому мне было ни к чему смотреть, здесь ли его машина.

Шеннон вышел в холл, вытирая свое круглое лицо безукоризненно белым льняным платком.

– Они так кричат, что я даже сосредоточиться не могу, – сказал он.

Подошел к затянутой сеткой входной двери и некоторое время постоял, разглядывая лужайку перед домом. Потом вернулся и, сосредоточенно нахмурившись, спросил:

– Насколько рискованно, по-вашему, было бы послать одного из моих помощников за подкреплением?

– А согласятся ли они сами поехать? – поинтересовался Уилсон. – Мне показалось, что они до смерти напуганы.

– Предположим, что один из них согласится, – продолжал Шеннон – он явно предпочитал обращаться к Джерико. – Вы человек, привычный к опасности. У вас должно быть какое-то мнение.

– Возможно, – ответил Джерико, – что ваш человек сядет в машину и доедет без всяких осложнений. Теперь хиппи должны были уйти достаточно далеко отсюда. Вероятно, опасность уже миновала. Как вы заметили, Прентиса они пропустили.

– А как заметили вы, сын Прентиса – один из них.

– Но они знали, что он едет за подмогой.

– Знали. Но не остановили его. Это может означать...

– Это может означать, что они ушли. Они не дали мне уехать, выведя из строя мою машину, потому что тогда у них не было бы времени, чтобы скрыться.

– Выходит, теперь есть шанс, что опасность позади, – заключил Шеннон. Насколько мы рискуем?

Джерико посмотрел на Шеннона в упор:

– Вы не спросили, не вызовусь ли я добровольцем.

– Итак?

– Не думаю, что готов согласиться.

– Тогда кто?

– Сегодня утром я был в усадьбе Уолтура, Шеннон. И присутствовал при избиении, взрывах, убийствах. И видел, как Фарроу со своими людьми без разбору стрелял по убегающим людям. Эти ребята – революционеры. Вы читаете газеты? Они не отступают перед властями. На насилие они отвечают насилием. Взрывают, поджигают, убивают. Око за око.

– Настанет время, когда они получат хороший урок.

– Так пойдите и дайте им его. – С этими словами Джерико отвернулся.

– Вы не закончили вашу мысль.

Джерико устало повернулся к Шеннону:

– Стоит таким вещам начаться, как они превращаются в настоящую оргию насилия. Они действительно дали Прентису проехать туда и обратно. Я подумал было, это потому, что он – отец Дэвида. Но ведь могла быть совсем другая причина.

– Да?

– Кого мы можем вызвать на подмогу?

– Полицию. Особенно если учесть, что каждый дееспособный мужчина в это время занят где-нибудь в другом месте.

– Представьте, что вместо ваших помощников вы привезли бы с собой двух полицейских. Неизвестно, удалось бы вам тогда добраться до дома. Открыт сезон охоты на легавых, Шеннон. В кабинете было около двадцати пяти или даже тридцати ружей и достаточно боеприпасов, чтобы вооружить целую армию. Боюсь, что первый же полицейский в форме, который здесь появится, немедля превратится в покойника. Они дали Прентису проехать. Возможно, потому что он – отец Дэвида, а возможно, потому, что решили сделать его тем козлом, который приведет им на убой целое стадо. И теперь они могут не выпустить отсюда никого, кто решился бы предупредить полицию. Потому что рано или поздно она и так появится здесь, чтобы выяснить, что у нас происходит. Мы приманка, и у меня такое предчувствие, что нас хотят держать в западне.

Лицо Шеннона пошло пятнами.

– Это только предположение.

– Обоснованное предположение. За свою жизнь я не раз видел беснующиеся толпы. Они не думают о последствиях. Только о цели.

– Так что вы предлагаете?

– У нас нет достаточного количества людей и оружия, чтобы принять бой. Так что мы будем ждать и надеяться, что полиция не приедет.

– Не приедет?

– До темноты. Когда стемнеет, мы с Бобом сумеем выбраться отсюда, чтобы предупредить, что их здесь ждет.

– Вы с Уилсоном? – переспросил Шеннон.

– Мы вместе служили в Корее. И нам не раз приходилось проходить через вражеское расположение.

– Но стемнеет еще не скоро!

– Я знаю.

– Вы уверены, что им не надоест дожидаться полицейских и они не решат напасть на нас?

– Совсем не уверен.

– А мы так и будем сидеть здесь и ждать, когда нас перережет банда кровожадных парней?

Джерико саркастически усмехнулся:

– Может, если вы выйдете и помашете этим самым белым платком, они согласятся вступить с нами в переговоры.

– Вы еще шутите!

– Да, я шучу.

Шеннон глубоко, с присвистом, вздохнул:

– Вся эта игра в догадки – бессмысленное занятие. – Было ясно, что он оценил опасность и теперь пытался побороть охватившую его неуверенность. Миссис Бауман выяснит, нет ли в доме еще какого-нибудь оружия, кроме того, что было в шкафу. Не могли бы вы попросить ее прийти сюда, Уилсон? – спросил он и снова повернулся к Джерико. – Мы можем запереть все двери, забаррикадироваться в одной комнате, в которой нет французских окон. Например, в подвале.

– Если бы вы видели самодельные бомбы, которыми они взорвали машины, ответил Джерико, – вы бы поняли, что подобные меры нам ничего не дадут. Только одна такая бомба способна разворотить целое крыло дома, чтобы они смогли в него проникнуть.

Шеннон усмехнулся:

– Вы всегда такой оптимист? – Ему хотелось действовать. Только действие могло заглушить его тревогу. Он повернулся к Бобу Уилсону, который привел Лиз Бауман из столовой. – Миссис Бауман, я не знаю, какими словами выразить, как я потрясен и опечален тем, что ваш муж...

– Нам будет проще, если мы не будем тратить время на взаимные реверансы, – прервала она его ровным голосом, затем повернулась к Джерико. Мне показалось, вы с Томми...

– С Томми все будет в порядке.

– Мистер Джерико только что разъяснил мне, насколько опасно наше положение, миссис Бауман. Вы можете нам помочь. Вам известно, какие ружья пропали из коллекции вашего мужа? Нет ли в доме другого оружия, которым бандиты не сумели завладеть?

– У него в спальне был полицейский револьвер тридцать восьмого калибра. Но когда мы собирались в фонд, он взял его с собой.

Шеннон поднял брови:

– Он знал, что ему угрожает опасность?

Лицо Лиз осталось неподвижным, как маска. Она не ответила.

– Вы все равно узнаете об этом, не сейчас, так потом, – обратился Джерико к Шеннону. – Сегодня утром между мной и Бауманом произошла ссора. Я ударил его и сбил с ног. Как раз после этого я и поехал в город, чтобы встретиться с Фарроу. Могу предположить, что Бауман взял с собой оружие на случай, если я снова нападу на него.

– Он взял оружие по этой причине, миссис Бауман? – спросил Шеннон.

Лиз кивнула. Она подошла к двери, затянутой сеткой, и посмотрела на лужайку. Казалось, ее мысли сейчас далеко отсюда.

– Из-за чего произошла ссора? – снова спросил Шеннон.

– Ему показалось, что я заигрываю с миссис Бауман. Он предъявил претензии нам обоим. И я ударил его. – Джерико слегка усмехнулся. – После этого я больше с ним не встречался до того, как нашел его наверху в том виде, в каком он сейчас.

– Думаю, мы обсудим это позже, – решил Шеннон. – Сейчас нам нужно выработать линию обороны. – Он шагнул к Лиз. – Что представляет собой подвал дома, миссис Бауман?

Казалось, ей стоило труда заставить себя вернуться к реальности.

– Там находится прачечная, потом довольно большая кладовая и еще у Томми там комната для игр, где стоит стол для пинг-понга. Есть еще дартс.

– Как туда пройти?

– По лестнице из кухни, но, конечно, с улицы тоже есть вход. – Она произнесла это машинально, без всякого выражения, и вдруг с изумлением воскликнула: – Боже мой!

– Что такое, миссис Бауман?

Она протянула дрожащую руку в сторону лужайки. Трое мужчин поспешно посмотрели туда, куда она указывала. Джерико сразу понял, что заставило ее вскрикнуть. На краю лужайки, под деревьями, он увидел мужчину в полицейской форме, лежащего в траве. Как он мог заметить, человек делал попытки приподняться, но снова бессильно падал лицом вниз. Больше никакого движения видно не было.

– Он ранен, – догадался Шеннон.

Лиз бросилась, чтобы открыть сетчатую дверь, но Джерико схватил ее за руку и оттащил обратно.

– Мы не можем бросить его там, – сказала она.

Джерико протянул Уилсону винтовку:

– Прикрой меня.

– Погодите, – вмешался Шеннон. – Ред, Джордж! – крикнул он.

На крик явились оба несчастных помощника. Тот, что спустился со второго этажа, явно испытывал облегчение от того, что снова находится среди живых людей. Шеннон взглянул на него и протянул руку:

– Дай мне оружие.

Помощник без возражений повиновался. Шеннон указал на фигуру, лежащую на траве:

– Мистер Джерико выйдет, чтобы подобрать его. Мистер Уилсон, я и вы с Джорджем будем прикрывать его огнем. Как нам лучше встать, Джерико?

– Это не имеет значения, – ответил Джерико, – но если вы заметите какое-нибудь движение в лесу, стреляйте. Мне негде спрятаться – место совершенно открытое. Так что и туда и обратно придется бежать. Вы готовы?

– Идите, – сказал Шеннон.

Джерико вышел за сетчатую дверь. Он чувствовал себя голым. Набрав полную грудь воздуха и пригнув голову, он изо всех сил побежал к лежащему человеку. Любая из мощных крупнокалиберных винтовок Баумана могла проделать в нем дыру, достаточно большую, чтобы через нее проехал грузовик. Но никто не стрелял. Он добежал до полицейского и взвалил его себе на спину, поймав себя на том, что с трудом подавляет желание броситься бежать. Лицо полицейского представляло собой бесформенную массу. Он был зверски избит.

Джерико просунул руку ему под мышку и замер. Из нагрудного кармана полицейского высовывался кусочек белого шифона. Что-то подтолкнуло Джерико потянуть за его конец. Шарф был залит кровью, но ошибиться он не мог. В последний раз Джерико видел его на Тане – она прикрыла им шею от солнца, когда утром садилась к нему в машину.

Джерико поднял голову и посмотрел в сторону молчаливого леса. Ни на поезд, ни на автобус Таня не села и не уехала в Нью-Йорк. Она была где-то там, в лесу, причем тяжело раненная, судя по виду шарфа.

Издалека послышался голос Шеннона:

– Ради бога пошевеливайся, парень!

Часть третья

Глава 1

Она была всего лишь знакомой, с которой его связывали пара вместе выпитых коктейлей, порция моллюсков и полусерьезный флирт. Теперь, скрытая завесой деревьев, возможно, раненная, она, несомненно, нуждалась в его незамедлительной помощи. Джерико готов был отправиться за ней тотчас же. Он убеждал себя в том, что испытывал бы такие же чувства и в том случае, если бы речь шла о любом другом человеке. Но без оружия в руках он только подставил бы под удар и себя тоже.

Он опустил глаза на избитого полицейского. Тот был еще жив, но дышал хрипло и с трудом. Скорее всего, у него было немного шансов выкарабкаться, даже если бы удалось оказать ему необходимую помощь. Нельзя было лишать его этих немногих шансов.

Разглядывая раненого, Джерико заметил на нем портупею и увидел, что патронов в ней нет. Осторожно перевернув его, Джерико обнаружил, что кобура тоже пуста. Этого и следовало ожидать. Братья не упускали ни одного удобного случая, чтобы пополнить свой арсенал.

Для того чтобы перенести раненого в дом, Джерико предстояло преодолеть около сотни ярдов открытой местности. В коллекции оружия, которая пропала из дома, Джерико видел несколько дальнобойных винтовок, снабженных оптическим прицелом. С таким снаряжением даже неопытный новичок мог подстрелить его во время обратного пути. Конечно, можно было сразу же отправиться в лес на поиски Тани. Можно было бросить раненого здесь и, петляя, добежать до дома налегке, в относительной безопасности. Но выбора у него не было.

Он глубоко вздохнул, покрепче обхватил раненого, который по-прежнему не приходил в сознание, и взвалил его себе на плечо. Затем постепенно поднялся, согнув колени и пытаясь сбалансировать вес. Если ему предстояло погибнуть, то он предпочитал смотреть смерти в лицо. Отвратительно было поворачиваться к лесу спиной, но выбирать не приходилось.

Он пошел быстрым шагом, ощущая, как по спине струится холодный пот. Он даже не успеет понять, что произошло, если кто-нибудь выстрелит в него из крупнокалиберной винтовки.

Дом был все ближе. В окнах первого этажа стали различимы напряженные лица. И вот наконец он ступил на каменную террасу. Боб Уилсон отворил сетчатую дверь, и он оказался в доме. Он осторожно сгрузил раненого на толстый ковер, положив его на спину. И услышал, как Лиз вскрикнула от ужаса.