Текст книги "Преемник (ЛП)"
Автор книги: Дж. Рэмсей Кэмпбелл
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)
Рэмси Кэмпбелл
ПРЕЕМНИК
(Первый черновик рассказа «Чёрным по белому»)
В тот вечер была метель, но Дерек Шеридан просматривал газету, находясь в тёплом автобусе, защищающем его от снега. Взгляд Шеридана упал на заголовок: «Жестокое убийство в разрушенной церкви». В статье говорилось о том, что рано утром в церкви, затерявшейся среди кирпичных переулков в центре города, обнаружили труп; лицо покойника было ужасно изуродовано овальными отпечатками, они напоминали... и так далее. В этом месте Шеридан утратил интерес к статье. Он сложил газету «Хроники Мерси-Хилла» и вытащил из внутреннего кармана книгу в мягкой обложке.
Дорогая книга, подумал Шеридан, но она того стоит. На бледно-голубом фоне был изображён логотип шведского издательства «Ultimate Press» и название «Эксперименты молодёжи». Книга стоила 30 фунтов по причине того, что она была запрещена в Великобритании. Безо всякой мыслимой причины, – мысленно добавил Шеридан и начал читать книгу, пока автобус мчался сквозь снег и сумрак.
Несколько страниц спустя он выглянул в окно, за которым струился свет и мерцали снежинки. Автобус сворачивал на Мейсон-стрит; Шеридан встал со своего места, спрыгнул на платформу и заскользил по тротуару. Слева, в переулке с библиотеками и офисами, несколько машин уже припарковались возле здания «Харрисон Чемберс». Шеридан поспешно прикрыл книгу газетой, быстро прошёл под сводчатым дверным проёмом и оказался в зале с красным ковром на полу.
Среди картин в рамах висели указатели, направляющие новичка через коридоры, но Шеридан был знаком с этими залами. Громко топая, он поднялся по широкой каменной лестнице, расположенной слева, пересёк отполированную лестничную площадку, поднялся по более современному пролёту и вошёл в холл; где из ближайшей двери доносились вежливый шёпот, жужжание проекторов и звучание классической музыки. Там находилось единственное киносообщество Брайчестера. Шеридан повесил пальто в гардеробе и вошёл в кинотеатр.
Молодая женщина обменяла его билет на программку, и он сел на плюшевое сиденье. Пепельнице перед ним противостояла табличка «Не курить». Шеридан посмотрел на часы и решил немного почитать. Он открыл книгу в том месте, где почерневшие от пальцев страницы переходили в чистые и белые.
Что-то вторглось в сознание Шеридана; кто-то наблюдал за ним. Шеридан резко поднял голову и посмотрел через проход между креслами в налитые кровью глаза. Он знал этого человека в лицо; действительно, каждый член общества должен был знать его. Его происхождение было неясным, возможно, потому что его любимой темой для разговоров являлись коммерческие американские фильмы 1930-х годов, бесполезные фильмы, которые общество предпочитало игнорировать. Потрёпанный, всклокоченный вид этого человека и тревожные мольбы согласиться с его мнением не позволяли никому из тех, рядом с кем он сидел – а он настаивал на том, чтобы садиться приветливо рядом с любым зрителем, – высказать то, что они думают. И теперь тот человек отвернулся от собеседника, чтобы посмотреть на Шеридана.
Или, возможно, его внимание привлекла книга, которую он читал. Да, так оно и было – безумный взгляд переместился на бледно-голубую обложку, а затем обратно на Шеридана. Тот сдерживал эмоции, неспособный решить, что делать и ждал реакции от того человека – отвращения, интереса или вопроса. И в этот момент лицо наблюдателя потемнело и расплылось, в кинотеатре выключили свет, проектор начал трещать.
Фильм был наполнен непонятной символикой, и Шеридан погрузился в размышления, когда проходил мимо того странного человека к выходу из зала. Шеридан погрузился в снег, что нёсся ему навстречу; он оглянулся, когда где-то сзади завелась машина. Тот наблюдатель стоял под фонарным столбом, слепо глядя сквозь агрессивную белизну.
Сообщество любителей кино собиралось каждую пятницу, исключая летние месяцы, когда отсутствие вентиляции в помещении было бы невыносимо. Следующая пятница застала Шеридана в кинотеатре раньше, чем он намеревался; автобусы в Брайчестере были непредсказуемы. Пока только несколько членов сообщества заняли свои места; Шеридан быстро просмотрел рекламный буклет, который раздавали перед каждым показом фильма, и вернулся к чтению «Удовольствия Адама и Райана» – он уже закончил «Эксперименты молодежи». Шеридан был совершенно поглощён своим занятием, когда кто-то подошёл к его креслу и подождал, пока тот отодвинет колени.
Шеридан поднял глаза и увидел над собой худое встревоженное лицо. Он выразил своё негодование долгим выдохом и встал, намеренно уставившись в свою книгу. Человек скользнул мимо и опустился рядом с Шериданом, который сердито перечитал про себя одно предложение три раза. Рядом с ним раздался подготовительный кашель. «Сейчас начнётся американская чушь», – подумал Шеридан, но его сбил с толку вопрос:
– Вам нравятся такие книги?
Вопрос был невыразительным; Шеридан не мог вывести из него побудительную эмоцию.
– Да, – ответил он с оттенком вызова.
– Почему? О, я не хочу показаться дерзким, – поспешно добавил любитель американских фильмов. – Мне просто интересно, где вы её взяли?
– Раздобыл в Стокгольме, – автоматически сказал Шеридан, пытаясь понять тревогу, которая отражалась в вопрошающих глазах собеседника.
– Там же вы нашли и ту голубую книгу? Я имею в виду, вы не знаете, где в Брайчестере их продают?
Человек наклонился ближе, и до Шеридана донёсся лёгкий запах плесени.
– Видите ли, я знаю место, где вы можете их достать. Я отвезу вас туда, если хотите.
– О, неужели? – Шеридан слегка отодвинулся. Такое поведение означало, что собеседник стремился угодить, боялся одиночества, искал общения? Если так, то Шеридану не нравилась идея дружить с таким человеком.
– Да, я отвезу вас, если хотите, и лучше ехать поскорее, пока все нужные вам книги не распродали. Так вы хотите, что бы я доставил вас туда? Вы можете поехать завтра вечером?
Шеридан задумался. В конце концов, местный источник книг «Ultimate Press» – это то, о чём стоит знать; он может держаться в стороне от своего гида точно так же, как Шеридан никогда не разговаривал со своим парикмахером.
– Да, я свободен завтра вечером, – сказал он, когда темнота смягчила очертания плюшевых кресел вокруг него.
Вечером следующего дня Шеридан уже стоял под навесом магазина, прячась от ветра и снега. Парочки влюблённых прогуливались по улице и заглядывали в светящиеся окна, рука об руку бежали к автобусу; фигуры ходили взад и вперёд по тротуарам, и Шеридан косился на них; бормочущая старуха рылась в мусорном баке, проходящие мимо подростки пялились на неё. Несмотря на всё это, человек, которого Шеридан ждал, в конце концов, появился, сгорбившись из-за снегопада; он прятал руки в карманах грязного пальто.
– Нам придется поторопиться, – фыркнул пришедший. – Это долгий путь.
«Теперь он командует мной», – подумал Шеридан и последовал за своим гидом сквозь снег. Светящиеся окна начали тускнеть позади них, тротуары потеряли свой уровень безопасности. Количество шипящих машин, проезжающих мимо, уменьшилось. Теперь, всего в десяти минутах от главной улицы Брайчестера, по которой он проезжал каждый день, Шеридан потерялся в паутине извилистых улочек и переулков за домами, среди чёрных, но тёплых пабов, среди машин, прижавшихся к бордюру, деревянных дверей, ведущих в никуда, или окон, зловеще заколоченных досками. Гид петлял по переулкам и тоннелям, и Шеридан понял, что это специально для того, что он не смог запомнить дорогу.
Без предупреждения ему открылась часть улицы – участок пустыря, где одинокие стены и искорёженные металлические поверхности впитывали в себя снег. Шеридан и бегущий впереди человек скользнули по расшатанным кирпичам и ямам на другую сторону, затем вверх по другой улице. Она была пуста; на углу располагался заброшенный магазин, на стенах которого развевались плакаты. Стекло в витрине отсутствовало, и снег задувало внутрь. Лаяла собака, глядя в жемчужное небо. Над головой Шеридана пролетел самолёт, усиливая холод и тишину.
«Сколько ещё идти?» – Шеридан не сказал этого вслух; он был полон решимости не разговаривать со своим гидом. Он застегнул воротник и продолжил двигаться сквозь снег.
Они бегали туда-сюда по дорогам этого захолустного района, наконец спустились по узкому переулку, чёрному от воды, забитому мусорными баками, и оказались напротив места назначения. Магазины снова проявились в пейзаже; кафе с полинявшими занавесками рекламировало чай с чипсами, а под вывеской грубые каменные ступени вели к некрашеной двери. Чёрная решётка защищала подвальное окно. Книги, прижатые к стеклу внутри, указывали на то, что это книжная лавка, снег и грязь мешали рассмотреть, что находится во внутреннем помещении.
– Вот и всё, – заметил гид, его голос звучал безжизненно на фоне неосвещённых магазинов. – Мы можем спуститься.
Шеридан поскользнулся на чёрных ступеньках, одной рукой вцепившись в ржавые перила, другой – на пару неприятных секунд коснувшись пропитанного плесенью пальто человека, идущего впереди. Дверь со скрипом отворилась в длинную комнату, заваленную книгами. Полок не было; возле стен стопками стояли комплекты викторианских энциклопедий, детские ежегодники забаррикадировали доступ к ним, книги о путешествиях и биографии обрамляли колонны, между которыми приходилось протискиваться. Лучи света проникали через окно, и Шеридан увидел пыль в воздухе, которая раздражала его ноздри.
– Вот они, – объявил гид, и указал куда-то своим грязным пальцем с обкусанным ногтем. – Ничего не опрокиньте.
Всё, что можно было увидеть в том направлении, – шаткий стол, на котором лежало несколько пожелтевших экземпляров «Клики» рядом со сломанной печатной машинкой, но Шеридан последовал за гидом. Когда тот разложил журналы веером по столешнице, Дерек обнаружил скромную серию книг от «Ultimate Press». Он наклонился вперёд, его глаза расширились от удовольствия. Мрачная атмосфера окрашивала бледные обложки, но Дерек смог расшифровать названия книг: «Два мальчика и хлыст», «Дневник распутника», «Происхождение Уильяма Харрисона»... Шеридан уже нащупывал свой бумажник. Он повернулся, чтобы выразить свою признательность, но налитые кровью глаза его спутника были устремлены в другой конец комнаты, самый дальний от двери; Шеридан напряг свой взгляд в том направлении. С левой стороны стены находилась вторая дверь, её верхнюю половину закрывала пыльная панель с матовым стеклом. Дерек предположил, что там есть ещё одна комната, но неосвещённая.
Это, однако, навело его на мысль, что в книжной лавке не хватает самого необходимого.
– Хозяин здесь? – спросил Шеридан, вынудив гида отвести взгляд от странной двери. Но разве не было альтернативной возможности?
– Я полагаю, вы не владелец этой лавки? – продолжил Шеридан.
– Нет, не владелец, – и гид снова уставился на дверь и матовое стекло, хотя и неохотно. – Но сегодня его здесь не будет. Вы можете заплатить мне, и я передам ему деньги.
Шеридан колебался; но, в конце концов, для него было важно заполучить эти книги.
– Очень хорошо, вот, пожалуйста, – сказал он и вытащил банкноты из бумажника.
Гид толкнул книги к покупателю по грязному столу. Шеридан скорчил гримасу, поднял их и вытер пыль, как мог, а неряшливый человек неумело сложил купюры и сунул их в свой потрёпанный карман. Затем гид робко направился к выходу на улицу.
– Разве вы не собираетесь завернуть эти книги? – удивился Шеридан. – Нет, если подумать, я сделаю это сам.
Шеридан скрутил коричневую бумагу с рулона, позволяя обесцвеченной обёртке намотаться на пол, прежде чем он нашел удовлетворительный отрезок. Упаковав романы, выбросив влажный рулон клейкой ленты и окончательно закрепив упаковку бечёвкой, он тоже направился к выходу. Помощник книготорговца – надо полагать, таков был его род занятий – снова уставился на дверь, ведущую наверняка в кабинет владельца; но ни тени, ни звуки не выдавали за дверью присутствия других людей.
На улице бушевала метель. Шеридан, сосредоточенный на том, чтобы держать книги, медленно осознал, что его ведут не тем маршрутом, по которому они пришли; на этот раз он чуть не окликнул гида, но сдержался, чтобы не признать свою зависимость от этого странного человека. В конце концов, они должны двигаться в нужном ему направлении; и действительно они вышли из лабиринта высоких и грозных офисных зданий на широкую главную улицу, где снежинки кружились в свете фонарей, и автобусы проносились мимо. Остановка Шеридана находилась в нескольких метрах от него; но хотя он старался быть начеку, он понятия не имел, как они сюда попали. Он стоял на месте до тех пор, пока гид, высморкавшись, не отвернулся – предположительно направившись в сторону своего дома.
– Спокойной ночи, – сказал Шеридан и удалился в другом направлении.
Всю неделю он был занят обычными делами.
Шеридан задумчиво смотрел на крыши домов и заметил блеск реки Северн. Может ли он ещё раз напроситься в то секретное место?
– Думаю, я могу ещё раз сходить в вашу книжную лавку, – сообщил Шеридан серой фигуре, позади которой он намеренно сел в следующую пятницу. Член комиссии, сидящий рядом с Шериданом, бросил на него вопросительный взгляд.
– Я отвезу вас, когда вы захотите, – сказала фигура.
Так усилилось знакомство Шеридана с книжной лавкой – только с ней, а не с её местоположением; ибо гид, похоже, обладал извращённым талантом к поиску новых маршрутов. Он водил Шеридана под арками, настолько длинными, что они превращались в тоннели, над чёрными каналами, о существовании которых в Брайчестере Шеридан и не подозревал, под мостами, которые гремели от проходящих по ним поездов, но которые Шеридан – хотя он часто ездил по Брайчестерским линиям – не мог определить; по улицам с безжизненными домами. Но каким бы хитроумным путём ни вёл гид своего покупателя, они всегда, в конце концов, достигали секретной лавки. Шеридан искал какие-нибудь ориентиры вдоль каждого маршрута, но не нашёл ни одного, даже названия улицы.
Но по мере того, как он уносил домой всё больше книг, перед ним открывались и другие факты. Дверь в секретную комнату всегда оставалась закрытой, хотя иногда Шеридану казалось, что за ней есть кто-то живой; но, если там находился хозяин, почему он никогда не выходил? Тем более, что его помощник не проявлял особых способностей к работе. Однажды в субботу вечером этот жалкий человек не досчитал Шеридану более фунта сдачи; через неделю он опрокинул на пыльный пол стопку книг; каждый раз было очевидно, что он хотел как можно скорее покинуть лавку. Шеридан стал почти бояться, что этот неряха будет возиться среди сваленных в кучу книг каждые выходные.
Но одни привычки вытесняются другими. Шеридан не знал о существовании группы художественного кино, что собиралась в колледже на Мерси-Хилл; но его пригласили присоединиться к этой группе, пока он не пропустил редкие фильмы, которые они предлагали к просмотру по субботам. Однажды в четверг днём, когда серое небо нависало над плоскими офисными крышами, Шеридан принял их приглашение по телефону и почувствовал неловкость, вспомнив о том, что теперь ему будет трудно ходить за эротической литературой. Он вышел из офиса в пять часов и был подхвачен толпой, всё ещё размышляя.
Помощник книготорговца, имени которого Шеридан так и не узнал, проходил мимо, опустив глаза. Шеридан положил руку на его плечо, и тот оскалил губы в рычании, прежде чем посмотреть, кто его остановил.
– Послушайте, – заявил Шеридан, – я не смогу прийти в эту субботу. Но я свободен сейчас, не могли бы вы сопроводить меня до лавки?
– Я не должен, – ответил гид. – Мы не можем ходить туда в рабочие дни.
Ответ показался Шеридану немного подозрительным.
– Но если я не попаду в книжную лавку сегодня, то не знаю, когда смогу пойти снова.
По какой-то причине эти слова обеспокоили гида.
– Хорошо, но нам придётся поторопиться. Надеюсь, вы не огорчитесь, если сегодня там не будет новых книг.
Встряхнув свои длинные, сальные волосы, которые прилипли к его чёрному воротнику, человек метнулся между людей, спешащих по улице.
На этот раз маршрут Шеридана и его гида пролегал между двумя магазинами и далее спускался по длинной каменной лестнице; по грязному переулку, где склады возвышались над железнодорожным полотном, затем на улицу, участок которой, как показалось Шеридану, он узнал. Из-за спешки гид был менее осторожен в этот раз, чем обычно. Шеридан на мгновение задержался и осмотрел фасады домов; и там, между двумя окнами справа имелась вывеска, чёрные буквы на белом фоне – Миллер-стрит: 3. Дерек поспешил за сутулой фигурой, прямо через пустырь, налево по безлюдной дороге, направо по переулку, где двери выходили на заросшие дворы и непрозрачные окна, снова направо в другой переулок, где двери домов были заперты. Шеридан уже знал, что это место находится напротив книжной лавки.
Гид задержался, доставая ключ из рваного кармана и вытряхивая газетные обрезки и пух. Казалось, что он задумался о чём-то нехорошем. Дверной замок заскрипел, и Шеридан прошёл внутрь.
– Я не знаю, есть ли вообще сегодня поступления, – донёсся до Шеридана шёпот гида.
Только одна книга нашлась среди журналов на столе – «Деяния Херстмонсо и Фавершема». Шеридан схватил книгу прежде, чем, чем пальцы гида коснулись её, и открыл бумажник. Гид выхватил банкноты и запихнул их в свой карман; и в этот момент раздался странный звук, похожий на начало крика, что тут же прервался. Последовала приглушённая потасовка, которая могла происходить только в тайной комнате. Шеридан почувствовал, что его хватают за руки, а голос бормочет: «Идём, идём же!»; помощник тянул его к выходу. Шеридану удалось взглянуть на матовое стекло, когда его выталкивали за дверь, и впервые он увидел там признаки. По стеклу прошла тень. Это, вероятно, был хозяин книжной лавки, и по его поведению можно было понять, что он тащит что-то тяжёлое; но какое-то искажающее свойство стекла, или, возможно, озабоченная поза продавца, создали ужасную иллюзию – в тот же миг Шеридану показалось, что человек был без головы.
Необычно встревожившись, Шеридан поднялся по ступенькам; помощник поспешил за ним. Внизу раздался скрип петель, и Шеридан услышал шаги по дощатому полу. Гид быстро вернулся к входной двери и захлопнул её, а затем он подтолкнул Шеридана на улицу и обратно по маршруту, который они недавно проделали.
Помощник продавца был явно взволнован; возможно, ему было приказано не входить в книжную лавку без предупреждения, но это не объясняло ни его беспокойства возле скопления молчаливых и заброшенных складов, ни его почти панического страха вблизи вялотекущей воды в канале. Гид почувствовал облегчение, когда они оказались на главной улице. Шеридан крикнул ему сквозь толпу: «Увидимся в следующий четверг, там же, где я встретил вас сегодня», но он не был уверен, что гид его услышал.
Уверенность Шеридана уменьшилась ещё больше, когда через неделю гид не пришёл к пяти тридцати. Чёрные тучи давили Шеридану на голову; уличные фонари, казалось, угрожали ему. Машины останавливались и двигались дальше, пешеходы бежали и уворачивались; но безымянный человек не появлялся. Впрочем, это не имело значения, решил Шеридан и покинул место встречи. Он мог сам найти дорогу, хотя, как только он покинул центральные улицы, огни уступили место темноте.
Городской гул затих позади Шеридана. В конце переулка, где белые испарения поднимались от железнодорожного полотна, и в который упирались склады, Шеридан осознал, что не знает, куда поворачивать дальше. Грохот ржавой коляски привлёк его внимание к женщине, гулявшей с ребёнком.
– Вы не могли бы направить меня на Миллер-стрит? – спросил Шеридан. Женщина странно посмотрела на него, прежде чем указать дорогу.
Мокрый снег уже покрыл тротуары, когда Шеридан достиг кафе и двери в подвал. С запозданием запихнув в карман промокшую газету, он спустился вниз и толкнул дверь; она скрипнула и открылась в тихую комнату с грудами книг. Шеридан огляделся. Рядом зашуршала бумага, возможно, за стенами книг зашевелилась крыса, больше здесь не могло быть источника звуков. Шеридан беспечно подошёл к столу и поднял журналы – обычные номера, покрытые, возможно, обычной пылью. Под ними оказалась голая столешница. Чтобы путешествие не было напрасным, Шеридан должен установить контакт с владельцем книжной лавки или его помощником.
Дверь тайной комнаты с грохотом распахнулась. Там стояла фигура, одну сторону лица которой освещал блик голой лампочки. Из-за полумрака в помещении Шеридан смог разобрать лишь несколько деталей появившегося человека; но уже при первом взгляде он заметил, что твидовый костюм странно висит на теле, а само тело не перестаёт слегка раскачиваться из стороны в сторону, словно в ожидании какого-то движения.
– Добро пожаловать в книжный магазин Роулса, – сказала фигура.
Шеридана проводили в секретную комнату. Лампа без абажура освещала внутреннее пространство как бриллиант; здесь находился стол, заваленный книгами, шкаф со стеклянной дверцей, на полу были разбросаны письма и бумаги. Но Шеридан не мог понять, почему в стене справа имеется дыра, грубо прикрытая досками, и почему там темно.
Обитатель комнаты заметил задумчивый взгляд Шеридана.
– О, это спуск вниз, – сказал хозяин и сел за стол. – Вы не сможете там ничего увидеть. В любом случае, добро пожаловать. Простите, я не встречал вас раньше, возможно, я бы и сейчас с вами не разговаривал, но произошли события, которые нарушили мой распорядок дня. Рано или поздно я знакомлюсь со всеми, кто посещает моё заведение.
Шеридан огляделся в поисках возможных тайников с книгами «Ultimate Press»; владелец лавки продолжил:
– Теперь вы пришли сюда в поисках эротики? Я могу понять ваши мотивы; наиболее важным знанием всегда является то, что хранится в тайне. Так было во все времена. Ваши друзья из «Ultimate Press» понимают это. Знаете ли вы о том, что они намерены опубликовать запрещённую книгу Генрикуса в следующем году?
– О, в самом деле? – воскликнул Шеридан, слегка обеспокоившись.
– Да. Я уверен, что книга заинтересует вас, даже если это не обычное издание от «Ultimate». Вы жаждете запретных знаний?
– Конечно.
– Ну, эта информация подавлялась веками; вы понимаете, что все правители считали, что будет лучше, если люди не узнают о чёрных пропастях, что разверзлись под их ногами, о формах, выходящих из тьмы... И я не сомневаюсь, что некоторые индивиды могут испугаться истины, скрытой во всём, что их окружает, они могут даже сойти с ума. Я думаю, вы могли бы прочитать эти книги.
– Полагаю, что да. Мне думается, что написанное слово, каким бы оно ни было, не следует представлять как что-то могущественное.
– Что ж. Я не могу предложить вам Иоганна Генрикуса, потому что сейчас практически невозможно достать его книгу; но у меня есть кое-что не менее интересное в таком же стиле.
Хозяин лавки встал и направился к шкафу своей необычной неторопливой походкой. Он поднял полку с девятью громоздкими томами, столкнул локтем книги со стола и аккуратно поставил полку на освободившееся место. Во время этой операции Шеридан кое-что заметил и почувствовал слабый прилив отвращения, когда понял, что мужчина был обезображен. Руки книготорговца были очень большими, по крайней мере, что касается ладоней, толстые пальцы едва достигали длины первых суставов нормального человека. Его большие пальцы, казалось, с необычайной силой вцепились в полку.
– Они были в стопке викторианских энциклопедий, – сказал хозяин лавки. – Я выбросил из этого книжного шкафа какой-то хлам, кажется, о бухгалтерии, чтобы освободить для них место. Представьте себе книготорговца, который не знает, что у него на складе есть такие вещи! Невероятно, не правда ли? Если только вы не предполагаете, что идея была в том, чтобы спрятать их и постараться забыть, что они там находились... Но в любом случае взгляните.
Хозяин сел на своё кресло. Шеридан начал листать хрупкие страницы первого тома. Книга раскрылась в том месте, где, по-видимому, описывался какой-то подземный маршрут; но в указаниях имелись мрачные намёки на то, что этот путь не преодолеть. Человек услышит звук тяжёлых, неровных шагов, увидит распухшую светящуюся фигуру, когда обернётся, затем что-то огромное поднимется из тёмного озера впереди. Шеридан поднял глаза, чтобы проследить за освещением комнаты, и обнаружил, что хозяин пристально наблюдает за ним из-за стола. Шеридан продолжил читать. Где-то над пещерами находился Брайчестер, а внизу были только бесконечные проходы, по которым прыгали и скакали невидимые фигуры; гроты, в глубине которых открывались огромные глаза; пещерные города с чёрными башнями, где дороги вели вниз; коридор, перекрытый высокой каменной стеной, за которой скрывался Й'голонак. Шеридан нашёл имя Й'голонак подчёркнутым везде, где оно появлялось.
– Что это значит? – спросил он, передавая открытую книгу её владельцу.
– Я полагаю, вы имеете в виду его нынешнее значение. Позвольте мне начать объяснение издалека. Й'голонак в настоящее время имеет очень важен из-за открытия, сделанного одним бродягой. Как кто-то стал бродягой? Я не знаю; но несколько месяцев назад этот человек бродил по задворкам Брайчестера в поисках убежища. У него не было ни денег, ни друзей, которые могли бы дать ему приют. Шёл дождь, и он пролез под мостом через канал; и внизу он обнаружил арку, расположенную чуть выше уровня воды. Ему удалось добраться до неё и войти. За аркой был тоннель; хорошее убежище, подумал бродяга и осветил себе путь с помощью спичек – единственной ценностью, что он имел. Он ожидал, что попадёт в какое-то хранилище, но тоннель просто вёл в темноту.
Бродяга двигался так долго, что потерял счёт времени; наконец, одна сторона тоннеля оборвалась, превратившись в пропасть, из которой исходило тусклое свечение, слишком слабое, чтобы бродяга смог разглядеть, что находится внизу. Но ему показалось, что он видит что-то гигантское, пульсирующее в глубине. Когда он повернулся, чтобы поспешить обратно, спички выпали из его руки и с грохотом полетели в пропасть. Бродяга не слышал, чтобы они ударились о дно, но пульсация внизу, казалось, усилилась. Он вдруг испугался чёрного тоннеля, который привёл его в это место. От пропасти отходил ещё один тоннель, чуть освещаемый, так что бродяга решил пойти туда. Далеко он не ушёл; он думал, что тоннель изгибается перед ним, но на самом деле он упёрся в стену, которая преграждала путь. Бродяга стоял и смотрел на неё, размышляя, что делать дальше.
Затем из-за стены раздался оглушительный басовитый рёв, и Й'голонак поднялся над ней. Его голова и руки потянулись к человеку, и тот сошёл с ума. Его разум убежал прочь от губчатого лица с глазами, от рук, которые вырвали у него один крик шокирующего ужаса. Можете ли вы представить себе чувства человека, когда один из Великих Древних выходит из темноты и смотрит на него? А можете ли вы представить, что пронеслось в голове у Й'голонака, если у него имеются мысли, как у нас? После столетий ожидания в темноте за стеной, куда приходили поклониться ему только безглазые твари тьмы, явился посланник из поверхностного мира – планеты, ожидающей очищения от живущих на ней существ. Посланник теперь был вполне послушен, вполне вменяем – но он никогда больше не сможет спать по ночам, а, возможно, не уснёт и днём. Ему можно было позволить безопасно вернуться на поверхность, но уже не одному.
Так бродяга вернулся по коридорам, но в это время позади него скользила огромная фигура. И когда бродяга приблизился к поверхности через другой выход, (в каждом городе есть бесчисленное множество тоннелей, ведущих вглубь земли), он осознал, что позади него начинается какой-то процесс, возникло удушающее напряжение. Он ни разу не обернулся, чтобы посмотреть, и эта сдержанность, должно быть, сохранила у бродяги остатки здравомыслия. Чтобы выйти на поверхность, Й'голонак должен был изменить свою форму. Имелись части его настоящего тела, которые не поддавались метаморфозе, и всё время, пока он находился на поверхности, его тело напрягалось, чтобы не вернуться к своей прежней форме, как это было на Тонде и ближе к Краю; но, когда Й'голонак выходил на улицу, можно было смотреть на него и оставаться в здравом уме.
Он убил человека, занял его место и поселился в городе, чтобы привыкнуть к окружающей среде. Он мог бы вырваться вперёд и уничтожить Землю, какой вы её знаете, и оставить её пустынной и призрачной, но он должен был подождать, пока другие не будут готовы. Он мог подождать, ведь что такое время для Великих Древних? Поэтому он назначил бродягу своим жрецом, и тот совершал перед Й'голонаком древние обряды и вызывал демонов со звёзд, и приносил ему жертвы, чтобы укрепить Й'голонака во время долгого ожидания. А когда бродяга не был занят поклонением Й'голонаку, он цеплялся за обрывки своей прежней жизни и держался в людных местах – кинотеатрах, публичных домах, словно защищаясь от гниения. Как будто где-то на этой планете есть защита, когда даже на улицах нашего города хлопают крыльями невидимые, неслышимые твари, ожидающие ночи. Но однажды бродяга совершил поступок, что не понравился Й'голонаку, и стал жертвой, оставив Й'голонака одного на поверхности.
Впервые рассказчик сделал паузу. Шеридан заёрзал на стуле и стал выдумывать какое-нибудь замечание; ему было откровенно не по себе. Но хозяин лавки, дав Шеридану возможность усвоить эту историю, продолжил:
– Вот почему Й'голонак стал так важен. Понимаете ли вы, что, когда придёт время, а оно придёт, человечество будет повержено силами, которые хлынут из космоса? Если бы вы поклонялись Й'голонаку, вы могли бы выжить. Если бы вы стали его жрецом, вы бы продолжали жить в течение эонов грядущих перемен. Вы говорите, что стремитесь к запретному знанию. Будете ли вы служить Й'голонаку и заглядывать в космические бездны, о которых даже «Откровения Глааки» никогда не упоминают?
Шеридан ответил так спокойно, как только мог:
– Нет. Я не думаю, что смогу это сделать. Это потребует от меня слишком многого.
Оглянувшись через плечо на дверь позади себя, Шеридан обнаружил, что, пока он слушал книготорговца, эта дверь захлопнулась и закрылась на ключ.
До него донёсся голос:
– Вы уже догадались, что я и есть Й'голонак?
