Текст книги "Освободитель Джеддов (Ричард Блейд, Cтранствие 9)"

Автор книги: Дж. Лэрд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

За разговорами он даже не заметил, как они уже подошли к городским предместьям, застроенным небольшими хибарками из камня и глины под соломенными крышами. Многие двери были помечены желтым знаком. Разведчик уже понимал, что это значит.

Миновав десяток строений, путники очутились рядом с ямой двадцатифутовой глубины и площадью в несколько десятков квадратных ярдов, наполовину заполненной трупами мужчин, женщин и детей. Телеги из города, подвозившие умерших, все прибывали и прибывали.

Блейд и Оома укрылись в рощице неподалеку и некоторое время внимательно наблюдали за происходящим. Никто не обращал на них внимания; около ямы сосредоточенно хозяйничали люди из похоронной команды, едва успевавшие справляться с работой. Не проявляя никакого почтения к покойникам, они сваливали трупы с телег и заталкивали в яму, стараясь использовать каждый дюйм свободного пространства. Затем тела обливали горючей жидкостью, чем-то вроде нефти, и поджигали. Эта процедура повторялась несколько раз. Усердные труженики особенно заботились о том, чтобы между штабелями обгорелых костей оставались достаточно широкие проходы, в которых они могли перемещаться.

Блейд внимательно присматривался к этим людям. В яме работали крепкие парни, грязные, небритые, облаченные во все желтое: длинные желтые штаны, желтые безрукавки, глубокие круглые шапки, напоминавшие шлемы. В голове разведчика постепенно начал складываться план.

Оому потрясло и напугало это адское зрелище, и она начала дергать Блейда за руку.

– Пойдем отсюда, Блейд, меня начинает тошнить! Пошли, нам помогут мои родственники, что живут недалеко отсюда. Они дадут одежду и накормят нас. Без одежды в столице никак нельзя...

Он заметил, как Оома старается не смотреть на яму. Похоже, девчонка начинает понимать, что и она смертна... Несколько необычное ощущение для юности. И вряд ли радостное...

Мимо городских стен они прошли к маленькому домику, стоявшему на холме среди фруктовых деревьев. Оома представила спутника двум женщинам средних лет и мужчине необъятной толщины. Женщины были ее тетками, а толстяк, как догадался Блейд, возлюбленным обеих. Появление чужака они восприняли спокойно, как нечто само собой разумеющееся. Не вызвали вопросов ни его необычная внешность, ни нагота. Его хорошо накормили и дали рубаху и штаны из ткани домашней выработки, которую, похоже, изготовляли из коры фруктовых деревьев. Не удивительно, что такое одеяние беспощадно терзало даже его привычную ко всему кожу.

Оома и тетки оставили мужчин одних. Вскоре Блейд понял, что Мок большой любитель выпить и, как все пьяницы, отчаянно нуждается в собутыльнике. Хотя он чувствовал себя неуютно (грубая одежда растревожила многочисленные раны и ссадины), но, чтобы отвлечься, с удовольствием составил Моку компанию. Они пили тягучую коричневую жидкость, похожую на крепкий сидр, которую Мок щедро разливал из огромного глиняного кувшина. Уже после первого глотка пойло ударило Блейду в голову, к горлу подкатила тошнота. С большим трудом он допил кружку, преисполнившись уважением к компаньону, глотавшему спиртное, словно воду. Деваться, впрочем, было некуда: ему предстояло хорошенько накачать Мока, чтобы выудить все необходимые сведения о джеддах и о том, что происходит в столице.

* * *

– Тяжкие времена... – едва ворочая языком, бубнил Мок, привычным жестом наполняя кружки. – Веселая Смерть косит людей... Джеддак тоже умирает... от старости... Уже несколько дней над озером, где разбит ее шатер, звучит печальная музыка... После ее смерти титул и трон перейдут к принцессе Митгу. Что ж, наследные принцессы затем и существуют, чтобы получать титулы, власть и богатство... Но есть еще и Мудрейший, и свора бравых капитанов... И все при своих интересах... – Мок опрокинул в рот очередную порцию немыслимого пойла и почесал нос жирным пальцем.

Они сидели за столом уже несколько часов. В голове у Блейда шумело, время от времени накатывала тошнота, с которой он мужественно боролся, стараясь не пропустить ни слова из того, о чем рассказывал собутыльник. Мок, похоже, был способен высадить целую бочку. Конечно, он надрался, проклятый толстяк, но не настолько, чтобы его красноречие иссякло. Он болтал и болтал без умолку, Блейд же внимательно слушал, хотя порой ему хотелось опустить голову на стол и заснуть.

Оома несколько раз попыталась проникнуть в комнату. На личике ее было написано негодование: ведь уже давно стемнело, и она жаждала выполнить вечерние предписания святого Биркбегна, Однако Блейд решительно отмел ее посягательства; сведения, которые он получал сейчас, были важнее всего, даже изысканных удовольствий в объятиях Оомы. Конечно, Мок был отвратительным типом, но он знал обо всем, что происходило в стране и столице джеддов. Слушая его, разведчик снова окунулся в привычную стихию заговоров и интриг. Борьба за власть, соперничество, убийства из-за угла – знакомые игры, без которых жизнь в любом мире казалась пресной... Что ж, он прибыл сюда и собирался сделать свой ход.

Осушив очередную кружку, Блейд с чувством прокашлялся.

– Послушай, приятель, – начал он, – а кто такой Мудрейший?

Сам он полагал, что эта личность, удостоенная столь пышного титула, занимает пост первого министра или визиря. В его родном измерении все власть имущие тоже претендовали на особую мудрость.

В ответ Мок рыгнул и, собираясь с мыслями, погладил один подбородок, затем другой, третий... Блейд, в глазах которого все уже двоилось, подумал, что это действо никогда не кончится. Но толстяк все-таки заговорил.

– Хитрющая бестия, скажу я тебе... Умен, ловок... Костляв в такой же степени, как я толст. Башка огромная, голая, словно раскормленная задница, но соображает... ого-го как! Болтают, что балуется волшебством... Возможно... Все возможно! Я берусь утверждать одно: сколько себя помню, он всегда был главным советником и министром престарелой императрицы, и она ему во всем доверяла. Он цепко держит власть... да, цепко, и не отдаст ее никому! Так что наследной принцессе придется прислушиваться к его советам, хочет она того или нет. Иначе дело кончится плохо. Для нее... – Тут Мок глубокомысленно посмотрел на Блейда, вздохнул, и пьяные слезы потекли по его толстым щекам. – Это наводит на грустные мысли, мой дорогой друг. Митгу очаровательное дитя... Просто прелестное!

Разведчик бросил взгляд на приоткрытое окно. Темнота, хоть глаз выколи. От смрада горящих трупов было некуда деваться, дым достигал даже вершины холма. Блейд размышлял, тщательно обдумывая каждую мелочь. Чем грозит ему промедление? Опасность с каждой минутой только возрастает. Если верить Моку, у Мудрейшего полно шпионов и доносчиков и есть даже собственные воинские отряды. Возможно, ему уже сообщили о появлении странного чужеземца... Мок доверительно шепнул разведчику, что в столице соглядатаи сидят под каждым кустом. Обстановка в Джедде была сложной, и противоборствующие группировки не решались нарушить статус-кво. Внезапное появление Желтой Смерти многим спутало карты, однако по существу ничего не изменило.

Решив, что пора прекращать попойку и браться за дело, Блейд принялся усиленно подливать Моку коричневое пойло, время от времени лукавыми вопросами направляя разговор в нужное русло. Оома, видимо, обидевшись, больше не появлялась, и никто им не мешал. Неожиданно толстяк пронзительно взвизгнул, словно боров под ножом мясника, и уронил голову на стол. Блейд довольно кивнул. Он не надеялся достичь столь блестящего результата так скоро.

Разведчик поднялся из-за стола и, пошатываясь, с трудом отыскал выход наружу. Сунув в рот два пальца, он опростал желудок и минут пять приходил в себя; затем, с трудом ворочая шеей, огляделся. Внизу, у подножия холма, по-прежнему ревело пламя погребальных костров.

Отдышавшись, он дернулся в дом, медленно вскарабкался по лестнице, открыл первую попавшуюся дверь и наткнулся на сладко похрапывающих тетушек. Оома спала в соседней комнатке. Она лежала в углу на грубой циновке, свернувшись, как обычно, калачиком, и выглядела такой милой и по-домашнему уютной, что у Блейда защемило сердце. Он склонился над ней, прислушиваясь к ровному дыханию девушки, потом поцеловал ее в щеку. Он не собирался будить ее; лучше, если девочка ничего не узнает о его замыслах. Если судьба будет благосклонна, если он уцелеет и добьется своего, то пришлет за ней. В противном случае... Что ж, она не ребенок! Пусть скорее забудет о странном пришельце, который помог ей добраться до дома. Блейд ласково погладил мягкие пышные волосы, разметавшиеся по нагим плечам, и, повернувшись, решительно вышел.

От громоподобного храпа Мока дрожал весь дом. Старый пьяница угомонился надолго, и Блейд, осторожно прикрыв дверь, спустился с крыльца и зашагал вниз по склону. Бледный свет луны, едва озарявший сад, помогал найти дорогу, и вскоре разведчик очутился в сотне футов от погребальной ямы. Тут он остановился и перевел дух.

Похоронная команда трудилась вовсю: только что подошло несколько телег, которые подвезли целую груду трупов. Возница одной из них замешкался, и могильщики тут же обрушили на него град проклятий. Блейд, затаившийся в темноте, разглядел, что парень при телеге тоже одет в желтое, как и мрачные личности, суетившиеся у костров. Обдумывая свой план, он отступил от края ямы, решив дождаться, когда телега, сбросив свой страшный груз, направится в город.

Он пригляделся; груду камней у дороги как будто специально заготовили, чтобы помочь ему. Спрятавшись там, разведчик наблюдал за ходом событий, невольно представляя кошмарные видения ада. Эта картины казались ожившими гравюрами Доре: охваченные огнем тела, вьющиеся кольца дыма и суетливые движения своры чертей, то бишь похоронной команды. С холодным интересом исследователя Блейд глядел на это апокалипсическое зрелище; он был спокоен и крепко сжимал в руке свой каменный нож.

Но вот последний труп сбросили с телеги, и она с противным скрежетом тронулась в обратный путь. Разведчик одним прыжком перемахнул через камни и приготовился к нападению. Огромные деревянные колеса вращались медленно. Телегу с трудом тащила унылая тварь, очень похожая на буйвола. В стране джеддов, видимо, не знали лошадей; он даже не сумел растолковать Моку, что это за животные...

Теперь – внимание! Телега приблизилась. Прыжок – и каменный нож вошел в горло возницы. Тот не успел даже понять, что происходит, и не издал ни звука.

Стараясь не делать лишних движений, Блейд натянул вожжи, и животное покорно остановилось, явно не возражая против перемены хозяина. Разведчик сбросил труп на дно телеги и раздел его. Желтая хламида – как раз то, что ему сейчас нужно. Никто из местных, по словам Мока, не осмелится приблизиться к человеку в желтом, даже если тот будет умолять о помощи, настолько велик ужас перед чумой. Похоронной команде открыты все дороги, что вполне устраивало Блейда. Что касается трупа... Что ж, когда вокруг так много мертвецов, кто обратит внимание еще на одного? Разведчик дернул поводья. Пора спешить в столицу, туда, где умирает старая императрица. Уходит в мир иной под звуки печальной музыки...

Телега жалобно скрипела, буйвол то и дело спотыкался, Блейд же озирал темные склоны гор, плотным кольцом обступивших равнину. Скалистые пики отрешенно блестели в лунном свете. Как говорил Мок, недра этого хребта хранили железо. Много железа! У Блейда слегка закружилась голова. Железу всегда сопутствуют другие ископаемые. Возможно, даже редкоземельные элементы, добыча которых стоит таких трудов... Какое богатство! Не меньшее, чем в Сарме! Осталось только телепортировать его домой...

Он еще размышлял на эту тему, когда впереди замаячили городские ворота, которые охранял отряд вооруженных солдат. Неуклюжие железные доспехи, шлемы, пики, мечи... Впрочем, парни выглядели бравыми вояками. При виде желтого одеяния Блейда они мгновенно расступились. Вестник смерти! Он усмехнулся про себя.

Что ж, можно пока сыграть и эту роль.

ГЛАВА 10

Блейд не ожидал, что ему так легко удастся попасть в город. Можно было подумать, что святой Биркбегн, проникнувшись добрыми чувствами к пришельцу, усиленно помогает ему. Телега медленно тряслась по невероятно загаженным узким улочкам. Блейд попытался узнать у прохожих дорогу, но стоило ему остановиться, как горожане в ужасе разбегались. Зато его повозку осаждали родичи умерших, выносившие тела из домов. Разведчик, однако, вовсе не собирался заменить убитого им возницу и спокойно проезжал мимо. Препятствовать ему никто не смел.

Благополучно миновав значительную часть города, он добрался до небольшой рощицы на берегу живописного озера и укрылся там в кустах. Осмотревшись, Блейд понял, что попал туда, куда надо: посреди озера зеленел небольшой островок, на котором высился большой пестрый шатер, укрепленный множеством шестов. Сквозь его стены из великолепной расписной ткани пробивался слабый свет. Грустные звуки нежной мелодии неслись над ровной гладью воды; духовые и струнные инструменты, будто рыдая, повторяли ее снова и снова. Как успел поведать разведчику Мок, мелодию эту, провозглашенную государственным гимном, сочинила в свое время старая императрица, и теперь музыка помогала ей достойно прожить последние часы.

Шло время. Лодки и баржи постоянно сновали между берегом и шатром джеддаки. Кого только они не перевозили! Вооруженных до зубов офицеров, облаченных в позолоченные железные доспехи, чиновников в богатых одеяниях с бархатными шапочками на головах, министров, советников, законников, купцов и многих, многих других... Блейда это блестящее сборище не интересовало; он поджидал главное лицо – Мудрейшего. Первого министра звали Низрой, но он почему-то не любил этого имени, предпочитая свой официальный титул.

Луна уже совсем исчезла, когда Низра наконец-то покинул остров и прибыл на берег. Музыка звучала по-прежнему, а значит, жизнь еще теплилась в груди императрицы. Блейд осторожно выглянул из кустов и впился глазами в Мудрейшего, который неторопливо шествовал по набережной в окружении свиты. Его важная поступь лишь подчеркивала подобострастную суетливость чиновников и стражей.

Как предупреждал Мок, внешность у министра была весьма экстравагантная. Огромная голова Низры, чуть не вдвое больше, нежели у окружавших его людей, походила на необычный цветок – огромный бледный бутон, раскачивающийся на тонком стебельке шеи. Голова Мудрейшего медленно клонилась из стороны в сторону, словно позвоночник едва справлялся со столь тяжким грузом; казалось, достаточно сильного порыва ветра, и шея с хрустом переломится, а голова, гулко ударяясь об землю, покатится к ногам изумленной свиты. Блейд тихонько присвистнул. Несомненно, лит Низра обладал могучим интеллектом, а это значило, что он окажется достойным противником. Рассчитывать на легкую победу не приходилось.

Тем временем министр приближался, отдавая на ходу распоряжения, и теперь Блейд мог получше рассмотреть его. Роскошная мантия и шапочка ярко-алого цвета ненадолго привлекли внимание разведчика; гораздо больше его заинтересовал знак власти – блестящая массивная цепь, которую непрерывно теребили тонкие узловатые пальцы Мудрейшего.

Впрочем, Низра вышел не на прогулку и не собирался долго задерживаться на улице. В сопровождении четырех солдат он направился к высокому продолговатому зданию из дерева и камня, стоявшему на небольшой площади в конце набережной. Охрана осталась снаружи. Мудрейший вошел в дом. Стражи, перебросившись несколькими словами, разбились на пары; двое встали у двери, остальные быстро завернули за угол и исчезли.

Похоже, решил Блейд, этот Низра неплохо заботится о своей безопасности. Совсем неплохо! Что ж, тем большей неожиданностью станет для него визит таинственного незнакомца... И если при первой встрече удастся ошеломить Мудрейшего, то половина дела будет сделана. Блейд знал, что снова должен поставить на карту свою жизнь и безопасность, но это его не смущало.

Он терпеливо ждал, пока суета на берегу не прекратилась. До рассвета было еще около двух часов. Лодки застыли у пирсов, огни на островке погасли, и лишь у входа в огромный шатер еще посверкивало пламя факелов. Музыка звучала не переставая.

Блейд неторопливо двинулся вдоль набережной. Это была широкая грунтовая дорога, укрепленная со стороны озера каменными глыбами; по другую ее сторону тянулась живая изгородь кустарника, служившая отличным прикрытием. Продвигаясь к площади и особняку Мудрейшего, он ни на минуту не выпускал из поля зрения обоих солдат. Те явно скучали, угрюмо поглядывая то на остров с шатром, то на темные дома городской окраины, до которых было ярдов двести. Постояв немного, стражи начали прохаживаться вдоль фасада, изредка перебрасываясь парой фраз. Было очень темно, и только вход в здание освещался факелом, закрепленным на высокой подставке. Когда солдаты появлялись из полумрака, их огромные тени скользили по земле, словно крылья чудовищных летучих мышей.

Затаив дыхание, Блейд подобрался поближе к двери, стискивая каменный нож. Он знал, что в эту ночь ему снова придется убивать – убивать, чтобы выжить самому. Это была неприятная работа, и с некоторых пор она не доставляла ему удовольствия.

Он терпеливо выжидал, пока охранники в очередной раз остановятся под факелом почесать языки, потом быстро перебрался через площадь, укрывшись в тени изгороди, окружавшей дом. Скорчившись, разведчик приготовился к прыжку. Все надо было сделать быстро и тихо, чтобы охрана не успела поднять шум.

Стражники снова начали обход; один из них направлялся туда, где затаился Блейд. Поскрипывала кожаная перевязь, покачивался на бедре короткий меч, в темноте поблескивал серебристый металл доспеха. Разведчик сделал глубокий вдох.

Страж был уже совсем рядом. Ни о чем не подозревая, он чуть слышно подпевал доносившейся с островка мелодии. Шаг, второй, третий... Прыжок! Левая рука Блейда сдавила горло солдата, правая нанесла удар; каменное лезвие вошло в горло точно над закраиной панциря. Стражник, крепкий рослый парень, еще пытался бороться за жизнь, но силы быстро покидали его. Через мгновение все было кончено; хлынувшая потоком кровь залила осевшее на землю тело солдата, забрызгала руки Блейда.

Он не стал вытирать их; второй солдат находился где-то неподалеку и, скорее всего, уже повернул обратно к крыльцу. Стараясь не греметь доспехами, разведчик опустил труп на землю, снял плащ, шлем, быстро расстегнул пояс и пряжку перевязи. Меч оказался коротким и широким, очень тяжелым, с массивной рукоятью. Гладиус... Таким оружием когда-то пользовались древние римляне.

Одним рывком Блейд оттащил труп в сторону, набросил перевязь, напялил поглубже шлем и начал прохаживаться у входа в дом Мудрейшего. Он двигался не спеша, стараясь ничем не отличаться от приближавшегося напарника. Достигнув границы тусклого светового пятна, разведчик вытащил клинок из ножен и быстро прижал лезвие к бедру, стараясь, чтобы меч не бросался в глаза. Он собирался напасть внезапно и прикончить второго стража одним ударом.

Они сошлись в дрожащем круге света. Стражник пробурчал:

– Я думаю, Топах, ты прав. Не стоило...

Вдруг он замолчал, раскрыв от удивления рот. Стоявший перед ним человек не был Топахом! Гигант в желтой робе под плащом, забрызганный кровью, со сверкающими от ярости глазами... Могучие мускулы напряглись... Выпад... Удар!

И пришла смерть. Блейд послал меч вперед, целясь под нижний край доспеха. Уверенное движение руки, поворот клинка в ране – и все кончено. Одновременно он нанес удар ребром ладони по горлу стража, перебив голосовые связки. Солдат, не проронив ни звука, рухнул на землю.

Прижимая труп ногой, Блейд с усилием выдернул меч, но не стал вытирать с лезвия кровь. Он лишь оттащил тело к стене, в полумрак, и решительно поднялся на крыльцо.

Дверь была незаперта. В маленькой прихожей на столе, напоминавшем бочку, горела свеча. Она освещала коридор, упиравшийся в лестницу с крутыми ступеньками, которая вела наверх. Блейд поднялся по ней бесшумно, словно огромный кот, держа клинок наизготовку. В доме тоже могла быть охрана, хотя он надеялся, что остальные стражи сидят где-нибудь внизу, в караульном помещении. Рассвет близился, и ему не хотелось тратить время и силы на очередную стычку.

Никого. В верхнем коридоре, озаренном мерцающим пламенем свечи, тоже было пусто. Блейд заглянул в комнату с приоткрытой дверью. Спальня! Или кабинет? Мудрейший почивал на огромной кровати под балдахином, но, помимо ложа, здесь стояли еще стул и стол, заваленный кипами тяжелых фолиантов и бумаг, Из-под кровати выглядывал большой глиняный горшок. Блейд проскользнул в комнату, прихватив из коридора свечу, и плотно прикрыл за собой дверь. Засов, сработанный на совесть, мог выдержать удар тарана. Приблизившись к постели, разведчик слегка кольнул кончиком меча укутанную в толстое одеяло фигуру.

– Проснись, Низра, – громко произнес он. – Вставай, Мудрейший, вставай!

Одеяло сползло с огромной, лысой, похожей на спелую дыню головы. В маленьких темных глазах мелькнул испуг. Массивный череп, туго обтянутый желтоватой кожей, отражал свет свечи подобно шару из слоновой кости. Блейд молча навис над ложем, словно злой дух. Свирепое лицо, угрожающе занесенный меч, желтое одеяние в пятнах крови – все внушало ужас. Низра, однако, быстро взял себя в руки и уже не выглядел испуганным.

Темные глаза моргнули – раз, другой. Шевельнулись тонкие губы. Рот казался поразительно маленьким по сравнению с нависавшим лбом.

– Ты, болван, здесь некого тащить в яму... Я еще жив! Оставь меня в покое! Ступай прочь и займись своим делом!

Низра говорил на удивление густым баритоном. Блейд усмехнулся, красноречиво поигрывая мечом.

– Не валяй дурака. Мудрейший. Проснись! – Он сбросил на пол одеяло. Ну, пришел в себя? У нас мало времени, а разговор предстоит долгий.

Черные зрачки уставились на Блейда. Казалось, Мудрейший пытался сообразить, снится ли ему этот странный могильщик или нет. Если все происходит наяву, то насколько близка смерть? Похоже, она уже на пороге безжалостный взгляд пришельца был холоден и тверд.

Огромная лысая голова склонилась к плечу, черные глазки заморгали. Мудрейший все понял.

– Я уже проснулся, незнакомец, и готов поговорить с тобой. Так кто же ты и чего хочешь? Мой дом охраняется. Как ты проник сюда?

Блейд потряс окровавленным клинком.

– Если ты говоришь о двух недоумках, стороживших внизу, то они мертвы. А с тобой разобраться проще простого... стоит только шевельнуть пальцем... Так что хочешь жить – повинуйся! Ясно, Мудрейший?

Взгляд разведчика остановился на паучьих лапках Низры, потом скользнул к свисавшему с балдахина шнурку. Сигнал для вызова слуг? Сухие тощие руки дрогнули, но министр не шелохнулся.

– Я все понял, – тихо проговорил Низра. – Чего ты от меня хочешь? Золота? Земель? Титулов?

Голос Мудрейшего был, однако, твердым, и черные глаза смотрели спокойно. Похоже, Низра принял вызов и оказался достойным соперником, решил Блейд. Правда, сейчас на его стороне были кое-какие преимущества, но одна-единственная ошибка могла уравнять счет; этот старец либо совсем не ведал страха, либо прекрасно владел собой. Такого не запугаешь.

Казалось, Мудрейший читает его мысли. Скрестив худые руки на груди, министр повторил:

– Так чего же ты хочешь от меня?

Раздосадованный, Блейд с лязгом вложил меч в ножны, затем подтолкнул стул к кровати и сел рядом. Время угроз кончилось, пришла пора торговли, и тут хитрость и коварство могли оказаться важнее всего. Теперь, не ущемляя собственных интересов, надо прийти к компромиссу с этим яйцеголовым. И хотя первый раунд был выигран, полная победа оставалась проблематичной.

Разведчик чуть наклонился вперед.

– Слушай, Низра, внимательно и не перебивай. Я попробую объяснить тебе свои цели, хотя не думаю, что ты сразу все поймешь. Ну, понимание придет со временем. Пока что тебе все равно придется меня выслушать.

Он умолк. Низра кивнул.

– Я не джедд, – начал Блейд. – Я не из вашего мира, не из вашей вселенной. Я пришел из пространства и времени, которых ты не можешь даже вообразить. Скорее всего, рассказывать об этом бесполезно...

В темных г лазах промелькнул явный интерес, они блеснули. Низра задумался. Блейд почти физически ощущал, как работает этот гигантский мозг, скорее подобный компьютеру, чем человеческому разуму. В сложном механизме что-то щелкало, жужжало, переключалось... Да, боги и демоны этого мира могли бы послать ему соперника попроще!

Тем не менее он продолжал рассказ.

– Не надо считать меня ни святым пророком, ни злым духом. Я лишь гонец, направленный в ваш мир с определенной миссией. Завершив свою работу, я уйду. Мне не хотелось бы убивать и становиться твоим врагом. Поверь, Мудрейший! Если ты согласишься помочь мне, я быстрее выполню свою задачу и покину ваш мир, – Блейд заглянул в непроницаемые черные зрачки. – Скажи, ты понял что-нибудь? Веришь мне?

Ответом ему был лишь кивок тяжелой головы, едва заметный, словно ее обладатель боялся повредить хрупкое основание, на котором покоился этот огромный мозг. Глаза сузились, пристально разглядывая Блейда Медленно поднялась сухая рука, погладила голый череп.

– Я понял твои слова. Они достаточно ясны, а если в них содержится скрытый смысл, то со временем я доберусь и до него. Не стану утверждать, что поверил тебе. Но вскоре я узнаю, говорил ты правду или лгал мне. Со временем я узнаю все, – он задумчиво глядел на Блейда. – Я не вижу причин враждовать с тобой. Вдруг ты говоришь правду? Было бы глупо с моей стороны не учитывать такую возможность... А я отнюдь не глупец! И еще одно. Я не боюсь тебя, пришелец. Хочешь убить – убивай, не тяни!

В ответ Блейд коснулся рукояти меча.

– Это я всегда успею.

Усмешка тронула губы министра:

– Зачем тебе моя смерть? Очевидно, ты пришел ко мне заключить сделку, и теперь было бы неплохо изложить ее условия. А пока лучше воздержимся от споров и угроз... – он моргнул. – Кстати, как к тебе обращаться?

– Меня зовут Ричард Блейд. Боюсь, мое имя тебе ничего не скажет.

Низра недоуменно сморщил лоб:

– У человека, конечно, должно быть имя. А у тебя их даже два! Странно... Нам, джеддам, хватает одного. Скажи, ты пришел в наш мир без спутников?

Ни один мускул не дрогнул на лице Блейда.

– Да. Я пришел один и уйду один, – ответил он.

Меньше всего он хотел впутывать в свои дела Оому. Он понимал, что ее тут же отыщут и начнут расспрашивать. Любопытство же властителей безмерно, и для его удовлетворения они часто прибегают к жестоким мерам... Да минует девочку чаша сия! И ее теток тоже, и даже жирного пьяницу Мока! Никто не должен знать об их знакомстве с подозрительным чужестранцем.

– Еще раз спрашиваю: чего же ты хочешь от меня, Ричард Блейд? Спокойный голос Низры прервал мысли разведчика. – Скоро наступит рассвет, и тогда появятся новые вопросы. А если мы надеемся сотрудничать, то все ответы хорошо бы подготовить заранее. Например, о гибели двух нерадивых солдат у моей двери. Итак, чего ты ожидаешь от меня и что готов предложить взамен?

Смутить Блейда было трудно.

– Сколько, по-твоему, осталось жить старой императрице? – напрямик поинтересовался он.

Низра заморгал чаще и на мгновение смешался, но быстро взял себя в руки.

– В стране джеддов я слыву мудрецом, и это – чистейшая правда. Но есть вопросы, на которые и я не в состоянии ответить.

– Попробуй высказать догадку. Или оценить вероятность.

– Конечно, можно попробовать, – кивнул Мудрейший. – Минуту, час или день, а может, месяц или год. Тебя устраивают такие догадки?

Блейд свирепо сдвинул брови. Он не собирался отступать.

– Но ведь она очень стара? Насколько ясен разум вашей властительницы? Не потеряла ли она соображение и память?

Низра тонко улыбнулся, рассматривая свои длинные белые пальцы:

– Духи прошлого окутали ее ум. Пелена воспоминаний скрывает настоящее. Ее тревожат лишь паузы в исполнении любимой мелодии.

Блейд кивнул и на мгновение задумался. Этого оказалось достаточно, чтобы Мудрейший перехватил инициативу.

– Послушай, Блейд, как тебе удалось прорваться через заставы апи? Через главный пост, перекрывающий вход в долину? Я знаю, что некий путник из северных лесов убил Поррекса и прошел первую заставу. Но затем твои следы пропали, и ты внезапно объявился здесь! Не представляю, как ты ухитрился обойти волосатых.

"Ни слова о девчонке! Ни в коем случае!" – стукнуло в голове Блейда, и он с равнодушным видом ответил:

– Дороги через горы открыты. У каждой тропы не поставишь апи с мечом.

Несколько мгновений Низра выглядел обескураженным.

– Не лги мне, Блейд! Эти горы непроходимы! Свидетельство тому – история джеддов!

– Я не джедд, и я их преодолел, – усмехнулся разведчик. – И хватит об этом. Скажи-ка лучше, в состоянии ли старая императрица править страной?

Огромная голова качнулась, тонкие губы скривились, и министр заговорил, медленно роняя слова:

– На твой вопрос я должен ответить утвердительно. Или, по крайней мере, выразить надежду, что народ не сомневается в светлом разуме повелительницы. В последние дни я предложил ей для утверждения несколько указов. И она приняла их благосклонно... – Низра задумался и вдруг добавил: – Она подписывает любой документ, подготовленный мной.

– Бьюсь об заклад, – ухмыльнулся Блейд, – что таких бумаг ты уже написал немало. И с каждым новым указом твоя власть растет. Ведь дни старой императрицы сочтены... И тебя назначат регентом при молодой джеддаке, не так ли?

Министр усмехнулся в ответ.

– Похоже, мы неплохо понимаем друг друга, пришелец. Думаю, в скором времени мы станем настоящими друзьями, а? Скажи-ка мне теперь, что я должен шепнуть в ухо старой повелительнице? Какую бумагу насчет тебя ей нужно подписать?

Блейда вполне устраивал такой поворот дела. Он наклонился ниже и негромко произнес:

– Кажется, мы и в самом деле отлично понимаем друг друга. Мудрейший Так вот, на ближайшем свидании со старой госпожой ты поведаешь ей о событиях этой ночи и необычайном видении, которое явилось тебе.

В ответ раздался сухой смешок:

– Это сущая правда, Блейд. Видение, подумать только! И пока этому видению нет конца. Воистину, необычайное и устрашающее зрелище!

Блейд нетерпеливо перебил его:

– Дослушай же, Мудрейший. Ты скажешь правительнице, что к тебе явился Посланник Небес, призванный спасти джеддов и их страну. Я полагаю, что-нибудь подобное наверняка есть в Книгах Биркбегна... Такая, знаешь ли, трогательная история об освободителе джеддов, который поведет их к лучшей жизни... – Взгляд Блейда стал жестким, пальцы сжали рукоять меча.

Его слова, как он и рассчитывал, произвели впечатление на Мудрейшего; на миг Низра отвел глаза, в которых разведчик успел прочесть почтительное удивление и даже страх.