Текст книги "Раковина улитки"

Автор книги: Дж. Киз

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Директор Вацит был нормалом, – сказала она, – а не типом. Майкл, он ворлонец.

Вацит слегка улыбнулся.

– Я действительно не ворлонец. Но не могли бы мы присесть? Я теперь быстро устаю…

Строения сверкали на солнце. На их поверхности возникали смутные разноцветные узоры, затем двигались, сливались. Они напоминали ворлонские корабли, которые видел Гарибальди, – органические, в чем-то живые. Вацит привел Гарибальди и Литу к самому крупному куполу, Гарибальди пропустил двух своих людей внутрь, а остальных оставил охранять снаружи. Телепаты Литы также бродили вокруг купола, пытаясь обнаружить присутствие кого-нибудь еще.

Внутри купола органическая природа строений была еще более заметной. Стулья, столы и кровати из того же органического ворлонского материала украшали помещение.

– Мне пришлось потратить некоторое время на то, чтобы заставить этот материал выполнять мои желания, – пояснил Вацит. – В течение длительного времени мне удавалось создавать лишь блоки, похожие на древесные наросты.

– Мне казалось, что вы сказали об уничтожении базы, – заметил Гарибальди. – Тогда откуда взялись эти купола?

– Они выросли, – ответил Вацит. – Думаю, как реакция на мое присутствие. – Он показал рукой вокруг. – Присаживайтесь, пожалуйста. Я начну с начала – или насколько близко к нему, насколько смогу.

Он внимательно посмотрел на Литу.

– Я действительно Кевин Вацит. Я родился примерно в 2109 году, но я не знаю точной даты. Моя мать была одним из первых настоящих телепатов. Я видел – и ощущал – ее смерть во время одного из ранних погромов. Когда я вырос, я стал помощником сенатора Ли Кроуфорда, который создал MRA, которое позднее – намного позднее – превратилось в Пси-Корпус. Потом я стал директором Пси-Корпуса. Как сказала Лита, в те времена директор Корпуса должен был являться нормалом. Я притворился нормалом, потому что обладал такой возможностью.

– Нет, – сказала Лита. – Он лжет. Ни один телепат не способен на такое. Даже я не могу.

Вацит пожал плечами.

– Я могу или мог. Я не знаю наверняка, почему. Но частично… частично это связано с тем, что моя мать передала мне. Это то, что ты почувствовала, Лита. Частица ворлонца, одного из двух, что прилетели на Землю, чтобы имплантировать измененные гены в наших предков. Понимаешь, Тени нашли их. Но прежде чем умереть…

– Нечто подобное произошло на Вавилоне 5, – сказала Лита. – Кош спрятал частицу себя в Шеридане. Но на краткий срок.

Вацит кивнул.

– Значит, ты понимаешь. В моей матери находилась частица ворлонца. Я был совсем маленьким, когда моя мать передала его мне. Я рос и развивался вместе с ним – мы никогда не разлучались. У меня не было двух голосов, только один – слияние ворлонского и земного. Позднее я встретил еще одного ворлонца и узнал правду о себе. И о другом – о Тенях, о надвигающейся войне. О нашем происхождении – как телепатов, – он потер колени. – Так что в некотором роде я ворлонец, но я и человек. Меня точно не запланировали.

Лита кивнула.

– Теперь я вижу. Думаю, я поняла.

Но Гарибальди беспокоило не столь давнее прошлое.

– Почему вы прилетели сюда? Вы покинули Землю в одиночестве, на корабле, который двигался с субсветовой скоростью. Вы провели шестьдесят лет в космосе. Зачем?

– Вы, конечно же, понимаете, что для меня это время прошло быстрее – меньше года в космосе. Релятивистские скорости, знаете ли. Эффект замедления времени.

– Мне все-таки хочется услышать ответ на вопрос. И есть еще один вопрос – где ваш корабль?

Вацит вздохнул и уселся поглубже в кресло.

– Когда я прилетел, мой корабль был поврежден. На планете почти ничего не осталось, кроме слабого источника энергии в одном месте. Я опустился на поверхность, считая, что умру. Но эти сооружения начали расти, и они заботятся обо мне. Они производят пищу, дистиллированную воду, дают мне укрытие и окружают теплом. Цена – мой корабль. Ворлонская технология частично органическая, но ей необходимы металлы. На этой планете очень мало металлов.

– Они съели ваш корабль.

– Да, и со временем они найдут и поглотят обломки шаттла. – Вацит встал. – На этот раз лучше. Я чувствую себя способным снова передвигаться! Не хотите ли взглянуть на кое-что?

– Конечно, почему бы нет? – ответил Гарибальди. Он почувствовал, что где-то упал еще башмак. Может, все небо было заполнено ими. Огромные металлические башмаки, полные мерзких ворлонских сюрпризов. Он удостоверился, что его PPG заряжен.

Вацит провел их в соседнюю комнату и взмахнул рукой. Лампы осветили то, что находилось в альковах и было отгорожено от комнаты стеной из стекла.

– Вот почему я прилетел сюда, – сказал он. – Я провел последние годы, изучая их.

В каждом алькове стояли скелеты, закрепленные на проволочных подставках. Один был похож на скелет землянина, другой – на нарна. Третий мог в прошлом быть минбарцем. В отношении остальных Гарибальди даже не хотел гадать. Точно сказать было все равно невозможно, пока на них не было плоти и кожи.

– Перед вами обитатели этой планеты, – сказал Вацит. – Я зову их нефилимами.[1]1
  Nephilim. В синодальном русском переводе они называются исполинами: «В то время были на земле исполины, особенно же с того времени, как сыны Божии стали входить к дочерям человеческим, и они стали рождать им: это сильные, издревле славные люди» (Бытие, 6:4). Более подробно их история излагается в апокрифической Книге Еноха. – Прим. ред.


[Закрыть] Слышали о них? Согласно представлениям иудеев, нефилимы были отпрысками ангелов и земных женщин – земные исполины, которых уничтожил библейский потоп. Я соединяю обрывки их истории.

– Кости на берегу, – сказала Лита.

Вацит кивнул.

– Как вы, вероятно, уже догадались, никто из этих существ не обитал здесь изначально. Настоящая экологическая система этой планеты не подразумевала живых существ размером больше кошки. – Вацит указал на скелет, который больше всего напоминал землянина. – Предки этого парня, к примеру, были с Земли. Вероятно, один из древних людей, гомо эректус.[2]2
  прямоходящий – Прим. пер.


[Закрыть]

– Они жили… что? Миллион лет тому назад? – спросил Гарибальди. – Сколько лет этому скелету?

– Десять или около того. Но не путайте меня – это не гомо эректус. Это то, что ворлонцы сделали из него. Нечто, что вы или я с трудом сочтете землянином.

– Он выглядит как человек, – сказала Лита. – Или почти как человек.

Вацит покачал головой.

– Люди – очень слабые существа. У нас нет когтей, наши зубы относительно безобидны по сравнению с клыками, скажем, тигра. Как животные мы не сильны и не быстры. Вместо этого мы создаем орудия труда, и разум помогает нам выжить. Те, кто лучше использует свои орудия труда, рожают больше детей, и их дети лучше применяют эти орудия. Наш мозг развивается по мере развития изобретательности, любопытства, тяги к экспериментированию, – в использовании орудий труда.

– Макака видит, макака делает. Эволюция людей в ореховой скорлупе, – сказал Гарибальди. – Верно?

– Здесь, – сказал в ответ Вацит, – ворлонцы не были заинтересованы в подобных качествах. Эти наши дальние сородичи были созданы для одного – быть носителями генов телепатии. – Вацит потер голову. – Вам известно, что нет ни одной разумной расы, у которой телепатия возникла эволюционным путем?

Лита нахмурилась.

– Я полагала, что несколько все-таки есть.

– Их нет – по простой причине. Раса, которая развивает телепатию и телекинез, не нуждается в разуме. Если вы можете ощутить приближение любого хищника, а затем убедить его, что вас здесь нет, то зачем создавать оружие, чтобы защититься от него? Если вы можете позвать к себе добычу, то зачем развивать сложные охотничьи навыки? Подобно когтям и клыкам, телепатия – мощное орудие для непосредственных действий. Когда вид сосредотачивается на вложенных в него преимуществах, эволюция стремится к более узкой специализации, стараясь закрепить эти преимущества. Это не путь к разуму – путь к разуму требует полагаться на универсализацию, а не специализацию. Человек – наиболее универсальное животное с точки зрения физиологии. У нас есть те же самые четыре вида зубов, что были у наших самых отдаленных предков среди млекопитающих. У нас те же самые пятипалые лапы, которые мы унаследовали от пресмыкающихся – не когти, плавники или крылья, а именно руки, специализация которых в том, что они не имеют специализации. Мы создаем наши когти. Если нам на пути встречается нечто, что мы не можем съесть, мы не развиваем новые клыки и не увеличиваем размеры желудка, – мы храним это, сжигаем, или заливаем водой, пока не сможем разобраться в нем.

– Но гены телепатии развивались, – возразила Лита.

– Да, но не благодаря эволюции. Ворлонцы манипулировали ими, вживляли, экспериментировали, подталкивали нас. Существа, привезенные сюда, были для них лишь эмбрионами. Они превращали их в телепатов за счет всех остальных особенностей. Эти бедняги, как мне кажется, обладали телепатическими способностями, которых не смогли бы оценить даже ворлонцы, но ни одно из них не смогло бы сообразить, как разжечь костер или как вбить колышек в круглую дырку.

Лита была бледна как мел.

– Это ужасно, – сказала она. – Что с ними случилось?

Вацит махнул рукой, и свет померк. Скелеты утонули во мраке.

– Ворлонцы убили их, конечно же, чтобы они не попали в руки Теней. Ворлонцы уже получили почти все, что хотели, – гены, которые можно было имплантировать в другие существа, чтобы создавать существ, которые обладали бы одновременно телепатией и разумом. Понимаете, к чему я клоню? Эти возможности должны были возникать отдельно друг от друга, а затем объединиться. Разумная раса может развиваться естественным путем, существа с телепатическими способностями могут развиваться естественным путем. Но вы не можете объединить их, не вмешиваясь.

– Вы пока не сказали нам, зачем вы прилетели сюда, – заметил Гарибальди. – Или как вы узнали об этой планете.

Вацит вновь улыбнулся своей улыбкой, похожей на гримасу. Она не отражала хорошее чувство юмора.

– Я знал, что Тени скоро выступят, и я знал, что мы, телепаты, окажемся нужными. Я создал Пси-Корпус, который был должен помочь. Я дожил почти до самого конца своей жизни, и все, к кому я был привязан, уже умерли. Моих врагов в Корпусе и правительстве было бесчисленное множество, и я понимал, что еще немного – и они застигнут меня врасплох. Я понимал, что осталась одна вещь, которую я мог сделать. Подобно вам, я прилетел сюда, ожидая найти тайну, которая поможет усилить наши способности, и я думал, что я смогу совершить это открытие ради моих людей. И, как вы видите, я сделал это. Но все кончено. От ворлонских записей и лабораторий не осталось ничего, лишь эти кости. Полагаю, из них можно извлечь ДНК, но, как мне кажется, эта ДНК будет содержать ту же самую последовательность генов, которой обладает каждый телепат.

Гарибальди уныло кивнул. Они прежде думали, что ворлонцы неплохие ребята. Но как выяснилось, понятия добра или зла не имеют ничего общего с существами, подобными ворлонцам и Теням, для которых остальные – только взбиваемая ветром пена, как и возомнивший о себе полицейский.

Вечная подозрительность Гарибальди уже давно пыталась привлечь его внимание к одной мелочи, но тут он сам сообразил, в чем дело.

– Мистер Вацит, расскажите мне еще раз, как вы узнали, что мы разгромили Теней. Вы были изолированы здесь еще до конца войны, а до этого до вас тоже было не добраться. Так как же вы узнали обо всех недавних событиях?

– Он не был до конца откровенен с вами, – раздался незнакомый голос.

Они все повернулись. На мгновение Гарибальди подумал, что там стоит Бестер, но нет, это был лишь Пси-коп средних лет, которого он никогда раньше не видел. Он был одет в форму Корпуса – вплоть до перчаток. Из других дверных проемов, которых Гарибальди раньше не замечал, появились еще семеро. Все они были вооружены PPG.

– Не вините мистера Вацита, – продолжил мужчина, на его круглом лице играла доброжелательная улыбка. – Он не мог ничего сделать. Меня зовут Даймонд, и я хочу, чтобы вы оба вели себя смирно. Мистер Гарибальди, я бы не стал звать на помощь ваших людей. Все они схвачены. Мисс Александер, то же самое относится и вашим Меченым.

– Что происходит, Вацит? – крикнул Гарибальди.

Старик склонил голову.

– Там был еще один шаттл. Он спрятан под сооружениями, у самого реактора, где, как они знали, вы вряд ли сможете его обнаружить. Простите меня за обман, но они отслеживали мои мысли. Лита, мне действительно жаль. Твоя семья заслуживает лучшего, нежели это. Но я стал слабым.

– Чепуха все это, – заявил Гарибальди. – Ты вступил в сделку с Корпусом. В конце концов, все они твои дети.

– С вас достаточно, мистер Гарибальди, – сказал Даймонд. – Мне нужно, чтобы вы отправили сообщение на свой корабль, и…

Он резко повернулся и выстрелил из PPG. Выстрел попал в плечо Литы. Она схватилась за него и упала навзничь, почти потеряв сознание. Гарибальди бросился было ей на помощь, но предупредительный выстрел ударил в пол у его ног.

– Стойте здесь и замрите, мистер Гарибалди, – резко бросил Даймонд. – Мисс Александер, не пытайтесь сделать это еще раз. Возможно, я не столь силен, как вы, но я все-таки П10 и хорошо натренирован. Я прочел ваше дело – вероятно, вы сможете не позволить мне выстрелить вновь. Возможно, вы сможете остановить двух или трех из моих людей. Но вы не сможете остановить всех.

– Зато я смогу, – сказал Вацит. – Мистер Гарибальди, заберите их оружие, быстро.

Гарибальди моргнул.

– Что?

Но тут он увидел, что Даймонд застыл неподвижно, словно статуя, а Вацит дрожит, его лицо стало совершенно белым.

– Скорее! – сказал Вацит. – Я не мо…

И тут Даймонд вновь пошевелился и выстрелил из PPG. Выстрел поразил старика в грудь. Пси-коп направил свое оружие на Гарибальди, но Майкл застрелил его из своего PPG, попав прямо в сердце. Другой коп выстрелил в него, но промахнулся – Майкл спрятался за кроватью. Затем он вскочил, промазал первым выстрелом, но попал вторым.

Остальные копы валялись на полу, из их глаз текли кровавые ручейки. Лита с трудом поднялась на ноги.

– Господи! – воскликнул Гарибальди, не до конца понимая, что произошло. Он обошел всю комнату, забирая PPG из неподвижных рук и на всякий случай прощупывая пульс. Но все они были мертвы.

Закончив с этим, он подошел к Лите, которая стояла на коленях перед стариком.

– Полагаю, мне немного осталось, – едва выговорил Вацит. Его глаза немного раскрылись, словно он в первый раз увидел Литу. – Наташа?

– Все хорошо, – сказала Лита. – С вами все будет в порядке. Мы доставим вас на корабль.

– Чепуха, – глаза Вацита прояснились. – Ты же делала предсмертное сканирование, не так ли? Ты знаешь, на что похожа смерть за горизонтом. Как и я.

Он кашлянул.

– Оставьте мое тело здесь. Здесь мое место. Здесь я хочу остаться – там, где все начиналось. И где закончилось. Обещайте мне.

– Я обещаю, – ответила Лита. Впервые за много лет Гарибальди увидел слезы на ее лице.

– Мне жаль, что я вытащила тебя в это бессмысленное путешествие, Майкл, – прошептала Лита.

«Тореадор» совершил прыжок и вышел в обычное пространство, и в правой части обзорного иллюминатора появился Марс, похожий на кусок красного мрамора. Между ними и безымянной планетой пролегла уже половина Галактики.

– Бессмысленно извиняться, – сказал Гарибальди. – Я буду спать спокойнее, зная, что у Пси-Корпуса нет этого.

– И у нас тоже.

– Ага. Однако ворлонцы действительно усилили твои способности, что бы они не запланировали всунуть в земных телепатов, я бы сказал, что сейчас уже все позади. Если только они не вернутся. Но…, – он задумался.

– Что?

– Наш прежний разговор о планете телепатов. Ты по-прежнему уверена, что это неплохая идея?

– Конечно.

– Но подумай об этом. Если Вацит прав – я имею в виду, если телепатия является противоположностью разуму…

– Ты уже сказал это, Майкл. Мы как раса не стали лучше с каменного века. Более удобные орудия труда – да, культура – возможно, но как индивидуальности? Нет. Эволюция приспосабливается к окружающей среде. Эволюция людей остановилась, когда мы начали изменять среду, в которой живем, в соответствии со своими представлениями. Нормалы или телепаты – мы больше не эволюционируем. И мы не похожи на тех существ, что остались там. У нас вначале появился разум.

– Но после миллиона или более лет пребывания в изоляции…, – пожал плечами Гарибальди.

– Шанс, которым мы вынуждены воспользоваться, – ответила Лита.

– Да.

Но Гарибальди не мог изгнать образ из своей головы – планета, заполненная существами, которые обладают могуществом богов и разумом цыпленка. Этот образ долго не покидал его. И много лет спустя, когда вопрос о планете для телепатов всплыл вновь, он смутно помнил об этом. Надо поступать иначе.

– Директор Вацит, – сказал Даймонд, его голос слегка дрожал, – точка перехода закрылась. Они улетели.

– Очень хорошо, мистер Даймонд, – Вацит сделал маленький глоток странного зеленого чая, которым научилось снабжать его ворлонское устройство, занимавшееся производством пищи. Обычно оно получало из его воспоминаний то, каким был вкус пищи, но ему так и не удалось воспроизвести, к примеру, кофе. Вацит взглянул на Пси-копа.

– Вы и ваши люди хорошо исполнили свои роли, – сказал он. – Я знаю, как сложно вам было.

Даймонд в волнении облизнул губу.

– Сэр, я вновь настаиваю – отпустите нас. Мы нужны дома, чтобы сражаться с этими мятежниками. Мы нужны Пси-Корпусу.

– Вы нужны мне здесь, – возразил Вацит. – Мы уже обсудили это.

Внешне Даймонду удалось не проявить своих чувств, но внутри у него все пылало.

– Да, сэр, – сказал он.

Снаружи началось нечто странное. Это был не звук, не колебания воздуха, а нечто более глубокое, прекрасное – музыка, величественная, возвышенная и проникающая в самые глубины души.

– Послушайте, Даймонд, они снова поют.

Даймонд еще не привык к этому и начал просить Вацита.

– Пожалуйста, сэр…, мне больно. Это слишком… громко. Вы не можете остановить их?

– Могу. Но зачем? Их пение означает, что они счастливы. После того, что сделали с ними ворлонцы, они заслуживают хоть немного счастья. Вы привыкните к ним.

Вацит поднялся и вышел наружу. Несколько групп нефилимов собрались рядом, их широкие, простодушные глаза приветствовали его, бескорыстно и неосознанно предлагая ему свою беспредельную силу. Единственное, что знали нефилимы (если они вообще что-то знали), – повиновение ворлонцам, а Кевин Вацит был в достаточной степени ворлонцем, чтобы управлять их бездумной привязанностью.

Даймонд стоял рядом с ним, вздрагивая от холода и ветра.

– Представьте себе, как я впервые прилетел сюда, – сказал Вацит. – Более миллиона нефилимов бродило в лесах и степях этой планеты. В результате атаки ворлонцев погибли почти все, кроме нескольких тысяч. Они бы вымерли, если бы я начал действовать. Нефилимы отдали мне свою силу и под моим руководством мы смогли обмануть даже ворлонцев. Они улетели, считая, что все сотворенные ими существа погибли. – Вацит улыбнулся Даймонду. – А после ворлонцев разобраться с вашими людьми и даже мисс Александер было детской забавой.

– Но, сэр, – Даймонд по-прежнему был встревожен. Надежда вернуться на Землю не покинула его. – Что вы хотите от нас? Почему вы не позволяете нам вернуться домой? Или, что еще лучше, полетите вместе с нами и возьмите с собой несколько этих существ. С ними мы сможем уничтожить мятежников за несколько дней. И нормалов тоже. Все владения людей могут стать нашими.

– Вы слишком мелко мыслите, мистер Даймонд, – спокойно сказал Вацит. – Будущее нашего народа не там. Улитка не возвращается в сброшенную раковину. Наше будущее начинается здесь.

Вацит показал рукой на небо – на бесчисленные миры, прежде принадлежавшие ворлонцам, на Предел Галактики, за который ушли древние расы.

– Оно там.

Он сжал плечо Даймонда, из глаз которого текли слезы.

– А теперь идем. Нам многое предстоит сделать.