Текст книги "На предельной скорости (ЛП)"

Автор книги: Дж. Пантелли

Соавторы: Джессика Ли
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц)

Глава 1 Алан

В камере пахнет мочой и блевотиной Хантера. Он спит в углу, прислонившись спиной к серой стене. А я всё ещё пытаюсь найти удобное положение на жёсткой скамье.

Сегодняшней ночью мы оказались в порту, там, где устраивают подпольные бои. Но что-то вышло из-под контроля, и нам с Хантером пришлось поучаствовать в драке. Кто-то вызвал копов, и уже через десять минут все пути были перекрыты полицейскими тачками. Грёбаный звук сирены до сих пор стоит в моих ушах.

Те парни, что не раз тусовались в этом месте, быстро скрылись среди рядов контейнеров. Я бы тоже смог уйти, но Хантер, чертов кретин, какого-то хрена вздумал махать битой и, когда я кричал ему, что пора валить, он разглядывал окровавленное лицо парня, без сознания лежащего на земле. Твою мать! Хорошо, что биты уже не было в его руках, когда на наших запястьях застегнулись наручники. Надеюсь, тот парень жив.

– Который час, Палмер? – хриплый голос моего друга раздается в звенящей тишине. – Бл@ть, моя голова вот-вот треснет!

Он опускает ноги на пол. Я перевожу взгляд на часы, которые украшают одну из стен участка на Сури-Хиллс.

– Шесть утра, Демси. – отвечаю я и шумно вздыхаю.

– Скоро этот гадюшник наполнится копами. – Хантер сплевывает на грязный пол. – Мы должны обсудить, что будем говорить. Наши показания должны совпадать.

Я перевожу на него взгляд и цежу сквозь зубы:

– Какого хрена, ты схватил биту, Демси?

– Не знаю, Алан! Черт, мужик, я не знаю, что на меня нашло! Это все гребаные колеса Стива! – парень ударяет ладонью по скамье. – Ты же ничего не скажешь копам?

Его голубые глаза прожигают меня насквозь.

– Ты же знаешь ответ на этот вопрос.

Хантер довольно улыбается. Эта гребаная улыбка может кого угодно сбить с толку. Но не меня. Я слишком хорошо знаю Хантера Скайлера Демси. Его улыбка напоминает мне хищный оскал.

– Послушай, Алан, мы оба были чертовски пьяны и просто оказались в эпицентре драки, окей?

– Но твои отпечатки найдут на бите. – шиплю я. – И что, если тот парень…? – я боюсь произнести свои предположения вслух. Черт, каким бы Хантер не был ублюдком, но он мой друг. Мы дружим с десяти лет, и я не хочу, чтобы он оказался за решеткой.

– Твою мать, Палмер, перестань нести чушь! – Демси придвигается ближе ко мне. – Он просто отключился, и максимум, что его беспокоит – это головная боль. – Хантер хлопает меня по плечу. – К тому же, помимо моих отпечатков, на бите найдется несколько десятков других. Копам будет трудно повесить что-то на меня.

– Надеюсь, ты прав. – качаю головой и провожу ладонью по лицу.

Спустя два часа, как и говорил Хантер, нас по очереди допрашивают в одной из комнат участка. Когда я выхожу в коридор, встречаюсь с укоризненным взглядом отца. Какого хрена они позвонили ему? Через неделю мне уже исполнится восемнадцать, я могу сам отвечать за свои поступки.

– Иди в машину, Алан. – тон отца не терпит возражения. Я шагаю на выход, засунув руки в карманы своей серой худи.

Хантер ожидает нашего появления на заднем сидении черного «Ленд Ровера».

– Я же говорил тебе, что все пройдет, как по маслу! – произносит парень, стоит мне только открыть дверь автомобиля. Не удостоив его ответом, занимаю месту возле водительского сидения.

Через десять минут наблюдаю, как отец широким шагом преодолевает расстояние от входа в участок до парковки. По выражению его лица понимаю, что он чертовски зол на меня, и серьезного разговора мне точно не избежать. Последний год я только и делал, что попадал в, разного рода, неприятности. И что-то подсказывает мне, что отец сыт этим по горло.

Как только Хантер покидает салон «Ровера» у своего дома, отец приступает к своим нравоучениям, и его слова оставляют тяжелый осадок внутри меня.

– Я говорил с Гловером, Алан. Один из парней в тяжёлом состоянии, врачи всю ночь боролись за его жизнь. Кто-то раскроил ему череп. Ты что-то знаешь об этом? – он на пару секунд отрывает взгляд от дороги и выжидающе смотрит на меня.

– Я уже все сказал. Я ничего не видел. – спокойно отвечаю я, а в голове гребаные мысли превращаются в жужжащий рой. Твою мать, Хантер!!! Всего лишь головная боль, говоришь?!

Офицер Гловер один из друзей отца. Они дружат ещё с тех времён, когда отец приехал из США. Черт, черт, черт!!! Мне придется и дальше прикрывать задницу Демси. Лучше бы я уехал вместе с Коннором вчера, а не потащился в порт.

– У тебя могут быть проблемы, Алан. – продолжает отец. – Ты несколько лет профессионально занимался кикбоксингом, и ты не должен принимать участия в уличных драках. Твою мать, о чем ты только думал?! – рычит он, перестраиваясь в другой ряд.

– Мы просто оказались не в то время, не в том месте, пап! Ни я, ни Хантер не имеем отношения к тому, что произошло с тем парнем.

Горечь заполняет мой рот. Я опять нагло лгу. Это стало моей привычкой после того, как я слетел с катушек.

На пару минут в салоне «Ровера» повисает тишина. Когда в поле моего зрения попадаются коттеджи, ровной цепочкой тянущиеся вдоль песчаного берега Тихого океана, голос отца снова заставляет меня напрячься.

– Есть ещё кое-что, о чем я должен тебе сказать до того, как мы окажемся дома. – отец чиркает зажигалкой, и мое обоняние заполняет запах сигаретного дыма. Я нервно сглатываю. – Сегодня ночью Эдвард скончался.

– Что? – я не верю своим ушам. Он сейчас серьезно? Конечно, твою мать, такими вещами не шутят.

– Обширный инфаркт, Алан, врачи были бессильны.

Я закрываю глаза и вижу улыбающееся лицо деда. Мне десять лет, и пару минут назад я стал победителем своих первых региональных соревнований в Мельбурне. Он был рядом. Он всегда был рядом. Глаза начинает предательски щипать, и я ненавижу себя сейчас за то, что меня не было рядом с ним в последние минуты его жизни.

– Как мама? – осторожно спрашиваю я, глядя прямо перед собой на приборную панель автомобиля.

– Она подавлена сейчас, Алан, и твое поведение последний год очень расстраивает Эштон. Мы всё понимали и не пытались лезть в твою жизнь. Но сегодня ты оказался за решеткой. Ты сам осознаешь, что все вышло из-под контроля?

«Ровер» останавливается на нашей подъездной дорожке. Отец не торопится покинуть салон.

– Я вернусь к тренировкам. – тихо говорю я и чувствую его тяжёлую ладонь на своем плече.

– Хорошо. Пора двигаться дальше. Стейси бы этого хотела.

Я согласно киваю и открываю дверь машины.

Мама обнимает меня, как только я переступаю порог дома. Ее заплаканные глаза заставляют мое сердце разрываться на части.

– Как ты? – шепчу я у её уха, улавливая знакомый с детства аромат апельсинов.

– В порядке или буду в порядке. – теплые мамины губы запечатляют поцелуй на моем лбу. – Прими душ и переоденься, нам нужно ехать к Кларе, чтобы поддержать ее. Лукас и Джейн уже там.

Я согласно киваю и направляюсь в свою комнату.

Быстро скидываю одежду и мечтаю, чтобы горячие струи душа прогнали все мысли из моей головы. Когда выхожу из ванной комнаты, наблюдаю за тем, как моя младшая двенадцатилетняя сестра, Вивиан, что-то ищет на моем столе.

– Что тебе нужно, Вив?

От моего голоса она вздрагивает и вертит в руках черный маркер.

– Ты мне его так и не вернул, тупица!

– Серьезно, Вив? Ты сейчас думаешь только о своем маркере?

Сестра как-то странно смотрит на меня.

– У тебя появилась ещё одна татуировка? – она шагает в мою сторону и пытается прочитать надпись на моих рёбрах слева. – Черт, мама будет в восторге!

Девчонка ехидно улыбается и шагает к выходу из моей спальни.

Когда дверь за ней закрывается, я облегчённо вздыхаю и усаживаюсь на кровать. Надеюсь, у неё хватит ума не рассказать о моем тату родителям прямо сегодня. К черту! Пусть делает, что хочет!

Беру в руке свой Айфон, и пару минут зависаю на форуме скейтеров «Бэксайд». Нужный мне ник мигает зелёным цветом. Она сейчас онлайн. Открываю чат и набираю сообщение:

#american_boy:

Привет! Как прошел твой вчерашний день?

Глава 2 Скай

Я возвращаюсь домой, около трех часов ночи. Наш особняк в микрорайоне Даймонд Бей, славится своим старинным стилем в духе 1920–1930 годов. Моя мама спроектировала его, будучи беременной мной. Видимо, гормоны сыграли не последнюю роль. Сейчас, весь район Воклюз, как одна сплошная достопримечательность. Здесь сохранились исторические постройки. Например, владения Уильяма Чарльза Вентворта, отца австралийской конституции. А еще Чайный дом Воклюз из песчаника, окруженный 27 гектарами садов.

Мамочка-архитектор, просто влюбилась в это место и вскоре, мне тоже стало нравиться, прогуливаться по набережной Моретон Бей и напевать под нос какую-нибудь песню. Что впоследствии, может превратиться в хит.

Музыка – моя жизнь. Пару лет назад, мы с подружками, Эсми и Момо, организовали свою рок-банду «Dangerous kiss». В основном играем инди-рок, блюз-рок. Плаваем на расслабленных волнах. Эти две змеи, частенько зависают в своем трейлере на холме у самого побережья. Отец Момо – японец, видящий дочь пару раз в год (Рождество и День рождения). Поэтому, он всячески пытается загладить свое отсутствие, поощряя любые ее прихоти. Последний денежный перевод, пошел на оплату этого островка разврата. Почему разврата? Просто, мои подружки, обожают проводить время вдвоем. Наедине. Я появляюсь там, лишь для того, чтобы порепетировать или отдохнуть от школы и домашнего ада. Они принимают меня.

Только когда девчонки начинают целоваться, я смываюсь домой, обзывая их сумасшедшими сучками.

Сегодня, мы стерли пальцы, пытаясь выжать из себя максимум, но вышло отвратно и все также сыро. Играть под открытым небом, конечно, круто, но звук уносится ветром и не всегда удается поймать его обратно. Тогда Момо бросает барабанные палочки и приносит нам по банке пива.

– Для вдохновения!

Эсми целует узкоглазую задницу в губы, а я закрываю глаза рукой. Смачные всплески слюны, подталкивают к горлу тошноту.

– Уйдите на хрен куда-нибудь!

– О, мы взбесили мисс «раздвинула ножки перед братцем». – смеется Момо и показывает проколотый язык

– Знаете что, идите обе к черту. Да, обе! – беру рюкзак увешанный значками и брелоками, чтобы свалить

– Ну, прости. Момо же не со зла. – засуетилась Эсми, удерживая меня за руку, сверля взглядом свою ехидную подружку

– Вы же знаете, как я отношусь к этой теме? Зачем, постоянно напоминаете? – я выбираюсь из преграды и обхожу старенький «Фиат», разрисованный, как «Фургончик Тайн» из Скуби Ду. Момо была не только любительницей странных причесок, но и комиксов.

– Скай! Подожди! – Эсми звала меня, но я ее уже не слушала. Распинывая камни, я тащила на плече гитару и ненавидела себя за то, что подруги правы. Спать с братом, хоть и сводным, мерзко и глупо.

***

Восемь лет назад, моя мама, заявила, что выходит замуж за некоего архитектора Фреда Демси. Они познакомились на каком-то слёте дизайнеров, декораторов и сразу нашли общий язык. Откуда же, я знала, что в придачу к миловидному, доброму Фреду, идет мужской дубль из его сыновей. Хантер и Коннор, не давали мне покоя с самого появления в нашем доме. Мама и Фред, решили, что жить под одной крышей, отличная идея. Ну-ну. Эти мальчишки издевались надо мной, как могли. Их больная фантазия, порой выдавала немыслимые шутки. А год назад…после трагической смерти моей лучшей подруги Стейси, мы с Хантером, как бы сказать, сблизились. Он не читал мне мораль, что надо быть сильной, держать голову высоко поднятой и тому подобное. Просто приносил мои любимые сэндвичи с ветчиной и слушал тот ужас, что я сочиняла сидя с гитарой на кровати. Став моим первым парнем, Хантер возомнил, что может являться ко мне в спальню, каждую ночь и получать то, что желает. У меня не было шансов, помешать его приходам, так как наши родители частенько уезжали в командировки, путешествия и несколько месяцев, мы были предоставлены сами себе. Пришлось смириться с участью сестры-шлюхи и давать ему то, что он хочет.

***

Я люблю тишину и шелест океана за окном. Сегодня, разозленная на подруг, я запираюсь в комнате и падаю на кровать с мыслью о том, что надо что-то менять. Хлопок входной двери, говорит мне о том, что кто-то пришел. Не хочу знать кто. Но, судя потому, что мое одиночество не нарушено, приперся Коннор. Его шаги, исчезают дальше по коридору и мне становиться легче. Он, конечно, не такой безбашенный, как Хантер, но проблем с ним тоже хватает. Фред постоянно подтирает за сыновьями косяки и оплачивает погромы. Моя мама находится в стороне, напоминая мне, какая я умница и отличница. Да уж, учеба дается мне легко и без заминок. И на уроках, я чувствую себя уверенно, что не скажешь об остальном времени пребывания в ее стенах.

Карли Доусон, заносчивая стерва, с короной до потолка, придумывает новые и новые способы показать, кто есть кто в школьной иерархии. Недавно, в компании своих прихлебательниц, на уроке истории, вытащила из сумки баллончик с краской и нарисовала на моей куртке член, размером с Аляску. Потом сфоткала и отправила в «Инстаграм» с язвительным комментарием.

– Детка, открывай. – голос Хантера за дверью, вытаскивает меня из раздумий

– Проспись, братец! – отвечаю ему и накрываюсь одеялом с головой

Замок щелкает, и я ощущаю, как сводит ноги. Хантер откидывает мой мягкий щит и тянет к себе за щиколотки.

– У меня был дерьмовый день. И все, о чем я думал, так это о твоих клёвых сиськах.

Ему без труда поддаются пижамные штаны с символикой «Hello Kitty» и моя рубашка на пуговицах. О сне можно забыть. К тому же, спать осталось всего час с небольшим.

– Хантер, я не хочу. – бубню непонятно для чего, ведь лежу перед ним абсолютно голая. Парень накрывает меня своим телом, и я закрываю глаза. Слезы скапливаются у переносицы, как роса на траве.

– Можешь, хотя бы притвориться, что тебе хорошо? Я словно надувную куклу трахаю. – хрипит Хантер и тянется к моим губам, я прикладываю пальцы к его рту и говорю:

– Никаких поцелуев. Никогда. А если тебе не нравится такая кукла, иди туда, где будет лучше. Понял?

Вместо ответа он кривится в ухмылке, и сжимает мою задницу. Я представляю, что нахожусь на пляже со Стейси и строю замок из песка. Он все выше и выше, башни растут одна за другой. Стейси улыбается и протягивает мне лопатку с рифленым краем, чтобы нанести узор.

Прихожу в себя, когда Хантера уже нет. Я переворачиваюсь на живот и размазываю слезы по шелковой наволочке. Телефон мигает, лежа на полу. Беру айфон в руки и мое настроение, немного улучшается.

Пару месяцев назад, я увлеклась катанием на скейте. Эсми и Момо шутят, что из меня такая же скейтбордистка, как из них примерные дочери. Так вот, на одном форуме под названием «Бэксайд», я познакомилась с парнем, что набросился на меня как гризли на оленя, из-за того, что я раскритиковала какого-то крутого спортсмена. Оказывается, тот занимает лидирующие позиции во многих соревнованиях и я тупица. Но суть не в том сообщении, а в том, что агрессивный незнакомец, стал моим другом. Или не совсем другом.

Я растягиваюсь в улыбке, читая новое послание.

#american_boy)):

Привет! Как прошел твой вчерашний день?

#paradise_girl)):

Доброе утро! Нормально. Учеба, друзья. Почему так долго не писал? Я соскучилась.

Прикрепляю к сообщению фото своего обнаженного бедра с татуировкой головы индейца в венце из перьев. Дав тем самым понять, что на самом деле скучаю. Жму отправить и встаю, чтобы принять душ. Скоро заедут подруги, чтобы отправиться в школу.

Глава 3 Алан

#paradise_girl:

Доброе утро! Нормально. Учеба, друзья. Почему так долго не писал? Я соскучилась.

Я улыбаюсь, разглядывая татуировку девушки на бедре. Всего за пару месяцев нашей переписки мы стали чертовски близки. Мы никогда не встречались, никогда даже не видели фото друг друга, но эта девчонка сама того не зная, помогла мне пережить смерть Стейси. Мои пальцы скользят по экрану, я набираю ответ.

#american_boy:

Мне нравится твое тату! Очень сексуально! Ты разве забыла, что я плохой парень? Эту ночь я провел в камере!

– Алан, ты готов? – голос мамы заставляет меня выйти из чата. Нажимаю «отправить» и быстро одеваюсь.

Все последующие дни проходят, как в тумане. Это вторые похороны, на которых мне довелось присутствовать. Если не считать похороны Бакси, нашего британского бассета, шесть лет назад. Собаку мы похоронили на заднем дворе дома. Это была первая смерть, с которой я столкнулся в двенадцать лет. Сейчас мне в несколько раз больнее, чем тогда. Тогда, я, как и сейчас, держал Вивиан за руку и чувствовал, как она цепляется за мои пальцы, как за спасательный круг. Ее голубые глаза полны слёз. Сестра прижимается ко мне и тихо всхлипывает.

Когда гроб из красного дерева придают земле, я разглядываю голубую поверхность океана. С кладбища Уэверли открывается отличный вид. Мама и Клара утирают слезы. Отец, обнимает обеих женщин за плечи, и мы неспеша шагаем к выходу. Все кончено. Эдвард Гласс был самым лучшим дедом, которого только можно пожелать.

***

Чёртовы волны не дают мне возможности передохнуть. Я вижу Хантера. Он так же, как и я, продолжает нырять. Моё тело сводит от страха за жизнь Стейси. Несколько минут назад она ушла под воду, пытаясь справиться с очередной волной, но спустя пару секунд, на поверхности воды показалась только ее доска.

– Я ее не вижу, Алан! – кричит Хантер и снова уходит под воду. Я ныряю вслед за ним, молясь про себя, чтобы моя девочка не пострадала. Наконец вижу ее красный купальник и дёргаю девушку за руку. Как только мы оказываемся на поверхности, Хантер гребёт ко мне на помощь и мы оба вытаскиваем Стейси на песок.

– Господи, нет, Стейси! – Скай, лучшая подруга моей девушки, падает на колени у бездыханного тела и принимается делать искусственное дыхание.

– Ну же, детка давай! – шепчу я, помогая Скай, надавливая на грудную клетку девушки. Твою мать, ее губы стали такого неестественно синего цвета.

– Стейси, черт!!! Нет! – я отталкиваю Скай и продолжаю сам вдыхать воздух в рот уже мертвой девушки.

***

Распахиваю глаза и наблюдаю, как рассвет освещает потолок моей комнаты. Мне снова и снова снится тот день. День, когда я потерял её навсегда.

Когда я спускаюсь к завтраку, отец хлопает меня по плечу и скрывается за входной дверью. Все эти дни он не отходил от мамы ни на секунду, забросив все дела в компании.

– Доброе утро, дорогой. – мама ставит передо мной тарелку с ароматными блинчиками.

Напротив меня за стол усаживается Вивиан.

– Ты подбросишь меня до школы? – спрашивает она, утаскивая пару блинов с моей тарелки

– Эй, Вив, это мой завтрак, малышка! – звон вилок заполняет кухонное пространство. Мы, словно на мечах, бьемся за мамины блины.

– Вивиан Рейчел Палмер, оставь еду брата в покое! – голос мамы заставляет нас замереть на месте. Сестра показывает мне язык, когда перед ней появляется точно такая же тарелка, как у меня.

– Придется тебе добираться на автобусе! – бубню я, отправляя завтрак в рот.

– Уж лучше так, чем на твоей развалюхе!

Показываю Вивиан средний палец, пока мама засыпает кофе в кофемашину.

– Мама? – Вивиан откидывается на спинку стула и кривит губы. – А у Алана появилась ещё одна татуировка.

Вот же маленькая стукачка. Качаю головой и жду маминой реакции.

– В самом деле? Покажешь, милый?

Мама взъерошивает волосы на моей голове, точно так, как она делала это в детстве. Я уворачиваюсь от ее ладони и поднимаюсь из-за стола.

– Как-нибудь в следующий раз, мам! Спасибо за завтрак!

Хватаю свой рюкзак и шагаю на выход, удивляясь тому, что мама так спокойно отнеслась к новому рисунку на моем теле.

Когда я набил первую татуировку на своей руке, мне удалось скрывать это всего лишь пару дней, а потом мне пришлось выслушать целую лекцию от родителей. Хотя, это было два года назад и мне было только шестнадцать. Не думаю, что их обрадовала новость о том, что их сын нанес на свое тело пару надписей. Но, черт возьми, это мое тело и я решаю сам, будут ли его украшать татуировки.

Когда паркую «Камаро» у школы, среди рядов машин взглядом выискиваю «Ниссан» Хантера. Отлично, он уже в школе. Из-за похорон мне пришлось пропустить несколько дней. И нам так не удалось поговорить о случившемся в ту ночь в порту.

Коридор заполнен студентами, я направляюсь к своему шкафчику, когда слышу громкий голос Скай.

– Какого хрена?! Эй! Вали отсюда! Это шкафчик моей подруги!

Девушка пытается оттолкнуть испуганную девчонку от шкафчика с цифрой 210. Его занимала Стейси. Весь последний год на его дверце было приклеено фото погибшей девушки и маленькие записочки от тех, кто ее любил. Сейчас же красная поверхность дверцы ни чем не напоминала об этом.

– Но, мне сказали в канцелярии, чтобы я заняла этот шкафчик. – новенькая девчонка чуть не плачет, прижимая к груди учебники.

– Займи другой! – цедит сквозь зубы Скай.

– Эй, Скай оставь ее в покое! – говорю я, набирая код на дверце с цифрой 212.

Голубые глаза девушки мечут молнии, она поджимает губы.

– Отлично! Тебе плевать? – ее ладонь припечатывает дверцу моего шкафчика.

– Мне не плевать, Скай. Но директор Невилл и так целый год шел нам на уступки. Оставь это.

Девушка скрещивает руки на груди.

– Хорошо, ты прав. Не знаю, что на меня нашло. – Скай вздыхает. – Я слышала, что умер твой дед. Я сожалею, Алан.

Ее ладонь сжимает мое плечо, я благодарно улыбаюсь. После смерти Стейси мы перекинулись всего лишь парочкой фраз за последний год.

– Что здесь происходит? Сестрёнка, он пристает к тебе? – позади раздается голос Хантера. Он прижимает Скай к себе. Девушка уворачивается от его объятий и совсем недружелюбно отвечает:

– Это не твое дело! Мне пора на урок английской литературы!

Девушка растворяется в шумной толпе студентов.

– Ты уже знаешь? – шепчу я Хантеру, когда мы остаёмся одни.

– Да, твою мать, я знаю, что парень до сих пор в реанимации. – он проводит рукой по волосам, явный признак того, что Демси нервничает. – Все будет отлично, Алан!

– А если он умрет?

– Говори тише, твою мать! – Хантер отрывает плечо от дверцы соседнего шкафчика. – Просто забудь об этом и все. Нас никто ни в чем не подозревает.

– Нас? Это ты раскроил ему череп!

Демси усмехается.

– А ты скрыл это от полиции, Палмер! А это уже попахивает соучастием.

Хантер стремительно удаляется по коридору. Чертов сукин сын! Сколько ещё мне прикрывать его задницу?!