Текст книги "Призрак и статуя"

Автор книги: Дуглас Брайан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)

– Тише, – прошипел Ианитор. – Не стоит говорить об этом во весь голос.

– А я и говорю тихо, – возразил Конан. – Когда я говорю во весь голос…

– Знаю, знаю, – зашептал Ианитор. – Когда ты говоришь во весь голос, деревья пригибаются к земле, трава вянет, не дождавшись осени, а кувшины лопаются. Но все-таки постарайся вести себя потише. В таких местах, как это, не приветствуются побеги с каторги.

– Не понимаю, почему, – проворчал Конан. – Мы проявили отвагу и хитрость, а это удается далеко не каждому. Ну да ладно, у каждого свои странности. Ты уверен, что этот франт говорил правду?

– Насчет статуи? – совсем тихо отозвался Ианитор. – Да. Он пошел на убийство ради этой вещи.

– Надо было перерезать ему горло, – сказал Конан. – От такого подлого уродца можно ожидать любой пакости. Почему ты не убил его перед тем, как сбежать?

– Не успел, – хмуро ответил Ианитор. – Я очень спешил, понимаешь?

– Это же мгновенное дело, – Конан и не думал проявлять понимание. – А теперь нам придется озираться по сторонам и думать: не опередил ли нас маленький хорек, не подстроил ли нам ловушку.

– О чем ты говоришь? – удивился Ианитор. – Он остался на галерах. Вряд ли ему удастся то, что не без труда удалось нам.

– Не стоит недооценивать врагов, – отозвался варвар. – Это одно из главных моих правил. Благодаря ему я все еще брожу по свету и представляю опасность для моих врагов.

– И для друзей тоже, – сказал Ианитор, – особенно когда ты гудишь на всю таверну об убийствах и побегах с каторги.

В этот момент появилась служанка, хмурая особа, весьма плотная и краснощекая. Длинное платье из желтого полотна обтягивало ее, точно броня.

Конан не без удивления отметил, что, кажется, впервые в жизни видит нестарую трактирную служанку, которая не вызывает у него никаких эмоций.

Женщина поставила на стол перед посетителями блюда с мясом, подала эль и кружки и удалилась. Конан восхищенно проводил ее глазами.

– Вот это задница, – заметил он «вполголоса». – Клянусь Кромом, должно быть, хозяин колет на ней дрова.

Краем глаза киммериец видел, как двое почтенных купцов, доселе ведших неспешную, исполненную глубокого смысла беседу, вдруг замолчали, посмотрели в сторону уходящей служанки и обменялись улыбками.

«Ага, начинается, – злорадно подумал киммериец. – А то не трактир, а какое-то собрание пожилых девственниц». -

– Вернемся к делу, – нервно заговорил Ианитор. – Следует поспешить. Мы и так с тобой задержались в Коринфии…

– Мы? – фыркнул Конан. – Мы были бы в Тарантии еще в начале весны, если бы ты не польстился на то дело с вызыванием духов.

Ианитор медленно покраснел.

– Бедная женщина желала общаться с умершими родителями. Как я мог отказать ей?

– Как ты мог отказать ей, такой соблазнительной красотке с розовой грудью и каштановыми кудряшками? – передразнил Конан.

– Она неплохо мне платила, – отрезал Ианитор. – В конце концов, нам нужны были деньги. Без денег мы не добрались бы до Тарантии.

– Ну, во-первых, еще как добрались бы, —

протянул Конан и сунул в рот огромный кусок мяса. Жуя, он продолжил, нимало не стесняясь того, что говорит с набитым ртом: – А во-вторых, если тебе уж так нужны деньги, их всегда можно украсть или забрать с трупа…

Еще несколько посетителей обменялись быстрыми взглядами и как-то очень уж поспешно допили вино. У них, по всей вероятности, нашлись неотложные дела в городе, потому что вскоре они покинули таверну.

Это также не осталось без внимания киммерийца. Он развеселился.

– Ну ладно, – примирительным тоном сказал он своему приятелю-магу, – в конце концов, тебе нужно было отдохнуть и развлечься. Я рад за тебя. Но все-таки я не уверен, что Рубрий до сих пор гнет спину над веслом. Охрана на «Лилиях Бэлит» была не на высоте. Прямо скажем, из рук вон плохо поставлена там охрана. А после того, как мы с тобой убрали трех надсмотрщиков…

– Конан! – вскрикнул Ианитор.

– Хорошо, хорошо. – Киммериец приложился к элю и замолчал. Ианитор с облегчением воспринял эту передышку. Конан и сам не знал, для чего дразнит приятеля.

С Ианитором судьба свела их на галерах. «Лилия Белит» была хорошей быстроходной галерой, но Конан по понятной причине расстался с ней без сожаления. Ианитор, который был его соседом по скамье, бежал вместе с киммерийцем. Судьба третьего их соседа, Рубрия, оставалась для них неизвестной.

Рубрий не правился обоим. Он все болтал и сетовал на судьбу. Однажды он рассказал товарищам занятную историю о статуе из драгоценных камней.

– Мой дядя – сущий болван, но руки у него были золотые, – захлебывался Ианитор. – Если ты, Конан, отдашь мне половину своей похлебки, я расскажу тебе такое… Такое, чего ты никогда не слышал!

– Ты рискуешь, – ответил великан-киммериец. – Потому что я слышал почти все из того, что происходит на свете.

– Нет, правда, – настаивал Рубрий. – Это действительно удивительная вещь.

– Я отдам тебе свою порцию, – вмешался Ианитор.

– Ну и напрасно, – проворчал варвар. – Если ты не будешь хорошо питаться, ты умрешь на этом весле.

– Не умру, – твердо возразил Ианитор. – Мне хочется услышать байку. Тут очень скучно, ты не находишь?

– Трюм и подвал – скучнейшие места в мире, – согласился киммериец. – Но не настолько, чтобы ради развлечения я расстался с едой.

– Ну а я рискну, – сказал Ианитор. – Ешь, Рубрий, и рассказывай дальше.

– Мой дядя Филодам создал статую из цельного кристалла изумруда. Это женщина, изображенная в полный рост. Не слишком высокая. Миниатюрная женщина. Приблизительно мне по грудь, а киммерийцу по пояс. Камень без единой трещинки, прозрачный. Когда луч солнца попадает на него, он весь светится. Вы даже представить себе не можете, какая это красота!

– Не можем, – сказал Конан, чавкая.

– Не смейся, – умоляюще молвил Рубрий. – Я видел ее. Дядя работал над ней почти всю жизнь, с ранней юности. Он шлифовал и полировал камень по целм дням.

– Для чего? – спросил Ианитор.

– Вряд ли он хотел продать ее, – сказал Рубрий. – За эти годы он успел влюбиться и в камень, и в свое творение. Я предполагаю, что он хотел передать ее какому-нибудь магу и постараться с его помощью оживить статую. Изумрудная красавица должна была украшать его жизнь, наполнять ее смыслом.

– Крупные и красивые драгоценные камни обладают огромной магической мощью, – кивнул Ианитор.

– Тебе видней, – заметил Конан. В этих словах крылась довольно злая ирония: дело в том, что Ианитор попал на каторгу из-за махинаций с магическими искусствами. Будучи недоучкой и неудачником, он взялся исцелить застаревшую подагру у одного из уважаемых граждан Коринфии, но в результате превратил того в странное существо, похожее на гриб. Наследники были в восторге, однако власти Коринфии быстро схватили незадачливого целителя и отправили его на галеры.

– Ради этого камня я пошел на преступление, – шептал Рубрий, давясь жидкой похлебкой, в которой плавали какие-то неопределенные куски съестного. – Я потерял жену. Бедняжку четвертовали на площади. Я пожертвовал жизнью дяди, которого по-своему любил.

– Да, это большая жертва, – сказал Ианитор. – Хватит проливать жидкие слезы! Мы же все равно не верим твоим чувствам. Не верим? Конан! – Он подтолкнул товарища под локоть.

Конан помотал длинными черными волосами.

– Раскаяние убийцы – такая же дешевка, как любовные признания шлюхи, – авторитетно ответил киммериец.

– Я не раскаиваюсь в том, что убил дядю и подверг свою жизнь опасности! – вспыхнул Рубрий. – Я раскаиваюсь только в том, что попался так глупо.

– А статуя? – спросил Конан. У варвара была удивительная особенность: он всегда схватывал самую суть происходящего, не размениваясь на мелочи и детали.

– Статую я спрятал сразу после того, как дядя отправился к праотцам.

– Стало быть, она до сих пор на месте… – протянул Конан.

Рубрий неожиданно почувствовал себя нехорошо. Но из-за чего бы ему беспокоиться? Они все трое надежно прикованы к полу галеры, их охраняют дюжие надсмотрщики, галера находился в полумиле от берега. Да если Конану с Ианитором и удастся бежать, как они найдут тайник?

Правда, им известно имя Рубрия… Теперь убийца мысленно клял себя на все корки. Он успел достаточно изучить Конана, чтобы понимать: верзила-киммериец способен решительно на любой поступок, даже самый невероятный. Особенно если чует запах наживы. Особенно – если это не обычная нажива, а нечто невероятное, поразительное. Вроде статуи из цельного изумруда.

Худшие опасения Рубрия оправдались через несколько дней. Конан и его сосед-маг бежали, оставив после себя три трупа.

Они спешили и не видели, какова судьба третьего их сотоварища по несчастью. Рубрий мало беспокоил Конана. Невысокого роста, жилистый и выносливый, аквилонец Рубрий казался сущим карликом по сравнению с гигантом, уроженцем ледяных киммерийских гор. Конан был уверен, что при случае справится с ним одной рукой.

Однако Ианитор время от времени спохватывался и принимался призывать товарища к бдительности. Ианитор был совсем не так убежден в том, что удача в любом случае окажется на их стороне.

– Нам нужно лишь добраться до Аквилонии и поспрашивать там о преступнике по имени Рубрий, чья жена была публично четвертована, – уверял Конан. – Я не сомневаюсь в том, что в Аквилонии найдется немало лакомых охотников поглазеть на публичную казнь женщины, да еще такую жестокую. Эти господа до сих пор лелеют в памяти все кровавые подробности. Они охотно поделятся с нами воспоминаниями и оживят в памяти любезные сердцу картины.

Имея такой, не вполне определенный план действий, приятели добрались наконец до Аквилонии и временно обосновались в Тарантии, в «Зеленом вепре» – благо денег, заработанных Ианитором в Коринфии, хватало.

* * *

Юлия-Медея решила не останавливаться ни у кого из своих прежних знакомых или родственников мужа; ей не хотелось рассказывать о том, что произошло. Еще бы! Ее попросту поднимут на смех. Начнут опять шептаться за спиной: «Была такая гордая, такая самостоятельная! Отказала и тому, и этому, захотела жить одна – а вот теперь перетрусила и прибежала за помощью! Ну уж, красавица, погоди – попляшешь ты у нас!» При одной только мысли о подобном Юлия-Медея кусала губы и бледнела.

Нет! Она поступит иначе. Она поедет туда, где вероятнее всего встретить мага, и наймет какого-нибудь волшебника. Заплатит ему за работу. Пусть выяснит, действительно ли лежит на доме проклятие. И если это так – а Юлия-Медея сейчас почти не сомневалась, что именно так все и обстоит – то пусть снимет злые чары. И никаких разговоров у нее за спиной не будет. Хозяйка платит, работник выполняет работу. Вот и все.

Однако составить такой план куда проще, чем реализовать его. Входя в таверну, Юлия-Медея уже не была так уверена в себе. Она заняла столик у стены, попросив хозяина позаботиться о том, чтобы ее не беспокоили, и заказала стакан красного вина и кувшин с водой. Она боялась пить неразбавленное вино.

Потягивая из стакана, Юлия-Медея украдкой разглядывала собравшихся. Здесь, несомненно, имелись маги. Нескольких она сразу определила – по благосклонным и проницательным взорам, которые те устремили на одинокую женщину. Ей доводилось встречать практикующих магов в высшем свете – они все смотрели именно так. Но что-то в них не вызывало у Юлии-Медеи доверия. Возможно, слишком откровенный способ зазывать клиентов.

По мнению Юлии-Медеи, истинный профессионал должен выглядеть совершенно иначе. Но где его найти и как определить? Она задумчиво сплетала и расплетала пальцы, а в уме у нее мелькали самые разные варианты возможного развития событий. Не давать же объявление через глашатая!

– Какая красотка! – почти тотчас заметил ее

Конан.

– Где? – Ианитор оглянулся и тихо присвистнул. – Ты прав! Что такая женщина делает в таком месте?

– Ищет мужчину, – уверенно ответил Конан.

– Не смеши меня, варвар! Такой женщине незачем искать мужчину.

– Говорю тебе, у нее точно какие-то неприятности, и она ищет мужчину, который поможет ей справиться с ними, – настаивал Конан. – Посмотри на нее! Она беспокоится. Более того, она чего-то боится! При каждом звуке вздрагивает и озирается.

– Ну так что ты сидишь? – фыркнул Ианитор. – Спасать красавиц – твое любимое занятие. Иди и предложи ей свои услуги. Она наверняка хорошо за них заплатит.

– Может быть, – согласился Конан и поднялся из-за стола.

Женщина в испуге глядела, как огромный варвар неспешно приближается к ней. Конан двигался плавно, грациозно, что выглядело удивительным, если принять во внимание громаду мышц и высокий рост. При взгляде в искрящиеся весельем синие глаза киммерийца Юлия-Медея неожиданно успокоилась. Кем бы ни был этот устрашающий с виду варвар, он никогда не причинит зла женщине.

– Садись, – сказала она, кивая на скамью напротив. – Ты ведь хотел поговорить со мной?

– По-моему, это ты хотела поговорить со мной, – отозвался Конан, с удовольствием плюхаясь за столик. Он протянул загорелую ручищу, схватил стакан, из которого пила Юлия-Медея, понюхал и сморщился. – Зачем ты травишь себя этой кислятиной?

– Это аквилонское вино, – ответила женщина. – Я разбавила его водой. Неловко было заказывать одну только воду.

– Да уж, с обслуживанием у них тут дела из рук вон плохи, – весело согласился Конан. – Ты уже видела их служанку? Не женщина, а наковальня. Оплот общества.

Юлия-Медея почти против воли улыбнулась. Определенно, этот варвар начинал ей нравиться.

– Не то что ты, – Конан перегнулся через стол и окатил Юлию-Медею запахом эля и чеснока. – Ты настоящая красотка. И такая нежная! У меня к тебе один вопрос, милая: что ты здесь делаешь?

– У меня неприятности, – вымолвила Юлия-Медея.

– Я так и понял, – выдохнул Конан и снова сел прямо.

Юлия-Медея смотрела на него так, словно он уже баюкал ее в своих объятиях, приютив на широкой крепкой груди. Давно уже она не испытывала такого чувства. Это было ощущение полного покоя, совершенной защищенности. Она думала, что все это осталось в далеком детстве, когда родители, особенно отец, Туллио, представлялись ей всесильными, способными защитить ее от любых бед, страхов и неприятностей.

– Если ты попала в беду, рассказывай мне все, – заявил Конан. – Думай обо мне как о своем брате или о своем любовнике, это уж как тебе милее. Мне бы, конечно, хотелось последнего. Но и брат из меня неплохой, можешь поверить.

– А как насчет наемника? – слабо улыбнулась Юлия-Медея.

Конан гулко ударил себя кулаком в грудь.

– Скала! – объявил он. – Особенно если ты хорошо платишь. Судя по твоему ухоженному виду, ты богата.

– Да, это так, и за деньгами не постою. Я не уверена, что опасность угрожает моей жизни, но… То есть, эта опасность, возможно, не реальная… то есть, она, вероятно, призрачная…

Конан накрыл ее белую тонкую ручку своей широкой лапищей и доверительно улыбнулся, сверкнув здоровыми белыми зубами.

– Погоди-ка, моя радость. Давай с тобой закажем хорошего, доброго эля и согреемся. Потом ты расскажешь мне все по порядку, а уж насчет того, какая именно опасность тебе угрожает, буду решать я. Тебе же требуется принять одно решение: нанимаешь ты меня или нет.

– Да! – выпалила Юлия-Медея с такой горячностью, что оба, и Конан, и женщина рассмеялись.

– Отлично, – сказал варвар. – Со мной приятель, – он оглянулся на тот столик, за которым остался Ианитор. – Если ты не возражаешь, он присоединится к нам. Он маг – не слишком удачливый и не очень-то опытный, но старательный малый. Не поручусь за его честность, но ради денег он способен на многое. О прочем позабочусь лично я.

– О чем прочем? – удивилась Юлия-Медея.

– Ну, например, о том, чтобы он нас не предал. Он хорошо знает, что в случае чего я попросту сверну ему шею, – обворожительно улыбаясь, пояснил киммериец.

– Маг, – протянула женщина. – Определенно, боги ответили на все мои мольбы.

– Только не говори, что ты искала именно магической помощи, – взмолился Конан. – Скажи, что тебе нужен громила-телохранитель!

– Боюсь, мне потребуется именно маг, – вздохнула женщина. – Но это ничего не значит. Громила-телохранитель будет тоже очень кстати.

– Понял. – Конан встал и замахал руками Ианитору. – Давай сюда, друг! – закричал он. – Тут есть интересное дельце!

Ианитор застонал от досады, но встал и прихватил со стола недоеденное мясо и кувшин, наполовину еще полный эля. Когда переселение завершилось, и хозяин «Зеленого вепря» принес по просьбе Юлии-Медеи еще один кувшин эля, начался настоящий разговор.

– Я вдова, – начала Юлия-Медея, – и на моем доме лежит проклятие.

Она начала рассказывать. Когда повествование дошло до имен Филодама и Рубрия, Конан и Ианитор быстро переглянулись. Кажется, Юлия-Медея не ошибалась, когда говорила, что эту встречу в «Зеленом вепре» подстроили для них сами боги!

– Проклятие, – вкрадчиво заговорил Ианитор, – можно снять. Нет ничего проще. Для этого храбрый и вооруженный знаниями маг должен провести ночь в твоем доме. Один. Тебе придется удалить оттуда всех слуг, чтобы ничто не мешало магическому пиединку с темными силами.

– Так ты считаешь, что мой дом действительно проклят? – ужаснулась Юлия-Медея.

– Ну а что там еще может происходить, моя драгоценная прелесть? – развязно осведомился Ианитор. Конан подумал, что если таким тоном Ианитор соблазнял коринфийскую красавицу, для которой устраивал сеансы связи с потусторонним миром, то об уме и вкусе этой девицы нельзя сказать ничего хорошего.

– Темные силы… – прошептала Юлия-Медея. – Всю жизнь меня преследуют силы, природу которых я не понимаю…

– Скоро этому придет конец, – заверил ее Ианитор. – Положись на нас, красавица.

Конан молча кивнул. Юлия-Медея поднялась.

– В таком случае, не будем терять времени. Отправимся на виллу и посмотрим, что там можно сделать. С каждым днем проклятие все глубже въедается в стены моего дома, а мне бы не хотелось покидать его навеки.

– Этого не произойдет, – заверил ее Конан. – Только вот что… – Он широко зевнул и потянулся. – Предлагаю провести здесь ночь. Отдохнуть и выспаться, чтобы отправиться в путь со свежими силами.

– Тебе бы только есть да спать, – укорил его Ианитор.

– Увы, в этом смысл моего существования, – фыркнул Конан.

– Он врет, – сказал Ианитор Юлии-Медее. – На самом деле он хочет стать королем.

– Похвальное желание, ваше величество, – улыбнулась Юлия-Медея.

Синие глаза широко раскрылись, а губы варвара растянулись в ухмылке.

– Ты поразительная женщина, – сказал Конан Юлии-Медее. – Клянусь Кромом, ты мне нравишься, и я не буду иметь ничего против, если эту ночь ты проведешь в моих объятиях. Обещаю, они будут нежными, как аренджунская халва, и надежными, как аргосская кутузка.

Юлия-Медея засмеялась и кивнула.

– Я согласна, – просто сказала она.

Ианитор посмотрел на Конана с плохо скрытой завистью.

* * *

Всю дорогу до виллы Конан раздумывал о случившемся. Были ли простым совпадением их побег с каторги, неожиданная смерть мужа Юлии-Медеи, появление загадочных рисунков на степах ее дома? Или за этим стоит чья-то злая воля? Конан, как это ни странно, не был суеверен. Многие образованные и цивилизованные люди, жители больших городов, были куда более суеверны, нежели варвар из диких гор Киммерии. Конан почти не верил в приметы и редко считал совпадения выражением воли богов. Он предпочитал искать всему разумное объяснение и зачастую оказывался прав: больше половины таинственных случаев были делом рук злонамеренных людей, которые преследовали свои корыстные цели.

Теперь Конан почти окончательно уверился в том, что Рубрий сумел скрыться с галеры сразу вслед за тем, как ее покинули Конан и Ианитор. Не следовало им задерживаться в Коринфии. Пока Ианитор наслаждался любовью одураченной красавицы, а Конан пропивал деньги, заработанные приятелем, в лучших кабаках, в компании лучших куртизанок Коринфии, Рубрий не терял времени даром.

Проклятый коротышка! Кто бы ожидал от него подобной прыти!

– Как погиб твой муж, Юлия-Медея? – спросил Конан, приблизившись на своем вороном к всаднице на гнедой лошадке.

В утреннем свете красота женщины поистине сверкала: сияли ее золотые волосы, выбивающиеся из-под капюшона, сверкали зеленые глаза, светлой медью вспыхивали брови и ресницы. А еще – и это тоже было заметно – вчерашняя ночь явно пошла ей на пользу: с ее лица исчезло кисловатое выражение, какое появляется даже у самых привлекательных женщин, которые слишком долго живут в одиночестве, без мужчины.

– Почему ты спрашиваешь об этом, Конан? – удивилась Юлия-Медея.

– Есть причина, – сказал Конан твердо. – Расскажи мне об этом подробно.

– Он отправился на охоту с двумя своими старыми друзьями, нашими соседями, Бибуло-ном и Фуфидием, – начала Юлия-Медея. – Они стреляли уток из луков. Они делали это довольно часто по осени. Мой муж неловко упал с лошади и сломал себе шею.

– Удивительное происшествие! – сказал Конан. – А раньше он когда-нибудь падал с лошади?

– Не припомню. Но мы с ним прожили не так долго.

– Сколько?

– Пять лет.

– Если бы он имел привычку падать с лошади, Юлия-Медея, то за пять лет ты бы об этом узнала, можешь мне поверить. Нет, дорогая, все не так просто. Упал с лошади! Почему-то я в это не верю.

– Ты хочешь сказать… – Юлия-Медея побледнела. – Но это невозможно!

– Что, дорогая, невозможно? В этом мире, под этим солнцем, – Конан величаво и вместе с тем небрежно указал на пылающее дневное светило, – возможно решительно все! Я предполагаю, что твоему мужу помогли упасть с лошади!

– Но ведь Бибулон и Фуфидий… – начала Юлия-Медея.

– Не могли этого сделать, да? Потому что они ваши соседи и старее друзья?

– Да.

– Возможно, там был кто-то еще, – сказал Конан.

– Ты меня пугаешь! – Юлия-Медея поежилась. – Я сама не своя с тех пор, как увидела те страшные рисунки на стенах и узнала о проклятии!

– Ты со мной, – утешил ее Конан. – Уверяю, тебе ничего не грозит. А после того, как наш друг Ианитор снимет с дома заклятие, ты будешь совершенно свободна.

Худшие подозрения Конана подтвердились. Конечно, он не верил в случайность смерти мужа Юлии-Медеи. Вряд ли это сделали соседи – тут вдова совершенно права. Рубрий прячется где-то неподалеку. Ему удалось то, на что Конан считал его неспособным. Он вернулся, чтобы завершить начатое.

Рубрию необходимо пробраться на виллу и добыть статую из цельного изумруда. Статуя спрятана где-то там, на вилле. Поначалу Рубрий, вероятно, полагал, что вилла по нескольку месяцев в году стоит пустая. Но когда наступила осень, а обитатели виллы даже не подумали покидать ее и переселяться в город, Рубрий понял: дело плохо. Ему удастся проникнуть в дом и пошарить там в тайниках только в том случае, если хозяева будут устранены. Поэтому для начала он организовал несчастный случай на охоте.

А потом что-то спугнуло его, и он затаился на несколько недель.

– Что ты делала после того, как погиб муж?

– Здесь было очень много людей, – сказала Юлия-Медея. – Я погрузилась в какой-то бесконечный водоворот визитов, выражений соболезнования. Меня вынуждали устраивать разные поминальные пиры, приемы, мамаши в это время подсовывали мне своих сынков. Потом начались приглашения в город на праздничные мероприятия – якобы мне необходимо «развеяться».

– Но ты на них не ездила?

– Почти не ездила. Я занималась хозяйственными делами. У меня почти непрерывно толкались подрядчики мужа, его караванщики, держатели его магазинов. Я решила продолжить дело мужа.

– А чем он занимался?

– Торговал тканями. Преимущественно шелком и атласом.

Следовательно, в доме всегда кто-то находился, соображал Конан. Было от чего впасть в отчаяние Рубрию. Юлию-Медею не удавалось выманить. А караванщики, которые постоянно находились рядом с ней, – народ серьезный, привыкший к опасностям и не так-то просто поддающийся фата-морганам.

– Тебе просто повезло, – вымолвил он вслух.

– Что?

– Прости, брякнул не подумав, – сказал Конан. – Не обращай внимания. Интересно, что происходит в твоем доме сейчас?

* * *

Об этом они узнали, когда на закате следующего дня подъехали к воротам имения Юлии-Медеи. Конан увидел это первым: мертвец, прибитый к воротам. Вороной конь, на котором ехал варвар, захрапел и встал на дыбы, роняя пену, так что Конан с трудом успокоил животное. Юлия-Медея, не доверяя своему искусству наездницы, сразу спешилась – она поняла, что конь киммерийца храпит и пляшет не просто так, что впереди нечто страшное. Женщине совсем не хотелось упасть с седла. Она бросила поводья магу и пешком приблизилась к воротам.

Увиденное заставило ее отшатнуться и громко вскрикнуть.

– Кто он? – спросил варвар, кивком показывая на убитого.

– Мой конюх, – прошептала Юлия-Медея. – Боги, мне страшно подумать о том, что может твориться в доме…

– Мы похороним его, как подобает, – заверил Конан.

– А вдруг он… – начала было Юлия-Медея, но прикусила губу.

– Что? – спросил Конан.

Тем временем к ним приблизился к Ианитор, ведя гнедую лошадку в поводу. Он так и присвистнул: картина, открывавшаяся глазу, почему-то убедила его в том, что они с варваром на верпом пути. Это было очень похоже на Рубрия. Тайное убийство, запугивание.

– Что ты хотела сказать? – настойчиво спросил Конан у женщины.

– Я подумала… вдруг он оживет… начнет ходить и всех убивать… если тут нечисто…

– Еще бы! – не выдержал Ианитор. – Прямо как в той шутке. Дворецкий входит к своему господину и видит, что у того в груди торчит кинжал. «Мне представляется, господин, что тут что-то нечисто», – произносит дворецкий.

– Дворецкий! – вскинулась Юлия-Медея. – Боги! Что с остальными слугами! Вдруг они тоже погибли!

Однако с прочими все обстояло в полном порядке. И дворецкий, и горничная, и кухарка – все оказались живы и здоровы. Более того, никто из них еще не знал о гибели конюха. Юлия-Медея принесла им эту весть и тотчас горничная увела госпожу в комнаты, чтобы та могла освежиться с дороги и привести себя в порядок.

Уходя, Юлия-Медея оставила своих спутников дворецкому, наказав тому выполнять все их поручения.

Дворецкий холодно поклонился гостям, всем своим видом показывая, что те могут не слишком-то рассчитывать на благосклонность столь респектабельного и заслуженного человека, каковым является он, дворецкий.

На Конана это, впрочем, не произвело ни малейшего впечатления.

– Приятель, – развязно обратился он к чопорному слуге, – нам надо бы помыться. Я хочу другую одежду. Что-нибудь менее лохматое. А это пусть служанки почистят и проветрят.

– Боюсь, мы вряд ли подберем что-нибудь подходящего размера, молодой господин, – с поклоном отозвался дворецкий. Глаза его холодно рассматривали варвара. Казалось, ничто не могло укрыться от проницательного взора старого, опытного слуги. Впрочем, Конана это ничуть не смущало. Если дворецкий своим звериным чутьем, какое бывает свойственно прислуге, уже почуял, что госпожа завела себе любовника – что ж, оно к лучшему. Не потребуется лишних слов, чтобы объяснять да растолковывать что к чему.

– Впрочем, – добавил дворецкий, – возможно, что-нибудь отыщется. Какие будут еще распоряжения?

– Мой друг, господин Ианитор, – маг. Он прибыл сюда по просьбе госпожи Юлии-Медеи, чтобы осмотреть дом, – сказал Конан. – Госпожа Юлия-Медея полагает, что на доме проклятие.

– Она сделала этот вывод на основании моего рассказа, господин… – дворецкий выдержал краткую паузу, всем своим видом показывая, что не прочь ознакомиться с именем любовника госпожи.

– Конан. Просто Конан, без господина, – сказал киммериец, обворожительно улыбаясь.

– Когда он станет королем, ты сможешь обращаться к нему запросто – ваше величество, – вставил Ианитор.

И Конан, и дворецкий пропустили это замечание мимо ушей.

– Просто Конан, – повторил дворецкий.

– К вечеру дом должен быть очищен от слуг. Предлагаю вместе с госпожой Юлией-Медеей совершить прогулку в гости к ее родителям, – продолжал Конан. – Тем временем Ианитор начнет свои приготовления к ритуалу. Для того чтобы очистить дом от старого проклятия, надлежит какому-нибудь отважному магу провести там ночь в полном одиночестве.

– Да, я слышал о подобной практике, – важно кивнул дворецкий.

«Что ты слышал, кроме суеверной болтовни глупых служанок на кухне!» – подумал Конан с досадой. Хотя в данном случае невежество слуг было им с Ианитором только на руку.

– Он проведет ритуалы, госпожа, и дух несчастного Филодама, взывающий к отмщению за свою предательское убийство, обретет наконец покой. Он перестанет тревожить жителей этого дома, – произнес Конан, стараясь выглядеть важно.

Испуганная молодая женщина только кивнула, не говоря ни слова. Конану стало даже немного неловко за то, что он дурачит ее. Но в конце концов, в его речах содержалось совсем немного лжи. После того «ритуала», который намеревался провести на вилле Ианитор, «дух» – а точнее сказать, Рубрий, – действительно исчезнет. И исчезнет еще кое-что, о существовании чего вдова Рутилия даже не подозревает: статуя женщины, вырезанная из цельного кристалла изумруда. Она спрятана где-то здесь, на вилле, и Ианитор завладеет ею нынче же ночью. А о том, чтобы маг не надул своего компаньона, который помог ему сбежать с галер, позаботится Конан лично. Догнать Иаиитора – если тот вздумает удариться в бега с добычей – и примерно покарать за вероломство для киммерийца не составит боль-, шого труда. Поэтому он ничуть не сомневался в успехе.

И Конан с легкой душой отправился в комнаты – принимать ванну, переодеваться в новые одежды, более подходящие для летнего времени, а затем приступил к обильной и сытной трапезе.

Тем временем Ианитор «готовился» к проведению обряда. Он вполголоса мычал какие-то странные заунывные мелодии (в которых Конан иногда угадывал обрывки каторжных песен, распеваемых галерниками на веслах), время от времени резко взмахивал руками, пугая слуг, расставлял повсюду маленькие хрустальные пирамидки, приобретенные месяц назад в Кориифии у торговки рухлядью на рынке.

Несчастного конюха готовили к погребению. Ианитор провел ритуал очищения, как умел, а затем отвел Конана в сторону и прошептал на ухо:

– Знаешь, я ведь все-таки маг. Кое-чему учился. Распознать присутствие магии я всяко сумею. И вот что я тебе скажу… Никаких чар я здесь не обнаружил. Самое обыкновенное убийство. Коварное, злобное, но без всякой магии. Просто беднягу пырнули ножом, вот и все.

– Рубрий! – сказал Конан.

– Именно.

– Будь начеку, дружище. Жаль, что мне придется сопровождать Юлию-Медею к ее предкам в замок.

– А там случайно нет привидений? – поинтересовался Ианитор.

– Зачем тебе? Одного Рубрия мало?

– Да нет, вдруг у нашей красавицы имеется такая же милая и столь же перепуганная сестра…

– У нее только мать, и та – старая кочерыжка, так что можешь забыть о «привидениях» в фамильном замке, – отрезал Конан с видом собственника. – Твоя работа здесь, Ианитор. Будь очень осторожен. Рубрий – хитрый и ловкий негодяй, он ни перед чем не остановится. Вспомни, как он подсунул свою жену – сперва в постель к Филодаму, а затем вместо себя на плаху. И Рутилия убил он, я уверен.