Текст книги "Без права выбора (СИ)"
Автор книги: Дора Коуст
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]
Глава 4
Глава 4
Его воспитывали с юного возраста как будущего Короля, а теперь уже и по-настоящему сильного правителя, после того как у него открылась магическая сила. Магия почти исчезла, проявляясь лишь отголосками в людях, но его силу можно было сравнить с полной чашей. Редкое явление. Нет, он не готов отказаться от предначертанной судьбы, но ноги ведут к треклятой кровати, где в объятиях одеял нежится та, которая заставляет его сердце биться в десятки раз сильнее.
Стиснув зубы, Александр лег на другую сторону широкой кровати, как можно ближе к краю. Удобно расположившись на спине, мужчина смотрел на расписной потолок и не мог сомкнуть глаз, слыша рваное боязливое дыхание замершей в неподвижности сестры.
– Доброй ночи, моя маленькая Госпожа… – проговорил он тихо, но Алексия резко вскинулась и, положив свои ладошки ему на грудь, облаченную в ночную рубаху, прижалась губами к его губам, зажмурив от страха содеянного веки.
Наследный Принц Интарского Королевства растерялся, но желание пересилило разум, и уже он увлек ее на подушки, нависая сверху, словно только и ждал ее действий, расцененных как обреченное согласие. Губы сминали, подчиняя, захватывая, не давая воздуху ворваться в горящие легкие. Руки блуждали по нежному телу, облаченному в тонкую сорочку, изучая отчаянно желанные изгибы. Идеальные полушария груди, тонкая талия, которую можно было объять двумя руками, округлые бедра… Все это великолепие сводило его с ума, без права остановиться, без права на волю.
Высвободив из сорочки ее грудь, Александр, словно путник, не пивший несколько суток воды, прильнул, впиваясь и губами, и зубами, чуть покусывая и тут же зализывая несуществующую ранку языком. Они оба тяжело дышали, собирая воздух по крупицам, словно и не было его вовсе вокруг. Ее маленькие пальчики зарылись в его волосы, стиснули шею, управляемые вырвавшейся страстью. Не было начала, как и не было конца, только бесстыдница луна подглядывала за ними сквозь незашторенное окно, освещая дорогу чувствам.
– Нет! Нет, Алексия! Нет! – мужчина прекратил свои ласки, пряча обнаженные участки тела сорочкой, будто она могла стать препятствием. – Мы не можем! Я себе этого не прощу!
– Не будь таким жестоким! Ты желаешь этого не меньше меня! – в отчаянии прошептала она, в то время как ее изумрудные глаза заблестели от слез.
– Мы не можем, несмотря на желания… – он уткнулся лбом ей в ключицы, продолжая выравнивать сбившееся дыхание.
– Ты не брат мне по крови, и ты это знаешь. – Обида явственно слышалась в ее голосе.
– Но не знает никто, кроме нашей семьи. Мы никогда не сможем быть вместе. Никогда…
Страшные слова. Они оба знали истину, но произнести вслух до этого момента еще никто из них не решался. И вот они прозвучали как гром среди ясного неба, не давая вернуться к предыдущему повороту, заставляя остановить безумие этой ночи.
– Ложись спать, пожалуйста. И забудь об этом. Я больше не притронусь к тебе.
Слезы градом катились из ее глаз, умывая лицо не хуже дождя или воды. Они впитывались в подушку и в стиснутое от внутренней боли одеяло, как признание, что сражение проиграно и белый флаг уже висит над крепостью. Сражение, но не война…
***
Пока Александр спал, мечась из одного кошмара в другой, которые не останавливались ни на минуту, заставляя его сотрясаться всю ночь, за окном заалел рассвет. Тоненькие лучики появились с востока, знаменуя о новом дне, словно спешно приближая вынесение приговора для Алексии. Она, к слову, так и не сомкнула глаз и пролежала в кажущейся холодной кровати, рассматривая тихий мир за окном, где все шло своим чередом, не спрашивая разрешения у кого-либо.
Вот ворона слетела с одной ветки и, расправив крылья, пронеслась, кружа вокруг дерева, а затем снова присела на ветку, но уже на другую. Лекси сейчас завидовала вороне – ее своеволию, свободе и жизни. Ей бы тоже хотелось улететь, да так, чтобы ни одна душа не нашла ее, но только лишь бы рядом был Александр. А теперь даже названному брату она не нужна. Он не принял ее вчера, когда она сама пришла, словно гулящая девка, подающая на блюде собственную честь. Не оценил…
– Ну что же… Тогда мы пойдем другим путем! – глаза ее зажглись безудержным безумием, словно в этот самый миг она решила, жить ли этому миру или умереть.
Тихонько поднявшись с кровати, она прошла к потайной двери, но вдруг остановилась и оглянулась:
– Я сделаю все сама, – яро проговорила она. – Тебе не нужно будет больше выбирать, брат мой.
По тайным лабиринтам коридоров она летела, переживая, что фрейлины явятся раньше, чем она сумеет вернуться. Буквально ввалившись в комнату, девушка успела лишь скинуть халат, запихнув его ногой под кровать, и упасть на холодные простыни к вороху подушек и одеял, что честно держали ответственный пост, заменяя ее всю ночь.
– Ваше Высочество! Вы уже встали? – после короткого стука в дверь в комнату вошла Краила.
– Разве уже утро? – сонным голосом спросила Алексия, выбираясь из-под одеяла.
– Что с вашей постелью, Ваше Высочество? – фрейлина обратила свой взор на измятый ворох.
– Мне дурно спалось этой ночью. Все время снились кошмары.
– Оно и понятно, Ваше Высочество. Я бы тоже боялась, если бы моя судьба решалась в ближайшем времени. Но чему быть, того не миновать. Знаете, что говорят фрейлины Ее Величества о самом любимом высказывании вашей матушки?
– Нет. Но мне любопытно. Продолжайте. – Принцесса обула мягкие туфельки и прошла в сторону ванной комнаты для утренних процедур.
– Королева часто говорит, что все трудности нужно встречать с высоко поднятой головой, и тогда, испугавшись, они рассеются сами по себе, не оставив и следа. – Краила подала лицевое полотенце умывшейся ледяной водой девушке.
– Глупости, – отчего-то зло ответила принцесса. – Пока человек сам не сподобиться решить свои трудности и проблемы, они не исчезнут. Силен тот, кто держит свою жизнь в своих руках, чертя свой путь самостоятельно на карте мира. Но это, к сожалению, не может относиться к знатным дамам, коими мы с вами являемся. Ваш совет пуст, как и головы фрейлин Ее Величества. – Откуда взялась грубость и резкость в словах, Алексия и сама не могла понять, но гнев клокотал в груди, подначивая, заставляя бороться.
– Прошу меня простить, Ваше Высочество. Я не хотела обидеть вас, наоборот, думала лишь о помощи, – залепетала старшая фрейлина.
– Оставьте. Все хорошо. Готовьте черное платье сейчас и красное с золотом к вечеру.
– Черное? Но ведь это же…
– Да, Краила. Это утро я проведу в трауре. В трауре по своей свободе. И пусть меня осудят, пусть сплетницы болтают злыми языками, но решения своего я не изменю, как и не поменяет король своего мнения о помолвке! Кстати, а который час?
– Так девять, Ваше Высочество. Пора отправляться на завтрак.
– Неси платье. И ажурный платок в тон.
– Да вы совсем обезумили, Ваше Высочество! Не губите себя! Король разгневается!
– Мне плевать, что сделает Король!
***
Завтрак проходил в спокойной обстановке. Слуги прислуживали господам, которые вели беседы о политике, и дамам, что щебетали о вечернем бале в честь помолвки принцессы и Младшего Принца Бетафа.
– Ваше Величество! А, правда, что скоро и мы сможем в знак дружбы заключать браки со знатными господами Бетафского Королевства? – задала интересующий вопрос одна из фрейлин королевы, теребя в руках надушенный платочек.
– Все верно, моя дорогая. Все верно. Но я бы на вашем месте не радовалась раньше времени, потому как и знатные дамы Бетафа получат разрешение на заключение брака с нашими господами. И если кто из вас присмотрел для себя графа или герцога из нашего королевства в супруги, поторопитесь, иначе ваше место может занять маркиза или баронесса Бетафского.
Королева не притронулась к еде, да и предпочитала на нее не смотреть вовсе, потому как дурнота, сопровождающаяся трудным кашлем, снова настигла ее, как обычно это бывало в дни, когда наступало халие, с ее дождями и холодными ветрами. Совсем скоро корявые стволы деревьев оголятся, осыпая землю вокруг желтыми, красными и оранжевыми листьями в преддверии вилие. По ночам уже холодало, но днем солнышко грело каменные стены замка, дополняя тепло от отопительных котлов и каминов.
– Возможно, я бы хотела видеть своим супругом Графа либ Матье… – томно вздыхая, мечтательно проговорила фрейлина.
Упомянутый выше граф, к слову, сидел недалеко от королевской четы и гостей и отчетливо расслышал слова едва уловимо покрасневшей девушки, которая беззастенчиво стреляла глазками, будто бы призывая юношу к действиям. Закашлявшись, Эрук либ Матье залпом осушил вино из бокала, что разместился рядом с его тарелкой, и это немного помогло ему прийти в себя.
– Не отчаивайся, друг. Как только появится новый молодой барон или виконт, они обязательно о тебе забудут. – Маркиз либ Энвас похлопал друга по плечу в приободряющем жесте. – Вот помню, когда Герцога либ Нукес призвали ко двору, абсолютно все фрейлины устроили на него охоту, и поверь, доставалось ему намного больше, чем тебе. Что они только не делали, даже в покои к нему пробирались. Мол, опозорил, дескать – жениться бы надо. Но ничего! Как только появился Барон либ Дуен, сразу же перестали докучать…
– Мне кажется, я больше не выдержу и минуты… – пожаловался Граф либ Матье.
– Время все унесет, и ты еще будешь смеяться, рассказывая о своих приключениях внукам!
– Дожить бы! Иногда меня посещает желание попроситься на военную службу к королю, лишь бы не участвовать в дворцовых интригах.
– Ты сам прекрасно знаешь, что временно отстранен по состоянию здоровья. Кстати, как твоя рука? – Маркиз либ Эванс жестом подозвал слугу, чтобы тот наполнил бокалы.
– Заживает. Но пальцы поддаются управлению с трудом. Все же выстрел Ее Высочества задел связки.
– Меткости Ее Высочеству не занимать. Но вы с вашим другом сами виноваты, пригласив даму, не держащую ни разу оружие в руках, на стрельбище, пусть и импровизированное. А вот кста-ти и она… – Маркиз ошеломленно смотрел в раскрытые слугами створки дверей, пытаясь понять, что за новую шутку придумала принцесса.
Ее черное одеяние резко контрастировало со светлой столовой и утренними нарядами дам, которые, в отличие от Алексии, оделись согласно этикету. Лицо короля побагровело, в то время как королева стала еще бледнее, явственно собираясь упасть в обморок.
– Кто-то умер во дворце? Я вас спрашиваю, дочь моя! – слова давались Итону лит Нерп с трудом, выскальзывая из-под сжатых с силой зубов.
Хоть на завтраках, по обыкновению, и присутствовал узкий круг лиц, приближенных к королевской семье, сегодня в честь гостей, видимо, отошли от положенных правил, пригласив значительно больше дам и господ.
– Вы и так знаете, по какой причине я несу траур, Ваше Величество! – спокойно проговорила Принцесса, с упорством глядя прямо в глаза королю.
– Не ведаем!
– Жаль…
– Так поделитесь, Ваше Высочество, что заставило вас пренебречь правилами этикета? Да еще и опоздать к назначенному времени?!
– Прощалась, Ваше Величество…
– И с кем же, если не секрет?
Придворные и гости примолкли, боясь быть затянутыми в пикировку меж королевскими особами, и не издавали ни звука, будто и не присутствовали при позорном разговоре.
– Со своей свободой! – произнесла она громко, отчаянно, словно кричала о помощи, которую никогда не получит. – По ней же и траур, Ваше Величество.
– Что же, тогда не будем вас задерживать, дочь моя. У нас сегодня, в отличие от вас, праздник! Горюйте в своих покоях хоть до самого вечера. Но поутру завтрашнего дня будьте готовы к изменениям в вашей жизни!
Не прощаясь, Алексия развернулась и чинно и горделиво удалилась из столовой, в которую толком и не вошла. Пройдя с десяток шагов по коридору, она не смогла больше сдерживать победной, кровожадной улыбки, выползающей, словно змея из своего гнезда – медленно и предвкушающее. Только глаза ее вдруг дико заболели, будто в них насыпали песка, и она зажмурилась, не позволяя горестным слезам вырваться наружу.
В конце коридора ее ожидала старшая фрейлина. Она присела в реверансе, вновь кланяясь своей принцессе.
– Все получилось, Ваше Высочество?
– Как нельзя лучше! Вы распорядились о завтраке, Краила? – тон ее голоса был деловым, будто и не было минутной слабости.
– Да, Ваше Высочество. Должны были уже подать в покои.
– Замечательно! Определенно, сегодня замечательный день! – она чуть поддерживала юбки, поднимаясь вверх по лестницам.
***
Александр проснулся с разбитой головой, словно тысячи колоколов всю ночь звенели рядом с ним, отдаваясь набатом в каждой клеточке тела. Открыв глаза, он тут же повернулся, чтобы понять, не приснилось ли ему ночное безумие. Вторая сторона кровати оказалась примятой, но сестры уже не было. Оглянувшись по сторонам подобно вору, он перевернулся и зарылся лицом в подушку, но тут же отпрянул, ощутив кожей влажность ткани. Наследный Принц сразу понял, что Алексия плакала, а он и не слышал, пребывая в кошмарах, которые и не запомнились поутру.
Сердце щемило от боли, от жалости, но не понять, к себе или к сестре, а то и к их общей трагедии. Подушка пахла ею – восхитительно, бесподобно, навевая воспоминания о вчерашней ночи. Он одновременно сожалел и радовался тому, что остановился, и этот сумбур сопутствовал еще большей мигрени.
Попытавшись снять головную боль своей силой, он понял, что не в состоянии сделать и это. Умывшись и приведя себя в приличествующий вид, Наследник Интара спустился к завтраку, где встретился с большим количеством сотрапезников, чем обычно. Гости из Бетафа также присутствовали в столовой, но у Александра не было ни сил, ни желаний вести с ними светские беседы. Как кстати пришелся отец, заведший речь о политике королевств, тем самым спасая Его Высочество от участия в диалоге с Наследным Принцем Регоном лит Бион.
Получасом позднее в столовую вошла запоздавшая сестра. Увидев ее внешний вид, Алекс обомлел и не нашелся, что сказать. Так же, как и придворные, он молча слушал не входящий ни в какие рамки диалог отца и Алексии, пытаясь принять собственное бессилие в сложившейся ситуации.
Когда отгремело последнее слово, он хотел было подняться из-за стола, чтобы нагнать сестру, но тут же сник под гневным взглядом отца. Ему не хотелось ругаться и выяснять отношения при посторонних, тем более при гостях. Приглашенные к завтраку кумушки и так мотали на ус все сказанное, чтобы потом в мельчайших подробностях рассказать своим подругам новую сплетню да разнести по королевству.
Александр с нетерпением ждал, когда родители закончат трапезу и можно будет убраться восвояси, чтобы зайти к сестре. Когда король, наконец, поднялся, мужчина чуть не подскочил с места, но удержал себя в руках, ожидая ухода отца и матери.
– Сын мой, следуй за мной.
Злость обуревала Наследника Интарского Королевства, но он прошел вслед за гостями и родителями, желая лишь одного: чтобы этого дня попросту не существовало.
Королева ушла в свои покои, проводить время с фрейлинами – то ли за чтением, то ли за музицированием. Она любила играть на пианино, хотя чаще всего садилась за него в одиночестве.
В приемном кабинете мужчины разместились в креслах, что стояли у горящего камина. На невысоком столике лежали гербовые бумаги, а точнее, брачный договор, составленный вчерашним вечером.
– Вот, ознакомьтесь и скажите: все ли вас устраивает?
Несколько долгих, томительно тянущихся минут были потрачены на изучение договора, который нисколько не порадовал Александра.
– Что это значит, отец? – вспылил Наследник Интара.
– Разве вы разучились читать? – с некоторым ехидством вопросил правитель.
– Читаю я также отменно, но по какому праву залогом брака становится Интарское Королевство?
– По моему праву. По праву короля.
– То есть в случае, если Алексия по какой-либо причине не вступит в брак с Принцем Бетафа в срок до четырех недель от сего дня, королевство перейдет под управление Короля Бетафа??? – прочтенное никак не укладывалось в голове Александра.
– Все верно.
– И вы понимаете, что это отличный вариант для наших соседей расширить свои границы, попросту не заключая брак? Простите, Господа, – кивнул он Принцам.
– Ты не дочитал. Как и всегда, спонтанен, не сдержан и поспешен… – вздохнул Король, переведя свой взор на картину за окном.
– Залогом становятся оба Королевства? – снова обратился к отцу Алекс.
– Да. Это обезопасит от расторжения помолвки как нас, так и наших уважаемых соседей.
– Мы согласны, – ответил и за себя, и за брата Регон.
Лицо его лишилось каких-либо эмоций, поэтому Александру невозможно было понять, как Наследный Принц Бетафа на самом деле относится к столь вопиющему для обеих сторон договору.
– Несмотря на то, что договор крайне необычен, мы согласны, – еще раз проговорил Наследник Бетафа, будто подтверждая свои слова.
– И вас в нем ничего не смущает? – лукаво спросил король, посмотрев на собеседника.
– Мы заинтересованы в этом браке так же, как и вы. И он состоится несмотря ни на что.
– Рад, что вы настроены серьезно. Моя подпись уже стоит на всех четырех экземплярах. Не хватает лишь ваших… Прошу. – Итон лит Нерп кивнул на писчие перья, сиротливо лежащие на столике.
Регон и Карий взяли письменные принадлежности сразу же, окропив чернилами документы так быстро, словно подписывали не важнейший договор, а утверждали меню на бал. Александр же потянулся к перу с некоторой заминкой, которая не ускользнула от всевидящего взгляда отца. Рука его дрожала, будто бы и вовсе была чужой, а строчки расплывались от невиданного доселе волнения. Будучи взрослым мужчиной, он ощущал себя беспомощным мальчишкой, который безропотно должен исполнять приказ отца и короля.
– Ну же, Александр. Мы ждем только тебя, – поторопил правитель, поглядывая на часы.
Вот-вот его должна была ожидать в своих покоях новая фаворитка – сущий ангел, и ему не хотелось опаздывать, будучи человеком пунктуальным.
Сделав глубокий вдох, Александр невидящим взглядом вновь прошелся по документу, но тянуть больше не стал. Подписывая бумаги резкими отрывистыми линиями, он будто перечеркивал собственную жизнь, как и будущее сестры. Покончив с последним листом, мужчина бросил его к небольшой стопке остальных, таких же исписанных, и откинулся на спинку кресла. Сердце заходилось, будто бы он сутки безостановочно скакал на лошади, поспешая куда глаза глядят.
– Поздравляю, – просто сказал король, обратившись к принцам. – К вечеру состоится бал в честь помолвки. Бал-маскарад, если быть точнее. Мы пригласили весь свет, надеюсь, вы не против?
– Что вы. В связи с образовавшимся сотрудничеством нам бы хотелось познакомиться с вашими подданными. Ведь вскоре мы породнимся, а значит, вполне вероятны браки меж королевств, – ответил Регон.
– Бал-маскарад, конечно, не место для знакомств, но на том настояла моя драгоценная супруга. Полезно иногда соглашаться, тогда дамы начинают думать, что они управляют ситуацией. – Итон лит Нерп рассмеялся, будто шутка была хоть сколько-нибудь веселой.
– Свадьбу назначим к истечению срока, – перевел тему Наследник Бетафа, словно становясь еще серьезнее.
– Отчего так долго? – спросил король с любопытством.
– Вам не терпится избавиться от вашей дочери, отец? – грубо перебил его Александр, наконец поняв, что наделал.
– Оставь пустое недовольство, Александр. Все, что мы делаем, делаем во благо королевств.
– Мы погостим у вас еще пару дней, а после отправимся в обратный путь. Мы с братом пришли к выводу, что Ее Высочеству будет полезно познакомиться с Бетафским Королевством заранее. – Молчаливый до этого Карий недоуменно посмотрел на брата, не понимая, о каком разговоре идет речь, ведь ничего такого они не обсуждали. – Около недели нам понадобится, чтобы подготовить все к приезду Ее Высочества и сопровождающих, а в это же время начнется подготовка к свадьбе. Все же это важное событие для Бетафа и его подданных, которое непременно должно пройти без каких-либо казусов.
– Я согласен с вашими доводами. Решено! – Король покинул кресло, а вместе с ним поднялись и остальные участники беседы. – Я рад, что мы все выяснили и пришли к общему мнению. А теперь не смею вас задерживать. Всем нам необходимо подготовиться к маскараду. – Правитель слегка улыбнулся всего лишь одним уголком губ и прошел к своему рабочему столу, намекая, что аудиенция окончена.
Гости вышли, а вот Алекс не торопился, нависнув над столом отца.
– Тебе что-то нужно, сын мой? – он перешел на более личное общение, но при этом не отрывал взгляда от рисунков с новой военной формой.
– Неужели вам не претит продавать Алексию?
– Отчего ты решил, что я ее продаю?
– А как же это назвать по-другому?
– Знаешь, сын мой, к чему я действительно пришел вчерашним днем? А главное, отчего был составлен именно такой договор? – ответил вопросом на вопрос король, чуть прищурившись.
В своих мыслях мужчина уже праздновал победу. Победу скорую… По всем фронтам.
