Текст книги "Евангелие от Марка"

Автор книги: Дональд Инглиш

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

8. Вопросы религиозной практики (2:18–22)

Ученики Иоанновы и фарисейские постились. Приходят к Нему и говорят: почему ученики Иоанновы и фарисейские постятся, а Твои ученики не постятся? 19 И сказал им Иисус: могут ли поститься сыны чертога брачного, когда с ними жених? Доколе с ними жених, не могут поститься; 20 Но придут дни, когда отнимется у них жених, и тогда будут поститься в те дни. 21 Никто к ветхой одежде не приставляет заплаты из небеленной ткани: иначе вновь пришитое отдерет от старого, и дыра будет еще хуже. 22 Никто не вливает вина молодого в мехи ветхие: иначе молодое вино прорвет мехи, и вино вытечет, и мехи пропадут; но вино молодое надобно вливать в мехи новые.

Борьба с религиозными властями по вопросу религиозной практики (в частности, поста, который особым образом подчеркивал благочестие фарисеев) становится все более упорной. По закону полагалось поститься только в День искупления (Лев. 16:29), но фарисеи постились каждый понедельник и четверг в течение всего года. Пост учеников Иоанна Крестителя вполне оправдан и помогает понять ссылку Иисуса на жениха, который находится здесь или уже отнят (19,20). Но ссылка на учеников фарисеев необычна, поскольку ученики были у учителей закона, которыми фарисеи, как правило, не являлись, хотя книжники, являвшиеся фарисеями, были учителями. Андерсон[13]13
  Anderson. Р. 107, referring to J. Bowker. Jesus and the Pharisees (Cambridge University Press, 1973). P. 40.


[Закрыть] упоминает свидетельство об одной экстремистской группе среди фарисеев, которые имели много общего с учениками Крестителя. Потому эта ссылка может быть подлинной.

Отношение к посту (18) – это еще одно указание на пропасть между чаяниями, возлагавшимися на Мессию, и действительностью в лице Иисуса. Ответ, который они получают, как рассказывает Марк, имеет два аспекта. Конкретный ответ на вопрос о посте представлен картиной свадебного пира. Две притчи о заплатах (21) и мехах (22) затрагивают вопрос об иудейской церемониальной практике в свете наступления Царства.

Использование образа жениха в ответе на вопрос о посте необычно. Иисус хочет сказать, что наступление Царства через Его служение – это время радости. Странным является упоминание о посте во время свадьбы (20), когда жениха «отняли». Люди не станут поститься только потому, что жениха отняли (и даже вместе с невестой!). Но упоминание в начале отрывка учеников Крестителя исполнено определенного смысла, потому что их учитель действительно был отнят у них. Проекция на Иисуса, на Котором концентрирует внимание все Евангелие, также вполне уместна.

Мнение о том, что в повествовании слишком рано появляется тень креста, полностью зависит только от восприятия того, что знал о предстоящем Ему Сам Иисус. Если Его крещение Иоанном действительно имело то значение, о котором мы уже говорили, не будет ничего странного и в упоминании Иисуса об этом уже сейчас. Основной вопрос заключается не в том, что подразумевал Марк, но как Сам Иисус понимал Свое будущее. Исследование этого вопроса Джеймсом Денни представляет собой очень ценный материал[14]14
  James Denney. The Death of Christ (1902; revised and abridged by R. V. G. Tasker; Tyndale Press, 1951).


[Закрыть].

Есть, конечно, и другое возможное объяснение. В Ветхом Завете в образе Жениха выступает Сам Бог (Ос. 2:19; Ис. 54:4 и дал.; 62:4 и дал. и Иез. 16:7 и дал.). Этот образ был использовал в Новом Завете в мессианском смысле (Ин. 3:29; 2 Кор. 11:2; Еф. 5:32). Поэтому Иисус обращается к нему, подразумевая Собственную природу и роль, но не прямо, а завуалированно.

Две притчи о заплатах и мехах также способствуют пониманию этой проблемы. В них ощущается радостное чувство свободы и принадлежности к Царству Божьему, провозглашенное Иисусом. Старый образ жизни просто не способен воспринять это новое в качестве дополнения. Новая заплата разорвет старую одежду, и старые мехи не выдержат нового вина. Иисус не говорит, что следует совершенно отказаться от старого. Он просто утверждает: то, что пришло, намного превосходит все, что было раньше. Старое не должно сдерживать новое, пытаясь приспособить его к себе.

а. Цена ученичества

Иисус сказал достаточно, чтобы дать понять, что борьба Царства против сил зла будет стоить дорого. В самом Евангелии от Марка, как обоснованно заявляет Р. П. Мартин[15]15
  Martin. Mark: Evangelist and Theologian, pp. 66–69.


[Закрыть], цена послушания является центральной темой, а Иоанн Креститель становится не только провозвестником Иисуса, но и Его прототипом. Иисусу придется служить и страдать так же, как служил и страдал Иоанн. И Марк готовит нас к тому, что эта же судьба уготована и Его ученикам. Но речь об этом пойдет позже (8:34–38). На данный же момент это лишь предчувствия.

б. Уметь распознать, что исходит от Бога

Опасность того, что старое ограничит или повредит новому, – извечная проблема как для отдельного христианина, так и для всего человечества. Заложившие фундамент для будущего и пережившие трудные дни часто обнаруживают, что они получили совсем не то, чего ожидали. Люди, оказавшиеся в самом центре великих свершений, часто сталкивались с резко отрицательным к себе отношением со стороны современников. Их рассматривали как опасных мятежников. Потом некоторые из них удостаивались почитания и уважения за свой труд, как, например, Лютер или Уэсли, Беньян или Кэри, Глэдис Эйлворд или Флоренс Найтингейл, но в свое время их, мягко говоря, не признавали. А другие, пробующие новые пути, позже сами начинали понимать, что их путь ошибочен. Как же научиться различать верный путь? Или это вообще невозможно, и только потом, в ретроспективе становится ясно, какой путь был истинным (как, например, в притчах о пшенице и плевелах (Мф. 13:14–30) или овцах и козлах (Мф. 25:31–46)?

Кстати, поднимается и вопрос о происхождении всего нового! Если служение и учение Иисуса являются основанием для Его дел и глубоко коренятся в них, а не касаются их каким-то косвенном образом, то ответ на вопрос о происхождении нового будет положительным. Затем возникает вопрос: а каким образом новое соотносится с Писанием? Причем речь идет не о нескольких стихах или отрывках, а о всей ветхозаветной панораме спасения. Третий вопрос заключается в том, чему Церковь научилась за эти века. Четвертый – как она восполняет реальные нужды людей сегодня. Ясно, что все эти вопросы могут показаться слишком общими и бесполезными, но это лучше, чем их отсутствие! Удивительно, как легко мы забываем о вопросах, которые ставит перед нами Писание.

9. Вопрос о субботе (2:23–28)

И случилось Ему в субботу проходить засеянными полями, и ученики Его дорогою начали срывать колосья. 24 И фарисеи сказали Ему: смотри, что они делают в субботу, чего не должно делать? 25 Он сказал им: неужели вы никогда не читали, что сделал Давид, когда имел нужду и взалкал сам и бывшие с ним? 26 Как вошел он в дом Божий при первосвященнике Авиафаре и ел хлебы предложения, которых не должно было есть никому, кроме священников, и дал и бывшим с ним? 27 И сказал им: суббота для человека, а не человек для субботы; 28 Посему Сын Человеческий есть господин и субботы.

Версия Марка о столкновении по вопросу субботы более откровенна, чем в Евангелиях от Матфея (12:1–8) и Луки (6:1–5). Для Марка этот случай – еще один шаг к возрастанию напряженности между Иисусом и религиозными лидерами, побудивший их составить против Иисуса заговор (3:6). Теперь нам нужно выяснить, что послужило причиной столь яростного сопротивления.

Первая жалоба законников была направлена на поступок учеников (23,24). Не следует рассматривать этот случай как попытку церкви защитить свои традиции, связанные с субботой, прикрываясь авторитетом Иисуса. Стоит обратить внимание, что в повествовании Марка прослеживается мысль о том, что Иисус и Его ученики уже представляли собой единую и сплоченную группу. Критиковать их означало получить ответ от Него.

Критика фарисеев относилась к тому, что ученики срывали (а это было равносильно жатве) колосья в субботу (Лука в 6:1 добавляет, что они растирали колосья в руках). В субботу было запрещено выполнять тридцать девять действий («сорок без одного»), третьим из которых была жатва. Эти запреты были основаны на предписании, данном в Исходе 34:21. В субботу было запрещено делать всякую работу.

В Своем ответе, оформленном в раввинистическом стиле, Иисус отсылает нас к случаю, описанному в Первой книге Царств 21:1–6. Там Давид взял «хлебы предложения» – двенадцать вновь испеченных хлебов, которые каждую субботу выкладывались в два ряда на столе перед Богом в скинии, а позже употреблялись в пищу священниками (Лев. 24:5–9). Давид отдал эти хлебы своим голодным воинам в субботу, ученики Иисуса также взяли хлеб в субботу. Речь идет о человеческой нужде, которая намного важнее, чем обрядовые требования. Иисус призывает Своих оппонентов провести параллель между случаем с Давидом и нынешним обвинением, между нуждой людей и требованиями религиозных обрядов. Он не оправдывает нарушение субботы как таковой, но предлагает более важный принцип, в основу которого поставлена человеческая нужда.

Ссылка Иисуса на Авиафара как первосвященника сложна по двум причинам. Во-первых, в Первой книге Царств 21 речь идет о священнике, а не о первосвященнике. И, во-вторых (что важнее), в истории с Давидом фигурирует Ахимелех, отец Авиафара. Авиафар стал священником после того, как Ахимелех был убит Саулом именно за помощь Давиду в случае, приведенном Иисусом в качестве примера. Это недоразумение объясняют ошибкой переписчика, толкованием этой истории, основанной на тексте Первой книге Царств 21:1–6 в Мидраше, или же тем, что кто-то когда-то записал это по памяти и допустил ошибку. Это действительно ошибка, и в некоторых рукописях она просто опущена, потому что составители знали о ней. Знал ли Марк? Если знал, то, как и в других случаях (например, в отношении Левия в списке апостолов, 2:13,14; 3:16–18), он просто послушно записал то, что получил из своего источника. Он мог быть «составителем» материала, мог «отбирать» этот материал, но никогда не брал на себя ответственность «изменять» ту информацию, что получил в устной или письменной форме. Мы не будем пытаться оправдать Марка или переоценивать степень его творческой активности. Все факты свидетельствуют в пользу того, что он верно записал то, что дошло до него.

Теперь Иисус, как и в 1:18–22, переходит к более широкому толкованию этой темы. Он идет от конкретного вопроса о посте к более общему – сопоставлению старого и нового в Божьем Царстве. Здесь спектр темы расширяется от конкретного случая нарушения субботы к обобщенному толкованию правил, касающихся как субботы, так и человеческих потребностей (27), и даже к еще более важному вопросу о том, каким образом все это относится к Сыну Человеческому (28).

В каком-то смысле общее понимание вопроса можно найти и в раввинистическом толковании Божьих законов. «Суббота для вас, а не вы для субботы» – вот пример из раввинистического учения. Один только этот случай вряд ли мог привести к такому неистовому возмущению со стороны фарисеев, как рассказывает об этом Марк в 3:6. А вот связь с идеей грядущего Царства, когда простые люди (как ученики Иисуса) почувствовали себя настолько свободно, что позволили себе несоблюдение поста, – это уже была серьезная угроза – угроза дисциплине, осуществлению власти и контроля.

Эта угроза могла показаться фарисеям еще более страшной, если Иисус действительно сказал то, что записано в 2:28. Некоторые комментаторы считают, что время для такого утверждения еще не наступило, и для Иисуса эти слова означали бы открытие «тайны» Его личности, которую, как казалось, Он стремился сохранить (как в 1:33 и 44, например).

Однако многое зависит от того, как понимать эту «тайну». Если рассматривать ее в соответствии с обстоятельствами, она может быть вполне согласованна со свидетельством Иисуса, поскольку Иисус не желал принуждать людей верить при помощи чудес, изгнания бесов и другой демонстрации Своей силы. Однако там, где нужно было подтвердить (как здесь и в 2:1—12) Свое учение или утверждения, Он употреблял титул «Сын Человеческий». Тем более, что известна неопределенность этого выражения. Даже сегодня, после десятков лет самых подробных исследований, не всегда ясно, означают ли эти греческие слова обычного человека («человека», «мужчину»), небесного посланника из Книги Пророка Даниила (7) или же другую фигуру из прошлого. Даже теперь это определение не имеет четкого обозначения, и можно лишь представлять, как оно использовалось в служении Иисуса, глубоко осознававшего Свое призвание. Однако Его слушатели не могли полностью понять значение этого титула, не могли поверить в него в тот момент, но позже, когда служение Иисуса в Его жизни, смерти, воскресении и вознесении было завершено, вспомнили как нечто значительное. В таком понимании «Сын Человеческий» является частью портрета Иисуса, нарисованного Марком, где Иисус представлен как Тот, Кто приглашает уверовать, но никогда не принуждает к вере, зная, как медленно люди приходят к ней (4:10–12).

Если Его слушатели, особенно те, кто был «искушен в богословских вопросах», хотя бы догадывались, что могло означать определение «Сын Человеческий» (а они, пожалуй, действительно догадывались, но не хотели признавать того, что подразумевалось под этой фразой), то сила их противостояния, выраженная в 3:6, стала бы еще более осознанной. Вопрос был поставлен очень серьезно, ибо над всем, что было им так дорого, нависла смертельная угроза. До этого были случаи исцеления, изгнания бесов (когда бесы говорили странные вещи о Человеке

Иисусе), когда Иисус учил с властью и предлагал грешникам прощение. Теперь Иисус пошел в открытое наступление на их принципы, касающиеся поста и субботы. Такое начало несло угрозу не только их власти, но и всему тому, что они считали принципиальным для веры (в том виде, в каком они ее понимали и защищали).

а. Правила и дух

Эти вопросы становятся все более актуальными не только для религиозных деятелей тех дней, но и для нас с вами. Понимаем мы это или нет, многое в нашей духовной жизни регулируется правилами, практикой и ритуалами, которые придают нашему повседневному существованию конкретную форму, тем более когда наступают тяжелые и мрачные времена. Они становятся нашими границами и определяют для нас цель, как ворота на футбольном поле либо как белая полоса, разделяющая дорогу… Наша зависимость от них становится настолько сильной, что, когда кто-то начинает менять эти границы, передвигать ворота или рисовать новые линии, нам начинает казаться, что вся наша духовная жизнь поставлена под угрозу.

б. Принципы и применение

Здесь становится важной разница между принципом и его применением. Нам это особенно необходимо понять, чтобы разобраться в Писании. Проблемы с идоложертвенным мясом нас не касаются, поскольку этой проблемы в наших условиях нет вообще (1 Кор. 8:1–8), но мне небезразлично, как мое поведение влияет на совесть брата или сестры во Христе (1 Кор. 8:9—13). То же можно сказать и о наших обрядах. Крещение и причастие являются основными таинствами, учрежденными Иисусом. Но разве важно, как именно они осуществляются? Мы правы, когда ищем высокие и святые моральные стандарты для нашей жизни и общества, но разве эти стандарты могут стать основанием для осуждения тех, кто заболел СПИДом? Принципы и их применение требуют особой осторожности, если мы хотим правильно принимать постоянные перемены, разнообразие вокруг нас и случаи, когда нам бросают вызов. Мы должны различать сам принцип и способ его применения. К сожалению, для религиозных лидеров того времени эти проблемы оказались слишком сложными. Часто такое происходит и с нами.

10. Рост оппозиции (3:1–6)

И пришел опять в синагогу; там был человек, имевший иссохшую руку. 2 И наблюдали за Ним, не исцелит ли его в субботу, чтобы обвинить его. 3 Он же говорит человеку, имевшему иссохшую руку: стань на средину. 4 А им говорит: должно ли в субботу добро делать, или зло делать? душу спасти, или погубить? Но они молчали. 5 И воззрев на них с гневом, скорбя об ожесточении сердец их, говорит тому человеку: протяни руку твою. Он протянул, и стала рука его здорова, как другая. 6 Фарисеи, вышедши, немедленно составили с иродианами совещание против Него, как бы погубить Его.

Разница в восприятии происходящего разными очевидцами (1:28) приобретает новую остроту, когда мы узнаем, что некоторые из них (и здесь ссылка на таких людей не более конкретна, чем в других местах) наблюдали за Ним. Глагол «наблюдать» предполагает внимательное, враждебное исследование действий потенциального злоумышленника, что указывает на вероятность того, что за Ним постоянно наблюдали одни и те же Его противники. По-видимому, это были фарисеи, что подтверждается в 3:6. Марк рассказывает, что они уже не просто следовали за Ним, они искали повод обвинить Его. По мере продвижения рассказа можно почувствовать рост напряжения и оппозиции. Один только факт, что все это произошло в синагоге (и к тому же в субботу, 1), способствовал увеличению напряжения.

На этот раз случай, давший фарисеям повод к обвинению, представился в лице человека с иссохшей рукой (3). Иисус вновь почувствовал их враждебное к Себе отношение (ср. с 2:8) – Он не только учит и исцеляет с большей властью, чем другие, Он осознает то, что другие считают скрытым. Иисус задает вопрос (4), на который им явно не хочется отвечать. Встав на их позиции и исходя из требований закона, Он спрашивает, как лучше в рамках закона разрешить создавшуюся ситуацию. Должны ли они помочь человеку, дав ему исцеление, или причинить вред, отказавшись его исцелить? Является ли закон спасающим или разрушающим понятием? Все это вполне сопоставимо с устремлениями Иисуса и их собственными, на что и направлял свою мысль Иисус, противопоставляя Свои действия (желание исцелить) и их (стремление убить Его). Но разговор о последнем кажется преждевременным. Кроме того, он может отвлечь нас от исцеления, на котором в данный момент сосредоточил все Свое внимание Иисус.

Поскольку вопрос был поставлен прямо, им нечего было ответить. Раввинистическое учение разрешало исцеление в субботу, если жизнь человека находилась в опасности, но здесь речь шла не об этом. Сузив проблему исцеления вообще до одного конкретного человека, Иисус теперь расширяет сферу действия до общего принципа. Вопрос не в том, «спасать жизнь или не спасать». Он заключается в другом – «делать или не делать добро, когда это возможно, но, не делая добро, творить, таким образом, зло?» Как же они могли сказать, что цель субботы (или же законов, регламентирующих субботу) была направлена на зло, а не на добро? Если бы они допустили такую мысль, ограниченность законодательства стала бы для всех слишком очевидной. А потому они промолчали (4).

Иисус смотрел на них со смешанным чувством. Он был разгневан (сравните с нашим анализом 1:41). Если их чувства притупились, и это делало их равнодушными к нуждам ближних, то богочеловеческая природа Иисуса обострила Его восприятие происходящего вокруг. А религиозные правила, которые люди могли предложить Богу, стали препятствием к осуществлению свободы, предлагаемой Царством Божьим. Как Он мог не гневаться за это? С другой стороны, Он, по словам Марка, испытывал к ним сострадание, потому что они не могли видеть истины. Нет ли здесь отголосков того же, что было сказано в стихе 4:10–12? Барьеры недопонимания и неверия подчас кажутся почти непреодолимыми, но чувства Иисуса не позволяют списать со счета этих людей, поступающих по отношению к Нему столь жестокосердно (3:6), и Он дает им возможность колебаться много дольше даже и после того, как они отказали Ему в последнем шансе на милость. По крайней мере, Он может еще раз продемонстрировать перед ними Царство Божье, что Он и делает (3:5). Человек в синагоге подчиняется повелению Иисуса, исцеляется и получает здоровье.

В противоположность этому единству, нацеленному на благо, Марк описывает необычный союз людей, собравшихся совершить зло. У иродиан, последователей Ирода Антипы, правителя Галилеи, не было с фарисеями почти ничего общего, поскольку они отличались своим отношением к Риму и религиозным идеалам вообще. Но на этот раз, однако, фарисеям потребовалась поддержка иродиан, чтобы избавиться от Иисуса, Который стал для них камнем преткновения.

а. Исследовать наши ведущие принципы

Нельзя не сочувствовать фарисеям в данной ситуации. В целом они были хорошими, религиозными людьми, но основание, на котором они стояли – понимание религии как абсолютного повиновения закону, – находилось под угрозой. И что было еще хуже, их противник не отвергал закона. Скорее, Он смотрел дальше закона, чтобы увидеть те принципы, на которых базировался закон, и применял их, учитывая нужды людей. Им было трудно принять такую позицию, тем более, что свой авторитет и положение в обществе они утверждали на принципе своей абсолютной правоты.

Нам всем нужно постоянно исследовать принципы, которыми мы руководствуемся в жизни (как в частной, так и в религиозной). Отражают ли эти принципы характер Бога? Продолжают ли они оставаться животворным стимулом к новым откровениям и духовному росту, или же постепенно превращаются в закон, ограничивающий наш прогресс? Дают ли они нам возможность восполнять нужды ближних, которым мы стремимся служить во имя Господа? Когда мы восстаем против этих принципов, стремясь лишь к тому, чтобы выжить, опасность возрастает все более и более. Можно сказать, что именно это и произошло с западной церковью в нашем веке, а потому нам следует быть сильными и не бояться столкнуться с подобными вопросами. Даже такой верный Божий слуга, как Иоанн Креститель, находил эту проблему достаточно трудной (Лк. 7:23; Мф. 11:6).

б. Держась за власть

Существует вероятность возникновения еще одной проблемы: нежелание принять другого, более способного, более молодого и просвещенного человека, посланного Богом выполнить ту работу, которую выполняешь ты. В истории церкви ее лидеры часто не уступали место своим молодым последователям, обычно объясняя свой отказ стремлением сохранить важные истины, которые «молодежь» не понимает, или же попыткой защитить методы и системы, которые не по нраву «молодому руководству», а на самом деле просто держась за власть, дающую им уют и надежность. Пусть молодые и вновь прибывшие, стремящиеся к новым высотам, учатся уже сейчас, и давайте молиться, чтобы не забыть об этом!

в. Осторожно – добрые люди!

Еще труднее избежать стереотипного отношения к фарисеям. Стюарт Бланч так говорит об этом:

Они не обязательно были «фарисеями» в том уничижительном смысле, в каком употребляем это слово мы. Они были людьми, искренне верящими в Бога, озабоченными духовным обновлением своего народа, заслужившими в народе огромное уважение благодаря своему благочестивому образу жизни и праведности. Среди них были почтенные люди, такие, как Иосиф Аримафейский, страстно ожидавший Царства и усердно молившийся о его наступлении. Их близость к идеалам, которые были дороги нашему Господу, сделала конфронтацию особенно болезненной[16]16
  Blanch. Р. 45.


[Закрыть].

Нам нельзя относиться к ним слишком строго, равно как и слишком снисходительно к себе.

г. Кем же является Иисус?

Во всех четырех случаях проявления власти Иисуса, рассказанных Марком, содержатся скрытые откровения Иисуса о Себе, которые стоит внимательно рассмотреть. В истории с расслабленным Он утверждает, что имеет право прощать грехи, и именно это Его утверждение так оскорбляет учителей закона (2:7). Они знали, что отпускать грехи может только Бог. В 2:17, объясняя Свое присутствие среди признанных грешников в компании с Левием, Иисус использует аналогию с врачом и больными, из которой становится ясно, что Он и есть Врач, исцеляющий души людей – грешников. В 2:19 под Женихом (ветхозаветный образ Бога) Он также подразумевает Себя. В 2:25 Он – Господин субботы. Поскольку суббота была дана народу Богом, Кто еще может быть Господином субботы? Марк в своем повествовании проводит эти параллели, болезненно воспринимаемые религиозными лидерами, настолько тонко, что очень просто упустить их суть. Этого не должно быть, ибо Марк как раз и хочет сказать, что люди один за другим упускали истинное понимание того, Кто именно находился среди них. Когда же они увидят эту истину? И когда поймем ее мы?