Текст книги "Проще пареной репы! или Слишком много жуликов ..."

Автор книги: Дональд Эдвин Уэстлейк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Дональд Уэстлейк

Проще пареной репы! или Слишком много жуликов

– Ты что-нибудь слышал? – прошептал Дортмундер.

– Только ветер, – ответил Келп.

Дортмундер развернулся и через плечо направил свет фонаря прямо в глаза рядом присевшего Келпа.

– Какой еще ветер? Мы в туннеле!

– Здесь есть подземные реки, – сказал Келп, взглянув искоса, – так что и подземные ветра могут быть. Ну, ты закончил со стеной?

– Еще парочка ударов, – пообещал Дортмундер.

Решив не обижаться на глупость, он направил луч фонаря за спину Келпа вглубь пустого туннеля – извилистой, грязной кишки, во многих местах диаметром не более трех футов, пробирающейся сквозь камни, щебень и древние мусорные кучи и прокладывающей сорокафутовый путь от задней части подвала заброшенного обувного магазина до стены углового банка. Согласно картам, которые Дортмундер достал в водоканале, ссылаясь на отдел коллекторов, а также в отделе коллекторов, ссылаясь на водоканал, буквально с другой стороны этой стены находится главное банковское хранилище! Еще пара ударов, и большой неровный кусок бетона, который они с Келпом выгрызали столько времени, наконец свалится внутрь этого самого хранилища! Дортмундер ударил.

И еще раз.

И кусок бетона выпал на пол хранилища.

– О, Господи, наконец-то! – произнес кто-то.

Что такое? Не веря самому себе, но не в силах остановиться, Дортмундер бросил кувалду и фонарик и, просунув голову в дыру, огляделся.

Все верно – это было хранилище. И в нем было полно людей.

Мужчина в костюме протянул руку и, ухватив Дортмундера, втащил его внутрь хранилища.

– Хорошая работа, офицер. Грабители там, за стеной.

А Дортмундер думал, что это они с Келпом грабители.

– Да?

Круглолицая женщина в брюках и блузке с накрахмаленным воротничком сказала: – Их пятеро. С автоматами.

– С автоматами, – повторил удивленный Дортмундер.

Посыльный с усами и в фартуке, держащий в руках картонную коробку с четырьмя стаканами кофе, двумя кофе без кофеина и чаем, сказал: – Все мы здесь заложники. Я думаю уволиться.

– Сколько вас? – спросил мужчина в костюме, заглядывая за спину Дортмундера и глядя прямо в лицо нервно улыбающегося Келпа.

– Только мы двое, – ответил Дортмундер и беспомощно смотрел, как чьи-то руки ухватили Келпа и усердно тащили его через отверстие в хранилище. Здесь действительно было полно заложников.

– Я Кирни, – представился мужчина в костюме. – Управляющий банком и, не поверите, как я рад вашему появлению!

Впервые управляющий банком сказал ТАКОЕ Дортмундеру, на что тот пробормотал: – Ага, ну да.

Затем кивнул и сказал:

– Я, хм, офицер Дидамс, а это офицер, гм, Келли.

Управляющий банком Кирни нахмурился.

– Вы сказали «Дидамс»?

Дортмундер разозлился на себя: «Ну, зачем я назвал имя Дидамс? Хотя я ведь не ждал, что внутри хранилища мне понадобится псевдоним, так ведь?» А вслух сказал: – Ага, Дидамс. Это по-валлийски.

– О, – сказал Кирни, затем хмуро продолжил. – Да вы даже не вооружены.

– Ну, да. Мы, хм, мы команда по освобождению заложников. Мы обходимся без единого выстрела, чтобы избежать риска для вас, эээ, гражданских.

– Очень мудро, – согласился Кирни.

Келп с остекленевшим взглядом и приклеенной улыбкой произнес:

– Ну что, ребята, может, нам пора бы всем вместе аккуратненько пробиться через…?

– Они идут! – прошипела элегантная женщина от дверей хранилища.

Все пришло в движение. Это было впечатляюще: все задергались одновременно. Кто-то дернулся в сторону дыры, чтобы там спрятаться, кто-то рванул подальше от дверей, кто-то же пытался спрятаться за спиной у Дортмундера, который в свою очередь обнаружил, что стоит в авангарде перед этой огромной, круглой и тяжелой металлической дверью, которая в этот момент тихо открывалась.

Она открылась наполовину, и в хранилище вошли трое мужчин. Они были во всем черном: черные лыжные маски, черные кожаные куртки, черные брюки и черные ботинки. У каждого в руках был автомат «Узи». Взгляд их был жесток и холоден, руки их ощупывали металл автоматов, а ноги постоянно были в движении, даже когда они стояли. Казалось, что ничего не может их вывести из себя.

– Всем молчать! – заорал один из них, хотя никто в хранилище не проронил ни слова. Он осмотрел все присутствующих и рявкнул: – Мне нужен один человек, чтобы показать копам заложника и посмотреть, можно ли им доверять.

Его глаза, как и ожидал Дортмундер, остановились на нем.

– Ты, – указал он на Дортмундера.

– Почему бы нет, – пробормотал Дортмундер.

– Как тебя зовут?

Все уже здесь слышали, как он произносил это имя, так что теперь у него нет другого выхода.

– Дидамс.

Грабитель уставился на него сквозь прорези в маске.

– Дидамс? – переспросил он.

– Это по-валлийски, – пояснил Дортмундер.

– А, – протянул грабитель и кивнул. Указал автоматом на дверь и приказал: – Пошел отсюда, Дидамс.

Дортмундер шагнул вперед, оглядываясь через плечо на людей, смотрящих ему вслед, и был уверен, что каждый из них был чертовски рад, что выбрали не его. Даже Келп сгорбился там позади всех и прикидывается, что он всего четырех футов росту. А затем Дортмундер шагнул в дверь хранилища в окружении всех этих нервных маньяков с автоматами и пошел с ними по коридору, заставленному столами, и дальше через дверь в главный зал банка, в котором царил хаос.

В этот момент часы на стене показывали 5:15 вечера. Все работники банка к этому времени должны были пойти домой – на это и рассчитывал Дортмундер. Должно быть, все то, что случилось, произошло как раз перед закрытием в три часа (Дортмундер с Келпом уже были тогда в туннеле, усердно работали, ничего не зная о событиях на поверхности планеты), когда эти клоуны пришли в банк и устроили здесь маски-шоу, размахивая автоматами.

Хотя они явно не просто размахивали. По стенам и верхним информационным табло расплескались оборванные полосы автоматных очередей, словно кусочки телеграммы, написанной азбукой Морзе. Мусорные корзины и горшок с фикусом были перевернуты, но, слава богу, на полу не валялись мертвые тела. По крайней мере, Дортмундер ни одного не увидел. Большое зеркальное окно было прострелено, и возле него, пригнувшись, сидели еще два бандита в черном. Один присел под надписью НАШИ НИЗКИЕ КРЕДИТНЫЕ СТАВКИ, а второй под – НАШИ ВЫСОКИЕ ПЕНСИОННЫЕ СТАВКИ, и оба выглядывали на улицу, откуда доносился чей-то громкий голос, и человек, скорей всего, говорил в мегафон. Так вот, что произошло – они пришли незадолго до трех, думали помахать своими автоматами и быстренько смотаться, а какой-то выскочка из банковских, желающий отличиться, поднимает тревогу, и вот теперь они в тупиковой ситуации с заложниками на руках! И к тому же во всем мире смотрят новости и знают, что полиция в такой ситуации рисковать не любит и будет бить грабителей без промаха, так что теперь переговорщику гораздо сложнее, чем когда-либо. Это совсем не то, что я задумал, отправляясь сюда! – подумал Дортмундер.

Главный грабитель ткнул Дортмундера дулом своего «Узи» и прикрикнул на него: – Зовут тебя как, Дидамс?

Пожалуйста, только не ляпни – Ден! – упрашивал сам себя Дортмундер. Пожалуйста, ну пожалуйста, что-нибудь, да что угодно, только не Ден! Его рот открылся и он услышал свой голос: – Джон.

Его мозг в отчаянных ситуациях обращался к правде, а сейчас он и вовсе ослабел от отчаяния.

– О’кей, Джон, только на меня не свались! – проворчал грабитель. – Все очень просто. Копы желают с кем-то говорить, только говорить, а не причинить вред. Вот и славно. Ты выйдешь из банка, а мы поглядим, будут ли копы стрелять.

– О!

– Ничто не вечно под луной, да, Джон? – ухмыльнулся грабитель и снова ткнул его дулом автомата.

– Больно! – возмутился Дортмундер.

– Прошу прощения, – съязвил бандит. – Пошел!

Один из грабителей с красными от напряжения глазами, виднеющимися через прорези черной маски, наклонился и крикнул Дортмундеру в ухо: – Ты что, ждешь пули в ногу? Хочешь отсюда выползти?

– Я иду. Видишь, я уже иду.

Другой, тот что поспокойней, стал объяснять:

– Ты дальше тротуара не иди. Как только сойдешь с тротуара – отстрелим тебе башку.

– Понял, – буркнул Дортмундер и, похрустев по осколкам выбитой стеклянной двери, выглянул наружу. Через улицу в ряд выстроились автобусы, полицейские машины и грузовики, все бело-голубые с красными блямбами на крышах, а за ними маячила толпа вооруженных копов.

– Ого, – пробормотал Дортмундер и, обернувшись к спокойному грабителю, поинтересовался: – А у вас случайно не найдется белого флага или чего-нибудь похожего, а?

Тот ткнул его дулом в бок и отрезал:

– Пошел!

– Ладно.

Дортмундер поднял руки вверх и вышел на улицу.

Сколько взглядов он к себе привлек! За бело-голубым рядом авто на него уставились напряженные лица. С крыш окрестных кирпичных домов этого жилого района Квинси снайперы через прицелы своих ружей знакомились с морщинками на его лбу. Слева и справа выходы с улицы были заблокированы автобусами, за которыми едва можно было разглядеть машины скорой помощи и врачей. Кругом были люди, которые держали в напряженных руках оружие. Адреналин с бешеной скоростью понесся по венам.

– Я не с ними! – крикнул Дортмундер, подходя к кромке тротуара с поднятыми руками и отчаянно надеясь, что этот возглас не обидит вооруженных психов, что остались у него за спиной. Как он давно понял – они не приемлют слово «нет».

Однако у него за спиной ничего не произошло, а вот впереди появился мегафон, который, опираясь на крышу полицейской машины, заорал на него: – Вы заложник?

– Конечно! – проорал Дортмундер.

– Как вас зовут?

О, нет, опять! – подумал Дортмундер. Но делать нечего.

– Дидамс.

– Как?

– Дидамс!

Короткая пауза и:

– Дидамс?

– Это валлийское имя!

– А!

Наступила пауза, во время которой тот, кто кричал в мегафон, видимо, проводил конференцию со своими коллегами, а затем мегафон снова заработал: – Как там обстановка?

И что это за вопрос?

– Ну, ммм… – начал было Дортмундер, потом опомнился, что надо говорить громче и крикнул, – вообще-то напряженная.

– Кто-нибудь из заложников пострадал?

– Хм, нет, вообще-то нет. Это… это противостояние без насилия.

Дортмундер искренне надеялся в этом всех уверить, особенно, если он собирался пробыть снаружи подольше.

– Что-нибудь изменилось?

Изменилось?

– Ну, – протянул Дортмундер, – я не пробыл там так долго, но кажется…

– Не был там долго? Да, что с тобой Дидамс? Ты в этом банке уже больше 2 часов находишься!

– А, да! – забывшись, Дортмундер опустил руки и шагнул вперед, к краю тротуара. – Точно! 2 часа! Больше двух часов! Давно уже там сижу!

– Уходите от банка!

Дортмундер посмотрел вниз и увидел, что на 10 дюймов заступил за край тротуара. Он отскочил назад и крикнул: – Я не должен этого делать!

– Послушай Дидамс! У меня тут много нервных и вооруженных мужчин и женщин, так что уходи от банка!

– Парни там, внутри, – Дортмундер попытался объяснить, – они не хотят, чтобы я сходил с тротуара. Они сказали, что… ммм, в-общем, они просто не хотят, чтобы я так поступал.

– Пссс, эй, Дидамс!

Дортмундер не обратил внимания на этот голос, прозвучавший сзади. Он был слишком сконцентрирован на том, что происходило перед ним. К тому же он еще не привык к своему новому имени.

– Дидамс! Ты, может быть, все-таки поднимешь руки?

– А, да!

Его руки взлетели вверх, словно поршни в моторе. – Вот они!

– Дидамс, я что, тебя должен пристрелить к черту, чтобы ты меня услышал?

Руки снова упали. Дортмундер развернулся.

– Извините! Я не… Я… Здесь я!

– Да подними ты свои проклятые руки!

Дортмундер стал боком и так высоко задрал руки, что ему стало больно.

Одним глазом глядя вправо от себя, он крикнул в толпу, что находилась через улицу: – Офицеры, со мной тут разговаривают из банка.

Потом искоса он взглянул налево и заметил, что тот, сравнительно спокойный, грабитель присел на корточки возле разбитой двери. Выглядел он уже не таким спокойным.

– Я здесь. – Прошептал Дортмундер.

– Мы собираемся объявить свои требования. И ты нам поможешь! – сказал бандит.

– Прекрасно! Просто отлично! – пробормотал Дортмундер. – Но почему бы вам не сделать это по телефону? Ну, как обычно это…

Красноглазый, не обращая внимания на стрелков, засевших через дорогу, навалился на плечи к спокойному и тот пытался удержать его вес, пока красноглазый вполголоса орал на Дортмундера: – Ты что, будешь мне все время тыкать этим? Ну, да, я совершил ошибку! Я психанул и выстрелил в щиток! Ты что хочешь, чтобы я снова разволновался?

– Нет! Нет! – крикнул Дортмундер, пытаясь держать руки вверх и в то же время словно прикрываясь ими. – Я забыл! Я просто забыл!

Остальные грабители сгрудились вокруг красноглазого, который тыкал своим автоматом в Дортмундера и продолжал кричать: – Я облажался на глазах у всех! Я унизил себя при всех! А ты теперь тут еще шутишь?

– Я забыл, простите!

– Ты не мог забыть! Никто не сможет такое забыть!

Трое бандитов наконец увели красноглазого от двери и от Дортмундера, что-то говоря ему и пытаясь успокоить. Дортмундер продолжил свою беседу со спокойным: – Прошу прощения. Я просто забыл. Я вообще не в своей тарелке последнее время. Не так давно.

– Ты с огнем играешь, Дидамс! – проворчал спокойный и продолжил. – Теперь скажи им наши требования.

Дортмундер кивнул, развернулся и заорал:

– Они собираются рассказать вам свои требования. Я имею в виду, я собираюсь рассказать вам их требования. Их требования. Не мои, а их тре…

– Мы готовы выслушать, Дидамс. Только до тех пор, пока никто из заложников не пострадал.

– Отлично! – согласился Дортмундер и обернулся к грабителю. – Это разумно, вы знаете, это разумно, это очень хорошо, то, что они говорят.

– Заткнись!

– Точно.

– Во-первых, мы хотим чтобы убрали стрелков с крыш.

– О, и я тоже! – Дортмундер согласился с ним и снова повернулся и прокричал: – Они хотят, чтобы убрали стрелков с крыш.

– Что-то еще?

– Еще что-то?

– Еще мы хотим, чтобы разблокировали тот конец улицы – какой он там? Северный конец улицы!

Дортмундер уставился в ту сторону, где были сгруппированы автобусы, заблокировавшие проезд.

– А это разве не восточная сторона?

– Без разницы! – раздраженно откликнулся бандит. – Тот конец улицы, что слева!

– Ладно, – согласился Дортмундер и прокричал:

– Они хотят, чтобы вы разблокировали восточный конец улицы!

А так как он все еще держал руки вверх, он указал направление кивком головы.

– А это разве не север? – удивились с той стороны.

– Я так и знал! – проворчал грабитель.

– Кажется так. Тот конец улицы, что слева!

– То есть справа?!

– Ну да, правильно. С вашей стороны – право, с моей – лево. С их стороны – лево!

– Что-то еще?

Дортмундер вздохнул и повернул голову.

– Что еще?

Грабитель уставился на него.

– Я слышу мегафон, Дидамс! Я слышал, как он сказал: «Что еще?». Не надо повторять за ним. Здесь не нужен перевод.

– Точно! Я все понял! Здесь не нужен перевод.

– Нам понадобится машина. Универсал. Мы возьмем троих заложников, так что нам нужна большая машина. И чтобы нас никто не преследовал!

– Ого, а вы уверены? – с сомнением спросил Дортмундер.

Бандит снова на него уставился.

– Я уверен?

– Ну, вы знаете, что они могут сделать. – Дортмундер понизил голос, чтобы с противоположной стороны его не расслышали. – Как они поступают в таких случаях? Цепляют маячок на машину и могут вас даже и не преследовать, потому что они прекрасно знают, где вы находитесь!

– Так вот и скажи им, чтобы никаких маячков или мы убьем заложников! – бандит снова разговаривал раздраженно.

– Будем надеятся, – с сомнением пробормотал Дортмундер.

– Ну, что еще? – требовательно спросил бандит. – Ты чего придираешься, черт тебя подери, Дидамс? Ты тут просто переговорное устройство! Ты что, думаешь, что знаешь мою работу лучше меня?

«Я-то точно знаю», подумал Дортмундер про себя, но вслух, конечно, такое говорить было неудобно, так что вместо этого он объяснил: – Просто хочу, чтобы все прошло гладко, вот и все. Я не хочу кровопролития. И еще я тут подумал – в полиции Нью-Йорка есть вертолеты.

– Вот черт! – выругался бандит.

Он присел на пол у разбитой двери и некоторое время поразмышлял над ситуацией. Потом поднял глаза на Дортмундера и спросил: – О’кей, Дидамс, раз ты такой умный, что нам делать?

Дортмундер моргнул в удивлении.

– Вы хотите, чтобы я устроил вам бегство?

– Поставь себя на наше место, – предложил грабитель, – подумай над этим.

Дортмундер кивнул. По-прежнему с поднятыми руками он разглядывал заблокированную улицу.

– О-хо, парни, да вы в заднице.

– Нам это известно, Дидамс!

– Ну, ладно. По-моему, вот что вы можете сделать. Вы потребуйте у них один из тех автобусов, которыми заблокирована улица. Автобус дадут сразу же, так что вы можете быть уверены, что у них не было времени что-нибудь туда сунуть, типа бомбы с таймером и со слезоточивым газом или еще что-нибудь…

– О, Боже! – вскрикнул бандит, и казалось, что даже его черная лыжная маска побледнела.

– Потом вы забираете заложников. Все садятся в автобус, а кто-то из вас поведет автобус в очень многолюдное место, например на Таймс-Сквер. Там вы отпускаете всех заложников.

– Да? А какая нам от этого польза?

– Ну, вы снимете свои черные маски, кожаные куртки, выбросите оружие и тоже побежите. 20 или 30 человек, выбегающих из автобуса и бегущих в разные стороны посреди Таймс-Сквер и в час пик! Любой потеряется в толпе. Это должно сработать.

– Черт побери, это могло бы сработать! Ладно, а что дальше?

– Что? – повторил Дортмундер, а сам краем глаза напряженно следил за тем, как слева за его поднятой рукой главный бандит возбужденно что-то обсуждал с одним из грабителей, не с тем красноглазым психом, а с другим. Главный тряхнул головой, выругался и, глядя на Дортмундера, сказал: – Иди сюда, Дидамс!

– Вы что, хотите, чтобы я…

– Иди сюда, Дидамс!

– Ну, мне лучше предупредить их там, что я собираюсь уйти.

– Давай быстрее! Не советую тебе со мной играть, Дидамс! Я сейчас не в духе!

– О’кей, – сказал Дортмундер и повернулся в сторону улицы, чувствуя себя отвратительно, повернувшись спиной к грабителю, который не в настроении, даже на секунду. – Они меня зовут обратно в банк. Не надолго.

Держа руки поднятыми, он снова вошел в разбитые двери банка, где грабители схватили его за плечи и потащили дальше.

Он чуть не потерял равновесие, но его спас стоящий сбоку фикус. Когда он обернулся, то увидел, что все пятеро бандитов выстроились в линию и смотрят только на него. Смотрят целенаправленно и напряженно, словно стая котов у витрины рыбного магазина.

– Уф, – выдохнул Дортмундер.

– Теперь только он, – произнес один из бандитов.

– Но они-то не знают, – вставил другой.

– Так скоро узнают, – добавил третий.

– Они узнают, как только никто не сядет в автобус, – сказал Дортмундеру главарь. – Извини, Дидамс, твоя идея не прокатит.

Дортмундер пришлось постоянно напоминать себе, что он тут ни при чем.

– Почему?

Ему возмущенно ответил четвертый:

– Заложники удрали, вот почему!

Широко раскрыв глаза от удивления и совсем не думая, что говорит, Дортмундер воскликнул: – Туннель!

Вдруг в банке наступила гробовая тишина. Теперь грабители смотрели на него, как стая котов смотрит на рыбу уже без всякой витрины.

– Туннель? – тихо поинтересовался главарь. – Что за туннель?

– Ну, типа того. – Пришлось признать Дортмундеру. – То есть, ребята его раскопали незадолго до того, как вы пришли и забрали меня.

– Ты об этом не говорил.

– Ну, я не думал, что стоит об этом говорить.

Красноглазый псих бросился вперед, размахивая своим автоматом и вопя:

– Это ты из туннеля! Это твой туннель!

И он ткнул Дортмундеру в нос своим «Узи».

– Спокойно, спокойно! – прикрикнул главарь – Он наш единственный заложник! Не грохни его!

Красноглазый неохотно опустил автомат, но повернулся к остальным и объявил: – Никто не собирается забывать, как я прострелил распределительный щиток. Никто никогда забудет! А его здесь не было!

Все грабители глубоко задумались над этим заявлением. Дортмундер же обдумывал ситуацию, в которую попал. Он может быть заложником, но он был не обычным заложником, потому что он был тем парнем, который только что выкопал туннель в банковское хранилище, и которого наверное человек 15 только что видели и могли узнать. Так что ему мало просто уйти от этих грабителей, ему надо еще уйти и от полиции. Тысячи полицейских!

Так, значит, он тут заперт с этими второсортными бандюками? Значит, его будущее зависит от того, выберутся ли эти лохи из этой дыры? Плохо, если так. Если их оставить без присмотра, так они и с карусели не слезут.

Дортмундер вздохнул и начал:

– Ладно. Первое, что нам надо сделать…

– Нам? С каких это пор ты в деле?

– Как только вы втянули меня, – огрызнулся Дортмундер. – Так вот, первое, что мы должны сделать…

Красноглазый снова выпрыгнул, махая своим «Узи», и заорал:

– Не тебе нас учить! Мы знаем, что надо делать!

– Я ваш единственный заложник, не убей меня! – напомнил ему Дортмундер. – К тому же уже видел вас в работе, парни, так что я еще и ваша единственная надежда выбраться отсюда. Так что теперь слушаем меня. Первое, что надо сделать, это закрыть двери хранилища.

Один из парней презрительно усмехнулся:

– Заложников нет! Ты что не слышал, что ли? Закрывайте хранилище после того, как уйдут заложники! Это что, поговорка какая-то?

И он рассмеялся.

Дортмундер посмотрел на него и тихо произнес:

– У туннеля есть вход и выход.

Все грабители уставились на него, затем развернулись и побежали в подвал банка. Галопом.

Слишком нервная работа, думал Дортмундер, быстро шагая к входным дверям. Далеко за спиной он услышал лязг закрывающейся двери хранилища. Дортмундер поднял, как раньше, руки и вышел на тротуар.

– Привет! – Закричал он, выставляя свое лицо так, чтобы его видели все стрелки. – Эй, это я! Дидамс, из Уэльса!

– Дидамс! – разъяренный голос раздался из глубины банка. – Вернись!

О, нет. Не обращая внимания на вопли, двигаясь медленно и без паники, руки подняты, лицо открыто, Дортмундер свернул налево по тротуару, не переставая кричать: – Я снова вышел! Я убежал!

Он опустил руки, согнул их в локтях и дунул во весь опор к автобусам.

Последующая стрельба стимулировала его бег. Внезапный взрыв за спиной – дрррииит, дрррииит, а затем – тра-та-та-та, и еще целая симфония из разных бум-трах-бах. Ноги Дортмундера были напряжены, словно пружины, и он подпрыгивал в воздухе, как первый самолет братьев Райт – то парит, то бежит посредине улицы, приближаясь к стене из автобусов.

– Сюда! Сюда! – кричали копы с обоих тротуаров и махали руками, приглашая в убежище – открытые дверцы полицейских автомобилей. Но Дортмундер бежал. От них всех.

К автобусам. Он сгруппировался в прыжке, упал на асфальт и покатился под ближайший автобус. Катился, катился и катился, больно ударяя голову, локти, колени, уши, нос и другие части тела о всякие твердые и грязные объекты на дороге. И вот он выкатывается, встает, шатаясь, на ноги и оказывается перед толпой медиков, стоящих с выпученными глазами у своих машин.

Он поворачивает налево. Врачи не собирались его догонять – они не договаривались ловить здоровых людей по улицам, а копы не смогут его поймать, пока не уберут эти автобусы. Дортмундер рванул, размахивая руками, как последний дронт, и жалея, что не умеет летать.

Заброшенный обувной магазин – начало туннеля – остался слева. Машина, которую они здесь оставили, конечно же, давно уехала. Дортмундер продолжал свой бег.

Через три квартала один таксист пошел на преступление и подобрал его прямо на улице, хотя Дортмундер не заказывал такси через диспетчера. В Нью-Йорке только лицензированные таксисты имеют право подсаживать пассажиров на улице. Дортмундер уселся на комковатом заднем сиденье, отдуваясь от бега, как сенбернар, и решил не заговаривать с водителем.

Его преданная подружка Мэй вышла из гостиной, когда он вошел в прихожую своей квартиры.

– Ты, наконец-то! Слава богу! Об этом кричат по радио и на телевидении!

– Я больше никогда не выйду из дома! И если Энди Келп еще раз позвонит и скажет, что у него есть работенка – легкотня, проще паренной репы, я просто ему скажу, что вышел на пенсию!

– Энди здесь. В гостиной. Хочешь пива?

– Да.

Мэй вышла на кухню, а Дортмундер похромал в гостиную, где с банкой пива на диване сидел счастливый Энди. Напротив него на журнальном столике была навалена гора денег.

– Это что? – спросил ошарашенно Дортмундер.

Келп ухмыльнулся и покачал головой.

– Слишком давно мы не выигрывали, Джон, раз ты уже их не узнаешь. Это деньги!

– Но… из хранилища? Как?

– После того как эти парни тебя забрали, их, кстати, поймали, – Келп прервал сам себя, – без жертв, конечно. Ну в общем, я всем сказал, что лучший способ сберечь деньги от грабителей – это вынести их все с собой. Так мы и сделали. Потом я сказал, что лучше бы их все сложить в багажник моей полицейской машины без опознавательных знаков, что стоит у обувного магазина, и я отвезу их в участок для сохранности, а они все могут идти домой и отдыхать от перенесенных испытаний.

Дортмундер уставился на своего друга.

– Ты заставил заложников вынести для тебя все деньги из хранилища.

– И положить их в нашу машину. Да, именно это я сделал.

Вошла Мэй и подала Дортмундеру банку пива. Он сделал большой глоток. Келп снова заговорил: – Тебя, конечно же, ищут. Под другим именем.

– Единственное, что я не могу понять, так это… Дидамс? – подала голос Мэй.

– Это валлийское имя. – Объяснил Дортмундер, а затем, улыбнувшись, продолжил: – Оно не такое уж плохое. Наверное, я его оставлю.