Текст книги "Поцелуй смерти"

Автор книги: Дон Пендлтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Тон криков и проклятий резко изменился: мужчины с руганью шарахались от ледяных струй, а от испуганного визга женщин закладывало уши. Болан, швырнув шланг в салон, вернулся на кухню. Голая красотка со стаканом в руке в привольной позе сидела на столе и сосала виски. Проходя мимо, Болан обнял ее за гладкие плечи, поцеловав в стройную шею, затем порылся в своей сумке и, вытащив снайперскую медаль, положил девице на красивую, высокую грудь.

***

Пошел уже третий час ночи, когда Болан поставил машину за густым кустарником в сотне метров от другого дворца наслаждений, устроенного на окраине города. Мак порылся под чехлом, скрывавшим груз на заднем сиденье, и вытащил три контейнера размером с банку зеленого горошка, сунул их в сумку, висящую на поясе, и направился к дому. Шторы во всех окнах были задернуты, и сквозь них пробивался неяркий свет. Судя по количеству машин на стоянке, сюда в гости съехалось немало народу. Подойдя ближе, Болан разобрал звуки музыки и переливы звонкого женского смеха. Он пошел через сад, останавливаясь через каждые десять метров и внимательно прислушиваясь. Во время одной из таких остановок Мак, наконец, различил мужские голоса и тихий смех. Болан осторожно начал приближаться к говорившим и скоро их заметил. В тридцати метрах от дома, спиной к Маку, стояли двое с обрезами в руках, причем вели себя спокойно и непринужденно. Говорил тот, что был пониже ростом:

– Все эти типы посходили с ума! Я бы никогда в жизни не выложил столько денег за один вечер.

– А! Для них двести пятьдесят долларов все равно, что для нас с тобой двадцать пять центов, ответил второй, высокий и крупный. Но уж двадцать пять центов я бы не пожалел на такое развлечение.

– Мне казалось, что Лео тоже заедет сюда, – заметил первый, шаря по карманам пиджака.

Он достал сигарету, чиркнул спичкой о приклад своего обреза.

– Я его сегодня не видел, – продолжил он, затянувшись сигаретой, – а ты? Здоровяк тихо рассмеялся:

– Думаю, что он сегодня не приедет. Можешь быть уверен. Они все мочатся в штаны при одном только упоминании о человеке в черном.

– Честно говоря, мне очень хочется сунуть это ружье Лео в задницу. Потаскаешь его, руки прямо отваливаются!

– Ну, так положи его, – требовательно произнес низкий голос позади них. Но только очень, очень осторожно. И тихо. Малейший шум может оказаться для тебя последним.

Охранники переглянулись. Тот, к кому обратились, наклонился и осторожно положил обрез в траву. Его напарник, не вняв доброму совету, спросил, глядя прямо перед собой:

– Кто вы?

– Вы говорили обо мне две минуты назад, – ответил Болан. Я одеваюсь в черное.

– Кто мне докажет...

Договорить он не успел, потому что рукоять кольта Бодана обрушилась на его висок. Охранник, как сноп, рухнул на землю. Черная рука подняла обрез, открыла замок и, нащупав в обоих стволах донца патроны, бросила ружье на землю. Острый кончик ножа прикоснулся к горлу первого, более разумного охранника.

. – Я ничего против вас не имею, – произнес Болан. – Но вы расскажете все, что меня интересует, и сможете прожить немного дольше.

Охранник шлепал губами, но с них не слетало ни звука. Наконец, первый испуг прошел, и он попытался заговорить.

– Все, что хотите, – с трудом шевеля непослушными губами, просипел он.

– Сколько всего охраны?

– Еще двое, только двое.

– С ружьями?

– Да. Нам запретили собираться.

Было видно, что он хотел выложить все, что знал.

– Мой пост здесь, а Чарли дежурил за углом, с этой стороны. Чарли – это парень, которого вы оглушили. Матт стоит позади дома, а Энди с другой стороны. Еще двое находятся в доме: на втором этаже, в коридоре, и внизу, у входной двери. У них нет ружей, только револьверы.

– Довольно приличная охрана для такого барака.

– Это с тех пор, как вы начали свои рейды, – ответил словоохотливый охранник и не без восхищения добавил:

– Вы их жутко напугали, и они даже увеличили количество охраны.

– А как насчет премии тому, кто прикончит меня?

– Вы даже не поверите! Премия – сто тысяч долларов!

– Тебя это не интересует?

– Меня? – охранник откашлялся, прочищая горло. – Кого? Меня? Вовсе нет! Я не имею к вам никаких претензий, мистер. Скажите.., э-э-э.., вы меня сейчас проткнете. Я чувствую, что кончик ножа вот-вот...

– А ты не двигайся. Теперь скажи мне...

– Гарри.

– Что?

– Меня зовут Гарри.

– Скажи мне, Гарри, а что находится за тем широким окном, внизу, с этой стороны?

– Э-э.., нечто вроде бара, понимаете? Когда раздвигают перегородки, получается большой салон. Сейчас как раз такой случай: они занимаются своим делом.

– Каким делом, Гарри?

– О! Ну, ясно, каким. Трахаются они, оргия...

– А что сверху?

– Комнаты, только комнаты. Есть еще коридор и малая гостиная. В коридоре охранник.

– Что находится с другой стороны нижнего зала?

– Так я же вам сказал! Они могут раздвинуть перегородки, а так, обычно, там две большие комнаты.

– Сколько, по-твоему, там сейчас народу, Гарри?

– Э-э.., могу вам сказать точно. Я проверял всех прибывших. Было тридцать Два человека. Точно, тридцать два.

– Девок нет?

– О-о да, есть девочки! Двадцать пять обычных профессионалок и э-э.., приблизительно пятнадцать специалисток.

– Какого рода специалисток?

– Ну, по всяким штучкам, особенно для оргий.

– Понятно. Спасибо, Гарри. Ты был очень любезен. Но учти, если ты мне солгал, я вернусь сюда, чтобы убить тебя.

– Я вас не обманывал, мистер.

– Посмотрим, – поставил точку в беседе Мак Болан и, убрав нож от горла охранника и не давая ему опомниться, нанес резкий короткий удар рукоятью пистолета за ухом. Разговорчивый информатор мешком упал к ногам Бодана.

Мак поднял ружье охранника, убедился, что оно заряжено, и подошел вплотную к большому окну. Из сумки на поясе он достал один из контейнеров, бросив его на землю, потом размахнулся и саданул ружьем по окну, одновременно отскакивая назад, чтобы не попасть под осколки. Огромное стекло разлетелось с ужасным звоном и грохотом. Болан подождал, пока не упали последние осколки, затем, направив ствол ружья сквозь шторы в потолок, нажал сразу на оба спусковых крючка. Двойной оглушительный грохот выстрелов должен был произвести внутри салона впечатление грядущего апокалипсиса. В шторах появилась здоровенная, с арбуз, дырка с тлеющими краями. Болан схватил контейнер и ударом о землю вогнал стержень, торчавший из крышки, внутрь, после чего размахнулся и швырнул банку через образовавшуюся в шторах дыру. Густой черный дым тут же заполнил пространство между окном и шторой. Внутри раздались панические вопли и крики о помощи. Болан вернулся к оглушенным охранникам. Он подобрал ружье второго в тот самый момент, когда из-за угла дома выбежал третий дежурный. Мак вскинул руку с ружьем и, почти не целясь, выстрелил. Заряд картечи попал гангстеру прямо в грудь, подбросив его в воздух, как тряпичную куклу. Болан мгновенно обернулся, услышав топот с другой стороны, и выстрелил из второго ствола. Еще живая цель взвыла и упала на землю, прижимая коченеющие руки к тому месту, где раньше был живот. Болан отшвырнул разряженное ружье и выхватил из кобуры свой кольт. С треском распахнулось окно второго этажа, и из него выглянул человек с пистолетом в руке, необдуманно и глупо выставляя себя напоказ, словно в тире.

"Кольт-45" Палача, описав восходящую дугу, громыхнул только один раз. Голова гангстера в окне коротко дернулась, и он исчез. Болан бегом направился к входной двери. Он уже огибал угол дома, когда из прихожей выскочил другой мафиози, неловко стреляя на бегу. Мак опустился на колено, и одновременно его палец дважды нажал на курок. Охранник остановился, словно уперся в невидимую стену, и, скрючившись, ткнулся лицом в землю. Болан снова вернулся на ту сторону дома, где начинал свою атаку, и забросил вторую дымовую шашку в открытое окно второго этажа, третью он оставил на траве и под прикрытием густой завесы черного удушливого дыма покинул поле боя.

Подбежав к машине, Мак сунул кольт в кобуру, уселся за руль и, визжа покрышками, развернулся, направившись в Саус Хиллз. Пешки были расставлены для большой игры, и Болан лелеял надежду на то, что в их расстановке противник все же допустил неточность.

Глава 18

– Дьявол! Этот гад снова Натворил бед! – воскликнул Пласки, влетая в спальню Серджио. – Лео уже в пути.

– Минуточку, минуточку, – остановил его старик. – Давай поспокойнее.

Глянув на телохранителя, стоявшего у двери, Серджио утвердительно кивнул, отпустив его. Охранник направился в кабинет рядом со спальней и поднял телефонную трубку.

Серджио сел на край кровати, полный достоинства и величия:

– Натан, что все это значит?

– Я вам говорю: Болан снова взялся за свое, – Пласки раздраженно отчеканил каждое слово. – Меньше чем за час он разнес три заведения Лео и убил четырех охранников в Медоуз. Лео уже в дороге и прибудет сюда с Уолтером.

– Отлично! Этого-то мы и ждали, не так ли? – спросил Серджио с мягкой улыбкой.

– Да, но неужели вы останетесь дома? Сидя в кресле?!

– А вам хочется, чтобы я бегал по потолку?

– Серджио! Нужно расставить людей по местам...

– Терри как раз занимается этим, – ответил Серджио, глядя на охранника, вполголоса отдававшего указания по телефону. – А теперь возьмите себя в руки и попытайтесь успокоиться. Пойдите в зал совета и проверьте, все ли на месте. Хорошо?

Пласки нервно мотнул головой:

– Хорошо, Серджио. Я проверю все дважды. Быстрым шагом он вышел за дверь и, минуя стол охранника, через небольшой коридор попал в просторный зал второго этажа.

За празднично накрытым столом свободных мест не было. Пласки улыбнулся, разглядывая всю картину в целом и восхищаясь тщательно продуманными мельчайшими деталями. Поправив руку одного манекена и пододвинув ближе к другому бутылку вина, он обошел вокруг стола еще раз. Затем, сложив руки за спину, словно метрдотель, Пласки решил глянуть, как повешены новые тонкие шторы, прикрывавшие недавно вставленное широкое панорамное стекло. Пласки медленно обошел весь зал, спрашивая себя, как все это выглядит в темноте через оптический прицел с расстояния 800 метров. Чтобы придать еще больше реализма пластмассовому застолью, Пласки включил электронную систему контроля освещения, отчего тени на стенках и шторах зашевелились, как живые. Вся аппаратура стоила целое состояние, но на какие только расходы не пойдешь ради собственной безопасности! Пласки удовлетворенно хмыкнул, наблюдая, как рука манекена слегка отвела в сторону штору, затем склонилась вперед голова другого, а торс третьего навис над столом.

Пласки страшно захотелось увидеть всю картину извне. Охваченный охотничьим азартом, он выскочил из зала и, вылетев в патио, обратил свой взор на окна второго этажа. Отлично! Казалось, будто большой совет собрался накануне Рождества или Пасхи. Натан не мог сдержать удовлетворенного вздоха, предвидя горячий прием, подготовленный величайшему подонку века.

***

Уолт Сеймур выходил из себя.

– Откуда ты знаешь, что он нападет этой ночью на Саус Хиллз? – растерянно вглядывался он в лицо Таррина, слабо освещенное зеленоватым светом приборной доски.

Таррин улыбнулся, и его зубы блеснули в свете фонарей, освещавших дорогу в Саус Хиллз.

– Полицейские называют это modus operandi, – сообщил он. – Бодана не интересует наш бизнес на проституции. Он хочет уничтожить нас. Один раз у него это получилось, теперь он думает, что сможет повторить свой фокус. Именно этого мы и ждем. Уолт.

– Меня больше всего интересует, где он скрывался все это время!

– Очевидно, зализывал раны. Я уверен, что Анжи не промахнулась... – Таррин нахмурился и продолжил:

– Однако, если прикинуть, что он наворотил сегодня, можно сделать вывод, что он не так уж тяжело ранен.

– Я уверен, что он следит за нами, – бормотал Сеймур, не находя себе места. – Он наблюдает за нами из укрытия еще с прошлой ночи. Может быть, даже в бинокль или в оптический прицел, – Сеймура передернуло. – Лео, что вы скажете об оптическом прицеле, ведь вы служили в армии?

– Это отличная штука, – произнес Таррин. – Через нее прекрасно видна женилка мухи на расстоянии полутора тысяч метров.

Сеймур истерично захохотал:

– Женилка мухи! Надо же!

Таррин тоже засмеялся, и напряжение чуть спало.

– Неужели он настолько глуп, чтобы повторить свой налет? – пробормотал Сеймур.

– Возможно, так оно и есть, – подтвердил Таррин, поворачивая на частную дорогу к раскинувшейся на вершине холма вилле Френчи.

***

Мак остановился на закрытой бензозаправочной станции и отыскал телефон. На другом конце линии подняли трубку, хотя еще не отзвучал даже первый звонок. Женский голос спросил:

– Да?

– Говорит призрак спальных комнат и мягких диванов, – заявил он.

– Мак! Это ты! С тобой все в порядке?

– Конечно! Однако ночь только началась. Я решил тебе позвонить, чтобы сказать: все идет хорошо. Возможно, я буду занят до утра. Ты рада моему звонку?

Ответ не заставил себя долго ждать:

– Мак, я, наверное, никогда не смогу заснуть без тебя! Я пыталась, но безуспешно!.. Вот сижу сейчас на диване... О Мак, будь осторожен!

– Нет вопросов! – ответил он мягко и добавил: Я.., послушай, Вал, вдруг что-нибудь пойдет не так, как хотелось бы. Я забыл тебе сказать о деньгах. Они лежат в небольшом кожаном чемоданчике в шкафу у тебя в прихожей. Если вдруг...

– Я не желаю слышать про эти вонючие деньги! – воскликнула Валентина.

– Не суетись и выслушай меня! Если что-нибудь со мной произойдет, я хочу, чтобы ты сохранила эти деньги. Рассматривай их как наследство. Они принадлежат мне так же, как и любому другому, помни об этом!

– Мак, лучше вернись ко мне! Ты не можешь не вернуться!

– Извини, но я должен был начать этот разговор, – ответил Болан, смутившись. – Кроме того, у меня есть брат... Возможно, и ему понадобятся деньги!

– Мак, я сейчас зареву!

– Не надо! Не волнуйся, все будет хорошо. Я только подумал, что лучше тебя предупредить.

– Мне нужен ты, Мак! – ответила она, рыдая – Кончай, Мак! Вернись...

– Не усложняй мне жизнь, дорогая, – ответил Болан. – Ты знаешь, что это мой долг.

Валентина, подавив рыдания, но все еще всхлипывая, выдавила из себя:

– Хорошо. Я буду держаться... Так лучше?

– Несомненно! Будь умницей и ложись спать. Я хочу, чтобы к моему возвращению ты не потеряла формы!

– Я постараюсь.

– Я тебя люблю, Вал.

– А я с ума схожу от любви к тебе, Мак.

– Это очень хорошо... Тогда за работу! Держись молодцом!

– Обещаю. Будь осторожен, Мак... И еще...

– Что?

– Меня не интересует, кого или сколько человек ты убьешь... Только вернись...

– Вернусь, – расхохотался он в трубку. Как странно устроен мир, думал Мак, разглядывая черный телефонный аппарат. Именно тогда, когда его жизнь подвергалась опасности, у него появилось больше всего оснований жить. Он вздохнул, вешая трубку:

– Я вернусь, Вал... И послал в трубку воздушный поцелуй.

***

Полусонный лейтенант Уотерби сгреб в кучу термос с кофе, сандвичи и побрел в гараж, сопровождаемый своим молодым напарником Джоном Паппа.

– Все о'кей, Джонни, – устало заявил детектив. – Если наши сведения верны, то сегодняшний вечер проведем спокойно.

– Если не ошибаюсь, сэр, вы говорили, что Болан за ночь разгромил три борделя мафии? – спросил Паппа с радостной улыбкой на лице.

– Да. Только ты не слишком торжествуй. Потому что мы выглядим полными идиотами, малыш!

Они вошли в лифт и замолчали. Внизу, на рампе, ревели моторы полудюжины патрульных машин, но Паппа безошибочно нашел свою и, садясь за руль, протянул руку, пытаясь помочь Уотерби избавиться от многочисленных пакетов с едой.

– Неужели вы съедите все за ночь? – спросил он.

– На двоих это немного, – ответил лейтенант. – К тому же эта ночь не покажется короткой.

Уотерби устроился поудобнее в своем кресле, кивнул головой, и машина скатилась с рампы.

– Сколько групп сейчас в городе? – спросил Паппа.

– Двенадцать машин на местах, восемь под моим прямым командованием и еще четыре в запасе. Шериф действует с нами заодно. Он обещал как минимум десять человек в долине. Я полагаю, что на этот раз мы окружим Болана. Если он придет, а я думаю, что так оно и случится, ему не удастся улизнуть. Разве что...

Уотерби задумчиво почесал щеку и улыбнулся сержанту:

– Разве что он и в самом деле привидение, как о нем пишут в газетах.

Машина выехала на автомагистраль, сверкая разноцветными огнями, и стала в крайний левый ряд, прибавив газу.

– Я думаю, что мы не слишком торопимся, Джонни, – обеспокоенно произнес Уотерби.

– Как скажете, сэр, – ответил Паппа, поглядывая на шефа. – Мне бы не хотелось пропустить самое главное. Лейтенант снова почесал щеку и вздохнул:

– "И собрал он их в том месте, которое на еврейском называлось Армагеддон".

– Как? – Паппа снова бросил на Уотерби быстрый взгляд.

– Книга Откровений, – ответил Уотерби. – Эта фраза кажется мне наиболее подходящей. Паппа вздрогнул и невольно сгорбился над баранкой.

– Армагеддон, – задумчиво произнес он. – Это что-то вроде ада?

– Нет, – ответил Уотерби, хватаясь за подлокотник. – Предполагается, что это мифическое место, где состоялась последняя битва между силами добра и.., черт! Осторожнее!

Паппа рискованно прошмыгнул между двумя трейлерами, напугав лейтенанта.

– Между силами добра и чего? – спросил сержант, пропустив мимо ушей последние слова начальника.

– Между силами добра и зла. Черт побери! Если ты не притормозишь, то наш Армагеддон произойдет здесь, на шоссе! Помедленней, Джонни! Это приказ!

Паппа с сожалением снял ногу с педали газа.

– Я тороплюсь, чтобы поспеть вовремя, – ответил он с улыбкой. – Мне бы не хотелось пропустить Армагеддон.

– Я напомню тебе эту фразу чуть позже, – мягко сказал Уотерби.

Глава 19

Болан спрятал машину в зарослях густого кустарника почти на самой вершине холма, откуда отлично просматривалась вся вилла Серджио Френчи, и уже делал пятую ходку от машины к своему "блиндажу". Это местечко, названное им "холмом, казни", оказалось пустынным и спокойным. Четыре дома, расположенные на другом склоне холма и достаточно удаленные отчего позиции, Болан в расчет не принимал. Тем не менее, мотаясь между машиной и укрытием, он услышал в зарослях подозрительные звуки: шорохи и человеческие голоса. Там кто-то чертыхнулся, потом в тридцати метрах от Мака проехал всадник на лошади, которая поскользнулась на крутом склоне, и человек успокоил животное парой негромких ласковых слов.

Болан понимал, что необходимо соблюдать крайнюю осторожность, но требовалось перенести еще довольно много снаряжения, поэтому он продолжал работу, несмотря на явное присутствие противника. Он нашел углубление под скалой, находившейся градусах в тридцати к востоку и в десяти над виллой Френчи. Помимо этого, "холм казни" скрывали ветви растущих поблизости елей. Если раньше Мак рассчитал необходимую траекторию на глаз, теперь же сам удивился точности своих расчетов, перепроверив исходные данные с помощью артиллерийской буссоли. Он ввел поправку на 530 метров, сверился с таблицей, которую составил специально для своего "Марлина", и решил, что целиться придется сантиметров на двадцать выше будущих жертв, чтобы компенсировать нисходящую траекторию полета пули.

Такие же расчеты Мак сделал и для другого оружия, позаимствованного им на оружейном складе. Следующие четверть часа он потратил на приведение в порядок огневой позиции и подготовку к бою. Покончив с этим, Болан спокойно закурил, прикрывая ладонью яркий огонек сигареты от вражеского глаза.

Покуривая, Мак записывал на страничках маленького блокнота в черном кожаном переплете мысли, приходившие в эту минуту ему в голову. Погасив сигарету, он встал, выгреб из карманов запасные обоймы к пистолету, снял с пояса все, кроме кольта и ножа, и неслышно скользнул в ночь – на разведку.

Уотерби говорил, что семейство ожидает его следующего нападения. А это означает только одно: они подготовили контратаку, но, чтобы оказаться эффективной, она должна носить характер массированный и одновременно индивидуальный.

"Что касается их талантов в области ведения партизанской войны, то Болан не особенно волновался по этому поводу. Он зачернил лицо, и теперь даже небо, казалось, было на его стороне. Плотные низкие облака делали ночь еще темнее, и если где-то в разрывах облачности ненадолго показывалась луна, то ее тусклый, неверный свет снова тонул в темных косматых тучах.

Болан вышел к небольшой полянке и замер, прижавшись к стволу дерева и вглядываясь во тьму. Вдруг совсем недалеко кто-то беспечно чиркнул спичкой. Вспышка на мгновение высветила руки и лицо человека с карабином на плече, потом спичка погасла, и стало еще темнее. Болан бесшумно поднялся немного вверх по склону и по дуге вновь спустился к ярко мерцавшему огоньку сигареты. Спиной к Маку, чуть сгорбившись, на скале сидел человек. Винчестер стоял рядом, прислоненный к ноге. Болан достал нож, пригнувшись, ощупал перед собой землю и, найдя замшелую ветку, швырнул ее вперед, через голову человека в засаде. Ветка, глухо стукнувшись о ствол дерева, упала в траву. Человек схватил винчестер и настороженно замер, глядя в ту сторону, откуда донесся шум.

– Хэнк, это ты? – тихо позвал он.

И смерть пришла к нему быстро и бесшумно: одной рукой сжав охраннику горло, Болан молниеносно вогнал широкий нож ему между ребер. Тело обмякло, и Мак аккуратно опустил его на землю. В траве продолжал светиться огонек сигареты. Затушив ее, Палач двинулся дальше, продолжая свою операцию уничтожения.

Наряды конной полиции где-то внизу подняли ужасный гвалт, что вовсе не беспокоило Бодана. Однако он не мог позволить себе игнорировать присутствие вражеских патрулей, поскольку его замысел, войдя в завершающую стадию, значительно ограничит его мобильность. Поэтому, прежде чем перейти к активным действиям, следовало очистить территорию, обеспечив себе надежный тыл. Уши Болана уловили шорох справа, и он двинулся в ту сторону, неслышный и невидимый, как кобра, готовая к смертельному броску.

***

Серджио Френчи любил хорошую драчку, что было совершенно очевидно. От возбуждения его глаза блестели, а энтузиазм и уверенность в победе передались остальным мафиози. Здесь, на вилле, собралось все региональное семейство. Если бы кому-нибудь пришла в голову идея устроить перекличку, то он подумал бы, что присутствует на заседании совета торговой палаты. Здесь были представлены все уровни деловых и коммерческих кругов: банкиры, адвокаты, врачи, бухгалтеры, агенты страховых обществ, два почтенных профессора и, кроме того, игроки, продажные политиканы и гангстеры всех мастей.

Это был "большой совет", объединявший представителей всего региона, и Лео Таррин присутствовал на нем впервые, пораженный количеством собравшихся и их положением в обществе. Лео подошел к Нату Пласки:

– Я не понимаю смысла происходящего. Зачем стоило демаскировать всех в такой опасный момент?

Серджио сам ответил на его вопрос, подняв руки и восстановив тишину.

– Когда в семье возникают проблемы, семья должна объединиться, – начал он. Серджио улыбнулся, окинув взглядом собравшихся:

– И потом.., многие из вас никогда еще не заглядывали опасности в лицо. Вы стали тряпками!.. Посмотрите на свои холеные руки и лакированные ногти, сигары по два доллара за штуку... Как вы добились всей этой роскоши, а? Вы наслаждаетесь ею, потому что люди вроде меня, у которых никогда не хватает времени не только на маникюр, но даже на то, чтобы выкурить хорошую сигару, не сидят дома, а в круговороте жизни вырывают у других то добро, которым вы пользуетесь. Ваше благополучие обеспечили другие еще тогда, когда вы находились во чреве матери.

– Речь об истинной ценности вещей, – вполголоса пробурчал Сеймур.

Серджио продолжал:

Вы не понимаете, что это такое – подставлять себя под вражеские пули, и...

С трудом, так же тихо ответил ему Пласки.

– ., может быть, не лишены основания все эти разговоры об Организации, а? Вероятно, мы расслабились и обленились с нашим псевдолегальным бизнесом. Но помните о своих корнях! Не забывайте про "черные" доллары, которые позволяют вам быть сильными.

Широким жестом руки Серджио указал на группу людей, сидевших справа от него.

– Я слышал даже, как кое-кто из вас презрительно, со смехом отзывался об этих парнях. В частности, о Леопольде и его девочках. Но знает ли кто-нибудь из вас, джентльмены, сколько принес в этом году бизнес Леопольда? А? Так вот, все вы и ваши доходы просто смешны по сравнению с этой суммой! Вы слышите меня? Смешны!

Старик указал пальцем на изысканно одетого человека слева от себя:

– Вот ты, Скали. Как ты думаешь, откуда взялись те пять миллионов долларов, что составляют твой страховой резерв, а? С неба?

Серджио, обличительно выставив палец, сурово глянул на бизнесмена от мафии:

– Они пришли из борделя! Да! А как еще, по-вашему, мы поставляем клиентов нашим девочкам? Даром? Или по списку торговой палаты? Я хочу сказать вам одну вещь, и это правда: вы превратились в тряпки! И я...

– Я не помню, чтобы за последние пятнадцать лет он так себя взвинчивал, прошептал Сеймур.

– Да, хотелось бы, чтобы он немного поостыл, – смущенно пробормотал Таррин, внимательно следя за старым воякой, восседавшим во главе стола. Держу пари, что в свое время он был парень хоть куда.

– Он пережил все войны, – заметил Сеймур. – Переживет и эту. Какие есть пари на результат?

– Никаких, – буркнул Пласки.

– На стене висит оружие, – продолжал Серджио. – Большинству из вас никогда не представится возможность воспользоваться им, но тем не менее вам придется взять его, когда вы пойдете через эту дверь. Открыто не шляйтесь где попало и постарайтесь не делать глупостей. Мы оборудовали зал совета так, что со стороны кажется, будто идет заседание и там полно народу. Чтоб никто не показывался, пока он не откроет огонь, а после этого стреляйте только тогда, когда увидите, во что целитесь. Во имя Господа нашего, только не поубивайте друг друга. Теперь о другом...

Серджио говорил еще минут пять, потом всех отпустил. Расходились группами по трое или четверо, обмениваясь мнением об оружии, висевшем на стене. Таррин задержался и шел позади всех, надеясь выбрать момент переговорить с Серджио. Пласки и Сеймур присоединились к выходящей толпе; Сеймур через плечо оглянулся, разыскивая взглядом Таррина, но, не увидев его, ушел один.

Серджио взял Таррина под руку и произнес:

– – Словно вернулись старые добрые времена, Леопольд. Я хотел бы, чтобы твой дядя Агосто находился сейчас с нами. Что ты скажешь?

– Было бы здорово, – улыбнулся Таррин. – Но я думаю о том холме, что прямо напротив дома. Там есть наши люди?

Старик рассмеялся и ответил:

– Ты хороший солдат, Леопольд. И неплохой мафиози. Ну, ладно. Иди туда и в одиночку сразись с этим Воланом, я думаю, что ты способен на это.

Таррин не был уверен, что старик не насмехается над ним, но принял его слова за официальное разрешение. Оставив Серджио в комнате одного, Лео, перескакивая через ступеньки, промчался по лестнице, выбежал на стоянку и, вскочив в свою машину, выехал за ворота.

– Куда это бросился Лео? – спросил кто-то, глядя вслед исчезающим за поворотом огням машины.

Стоя у стены со сложенными на груди руками, Серджио с улыбкой ответил:

– Он отправился в логово льва прежде, чем тот сам придет туда. Чуть помолчав, он тихо добавил:

– Во всяком случае, я на это надеюсь.

***

В динамике приемника раздался треск, потом чей-то голос доложил:

– " – Из ворот виллы Френчи На большой скорости выехала машина. Уотерби взял микрофон и приказал:

– Пусть едет. И чтобы никто не двигался, пока я не отдам команды!

– А что там, по-вашему, происходит? – с любопытством спросил Паппа.

– Много чего, – отозвался Уотерби. – Я бы дорого дал за право сходить туда и повидать кое-какие лица. Там, думаю, немало интересных людей.

– Как вы считаете, откуда Волан начнет атаку?

– Хороший вопрос! Это примерно все равно что попытаться угадать действия центрального нападающего после подачи. Сказать по правде, я не завидую этим господам из мафии. Они должны сидеть тихонько, как мыши, ожидая, пока Волан не сделает своего первого хода, чтобы знать, что предпринимать и как реагировать, С этим Воланом чувствуешь себя так, словно ты накануне ядерной катастрофы.

Паппа довольно улыбнулся:

– Это новая роль для мафии, правда? Они поменялись местами.

– Да. Который час?

– 3 часа 40 минут.

– Вот видишь! Я же тебе говорил, что ночь будет длинной. Хочешь сандвич?

Паппа энергично закрутил головой:

– Я сейчас не способен проглотить даже маслину.

– Нервничаешь?

– Скорее всего. Раньше мне уже приходилось участвовать в нескольких операциях, но в такой... Паппа, устроившись поудобнее, закурил сигарету.

– Но на этот раз ты оказался заодно не с теми, кто на вилле. Паппа промолчал.

– Я прав? – спросил Уотерби.

– О! Дьявол! Да. Я восхищаюсь этим парнем.

– Я тоже, Джонни, я тоже. Не стесняйся этого. Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что он не станет прорываться через полицейские кордоны со стрельбой, и все.

– Именно этого и я боюсь! – со смехом заявил Паппа.

– Нельзя позволять чувствам брать над собой верх, Джонни.

– О! Я знаю.

– Сентиментальный полицейский – это мертвый полицейский.

– Знаю.

– Слушай мой приказ: стрелять на поражение.

– Я знаю об этом тоже!

– Только не забудь, – произнес Уотерби с горькой улыбкой.

Глава 20

Мак Болан, в последний раз проверив все свое имущество, в том числе вооружение, мысленно повторил последовательность выполнения операции. Он снова прильнул к дальномеру, чтобы еще раз изучить диспозицию в лагере противника. Вот уже тридцать минут в большом зале виллы сидели люди, не вставая и совершая одни и те же жесты, отчего на шторах, затягивавших широкие окна, плясали повторяющиеся тени. Они либо молились, либо отправляли какой-то ритуал, либо...

Не отрываясь от объектива, Мак поддернул рукав, нащупал часы и, положив палец на кнопку секундомера, приступил к хронометражу.

Раз – тип во главе стола поднимает руку, а другой нагибается вперед – три секунды.., кто-то проходит в глубине зала пять секунд.., еще один силуэт идет в обратном направлении...

Болан внимательно следил за происходящим в зале, за каждым движением сидевших за столом людей в течение пяти минут, потом улыбнулся и, отвернувшись от дальномера, занялся своими делами. "Неплохо, – признал он, – совсем неплохо, но вот где же они на самом деле?" Свет на вилле горел не везде, только на первом этаже, и то в двух-трех окнах.

И еще Болан видел часть автостоянки, поэтому машина, вихрем рванувшаяся с места, не осталась им не замеченной; Он проследил за ней в оптический прицел. Огнем фар резануло по глазам, и машина исчезла за поворотом дороги. Сначала это заинтересовало Мака, но ненадолго. Больше всего его внимание привлекал дом. На крыше никого не было видно, ее линия просто растворялась в темноте ночи.