Текст книги "По ту сторону зеркала (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Ворожцов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

  – Настоящий... – протянул Микки с ноткой радости, что в его устах звучало восторженным визгом.

  – Ещё какой настоящий! – выпалил Твин и расплылся в улыбке Чеширского Кота.

  Микки было странно и страшновато видеть себя улыбающимся, но вида он не подал. Решил, что со временем привыкнет.

  – Ты даже не хочешь у меня ничего спросить? Неинтересно? – продолжил разговор Твин, убирая руку от стекла.

  – Интересно...

  – Тогда почему не спрашиваешь?

  – А что нужно спрашивать?

  – Хе-е... Ну, спроси меня, почему я вдруг появился в твоём зеркале.

  – Почему ты появился в зеркале?

  – Это длинная история... – протянул Твин, делая задумчивое лицо. – Когда-то давно это зеркало...

  Твин рассказывал мальчику о каком-то родовом проклятье. О живущей в лесу ведьме, которую не пригласили на крещение первенца королевской четы. О рыцаре, согласившемся на подвиг ради любви... Микки слышал эти детские сказки тысячи раз, ведь раньше мама каждый день читала их перед сном. Но делал вид, что ему интересно. Иногда переспрашивал и уточнял, хотя заранее знал ответ. На самом деле его увлекало другое – сам процесс общения. Он впервые в жизни почувствовал себя обычным ребёнком, который разговаривает с кем-то, кроме родителей и себя самого. Пусть и несмотря на то, что собеседник не из плоти и крови, и выглядит как точная копия Микки...

  – ...Твоя кровь разрушила чары и открыла пока ещё не дверь – окно, – говорил его двойник. – Теперь мы можем с тобой общаться. Как друзья!

  – Ты хочешь стать для Микки другом?! – удивился мальчик, переварив услышанное.

  – Конечно, хочу!

  – А зачем?

  – Зачем?.. А ты сам не знаешь?

  – Микки не знает. У него никогда не было друзей.

  – Ну, как же... Мы будем поддерживать друг друга. Помогать. Ты сможешь делиться со мной секретами. А ещё веселиться и играть. Знаешь, сколько я фокусов знаю? Про дружбу нельзя рассказать, её нужно попробовать.

  – На вкус?

  – Можно и на вкус, – подтвердил Твин и рассмеялся так задорно, что даже Микки захотелось искривить губы в подобии улыбки.

  – Твин станет другом Микки?

  – Конечно! Ты же спас меня из заточения, я тебе по гроб жизни обязан... Теперь ты мой кровный брат-близнец. А они всегда должны быть вместе!

  Твин замолчал, прислушался к чему-то, подмигнул Микки и тут же исчез. Лишь откуда-то издалека послышалось: 'Пока!' В зеркале появилось настоящее отражение Микки, которое показалось ему сейчас каким-то бездушным. Даже неживым...

  Скрипнула дверь, и в комнату вошла мама.

  – Мышонок, ты почему опять не спишь?..

***

  Вот уже три недели мальчик не мог поговорить с Твином – всё время мешала мама. Теперь она приходила спать в его комнату, даже матрац себе постелила на полу, рядом с детской кроватью. В первые дни Микки пытался незаметно прокрасться к зеркалу, но каждый раз это заканчивалось неудачей: Хелен спала очень чутко и вскакивала от любого шороха. Мальчик пробовал достучаться до двойника днём, но зеркало не отзывалось – Твин появлялся в отражении только ночью.

  В душу Микки закралась подлая осень. С хмурыми тучами и проливным дождём. Иногда с громом и молниями... Ему было грустно, он скучал, хоть и не понимал, что за чувство его терзало. Раньше с ним никогда такого не происходило.

   Перемены в нём заметили и в школе – мальчик совсем перестал учиться, и его всё чаще стали выгонять с уроков за плохое поведение. Микки стал вспыльчивым и агрессивным: он мог встать посреди урока и заорать на весь класс, или вообще кого-нибудь ударить. Один раз даже учителю досталось – мальчишка швырнул в него учебником. 'Заводилы' в классе теперь его не трогали, с опаской обходили стороной. Он превращался в маленькое чудовище.

  В один из вечеров Микки решил, что так больше продолжаться не может, и начал искать решение. Тогда в голове и созрел план...

***

  – Привет, Твин! – отсалютовал Микки, как только увидел в зеркале силуэт друга.

  – Привет, Микки! Ты меня ждал, что ли?

  – Ждал.

  Это была правда. Микки простоял у зеркала почти два часа без движения, словно робот в режиме ожидания. Сегодня мальчик не стал засыпать, хоть и ложился в кровать.

  – Соскучился?

  – Микки не знает ответа на твой вопрос.

  – Ладно, неважно... А где твоя маман? Как ты от неё избавился?

  – Спит. Микки подсыпал ей в чай снотворное.

  – И где ты его взял?! Тебе же не продадут, – с удивлением произнёс Твин, прищурившись.

  – Взял в кладовке. Мама оставила ключ в замочной скважине. Микки знал, что таблетки лежат в коробке с вещами, оставшимися от Счастливчика. Его поили снотворным, когда он болел.

  – Кто такой Счастливчик?

  – Пёс...

  – А где он? Я его что-то ни разу не видел.

  Раньше в доме жил ещё один член семьи – шоколадного цвета лабрадор. Микки не помнил, когда и почему тот исчез, его не волновали эти проблемы. Он даже не поинтересовался о судьбе собаки у родителей. Сбежал или умер – всё едино. Не просыпались у Микки по этому поводу ни печаль, ни скорбь. Полное безразличие, как будто он потерял совочек в песочнице, а не пса.

  – Микки не знает. Он тоже давно не видел.

  – Ну да ладно... То есть, ты напоил Хелен собачьими таблетками? Как ты рассчитал дозу?

  – Микки ничего не считал. Он не знает, как это делать. Просто высыпал половину флакончика.

  – А если она не проснётся?

  – Микки не думал об этом, он хотел увидеть Твина, – пробормотал мальчик и потупился. – Ты не рад?

  – Конечно, рад, Микки! – воскликнул двойник. – Это даже не обсуждается. Рассказывай, как у тебя дела с остальным.

  – Микки не хочет рассказывать. Он хочет задавать вопросы.

  – Давай! Я расскажу тебе всё, что знаю сам.

  У Микки было много времени для того, что придумать вопросы. Он даже классифицировал их по категориям: по степени сложности, значимости и полезности. Мальчик разложил в голове пазлы из вопросов и теперь хотел собрать полноценную картинку.

  – Почему окно?

  – Не понял...

  – Почему окно, а не дверь? – уточнил вопрос Микки.

  – А, ты об этом... Потому что пока я не могу выйти, а ты зайти.

  – Что за входной дверью комнаты?

  – Зазеркальный мир... Сказка, где сбываются мечты.

  – Там есть океан и синее небо? Чтобы как на картинке, которую я всегда собираю.

  – Конечно! Крыльцо дома выходит прямо к океану. Даже никуда ходить не надо. Проснулся, и сразу купаться, хоть с утра до вечера. Я почти каждый день так делаю.

  – И зимой?

  – Какая зима! Там всегда лето! Я не люблю другие времена года.

  – Всегда лето... А когда Твин ходит в школу?

  – Школа? Х-м-м... Да я её ненавижу! Давным-давно забросил, – прорычал Твин, скорчив лицо от отвращения.

  – А родители? Не ругают Твина за то, что он ничего не делает?

  – Какие родители? Я один живу. Зачем они нужны? Без них только лучше. Свобода! Как птица в небе!

  – А кто Твину готовит?

  – Никто не готовит! Просто подумал – и любая еда уже на столе, – воскликнул Твин и смахнул пальцем капельку слюны, появившуюся в уголке рта.

  – А можно всегда думать об арахисовой пасте?

  – Конечно! Хоть до позеленения ешь!

  – А компьютеры у Твина есть?

  – Что есть?

  – Электронно-вычислительные машины.

  – А! Ты про это... Да на каждом углу валяются! Можешь полные карманы набрать.

  Вопросы сыпались из Микки, словно из бездонной бочки. Он никак не мог остановиться, но Твин нисколько не сердился – двойник отвечал и отвечал.

  Впервые в жизни глаза Микки светились от радости. Он уже ощущал на губах солёный вкус морской воды. Чувствовал на коже тепло игривых солнечных лучей. Мальчик был счастлив...

  – Что нужно сделать для того, чтобы окно стало дверью? – задал он Твину самый важный вопрос, который всё это время раздирал разум на куски.

  В комнате повисла пауза. Твин молчал. По лицу скользнула ехидная ухмылка и тотчас растворилась без следа в пугающей серьёзности. Микки открыл рот, чтобы повторить вопрос, но не успел издать ни звука...

  Он услышал шум за спиной и вслед за ним заспанный голос матери:

  – Мышонок, что ты там делаешь?

  Твин придвинулся вплотную к стеклу, отчего нос его расплющился и стал похож на свиной пятачок.

  – Наконец-то правильный вопрос, Микки... Встретимся в тот день, когда ты явился на свет. Тогда всё и узнаешь... – прошептал Твин и исчез, оставив с той стороны зеркала отпечаток носа.

***

  Неделя тянулась для Микки бесконечно долго, он считал даже не минуты, секунды – ещё никогда в жизни он так не ждал своего дня рождения. Мальчик мечтал не о подарках, а о том, что Твин откроет ему сокровенную тайну. Микки всю свою жизнь боялся того, что его проглотит Тьма, но никогда не думал, что Она будет пожирать его изнутри

  Микки почти не ел и не спал, навязчивая идея поглотила его целиком. Он ненавидел всех и вся. Впадал в истерику по малейшему поводу, раскидывая неуёмную злость направо и налево. Родители больше не отправляли Микки в школу, опасаясь, что он причинит вред или себе, или другим детям. Всё чаще Кевин и Хелен задумывались о том, чтобы отдать мальчика на принудительное лечение, но всё-таки уговорили себя подождать до дня рождения.

***

  – Твин... Твин... Твин... – уставившись в глубину зеркала, бубнил Микки. Его голос хрипел, ведь совсем недавно он надрывал глотку по полной, не щадя себя.

  – Привет, Микки! С днём рождения! – радостно приветствовал Твин, появившись, как всегда, из ниоткуда. – Желаю тебе...

  – Как превратить окно в дверь? – гневно перебил мальчик, игнорируя поздравления.

  – О, я вижу, ты настроен серьёзно...

  – Как превратить окно в дверь? – чуть не заорал Микки, у которого даже задёргалось в нервном тике правое веко.

  – Ты хочешь превратить окно в дверь?

  – Да, хочу... Микки хочет жить в мире Твина.

  – Достойное желание. И я тебе расскажу, как... Кстати, как ты избавился от Хелен на этот раз? Отравил мышьяком?

  – Это неважно... Микки договорился. Пообещал ей то, от чего она не смогла отказаться.

  – Ладно! Действительно, неважно... Слева на рамке зеркала есть острый выступ, похожий на цветок. Порежь об его листья палец и прислони руку к моей ладони.

  Микки выполнил все указания, распоров себе не палец, а пол-ладони, и замер в ожидании дальнейших инструкций.

  – Тебе осталось загадать желание. В такой день, как сегодня, оно исполнится, – пропел Твин и расплылся в своей 'фирменной' улыбке.

  – Микки хочет жить в мире Твина!..

  В зрачки мальчика ударил яркий свет – Микки не успел среагировать и зажмуриться. Перед глазами теперь маячил лишь ослепительно-белый фон, по которому хаотично перемещалось чёрное пятно, чем-то напоминавшее улыбку Твина.

  – Мама-а-а-а! – ворвался в уши Микки жуткий крик, от которого едва барабанные перепонки не лопнули. – Папа-а-а-а! Помогите!

  Зрение к Микки постепенно вернулось, и он увидел в зеркале странного Твина. Таким он его никогда раньше не видел. Двойник сидел на полу, зажимая кровоточащую рану на руке. Лицо сморщилось, по щекам ручьём текли слёзы. Он ревел, как пятилетняя девчонка. Микки даже стало противно от увиденного зрелища...

  – Мама-а-а! – вновь закричал Твин, ещё жалобней, чем в прошлый раз.

  Через полминуты в комнату примчалась 'зеркальная Хелен' и подбежала к Твину. Опустилась на колени, поцеловала двойника и прижала его голову к груди. Микки стоял, словно истукан, и непонимающе вращал глазами. Он думал о том, что упустил что-то из виду, но пока не понимал, что.

  – Мышонок, бедняжка! Что опять случилось?!

  – Мамочка, я опять бродил во сне и порезался о зеркало, – всхлипывая, бормотал зарёванный Твин, всё крепче прижимаясь к матери. – И я не Мышонок. Меня зовут Микки...

  – Как скажешь, Микки...

  Глаза Микки расширились до предела, челюсть отвисла. Он обернулся и увидел за спиной лишь пустую, тёмную, крошечную комнату, похожую на подвал, и в душе зашевелился страх.

  Мальчик снова повернулся к зеркалу. В детскую вошёл напуганный отец. Он тоже опустился на пол и заключил 'псевдо-Микки' в крепкие объятья. Вся семья теперь собралась вместе. Твин высунул голову из-за руки Кевина, посмотрел на Микки в зеркале и улыбнулся так, как умел лишь он один...

***

  Собирание пазлов научило Микки трём вещам: вниманию, логике и безграничному терпению. Последнее помогло ему не сойти с ума, поскольку всё, о чём рассказывал Твин, оказалось обманом. Никакого Зазеркального мира не существовало – только мрачная комната ровно в тринадцать стоп Микки в длину и столько же в ширину и высоту. У мальчика было много времени, он перепроверил это тысячу раз. Ни дверей, ни окон, ни мебели, только висящее на одной из гладких каменных стен зеркало, на поверхность которого проецировался бывший мир Микки, а вернее, его комната.

  Мальчик давно уже не орал как бешеный, не бился о зеркало, не пытался себя изувечить или уничтожить. Просто в один прекрасный момент понял, что это ни к чему не приведёт. Здесь нет места боли или усталости. Микки не мог умереть, даже от голода, который мучил с неимоверной силой. Этот мир пребывал вне времени и пространства, а Микки существовал в нём бестелесным призраком.

  Он избавился от всех страхов. Его больше не пугали ни замкнутое пространство, ни Тьма. Он даже с Ней подружился. Она оказалась совсем не злой, как думал Микки. Мягкая и пушистая, как ласковый щенок. Тьма рассказала ему правду: в ту злополучную ночь Она приходила остановить мальчика, предостеречь от встречи с Твином...

  Пленник вечности сидел, словно окаменев, и смотрел на меняющуюся в зеркале картинку. День, ночь... День, ночь... Он видел, как переклеили в комнате обои, сменив их на ярко-жёлтые с дурацкими картинками из мультяшек. Поменяли старую мебель. В детской даже появился современный компьютер. В комнате теперь творился хаос – Твин никогда не заправлял постель и не собирал игрушки, разрушив идиллию, создаваемую годами.

  Осень, зима, лето... Твин даже не вспоминал о Микки. Лишь однажды он ему подмигнул и улыбнулся – ровно через год, когда Микки исполнилось бы двенадцать. В комнате под потолком летали множество разноцветных шаров. В центре комнаты складировали подарки. Футбольный мяч, бейсбольная бита, скейтборд, велосипед и прочие игрушки. Всё то, что ненавидел Микки. У Твина появилось много друзей, которых не было у него. Микки глядел на счастливых родителей, которые теперь всегда улыбались. Они даже помолодели. Видел, как радуется и смеётся Твин. Его благодарность казалась искренней – двойник делал всё то, чего не умел Микки...

  Затаённая злоба заиграла с удвоенной силой. Пленник сообразил, что Твин украл никчёмную жизнь мальчишки и превратил её в идеальную. Микки теперь ненавидел... себя, ведь понимал, что виноват сам.

  Мальчик отвернулся от зеркала и продолжил сидеть, погрузившись в собственные мысли. Теперь он вставал лишь тогда, когда за спиной зажигался свет, предвещающий начало нового дня. Микки подходил к стене и ставил на ней ногтями отметку – вертикальную черту в пару сантиметров – и возвращался на место...

  В следующий раз он заглянул в зеркало, когда правая стена заполнилась письменами. Он даже не узнал Твина, так сильно тот возмужал. Двойник сидел в комнате не один. Микки узнал в симпатичной девушке рядом с ним одноклассницу-зубрилку Катрин. Они вытворяли такое, что мальчишка раскраснелся и отвернулся. Только изрисовав левую стену, он решился ещё раз взглянуть на комнату. В центре неё, на ковре, Микки увидел четырёхлетнего малыша, который расставлял в идеально прямую линию машинки...

  В очерствевшем сердце Микки проснулась надежда на освобождение. У него ещё полно времени. Он знал, что станет теперь самым добрым на свете и научится главному – любить. Любить всё, что раньше ненавидел.

  Микки подошёл вплотную к зеркалу, прижался к нему лицом и расплылся в улыбке Чеширского Кота...