Текст книги "Адвокат ангелов"

Автор книги: Дмитрий Лазарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Дмитрий Лазарев
Адвокат ангелов

Глава 1

Русская православная церковь (РПЦ, другое официальное наименование – Московский патриархат) – административно независимая (автокефальная) православная церковь.

Public Relations (PR, пиар, связи с общественностью) – деятельность по поддержанию доброжелательных отношений между организацией и широкой общественностью.

– Хотите сказать, Русской православной церкви понадобились услуги профессионального пиарщика?

Темноволосый молодой человек, задавший столь необычный вопрос, с нескрываемым любопытством прощупывал взглядом своего визави – пожилого священнослужителя в черной выглаженной рясе и с до блеска отполированным крестом на белоснежном куколе, украшавшим его голову.

Кабинет, в котором проходила встреча, отличался сдержанным, но дорогим убранством. Помещение было обставлено элегантной мебелью, явно выполненной на заказ, стеллажи и полки занимали многочисленные книжные собрания, декоративные вазы и золоченые подсвечники, а на одной из стен разместился большой иконостас из старинных, потускневших от времени икон.

Двое мужчин сидели друг напротив друга в просторных кожаных креслах за невысоким стеклянным столом, а рядом с ними остывал разлитый в миниатюрные чашечки, но остававшийся нетронутым ароматный кофе.

Больше в комнате не было ни души.

Первый собеседник – Алекс Волков – высокий, худощавый брюнет чуть моложе тридцати лет, с ярко-голубыми глазами, короткими, вьющимися волосами, немного впалыми щеками и легкой небритостью на лице, был одет в дорогой шерстяной костюм и черную рубашку с небрежно расстегнутым воротником.

По другую сторону стола, пристально изучая Алекса глазами, находился коренастый православный священник лет пятидесяти, с массивной челюстью, немного оттопыренными ушами, крючковатым носом, густой, но аккуратно подстриженной седой бородой и хмурым кареглазым взглядом. Когда-то его звали Иваном Кантемировым, но это мирское имя уже давно осталось в прошлом. Теперь монашествующего священника называли Сергием. А если говорить точнее – Патриархом Московским и Всея Руси Сергием.

Приглашение посетить резиденцию новоизбранного главы Русской православной Церкви и обсудить перспективу сотрудничества поступило к Алексу несколько дней назад и сразу же пробудило в нем жгучий интерес. Он давно занимался пиар-технологиями, но никогда прежде не сталкивался с духовенством: как правило, услугами Алекса интересовались крупные промышленники и бизнесмены, чуть реже – политики и звезды шоу-бизнеса. Новый, весьма необычный клиент раззадоривал его любопытство. Возможность работы на церковников показалась Алексу редким шансом выйти за пределы поднадоевшей зоны комфорта и опробовать накопленный годами профессиональный опыт и инструментарий в другой, абсолютно непривычной среде.

Патриарх Сергий смотрел на молодого собеседника с некоторым подозрением. Первое впечатление еще ни разу не обманывало этого умудренного жизнью клирика. Сейчас он видел перед собой умного, энергичного, но очень нахального и самоуверенного молодого человека, который не лез за словом в карман и не стеснялся в выражениях. Хорошо это было или плохо? Добром ли был этот юноша, или нес с собой зло? И действительно ли церковь нуждалась в его услугах?

Пока что у Сергия был однозначный ответ только на последний вопрос.

– Церкви не нужно ничего, – твердо произнес он.

Предстоятель с неприятным чувством отметил, что сказанные слова прозвучали чересчур жестко и требовательно. С момента вступления в патриарший сан голос Сергия перестал казаться таким же спокойным и вселявшим доверие, как раньше, когда служил для исповедования прихожан и откровенных бесед с ними. За недолгое время речь Сергия стала грубой, угрожающей, безапелляционной – каковой и должна быть у человека, отдающего приказы и поручения.

Всего за каких-то полгода голос пастыря превратился в голос командира и управленца.

– И уж тем более церкви не нужен и никогда не понадобится пиарщик, – после небольшой паузы добавил патриарх.

Сказанные слова немного удивили Алекса.

– Тогда зачем вы пригласили меня?

– Затем, что ваши услуги нужны не церкви, а людям, находящимся вне ее.

Алекс выжидающе посмотрел на собеседника, всем своим видом требуя пояснений.

– Вы далеки от веры? – осведомился Сергий.

– Весьма, – кивнул Алекс.

– Тогда мои слова, вероятно, покажутся вам немного путаными. И все же надеюсь, вы поймете их суть. Видите ли, за свою историю православная церковь постоянно подвергалась и продолжает подвергаться нападкам: о ней то и дело злословят, на нее клевещут, стараются выставить в дурном свете. Разумеется, большинству людей, которые уже пришли к вере, эти нападки безразличны. Но есть множество тех, кому еще только предстоит найти свой путь к Господу. И этих людей подобные выпады могут сбивать с толку.

– Иными словами, из-за нападок со стороны третьих лиц страдает репутация церкви, а вместе с репутацией падает и число прихожан, – Алекс попытался перевести слова Сергия на более привычный для себя язык – официозный язык бизнеса. По лицу патриарха скользнула еле заметная улыбка.

– Число прихожан… – задумчиво повторил он. – Знаете, отчасти даже хорошо, что вы мыслите столь критичными категориями, и считаете, будто количество прихожан – единственное, что заботит церковь.

– Я сказал вовсе не это, – аккуратно возразил Алекс.

– Но вы намекаете на то, что от числа прихожан зависит благосостояние церкви, не так ли?

– Да, – прямолинейно ответил Алекс, совершенно не стесняясь показаться бестактным. Любую тактичность в отношении предстоящей работы он давно привык оставлять у порога дверей клиента.

– Разумеется, вы правы: доходы церкви всецело зависят от количества прихожан. И я склонен согласиться – мы действительно хотим видеть в храмах как можно больше людей. Только два этих процесса совершенно не связаны между собой. Они абсолютно независимы друг от друга.

– Но если не ради денег, то ради чего вы хотите иметь как можно больше прихожан? – последовал очередной резкий вопрос.

– Чтобы дать как можно большему числу людей возможность, – не задумываясь, ответил Сергий.

– Какую?

– Спастись, – произнес Сергий.

В кабинете воцарилась недолгая тишина. Алекс поднес к губам сжатый кулак и выпустил в него легкую струйку воздуха, словно пытался охладить раскаленную кожу – он часто так делал, когда о чем-то задумывался. Взгляд молодого человека уперся в висящий на стене иконостас, откуда взирали немного смазанные временем лики святых.

«Слова патриарха звучат громко и пафосно, – размышлял Алекс. – Но говорит ли он правду? Действительно ли им движут благие намерения? Или же настоящий мотив, побуждающий Сергия начать работу по укреплению имиджа вверенной ему Богом организации – банальная жажда денег и власти?»

Многие православные люди, вероятнее всего, приняли бы искренность Предстоятеля за чистую монету, в то время как воинствующие атеисты и поборники религий, напротив, разглядели бы в его целях лишь алчность и погоню за богатством. Для одних Сергий был честным священником, другим он казался вредным представителем дурманящей умы секты. Ни одна из двух сторон не знала правды, а потому выстраивала мнение исключительно в угоду собственной картине мира. Главное – чтобы с выбранной точкой зрения было комфортно жить и спать по ночам.

Но, в отличие от большинства, Алекс никогда не делал выводов на основе личных предпочтений. Задаваясь вопросом, Алекс не искал удобных ответов, которые хорошо бы укладывались в его мироощущение.

Ему требовались только верные ответы.

– Вы хотите дать людям возможность спастись, – глядя на Сергия, проговорил Алекс и тут же с сарказмом добавил, – выходит, спасение утопающих – дело рук самих утопающих?

– Знаете, эта крылатая фраза как нельзя точно описывает православное мировоззрение, – Сергий легко отреагировал на шутку. – Ведь Господь желает спасения всех людей. Но люди не определены Господом ко спасению – человек должен сам этого захотеть.

– Но, чтобы чего-то захотеть, об этом надо как минимум знать, правильно? – Алекс легко уловил скрытый посыл в словах Сергия.

– Если говорить совсем упрощенно, то да. Православная церковь не стремится обращать в свою веру, но мы обязаны проповедовать наше учение. Люди должны знать и понимать его. А уверуют ли они, найдут ли путь к спасению – это зависит уже не от церкви.

Патриарх оценивающе посмотрел на Алекса.

– Как я уже сказал, с давних пор и до сего дня церковь испытывает на себе постоянные нападки. Некоторые даже склонны видеть в подобной агрессии целую системную работу определенных кругов.

Алекс слегка прикусил губу, стараясь скрыть непроизвольную улыбку. Мысль про «системную работу» по очернению церкви вызывала у него смех. И эта реакция не ускользнуло от внимательного взора Сергия.

– Вижу, вы не верите в то, что церковь находится под своеобразной атакой со стороны недоброжелателей?

– Честно говоря, не особо, – признался Алекс. – Я вообще не сторонник теорий заговоров. Мне с трудом представляется, будто есть некая группа людей, которая ставит своей миссией просыпаться по утрам и тратить время, силы и деньги на борьбу с церковью.

– Здесь вы абсолютно правы, – сдержано улыбнулся патриарх. – Разумеется, не существует никакого коварного фронта борцов против духовенства с штабом, агентурной сетью и прочими заговорщическими атрибутами. Но есть нечто совершенно иное.

Окажись у Церкви лишь один враг, или даже осязаемая группа противников, и все было бы гораздо проще. Но нам противостоят невидимые, разрозненные, и в то же время могущественные силы, имя которым – легион. Мы должны бороться с невежеством. С глупостью. С нежеланием понимать. Вот истинные враги церкви.

Сергий выжидательно посмотрел на собеседника, стараясь угадать, улавливает ли Алекс ход его мыслей.

– Знаете, – патриарх неожиданно потянулся к карману рясы и достал оттуда мобильный телефон. Надавив на кнопку включения, он принялся методично двигать пальцем по экрану, – я подписан на некоторые атеистические сообщества в социальных сетях. Часто читаю оставленные там комментарии. Девяносто процентов публикуемых сообщений направлены на то, чтобы оскорбить и унизить веру людей, очернить церковь. Само по себе такое поведение не ново. Но важно другое – авторы этих сообщений чаще всего несут чушь, околесицу, рассуждают и делают выводы о вещах, которых не понимают и даже не пытаются понять хотя бы на минимальном уровне. Сами взгляните.

Мобильный телефон перекочевал в руки к Алексу, он начал медленно листать ленту социальной сети и вслух зачитывать некоторые сообщения.

– «Люди летали в космос – бога там нет. Как можно дальше верить в какого-то мужика, живущего на облаке?». «О чем говорить с мракобесами, которые вместо развития науки предлагают только молиться и поститься?». «Компания РПЦ – несите ваши пожертвования нам, мы купим на них новую яхту!».

– Как думаете, если бы авторы этих сообщений хотя бы чуть-чуть представляли себе церковную жизнь, они могли бы нести подобную околесицу?

– Отвечу честно – понятия не имею, – Алекс оставался прямолинеен. – Я атеист и плохо ориентируюсь в вопросах религии.

– Уверяю, для понимания веры совершенно не требуется разделять те или иные религиозные мировоззрения. Мы ведь не становимся астронавтами, дабы только лишь убедиться, что Земля имеет форму шара, правда? Проблема в том, что большинство попыток попрать истинный образ церкви происходят не от зла, а от человеческого незнания и заблуждений. Невежество служит основой для глупых утверждений и обвинений.

– «Ибо не ведают они, что творят»? – Алекс риторически вставил пришедшую вдруг на ум фразу из Евангелие.

– Слова Иисуса Христа здесь весьма уместны, – кивнул Сергий. – Именно неведение зачастую и становится причиной ошибочных упреков в наш адрес, и мне очень хочется искоренить подобное недоразумение. Если угодно – приоткрыть людям глаза на суть церкви. И для этого я намерен использовать любые имеющиеся возможности. В том числе – помощь наемных профессионалов.

Алекс отложил мобильный телефон патриарха на стол. Разговор наконец-то переходил в более предметное русло.

– Хотите предложить мне контракт?

– Возможно, но это будет зависеть от некоторых аспектов.

– И вас не смущает, что я весьма далек от веры?

– Нисколько, – легко ответил патриарх. – Господь наделил вас талантом и привел на встречу со мной. И раз уж вы сидите напротив меня, значит морально готовы служить нашему общему делу.

– За деньги, – аккуратно вставил Алекс.

– Пусть так, – отмахнулся Сергий и следом легко процитировал отрывок стиха из Ветхого завета, – «Хорошо богатство, в котором нет греха, и зла бедность в устах нечестивого». Не стоит исключать, что рано или поздно вы можете и сами найти в церкви подходящее для себя место.

– Я бы на это сильно не рассчитывал, – улыбнулся Алекс.

– Но, тем не менее, вы здесь, – парировал Сергий. – И вижу по глазам – шанс работать на благо церкви вызывает у вас искреннее любопытство.

Владыка угадал: предложение действительно заинтриговало Алекса. Конечно, дело было не в духовной стороне работы. И тем более не в деньгах – стоимость своих услуг пиарщик оценивал одинаково для всех клиентов. Суть интереса крылась в страстной жажде Алекса во что бы то ни стало побеждать.

Насколько интересной и увлекательной окажется для него игра на новом, незнакомом поле и по непривычным правилам? И главное – сможет ли он, как всегда, одержать верх? Только эти два вопроса были для Алекса по-настоящему важны.

– В православной церкви уже есть пиар-отдел, – Алекс говорил медленно. – Зачем вам привлекать стороннего человека?

– Синодальный отдел по связям с общественностью был сформирован задолго до моего вступления в патриаршество, – ответил Сергий. – По всей видимости, патриарх Варфоломей был удовлетворен их работой. Но мои требования к этой структуре оказались гораздо выше. К сожалению, за прошедшие полгода мне так и не удалось донести свои взгляды на взаимодействие с обществом до предыдущего руководителя отдела, из-за чего нашим путям пришлось разойтись.

Эта новость не стала неожиданностью для Алекса. Хоть он и был далек от церковных дел, но известие про отставку бывшего главы церковных пиарщиков все же слышал. Якобы, тот ушел со своего поста по собственному желанию – что, разумеется, было выдумкой.

– Скажите, а почему вы рассматриваете именно мою кандидатуру? В стране полным-полно не менее талантливых специалистов. К тому же, многие из них – православные христиане. С такими союзниками церкви будет куда удобнее сотрудничать.

– Удобно должно быть не церкви, а тем, кто пребывает за ее пределами, – не задумываясь ответил патриарх. – Не стану лукавить, помимо вас есть и другие претенденты. Но работа, о которой мы говорим, кажется мне весьма ответственной. И прежде, чем окончательно определиться с выбором исполнителя, я предпочитаю вживую пообщаться с каждым из кандидатов.

Что касается лично вас, Алекс, – вашу помощь рекомендовали люди, чьему мнению я безоговорочно доверяю. К тому же, я ознакомился с некоторыми вашими кейсами – и результаты меня впечатлили. Особенно – успехи информационной кампании по поддержке социальной сети «СтоЛинк».

Вспомнив пеструю канитель тех событий, Алекс почувствовал легкую, неприятную дрожь.

Примерно год назад крупная социальная сеть «СтоЛинк» предприняла весьма одиозную и неудачную для себя попытку выйти на фондовый рынок. На беду топ-менеджеров и инвесторов, котировки размещенных ценных бумаг компании почти сразу упали ниже самых пессимистичных прогнозов. За первый же день биржевых торгов стоимость акций «СтоЛинк» обрушилась на 25 процентов от цены размещения. Понимая, что компания очутилась в глубочайшем кризисе, руководство социальной сети обратилось за помощью к Алексу.

Четыре месяца Алексу пришлось жить на работе без сна и отдыха, стараясь выправить бедственное положение своего клиента. Тысячи сделанных им телефонных звонков и разосланных электронных писем, сотни подготовленных для газет и журналов комментариев, десятки организованных телевизионных сюжетов преследовали одну-единственную цель – доказать всему миру, что «СтоЛинк» не только прочно держался на ногах, но и очень скоро собирался оторваться от земли и вспорхнуть к звездам.

В рекордные сроки Алекс взбаламутил каждого сотрудника этой организации, вытащил на свет все ее достижения и ловко смел под ковер ошибки и недочеты. Он добился заключения с именитыми звездами шоу-бизнеса конфиденциальных соглашений, обязывающих их в ближайшие полгода выкладывать свои фотографии и писать посты только в одной социальной сети – «СтоЛинк».

Но самый мощный удар Алекс нанес под занавес всей информационной кампании: он уговорил совет директоров потратить баснословные деньги и выкупить у одного из крупных телеканалов право премьерного показа последнего сезона культового сериала «Игры чародеев». Трансляция первого же эпизода телешоу на платформе социальной сети привлекла сотни тысяч новых пользователей и миллионы рублей рекламодателей.

С каждым днем рейтинг сервиса неумолимо возрастал, а вместе с ним неизменно ползла вверх и кривая стоимости акций «СтоЛинк». Проделанная работа подтолкнула нескольких крупных инвесторов основательно вложиться в социальную сеть и уже через полгода после обвала цена бумаг компании увеличилась в три раза.

Тот контракт стал одним из самых сложных в карьере Алекса, выпил из него уйму крови и украсил голову несколькими седыми волосами. И все же это была увлекательнейшая по своей сложности игра, и молодой пиарщик гордился тем, что вышел из нее победителем.

Алекс всегда был азартен. Он любил необычные, нетривиальные задачи, бросавшие вызов его способностям. И чем непривычнее оказывалось испытание, тем ярче полыхали его глаза.

Как раз такого человека и искал патриарх.

– Церковь – очень старая организация, – продолжил разговор Сергий, – но это не значит, что она должна быть дряхлой и медлительной. Мы не можем себе позволить неповоротливость в вопросах взаимодействия с окружающим нас обществом. По крайней мере – больше не можем. Нам необходимы новые методы, способные разбить укоренившиеся в умах многих клеветнические, негативные и провокационные штампы о церкви. Нужно показать ее истинный облик.

– И каков же истинный облик церкви? – спросил Алекс.

Патриарх ненадолго задумался.

– Позвольте, я отвечу чужой, но меткой метафорой. Вера – это путь одиночки. Каждый верит самостоятельно и самостоятельно движется к спасению собственной души. Но ничто не мешает сделать движение одиночек организованным, направить по верной дороге и помочь не сбиться с пути. Надеюсь, вы поймете это иносказание.

– Думаю, суть я уловил, – Алекс кивнул в ответ, а затем задумчиво облокотился на стол. По его виду Сергий догадался, что собеседник напряженно о чем-то размышлял.

Очень часто потенциальные клиенты Алекса не до конца осознавали смысл его профессии. Одни видели в ремесле пиарщика аналог политтехнологий, другие – путали с рекламой. Как следствие, нередко наниматель плохо представлял результаты, на которые мог рассчитывать. И если желания заказчика шли в разрез с возможностями Алекса, то молодой человек никогда не соглашался на контракт.

Чего ждал от Алекса патриарх? Не обманывался ли Сергий в своих ожиданиях? Стоило ли Алексу принять его предложение?

Настала пора это выяснить.

– Работа пиарщика – моя работа – заключается в том, чтобы строить доверительные взаимоотношения между клиентом и общественностью, – произнес Алекс. – Через улучшение репутации, имиджа, повышения его известности, я стремлюсь достигнуть одной-единственной цели – научить окружающих верить моему клиенту. Не могу обещать, что благодаря моей работе толпы людей наперегонки побегут креститься. Разумеется, останутся и те, кто продолжит критиковать, не любить и даже презирать церковь. Но ей будут верить.

Сергий ненадолго задумался

– Научить окружающих верить клиенту? – переспросил Сергий, мысленно заменив слово «клиент» на «церковь». – Знаете, пожалуй, это весьма правильная формулировка задачи, которую я рассчитываю возложить на ваши плечи. Как раз доверия к церкви не хватает многим людям. И я не сомневаюсь, что именно эта вера рано или поздно станет шагом на пути к другой вере – в Господа.

– Выходит, мои возможности совпадают с вашими желаниями, – Алекс удовлетворенно кивнул.

– Выходит, что так, – согласился Сергий.

– Тогда, если не возражаете, я задам более предметный вопрос. – Алекс смерил священника взглядом. – На какой конкретный результат вы нацелены и что будет служить в качестве KPI?

– KPI, – улыбнулся Сергий, повторяя за собеседником знаменитую бизнес-аббревиатуру, обозначающую ключевые показатели деятельности. – Еще недавно я ни за что бы не подумал, что в церкви найдется место для столь мирского понятия.

– К сожалению, без точных критериев оценки невозможно судить ни об успехе, ни о провале информационной кампании, – Алекс развел руками. – Обычно для этих целей применяют так называемые замеры, например рейтинги доверия к бренду или соотношения позитивных и негативных упоминаний о компании в СМИ. Как правило, сухие цифры не врут и по ним сразу видны точные результаты работы. Думаю, в нашем случае будет разумно использовать один из подобных замеров в качестве мерила.

– Полностью с вами согласен. – кивнул Сергий. – Более того, я уже основательно поразмыслил над этим вопросом и нашел один, как мне кажется, весьма приемлемый вариант.

Сергий поднялся с места и подошел к высокому шкафу, стоявшему в углу кабинета. Немного покопавшись в одном из ящиков, он достал оттуда небольшой сброшюрованный документ, после чего сразу вернулся обратно за стол.

– Вот, – он протянул брошюру собеседнику, и Алекс тут же начал листать пальцем многостраничный документ. – Несколько месяцев назад по нашему заказу был проведен репутационный аудит Русской православной церкви.

– Подошли к вопросу как бизнес-структура, – без тени сарказма сказал Алекс. – Похвально.

– Обратите внимание на четвертый раздел, – попросил Сергий. – Он называется «Уровень доверия к РПЦ со стороны студентов».

Алекс тут же пролистал документ на нужную страницу. Пробежав глазами по тексту и опуская лишние подробности, он быстро нашел в конце главы основной вывод.

– «Согласно проведенным опросам, лишь около 35 процентов респондентов заявили о высокой степени доверия к церкви», – зачитал он.

– Что скажете? – поинтересовался патриарх. – Согласитесь принять такой параметр в качестве своего KPI и постараться увеличить эту цифру?

Алекс продолжал перебирать глазами текст исследования подобно четкам в руке.

– Почему вас интересует именно доверие со стороны студентов? – спросил он.

– Потому что они – пассионарии, – пояснил Сергий. – Они молоды и целеустремлены, наш мир очень скоро будет полностью в их власти. Постепенно у них появятся дети, которых сегодняшние студенты будут воспитывать и которым передадут собственные убеждения и ценности. За ними стоит будущее. В том числе и будущее церкви. Я не говорю, что ваша работа должна строиться исключительно вокруг молодежи. Но молодежь – наш приоритет.

Несколько минут Алекс всматривался в открытый документ, одновременно сверяясь с какими-то данными по своему смартфону. Его взгляд то и дело качался как маятник между лежащей на столе самодельной брошюрой и небольшим дисплеем зажатого в руке гаджета.

За свою жизнь Алекс видел десятки исследований, посвященных репутации той или иной компании. И репутационный аудит церкви, оказавшийся вдруг перед его глазами, ничем особо не выделялся из их числа. Но хорошо натренированная интуиция подсказывала молодому человеку – что-то здесь было нечисто. Сергий не торопил, скрестив руки на груди и немного небрежно опершись на подлокотник кресла, Предстоятель терпеливо дожидался реакции от собеседника.

Шестьдесят секунд понадобилось Алексу на то, чтобы разглядеть, наконец, скрытый в документе подводный камень. Отложив в сторону смартфон, он задумчиво потер подбородок, а затем смерил взглядом патриарха.

– Предлагаете оценивать успех моей работы по уровню доверия студентов к церкви? – уточнил Алекс и тут же ответил самому себе. – Что же, это вполне рациональный показатель.

– Согласно репутационному аудиту, несколько месяцев назад уровень составлял 35 процентов, – напомнил Сергий. – Насколько сильно вы сможете его поменять?

– Насколько сильно я смогу его поменять? – Алекс медленно повторил вопрос, словно языком проверял его на прочность. – Думаю, было бы весьма неплохо довести этот показатель до 30 процентов.

Густые брови патриарха высоко поднялись от удивления, а Алекс не сумел сдержать улыбки. На первый взгляд могло показаться, что он предлагал не повысить, а, наоборот, понизить уровень доверия к церкви. Но дьявол всегда кроется в мелочах – и в тот раз этим мелочам нашлось место даже в церкви.

– Вы ведь знаете, что сведения в этом документе не совсем достоверные? – Алекс впился взглядом в патриарха, стараясь разглядеть на его лице признаки лукавства, но вместо этого обнаружил лишь искреннее недоумение. – Ага, похоже не знаете.

– Не достоверные? – брови патриарха, кажется, взмыли еще выше.

– Да, – кивнул Алекс. – Во всяком случае, приведенные здесь данные про уровень доверия студентов к церкви сильно искажены. Смотрите…

Он снова схватил смартфон и, быстро что-то набрав, протянул гаджет в руки Сергию

– Вот результаты опроса, который проводили среди студентов несколько лет назад, – пояснил Алекс. – Организатором исследования выступил Центр общественного мнения, а в выборку попали почти десять тысяч учащихся из всех крупных университетов страны. Помимо прочего, социологи интересовались их отношением к основным официальным конфессиям. Невооруженным глазом видно, что положительно оценивала деятельность церкви лишь четвертая часть всех опрошенных. На пять пунктов ниже, чем указано в вашем аудите.

– Считаете, что результаты того исследования более правдивы? – с недоверием поинтересовался Сергий.

– Даже не сомневаюсь, – ответил Алекс. – Пару лет назад я уже имел дело с Центром общественного мнения. Скажу откровенно – пытался заказать у них соцопрос с заранее нужными мне результатами. Но эти ребята оказались честными и очень принципиальными.

Искренность собеседника немного удивила патриарха.

– А вы не допускаете, что репутация церкви за эти несколько лет могла сильно вырасти? – спросил он.

– Допускаю, – согласился Алекс. – Именно поэтому копнул глубже и убедился, что в вашем исследовании сознательно применяли кривую методику подсчетов. Судите сами: два года назад опрос проходил почти в двух тысячах университетов. А при подготовке репутационного аудита церкви для аналогичного опроса выбрали лишь сотню из их числа. И самое главное – как будто нарочно в эту сотню вошли именно те университеты, в которых ранее была зафиксирована наивысшая лояльность студентов к духовенству. В подобные совпадения я не верю. Складываем два и два – и вывод напрашивается сам собой: нынешний опрос специально проводили таким образом, чтобы результат оказался заведомо завышен в пользу церкви. Проще говоря – задачку подгоняли под ответ.

Алекс пожал плечами и продолжил:

– Рискну предположить, что исследование готовил бывший глава Синодального отдела по связям с общественностью. Хотел продемонстрировать, что его работа, якобы, приносила плоды. Репутационный аудит в этом плане – беспроигрышный вариант. В него никто никогда не вчитывается.

Сергий лишь удрученно покачал головой в ответ.

«Значит я правильно выгнал этого негодяя прочь», – подумал он.

– Думаю, что истинный уровень доверия студентов к церкви на сегодня колеблется в пределах все тех же 25-26 процентов, – подытожил Алекс. – И рост этого показателя на 5 пунктов за год кажется мне весьма неплохим результатом.

Закончив долгую речь, Алекс замолчал. Ему вдруг очень захотелось сделать рукой характерное движение, будто роняет микрофон после эффектного выступления, но он все же предпочел сдержать этот порыв. Едва ли патриарх по достоинству оценил бы подобный жест.

Несколько секунд Сергий переваривал слова собеседника, а затем медленно кивнул. Наглость и нахальство, с которыми вел себя молодой человек, немного задевали патриарха. Алекс не особо старался быть сдержанным, говорил прямолинейно и хлестко, не стесняясь раздавать оценки и обвинения, а высокомерие и гордыня сквозили в каждом его слове. Но одновременно Сергий улавливал сложный и хитрый душевный баланс внутри этого человека: противовесом высокомерию Алекса выступал его гибкий ум; резкость в словах компенсировалась находчивостью; он был атеистом, но от перспективы взять в собственные руки имидж церкви его голубые глаза полыхали огнем азарта. Действие и противодействие, инь и ян, добро и зло: Алекс явно любил ходить по грани ради достижения положительных результатов.

А положительные результаты требовались Сергию как никогда срочно.

– Весьма обстоятельные наблюдения, – наконец сказал патриарх. – Вашим дедуктивным способностям отдал бы должное сам царь Соломон. Итак, вы предлагаете повысить уровень лояльности к церкви среди студентов на пять процентов?

– На пять процентных пунктов, – поправил Алекс, одновременно, для наглядности, подняв вверх указательный палец. – И это пока еще не предложение, а лишь предварительная оценка моих возможностей. Точный результат, под которым я бы согласился подписаться, я назову немного позднее. И, вероятно, окончательная цифра окажется более скромной.

– Более скромной? – в голосе патриарха послышалась ирония. – Опасаетесь, что не сдюжите с задачей?

– Пока что не опасаюсь, – с задумчивой интонацией ответил Алекс. – Рациональные страхи строятся на фактах, а фактов у меня сейчас крайне мало. В нынешней ситуации я не знаю, что такое 5 процентов. Много это или мало? Трудно или легко их завоевать? Какие есть риски и какие преимущества? Сначала нужно погрузиться в тему, провести анализ, понять реальное значение этих 5 процентов. И лишь тогда я смогу объективно ответить, пугает ли меня задача и какой конкретный результат я готов предложить.

– Весьма разумно, – согласился Сергий.

– Я составлю общий план информационной поддержки церкви, – продолжал Алекс. – Это будет своеобразный каркас, на базе которого я готов выстраивать работу с общественностью. Если план вас устроит, наймете меня и будем претворять его в жизнь. А если нет…

Он развел руками.

– …В городе по-прежнему полным-полно пиарщиков.

– Сколько времени вам потребуется? – спросил Сергий.

– Готов представить результаты через два дня, – с энтузиазмом выпалил Алекс.