Текст книги "На Второй Лунной (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Супрунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

 Да, мужики, если б я знал, что все так выйдет, то я бы к зеленым на парсек не приближался. Я же помочь хотел по-хорошему, по-человечески, а оно, видишь, как все обернулось...

  Ладно. Пообещал рассказать – расскажу.

  В общем, случилось это в прошлом месяце, когда император альгойцев, «снутар» у них называется, прилетел с официальным визитом. Три года его наши упрашивали – вот, соизволил. С целым флотом пожаловал. Флагман «Эскиньехьёл» – переводится «Великолепный», да с ним два тяжелых фрегата и шесть эсминцев в сопровождении. А флагман этот ну до того здоровый, что его у нас, на Луне, пришлось швартовать, потому как на Земле-матушке и космодрома-то под его размеры нет. Да вы сами помните, как всей Базой на него глазеть бегали.

  Ну вот. А потом переговоры на самом высоком уровне не заладились, и снутар этот к нам откровенно кормой повернулся, дескать, шиш вам, земляне, а не технологии, не доросли вы еще до сверхскоростных космических полетов, и сидите-ка вы в своей захудалой Солнечной системе, о звездах и не мечтайте. Дескать, торговлю ресурсами, предметами искусства, туризм там всякий – это пожалуйста, как и раньше, а двигатель «звездного прыжка» – обойдетесь! Короче, переговорам конец, грузите подарки, я домой!

  Тут и прибегает в ангар ко мне альгоец один, Треф его зовут. Нет, на самом деле имя у него подлиннее раз в десять – Гер фар Трефнаутаккелтимун... и как-то там еще, язык сломаешь, а я его попросту Трефом кличу, он не обижается. Познакомились мы еще года два назад. Он к нам прилетал на лайнере их туристическом, Треф там у них начальник службы эксплуатации. Эти лайнеры хилые у них, даром что огромные, пока через наш пояс астероидов проберутся – то обшивку издырявят, то антенны наружные поотрывают. Ну, и я этому Трефу помогал кое-чем – вакуумная сварка там, то-се, роботов монтажных ему давал без очереди, а то у нас, сами знаете, в очереди можно и поседеть, пока дождешься...

  В общем, прибегает Треф ко мне, беда, кричит, Данилыч, выручай, брат по разуму. На флагмане этом, «Великолепном», маршевый двигатель забарахлил. Я ему: что за беда, говорю, обращайся в техническую службу космопорта с официальной заявкой и в течение двух, ну максимум трех земных суток обеспечат тебя всем необходимым – и оборудованием, говорю, и роботами, и материалами.

  Мнется Треф, не пойдет, отвечает, так. Дескать, помощь официально у вас просить, это как лицо совсем потерять – флагман самого снутара – и вдруг ремонт. А уж когда снутар этот землянам такую фигу показал, то и вовсе невозможно. Помоги, Данилыч, говорит, на тебя одного надежда, сделать надо все тихо, причем быстро – до отлета шесть часов осталось.

  Я его ехидно так спрашиваю, что ж ты, Трефушка, без спецов, без оборудования ремонтного к нам через полгалактики поперся, сам же знаешь, как тут у нас в системе Солнечной нескучно, всякое может случиться. А он в ответ: корабль, дескать, большой, да не резиновый, куда оборудование грузить, если у снутара только гардероб на 18 контейнеров, а свита его – от повара до младшего помощника подавателя утренних шлепанцев – без малого пятьсот душ и каждому надо с комфортом путешествовать. Вот он и оказался на нашей Второй Лунной без техники и без рабочих рук за семьсот световых лет от дома.

  Тут я темечко свое крепко почесал, подумал да говорю, Трефушка, зеленый ты мой брат по разуму, чем же я тебе помогу, болезный, это ж не бронеплиты штопать и антенны на место прихлобучивать, не соображаю я ничего в ваших двигателях.

  Ерунда, успокаивает Треф, там сложного и нет ничего, разберемся вместе, ты, Данилыч, главное оборудованием помоги, у меня, говорит, даже полилинейного тестера приличного нет.

  Смотрю: ну, на глазах просто гибнет брат по разуму, думаю, ему ведь за такие дела и статью какую-нибудь безопасники их пришить могут. Не знаю, как там в альгойской безопасности, а наши бы, случись подобное, сразу бы в оборот взяли, цистерну крови высосали сначала, а потом бы уже разбираться начали. Может, потому мой Трефушка и трясется так и пожелтел весь, аж на себя не похож?

  В общем, покумекал я так и эдак и решил помочь зеленому, чем смогу, пусть и злился на снутара наглого.

  Ну-ну, Семеныч, ты мне тут давай без намеков своих. Вся Вторая Лунная знает: Данилыч мзду не берет! Чтобы я за взятки роботов «налево» гонял, да не было никогда такого и не будет!

  Помочь я хотел Трефу, чтобы по-людски было. Не виноват, понимаешь, маленький человек, свой брат-трудяга, если начальство наверху промеж себя договориться не может. Ну и пусть он не совсем человек, душа-то человеческая! Я, знаете, мужики, средь тех, кто людьми себя числит, столько уродов свинских встречал, что любой зеленый гуманоид после них ближе брата родного покажется! Да и потом, сами помыслите, мужики: я же с десяти лет на Второй Лунной, тут, почитай, каждая железяка через руки мои прошла, а вот инопланетную технику нечасто потрогать доводилось. Интересно же!

  Ладно. Поломался я еще немного для виду, дескать, цени, Трефушка, ради тебя на злостное нарушение инструкции иду (а на самом деле смену я уже закончил и сутки был свободен) взял пару роботов, что порукастее, кейс с инструментами прихватил – и к зеленым.

  Говорите, как меня на их флагман охрана пропустила? Да я и не спрашивал никого. Мы же не в парадный шлюз ломились, Треф меня своими путями провел, лючок там какой-то едва заметный открыл, пять минут – и мы внутри.

  Двигательный отсек на «Великолепном», я вам скажу, это нечто. Размером поболее, чем вот этот ангар весь. И забит альгойской машинерией снизу доверху. Ну, думаю, до пенсии мне тут не разобраться. Зря на себя понадеялся, да Трефа обнадежил напрасно.

  Стою так, с открытой варежкой, паникую мысленно, да самонадеянность свою ругаю ругательски. А потом пригляделся и дошло до меня: все механизмы громадные, что размерами своими меня поразили – так это ерунда, маневровые двигатели, у нас таких полно. Правда, альгойские помощнее наших будут, но оно и понятно: заставь поворачиваться такую глыбу, как этот флагман.

  А Треф тянет меня в другую сторону и показывает, значит, сам главный маршевый двигатель. Тут уже пришлось серьезно удивиться: он всего метра два в высоту и пять в длину. Вот вам сила технологии – не в размерах-то дело вовсе!

  Говорю Трефу, давай, тащи схемы, чертежи, показывай, как тут чего устроено и что поломаться могло. А он только руками разводит: нет, отвечает, никаких схем, только вот, протягивает книжечку тощую, инструкция, как этот двигатель включать-выключать и все! А почему он предстартовый тест с имитацией рабочего режима не прошел два часа назад, про то в книжечке ничего не сказано.

  Ну, думаю, приплыли. Понятно мне враз стало, почему он ко мне прибежал, как хладагентом намазанный и откуда у него паника в глазах: с такой книжечкой, да без оборудования и помощников торчать «Великолепному» на Луне памятником альгойской безалаберности до самого списания из-за полной амортизации.

  Хотел я было плюнуть на все это дело, да уйти молча, но неудобно стало, обещал же помочь человеку, гуманоиду то есть. А тут еще, видишь, профессиональная гордость проснулась у меня: чтобы механик шестого разряда и с каким-то там двигателем не разобрался?! Не бывать такому! Как говорится, что один гуманоид учудит, другой завсегда на запчасти сможет разобрать.

  Закатал рукава, свистнул роботишек своих, молодцов, и за дело. Поснимали защиту, контрольно-измерительную – в сторону, отсоединили управляющие цепи, и вот он, родимый, как на ладони весь.

  Врать не буду, ничего там легкого не было. И главное, что не нашим, не человеческим умом придумано. Но техника, она и есть техника, кто бы не сделал ее, а как ни крути, сделал для того, чтобы задачу конкретную свою она выполняла максимально, значит, эффективно и без перерасхода энергии.

  Треф от меня ни на шаг не отходил, правда, в основном советами помогал, но без него я не разобрался бы, может, вовсе. Нет, был бы я гением, как Володарский, к примеру, который первым водородный движок с замкнутым циклом построил, я бы, глядишь, за полчаса там управился. А так мы часа три только над рабочей схемой бились, соображали, как чего функционирует и что поломаться могло. Зато уж, когда разобрались, то дело быстро пошло.

  Оказалось, что причина сбоя ерундовая была, и виновата не сама техника даже, а ротозеи, что на пульте управления сидели. Рабочее тело в реализаторе не охладили после посадки, да лишнее давление не стравили, вот вам и стоп-машина.

  В общем, на то, чтобы все в порядок привести, мы от силы минут двадцать затратили, дольше потом защиту и контрольные цепи восстанавливали. А на проверку толковую с имитацией разгона и торможения и времени-то не осталось, Треф уж очень торопил, с минуты на минуту предстартовую подготовку могли объявить. Но знал я железно: будет эта машинка работать!

  И вот что мне тогда, мужики, показалось, пока я во внутренностях этого двигателя хитрого разбирался... Нет, сначала я мыслишку ту прогнал подальше и забыл, но потом, когда время появилось спокойно посидеть помозговать, вернулась мыслишка и не такой уж глупой оказалась. О чем я? А о том, что подумал я, братцы: не их это двигатель, не альгойцев зеленых, нет. Почему? Ну, вот смотрите: если сейчас в музей какой-нибудь сходить и поглядеть, например, какие раньше, лет пятнадцать назад, телефоны были, а рядом с ними положить хотя бы те, что у вас сейчас, пусть они и не самые продвинутые, без нейронного шунта. Да и то, как они рядом с музейными образцами смотреться будут? Вот точно также маршевый двигатель «Великолепного» на фоне всей остальной альгойской техники выглядит. Маневровые толкатели у них на загляденье, конечно, но маршевый, который мы с Трефом по косточкам разобрали – это что-то запредельное совсем. Другое слово техники, совсем другой уровень. Так что я, чем дальше, тем увереннее думаю: не альгойский это двигатель и все тут! Потому-то зеленые и не подпускают нас к нему, и ремонтировать его не умеют, что сами его у кого-то стащили, видимо. Вот такие у меня, братцы, мысли...

  А дальше и рассказывать-то нечего, дальше вы и сами почти все знаете.

  Трефушка мой от радости поет и пляшет, два литра «Мартишаны особой» мне вручил за помощь. Да я и не отказывался сильно – видел, что от чистого сердца, от души благодарит гуманоид. И то сказать: что бы мы тогда сейчас с вами пили, мужики? На Земле в хорошем ресторане на бутылочку «Особой», даже пол-литровую, годовой зарплаты не хватит, а мы тут ее с вами стаканами употребляем, да огурчиками закусываем!

  Ладно. То, что маршевый двигатель «Великолепного» на разгоне после пояса астероидов взбрыкнет, я и предположить не мог. Говорю же: не было у нас времени протестировать его как следует. И то, что вибрация корпусная началась такая, что флагман чуть на запчасти не развалился – такого нам с Трефушкой и в страшном сне не приснилось бы. А когда зелененькие на записях камер слежения роботишек моих углядели, тут и началось. «Диверсия! Покушение! Предательство! Смерть коварным землянам!» – орал альгойский снутар на всех частотах, весь эфир слюной забрызгал. Флот свой развернул – и к нам – отомстить «за честь поруганную и доверие обманутое.»

  А у нас, помните же, из кораблей доблестного земного флота, которые хотя бы мишенью могли послужить для их главных калибров, один «Мир-5» на орбите крутился. «Вояджер-17» на Меркурии был, вместе с китайским «Красным Драконом», остальные вообще где-то на границах Солнечной болтались. Но даже если бы рядом были – их всей кучей против одного тяжелого фрегата на полчаса боя не хватит. А у альгойцев два фрегата, да шесть эсминцев, тоже неслабых, не говоря уже про сам «Великолепный», оружием сверху донизу облепленный.

  А президенты-то наши, а? Помните? Кто-то предлагал всем прятаться по горам да пустыням, там, дескать, не найдут. Другие из подземных бункеров призывали «не посрамить», «до последней капли крови», «грудью защитить родную планету»! Ага, еще бы предложили камнями альгойские штурмовики сбивать!

  В общем, те сутки, что эскадра зеленых к Земле шла, планета с ума сходила, как могла. Но хуже всех мне, мужики, было. Думаете, каково это: знать, что из-за тебя земная цивилизация гибнет и все десять миллиардов человек!

  Чего я только за те 24 часа не передумал, как только не клял себя, глупость свою, любопытство, Трефа, двигатель его да всех зеленых впридачу!.. Да, мужики, до сих пор, как вспомню – в глазах темнеет... Ну, давайте еще по пятьдесят, пока я не загрустил окончательно. Ух! Хороши лунные огурчики! Научились все-таки, шельмы, выращивать!

  Так, о чем я? Да, потом уже, когда все обошлось, и вместо ракетного залпа с «Великолепного» челнок пожаловал с извинениями и подарками, не было во всей Солнечной человека более счастливого, чем Богдан Данилович Кременец, механик шестого разряда со Второй Лунной Базы!

  Там что потом выяснилось: вибрация, от которой «Великолепный» чуть не рассыпался при разгоне маршевого двигателя, оказалась побочным явлением того, что двигатель этот стал давать на 150 процентов мощности больше, чем раньше. И с вибрацией несложно оказалось справиться: аппаратуру контрольную надо было отладить.

  А когда узнали зеленые, что вибрация эта враз излечила альгойского императора от врожденного заикания и застарелой импотенции, и он прям на борту «Великолепного» объявил о будущем наследнике (уж не знаю, почему у него всё так быстро получилось), то личный состав альгойского флота в полном составе на радостях неделю пьянствовал беспробудно – зеленые-то о продолжении императорской фамилии и не мечтали давно. Снутар парнем незлопамятным и благодарным оказался и даже подарил Земле эсминец один – «Несущий бурю» называется. Кораблик , конечно, староват уже по космическим меркам, зато с двигателем «звездного прыжка».

  Трефушка забегал ко мне почти перед самым их отлетом, когда альгойцев кое-как по кабакам смогли собрать. Поговорили мы с ним по душам. Не сдал он меня своим особистам, на себя всю вину взял, а они его там чуть на молекулы не разобрали сгоряча. Но парень на своем твердо стоял, дескать, обстоятельствами был вынужден привлечь к ремонту двигателя земных роботов, а нештатный режим при разгоне – непредвиденная случайность, надо разбираться, может, просто кто-то ключ разводной в главный привод уронил. Он же не дурак, он сразу понял, что не испортили мы с ним двигатель, а наоборот, улучшили по всем статьям. Но попробуй, чего докажи, когда корабль ходуном ходит, где пол где потолок – не поймешь, императорскую свиту от вибрации и перегрузок наизнанку выворачивает, а сам император так орет, что за бортом слышно!

  В общем, Трефчику досталось изрядно, хорошо не прибили под горячую руку и в космос не вывели проветриться без скафандра.

  Ну, а когда все прояснилось и уладилось, то Треф мой главным героем стал – засыпали его медалями и почестями по самые дыхательные отверстия.

  Вот так наш славный ремонт закончился. Можно сказать, удачно все сложилось. А то, что на Земле власть в десятке стран поменялась, так давно к тому все шло, как я понимаю.

  И с альгойцами у нас теперь дружба навек, кучу всяких договоров подписали, опять же технологий они нам своих подкинули. Слышали, в новостях вчера передавали, что началась подготовка первой нашей межзвездной экспедиции? К Бетельгейзе полетим, к братьям по разуму.

  Эх, слетал бы я и сам, что говорить. Сколько себя помню, мечтал на других планетах побывать, звезды чужие вблизи посмотреть, потому и на космодроме сижу, чтоб к мечте своей, значит, поближе быть. И видали: из-за меня чуть все человечество в расход не пустили, да...

  Ладно. Вы уже сами, мужики, поняли, что болтать вам про то, что я рассказал сейчас, не стоит, вы же меня знаете, я, в случае чего, и на Плутоне достану...

  А рассказал вам потому, что надо было с живой душой поделиться, чтоб еще кто-то знал, а то одному в себе это все носить сил уже нет... Ну что «обижаешь» сразу-то? Знаю я, знаю, что ребята вы надежные, с такими вместе ни в бар, ни в реактор не страшно.

  А еще позвал я вас о другом поговорить. Про то даже Трефчик мой не знает и, надеюсь, что не узнает никогда, потому как стыдно мне перед ним, просто не по-человечески стыдно. Ага, сразу заинтересовались! Ну, слушайте сюда.

  Я, когда мы в том двигателе-то ковырялись, приметил штуковину одну – цилиндрик небольшой, с ладонь всего длиной и диаметром сантиметров пять. Прикинул я, и по всему выходило, что это резервный блок управления. Вроде как мозги запасные. Там по всем цепям управления полный дубляж на все случаи жизни, а этот запасной блок управления – это уже полная перестраховка, потому как, мыслю я, если в полете основной блок накроется, то резервный вместе с кораблем и экипажем по всей Галактике размажет. А как увидел я, что блок этот резервный еще и энергию дополнительную на себя тянет, все дело тормозит, тут уж не смог удержаться. Свинтил я его, да в сторонку отложил, чтоб не мешался. А в сумке своей я его обнаружил уже когда «Великолепный» до пояса астероидов добрался – поздновато было уже на место прикручивать. Специально посмотрел потом записи с моих роботов: получилось так, что когда инструменты собирали, а Треф торопил, чуть ногами нас не выталкивал, то блок этот резервный он и смахнул не глядя в мой кейс. Честно говоря, не сильно я от этого расстроился, к тому же без блока этого запасного, видите, как их двигатель заработал мощно. Вот ты, Михалыч, что на моем месте бы сделал? А, молчишь. То-то же. А я в тот момент о снутаре их зеленом подумал, который технологией «звездного прыжка» с нами делиться не хочет и к звездам не пускает. В общем, то, что блок этот в руки мои попал, расценил я как восстановление справедливости в галактическом масштабе, никак не меньше.

  Ну вот. Когда время свободное мне выдалось, посидел я, мужики, прикинул, что да как, парочку моделей на компьютере погонял. Смотрите, схемка там несложная, в общем. Конечно, материалов таких, как у зеленых используются, у нас нет, но кое-что на замену подобрать можно. Главное, что есть блок управления, который все остальное заставит вертеться.

   Я, Семеныч, помню, у нас в шестом ангаре яхта битая стояла той чокнутой миллионерши, которая в прошлом месяце в посадочную площадку не попала. На месте яхта? Это хорошо. Искать ее никто не будет – разбилась и разбилась. Вот и подумал я, мужики, что если нам на яхте этой движок с моим блоком управления собрать, а? «Звездного прыжка», мыслю, не получится, но с любым готов забиться на ведро огурцов, что по сравнению с обычным движком мощность раз в шесть можно поднять! Ну как, вы со мной? А я и не сомневался. Тогда завтра, с утра и начнем!