Текст книги "Господин маг. Выпускник"

Автор книги: Дмитрий Смекалин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Дмитрий Смекалин
Господин маг. Выпускник
(3-я книга трилогии)

Введение[1]1
  Для тех, кто не читал первые две книги трилогии. – Здесь и далее примеч. авт.


[Закрыть]

Ночное дежурство у входа в общежитие кадетов магической академии – прекрасное время, чтобы вспоминать прожитое и помечтать о будущем. Еще лучше было бы поспать, но куратор курса, маг четвертого разряда, что равно шестому чину Табели о рангах или майору гвардии, Петр Фомич Левашов имеет неприятную привычку проверять пост в течение часа после отбоя или за час до подъема. Хорошо хоть середину ночи сам спит. Этим и занялся кадет третьего курса Петр Григорьевич Птахин.

Тем более вспомнить было что.

Всего два года назад сын бедных мещан уездного городка Песта Петя работал в галантерейной лавке купца третьей гильдии Куделина и трижды в неделю по вечерам ходил в вечернюю школу. Спасибо купцу за это, вполне мог и не пустить. Обучение в школе подошло к концу, и перспективы Пети были весьма туманны, чтобы не сказать печальны. В лучшем случае – в приказчики, но вакансий не просматривалось.

Но при вручении аттестата об окончании школы, во время обязательной для всех проверки, у него обнаружились магические способности. Дар довольно слабый, специализация – магия жизни, но дорога ему теперь была в магическую академию города Баяна. Где упорством и прилежанием он сумел выдержать все трудности обучения, оставшись, кажется, единственным из кадетов мещанского сословия. Все остальные его сокурсники были из потомственных дворян и семей магов.

Отсев, особенно на первом году обучения, был большой, около половины курса. Великому княжеству Пронскому (так называется государство) и ее государю, великому князю Мстиславу не нужны на службе слабые маги, которые толком ничего не могут. Маги – сословие привилегированное, самые слабые – седьмого разряда, способные кастовать заклинания только первого уровня, приравнены в Табели о рангах к девятой ступени (титулярный советник или подпоручик гвардии). Ну а первые разряды – это уже генеральские чины.

Пете генералом стать не светит, но до шестого разряда он за два года дослужился. Теперь его цель – за год пятого разряда добиться. Впрочем, разряды кадетам присваиваются только по окончании академии, вместе с вручением мажеского перстня. Сейчас же у них только знак академии на груди приколот. Но свой уровень все знают и стараются его повышать.

Так вот, отсев был действительно очень жестким. Помимо обычных занятий кадеты регулярно проходили сеансы в маготроне или, как его обычно называют, давилке. Маготрон – это сложный артефакт, внутри камеры которого создается атмосфера перенасыщения магической энергией (одновременно всех видов). В результате хранилища (место хранения магом энергии, которую он использует, когда творит заклинания) и энергетические каналы тела принудительно раздуваются, от сеанса к сеансу понемногу увеличиваясь в размере. Но есть риск, что хранилище не выдержит и разрушится. Тогда кадетом его магические способности будут потеряны навсегда и он станет обычным человеком.

Жестоко? Да. Но все выпускники академии в результате достигают, как правило, пятого или даже четвертого разряда. Некоторые – гении – могут и выше прорваться. Вот пятый разряд к выпуску и стал Петиной целью. Капитан гвардии или подполковник обычных войск. Несоизмеримо лучше, чем приказчик в скромной лавке.

В силу разницы социального происхождения и взглядов на жизнь, друзьями Петя в академии не обзавелся, так, знакомые. Привет-привет, и дальше своими делами заниматься. С девушками тоже не срослось. Почему-то магичек меньше, чем магов, из поступивших на первый курс шестидесяти с лишним человек девушек было только пять.

Впрочем, нехватку женского пола среди кадетов с лихвой восполняли местные горожанки, для которых будущие маги – завидные женихи. Чем многие беззастенчиво пользовались. До окончания обучения кадеты жениться права не имеют, а потом – ищи ветра в поле. Вот с одной такой брошенной красавицей – Анной, которая до Петиного поступления в академию гуляла с его тезкой, графом Петром Шуваловым, у Птахина вроде что-то начинало наклевываться, но…

Шувалов появился в Баяне перед самым концом курса и увез Анну с собой на Дальний Восток, где отрабатывал в дальнем гарнизоне три года обязательной службы по распределению. Женщин в военном городке было совсем мало, вот он и вспомнил о бывшей подруге, а та сразу забыла о Пете.

С преподавателями у Пети отношения были в основном нормальные. Но вот уже упомянутый куратор курса Левашов его сильно невзлюбил, считая, что такие люди позорят честное имя мага и офицера. Придирался, давал наряды вне очереди, но Петя выдержал. Благополучно окончил что первый, что второй курс и съездил на летнюю практику. После первого курса, по стечению обстоятельств или волею куратора, туда же, где Шувалов службу проходил.

Неожиданно для самого себя Петя сумел отличиться. Целитель, но пришлось принять участие в нескольких стычках, где его выручил аурный щит, который у Птахина оказался самым крепким на курсе. Его личная особенность. Помогла и другая особенность – хорошо развитое магическое зрение. Отставая от других сокурсников по размеру хранилища, он своими непрерывными тренировками сумел развить эти стороны своего таланта.

В результате вернулся в академию с двумя боевыми орденами – солдатским Георгиевским крестом и «клюквой» – небольшим круглым знаком красного цвета, крепящемся темляком на рукояти холодного оружия – орденом Святой Анны четвертой степени. А то, что ордена были получены не только за счет подвигов в бою, но и собственной пронырливости, их ценности не отменяет. Нет у Пети высокопоставленных родственников, за все самому биться приходится.

Еще одним необычным свойством Пети оказались способности к так называемой шаманской магии, которой другие маги не владеют и совершенно ее не замечают. Но способности какие-то урезанные. Использовать соответствующую темную энергию он может, а вот сам ее производить – нет.

Но она очень пригодилась ему на второй практике, когда его послали в порто-франко на южном море – город Тьмутаракань. Где он принял участие в блокаде османского города Томы вместе с выпускником академии этого года и сыном губернатора графом Паленом и опять отличился. Левашов на юг его специально послал, поскольку с Дальнего Востока после первой практики на Птахина не одна заявка пришла. Но он и из Тьмутаракани сумел с новым орденом вернуться. А также с замечательным кинжалом, случайно купленным на базаре, который не просто все режет, но и жизненную силу может высасывать, преобразуя ее в темную энергию.

К сожалению, необычные способности Пети привлекли к себе внимание особо доверенных лиц государя, называемых опричниками. А сидеть всю жизнь под колпаком и терпеть над собой всяческие опыты очень не хочется. Так что перед Птахиным теперь стоит задача не только академию окончить, но и как-нибудь с опричниками разойтись. Без неприятных последствий.

Впереди его ждут испытания нового учебного года и три года отработки по распределению, куда пошлют. Но уже полноценным магом, что совсем другое дело.

Глава 1
Снова в академии. А ведь это последний год

Прошлый учебный год он начинал точно так же у тумбочки, стараясь хотя бы немного организовать первокурсников, объяснить им, что и где находится в академии, а также что их ждет и на что следует обратить внимание.

Впрочем, в одиночестве заниматься этим пришлось не слишком долго. Стоило Пете занять свой пост, как рядом с тумбочкой появилось весьма солидного вида кресло. Кресло принесли перваки (вопрос: откуда взяли?), а уселась в него конечно же княжна Дивеева. Перейдя на второй курс она, судя по всему, не оставила свои замашки и собирается окончательно утвердиться в роли негласного, а если договорится с начальством академии, то и официального лидера. Всех строить и организовывать было, пожалуй, ее главной потребностью. И, похоже, такой она была с рождения. Впрочем, определенный организаторский талант у нее был, как и умение излагать свои мысли кратко и доходчиво, так что Петя был бы только рад, если бы она перехватила у него работу дневального.

Однако вместо того чтобы наставлять перваков, княжна по-хозяйски сняла газету со стены и погрузилась в чтение.

– Хм, – легкое покашливание откровенно выражало скепсис. – Сколько же тут восторженных слов о Викторе Палене! Понятно, что это не ради него писалось, а ради его отца, но такая откровенная лесть совсем уже на наивных дураков рассчитана. А Николай Петрович отнюдь не дурак. Какой-то античный герой из Виктора получился. Геркулес. Кастор и Поллукс в одном лице! Он и крейсер османов в одиночку потопил и чуть не сотню кораблей захватил. А в довершение всего пленил двух магов третьего разряда. Совсем уже бред получается. Или он за месяц на два разряда подняться сумел, или тут сплошное вранье. Зачем только сюда эту газету прислали?

Небольшая пауза, чтобы перевести дух, а то она чуть не задохнулась от негодования.

– У меня тоже воздух-вода, как и у Виктора, довольно часто вместе занимались. Не замечала я в нем ничего такого особенного. Сильный маг, но потенциал у меня не хуже.

Екатерина подняла глаза на Петю.

– А ваш портрет в статье вообще при чем? А… В героических деяниях графу Палену помогал его младший соученик по академии, целитель Птахин. Именно он общался с османами на их наречии, призывая к сдаче… Не знала, что вы такой полиглот.

– Просто несколько фраз наизусть выучил, более или менее подходящих к ситуации. «Ваше судно арестовано в связи с нарушением режима блокады порта Томы», «Немедленно покиньте корабль на шлюпках», «Вас не будут преследовать, и вы сохраните свою жизнь», «Осталось две минуты, поспешите», «Те, кто не покинет судно на шлюпках, будут выброшены за борт». Не уверен в точности перевода, но обычно меня понимали.

– То есть вы хотите сказать, что все эти подвиги действительно имели место? В том числе и пленение двух сильных магов-боевиков?

Н-да, когда Левашов сказал, что у многих к нему появились вопросы, о Дивеевой Петя как-то не подумал. А ведь ей отвечать даже сложнее, чем не в меру любопытным преподавателям. Тем можно на Стасова сослаться и послать за всеми подробностями к опричникам. А вот с княжной так делать не стоит. То есть, конечно, можно, но тогда почти наверняка приобретешь в ее лице врага.

Во-первых, у княжны какое-то нездоровое предубеждение против опричников. Собственно, те и создавались в свое время, чтобы древние боярские роды, к которым и Дивеевы принадлежат, окорачивать. Что там конкретное между ними произошло и когда, Екатерина не рассказывала, но, видимо, что-то такое, что ее очень сильно задело. Наверное, не ее конкретно, скорее, пострадал какой-нибудь прапрадед, но обида осталась. У княжны, которая ее не очень-то и скрывала. Такая вот боярская фронда получилась. Понятно, что всерьез с ближними государевыми людьми никто из Дивеевых не воюет, иначе не был бы ее дедушка наместником. Но, видимо, положение их настолько прочно, что княжна может себе позволить морщить нос при упоминании опричников.

Так что ссылаться на Стасова при разговоре с княжной не вариант. Обзовет опричным прихвостнем и относиться станет соответственно.

Во-вторых, Дивеева не тот человек, которого можно проигнорировать. То есть отвечать ей он ничего не обязан и спокойно может ее послать лесом, но это будет означать нанесение ей уже личной обиды. А ссориться почему-то не хочется. В принципе, Екатерина неплохой человек, хоть и со своими тараканами в голове. К тому же талантливая, активная и родовитая. И со связями. Даже в Баяне среди всех местных начальников – своя, генерал-губернатор Пален для нее – Николай Петрович, неудивительно, если и с государем знакома. Хорошие отношения с ней могут в будущем пригодиться. Не говоря о том, что Петя сам ни с кем ссориться не любит и против княжны ничего не имеет.

Немного помолчав, ответил так:

– Давайте договоримся. Я вам все расскажу как было, но не здесь и не сейчас. Слишком много ушей вокруг, а мне неприятности не нужны. И при условии, что дальше вас эта информация никуда не пойдет. Ни к ректору, ни к куратору, совсем ни к кому. А пока, можете поверить, что все там было очень непросто, но все описанное действительно произошло. И если крейсер мы потопили вместе с командой минного катера, то купеческие корабли захватывали и османских магов в плен брали мы с Виктором вдвоем. Как бы невероятно это ни звучало.

В том, что стоит рассказывать свою историю Дивеевой, тем более подробно, Петя не был уверен. Так что пока просто отсрочил данным обещанием решение проблемы. Что-нибудь рассказать придется, а вот что и как конкретно, он еще подумает.

– Так что же произошло?

– Я же сказал, как-нибудь позже. Могу лишь похвастаться, что по результатам блокады Томы был лично представлен государю на приеме в его «охотничьем домике», причем отдельно от остальной группы, и даже удостоен несколькими фразами личного общения. И орден получил. Только мне Станислава третьей степени дали, а Виктору – сразу Владимира четвертой. Остальных тоже наградили, самого Палена-старшего тоже Станиславом, но первой степени, а Хилкову так и вовсе Владимир второй степени достался. Капитанам тоже – кому Анна, кому Станислав второй или третьей степени. В общем, многих наградили. Мой орден самым младшим получился. Значит, большего не заслужил.

Петя демонстративно хлюпнул носом.

– Но-но! Не наглейте, Птахин, – немедленно одернула его княжна. – Кадет без выслуги лет – и уже третий орден… Широко шагаете. И Владимира вы пока никак не заслужили.

Но затем решила быть справедливой:

– Виктор Пален, впрочем, тоже. Не нравится мне вся эта история. Жду ваш рассказ, не забудьте.

После чего резко включилась в работу.

– Вы куда направились, молодые люди? Вам пока в казарму, вот за ту дверь. Перетерпите первый курс, получите индивидуальные номера. А пока учтите…

Дальше пошел весь перечень основных правил академии, а также где и какие помещения расположены. Кратко, но все по делу. У нее талант, отметил Петя. Но завидовать не стал. Роль унтера при новобранцах его никогда не привлекала.

– Все запомнили? Идите! Не задерживайте других.

Старшекурсников тоже успевала приветить.

– Бартенев! А вы отчего мимо проходите, как будто не замечаете? Знаю, практику вы в Пуще проходили. Не забудьте рассказать. Не сейчас, но я буду ждать. Думаю, на днях в клубе надо будет специальный сбор по этому поводу устроить. Вас, Домбровский, это тоже касается. Вас, Новицкий, тем более.

– Так, Ульратачи! Вернулись! Я рада. Давненько вас не было. Вы куда-то к своим ездили? В приказе место практики как-то нечетко обозначено. Так что расскажете о своих впечатлениях.

Молодой шаман, однако, ее слова проигнорировал и спокойно пошел дальше.

– Магаде! – Княжна к такому отношению явно не привыкла. – Что-то он сам не свой приехал. Надо будет разобраться.

Последнее было сказано уже Пете. Вот только тому разбираться с Ульратачи не хотелось совершенно. Не сложились у них отношения. Да и украденный амулет беспокоил. Его хоть опричники и конфисковали, в случае чего, претензии все равно к Пете будут. Но общаться, к сожалению, придется. В письме Родзянка его не просто в маготрон просит пускать, а вместе с шаманом. Чтобы соответствующей энергией подзарядился. А потом небось сам вместе с шаманской книгой появится. Которую требуется темной энергией напитать, чтобы открыть. Как бы от внимания опричников и сотрудничающего с ними целителя избавиться?

– А как ваша практика прошла, Екатерина Львовна? – подчеркнуто вежливо сменил тему Петя.

Княжна неожиданно вздохнула.

– Ничего интересного, рассказывать нечего, – сказала, как отмахнулась, но все-таки добавила: – Разве что в имении порядок навела, а так все больше по приемам ездить пришлось.

– Вас же на практику в Дальневосточное наместничество направили?

– Именно. Можно сказать, к деду. А оказалось, к бабушке. Такое чувство, что она мною перед всеми знакомыми решила похвастаться. Сыновья – генералы, теперь еще и внучка – магиня, да еще по трем направлениям.

Действительно, у княжны, помимо направлений вода-воздух еще есть специализация – жизнь. Только почему-то слабая, в отличие от первых двух. Поэтому на занятиях с Петей ее почти не бывает.

И без перехода:

– Скарякин! Вы куда собрались? Да еще Бетанкура с собой ведете! Ваша лестница справа. Или вы так к девушкам попасть надеетесь? Новеньких Павлова просвещает. Их всего пять. За ужином познакомитесь, если прилично себя вести будете. Я проверю.

Второкурсники сразу сдали назад.

– Как можно, Екатерина Львовна! Просто там его сестра. – Кивок в сторону товарища: – Хотели спросить, не нужно ли чего.

– Это Куракина, что ли, сестра? Хорошо если троюродная. У нас с вами родство чуть ли не ближе. Пожалуй, я за вами тоже присмотрю, как вы сказали – по-родственному.

Юноши возражать не стали, но как-то очень быстро удалились (по лестнице справа), а княжна принялась воспитывать следующую группку кадетов.

Дальше до отбоя Петя, можно сказать, отдыхал. Дивеева прекрасно справлялась с прибывающими кадетами без его участия. Более того, отгоняла перваков, которые с вопросами про ордена лезли.

– Вот будете летом на практике, постарайтесь сами такие заслужить! – А на вопросы, кого еще наградили, отсылала к газете. – Вот, Виктор Пален только весной академию окончил, а летом уже Владимира заслужил.

Сама же косилась на Петины награды с каким-то непонятным выражением. Точно без восхищения. Но что именно у нее в голове, Петя догадаться не мог. Возможно, просто сама своей практикой недовольна. Хотя что ее там могло раздражать? Жениха ей бабка, что ли, подобрала, да не угодила? Так рано еще. Екатерина только первый год отучилась, а до окончания академии семью заводить нельзя. Да и смысла магине с этим спешить нет никакого. Одаренных женщин много меньше, чем мужчин. Можно сказать, все на вес золота.

Впрочем, не его это дело. За Петю княжну ни при каких обстоятельствах не отдадут.

Перед ужином, правда, Дивеева Петю бросила. Пошла в столовой порядок наводить. А Петя так и остался без еды. Вредный Левашов никого на подмену не прислал, а самовольно бросать пост кадет не стал. С куратора станется заглянуть и проверить. Лучше ему повод к взысканиям не давать. К тому же в сидоре кое-какая еда с дороги осталась. Не зря пирогов с запасом купил.

Обидно, но проверки не было. И еда всухомятку пошла без удовольствия. Но это все слишком мелкие неприятности, чтобы из-за них расстраиваться.

Не сразу, но княжна все-таки вернулась. Видимо, в столовой задержалась, пока все не поужинали. Теперь загоняла отстающих в казарму.

На посту Дивеева оставалась недолго. Новых прибывающих не было (и откуда им взяться, все одним и тем же поездом прибыли), так что теперь она пошла контролировать ситуацию в казарме. То, что она мужская, княжну ни капельки не смутило. В женской слишком мало поселенцев. Вернулась, впрочем, довольно быстро. Отдала ценные указания, что койки надо занимать подряд, без пропусков, что сразу после подъема их необходимо застелить точно так, как они были застелены до прихода кадетов, и что вещи надо хранить в шкафах-пеналах. Ждать, пока кадеты начнут переодеваться ко сну, все-таки не стала. Ушла. Предположительно в свою комнату на втором этаже.

– Замечательная девушка! – проводил ее взглядом Петя. – До всего ей дело есть. Интересно, когда она в усадьбе порядок наводила, там все работники разбежались или кто-нибудь остался?

После чего немного расслабился и в ожидании отбоя принялся медитировать.

Как оказалось, княжна удалилась не насовсем. Как раз к отбою вернулась и даже успела прочитать первокурсникам краткую лекцию, что такое отбой и как себя надо вести. Петя только рядом постоял.

Ну а после отбоя никуда спешить не стала. Уселась в свое кресло и объявила:

– Жду вашего рассказа!

– А ничего, что отбой?

– Зато лишних ушей нет, все спят.

Можно было поспорить, но зачем? Все равно не отстанет. Так что Петя сделал благожелательное, но немного таинственное выражение лица и начал:

– Видите ли, Екатерина Львовна, вы, наверное, заметили, что меня в прошлом году в давилку часто вместе с Ульратачи сажали. И если другим от такого соседства плохо становилось, то на меня оно никак не влияло.

– Естественно, заметила. Так это было неспроста?

– Еще раз напомню. Вы обещали никому обо мне не рассказывать.

– Я помню. – Княжна с трудом сдерживала нетерпение.

«Она еще и чрезвычайно любопытна, – отметил про себя Петя. – Впрочем, это многим свойственно, женщинам так чуть ли не поголовно».

После чего продолжал:

– Да. Оказалось, что у меня имеются некоторые шаманские способности. К сожалению, очень отрывочные, или я ими пользоваться не умею, а научиться не у кого. В общем, шаманы активно используют особый вид энергии, которую сами же и вырабатывают. В давилке так даже очень активно.

Петя многозначительно посмотрел на Екатерину.

– На других людей эта энергия плохо влияет…

– Вы хотите сказать, что причиной смертей были не духи, а эта энергия? – прервала Петю княжна.

– Не совсем так. В давилке эта энергия была не развеяна по всему пространству, а принимала форму небольшого туманного облака. По крайней мере, именно так я ее видел. Были ли это духи или какие-то особо сложные заклинания, сказать не могу.

– Так-так! – раздался рядом далеко не самый приятный для Пети голос. – Замечательно дежурите, Птахин. Девушкам на ночь страшные сказки рассказываете. И отбой вам не указ. Совсем на практике от дисциплины отвыкли?

Ну, понятно. Левашов, будь он неладен. И ведь каким-то образом не в скрипучую наружную дверь вошел, а сверху спустился. Со стороны комнат старшекурсников. Как он там оказался? Вроде после ужина он тут не появлялся. Еще какой-то проход есть, о котором Петя не знает?

Только вот что странно. Не орет, а ехидничать пытается. Причем не слишком грубо. Неужели княжну задеть не хочет?

Пришлось встать по стойке смирно.

– Никак нет, ваше высокоблагородие! Их сиятельство Дивеева с проверкой пришла, как старший кадет. А теперь и вы пожаловали. Осмелюсь доложить, первокурсники размещены в казарме в полном соответствии со всеми нормами устава. Занято шестьдесят четыре койко-места. Отбой тоже прошел штатно. Все спят.

Левашов набрал полные легкие воздуха, посмотрел на княжну и только с шумом выдохнул. Ожидаемый грозный рык не состоялся. Вместо него раздалось негромкое:

– Какой старший кадет? Нет такого в уставе.

– Неформальный, но общепризнанный лидер всех курсов, ваше высокоблагородие. В прошлом году таким Виктор Пален был, годом раньше – Алексей Воронцов. Кто был раньше, не знаю, меня здесь не было, но традиция давняя. Разве вы не знали?

Княжна сориентировалась мгновенно. Со своего кресла она встала одновременно с Петей. Но если сначала взгляд у нее был просто упрямо-недовольный, то теперь она умудрилась с высоты своего не особо великого роста смотреть на куратора третьего курса сверху вниз.

Левашов, похоже, растерялся, но через секунду взял себя в руки.

– Почему со второго курса, а не третьего?

Тут уже ответила Дивеева, тоже подпустив в голос нотку ехидства:

– Так не воспитали вы, Петр Фомич, никого достойного. Придется вам теперь меня два года терпеть.

– А Волохов?

– Его ничего, кроме развития личной силы не интересует. Вместо клуба в давилку рвется, как Птахин. А Петр Григорьевич, хоть и кавалер орденов, но родом не вышел. Или вы его хотели на этом месте видеть?

Подобного наезда Левашев стерпеть не смог.

– Все проверили? – Голос его построжел. – Так не забывайте, что отбой он и для вас тоже отбой. Извольте соблюдать!

Княжне ничего не оставалось делать, как уйти. Петя успел встретиться с ней глазами. И ничего не понял, столько там всего было в ее взгляде.

– Как всегда, – пробормотал он про себя.

Левашов некоторое время еще постоял, то ли о чем-то думал, то ли просто в себя приходил. Наконец изрек:

– Дивеева права. Вы, Птахин, настоящим офицером так и не стали. Упущенное в лавке, конечно, не наверстать, но постарайтесь хотя бы азы за последний год освоить. Для вас все факультативы по искусствам отныне обязательны.

И ушел. А Петя пригорюнился. Оставил-таки куратор последнее слово за собой и сделал гадость. Тут на нормальную учебу времени и сил не хватает, так еще факультативы обязательны. По этикету хотя бы книги есть (чтение все равно время отнимает), но всякие там музыка, танцы, рисование – только аудиторные занятия. По два, а то и четыре часа в неделю. А тут, помимо прошлогодних предметов, заклинания пятого уровня учить надо, спецкурсы по целительской пластике, а также магическим растениям и химерам осваивать. И каналы с аурой продолжать прокачивать, желательно в давилке, чтобы пятого уровня достичь. К тому же наверняка скоро Родзянка с опричниками явятся проконтролировать, как у него дела с шаманской магией обстоят, и спокойно учиться не дадут. А ведь еще ректорша с городничихой есть, которые наверняка про его способности к мелкой косметической правке красоты дам и девиц вспомнят.

Кошмар, короче.

Но деваться некуда. Утром следующего дня, невыспавшийся, но сосредоточенный, Петя стоял у доски с расписанием и пытался составить расписание для себя лично: где, когда и какие курсы он успевает посетить. Получалось плохо и опять-таки из-за навязанных факультативов. В той же оранжерее или виварии можно и вне учебных часов заниматься, а музыку с танцами никуда не сдвинешь. Не будет для него никто индивидуально играть. Или все-таки есть варианты?

Попытка подсчитать в уме, сколько же в неделе часов, и не меньше ли их, чем запланированных занятий, ни к чему хорошему не привела. Все-таки больше, но настолько незначительно, что непонятно, когда спать. В прошлом году свободного времени у него совершенно не оставалось, а теперь количество предметов заметно увеличилось. Принял решение посещать факультативы не каждый раз, а только тогда, когда прогуливать станет уже неприлично.

В действительности с факультативами все оказалось еще хуже. В самой академии желающих заниматься искусствами с преподавателями не нашлось. На старших курсах Петя остался единственным мещанином и единственным, кто домашнего образования не получил. Танцевать кадеты предпочитали на балах или танцевальных вечерах в собственном клубе. Музицировали немногие, но опять же делали это в клубе и самостоятельно. Азы рисования и стихосложения тоже всеми были освоены.

Так что ходить на соответствующие занятия Птахину предстояло в дом собраний, где для детей состоятельных горожан были организованы различные кружки. Многие из этих детей были вдвое моложе совсем еще не старого Пети. При этом местные аристократы все равно предпочитали для своих отпрысков нанимать гувернеров и в кружки не посылали. Как-то все это немного унизительно выглядело. Впрочем, не факт, что это не было целью Левашова.

Впрочем, все это выяснилось уже позже. На первой неделе занятий, после которой последовал бал по случаю начала нового учебного года, факультативы еще не начались.

Зато начался новый и весьма неоднозначный предмет «Магические технологии» или магтех. По крайней мере, на вводной лекции преподаватель Борис Алексеевич Хлунов, маг-целитель третьего разряда, обещал научить своих учеников менять форму и свойства живых организмов. К сожалению, научить только азам этого непростого дела. Чтобы стать настоящим химерологом и соединять в одном животном свойства нескольких, требуется куда больше времени, чем год занятий. По большому счету этим всю жизнь заниматься надо. Но если зазубрить несколько уже отработанных схем и действовать строго по ним, теоретически даже Птахин к концу обучения должен стать способен слепить мантикору или грифона, которых, возможно, даже хватит на один полноценный бой.

Почему преподаватель помянул его фамилию, Петя понял, когда тот продемонстрировал простейшую прививку стебелька одного растения на корешок другого. В принципе, садовники такое и без всякой магии делать умеют. Но с магией реально не только грушу на яблоню привить, но и апельсин на осину (вопреки поговорке). Впрочем, делать такое особого смысла нет, климатически адаптированных сортов выведено уже много. А вот прививка чего-нибудь культурного на корни болотных или, наоборот, пустынных растений, чтобы и тут и там собирать хороший урожай, – занятие очень даже полезное.

Так вот, успешное соединение несочетаемого в естественных условиях требует высокого уровня владения волевой магией. А с ней у Пети дела обстоят лучше всего на курсе. Благодаря высокой концентрации и хорошему магическому зрению. Только вот не лежит у него душа подобным заниматься. Не настолько он животных любит, чтобы становиться таким особо продвинутым ветеринаром. Сельское хозяйство же его не привлекает совершенно. Никогда на земле не работал и не рвется начинать это делать. Разве что когда-нибудь собственное имение появится. Но тогда можно будет и подучиться по мере потребности.

Становиться химерологом его тоже не привлекало. Очевидно, что единственное применение таким способностям – в армии. И жить придется где-нибудь подальше от крупных городов, чтобы неудачные эксперименты большого урона не нанесли. В таких условиях никакой высокий оклад радости не принесет. К тому же освоение сколько-нибудь продвинутого курса магтеха требовало дополнительного времени, а его Пете и так совершенно не хватало. А тут еще Левашов со своими танцами и музыкой…

Более интересным, с точки зрения практичного кадета, был курс пластического целительства (сокращенно пэцэ), который вел уже хорошо знакомый целитель – Новиков.

«Ударение в фамилии на второй слог Нови́ков, от слова «новик», а не от слова «новости», – не уставал повторять преподаватель. Петя-то уже давно запомнил, но теперь новый набор перваков появился, которые это еще не выучили.

Впрочем, занятия по специализациям у первокурсников начнутся только со второго семестра. Для тех, кто сумеет достаточно развить хранилище и каналы с помощью специального артефакта маготрон ЭП-15/22, обычно называемого давилкой. Раньше – нет смысла, слишком велик отсев, иногда до половины курса.

Так вот, этот Новиков еще на первом курсе обещал Пете и другим магам со специализацией – жизнь, что на третьем их научат вместо кожи броню выращивать. Вроде чешуи или панциря. Чем вызвал среди будущих целителей большое оживление. Впрочем, броня вместо кожи была частным и довольно экзотическим случаем применения данного раздела магии. Главное здесь выращивание утерянных (или замена больных) органов. При этом требуется совмещение заклинаний и волевой магии. Долго, трудоемко, энергозатратно, но вырастить новый глаз или хотя бы зуб вполне реально. Вот третий глаз или лишнюю пару рук – уже другой уровень. Кстати, официально запрещенный во всех странах. Но раз об этом говорят, значит, все-таки делают.