Текст книги "Град сокровенный"

Автор книги: Дмитрий Протасов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Дмитрий Протасов
Град сокровенный

БОРИСОГЛЕБСК ВСЕГДА В МОЕМ СЕРДЦЕ

Е

сть на нашей планете совершенно удивительное и порой непостижимое вещество. Оно необыкновенно изменчиво и легко принимает любые формы, словно является магическим атрибутом. При этом оно отлично знакомо каждому из нас. Это – вода! Та самая вода из нашего крана. Ведь она почти мгновенно переходит при нагревании в газообразное состояние, а при охлаждении в твердое, и в дальнейшем, так же легко обратно.

Вот таким же изменчивым, как и вода, на мой взгляд, является и наш родной город – Борисоглебск. Град, возникший на берегу Велицей Вороны (великой, как ее называли в далеком прошлом), постепенно рос все дальше от реки, давшей ему приют в глубине веков. Три столетия он неизменно стремился на восток. И потому сейчас он и древний и вечно юный одновременно. Сохраняющий старину, культ седой древности, массу архитектурных памятников и, в то же время, строящийся, растущий и вширь, и ввысь, обновляющийся и бесконечно стремящийся в будущее.

В трехсотлетней истории Борисоглебска были периоды особенно бурного развития. Один из них пришелся на последнюю треть девятнадцатого и начало двадцатого веков. В то время вся Российская империя испытывала неслыханный бум экономического, производственного и технологического роста. Не обошел этот могучий порыв и наш Борисоглебск. В нем росли, как грибы после дождя, многочисленные маслозаводы, паровые мельницы, фабрики и заводы, громадные железнодорожные мастерские, комфортабельные гостиницы и кинотеатры. Но много ли мы, нынешние жители Борисоглебска, знаем о той эпохе? Что знаем о славных деяниях предков, затуманенных серой пеленой времен?

Старинные здания, пришедшие к нам из сокровенной глубины позапрошлого века, пронизывают весь современный город, всю его инфраструктуру, всю его судьбу. В них – в этих зданиях, до сих пор живут тысячи людей, учатся нынешние школьники и студенты, размещаются сотни офисов, множество организаций и целые промышленные предприятия. О них, об этих зданиях и сооружениях, о дореволюционном предпринимательстве и тогдашней российской экономике и людях их создавших, эта книга.

БОРИСОГЛЕБСКИЕ МУКОМОЛЫ

И ИХ МЕЛЬНИЦЫ

Н

аверное, нет ни одного коренного борисоглебца, который не рассматривал бы с интересом многоэтажные кирпичные здания в глубине квартала между улицами Сенной и Середина, раньше хорошо просматриваемые с привокзальной площади. Не один борисоглебский мальчишка, обуреваемый жаждой подвигов и приключений, пробирался, тайком от родителей, в глубину крапивной чащобы, которой густо поросли внутренности огромного, пятиэтажного остова, сложенного из старинного темно-красного кирпича. Мало кого не восхищали могучие метровой толщины стены, напоминающие крепость.

Несохранившиеся ныне руины мельницы Первого товарищества. (1980-е годы)

А когда-то, более века назад, в конце XIX и начале XX столетия тут гулко билось индустриальное сердце города. Здесь бурлила трудовая жизнь, работало несколько крупных предприятий, стремительно развивался настоящий мукомольный кластер. Миллионопудовые потоки зерна прибывали на элеватор, в зернохранилище и на мельницы. Ежедневно на них трудились сотни рабочих, в любую погоду непрерывной вереницей шли подводы с зерном и мукой, разгружались и загружались вагоны на товарной станции. Далеко окрест было слышно, как гудят паровые двигатели, громыхают бесчисленные вальцы, дробящие пшеницу и рожь, шурша ползут ленты транспортеров, заполняющих бездонные склады и хранилища. В период уборки урожая и днем и ночью не оскудевал поток зерна, прибывающего на мельницы, которые в это время работали круглосуточно. И все крутилось вокруг дороги.

Обширная, достаточно протяженная территория в южной части Борисоглебска, прилегающая к железной дороге в ее зоне отчуждения, на протяжении десятилетий оставалась главнейшей индустриальной зоной города. Здесь в последней трети 19 века разместились крупные железнодорожные мастерские, в которых уже на рубеже 19 – 20 веков работало более 1500 человек. Так же недалеко от железной дороги существовал достаточно крупный элеватор на 200 000 пудов зерна. А в начале века 20-го рядом с ним вырос 32-метровый главный корпус еще одного элеватора, мощностью в 24 000 тонн, который благополучно продолжает работать и поныне. И здесь же, прямо рядом с железнодорожными путями раскинулся целый квартал, занятый несколькими паровыми мельницами и сопутствующими им зданиями и сооружениями.

Прокладка Грязе-Царицинской железной дороги в 1869 – 1871 годах вызвала насущную потребность во всевозможных службах, необходимых для нормального функционирования такого сложного организма, как железнодорожная магистраль. Одновременно она дала мощнейший толчок к развитию в городе обрабатывающей промышленности (пищевой как бы мы ее сейчас назвали) и способствовала расцвету в городе и уезде такой высокотехнологичной, по тем временам, отрасли, как мукомольная.

Сейчас не вызывает сомнений, что в некоторый период времени прямо за железнодорожным вокзалом располагались сразу несколько действующих и плодотворно работающих паровых мельниц. Одна из них принадлежала Д. Е. Мягкову, другая – братьям Гавриловым, борисоглебским предпринимателям и еще одна Первому Товариществу паровой вальцовой мельницы.

А. И. Родзевич – автор путеводителя «Спутник пассажира по Юго-Восточным железным дорогам» сообщает (книга 1900 года, а данные в ней за 1898 – 1899 г.г.): «Серьезную отрасль в фабрично-заводской деятельности города играет мукомольное дело, для которого существует в городе три больших паровых мельницы: Д. Е. Мягкова на Кирпичной улице, братьев Гавриловых на углу Кирпичной и Хоперской улиц и Первого Товарищества на Хоперской улице».

История благосклонно сохранила для нас внешний облик этих паровых мельниц, благодаря уже тогда широко развитому искусству фотографии. На фронтоне здания мельницы, расположенной на переднем плане фото, при увеличении хорошо видна цифра 1898, выложенная кирпичом.

Фото 1910-х годов. Видны все работавшие тогда мельницы.

В 1883 году борисоглебские купцы 2-й гильдии Андрей Фомич Рыжков и Семен Владимирович Кочергин (создатель Чугунолитейного завода) организовали торговый дом «А.Ф. Рыжков и С.В. Кочергин» для ведения мукомольного дела. Выстроенная ими многоэтажная мельница расположилась на улице Хоперской (ныне Первомайской) рядом с железнодорожным вокзалом, то есть сразу за посадочной площадкой нынешнего автовокзала. Через несколько лет на мельнице случился пожар. Для ее восстановления потребовалось привлечение дополнительных средств – так возникло «Первое Товарищество паровой вальцевой мельницы». Выражаясь современным языком, было создано акционерное общество. Новые члены товарищества внесли свои денежные средства на ремонт и модернизацию. Обновленное мукомольное предприятие заработало в 1898 году и быстро вышло на прежние позиции. А к 1910 году стало самым мощным во всей Тамбовской губернии.

Мельница Первого Товарищества впоследствии еще не раз горела. Последний пожар в здании случился летом 1984 года. После этого ее больше никто не восстанавливал. Стены без крыши и перекрытий простояли еще двадцать лет, пока она не была окончательно разобрана. От прежнего производственного комплекса осталось лишь двухэтажное здание конторы, выходящее на улицу Сенную под номером 2, где до сих пор проживает шесть семей борисоглебцев (три – на первом и три – на втором).

В этот же период конца 19 века, практически рядом, возникла еще одна крупная мельница. Из архивных источников нам хорошо известно, что в 1892 г. борисоглебский купец Дмитрий Ефимович Мягков (его сын Ефим Дмитриевич Мягков широко известен, как даритель Народного Дома городу) на территории своей собственной усадьбы, располагавшейся по улице Кирпичной (ныне ул. Середина) в ее начале у железной дороги, развернул большую стройку. Он начал строительство большой паровой 6-этажной мельницы, оснащенной электрическим освещением (по другим данным – 5-этажной). Потраченные средства позволили ей стать одной из самых передовых во всей Тамбовской губернии. Устройством всего внутреннего оборудования мельницы занималась крупнейшая российская компания того времени «Товарищество чугунно-литейного и машиностроительного производств Добровых и Набгольц в Москве».

Всего через два года мельница с 4 паровыми котлами начала работу. В течение последующих двух лет на мельнице были установлены еще 3 новых котла, увеличивших мощность предприятия. Мельница Д. Е. Мягкова упоминается в справочнике «Вся Россия» («Русская книга промышленности, торговли, сельского хозяйства и администрации» т. 2 за 1897 год), где говорилось, что расположена она близь станции железной дороги и работает на ней 60 рабочих. Мукомольное производство купца Мягкова в результате не просто набирало обороты, но и значительно расширялось.

Однако в те времена мельницы частенько горели. Вероятно, таковы были издержки тогдашней технологии. Впрочем, не исключен и злой умысел. Эта же судьба постигла и интересующий нас объект. Как это часто случалось, пожар, произошедший летом 1900 г., почти полностью уничтожил мельничный комплекс на Кирпичной улице. Есть старинная фотография, запечатлевшая это трагическое событие. По крайней мере, это фото позволяет нам судить, какой была эта мельница и как она выглядела (фото на след. стр.).

Для восстановления мельницы требовались немалые средства, которых у купца Мягкова, даже после выплаты страховки, в достаточном количестве не оказалось. Поэтому купец был вынужден пойти на союз со своими бывшими конкурентами. Таким образом, в 1901 г. было учреждено «Второе товарищество мукомолов в Борисоглебске», которое выкупило сгоревшую мельницу и продолжило дело, начатое Д.Е. Мягковым.

На восстановленной мельнице было проведено электрическое освещение, установлено современное оборудование и новые вальцовые механизмы. Если в 1897 году на мельнице Дмитрия Ефимовича Мягкова работало 60 рабочих, то к 1909 – 1910 году Второе Товарищество мукомолов Борисоглебска имело мельницу, там же, на улице Кирпичной, вырабатывающее муку пшеничную, с паровым двигателем в 250 л.с. и 120 рабочих.

Пожар на мельнице Мягкова. Лето 1900 года.

Мельница перерабатывала около 2,6 млн. пудов зерна в год. Первое же Товарищество паровой вальцевой мельницы, на Хоперской улице, к 1910 году, имело паровую машину мощностью уже в 600 л.с. и 117 рабочих, а к 1913 году 120 человек рабочих. Годовая выработка продукции на этой мельнице достигала 1 миллиона 248 000 рублей в год.

Объемы грузов, поступающих на мельницы и вывозимых с них, были столь велики, что оба товарищества мукомолов и Первое, и Второе решили провести узкоколейку для перевозок зерна и муки на склады вагонетками. О чем и запросили разрешения у городской Управы 12 марта 1910 года. Согласие было дано.

С 1961 года и по сегодняшний день в здании мельницы Мягкова располагается главный корпус Борисоглебской швейной фабрики. Благодаря этому ее все еще можно изучать с точки зрения архитектуры. Пытливого исследователя в этом монументальном строении потрясает великолепная сохранность дореволюционной кирпичной кладки и непередаваемой толщины стены первого и второго этажей – более 1,5 метров. У верхних этажей стены несколько меньше – около 1 метра толщиной, что хорошо заметно на фотографии фасада здания по линии карниза. Конструктивно первый и второй этаж несколько ниже, чем остальные, вероятно они предназначались для другого использования. Размеры здания так же впечатляют. Пространственные оси мельницы, а ныне фабрики, составили 55 м внутреннего пространства плюс толщина стен – всего 61 м в длину и почти 20 (вместе со стенами) ширина. Визуально, при изучении дореволюционных фотографий, можно определить, что главный корпус Первого Товарищества было еще крупнее.

Еще дальше от вокзала, так же по улице Хоперской, в 1890-ых годах была выстроена мельница братьев Гавриловых. Но следует заметить, что и она не избежала горькой участи пожара. К 1911 году ее владельцами числились братья Гавриловы, Дмитрий Дмитриевич Аверьянов и Сергей Степанович Филиппов. Паровая мельница братьев Гавриловых имела так же монументальные размеры. При толщине внешней стены в 4 кирпича, размеры ее главного корпуса составляли 37 на 17 метров, при высоте в 19 метров – 5 этажей. По постановлению ЦИК от 1928 года она, как сгоревшая, подлежала разбору на кирпич. Но почему-то время и советская власть ее пощадили. В дальнейшем она входила в состав Борисоглебского мелькомбината, а с 1961 года была передана создаваемому филиалу воронежского завода «Электросигнал», впоследствии выросшему в Приборостроительный завод.

Остов мельницы братьев Гавриловых. (Фото автора в наши дни)

Наконец еще одна мельница была выстроена несколькими годами позже остальных и также в одну линию с ними – по улице Хоперской, фактически вплотную к полотну железной дороги. Ее можно с некоторым трудом рассмотреть на заднем плане снимка «Паровые мельницы» начала XX века. Она принадлежала «Товариществу мукомолов ситовых мук». Изначально в ней было 4 этажа. Впоследствии, в советское время, сооружение было надстроено еще на один этаж. Это здание и являлось много лет ядром Борисоглебского Мелькомбината в 60 – 80 –х годах.

По данным Экспертизы промышленной безопасности, проводившейся в период времени между 2010 и 2015 годами, в здании цеха по производству муки ОАО «Борисоглебский хлебопродукт» по адресу улица Чкалова дом 1 В: «основное здание построено в 1902 – 1905 годах и в дальнейшем подвергалось реконструкции и достройкам…Размольное отделение размещается в старом здании мельницы, построенной в 1902 – 1905 гг. Здание прямоугольной формы в плане с размерами в осях 24,25 на 11,43 м».

Борисоглебский мелькомбинат. 1949 год.

Обращу внимание читателя на то, что на протяжении десятков лет, после Революции и Гражданской войны, в городе, рядом с железной дорогой по-прежнему неизменно продолжали работать те же самые мельницы. Могучие стены и достаточно современное оборудование вполне удовлетворяли непритязательным требованиям социалистического строя.

Энциклопедическое издание НКВД «Города Союза ССР», выпущенное в 1927 году, сообщает на странице 54 о наличии в Борисоглебске четырех паровых мельниц. В Энциклопедическом словаре ЦЧО, изданном в 1934 году в Воронеже, в столбце 198, говорится, что Борисоглебская промышленность представлена, кроме заводов, фабрик, электростанции и железнодорожных мастерских (к этому времени называемых паровозоремонтным заводом), уже тремя, по-прежнему работающими, паровыми мельницами.

Мельницы Мягкова, Гавриловых и Первого Товарищества продолжали работать по меньшей мере до 1949 года, а возможно и дольше. До 1928 – 1930 годов их все еще именовали не иначе, как «Бывшая Гавриловых» или «Бывшая Мягкова», а впоследствии они стали просто частями огромного Мельничного комбината «Главмука».

В целом надо отметить, что, как крупный центр мукомольного и маслобойного производства, Борисоглебск на стыке веков XIX и XX, был центром притяжения миллионных потоков грузов пшеницы, ржи и масленичных семян. В сезон уборки урожая на товарную станцию прибывало в день до 200 выгонов с зерном! Почти все это сельскохозяйственное изобилие перерабатывалось на многочисленных городских предприятиях.

Всего в городе и его окрестностях насчитывалось до семи крупных мельниц, а в уезде еще десятки. Но самые из них большие и лучше всего оснащенные, с большим количеством рабочих и мощным энергетическим оборудованием, находились прямо у железной дороги, образуя мукомольный кластер. Рядом с ними, в привокзальном квартале, росли магазины и лавки, питейные дома, была выстроена трехэтажная гостиница, работали два двухэтажных кондитерских цеха, и существовала прочая производственная и бытовая инфраструктура.

И в заключение информация по 1914 году. Самое крупное – Первое Товарищество паровой вальцовой мельницы к этому времени обладало основным капиталом в размере 180 000 рублей. На предприятии использовался паровой двигатель мощностью в 600 л.с.! (в качестве топлива использовался уголь в количестве до 20 000 тонн в год). Работало здесь почти 120 человек рабочих, а сама мельница вышла на первое место не только в Борисоглебске, но и во всей Тамбовской губернии по мощности и по энерговооруженности. На предприятии работали два мощных жернова для грубого помола и 24 вальцовых станка для муки тонкого помола.

БОРИСОГЛЕБСКИЙ ЭЛЕВАТОР

С

троительство элеватора в Борисоглебске началось в 1892 году. Справедливости ради, стоит отметить, что это было скорее просто зернохранилище. Большое кирпичное здание на мощном бетонном основании разместилось почти в центре железнодорожной товарной станции. К концу 1890-х годов сооружение работало и, судя по справочной литературе, имело вместимость до 200 000 пудов.

Но уже в самом начале двадцатого века стало очевидно, что для Борисоглебска, как центра огромного, исключительного хлебородного уезда, такой мощности явно недостаточно. В 1904 году до Борисоглебска докатилась всероссийская программа постройки больших современных элеваторов, при инвестиционной поддержке Государственного банка Российской империи.

Город выделил Борисоглебскому отделению Государственного Банка 4 десятины земли за паровыми мельницами, но тоже рядом с железной дорогой. Строительство велось несколько лет, так как это было огромное (по тем временам) сооружение. Высота главной башни, полностью состоящей из литого бетона, составила 32 метра – десять этажей. 18 декабря 1912 года управляющий Борисоглебским отделением Государственного банка Николай Николаевич Успенский запросил на заседании Городской Думы еще 1885 кв. саженей под постройки для элеватора. Земля была выделена.

Судя по всему элеватор начал работать уже в 1912 году. Во всяком случае, сотрудники нынешнего предприятия, сообщают о праздновании столетнего юбилея в 2012 году. Да и некоторые документы, в частности паспорт сооружения, подтверждают, что элеватор был запущен в эксплуатацию в 1912 году.

Это было поистине громадное здание. К главной башне из литого железобетона, через нижний этаж которого проходит два рельсовых пути, с боков примыкают два крыла деревянной постройки. Каждое крыло 34 на 29 метров в плане и в 26, 7 метра высотой.

Современный вид Борисоглебского элеватора. (Фото автора в наши дни)

В обоих крыльях хорошо укрыты огромные, вертикальные бетонные емкости (силосы) для хранения зерна высотой с пятиэтажный дом. Всего их 466, общим объемом 24 000 тонн. Для того времени это была грандиозная вместимость. Качество постройки таково, что предприятие работало по функциональному назначению весь советский период и продолжает трудиться в полном объеме и по сегодня. Центральная башня стоит нерушимо по-прежнему.

Разумеется, неоднократно были заменены изношенные приводные механизмы и подъемные нории. Крылья элеватора обшиты листовым железом, но в целом, даже деревянные крылья, как и здание конторы и многочисленных вспомогательных и хозяйственных построек, остаются прежними – дореволюционной постройки.

ВИННЫЕ СКЛАДЫ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ

В

начале 1890-х гг. российское правительство приступило к осуществлению своей знаменитой питейной реформы. Основной ее смысл заключался в установлении всеобщей государственной монополии на производство водки и спирта и их реализацию. Всего за несколько лет – с 1895 г. по 1909 г., по всей стране было выстроено около 400 так называемых Казенных винных складов.

Слово «склад» вводит современного исследователя в заблуждение, так как, на самом деле, под этим названием скрывался целый производственный комплекс зданий и помещений, предназначенных не только для хранения, но и для переработки и розлива спирта и изготовления хлебного и столового вина. Под вином в те времена подразумевалось совсем не то, что сейчас. Термин «хлебное вино», известный с XVII века, служил общим обозначением для водки или хлебного спирта. А само понятие «водка» стало прочно входить в широкий языковой оборот только с конца XIX века. Поэтому государственные спиртзаводы и назывались винными складами.

В 1894 году при Техническом комитете Министерства финансов была создана особая комиссия, задачей которой стало рассмотрение проектов и смет, намеченных к строительству спиртоочистительных заводов. Были подготовлены типовые проекты зданий Казенных винных складов. К разработке этих проектов привлекались известные архитекторы и гражданские инженеры. Такие маститые, например, как Г. М. Курдюмов, Г. Т. Рабцевич, Э. Ф. Виррих, В. Н. Пясецкий и др. Именно их трудами во второй половине 19 века сформировался в Российской империи колоритный стиль промышленной эклектики, в котором смешались классицизм, готические и романские мотивы и элементы русской архитектуры XVII века.

Однако, в целом винные склады в разных концах огромной страны имели схожую, и от этого запоминающуюся архитектуру. Это были большие, порой просто монументальные, красной кирпичной кладки здания, распространенной в то время фабрично-заводской архитектуры, с вычурными карнизами и фронтонами и специфическими настенными украшениями, игравшими двоякую роль. Под них частенько маскировались вентиляционные отдушины и слуховые окна. Как правило, это были неоштукатуренные кирпичные здания.

Проект казенного винного склада (лист 6)

Здания Казенных винных складов имели 2 – 4 этажа, специальное оборудование, многочисленные вентиляционные вытяжки, собственные котельные. Кто-то из архитекторов подсчитал, что на строительство винного склада средних размеров уходило не менее миллиона кирпичей. А вот на крупный (как в Москве, Саратове или Томске) уже не менее двух миллионов.

Для контроля за пристройками и реконструкциями на уже имеющихся заводах были составлены специальные Правила о производстве строительных работ и наблюдением за исправным состоянием казенных зданий. В этих Правилах перечислялись подробнейшие требования к проектно-сметной документации. К проекту фундамента требовалось приложить пояснительную записку с указанием условий местности, грунта, высоты стояния грунтовых вод, качества местных строительных материалов.

К правилам прилагались Технические условия, которым должны были удовлетворять строительные материалы, употребляемые при постройке Казенных складов. В них даже описывалось требуемое качество каменных и лесных строительных материалов, растворов, металла и изделий из него. В частности, указывалось, что все фабричные изделия из железа, чугуна и меди должны быть русских заводов и из материалов лучшего качества. Дополнительно прилагалась инструкция, которая содержала жесткие требования к укладке полов, к отделке стен в разных помещениях, к конструкциям лестниц, печей и котлов, устройству разгрузочных платформ, громоотводов и даже к покраске крыш зданий винных складов.

В 1898-1900 годах крупный Казенный винный склад был выстроен в Воронеже. Именно в его здании расположен до сих пор знаменитый ликеро-водочный завод (Виссант) на улице Кольцовской (ныне не работающий). Он был построен практически одновременно со складами в Острогожске, Валуйках и в Борисоглебске – все по проекту архитектора А. М. Баранова.

Стоит подчеркнуть, что на рубеже XIX и XX веков Тамбовская губерния производила до 1 миллиона и даже более ведер вина (т. е. водки) ежегодно. По официальной статистике она занимала почетное первое место по производству спирта во всем государстве Российском. На втором месте находилась Киевская губерния. Московскую губернию Тамбовская превосходила по этому показателю в 23,5 раза, а Санкт-Петербургскую – в 52! На Тамбовщине, в которую в те времена входил Борисоглебский уезд, в 1910-х г.г. насчитывалось уже более 60 винокуренных заводов.

Массовое производство спирта стало возможно благодаря обилию продукции тамбовского земледелия. Урожаи были чаще всего хороши, как пшеницы, так и картофеля. Ведь к двадцатому веку значительная часть спирта выгонялась из картофеля.

Дореволюционное фото Борисоглебского винного склада.

Место для постройки Казенного винного склада № 2 в Борисоглебске городские власти выделили на улице Поворинской (ныне улица Терешковой) между улицей Кладбищенской (ныне – Чкалова) и проездом Элеваторным, рядом с железной дорогой и паровыми мельницами. Наличие рядом стальной магистрали и подъездных путей было непременным атрибутом – по ним прибывали запасы сырья и вывозилась готовая продукция. Необходимый под строительство земельный участок был приобретен Акцизным ведомством у города в размере двух десятин и 300 квадратных саженей в 1898 году.

Строительство было завершено достаточно быстро. Промышленные предприятия строили в те времена споро, но, при этом, очень добротно, прочно и даже роскошно. Тут обязательно были очень толстые, не менее метра в толщину, внешние и несущие стены. Если требовалось, то возводились мощные контрфорсы и могучие брандмауэры. Обязательно присутствовали глубокие подвалы, подземные переходы, ливневая канализация и надежные металлические кровли. В 1901-м году на отстроенный склад начали завозить первый спирт. В 1903 году, судя по справочникам («Вся Россия 1903 г.»), завод уже числился работающим.

«Заведывающий» (дореволюционная орфография) складом – швейцарский гражданин Яков Андреевич Кубли – имел квартиру при заводе, где и проживал, судя по данным Адрес-календаря Борисоглебского уезда за 1913 год. Помощник его – потомственный почетный гражданин Александр Филиппович Кобяков, так же проживал при складе, как и конторщик –

мещанин Иван Сергеевич Игумнов. Для проживания руководства и инженерного состава при складе был выстроен небольшой, двухэтажный дом из такого же густо-красного кирпича. Это здание существует и поныне по адресу ул. Чкалова д. 6. В нем по-прежнему живут борисоглебцы.

Дом по улице Чкалова 6. (Фото автора, в наши дни)

Казенные винные склады в официальных справочных изданиях начала XX века отнесены к Министерству Финансов. В Тамбовской губернии их числилось в 1912 году пять. Борисоглебский казенный склад № 2 был одним из самых крупных. Шацкий казенный винный склад, а правильнее говорить спиртзавод, был оснащен паровым двигателем мощностью 27 л.с., трудилось на нем 70 рабочих. На Моршанском спиртзаводе работало 83 человека.

Борисоглебский казенный винный склад был оснащен паровым двигателем в 58 сил. В 1912 году на нем трудилось 105 работников, а общая стоимость выпускаемой продукции составила 1 млн 818 тыс. 456 рублей. Общая стоимость самого предприятия и его оборудования в 1914 году была оценена в 200 000 рублей. Более мощным был только спиртзавод в губернском Тамбове на улице Гимназической. Двигатель здесь, был как в Борисоглебске (57 л.с), но работали здесь 236 человек, а годовая продукция достигала почти трех миллионов рублей.

Спирт из природного сырья в Российской империи по-прежнему производился на многочисленных частных винокуренных заводах. Но теперь их продукция в обязательном порядке сдавалась, разумеется, за плату, в казну и свозилась на винные склады. Здесь спирт хранился в огромных, на 15 000 ведер, цистернах. Далее по трубам его подавали в сортировочные чаны, где спирт разбавлялся водой и очищался. Для этого применяли специальные фильтры из песка, древесного угля, толченых костей, битого, тщательно промытого стекла и ваты. А затем по трубам огненная жидкость поступала в цех розлива. При винных складах были организованы акцизные лаборатории, которые зорко следили за качеством поставляемого сырья и за соблюдением технологии и всех норм производства.

Реформа по введению государственной монополии имела несколько целей. Во-первых, фискальную – добиться увеличения доходов казны, во-вторых – улучшения качества крепких напитков, в-третьих – повышение культуры их потребления. Государство брало на себя обязательство продавать только «чистое вино», то есть смесь ректифицированного спирта с водой практически без естественных примесей – эфиров, альдегидов и сивушного масла. И это, конечно, гарантировало высочайшее качество алкоголя («питий» по старому). В результате были созданы технологии изготовления современной водки, дошедшие практически без изменений до настоящего времени. Полученный в результате напиток и стал называться «казённым вином».

До 1860-х г.г. в России производили т.н. «полугар», крепость которого измерялась отжигом. Готовый напиток поджигали, а в результате он должен был выгореть ровно наполовину. При правильном измерении это давало крепость в 38, 3 градуса. В конце XIX века, при появлении спиртометров, было предложено округлить эту цифру до 40 ровно. Так и возник современный стандарт столь любимого россиянами напитка – водки. Название «хлебное вино» сохранялось за водкой еще до 1930-х г.г.

Проект казенного винного склада (лист 2)

Готовая продукция на спиртзаводах разливалась в стеклянную тару, которая, кстати появилась только в 1905 году. До этого водка укупоривалась в бочонки, которые тщательно осмаливались. Емкость стеклянных бутылей была самая разная. От четверти – 3,07 литра (а еще полуштоф, четвертинка, чарка) до шкалика – 0,06 литра. Первым напитком, запущенным в массовое производство, стала 40-градусная «Пшеничная водка».

При складе была и казенная винная лавка. Все лавки в империи работали по единому плану, разработанному министерством финансов. Открывались они в семь утра и работали до восьми – десяти вечера в будние дни, а в субботние и предпраздничные до шести часов вечера. Продажа была полностью запрещена в Страстную неделю и в первый день Пасхи. Но по праздничным дням торговля продолжалась порой до самого утра. Товар не подлежал продаже малолетним и уже пьяным покупателям. Строжайше воспрещалось за алкоголь принимать в залог продукты. В каждой лавке обязательно должны были находиться икона, настенные часы, фонарь. Так же обязательной, была вывеска с информацией о строгом воспрещении распития вблизи лавки и о проверке сдачи не отходя от кассы.

В 1914 году началась Мировая война и вскоре Государь объявил в Российской империи Сухой закон. Торговля водкой высочайшим указом воспрещалась, и государственные спиртзаводы приостановили свою работу. В них продолжал скапливаться спирт, возбуждая дурные намерения у неустойчивой части населения. В 1917 году началось настоящее бурление вокруг спирта, а в конце 1917 года по всей огромной стране прокатились винные мятежи и погромы винных складов. Не избежал этой участи и Борисоглебск. Потрясающая драма произошла здесь 21 ноября 1917 года. Четыре тысячи солдат запасного полка, расквартированного в городе, разграбили склад, напились и подожгли его.