Текст книги "Двенадцатый жнец (СИ)"

Автор книги: Дмитрий Орлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Глава 20
Проклятый страж

Рена находясь за пределами заклинания увидела, что пентаграммы пульсирующие на всём здании неожиданно погасли. Арбитр не собиралась сразу заходить в дом и несколько минут оставалась на крыльце. Некоторые заклинания снимают своё действие с небольшой задержкой. Рена уже испытала удар от пентаграмм и не хотела нарываться на это повторно. Но когда её заметил жнец она поняла, что действие заклинания полностью снято.

Переступив через порог Рена обходя ямы, которые проделали атаки Аурелии подошла к единственным выжившим в доме. Про спрятавшегося слугу она не знала, но он появился внизу едва забрезжил рассвет. Торжественный зал в котором намечалась свадьба был практически уничтожен и требовал основательного ремонта. Эрнест как и его сын включились в работу сразу после восхода солнца. Времени на отдых у них не было, нужно было восстанавливать не только помещение, но собственную репутацию. Ведь из прибывших на свадьбу гостей никого в живых не осталось и этот момент нужно было каким-то образом объяснять родственникам.

Амадей и арбитр покинули замок в тот же день. Всё что они могли сделать они сделали и не хотели мешать Эрнесту, который с головой погрузился в новые заботы. Амадей не сомневался, что семье удастся практически всё восстановить включая и репутацию. Рена прекрасно это понимала и решение покинуть замок считала правильным. Они не хотели путаться под ногами местных жителей, которые сейчас напоминали развороченный муравейник.

Писари только тем и занимались, что составляли письма родственникам объясняющие произошедшую трагедию. По мимо этого со дня на день ожидалось появление отряда догматов, который должен всё окончательно проверить и вынести вердикт о том, что замок полностью очищен от нечисти. Рена же сейчас мечтала поскорее вернуться в Дарбург в гостиницу к которой она уже привыкла, хотя и была в ней всего два раза. Но для неё это пока считалось вторым безопасным домом после крепости-монастыря, где она выросла.

В благодарность за спасения сына Эрнест выделил им карету, которая должна их доставить в Дарбург где они и приняли приглашение на несостоявшуюся свадьбу. Когда они отъехали от замка Амадей заметил, что Рена словно на иголках сидит. За то непродолжительное время, которое он успел с ней провести жнец уже догадывался о сути подобного ёрзания пятой точкой. Её так сильно волновали вопросы, которые она хотела задать, что никак не могла найти удобного положения и всё время их меняла. А когда она ещё и начала сопровождать их вздохами, цоканьем языка, постукиванием пальцев по всему до чего могла дотянуться, жнец не выдержал.

– Да спроси уже, – сдался он, тяжело вздохнув.

– Учти, что ты сам попросил, а я сидела тихо как мышь, – невозмутимо произнесла Рена, словно это она ему делала одолжение, а не наоборот.

– Почему именно ты стала арбитром? – задал риторический вопрос Амадей глядя в окно.

Рена правильно его поняла поэтому не стала отвечать, а сразу перешла к делу.

– Отменить заклинание и при этом не лишать жизни того, кто его активировал можно только использовав кровь ангела, – произнесла она и достала книгу, где чётко были указанны ингредиенты требовавшиеся для подобного действия.

– Магические книги довольно удобная вещь, но иногда они много себе позволяют, – заметил жнец.

– Я на это смотрю по другому, но не будем отвлекаться ведь кровь ангела нашлась. Я не совсем дура и видела, как ты поделился своей кровью. Но почему ты стал жнецом ведь ты был ангелом и печать именно это и говорит?

– Это не печать, – произнес жнец посмотрев на обложку книги. – Это клеймо, которое не даёт забыть о необходимости искупления моего греха, – пояснил Амадей. – Но он не искупаем, – добавил жнец, погружаясь в далёкие воспоминания.

– И что это за грех такой?

Амадей не ответил, волны памяти уже далеко отнесли его от берега реальности, где Рена ждала ответа. Но до тех пор пока он не вернётся ей придётся ждать на берегу, правда она этого не заметит ведь её время остановилось, а вот у того кто окунулся в волны памяти оно ускорило бег.

Амадея только вчера повысили в звании и он наконец стал капитаном стражи. Кончики его крыльев покрылись золотой пыльцой, сверкающей во время полёта. Он ещё не полностью осознал собственное повышение и ему было пока не привычно видеть, когда ангелы встают при его появлении. Можно сказать, что он ещё вчера был на их месте и тоже вставал при появлении капитана, а теперь и его так же приветствуют.

В закончившейся недавно войне восставших против Бога ангелов, погибло слишком много его товарищей. Рай разделился практически на две половины и лучи солнца озарявшие ранее зелёные луга, теперь освещали пропитанную кровью ангелов землю. Поле битвы было покрыто шрамами обуглившейся земли. Отец был вынужден лично вступить в битву с предателями и благодаря этому ему удалось переломить ход сражения и пленить главного отступника.

Амадей тоже принимал участие в решающей битве, где он находился в первых рядах. Ему чудом удалось остаться в живых, хотя те, кто в начале бился рядом с ним теперь лежали у его ног и не могли прикрыть ему спину. Белоснежные крылья пропитались кровью врагов настолько сильно, что лишили его возможности летать. От щита тоже ничего не осталось кроме ручки и небольшой части к которой она была прикреплена.

Отбросив её в сторону Амадей взялся второй рукой за рукоять меча и приготовился к последней в своей жизни битве. Броня боевого ангела была изрядно потрёпана, а местами и пробита, но пока еще могла его защищать. К нему приближались трое отступников и в отличии от него бывшие ангелы не потеряли возможность летать. Люцифер прекрасно знал особенность ангельских крыльев, поэтому его последователи сбросили перья и обзавелись кожистыми крыльями. Новые крылья отступников уступали в скорости крыльям ангелов, но зато они не могли намокнуть.

Сложив кровавые крылья за спиной, Амадей внимательно наблюдал за летящими к нему врагами. Отступники не спешили нападать на единственного выжившего ангела и волею судьбы прикованного к земле. Позади них раздавался непрерывный и нарастающий гул от взмахов множества кожистых крыльев. Амадей видел растянувшийся на весь горизонт легион отступников возглавляемых Люцифером. Ангел понимал, что это последние минуты его жизни, но страха он не испытывал. Амадей гордился тем, что лишённые полёта крылья никогда не познают предательства.

Три бывших ангела вооружённые длинными тонкими мечами, прежде чем напасть сделали небольшой круг вокруг Амадея. Они явно рассчитывали привлечь к себе внимание со стороны Люцифера. Их логика была понятной, убийство последнего выжившего на глазах падшего явно не останется без награды. Решив, что они достаточно хорошо видны отступники ринулись в атаку.

Амадей не мог воспользоваться крыльями, но зато теперь он получил возможность крепко стоять на земле. Тонкий меч отступника, позволяющий легко маневрировать при помощи кожистых крыльев не выдержал прямого столкновения с мечом ангела, стоявшего словно скала. Чёрная сталь меча лопнула и отступник на краткий миг замешкался не веря своим глазам. Амадей воспользовался ошибкой противника и взмахом меча распорол одно из крыльев предателя.

Отступник рухнул на пропитанную кровью ангелов землю и попытался быстро подняться, но Амадей уже стоял у него за спиной. Он не убил отступника, эту возможность он отдал его товарищам, которые были настолько разъярёны, что совершенно не обращали внимание на то, что ангел использует их товарища как щит. Тонкие лезвия легко пробили отступника и вонзились в тело стоящего за ним ангела.

Амадей видел на их искажённых ненавистью лицах радость того, что им удалось поразить ненавистного врага, который отказался предавать Бога. Первое, что получает предатель, это клеймо ненависти на лице. Эта эмоция единственная, которая преобладает на лице предателя. Он ненавидит всех и вся потому, что видит в глазах окружающих только осуждение его поступка. И даже среди себе подобных он не чувствует успокоения, ведь и на их лицах стоит клеймо ненависти ко всем, кто не разделяет их оправдания к предательству. Единственный момент, когда ненависть сменяется раболепием на лице, происходит в тот момент, когда на них обращает взор тот ради которого они предали своих братьев и самих себя. Но подобное происходит не часто и когда о них забывают, предатели начинают грызть друг друга, ведь они видят осуждение даже в собственных глазах.

Отступники опустившись на землю и продолжая удерживать вонзенные в тело ангела мечи надеялись увидеть в его глазах страх. Но вместо этого окровавленные губы Амадея растянулись в улыбке победителя.

– За пролитую кровь ангелов, – едва слышно прошептал Амадей и взмахнув мечом отсёк сразу две головы.

Даже после смерти на мёртвых лицах предателей, осталось клеймо ненависти. Оттолкнув от себя отступника, которого он использовал вместо щита, Амадей сжав зубы перетерпел боль от вырываемых из его тела тонких лезвий. Кровь вытекающая из тела ангела забирала и его силы. Он пытался затянуть раны, но мечи бывших ангелов перешедших на сторону падшего имели неприятную особенность. Нанесённые ими раны плохо затягивались и именно поэтому столько мёртвых ангелов устилало поле битвы.

Легион отступников чёрной полосой приближался к Амадею, но он не хотел чтобы его видели стоящим на коленях. Вонзив в землю меч, теряющий силы ангел схватился за него обеими руками и практически повис на нём, но не опустился на колени. Амадей думал, что ему уготована смерть на этом поле битвы, но он ошибся ему была уготована другая судьба. В тот момент когда легион отступников приблизился настолько, что Амадей начал различать их лица в бой вступил Отец.

Огненные лучи ударившие в легион отступников мгновенно превращали в пепел любого кто имел неосторожность коснуться их. За несколько минут во время которых действовали лучи, большая часть легиона оказалась уничтоженной. Но на этом поражение отступников не закончилось и Амадей услышал знакомый звук. Подняв голову он увидел как с характерным шелестом крыльев на легион обрушилось войско Отца. Под предводительством архангелов на отступников пикировали многочисленные отряды боевых ангелов.

Амадею потребовалось всего пара дней, чтобы полностью восстановиться и теперь он был гордым обладателем золотой пыльцы на кончиках крыльев. Но помимо повышения он получил и ответственное задание, охранять пленённого Люцифера в башне забвения. Боевые товарищи, которых он мог бы взять для охраны самого грозного из отступников остались на поле брани. Но ему подобрали десять опытных ангелов на которых он мог вполне положиться.

Когда в башню доставили самого Люцифера, никто из охраны так и не увидел его лица. Падший был заточён в железный саркофаг в виде куба из которого нельзя было бежать. Саркофаг мог быть открыт только снаружи и никак иначе. Установив железный куб в центре камеры, ангелы перебросили через него несколько цепей. Каждый конец цепи был намертво вмурован в каменный пол. Теперь падший будет находиться в этой камере до тех пор пока Отец не решит провести над ним суд, а ждать этого времени можно весьма долго.

Рай сейчас мало чем напоминал прекрасный мир, которым он являлся совсем недавно. Потерпев поражение в прямом столкновении, Люцифер смог посеять семена скверны в некоторые сердца ангелов. Они начали задаваться вопросами, а почему мы никогда не сможем стать богами?

Несмотря на то, что Люцифер был заперт в железный саркофаг и поверх куба окутан цепями. Возле него постоянно находилась стража из ангелов, которыми командовал Амадей. Во время смены караула Амадей всегда осматривал железный куб с опасным пленником внутри. Годы сменяли друг друга, а падший по прежнему оставался изолированным от мира железными стенами куба.

Во время одной из таких проверок, когда Амадей осматривал целостность цепей и куба он услышал голос падшего у себя в голове. Это был своего рода вкрадчивый монолог суть которого сводилась к единственной мысли. Ангел может стать Богом, но для этого он должен помочь выбраться Люциферу. Падший не видел Амадея, куб не позволял этого сделать, но он чувствовал его присутствие и пытался посеять в нём зерно скверны.

Амадей не отозвался на призыв Люцифера и голос падшего перестал звучать в его голове. С облегчением выдохнув капитан услышал шаги ангелов идущих на смену, но они почему-то пришли все вдесятером. Подобное происходило только в тот момент когда падшего посещал сам Отец, но это происходило всего один раз и он был первым поставлен в известность. Сейчас никто ему никаких сообщений не присылал поэтому это выглядело довольно странно.

На его удивлённый взгляд никто из ангелов никак не отреагировал. Заполнив просторное помещение в котором находился саркофаг Люцифера, двое ангелов выхватили мечи и одним ударом рассекли цепи сковывавшие куб. Амадей выхватил меч и ринулся на предателей, но его встретила стена из щитов остальных восьмерых ангелов.

Амадей винил себя за то, что он не заметил на их лицах клейма ненависти ко всему. Ведь он рассчитывал на то, что с пленением Люцифера всё закончиться и предательств больше не будет. Как же он ошибался и повышение до звания капитана сыграло с ним злую шутку. Золотая пыльца на кончиках крыльев ослепила его чутьё за которое он теперь должен расплачиваться.

Отбросив капитана к дальней стене камеры, ангелы расправив крылья встряхнули ими и пол камеры мгновенно покрылся опавшими, белоснежными перьями. Чёрные кожистые крылья сложились за спинами отступников и они отбросив в сторону тяжёлые щиты и широкие мечи ангелов, вынули тонкое оружие отступников.

Четверо предателей опустились на колени по одному на каждую сторону саркофага падшего и приступили к чтению заклятия, которое им диктовал Люцифер. Амадей должен был прервать чтение, но шестеро отступников прекрасно это понимали и атаковали ангела, чтобы он не смог помешать освобождению их повелителя. Амадей не имел щита поэтому его ничего не стесняло и крылья на этот раз были сухими.

Десяток стражей которые были назначены в его подчинение являлись ангелами из более высокого сословия и они не участвовали в войне против отступников. Их взгляды на собственное существование отличались особой широтой. Они намекали на то, что грех это не абсолютная величина и гипотетически на ангелов это понятие не должно распространяться. Особенно если эти ангелы относят себя к сословию считающему, что Рай не нуждается в защите и вообще необходимо прекратить создание боевых ангелов.

В прямую они этого не говорили, но всё время задавались вопросами, зачем существуют боевые ангелы, ведь на Рай никто никогда не нападёт? Амадей являлся боевым ангелом, который прошёл через пламя последней войны и имел довольно узкий взгляд по сравнению с его подчинёнными. Он не обращал внимания на недружелюбное отношение к себе с их стороны. Амадей считал, что это ревность к его должности, которую он получил за заслуги на поле боя, а не за многочисленные годы проведённые в сословии исключительных ангелов с широкими взглядами. Ведь именно они назначали нужных ангелов на должности в башню забвения.

Так продолжалось веками, но всё изменилось с момента восстания Люцифера и Амадей был назначен на должность, которую он никогда бы не получил в прошлом. Его система координат была довольно проста, он считал врагами всех, кто пытался разрушить его мир считая, что предательство это не грех, а всего-лишь точка зрения. Во время боя он чётко понимал где враг и был абсолютно уверен в крепком плече своих братьев боевых ангелов, но он оказался не готов к встрече с высшим сословием. Здесь никто не шёл на тебя с оружием в руках, а наоборот они даже улыбались и все странные высказывания объясняли как шутку и ничего более.

Весь опыт боевого ангела оказался совершенно не готов к подобного рода атмосфере и Амадей поплатился за свою доверчивость. Он не смог распознать предателей и теперь они стояли напротив него с клеймом ненависти на лицах, приготовившиеся убить ненавистного им ангела. Амадей улыбнулся, ведь его точка координат перестала хаотично прыгать и теперь он видел где его враг. На душе стало спокойно и он с чистой совестью активировал весь потенциал боевого ангела.

Тело покрыла лёгкая, но прочная белоснежная броня, а голову закрыл шлем с узкой прорезью для глаз. Шестерых отступников он не воспринимал как серьёзную угрозу, хотя их оружие несло в себе скверну и препятствовало заживлению ран. Но на его стороне был опыт многочисленных битв с отступниками, а на их стороне только численность.

Рассекая со свистом воздух, меч Амадея снёс голову ближайшему отступнику и пнув обезглавленное тело предателя, ангел сбил с ног ещё одного. Подняться ему уже не удалось, меч ангела пробил ему грудь и пригвоздил к каменному полу. Оставив меч в теле поверженного врага, Амадей отразил опасный удар узкого меча отступника бронированным предплечьем. Осквернённое лезвие проскользнуло по защищённому бронёй предплечью и поразило лишь пустоту.

Удар кулака боевого ангела отступник не смог выдержать и его голова превратилась в обломки костей и мозгов. Выхватив из руки мертвеца осквернённый меч, Амадей метнул его в ещё одного предателя. Бросок оказался настолько сильным что осквернённое лезвие пригвоздило отступника к стене, где его и покинула жизнь. Вооружившись собственным мечом ангел убил и последних отступников, которые пытались остановить его.

Взгляд Амадея упал на четвёрку предателей завершивших чтение заклятия. Амадей ринулся на них, но в этот момент саркофаг покрылся ржавчиной и рассыпался открывая взору ангела освободившегося узника. Люцифер вытянул в его сторону руку и Амадей словно со стеной столкнулся. Из под смятого забрала хлынула кровь, но быстро остановилась, когда тело затянуло раны, но падший на этом не остановился и продолжал.

Цепи, которыми был опутан саркофаг Люцифера теперь опутали ноги Амадея и вонзились в каменный пол. Две другие обвились вокруг рук и зацепились за стены. Распятый ангел всё еще был жив и убивать его Люцифер пока не собирался. Но это совершенно не означало, что он отказался от причинения ангелу боли. Цепи продолжали затягиваться на руках и ногах, сминая словно бумагу доспехи ангела.

Из сочленений доспехов начала сочиться кровь рассекая белоснежную защиту красными струйками ангельской крови. Кровь сочилась не переставая и Амадей понял, что Люцифер сделал что-то такое, что отключило возможность тела ангела к восстановлению. Но помимо этого Амадей начал испытывать усиленную боль и это тоже дело рук падшего.

– Капитан, – произнёс падший и подошёл к распятому Амадею. – Я так ни разу и не видел твоего лица, а ведь мы с тобой не один год провели в месте. Правда жаль, что ты так и не ответил на мой призыв, но учитывая тот факт, что ты боевой ангел я этому не удивлён. Я не буду снимать твою маску ведь мне по большому счёту без разницы как ты выглядишь ведь в любом случае ты этот день не переживёшь.

Амадей тоже не видел лица Люцифера, бронированная маска была смята и он слышал только голос падшего.

– Но перед тем как ты умрёшь я кое-что тебе открою, – произнёс Люцифер. – Рай это то место с которым я ещё не закончил и получив горький опыт я его не повторю и обязательно убью Отца, а когда это произойдёт я займу его трон.

– Этого никогда не произойдёт, – прошептал Амадей, с трудом разлепив слипшиеся от крови губы.

Цепи удерживающие ангела отпустили его, но он не упал, а отлетел к стене, где цепи намертво приковали его крылья к камню. Хотя руки и ноги Амадея были свободны, но прикованные к стене крылья исключали возможность освобождения. Падший взмахнул рукой и шлем слетел с головы ангела. Люцифер не стал подходить к Амадею, а направился в сопровождении четырёх отступников к выходу из камеры, но перед самым выходом он остановился словно о чём-то вспомнив.

– Предательство это не грех, а всего-лишь точка зрения, – произнёс падший. – Некоторые из ангелов легко приняли мой посыл, а значит Рай будет повержен.

Сказав это Люцифер так и не повернувшись покинул камеру, оставив ангела висеть на стене. Амадей понимал, что у него слишком мало времени до того момента, когда Люцифер покинет башню забвения, после чего она превратится в груду оплавленных камней и все будут думать, что и падший погиб в огне. Но он будет тщательно готовить почву для второго шанса и когда предатели проникнут в ближний круг Отца он нанесёт смертельный удар, после которого Рай прекратит своё существование и превратится в Ад.

Амадей не собирался этого допускать и уперев в стену ноги и несколько раз глубоко вздохнув он резко оттолкнул своё тело от стены. Дикая боль пронзила спину и Амадей не смог сдержать крика вырвавшегося из груди. Брызнувшие из глаз слёзы смешивались с кровью покрывавшей лицо. Спина горела от боли, но тело никак не могло затянуть раны, наложенное на него падшим заклятие всё ещё продолжало действовать.

Смахнув слёзы Амадей получил возможность хоть что-то видеть. Он не хотел смотреть на результат своих действий, но никак не мог заставить себя этого не делать и обернулся. Белоснежные крылья прикованные цепями к стене кровоточили в тех местах, где они раньше крепились к спине Амадея. Громко дыша через сжатые зубы ангел терпел дикую боль от ран на спине, но сдерживал крик пытавшийся вырваться из груди.

Подняв оружие Амадей стал лезвием меча быстро царапать знаки на каменном полу. Он торопился успеть пока силы не покинули его и когда сознание стало заволакивать темнота Амадей воткнул меч в центр рисунка. В сознание он пришёл спустя несколько месяцев. Ангел находился в той же камере, где ранее содержался падший, но теперь здесь был заключён он сам. Оторванные крылья продолжали висеть на стене окутанные цепями, а ангел ждал божьего суда над собой. Суд затягивать не стали и Амадей был осуждён и проклят Отцом за то, что активировав портал он отправил падшего в мир смертных, обрекая их на смерть и службу Люциферу. Башня забвения теперь на веки вечные станет его местом заточения и он больше никогда не сможет её покинуть.

Спустя годы проведённые в заточении к нему в камеру пришёл Отец.

– Сын мой, – произнёс он. – Я понимаю твой поступок, но выбросив Люцифера из Рая ты обрёк на смерть множество смертных миров.

– Отец, я знаю, что этот грех мне никогда не искупить и не прошу милости, – стоя на коленях и смиренно опустив голову ответил Амадей.

Отец подошёл к стене, где висели крылья бывшего ангела и долго смотрел на них, а затем приняв решение он вернулся к Амадею. Возложив ему на голову руку Отец избавил бывшего стража от мучившей его всё это время боли в тех местах, где раньше находились крылья.

– Люди по своей сути всегда стремятся ко злу, но среди них есть и те, кто достоин чести оказаться в Раю и даже стать ангелом, – произнёс Бог. – В одном из миров я уничтожил практически всех людей и падший не сможет набирать себе души для создания наиболее сильных демонов. Я оставил в живых одну семью и от них пойдёт новый людской род, но рано или поздно они опять начнут распространять зло и убивать друг друга. С оставшимися людьми я заключил договор о том, что больше не буду уничтожать их род полностью, но это не означает, что они не будут нести за свои грехи наказание.

Амадей стоял со склонённой головой и слушал Отца не в силах поднять на него взор и он пока не понимал для чего Отец ему это рассказывает.

– В живых я оставил не только одну семью но и одинадцать отобранных мной людей и создал из них жнецов. Они будут вершить суд над живыми людьми и уничтожать демонов созданных самими людьми. Скверна посеянная в сердцах людей Люцифером позволяет им это делать. Ты будешь двенадцатым жнецом и только тебе я дарую всю силу огненного меча охраняющего вход в Эдем. Но запомни, для ангелов ты по прежнему будешь проклятым стражем. Грешником когда-то бывшим в их рядах, но каким-то образом сбежавшим из башни забвения.

Амадей не верил своим ушам и посмотрел в глаза Бога. Этого оказалось достаточно, чтобы он понял всё без слов. Отец давал ему шанс если не искупить полностью совершённый им грех то, хотя бы спасти некоторые души, которые смогут стать ангелами. А помимо этого не позволить падшему полностью захватить тот мир и присоединить его к остальным мирам Ада.

– Не дай тому миру погибнуть и отыщи чистого душой человека и сделай его арбитром, который оградит тебя от гнева ангелов, – напутствовал его Отец, прежде чем перенёс его в мир смертных.

Рена довольно долго смотрела на задумчивого Амадея, но наконец решила, что он просто не услышал её вопроса или просто забыл о нём погрузившись в собственные думы и решила напомнить вопрос.

– И что это за грех такой, за который тебя прокляли?

Вернувшись из воспоминаний Амадей посмотрел на арбитра.

– Это я привёл Сатану в ваш мир.